Св. Фома из Аквина

Появление христианского аристотелизма в XIII в. стало переворотом в христианской философии, ибо на протяжении более тысячи лет эта философия строилась на основе платоновского идеализма, а теперь ее фундаментом становится перипатетический эмпиризм. Христианский аристотелизм не мог быть копией греческого аристотелизма, но должен был стать новой философской системой, аналогичной ему. Эта система явилась результатом деятельности Фомы Аквинского, и с момента создания она получила название томизм. Раньше всех она была воспринята доминиканским орденом, и ее сторонники в XIII в. представляли «доминиканскую школу» («младшую» — в противоположность «старшей», которая еще была верна августинизму).

Предшественники. Примером для Фомы был Аристотель. У него он воспринял:

1) понимание познания как рецептивного процесса; на этом основании Фома построил свою эмпирическую теорию познания;

2) понятие доказательства, на котором он основывал разграничение знания и веры;

3) понятие причинной связи событий, на котором основывался его взгляд на соотношение Бога и сотворенного им мира;

4) понятия действия (или энергии) и потенции, а также понятия формы и материи; на их основе Фома строил теорию души и тел, психологию и философию природы;

5) понятие меры, на котором строилась его этика.

Сверх того, эти понятия были дополнены другими. Прежде всего, это были понятия сущности и существования, на которые опиралось различение Бога и сотворенного им мира.

Система Аристотеля привлекала средневековых мыслителей своей логикой, трактовкой познания, философией природы. В то же время его теология и психология казались правоверным философам неприемлемыми, поскольку в них отсутствовало признание того, что мир сотворен во времени, что душа бессмертна, что событиями руководит Божественное Провидение. И только Фома из Аквина сумел продемонстрировать, что философия Аристотеля созвучна с этими и всеми другими положениями христианской веры.

Разделяя принципы аристотелевской философии, Фома вынужден был противопоставлять их платонизму как в его августиновской, так и в неоплатонической версии, то есть он должен был бороться как со старой схоластикой, так и с новыми течениями, которые были вызваны к жизни влиянием философии арабов. Однако по многим проблемам он был согласен с Августином: действительно, он отвергал его психологию и теорию познания, но поддерживал и продолжал его идеи в теологии. В учении об атрибутах Бога его источниками в одинаковой степени были как Августин, так и Аристотель, и сверх того еще христианские неоплатоники, такие как Псевдо-Дионисий; ранние схоласты, такие как Ансельм; мистики, такие как Бернар. Их идеи, так же как и многие идеи Фомы, явились, по большому счету, историческим синтезом.

В свою очередь, некоторые мотивы томизма берут начало из неоплатонических источников. На вопрос, как построен мир, Фома отвечал в соответствии с Аристотелем, а на вопрос, почему он так построен, отвечал, что такой мир совершенен. Это была точка зрения, которая восходила уже не к Аристотелю, а к Плотину. У него также томизм заимствовал иерархическую концепцию мира как ряда все более совершенных видов бытия. Можно сказать, что основание этого ряда вплоть до человека понималось в томизме по-аристотелевски, а вершина — по-неоплатоновски. Используя идеи неоплатоников, Фома ни разу не переступил той границы, которая отделила христианскую ортодоксию от пантеизма.

Непосредственные предшественники. Томистский переворот подготовили те ученые XII в., которые восприняли только такие разделы аристотелизма, как теория универсалий (например, Абеляр), или генетическая теория познания (например, Жильбер). Таких философов в начале XIII в. было уже достаточно много. К ним принадлежал, например, Петр из Гибернии, учитель молодого Фомы на факультете свободных искусств в Неаполе, который обратил его внимание на философию Аристотеля. Но прежде всего, однако, тем человеком, кто еще до Фомы очень много сделал для создания христианского аристотелизма, был его учитель в Кёльне Альберт Великий.

Альберт, прозванный Великим (1193–1280 гг.) — немец из рода князей Болынтедских, учился в Падуе, с 1223 г. — доминиканец, проходил обучение также во многих немецких городах, с 1245 по 1248 г. провел в Парижском университете, а с 1248 г. работал во вновь созданном университете в Кёльне. Альберт неоднократно привлекался для исполнения церковных обязанностей, сначала как папский легат, епископ, но, однако, вскоре он сложил с себя эти обязанности и вернулся в Кёльн к преподавательской деятельности. Обладая большими и разнообразными познаниями и талантами, Альберт пользовался авторитетом и в глазах потомков был несколько отодвинут на второй план своим великим учеником. Результатом этого признания было прозвище Великий, которое он получил единственный среди всех схоластов.

Его работы состояли в значительной мере из комментариев к трудам Аристотеля, а также Псевдо-Дионисия и Ломбарда. Кроме того, он написал «Сумму теологии», а также отдельные работы: «Природа и возникновение души», «О единстве разума против аверроистов», «О причинах и возникновении всеобщего» и т. д.

Система христианского аристотелизма является как бы общей заслугой Альберта и Фомы. Альберт признал превосходство философской системы Аристотеля над той системой, которой до его времени пользовались христианские ученые, и начал приспосабливать ее к христианскому учению. Но одновременно с учением Аристотеля он воспринял и неоплатонические философские доктрины, которые отбросил только Фома для того, чтобы пойти в направлении подлинного аристотелизма. Альберт не был также свободен и от августинизма (признавал «семена разума», множественность форм, душу как субстанцию, иллюминацию как условие познания). Тем не менее, по многим позициям он указал новый путь. Первым отделил область религиозных таинств (каким является, например, Святая Троица) от тех истин, которые доступны разуму. Альберт первым сказал, что одни истины являются проблемами теологии, другие — естествознания (теология, в принципе, не содержит ничего физического). Он ввел в схоластику XIII в. компромиссную концепцию универсалий, которую обнаружил у арабов (Авиценна), возродил забытый предыдущими поколениями космологический способ доказательства существования Бога. От него, по-видимому, исходил импульс к исторической интерпретации Аристотеля, примененной впоследствии аверроистами.

Альберт Великий был универсальным умом своего времени, работал не только над философской системой, но также предпринимал специальные опытные исследования. В области ботаники он обладал значительными познаниями. Альберт обвинил Августина в том, что он не знал природы. Из всего богатого спектра его научных начинаний Фома воспринял только теологически-философскую часть, но зато придал ей завершенную форму. Другие ученики Альберта продолжили его естественнонаучные исследования, а также развили и платонические мотивы его философии: особенно Ульрих и Теодор, известные под именем «альбертистов», не раз вступали в конфликт с «томистами».

В XIII и XIV вв. идеи Альберта вместе с идеями его ученика Фомы составляли единый философский фронт. В это же время, на закате средневековья, сформировалась ранее упомянутая школа «альбертистов». Ее основал в Париже Иоанн. Влияние этой школы распространилось также и на Кёльн, где Хеймерик де Кампо (ум. в 1460 г.), ученик Иоанна, вел с томистом Жераром де Монтье дискуссию по вопросу теоретических различий между Альбертом и Фомой. В этом споре «альбертисты» стремились к углублению различий между Альбертом и его учеником, «томисты» же эти различия нивелировали, указывая на совпадение принципиальной ориентации обеих сторон. Этот спор в XV в. имел значительный отзвук.

Биография. Св. Фома из Аквина (род. ок. 1225 г. — ум. в 1274 г.) был итальянцем, происходил из графского рода Аквинов. Он родился в замке под Аквином в Неаполитанском королевстве. Фома обучался в прославленном монастыре Монтекасино. В 1243 г. он стал членом доминиканского ордена. Его жизнь прошла в научных занятиях; как член ордена он был освобожден от мирских забот. Однако Фома смог также освободиться от церковной административной деятельности, которой Бонавентура и другие средневековые философы посвятили значительную часть жизни. Вначале он жил в монастыре в Неаполе, а с 1245 г. в Кёльне, где Альберт Великий стал для него учителем в философии. Он работал поочередно то в Кёльне, то в Париже. В Париже он преподавал с 1252 г. Убедившись в преемственности перипатетических (аристотелевских) принципов, он много работал над тем, чтобы согласовать их с христианским учением. В этой работе Фоме помог папа Урбан IV, который действительно возродил общее преклонение перед Аристотелем. Именно он попросил нескольких компетентных ученых того времени изучить его философию: Вильему из Мёрбеке он доверил перевод работ Аристотеля, а Фоме поручил дать их критическую интерпретацию и исправить аристотелевские заблуждения. Для того чтобы выполнить это задание папы, Фома оставляет Париж и перебирается в Италию. Позже, через несколько лет, в 1269 г., он вновь был направлен церковными властями в Париж, чтобы защитить позиции Церкви в тех принципиальных спорах, которые были начаты сторонниками Аверроэса. В 1274 г. он был приглашен на Собор, но по пути на него умер.

Произведения. Фома оставил после себя достаточно большое количество произведений. Прежде всего надо отметить три его большие работы, которые носили обобщающий характер:. 1) комментарии к «Сентенциям» Петра Ломбардского, которые были написаны Фомой еще в период первого пребывания в Париже в связи с прочитанными там лекциями; 2) «Сумма философии», или «Сумма против язычников», начатая в Париже и законченная в Риме в 1264 г.; 3) «Сумма теологии», наиболее полное произведение Фомы, начатое в 1265 г., писавшееся до конца жизни и оставшееся неоконченным. Обширный комментарий ко всему Аристотелю стал еще одним изложением философских взглядов Фомы Аквинского. Кроме этого, он оставил после себя множество монографических трудов, которые были написаны в связи с университетскими диспутами, а также множество актуальных работ полемического характера, направленных против Вильгельма де СентМора (1257 г.) и Сигера Брабантского (1270 г.).

К своей собственной системе Фома пришел не сразу: комментарии к труду Петра Ломбардского еще отмечены влиянием старой схоластики. Зрелые работы написаны им после 1260 г. «Сумма теологии» содержит дефинитивные формулировки и постановку философских проблем.

Взгляды. 1. Знание и вера. Более выразительно, чем старые схоласты и современные ему августинцы типа Бэкона, Фома отделяет знание от веры, сферу разума от сферы Откровения. В действительности существуют некоторые истины, которые доступны как разуму, так и Откровению, например, бессмертие души, но в целом, однако, вера и знание являются двумя отдельными сферами.

По мнению Фомы, область знания достаточно обширна: разум познает не только материальные вещи, но и Бога — в Его существовании, Его характеристиках, Его деятельности. Правда, существуют истины, которые разуму недоступны, такие как Святая Троица, первородный грех, воплощение, сотворение мира во времени. Это такие истины веры, которые только Откровение может сделать доступными для людей. Подобное разграничение, полученное на основе более точного понимания знания, было новым: оно явилось началом критического разграничения истин с точки зрения их различной природы, которому философия последующих столетий посвятила множество произведений. Схоласты XII в., такие как Ансельм, пытались еще доказать все истины Откровения. У Фомы доказательство таинств веры превышает возможности разума, возможны лишь защита этих истин и демонстрация недостаточности тех попыток, которые направлены против них.

Некоторые истины выходят за пределы разума, но ни одна из них ему не противоречит. Не может быть противоречий между Откровением и разумом. Двойной истины об одной и той же вещи — одной для Откровения, другой для разума (как говорили аверроисты) — быть не может, поскольку любая истина, как истина Откровения, так и обычная истина, исходит из одного источника — от Бога. Истина, которую Бог посылает вместе со своей любовью, дополняет ту истину, которая получена обычным путем, с помощью разума, но не изменяет ее.

На этом основании возникла простая концепция разграничения философии и теологии, которую старая схоластика, несмотря на довольно многочисленные попытки, создать не смогла. Теология строится на основании Откровения, философия — исключительно на принципах разума. Даже в том случае, когда они говорят об одних и тех же истинах, каждая говорит о них по-разному. Философия если и служит теологии, то только в том смысле, что она подготавливает к вере и защищает ее. Это разделение обеих дисциплин было повсеместно принято в схоластике. Их компетенция была разделена в 1272 г., и философский факультет в Париже запретил своим членам вторгаться в теологические проблемы.

2. Учение о бытии. А) Субстанции и универсалии. Непосредственно человеческим разумом не познаваемы ни Бог, ни душа, ни сущность материальных вещей, ни какие-либо общие понятия и истины. Фома полагал, что разуму доступны только единичные вещи. Они являются исходными для любого познания.

В соответствии с единичностью вещей Фома сформировал свою концепцию бытия. Она должна была выглядеть иначе, чем концепции старой схоластики, которые исходным пунктом своих рассуждений прямо исходили из вечных идей или понятия Бога.

Единичные вещи — и только они — являются субстанциями и обладают самостоятельным бытием. Это было принципиальной позицией Фомы, которая совпадала со взглядами Аристотеля. Отсюда берет начало взгляд на проблему универсалий. Это был умеренно реалистический взгляд в духе Аристотеля. Всеобщее существует, но только в связи с единичными вещами. Оно существует в субстанциях и в силу этого может быть абстрагировано разумом, но само всеобщее субстанцией не является.

Всеобщее может иметь троякий вид: 1) может содержаться в единичной субстанции, устанавливая ее сущность. Это те универсалии, которые определялись Фомой как непосредственно всеобщее; 2) всеобщее может быть абстрагировано разумом, это всеобщее Фома определил как рефлексивное всеобщее. В этом виде оно не существует в единичных вещах. В действительности оно существует лишь в разуме, а в единичных вещах только имеет основания; 3) кроме того, необходимо допустить наличие такого всеобщего, которое существует независимо от вещи, — это идея в Божественном разуме, образец, в соответствии с которым Бог создал реальный мир. Это тройное различение связало все три принципиальные концепции, которые проявились в споре об универсалиях.

Б) Элементы бытия. Только единичные объекты в таком случае являются субстанциями. Они всегда сложны:

1) сложными являются сущности и существования. Сущностью каждой вещи является то, что обще ее видам и заключено в определении. Сущность Бога такова, что она предполагает Его существование. В то же время, однако, сущность сотворенных Им вещей существования не имплицирует. Из их сущности не следует, что они должны существовать. Человек или камень существует не благодаря своей «сущности», а благодаря какомуто другому фактору. В этом лежит принципиальное различие между Богом и творением. Отсюда, Бог является необходимым бытием (Он должен существовать, поскольку это лежит в Его сущности) и независимым (поскольку Он существует только исходя из собственной природы), а творение является случайным и зависимым бытием (поскольку существование не лежит в его природе). Следовательно, Бог является простым бытием, а творение — сложным, так как оно складывается из сущности и существования;

2) сущность телесных субстанций, в свою очередь, состоит из формы и материи. Форма является основой того, что в остальных существах является качественным, а материя — основанием того, что является индивидуально различным. Форма является источником единого в субстанциях, а материя же — источником множественности. А если она является проявлением множественности, то и телесности. В этом лежит принципиальное различие между духовным и телесным миром; и то, что телесно, состоит из формы и материи, а то, что чисто духовно, то (вопреки августинизму) обладает только формой;

3) вышеприведенные различения Фома формулировал также при помощи наиболее общего, идущего от Аристотеля, противопоставления потенции и действия, или возможного и действительного бытия, форма является действующей, материя обладает только потенциальностью. Бог является чистым действием, творение же всегда включает в себя потенциальный фактор, который реализуется только постепенно.

На этой онтологической основе базируется философская система Фомы, которая охватывает Бога и творение, духовный и телесный мир. Это аристотелевский фундамент. Оригинальность томизма проявилась в самом построении системы. В ней поочередно рассматриваются учения о Боге, о мире, о душе, затем Фома переходит к способностям души, учению о познании и учению о деятельности (или моральной философии).

3. Учение о Боге. А) Существование Бога. Существование Бога не является настолько очевидным, что не требует доказательств. Оно не является врожденной истиной, находящейся в сердце каждого человека, как говорил Иоанн Дамаскин. Существование Бога необходимо доказать. Рассуждая таким образом, Фома становился в оппозицию к преобладавшему в схоластике мнению; он также уходил от того положения, которое было выдвинуто августинизмом, в соответствии с которым Бог был «очень нужен человеческой душе».

Существование Бога н е является истиной, которая основывается на априорном понимании. Оно не следует ни из понятия истины, как ее трактовал Августин, ни из понятия совершенного бытия, как понимал его Ансельм (оба они принадлежали в XIII в. к августиновскому направлению). Как в доказательстве Августина, так и в доказательстве Ансельма Фома видел ошибки. Он признавал, что если бы мы знали сущность Бога, то мы сами бы поняли, что Он существует; но что поделаешь, если Его сущность мы непосредственно не знаем, следовательно, мы не можем существование Бога вывести априори из Его сущности.

Не остается ничего иного, кроме того, чтобы положить в основу доказательства существования Бога опыт. Это предположение было чуждо ранней схоластике. В опыте нам дано несовершенное и конечное бытие, которое достаточно далеко от Бога. Тем не менее, это единственный путь для того, чтобы убедиться в Его существовании. Этот путь фактически ведет к цели, поскольку аналив конечного бытия убеждает нас в том, что оно не имеет собственной причины для своего существования и указывает на Бога как на свою причину. В таком случае доказательство бытия Бога возможно, но оно должно быть апостериорным, должно выводить существование Бога не из неизвестной нам Его сущности, а из известных нам Его проявлений.

Фома дал пять доказательств существования Бога, которые все были одного типа, являлись вариантами одной и той же идеи. Первое доказательство исходило из существования движения, имея в виду, что существует первопричина движения. Второе исходило из несамостоятельности мира и имело в виду, что существует самостоятельная сущность, которая является причиной мира. Третье исходило из случайности вещей и имело в виду, что за ними скрывается необходимая сущность. Четвертое исходило из факта, что имеются сущности разного уровня совершенства, и имело в виду, что существует наиболее совершенная сущность. Наконец, пятое исходило из всеобщей целесообразности природы, имея в виду, что существует сверхъестественное существо, которое управляет природой и действует вполне целесообразно.

Все эти доказательства носили космологический характер. Они базировались на допущении, что ряд причин не может уходить в бесконечность, поскольку должна существовать первая причина. Три первых доказательства были разновидностью того доказательства, которое восходило к Аристотелю, два последних — включали в себя неоплатонические мотивы, хотя и были применены в перипатетическом по содержанию понимании: основоположником последнего доказательства Фома считал Иоанна Дамаскина.

Б) Атрибуты Бога. Характеристики Бога во времена Фомы не являлись предметом спора, поскольку были установлены авторитетом Библии и Евангелия, и Фома не отличался в этом пункте от других философов своего времени. Но в то же время вызывали споры следующие положения: 1) можно ли познать характеристики Бога разумом или их необходимо считать объектом веры и Откровения; 2) если их можно познать, то каким образом; а также 3) какая характеристика Бога является основополагающей, или что является Его «метафизической сущностью, из которой следуют все остальные Его характеристики».

Фома был убежден, что: 1) атрибуты Бога можно познать разумом; 2) в любом случае человеческий разум не может их познать непосредственно, а только опосредованно, путем «отрицания» или «элиминации» — либо через запрет, либо через бесконечное усиление атрибутов конечных существ; 3) метафизическая сущность Бога выражается в Его самостоятельности. Бог является единственным бытием, которое существует само по себе, все остальное выступает как зависимое бытие.

В таком случае Бог всегда самостоятелен. Являясь самостоятельным, Он не имеет причины. Нет ничего такого, что могло бы быть причиной Его изменения, следовательно, Он неизменен. Он вечен, без начала и конца, поскольку становление и завершение были бы Его изменениями. Он нематериален, поскольку является простым, несложным бытием, основанием же любой сложности является материя. Его сущность идентична с существованием, поскольку простое бытие не может состоять из какихлибо элементов. Он не имеет рода и поэтому не может быть определен. Все эти атрибуты могут быть установлены путем отрицания. С помо_ч щью же элиминации можно установить, что атрибутами Бога являются совершенство, мудрость, всесилие, интеллигентность, воля и т. д. Этим множеством разнообразных понятий ограниченный человеческий разум пытается охватить простую природу Бога.

4. Учение о мире. А) Отношение Бога к миру есть отношение творца и сотворенного. Учение о сотворении мира следовало у Фомы из его трактовки Бога и понимания им конечных вещей, которые можно трактовать только как сотворенные. Их бытие является несамостоятельным и привнесенным, поскольку когда-то должно было наступить привнесение этого бытия или творение.

Томистское понимание творения включало в себя следующие элементы:

1) Мир создан из ничего, а не из вечной материи, о которой писали Платон и Аристотель, которая будучи вечной, была бы независимой от Бога.

2) Акт творения исходил непосредственно от Бога, а не транслировался через опосредующие инстанции, как это себе воображали неоплатоники, гностики и приверженцы некоторых систем ранней патристики. Если бы мир не был непосредственно сотворен Богом, то он представлял бы собой результат суммы причин или дело случая и не обладал бы тем единством, которым он в действительности обладает.

3) Творение является волевым актом, а не необходимостью, как это стремились представить эманационные системы. Бог имел множество возможностей, но реализовал только одну. Каждое существо действует в соответствии со своим собственным способом деятельности, Бог же действует свободно, как это присуще разумным существам.

4) Творение произошло в соответствии с Божественным и идеями. Бог имел в своих вечных идеях как бы программу мира, и творение основывалось на реализации этих идей. Действие на основании идей — характерный способ деятельности разумных и свободных существ, значит, оно могло быть только деятельностью Бога.

5) Творение произошло во времени. В то время, однако, как сам факт творения и вышеприведенные его четыре характеристики были для Фомы результатом доказательства и знания, творение во времени было лишь актом веры, ибо доказательство того, что мир не имеет начала (Аверроэс), и того, что он имеет начало (августинцы), в одинаковой мере недостаточно. Но логически как то, так и другое вполне возможно, а что же в действительности является истинным — это дело не доказательства, а Откровения и веры. В конечном счете, в этом случае доказательство исключено из природы объекта, потому что оно оперирует понятиями, а понятия же по своей природе являются абстрактными и касаются лишь общих характеристик объекта, которые не зависят от времени.

Проблема доказательства в учении о творении вызвала весьма разнообразные мнения. Маймонид, на которого Фома когда-то ориентировался в своей теории творения, считал не только временное начало, но и само творение делом веры. Еще дальше Фома отошел, от взглядов Альберта Великого, который, наоборот, полагал «сотворение из ничего» делом веры и был убежден, что если мы на это согласимся, то временной характер творения удастся доказать.

Бог не только создал мир, но сам им и управляет. Мир также упорядочен и целесообразно развивается в соответствии с Божественным планом или в соответствии с Провидением. Низшие части подчиняются высшим, а все вместе служат Богу, который к тому же является целью мира. Бог как целевая и действующая причина проявляет себя везде, даже в свободных поступках разумных существ, так как в целом, он не имеет отношения к понятию свободы выбора потому, что свободное существо является первой причиной своих действий. Этим своим действием и участием трансцендентный Бог как бы присущ миру. Фома в проблеме взаимодействия Бога с историей мира занимал среднюю позицию между деизмом, который элиминирует участие Бога в деятельности сотворенного, и окказионализмом, который не принимает во внимание деятельность, собственно говоря, самого сотворенного.

Б) Строение мира не является последним фактом и его удается объяснить. Фома объяснил его рационально, так же как он рационально доказывал существование Бога и сотворение мира. Он объяснял мир как Божественный промысел, а также как разумный и целенаправленный результат. Множественность и разнообразие сотворенного мира были необходимы постольку, поскольку без этого Бог не мог полностью выразить свою сущность.

В таком случае существует ряд разнообразных творений с разным уровнем совершенства: начиная со стихий, затем сложные неорганические тела, растения, животные и человек. Обо всех мы знаем из опыта; но кроме них должны существовать и другие, более высокие творения, которые заполняют брешь между Богом и сотворенным. Эти средние существа — чистый разум — или ангелы; они, по Фоме, являются необходимым элементом иерархической системы мира. Учение об ангелах составляло ту часть философской системы Фомы, в которой библейские и неоплатонические мотивы преобладали над перипатетическими. В нее входили библейское учение об ангелах и мистические рассуждения по поводу иерархических уровней бытия, исходящие от неоплатоников. Соединение библейских ангелов с неоплатоническими идеями произвел еще Псевдо-Дионисий; схоласты, в частности, Фома, заимствовали систему ангельских хоров непосредственно от него. Эти находящиеся между Богом и человеком существа обладают определенными характеристиками: они не воспринимаются чувствами, как человек, их природа непознаваема, так же как и природа Бога, но они могут быть познаны с помощью иллюминации. Ангелы познаются в действительности тем же способом, который Августин и его последователи, не считаясь с человеческой природой, приписывали людям.

5. Учение о душе. Фома отверг ту идею Платона, которая была поддержана и развита Августином, мистиками и францисканской школой, что только душа является человеком, а тело является не частью, а орудием души. По его мнению, как и по мнению Аристотеля, тело также принадлежит к природе человека.

Если душа и тело являются частями человека, то как они взаимосвязаны? Они взаимосвязаны как форма и материя. По аристотелевской традиции, Фома понимал душу как форму органической сущности, как действительную предпосылку этой сущности. Человеческая душа является формой человека. Это разумная душа, поскольку разумное познание является характерной особенностью, которая присуща человеку и выделяет его из животного мира. Однако человек проявляет себя еще и другими действиями: например, он воспринимает мир при помощи чувств. Но может ли он иметь и другие формы? Нет, так как деятельность разума является наивысшим родом деятельности, а высшая форма уже включает в себя низшие. Францисканская школа считала невозможной связь в одном принципе настолько разных явлений, таких как мышление и физические функции, и гордилась тем, что физические функции она включала в функции души и говорила о том, что множество форм сосуществует в человеке. Единственность формы было одним из тех положений Фомы, на которое больше всего нападали его оппоненты. Он не мог от него отказаться, поскольку был убежден в том, что человек для того, чтобы быть единой субстанцией, должен иметь единую форму.

Гилеморфизм Фомы в трактовке человека, его утверждение, что человек не является только самой душой и что душа есть форма тела, а не самостоятельная субстанция, — это была наиболее смелая, наиболее рискованная часть его философии. Но он показал, что эту позицию удается согласовать с христианством и что христианство не требует ни бестелесного спиритуализма, ни дуализма души и тела, ни независимости души. Вопреки исходной позиции, Фома защищал идею психофизического единства человека. Хотя этот взгляд имел античные источники, идущие от Аристотеля, по своему духу он был наиболее современным.

6. Учение о познании. А) Учение Фомы о человеческом познании находилось в очень остром противоречии со схоластической трактовкой. Во-первых, Фома считал, что познание рецептивно, а во-вторых, что существует связь высшего и низшего уровней, разумного и чувственного познания. Августиновская же традиция свидетельствовала о том, что познание независимо и самостоятельно, что разум не зависит от чувств.

1) Познание основывается на уподоблении субъекта познаваемому объекту. Оно является рецептивным процессом, который базируется на том, что объект вбивает в душу свой «образ». Этот отпечаток образа в душе человека происходит при соприкосновении с объектом, и контакт имеет место при помощи чувств. Отсюда и проистекает незаменимая роль чувств при становлении познания.

В таком случае, человеческое познание имеет эмпирическое происхождение. Человек не обладает врожденными идеями. Также неистинно, чтобы мы, как это стремилась показать августиновская школа, познавали вещи с помощью их вечных прообразов. Эти прообразы в целом непосредственно нам не видны, следовательно, они не могут быть средством познания объекта. Такого рода познание, каким его представляли сторонники августиновской школы, было невозможным. Вполне допустимо, что оно человеку не дано. Этот вид познания характерен для «чистого разума», который не обладает телесностью и чувствами. Это познание ан гелов, а не людей.

2) Познавательные силы человека являются либо чувственными, либо разумными. Высшие силы используют низшие, а именно: разумные силы используют чувственные. Процесс познания должен начинаться с низших, чувственных сил. В обыденной жизни разум, соединенный с телом, не может обойтись без помощи чувств. Но все измеряется только разумным пониманием объекта. Все начинается с восприятия конкретных, единичных объектов, но стремится к их познанию исходя из общих сущностных характеристик. Все начинается с чувств, но затем выходит за их пределы. Фома чисто эмпирически трактовал генезис познания, а не его предел. Мы обладаем разумом, и благодаря ему познание. развивается по пути абстракции.

Фома трактовал разум чисто психологически, как властителя души, а не метафизически, как Аверроэс, как отдельную субстанцию. Вместе с Аристотелем он разделял разум на активный и пассивный. Активный разум сам непосредственно не обладает познавательной силой. Он, скорее, подобен свету, который падает на воображаемое и освещает скрытую в нем сущность. Эту сущность познает пассивный разум, поскольку он непосредственно производит познавательные операции. Пассивный разум относительно сущности ведет себя также пассивно и рецептивно, подобно тому как чувства относятся к чувственным образам. В конечном счете, разумное познание так же, как и чувственное, является рецептивным.

Такой была общая теория познания у Фомы Аквинского. Она явилась аналогом гилеморфического дуализма, наподобие того, как теория познания августинцев явилась выражением их чистого спиритуализма. С этой теорией в схоластику влился более трезвый и более считающийся с фактами поток идей, чем тот, который преобладал в ней до этого времени.

Б) Особенности теории познания Фомы проявляются в решениях частных проблем:

1) материальные объекты мы можем познавать разумом. С его помощью мы получаем общее и истинное знание. Этот взгляд Фомы противопоставлялся теории Платона, согласно которой существенным объектом разумного познания был нематериальный мир. В то же время Фома полагал, что разумное познание всегда является обобщенным, следовательно, разумом мы познаем только виды объектов, а не отдельные материальные образования;

2) собственную душу мы познаем только опосредованно. Это положение было результатом объективной позиции Фомы: он считал, так же как и греки, что нам даны внешние вещи, а не внутренние переживания. Он также утверждал, что мы познаем только то, что реально, а не то, что только потенциально. Непосредственно мы познаем только факторы души, власть же души и самое душу мы познаем исключительно рефлексивным путем. Здесь имело место противопоставление с августиновской школой, и оно было наиболее острым. Августиновская школа утверждала, что душа познает себя с помощью непосредственной интуиции. Для нее познание собственной души было наиболее важным видом познания, из которого выводилось все остальное знание, не исключая познания внешних объектов.

7. Моральная философия. Ранняя схоластика недостаточно занималась проблемами моральной философии, руководствуясь мнением, что моральные проблемы имеют практическую, а не научную природу. Фома же в свою философскую систему включил этот раздел, как равноценный теоретической философии.

Из философских доктрин античности только две оказали большое влияние на христианскую этику: стоический аскетизм и неоплатонический экстатизм. Фома же пошел совершенно другим путем: он пошел за Аристотелем, за его умеренной и разумной этикой. Вопреки тем, кто, приняв высшие блага, отвергал низшие, Фома, опираясь на Аристотеля, ценил любое благо и каждому из них стремился определить положенное ему место.

Для того, чтобы лучше выбрать блага, разум должен предварять волю и управлять ею. Фома, провозгласив в этике первенство разума, стал, вместе с греками, на позиции интеллектуализма, упрямо противореча августиновской школе, ее волюнтаризму.

Конечной целью жизни он видел счастье, само же счастье понимал в соответствии со своей теоцентрической и интеллектуалистской философией. Он понимал его как познание, но не обычное познание, а познание Бога. Познание является наивысшей функцией человека, а Бог — наиболее совершенным объектом познания.

Бог для него был наивысшей конечной целью и мерой человеческих поступков. С этой точки зрения, томизм не отличался от августинизма. Но в анализе моральной жизни он предусматривал не только конечную цель, но и более близкие цели и в силу этого, при общей теоцентрической позиции, находил место и для эмпирических исследований. В этих исследованиях Фома брал пример с Аристотеля и, объединив его утонченные этические понятия с христианским отношением к жизни, создал систему этики, которая была несравнимо более полной и последовательной.

Общие особенности томизма. То, что было в томизме новым и неожиданным, это опора христианской философии — той философии, которая провозглашала существование Бога, Провидения, бессмертную душу, свободную волю, — на опыт. Просветленность, сверхъестественное просвещение разума, априорное знание, врожденность и интуитивизм, от которых до сих пор отталкивалась в своих рассуждениях схоластика, — все это явилось неистинным и ненужным, ибо вполне достаточно было опыта.

Наиболее общие особенности томизма: дуализм Бога и мира, гилеморфизм, объективизм, эмпиризм, универсализм, реализм и интеллектуализм.

Дуализмом между абсолютным и относительным бытием, между Богом и сотворенным миром томизм противопоставлял себя пантеизму.

Гилеморфизмом он защищал единство человеческой природы и боролся против разъединения души и тела, дуалистического понимания человека.

Объективизмом, лежащим в основе разума, который был обращен к внешнему миру, и убеждением в том, что внешние вещи даны нам более непосредственно, чем внутренние переживания, он противопоставлял себя субъективной позиции мистиков и августинистов.

Эмпиризмом, мнением, что любое знание идет из опыта, он противопоставлял себя августиновскому априоризму.

Универсализмом, убеждением в преобладании всеобщего над отдельным, он противопоставлял себя индивидуализму, время которого наступило еще в XIII в.

Умеренным реализмом он противопоставлял себя, с одной стороны, крайнему реализму платоников, с другой — номинализму.

Интеллектуализмом, учением о первенстве интеллекта в познании и деятельности, он противопоставлял себя волюнтаризму Августина и эмоциональной позиции мистиков.

Эти особенности томизма позволяют говорить о том, что Фома, вероятнее всего, принадлежал к меньшинству средневековых философов. Он был, скорее, особенным, нежели типичным представителем схоластической мысли. От ранней схоластической философской позиции его воззрения отличались, прежде всего, своей эмпиричной и объективистской направленностью. Фома создал иной тип схоластики, который значительно позже получил большое распространение. Необходимо всетаки помнить, что до Фомы, до середины XIII в., такого типа схоластики не было. Христианскую философию Фома как бы приблизил к античности. Точнее говоря, от одного классика античности, Платона, он обратился к другому представителю перипатетической философии, к Аристотелю.

Оппозиция состояла, главным образом, из преобладавшей еще в XIII r. «старой схоластики», которая опиралась на Августина. Спор об учении Фомы стал наиболее важным философским спором XIII в. Фома боролся на два фронта: с гетеродоксальной и с ортодоксальной философией, с аверроизмом и августинизмом. Он выступил против аверроизма, а августинизм выступил против него. Томизм, собственно говоря, имел много общего с августинизмом. Как правоверные христианские системы они должны были соответствовать друг другу в своих теологических положениях. Но в то же время их философские основания были совершенно различны, они имели разные теории познания и различные психологии. Томизм подвергся, в частности, нападкам за единство формы, отбрасывание духовной материи, признание ее основой индивидуальности, за потенциальность материи и отбрасывание семян рациональности, за теорию опосредованного познания души, за отказ от иллюминизма.

Фома имел противников среди светского духовенства; к ним принадлежал Стефан Темпье, парижский епископ, который в 1277 г. осудил некоторые его воззрения, в частности, положение об индивидуализированной материи. Фома имел противников даже среди доминиканцев: сам английский провинциал, кентерберийский епископ Роберт Килвордби в том же году отрицал ряд идей Фомы, например, его учение о единстве формы. Но больше всего оппонентов Фома имел среди францисканцев, которые рьяно защищали августиновские традиции. Они очень активно выступали против него, в особенности три ученика Бонавентуры: Пеккам, который как епископ осудил идеи Фомы в 1284 г., Мидлтаун и де ла Марр, автор специальной работы «Исправление брата Фомы», в которой он подверг критике сто семнадцать положений Фомы Аквинского.

Учеников и последователей Фома оставил, прежде всего, среди доминиканцев. К ним относились Птолемей из Лукки, завершивший работу Фомы «О правлении князей», и Егидий из Лвссины, который защищал учение Фомы о единстве формы от нападок Килвордби. Известный доминиканский мыслитель начала XIV в., Гарвей из Наталя (ум. в 1323 г.), автор работы «В защиту Фомы», защищал философию св. Фомы, но одновременно проложил пути для критицизма, который должен был развиться в следующем столетии. Доктрина Фомы была принята также орденом августинцев с помощью Егидия Римлянина (1247–1316 гг.), профессора Парижского университета, и орденом кармелитов, благодаря усилиям генерала. ордена Жерара из Болонъи (ум. в 1317 г.). Некоторые профессора Парижского университета, светские князья, восприняли его взгляды, особенно Петр из Оверни (ум. в 1305 г.), который завершил комментарии Фомы к некоторым работам Аристотеля. Учение Фомы вначале завоевало Париж, главный центр средневековой науки, в конце средневековья столицей томизма стал Кёльн. В любом случае эти сторонники учения Фомы восприняли его только отчасти, не задевая того, что являлось собственной концепцией Фомы; однако они вводили в учение чуждые элементы из августинской философии, из арабов, из Дунса Скота. В XIII и XIV вв. томизм был еще выражением взглядов меньшинства, и, причем, это был только отчасти томизм.

В конечном счете спор о философии Фомы закончился его победой. Исчезли все сомнения в его правоверности: осуждение 1277 г. было отклонено парижским епископом, и в 1325 г. Фома получил звание «ангельского доктора». В 1567 г. папой Пием V он был признан пятым учителем Церкви.

Начиная с момента своего возникновения, школа Фомы уже не прерывала своего существования. Ее традиции поддерживал, прежде всего, доминиканский орден, который на своих генеральных ассамблеях официально признал учение Фомы учением ордена, а его самого провозгласил «каноническим доктором». Начиная с XVI в., сильный орден иезуитов также признал его учение. Более того, Апостольская столица неоднократно — со времен Иоанна XXII до Бенедикта XV — признавала учение Фомы учением Церкви.

В Новое время дважды имело место возвращение к томизму. Первый раз это произошло в XVI в. В то время возникло движение, которое стремилось возродить умирающую схоластику с помощью возвращения к учению Фомы. Это движение, направляемое «Обществом Иисуса», имело центр в Испании, в наиболее известных в то время университетах Европы, таких как Альгамбра, Саламанка и Коимбра. Но оно не соответствовало духу эпохи, не смогло выйти за пределы Испании и там же в XVII в. перестало существовать. Оно выдвинуло Ф. Суареса (1548–1617 гг.), который возродил учение Фомы, правда, в более свободной, полной отступлений от него форме (в нем отсутствует реальное различие между сущностью и существованием; чистая материя может существовать вполне самостоятельно; материя не обладает принципом индивидуации; отдельное может быть. познано непосредственно; доказательства существования Бога, приведенные Фомой, признавались недостаточными). Тем не менее, однако, Суарес много сделал для того, чтобы это учение вновь стало актуальным.

Второе возвращение Фомы произошло во второй половине XIX в. Побудительным мотивом стала энциклика Льва XIII в 1879 г., которая призвала к возрождению философии в духе Фомы. Этим же папой была основана Академия святого Фомы в Риме. В ней развивалась философия, трактуемая в духе Фомы и известная впоследствии под названием «неотомизма».