24 декабря 1865 года, в Рождественский сочельник, шестеро молодых людей собрались в маленьком городке Пьюласки на юге США, в штате Теннеси, и ради собственного развлечения организовали тайное общество, нечто вроде клуба. У него быстро появились собственные ритуалы и униформа, иерархия и устав, а главное – громкое имя, которое хорошо известно и много десятилетий спустя, – Ку-Клукс-Клан. Как ни странно, Клан и породившая его эпоха остается предметом политических споров и исторических сближений по сей день. Одни считают его первой террористической организацией Америки и первой так называемой hate-group, то есть сообществом, объединенным ненавистью к определенной социальной группе. Другие видят в Клане пример героического сопротивления оккупантам, общенародного движения, пытавшегося поддерживать закон и порядок в условиях послевоенной разрухи и безвластия. Одни напоминают, что Клан, союзники Клана и самозванцы, пользовавшиеся его атрибутами, в 1860-1870-е годы убили больше американцев, чем террористы «Аль-Каиды». Другие охотно сравнивают использование регулярных войск северян для оккупации Юга после Гражданской войны с таким же не слишком удачным использованием американской армии против Ирака. В американских судах в последние годы один за другим прошли несколько громких процессов против клансменов 1960-х. Южные штаты до сих пор не могут решить, что символизирует флаг Конфедерации, часто присутствующий в том или ином виде на их собственных флагах: галантный, утонченный и героический Юг или позорный Юг рабовладельцев и судов Линча. А летом 2005 года американский сенат принял специальную резолюцию, в которой извинился за то, что федеральный закон, запрещающий суды Линча, так никогда и не был им одобрен...

В период расцвета в рядах Клана состояли от 3 до 5 млн американцев

В рассказе «Пять апельсиновых зернышек» Артур Конан Дойль объясняет происхождение названия «Ку-клукс-клан» звукоподражанием: похожий звук издает ружейный затвор, когда его взводят. Однако общепринятая версия вовсе не так зловеща: шестеро образованных молодых людей, ирландцев по происхождению и бывших офицеров армии Конфедерации, использовали греческое слово «киклос», означающее «круг» (имелся в виду круг избранных), и английское «клан». После творческой обработки получился «Ку-клукс-клан», или три загадочных «К». Выбор названия оказался удивительно удачным: историки считают, что стремительный успех Клана объясняется во многом именно правильным брендингом.

Поначалу ничего злонамеренного в новом обществе не было. Чтобы развлечься, юноши придумывали себе самые невероятные звания и должности, а по вечерам разъезжали по окрестностям в масках и одеяниях из простыней. Униформу дополнял колпак в форме конуса, делающий человека выше. Для новых членов были придуманы сложные ритуалы посвящения: новобранцу завязывали глаза, заставляли произнести несколько бессмысленных клятв, давали пару тумаков, после чего приводили к «королевскому алтарю» и водружали «королевскую корону». Когда наконец разрешали снять с глаз повязку, выяснялось, что алтарем служит зеркало, а вместо короны на голове имеются два больших ослиных уха.

Для непосвященных тоже устраивали розыгрыши. Всадник в маске подъезжал ночью к дому какого-нибудь негра и просил дать ему воды. Когда ему приносили ведро из колодца, он выпивал его залпом и просил еще. На самом деле у него под маской была спрятана резиновая трубка, через которую вода попадала в большой кожаный мешок, незаметный под балахоном. «Выпив» таким образом несколько ведер, всадник восклицал: «Я ведь не выпил ни глотка с тех пор, как пал на поле брани!» – и скрывался в ночи, оставив суеверного хозяина дрожать от ужаса. Наутро вся округа, разумеется, только и говорила о том, что гигантские белые призраки солдат Конфедерации разъезжают ночью по окрестностям. Негры еще очень хорошо помнили, как по тем же ночным дорогам разъезжали патрули белых, ловившие беглых рабов и тех, кто участвовал в мятежах на плантациях. А белые еще помнили дух пионеров, которые были скоры на расправу, если видели несправедливость или угрозу своей жизни, и при этом обходились без долгих судебных разбирательств. Обнаружив, какое впечатление они производят, клансмены стали сознательно запугивать негров и грозить им всякими карами, если те будут «плохо себя вести» (а вчерашние рабы были не прочь злоупотребить полученной свободой). Клан объявил себя «организацией, призванной защищать белых от возможных проблем с неграми». Забава имела все шансы превратиться в нечто вполне серьезное.

В конце 1865 года, когда был создан ККК, обстановка в южных штатах была, мягко говоря, сложной. Всего несколько месяцев назад Гражданская война закончилась поражением Юга. Города и плантации лежали в руинах. Солдаты побежденной армии, оборванные и голодные, возвращались домой. «Мы покоренный и униженный народ, – писал редактор одной из газет Южной Каролины в апреле 1865 года. – Без прав, без привилегий, без собственности...»

Между тем освобожденные негры ждали, когда правительство выдаст им по 40 акров земли. Разнообразные дельцы и авантюристы с Севера устремились на Юг в надежде разбогатеть. Местные сторонники северян горели желанием отомстить за все притеснения. Создавались многочисленные вооруженные отряды добровольцев, которые должны были следить за соблюдением законности и общественного порядка, а на деле защищали белых от черных, богатых – от бедных, демократов – от республиканцев, победителей – от побежденных и наоборот. А федеральные власти никак не могли решить, как им обустроить жизнь в побежденных штатах.

Сначала довоенная аристократия осталась у власти, но очень быстро выяснилось, что она ничего не собирается менять в традиционном укладе. Один за другим штаты приняли так называемые black codes – «законы о черных», согласно которым положение негра мало отличалось от довоенного, только в роли хозяина теперь выступало государство. Негры могли работать только на фермах или быть слугами; чтобы получить любую другую работу, им следовало заплатить налог. Они обязаны были работать «от зари до зари», не имели права покидать плантацию без разрешения, не могли иметь оружия или употреблять алкоголь. Любой безработный бывший раб мог быть арестован и осужден за бродяжничество. В Миссисипи межрасовые браки карались смертью (этот закон был отменен только в 1970-е годы). В Луизиане демократическая конвенция (а аристократы южных штатов были демократами) приняла заявление, согласно которому «люди африканского происхождения не могут считаться гражданами Соединенных Штатов». Обязанность обеспечивать новый (а по существу старый) порядок взял на себя Ку-клукс-клан.

На протяжении 1866 года Клан приобрел известность на Юге. Во множестве штатов возникли его ячейки. Все чаще клансмены от слов переходили к делу: избивали, поджигали дома, грабили и убивали тех, кого считали правонарушителями. Проступки могли быть разные: непочтительность негра к белым, связь чернокожего с белой женщиной, поддержка федеральной армии или помощь неграм в получении образования или приобретении земли. Одним из самых распространенных «преступлений», особенно возмущавших Клан, было желание негров реализовать свое избирательное право. Получил распространение суд Линча, когда группа людей без суда и следствия расправлялась с «обвиняемым»: избивала, порола, калечила, вздергивала на ближайшем дереве или бросала в воду с камнем на шее.

Разумеется, северяне не для того выиграли Гражданскую войну, чтобы мириться с таким положением. В знак протеста конгресс отказался принять в свои ряды сенаторов из южных штатов. Результат активности Клана оказался противоположным задуманному: радикальные республиканцы, настаивавшие на более жестком обращении с побежденными и на обеспечении равноправия бывших рабов, одержали уверенную победу.

Для южан это было очередным напоминанием о том, что права штатов больше не существуют и что они должны подчиниться. Но бороться открыто, когда на их территории находилась армия победителей, они не могли. Зато могли воспользоваться подвернувшейся под руку тайной организацией, где лица были спрятаны под масками, а вид и без оружия внушал страх. Но для этого нужно было превратить клуб молодых повес, «воспитывавших» негров для собственного удовольствия, в военную организацию с железной дисциплиной и четкими политическими целями.

В начале 1867 года начался новый этап «реконструкции» Юга. Южные штаты отказались ратифицировать 14-ю поправку к конституции, в которой говорилось, что «штат не имеет права принимать и проводить в жизнь законы, ограничивающие права граждан Соединенных Штатов...». После этого органы власти штатов были упразднены, а сами штаты разделены на десять военных оккупационных зон. Военным было поручено обеспечить участие негров в выборах новых конституционных собраний. В апреле 1867 года в Нешвиле представители Ку-клукс-клана из разных штатов собрались, чтобы обсудить план действий в новой обстановке и решить ряд организационных вопросов. Главой Клана стал генерал-кавалерист армии Конфедерации Натан Бедфорд Форрест, известный тем, что в 1864 году в форте Пиллоу перебил 300 пленных чернокожих солдат и их белых командиров. Сначала на эту роль Клан пригласил знаменитого генерала Роберта Ли; тот отказался, сославшись на плохое здоровье, но пообещал оказывать Клану «невидимую поддержку». Узнав, что Клан возглавит Форрест, Ли заметил: «На Юге нет человека, который мог бы успешно руководить такой огромной организацией. Однако передайте генералу мое почтение и скажите, что я надеюсь, ему это удастся».

Великий маг Форрест был главой всего Клана, или «Невидимой империи». Подведомственная ему территория делилась на «царства», соответствующие отдельным штатам, затем шли «доминионы» (несколько округов штата), «логова» и первичные ячейки – «пещеры». Заместители Великого мага назывались Гениями, главы царств носили титул Великих драконов, главы доминионов были Великими титанами, главы логова – Великими циклопами. Другие члены организации в зависимости от функций именовались не так величественно, но не менее устрашающе: гидрами, фуриями, ночными ястребами, вампирами. Как положено всякой серьезной организации, у Клана был свой флаг: полотнище треугольной формы с желтым фоном и красной каймой. На нем был изображен черный крылатый дракон и написан латинский лозунг «Quod semper, quod ubique, quod ab omnibus», который можно перевести как «То, во что верят всегда, везде, все».

Сам Форрест формулировал цель Клана как «защиту женщин Юга». Подразумевались, естественно, белые женщины, а защищать их следовало главным образом от черных мужчин. Практически все южане мужского пола не только полностью разделяли эту цель, но и приняли самое деятельное участие в ее достижении. Например, в одном из округов Южной Каролины в конце 1860-х годов из 2300 взрослых белых мужчин 1800 были активными членами Клана. Для террористической организации это, пожалуй, слишком много. Скорее речь шла о партизанской армии.

В 1868 году угроза, которую представлял Клан, стала очевидной и для властей южных штатов, и для центрального правительства. В газетах писали о жестокостях, совершаемых людьми в масках и белых балахонах. Тысячи пасторов, врачей, чиновников, торговцев, политиков, бывших офицеров превращались по ночам из мирных граждан в боевиков, убивавших и калечивших не только негров, но и сочувствовавших им белых, и ненавистных северян. По данным Форреста, в Клане состояло больше 0,5 млн человек, по другим данным – 2 млн. В разных районах Клан действовал под разными названиями, чтобы его члены могли в случае необходимости дать клятву в суде, что они не состоят в Ку-клукс-клане.

Стало ясно, что ситуация вышла из-под контроля. Когда губернатор Теннеси Уильям Браунлоу попытался внедрить в Клан своих шпионов, все три попытки закончились трагически: Клан слишком много знал про намерения губернатора. Негры были в отчаянии: «Повстанцы хвастаются, что у негров теперь не будет даже столько свободы, сколько было при рабстве. Если дело пойдет так дальше, наша участь решена. Господи, Ты знаешь, что это хуже, чем рабство».

Считается, что в 1869 году вновь избранный президент Улисс Грант тайно встретился с Великим магом Форрестом. Грант обещал Форресту начать вывод федеральных войск и постепенно восстановить права Юга в составе Соединенных Штатов в обмен на прекращение мятежа. Форрест действительно в 1869 году распустил Клан, заявив, что тот перестал отвечать поставленным ранее целям, но есть подозрения, что он это сделал исключительно для виду, чтобы снять с себя ответственность за зверства клансменов. Как бы то ни было, после официального роспуска активность и жестокость Клана только возросли. Тем более что представители аристократии не хотели выглядеть в глазах общества убийцами и покидали его ряды, зато на их место приходили настоящие головорезы.

Между тем в 1870 году была принята 15-я поправка к конституции, в которой было прямо сказано, что «право граждан Соединенных Штатов избирать не должно быть отнято у них или ограничено Соединенными Штатами или любым штатом на основании расы, цвета кожи или предшествующего статуса раба». Видя, что положение на Юге не меняется к лучшему, конгресс в 1871 году провел слушания по поводу деятельности Клана, после чего были приняты весьма жесткие акты, объявлявшие Клан вне закона и санкционирующие применение силы для пресечения его деятельности. Южане потеряли юрисдикцию над преступлениями против личности, а президент получил право объявлять военное положение. Ночные рейды и ношение масок отныне были запрещены.

Период реконструкции Юга подходил к концу. Последним из законодательных актов этого времени был закон о гражданских правах 1875 года, признававший «равенство всех людей перед законом» и «долг правительства... обеспечивать равное и точное правосудие независимо от национальности, расы, цвета кожи, религиозных и политических убеждений». Однако воплотиться в жизнь этим благим намерениям было суждено еще очень нескоро.

В ходе президентских выборов 1876 года, вошедших в историю как самые продажные, претендент-демократ Резерфорд Хейс в обмен на спорные голоса южных штатов пообещал им вывести все оставшиеся федеральные войска. В результате Хейс стал президентом, а южные штаты вернули себе самостоятельность.

Нужда в кровавом терроре отпала. Штаты довольно быстро приняли местные законы, по которым негры не имели возможности участвовать в выборах. Для этого использовались разные методы: избирательные налоги, проверка грамотности или даже поправка, согласно которой в выборах могли участвовать только те, чьи деды голосовали на предыдущих выборах. Формально эти оговорки не упоминали цвет кожи, но реально исключали для большинства бывших рабов возможность голосовать. Что касается законодательного запрета Ку-клукс-клана, то в 1882 году он был признан антиконституционным и отменен, но к тому времени Клан уже стал историей, как казалось, навсегда.

В 1915 году, спустя 50 лет после исторического Рождественского сочельника в Пьюласки, Клан пережил второе рождение. На этот раз он родился на горе Стоун-Маунтин в штате Джорджия, а его отцом стал неудачливый пастор методистской церкви, уроженец Алабамы Уильям Джозеф Симмонс. Симмонс состоял в полудюжине разных клубов, но всю жизнь мечтал о создании собственного «братства». Накануне Дня благодарения Симмонс собрал в Атланте 15 будущих братьев, посадил в автобус, отвез на гору и там поднес спичку к кресту, сколоченному на скорую руку из сосновых досок. Рядом на ветру реял американский флаг, а свет горящего креста освещал страницы Библии, открытой на Послании к римлянам. В этой торжественно-романтической обстановке присутствующие поклялись в верности «Невидимой империи рыцарей Ку-клукс-клана».

Новый Клан провозглашал своей главной идеей «всеобъемлющий американизм» и вдохновлялся романтическим представлением об отважных рыцарях, которые еще остались у многих южан и в тот момент были подхлестнуты грандиозным фильмом «Рождение нации», снятым по роману «Клансмен». Когда фильм вышел на экраны в Атланте, Симмонс поместил рекламу Клана в местной газете рядом с рекламой фильма. Именно из этого фильма Симмонс позаимствовал горящий крест как один из самых ярких символов новой организации; на самом деле Клан времен Реконструкции сожжения крестов не практиковал, зато методистскому проповеднику христианский символ охваченного пламенем креста был близок.

Скорее всего, поначалу Симмонс просто хотел заработать (членский взнос составлял $10) и покомандовать в собственном «братстве», хотя сам он формулировал свои приоритеты иначе: «Добрая воля и братская доброта – свойства моей души. Самоотверженная патриотическая служба людям была неизменной целью моего ума и сердца. Жить „не для себя, а для других“ (Non silba sed anthar) – мой жизненный девиз, моя высшая цель и моя царственная слава. Я поистине люблю моих собратьев и всю жизнь стремился служить им самозабвенно и ради их блага». Однако в условиях массовой иммиграции в США «чужаков», а также на волне патриотизма, вызванного вступлением США в Первую мировую войну, Клан, как и в первый раз, быстро превзошел самые смелые ожидания его создателя. «Чисто благотворительная организация», которая в разные периоды собиралась заняться созданием университетов, издательств, бесплатного жилья для молодоженов, программы поддержки сирот, медицинскими исследованиями и строительством больниц, одновременно была настроена решительно бороться с «внешними врагами, бездельниками, забастовщиками и аморальными женщинами». Члены клуба исповедовали стопроцентный американизм, протестантизм и превосходство белой расы, так что в число врагов автоматически попадали чернокожие, католики, евреи и вообще иностранцы.

В 1920 году Клан насчитывал 5 тыс. членов, в основном в Джорджии. К концу 1921 года в «Невидимой империи» состояло уже 100 тыс. человек. И тут на помощь Симмонсу пришла пресса: после серии публикаций о жестокостях клановцев и инициированного ею расследования в конгрессе число членов перевалило за миллион. На слушаниях Симмонс отрицал всякую связь со «старым» Кланом и заявил, что ничего не знал о беззакониях отдельных членов его организации и не несет за них никакой ответственности. Конгресс в результате оставил Клан в покое, зато слушания, как признавал довольный Симмонс, стали «бесплатной и очень нужной рекламой», после которой о новых рыцарях «Невидимой империи» узнали по всей стране.

Множество полицейских, судей, пасторов и городских чиновников вступили в ряды Клана, поэтому рассчитывать на их защиту жертвам не приходилось. В отличие от первого Клана, второй вербовал своих сторонников в основном не на Юге, а на Среднем Западе, был особенно многочисленным в городах, а не в сельской местности и опирался не на богатых землевладельцев-аристократов, а в основном на бедных белых, для которых принадлежность к белой расе была единственным поводом для гордости.

В период расцвета в рядах Клана состояли, по разным данным, от 3 до 5 млн американцев, а некоторые даже называют цифру 8,9 млн. Разумеется, не все участвовали в насилии, но зато все голосовали на выборах за своих кандидатов. В Техасе член Клана стал представителем штата в американском сенате; в Алабаме, Джорджии, Калифорнии, Орегоне Клан добился, чтобы губернаторами избрали тех, кто разделял его взгляды, во многих других с ним просто нельзя было не считаться. Дантист из Техаса Хайрэм Эванс, сменивший Симмонса на посту Имперского мага, даже надеялся повлиять на исход президентских выборов 1924 года и поэтому перенес штаб-квартиру Клана из Атланты в Вашингтон. Самой невинной демонстрацией силы Клана были грандиозные парады. В 1925 году в шествии по улицам Вашингтона участвовали 40 тыс. клановцев в полном облачении.

Передача власти от Симмонса к Эвансу сопровождалась чередой громких скандалов, судебных процессов и даже стрельбой. Речь шла о миллионах долларов: именно столько стоила тогда принадлежавшая ККК собственность. В конце концов в 1924 году Эвансу удалось откупиться от Симмонса, после чего он правил Кланом до 1939 года. Однако начиная со второй половины 1920-х годов популярность Клана стала падать. Денежные дрязги, о которых знала вся Америка, аморальное поведение многих лидеров организации, защищавшей традиционные моральные ценности, и многочисленные случаи избиений и убийств на почве расовой ненависти постепенно подмочили репутацию рыцарей «стопроцентного американизма». Последней каплей стал суд над Великим драконом Индианы и других штатов Дэвидом Стивенсоном, который был осужден за то, что зверски искусал, изнасиловал и убил Мадж Оберхольцер. Приблизил конец Клана и журналист Стетсон Кеннеди, который проник в организацию и показал общественности всю ее неприглядную кухню. В частности, он сообщил тайные коды и пароли создателям серии радиопередач для детей «Супермен», после чего эти сверхсекретные сведения с упоением повторяли все дети Америки. После такого мало кто мог воспринимать Клан всерьез.

Государство добило Клан в 1944 году – налоговая служба потребовала, чтобы Клан заплатил больше $685 тыс. налогов на доходы, полученные в 1920-е годы. «Нам пришлось продать то, что у нас было, передать всю выручку правительству, и после этого с бизнесом было покончено», – вспоминал тогдашний Имперский маг Джеймс Коулскотт. После войны врач из Атланты Самуэль Грин попытался возродить движение, но безуспешно. Он умер в 1949 году, оставшись в истории последним общепризнанным Имперским магом. После этого бренд «Ку-клукс-клан» перестал быть торговой маркой и превратился во всеобщее достояние. Спустя полтора десятилетия он снова оказался востребован.

Последний раз Клан заставил говорить о себе в 60-е годы, когда негритянское население Юга боролось против сегрегации, за равные права с белыми. Максимальная численность Клана в середине 60-х составляла 17 тыс. Клан действовал в основном на Юге: во Флориде, Алабаме, Миссисипи. На этот раз никаких благовидных предлогов никто даже не пытался придумать: это был в чистом виде террор против чернокожих, намеренных воспользоваться своим избирательным правом, и помогавших им белых активистов. Но и сочувствовавших такой тактике на этот раз было гораздо меньше, чем в предшествующие исторические периоды. Особенно всех потряс взрыв в Бирмингеме в сентябре 1963 года, когда бомба убила на ступенях церкви четырех негритянских девочек 11-14 лет, учениц воскресной школы (самая младшая из них была подругой Кондолизы Райс).

Современные организации, считающие себя наследниками ККК, насчитывают около 6 тыс. членов на всю Америку, раздробленных на десятки ячеек; примерно две трети из них действуют в южных штатах, остальные – главным образом на Среднем Западе. Больше других известны «Американские рыцари Ку-клукс-клана», «Рыцари белой камелии» и «Имперские кланы Америки». Их члены не всегда любят афишировать свою принадлежность к Клану. Учитывая страсть всякого настоящего клан-смена к таинственности, члены Клана опознают своих с помощью специального приветствия. «AYAK?» – вскользь замечает в беседе один... «AKIA», – отвечает посвященный. Первый задает вопрос: «Ты клансмен?» («Are you a klansmen?»), второй отвечает утвердительно («A klansmen I am»).

Руководители отдельных подразделений выбирают разную тактику борьбы за права белой расы. Одни объединяются с откровенными фашистами. Другие избегают открыто провозглашать расовые принципы и пытаются стать респектабельной общественной организацией, участвующей в разного рода благотворительности и даже поддерживающей отдельных политиков. Третьи создают нечто вроде семейных клубов «для сохранения белой расы и обеспечения будущего белых детей», где устраиваются пикники с играми для детей и взрослых; правда, во время пикника где-нибудь в сельской глубинке все участники на некоторое время надевают белые балахоны и благоговейно взирают на горящие кресты. Но ни те, ни другие, ни третьи для массового сознания не особенно интересны.

Другое дело – вопрос об итогах Гражданской войны. Некоторые историки и многие южане отстаивают такой взгляд на события полуторавековой давности, согласно которому вопрос о рабстве не был основным вопросом войны; южные штаты в первую очередь боролись за самостоятельность, а северян воспринимали как чужаков и оккупантов. Соответственно, у ККК не было специальной расовой ненависти к неграм, просто негры выступали в основном в качестве союзников манипулировавших ими северян. ККК строго соблюдал собственные правила, никогда не убивал невиновных, устраивал нечто вроде суда перед казнью, и вообще, его жертвами были, дескать, не только негры, а среди членов были бывшие солдаты-северяне и даже негры и евреи. Поскольку отрицать документально подтвержденные многочисленные факты линчевания невозможно, все они списываются на тех, кто прикрывался одеждами Клана, но не был его частью. Логичным итогом таких рассуждений является следующий вывод: если бы не история Клана в XX веке, когда никаких оправданий вроде Гражданской войны и Реконструкции уже не было, первоначальный Клан остался бы в истории как «организация достойных мужчин, которые в невыносимых условиях были вынуждены делать лишь необходимое для защиты жизни, свободы и собственности во времена беспрецедентного беззакония и злоупотребления властью».

Сейчас существуют несколько организаций, которые озабочены сохранением исторического наследия южных штатов и с восторгом отзываются о патриархальном, благородном Юге, где все были счастливы, хозяева заботились о рабах, а рабы отвечали им преданностью и где рабство было бы постепенно преодолено само собой. Но даже в условиях навязанного Севером ускоренного освобождения рабов для достижения равноправия рас понадобилось больше века. Так что рассуждения о безвозвратно утраченных добрых старых временах выглядят не очень убедительно; вид людей в белых колпаках, масках и балахонах у большинства почему-то ассоциируется не с галантными аристократами и не с защитниками вдов и сирот, а с горящими крестами и безжизненными телами на фонарных столбах.