Глава 3

Переворот жизни

Джон производит впечатление на гуру фондового рынка

– Мне нужна ваша комната для других целей, – сказала Шейла. Ее глаза были как лед. – У вас четыре недели, чтобы выехать.

– Так, пожалуй, будет лучше, – сказал Джон.

– Что вы думаете, у меня за дом? – добавила она, задыхаясь.

– Какая вам разница, если платят по счетам, – ответил Джон.

Она впилась в него взглядом. Пожав плечами, он вышел из дома, слишком громко хлопнув парадной дверью. В эти дни Джон удивлялся даже самому себе.

Когда тем утром они ехали в Лондон для встречи с Сандрой и Тэрри, он рассказал Салли-Энн об этой стычке.

– Рано или поздно это должно было случиться. Мой домовладелец имеет еще один дом неподалеку, и в нем как раз сдастся комната. Я мог бы договориться, чтобы ты въехал туда на время, – сказала она.

Когда поезд с грохотом въехал в Лондон, Джон почувствовал душевный подъем, вызванный deja vu ("дежа вю")и ожиданиями. Его жизнь провинциального учителя протекала вдали от городского гвалта, но в детстве он жил в большом городе и чувствовал себя комфортно в его шумном темпе.

Для Салли-Энн Лондон казался иным миром, джунглями, в которых она никогда не жила и не хотела жить. Верная своим северным корням, она любила жить в небольшой общине. Маленький городок в Кенте, где она осела, вполне удовлетворял ее.

Когда они переходили от железнодорожной станции к станции метро, электронное табло сообщило, что некоторые поезда «трубы» опаздывали из-за неисправности сигнализации. Джон и Салли-Энн ждали на платформе, окруженные толпой людей. Увидев мышей, шмыгающих по путям, Салли-Энн судорожно вздохнула. На станцию с ревом ворвался поезд.

С детских лет Джона цены на недвижимость в Лондоне выросли. Хорошая часть Западного Лондона, где жили Сандра и Тэрри, когда-то была вполне по карману обычным семьям из среднего класса, следившим за своими деньгами, но времена те давно прошли. К счастью, Тэрри был богат.

В то воскресное утро Холланд-Парк был малолюден. Контрастируя с колючим бризом, белое солнце сверкало на стеклах обтекаемых спортивных автомобилей, припаркованных вдоль дороги. У величественного дома Тэрри стоял его красный "феррари", по словам Сандры, гордость и радость владельца. "Этот второй брак действительно для нее удачен" – подумал Джон.

Когда Джон через домофон сообщил о своем и Салли-Энн прибытии, Сандра открыла дверь. В простом синем платье она выглядела стройной и изящной. В свои 25 лет она выглядела года на четыре моложе. Сандра обняла брата и поцеловала Салли-Энн. Позади нее стояла огромная немецкая овчарка, настороженно глядевшая на посетителей. Ее язык высовывался между длинными желтыми зубами.

– Аслан, сидеть, – сказала Сандра, и зверь немедленно сел. – Не бойтесь собаки, – добавила она, закидывая назад темно-русые волосы, касавшиеся ее плеч. Она потрепала его по голове. – Не скажу, что Аслан и мухи не обидит – это было бы неправдой. Но я никогда не позволю ему угрожать вам.

– Не знаю, зачем вам нужна сторожевая собака, – сказал Джон.

– Лишняя осторожность никогда не помешает, – раздался голос Тэрри позади нее.

Это был стройный человек шести футов роста с красивым квадратным лицом. В бежевых брюках и бледно-коричневом джемпере поверх желтой расстегнутой рубашки он выглядел вполне скромно. Несмотря на это, от него исходила аура власти. Аслан повернулся и бросился к нему. Тэрри потрепал его по шее.

– Хороший песик, – пробормотал он. Затем повернулся к своим гостям. – Заходите, ребята, – сказал он и обвел широким жестом холл. – Чувствуйте себя как дома.

Он поднял чемодан Джона.

– Да ты целую тонну приволок.

Джон улыбнулся.

– Волшебство – дело нелегкое. – Он также нес коробку с живым кроликом.

– Люди думают, что есть волшебные способы делать деньги на фондовом рынке, – ответил Тэрри, провожая гостей в гостиную.

– В Сити Тэрри называют Волшебником, – сказала Сандра. – Он умеет читать рынки. Именно так он сделал свое состояние.

– Я хотел бы, чтобы часть этого волшебства перешла ко мне, – сказал Джон. – Я отдал бы свою правую руку за несколько подсказок.

– Подсказки не имеют ничего общего с успехом на фондовом рынке, сказал Тэрри. Ключевые факторы – принципы и инстинкт, а также различные нематериальные вещи. Некоторые из них трудно с ходу объяснить. Инвесторы накапливают эти навыки с опытом, если, конечно, им удается выжить. В этом смысле фондовый рынок имеет свою особую магию. Я сделал это своим бизнесом и освоил некоторые трюки. У меня дар чтения рынков. Это важно.

В гостиной Джон и Салли-Энн присоединились ко всему семейству. Доминик строил на китайском ковре танк из конструктора "Лего". Это был гибкий мальчик с опрятными черными, как смоль, волосами, одетый в синие джинсы и белую футболку. Пройдет несколько лет и девицы будут липнуть к нему.

– Как поживает наш новорожденный? – спросил Джон.

Доминик вскочил на ноги.

– Дядя Джон, какие фокусы ты нам покажешь? Ты расскажешь мне, в чем там секрет?

Джон рассмеялся.

– Разве ты не веришь в волшебство?

Доминик нахмурился.

– Да нет никакого…

– Наш будущий скептик, – улыбнулась Сандра.

– По крайней мере, есть хоть что-то, что мой сын от меня унаследовал. Собственно, самое важное – это мозг. – Питер, прежний муж Сандры, встал с дивана и протянул руку Салли-Энн и Джону. Невысокий, плотно сбитый шотландец с копной черных волос и бороды, 31 года, но выглядел он на все 40.

Зазвонил мобильник Тэрри. Он выхватил его из кармана.

– Извините, ребята, – сказал он. – Никогда мне не позволяют расслабиться.

Он вышел из комнаты, тихо прикрыв дверь.

– Он трудоголик, ему нравится такая жизнь, – объяснила Сандра. – Он ушел в свой кабинет. Наверное, обсуждает какую-нибудь сделку. Это цена, которую мы платим, чтобы жить в Холланд-Парке.

Питер взял джин с тоником, приготовленный ему Сандрой, и одним глотком выпил половину.

– Ты нашла настоящее золото, – сказал он.

– Тэрри – человек семейный, – сказала Сандра. – Вот в чем настоящее сокровище.

– Будем надеяться, что семейная жизнь останется для него на первом месте, – сказал Питер. – Мы должны думать о Доминике.

Он взглянул на Салли-Энн и Джона.

– Вы должны извинить нас, – сказал он. – Мы привыкли препираться. Одна из издержек развода. А вообще-то теперь мы очень хорошо ладим.

– Когда ты трезвый, – сказала Сандра. – Сколько ты выпил до прихода сюда?

Питер рассмеялся.

– Удивительно, как я теперь обхожусь без твоего чувства юмора. О'кей, когда мы были женаты, я немного увлекался бутылкой. Но с тех пор я изменился. Это легче сделать, когда живешь один. Не так на тебя давят.

– Журналисты ведь известные алкаши, не так ли? – вмешалась Салли-Энн с улыбкой.

– Это профессиональное заболевание, – ответил Питер. – Нам приходится встречаться с источниками информации за бутылкой. И алкоголь помогает снимать стресс. Когда я был женат на Сандре, я писал для деловых страниц воскресной газеты, и мне всегда приходилось копаться в грязи. Если компания подделывала отчетность, я должен был заявить об этом. Если цена акций двигалась необычно, я должен был сталкивать людей. Я всегда вытаскивал на солнечный свет директоров компаний. И нажил несколько опасных врагов.

– Я поддерживала Питера на этой работе только потому, что он любил ее, – сказала Сандра. – Тогда я тоже была журналисткой. Ни один из нас не зарабатывал много денег. Питер работал иногда по 60 часов в неделю и часто прихватывал уик-энды, но мы не могли позволить себе купить новую машину. Это была чушь какаято. Затем один из его врагов напал на наш дом, и это стало последней каплей. Я сказала Питеру, что он должен оставить работу и найти что-нибудь более подходящее для семейной жизни. Так возникла трещина.

– Я не собирался сдаваться так легко, – сказал Питер. – Но семья жила в сплошном кошмаре. Кто-то бросил кирпич в наше окно. Нам постоянно угрожали по телефону, а потом линия внезапно замолчала.

Доминик отвлекся от своего "Лего".

– Мне досталось больше всего.

– Ты выжил, – сказал Питер. – Какой-то головорез схватил Доминика прямо у школьных ворот и начал выспрашивать об отце, – объяснил он.

– Мы привлекли полицию, – сказала Сандра. – Но толку от них никакого. У них не хватает ресурсов, чтобы обеспечить нам надлежащую защиту. Мы так и не выяснили, кто изводил нас, хотя у Питера были кое-какие идеи. Как он отреагировал? Начал пить больше. К счастью, из-за этого он потерял эту свою работу. Но к тому времени спасать наш брак было уже слишком поздно.

Один лишь Питер закончил свой стакан. Заметив это, как бывшая жена, Сандра смешала второй большой джин с тоником и поставила его перед ним.

– Так ты и живешь, – сказала она. – А пока пьешь, не забывай, кто вытащил тебя из канавы и помог устроиться на нынешнюю работу. Ты находишься в его доме.

Питер подмигнул Джону:

– Я теперь журналист "что изволите". Пишу на корпоративных финансистов. И всем этим обязан Тэрри.

– Это гораздо лучше, чем преподавать в школе, – сказал Джон. – Мне это слишком хорошо известно.

– Я вытащил свой билет в лотерее жизни, а ты пока нет, – сказал Питер. – Преподавание в школе – это такая западня. Я сам чуть было в нее не попал. Ты должен вырваться на свободу, Джон, пока еще достаточно молод.

– Соскочу при первой же возможности, – сказал Джон.

Сандра наполнила стакан брата.

– Мы тебя полностью поддержим. Тэрри человек со связями.

– Нет ничего плохого в работе в школе, – сказала Салли-Энн.

Сандра взглянула на часы и встала.

– Дети начнут прибывать через тридцать минут. Будет весь класс Доминика из школы. Я буду на кухне готовить бутерброды. Нам надо накормить пять тысяч голодных.

– Ты, должно быть, привычен к подобным вещам, Джон, – усмехнулся Питер.

"Чтобы ты пропал" – подумал Джон. Когда позади Сандры закрылась дверь, он почувствовал, что его дергают за рукав. Он посмотрел вниз на Доминика.

– Уже достроил свой танк? – сказал он.

– Да уж сто лет прошло, дядя Джон, – сказал Доминик. – Можно, я помогу тебе подготовить фокусы?

– Это невозможно, Доминик, – сказал Джон. – И если ты не можешь догадаться, почему, я не скажу тебе.

Доминик рассмеялся.

– Ты не хочешь, чтобы я узнал твои секреты. Но я могу легко раскрыть их и тоже стать фокусником.

– Следи внимательно за представлением, – сказал Джон. – Однажды, возможно, придет твоя очередь натянуть мне нос.

Тэрри вошел вовремя, чтобы поймать конец разговора.

– Если ты проявишь должное усердие, ты сможешь достичь почти всего, чего захочешь, Доминик, – сказал он. – Но ты должен планировать свои действия.

Дети прибывали, один за другим, сопровождаемые улыбающимися матерями, и атмосфера стала больше напоминать школьную. Доминик непринужденно общался со своими друзьями. Вскоре 20 молодых гостей и именинника рассадили в кухне за столами на козлах, и они начали поглощать желе, пирожные и бутерброды.

Сандра разрезала праздничный торт, и все спели «С днем рождения». Именинник краснел и улыбался. Сандра и Салли-Энн порхали над столом, они передавали бутерброды, вытирали пролитые напитки и болтали со своими подопечными. Тэрри снова удалился в кабинет.

– Тэрри умрет молодым, если не научится расслабляться, – сказал Питер, кладя себе кусок праздничного торта. Он прогуливался по кухне. – Наши больницы полны богатыми людьми, которые с удовольствием от дали бы все деньги, которые сделали – и больше – только за то, чтобы восстановить свое здоровье.

Джон перебрался в гостиную и начал готовить свое волшебное представление. Он выложил на стол цилиндр, цветные носовые платки и черную палочку. Живой кролик сидел в коробке на полу. Неожиданно открылась дверь, вошел Тэрри.

– Помочь тебе с реквизитом? – спросил он.

– Спасибо за предложение, – ответил Джон. – Я могу подготовить это представление с закрытыми глазами.

– Это профессионализм, – сказал Тэрри. – То, чего не хватает в фондовом бизнесе. Брокеры рвут на себе волосы, когда теряют состояния клиентов, но лишь по эгоистическим причинам. Они знают, что не смогут вытягивать из них больше деньги в будущем. На самом деле они не должны волноваться. Новые клиенты всегда найдутся.

– Как часто рекомендации брокеров неправильные? – спросил Джон.

– Да постоянно, – сказал Тэрри. – Конечно, акция, упавшая в цене, может снова подняться. Умножь это на общее число акций в портфеле, и волатильность движения цен акций может оказаться высокой. К счастью, мы, боссы, имеющие активы в брокерских фирмах, получаем фиксированную ставку. Вне зависимости от того, повышаются акции или понижаются, мы делаем деньги.

– В этом суть бизнеса, я полагаю.

– Я рад, что ты ее ухватил, – сказал Тэрри. – Многие профессионалы должны знать это, но не знают. Слишком многие финансовые журналисты считают, что брокерские фирмы несут моральное обязательство делать своим клиентам деньги, независимо от того, как ведут себя рынки или какие события происходят в мире. Это нереалистично.

– А журналисты пробуют брать у тебя интервью? – спросил Джон.

– Да их целая очередь, – сказал Тэрри. – Но я всем отказываю. От того, что обо мне напишут в прессе, я не получу никакой прибыли. Единственное, что удовлетворяет мое самолюбие, это старый добрый чистоган. Я могу взять ирландский фунт в интересах нашей фирмы – или моих собственных – и обернуть его достаточное количество раз, чтобы сделать серьезные деньги. Это талант трейдера, Джон.

Он вручил Джону визитную карточку, на которой было только его имя и номер телефона.

– Я провожу инвестиционные семинары для публики и хотел бы пригласить тебя на один из них в качестве гостя. Не забудь позвонить мне и записаться. Я думаю, ты многое там узнаешь.

Джон взял карточку.

– Ты не поверишь, с каким нетерпением я буду ждать этого.

– Не всем нравятся мои семинары, Джон, но я должен быть жестоким, чтобы быть добрым, – добавил Тэрри загадочно.

• Делание денег на фондовом рынке не имеет никакого отношения к подсказкам. Главное – действовать в соответствии с собственным суждением, опирающимся на опыт.

• Вы можете достичь трудных целей, если проявляете должное усердие и планируете свои действия.

• Брокеры, в отличие от инвесторов, делают деньги на сделках независимо от того, повышаются акции в цене или понижаются.

• Ваш фондовый брокер не несет никаких моральных обязательств делать для вас деньги, он должен только попытаться.

• Чтобы быть преуспевающим фондовым трейдером, нужно чаще быть правым, чем ошибаться.