§3. СРЕДНЯЯ КЛАССИКА

Средняя классика в античной философии характеризуется выдвижением на первый план именно дискурсивного подхода к вещам. Другими словами, та идея, которая в ранней классике оставалась вместе с материей абстрактно-всеобщей категорией, получает здесь диалектически обобщенную заостренность, причем эта заостренность, конечно, еще остается слишком абстрактной, поскольку и прежняя, раннеклассическая материя тоже еще не потеряла своего абстрактно-всеобщего характера и потому мешала специфическим идеям получить не абстрактно-всеобщий, а подлинный конкретно-единичный характер.

1. Дискурсия. Именно, если раннюю классику мы должны назвать интуитивной философией, то ту среднюю классику, которая трактовала идею в отрыве от материи, мы, очевидно, должны назвать философией рассудочного характера или философией дискурсивной. И если указанные у нас выше натурфилософы-интуитивисты относятся к VI – V вв., то уже в середине V в. с большой силой сказалась именно эта средняя классика со своим преобладающим дискурсивным методом. Она проявила себя в двух формах. В отрицательной форме она на первый план ставила именно дискурсию, но такая исключительная дискурсия очевидно разрушала цельную картину мира и вносила черты некоего рода релятивизма. Это были так называемые софисты, и среди них прежде всего Протагор (ок. 490 – 420) и Горгий (ок. 483 – 375).

2. Значение Сократа. Но одновременно с этим возникла также и положительная дискурсия, а именно Сократ, который, исходя из относительности и условности, даже случайности наших бытовых представлений, требовал признания также и таких общих понятий, без которых не могли бы возникать и частичные, условные и случайные понятия. И поскольку сократовская философия была началом перехода от материи просто и от идеи просто к их диалектике, то обычно всю философию до Сократа, и прежде всего натурфилософов-интуитивистов, так и называют «досократиками» или досократовскими. Эти названия весьма существенны и совершенно необходимы, поскольку именно с Сократа начинается то положительное построение диалектики идеи и материи, которую выше мы установили как существеннейшую и центральнейшую для всей античной философии. И поэтому, как далеко ни ушла вперед античная философия после Сократа, тем не менее не только само это имя осталось популярным в течение всего тысячелетнего существования античной философии, но и по самому существу своему философия Сократа осталась на все античные времена центральным достижением и по всему содержанию античной философии, и по всему ее методу.

3. Сократики. Еще Сократ резко противопоставлялся софистам (при всем его сходстве с ними), но в сократовских школах уже совсем невозможно отделить софистическое от сократовского. И если угодно, в этом общем, изучаемом нами сейчас антропологическом периоде вполне можно, во-первых, противопоставлять софистов и Сократа, а во-вторых, диалектически синтезировать их в сократиках. Это все вещи одного и того же порядка. Но только в общей свободомыслящей философии самосознания софисты акцентировали чистую текучесть сознания, а сократики – самые разные стороны. И все они делали в этом неимоверный акцент: одни – в релятивизме, другие – в опоре на разумность, третьи – на разумность той или другой из релятивных сфер. И все они, кроме того, имели прежде всего опыт общей, примитивной процессуальности сознания, а не его конкретной фигурности или сконструированности. Поэтому все они были весьма свободомыслящие, одни – более практическими, другие – абстрактными.

А когда сократические школы стали дифференцироваться, то и среди них появились аналогичные различия. Одни углубились в чувственную эмпирику (киренаики), другие – в абстрактную и свободомыслящую автаркию (киники), третьи соединили и то и другое (когда так называемые мегарики ушли в абстрактный мир идей, соединяя с этим кинические тенденции).

Очень заметно это совмещение сократики и софистики в трех названных сократических школах. Киник Антисфен, несомненно, подражал Горгию, как киренаик Аристипп – Протагору. Да и Евклид, основатель мегарской школы, слишком близко стоял к элеатскому рационализму и был слишком страстным диалектиком, чтобы не войти ярким явлением в это общее софистически-сократовское свободомыслие.

Среди учеников Сократа особое место занимает Ксенофонт (середина V – середина IV в.), который до того старался быть верным учеником Сократа, что признавал решительно все его взгляды, однако с большой недооценкой всегдашнего сократовского критицизма и с тенденцией превратить философию Сократа в строжайшую систему догматов. Но это было уже переходом от средней классики к зрелой классике.