Взгляды Аристотеля

Логика. 1. Метафизика и логика. Аристотель занимал двоякую позицию по отношению к миру: он воспринял идеализм Платона, а по характеру был реалистом. Из учения Платона (говорившего, что истинное бытие является идеальным, а истинное знание всеобщим) он воспринял только половину: сохранил теорию знания, но отбросил теорию бытия. Он отрицал, что существуют идеи вне единичных вещей; в то же время признавал, что знание содержится в общих понятиях. Аристотель основывался на том, что бытие единично, а знание обще.

Платоновский дуализм, делящий бытие на два мира — мир идей и мир вещей, отходит на второй план; вместо него создается новый дуализм — бытия и знания. Научные исследования разделились по двум направлениям: учение о знании и учение о бытии; логика, подразумевающая всеобщее знание, отделилась от метафизики, направленной на единичное бытие.

2. Теория понятий и суждений. Логика должна учить, как пользоваться понятиями и суждениями. Основанием истинности понятий является определение, а истинности суждений — доказательство. В силу этого определение и доказательство были для Аристотеля основными проблемами логики.

А) Понятия являются в большей или меньшей степени обобщающими категориями и в силу этого составляют иерархию все более общих понятий. Вершиной иерархии являются наиболее общие роды. Определение понятия производится посредством подстановки его в эту иерархию, включения в более высокий род (с обозначением только ему присущих отличий). В наивысших родах существуют предопределения; они являются основой любого определения, однако сами не могут быть определены; более высокого, чем род, определения не существует. По Аристотелю, следовало, что есть общие понятия, которые не имеют и не требуют определения.

Б) Аналогичные отношения существуют в теории суждений. Суждения также составляют иерархию, именно иерархию оснований и следствий, причем более общие суждения могут устанавливать правила для менее общих, но не наоборот. Вершиной иерархии суждений являются наиболее общие суждения. Доказательство проводится посредством помещения суждения в эту иерархию и сведением его к более высокому суждению, а это значит, к такому, которое для низшего устанавливает основания. В самых высших суждениях есть пределы доказательства. Они являются основой любого доказательства, поскольку могут быть для них основанием. Таким образом, общим принципом доказательства является, например, принцип противоречия, и, более того, каждая отрасль знания имеет свои собственные принципы. Существенно то, что, по Аристотелю, существуют наиболее общие суждения, которые не имеют и не требуют доказательств.

Суждение для Аристотеля было совокупностью понятий; логической же единицей было понятие. Суждение включает в себя два понятия: одно — субъект, другое — предикат, и основывается на том, что менее общее понятие подчиняется более общему (говоря технически, речь идет о «соподчинении» понятий). Суждение «Сократ — человек» подчиняет понятие «Сократ» понятию «человек», а суждение «человек смертен» подчиняет понятие «человек» наиболее общему понятию, «смертное существо». Отношение соподчинения является преходящим: если смертность характеризует человека, то она характерна и для Сократа, который является человеком. На это опирается предположение, а также доказательство, которое есть не что иное, как вывод из истинных суждений. Простая форма, названная силлогизмом, является выводом из двух суждений, имеющих одно общее понятие. Теорию силлогизма Аристотель разработал практически исчерпывающе. Она составила существенную часть его логики, которая просуществовала века.

Развивая логику, Аристотель считал ее отдельной дисциплиной. Она вышла за пределы философии. Более того, он рассматривал ее не как самостоятельную науку, а как подготовительный инструмент наук, или, как позже привыкли говорить, — формальную дисциплину.

Она, однако, не была независима от того или иного решения общефилософских проблем. Логика Аристотеля была выражением его философской позиции. Она базировалась на убеждении, что бытие единично, а общие характеристики выражают его сущность. Отсюда следовало, что отношение соподчинения было предпочтительнее других логических описаний, и то положение, что за логическую единицу принимается понятие, включает в себя общие черты единичных вещей.

3. Логика и психология познания. Иерархическая структура понятий, связанная определениями, и иерархическая структура суждений, связанная доказательством, устанавливали идеальный образ знания, но знания не развивающегося, а носящего завершенный, абсолютный характер. Логика Аристотеля включала в себя, скорее, методы преподавания полученного знания, чем методы его получения. Что из общего следует частное, а не наоборот, — это лежит в природе вещей; в то же время в природе человеческого разума есть, напротив, идея о том, что только через знание частей можно дойти до знания целого. Силлогизм — это структура достигнутого знания, а структурой развивающегося знания силлогизм не является, ею будет индукция. Логика Аристотеля в таком случае представляла реальный порядок истин, не утверждая, тем не менее, что он является психологическим порядком, в котором мы познаем истины. Эти два порядка были даже для Аристотеля противоречивыми сами по себе, демонстрируя принципиальное противоречие в его философии: путь от общего к частному и от частного к общему, иначе говоря, направление, которое присуще природе вещей, и направление, присущее человеческому разуму, или логический и психологический порядки — и еще, иначе говоря, — метод изложения (преподавания) полученной истины и метод ее получения.

В вышеприведенном суждении проявляется отступление Аристотеля от позиции Платона, который добивался тождества обоих порядков, а не их противопоставления. Платон считал, что разум исходит из врожденных общих понятий и на их основе дедуктивно действует в знании.

В силу этого Платону было достаточно разума для познания. В то же время у Аристотеля чувства играли такую же важную роль, как и разум. Необходимо соприкасаться с реальностью, чтобы чтолибо знать о ней; разум же может с ней контактировать только через чувства; врожденных понятий в разуме не существует, он как бы чистая доска, на которой фиксируются восприятия; с них должно начинаться познание. От них же, путем постепенного абстрагирования, выделения общих факторов, разум приходит к понятиям. Вот здесь и начинается работа разума: на основе материала, полученного чувствами, познается то, что обще для вещей, и поэтому, как считал Аристотель, существенно для них. Разумное знание является целью, в то время как чувственное знание есть его необходимое начало и основа. Таким образом, Аристотель воздавал разуму и чувствам «по заслугам» и компромиссно гасил взаимные претензии рационализма и сенсуализма. Говоря, что только разум может извлечь из ощущения то, что существенно, Аристотель стоял на позиции рационализма, но его рационализм был связан с генетическим эмпиризмом. Его философия, по сравнению с философией Платона, значительно усилила эмпирический фактор.

Никто не делал большего, чем Аристотель, акцента на том, что познание имеет пассивный характер. Вся власть принадлежит чувствам, если необходимо познавать внешние предметы, чувства должны быть рецептивными для того, чтобы с необходимостью подвергаться воздействию этих предметов. Это касается также и разума с той лишь разницей, что он сталкивается с объектами опосредованно, через образы, которые ему доставляют чувства.

Аристотель делал акцент на эмпирической основе познания, выступая против им же самим поддержанных врожденных факторов, но в еще большей степени — против мистических факторов. Ни одно вещее воображение не может заменить опыт. В противовес Платону, который видел бессилие разума по отношению к конечным принципам, Аристотель признавал не только силу разума, но и силу чувств. Он занимал позицию преклонения по отношению к врожденной власти разума. По Аристотелю, доказательства не могут идти в бесконечность, поскольку должны существовать первые (изначальные) предпосылки; это положение дало ему возможность обосновать веру в силу разума. Он считал, что общие истины, которые пытается постичь разум, можно принять на веру, и они не требуют доказательств. В силу этого они могут выполнять функции первых предпосылок. Философия Аристотеля опиралась на истины без доказательств и была догматической философией. Вера Аристотеля в разум позволяла построить метафизику, делая ненужной критику познания. К его системе философии принадлежат логика и психология познания; они выполняют в ней те же функции, которые в других системах отводятся критике или теории познания.