Современный Гуманитарный Университет Рабочий учебник История Зарубежной ф...

Современный Гуманитарный Университет

Рабочий учебник

История Зарубежной философии

Автор:

Панасюк Владимир Юрьевич

Настоящее учебное пособие содержит исторически последовательное изложение философии Нового времени и охватывает философские системы Декарта, Спинозы, Паскаля, Гоббса, Лейбница, Вольфа и Вико. Анализируется содержание учений этих философов, присущие им причинно-следственные связи. В числе важнейших проблем освещается философия монизма, плюрализма и дуализма.

Для студентов Современного Гуманитарного Университета

Литература

Обязательная литература:

1. Философия. Учебник. Под редакцией Губина В.Д., Сидориной Т.Ю., Филатова В.П. Москва 2000 год*

Дополнительная литература:

2. История философии: Запад-Россия-Восток кн.2 Философия XV- XIX вв. Под редакцией Мотрошиловой Н.В. Москва, ГКЛ Ю.А. Шичалина 1996 год.*

1. Реале Д. Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней Т.3 Новое время Спб. Петрополис 1996 год. *

2. Вико Д. Основания новой науки по общей природе наций М. 1940 г.

3. Соколов В.В. От философии античности к философии Нового времени: субъект-объектная парадигма. М. 2000 год

4. Декарт Р. Избранные произведения Политиздат 1950 г.

5. Лейбниц С/с в 4-х тт. Москва Мысль 1982-1986

6. Паскаль Б. Мысли Спб. 1999 год

7. Рассел Б. История западной философии Т. 2 М. 1993 г.

8. Спиноза Б. Этика Спб. 1994 г.

11.Стрельцова Г.Я. Паскаль в европейской культуре. М. Республика 1994.

12. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки (XVII - XVIII вв.) М. 1987 год.

13. Тарнас Р История западного мышления М. 1995 год.

14. Гоббс Т. Избранные произведения в 2-х тт. М. 1964 год.

15. Сенека, Декарт, Спиноза, Кант, Гегель: биографические повествования // Сост., общая редакция, послесловие Н.Ф. Болдырева. Челябинск 2000 год.

Часть 1. Картезианский переворот в философии

Рационализм Нового времени. Р. Декарт. Рациональное сомнение и принцип "cogito".

Учение о методе. Метафизика Декарта как учение о двух субстанциях, протяженной и мыслящей. Антропология, этика и физика Декарта.

Глава 1. Рационализм Нового времени.

Философия Нового времени охватывает период XVII - первой половины XIX века и делится на несколько этапов: Просвещение XVII - начало XVIII веков, рассматриваемое в этом учебном пособии, и Немецкую классическую философию XVIII - первая половина XIX века. В это время человечество шагнуло в новый период своей истории, отмеченный мощным цивилизационным рывком. За три столетия изменились экономические, политические, общекультурные формы человеческого бытия. В экономике большое распространение получило мануфактурное производство и связанное с ним разделение промышленного труда; всё больше и больше люди стали применять машины. В политической сфере складывались новые представления о правах и свободах человека, о правовом государстве, стали разрабатываться методы претворения этих идей в жизнь. В сфере культуры на первый план стало выдвигаться научное знание. В естествознании и математике были сделаны выдающиеся открытия, подготовившие научно-техническую революцию. Философия же стояла в авангарде всех этих изменений. Она предвещала, стимулировала и обобщала их.

Семнадцатый век нередко называют "веком науки". Научные знания о мире ценились весьма высоко, что подтверждается содержанием и даже формой философии. Философия, участвуя в развитии научного познания и нередко опережая его, стремилась стать "великим восстановлением наук", если воспользоваться названием сочинений Ф. Бэкона, "рассуждением о методе", если применить здесь название одного из сочинений Декарта. Философы, подобно Р. Декарту, Б. Паскалю, Г. Лейбницу, порой и сами были первооткрывателями в математике и естествознании. Вместе с тем они не пытались сделать из философии, фактически переставшей быть служанкой богословия, служанку наук о природе. Напротив, философии, как этого хотели ещё Платон и Аристотель, они отводили особое место. Философия должна была выполнять роль наиболее широкого учения, синтезирующего знания о мире природы, о человеке как части природы и его особой "природе", сущности, об обществе, о человеческом духе и, обязательно, о Боге как первосущности, первопричине и перводвижителе всего существующего. Иначе говоря, процессы философствования мыслились как "метафизические размышления", если опять-таки использовать название сочинения Декарта. Именно поэтому философов XVII в. называют "метафизиками". К этому, однако, надо добавить, что их метафизика (учение о первоначалах всякого бытия, о сущности мира, об абсолютном, безусловном и сверхчувственном; кроме того термин "метафизика" используется для обозначения метода и способа мышления, противоположного диалектике) не была простым продолжением традиционной метафизики, но стала её новаторской переработкой. Таким образом, новаторство - важнейшая отличительная черта философии Нового времени по сравнению со схоластикой. Но следует особо подчеркнуть, что первые философы Нового времени были учениками неосхоластов. Однако они со всей силой своего ума, и души стремились пересмотреть, проверить на истинность и прочность унаследованные знания. Критика "идолов" у Ф. Бэкона и метод сомнения Р. Декарта в этом смысле не просто интеллектуальные изобретения, а особенности эпох: пересматривалось старое знание, для нового звания отыскивались прочные рациональные основания. Поиск рационально обосновываемых и доказуемых истин философии, сравнимых с истинами науки, - другая черта философии Нового времени. Но основная трудность состояла в том, что философские истины, как обнаружилось впоследствии, не могут иметь аксиоматического характера и не могут доказываться принятыми в математике способами. На это в особенности надеялись Декарт и Спиноза (причём всерьёз), пытаясь не просто придать своим сочинениям форму научного трактата, но и стремились вести все рассуждения с помощью "геометрического", аксиоматически-дедуктивного метода (способ построения научных теорий в виде систем аксиом и постулатов, и правил вывода, позволяющих путём логической дедукции получать теоремы и утверждения данной теории; дедукция - логическая операция, заключающаяся в переходе от общего к частному). Впоследствии мыслители отошли от этого метода, но стремление ориентировать философию на точные науки оставалось господствующим на протяжении всего Нового времени. Неудивительно, что в XIX и особенно в XX веке бытовало мнение, согласно которому классическая философия Нового времени преувеличивала значение научного, рационального, логического начала в человеческой жизни и в философском мышлении. И действительно, в философия XVII - первой половины XIX вв., то есть именно Нового времени (в западной терминологии её называют "философией модерна"), была рационалистической. Здесь слово "рационализм" употребляется в широком смысле, объединяющем и "эмпиризм" (философское учение и направление в теории познания, признающее чувственный опыт единственным источником достоверного знания), возводящий все знания к опыту, и "рационализм" (философское направление, признающее разум основой познания) в более узком смысле, отыскивающий основания и опыта, и внеопытного знания в рациональных началах.

Рационализм можно понять как уверенность в мощи и способности разума (особенно разума просвещённого, руководимого правильным методом) постигнуть тайны природы, познать окружающий мир и самого человека, с помощью здравого смысла решать практические жизненные задачи и в конечном счёте построить общество на разумных началах. И непременно с помощью разума постигать Бога.

Но философы ХVII-ХVШ вв. интересовались не только рациональным познанием, но и познанием с помощью чувств - к нему относились с особым вниманием, его достоверность доказывали сторонники эмпиризма: Гассенди, Локк, французские просветители. Но и Декарт, Спиноза, Лейбниц, которых считают рационалистами - также уделяли немалое внимание чувственному опыту (к которому, однако, относились критически), воле и "страстям души", аффектам, которые, с их точки зрения, подлежат и поддаются контролю со стороны разума. Одним словом, XVII и XVIII века справедливо можно считать столетиями рационализма. Однако не следует приписывать, вместе с тем, эпохе Нового времени самоуверенный рационализм, так как философы этого времени объективно рассматривали недостатки и ограниченности человеческого разума.

Следует также принять во внимание образ разума, соответствующий рационализму XVII-ХVШ вв. Это вовсе не был некий абсолютный, всемогущий разум, вместилище абстракций (мысленное выделение существенных свойств и связей предмета и отвлечение от его частных свойств и связей, то есть конкретного) и логических идей. К такому пониманию разума философы придут позже. Философы XVII в. тоже рассуждали о всемогущем разуме, однако его они приписывали только Богу. Что касается человеческого разума, то в их представлении это всегда разум сомневающийся, ищущий, способный к ошибкам и иллюзиям. И всё же он склонен к ясному, достоверному познанию. Главное, что разум вписан в реальную человеческую жизнь, является её достаточно эффективным орудием. Надо заботиться о нём, усиливать его с помощью простых и ясных правил метода, о котором с позиции эмпиризма рассуждал Ф. Бэкон, а с позиций рационализма - Декарт.

Метод - оружие не одной только науки. Когда Декарт писал о правилах, он не случайно вспоминал труд обойщиков, ткачей. А можно было бы говорить и о строителях, создателях машин - словом обо всех, в чью деятельность новая эпоха вносила эффективность, порядок, организацию. XVII в. иногда называют "веком Декарта". Дело в том, что полемика вокруг его идей была в центре духовной жизни этого столетия. Не могут ошибаться исследователи, указывающие на связь декартовских идей метода, рационального порядка, организации и того стиля архитектуры, быта, жизнеустроения, который именуется "барокко". Дворцы и сады, дома горожан, улицы и площади, учения о театральном искусстве и музыке - все в XVII и XVIII вв. перекликалось с философией Декарта и других рационалистов. От своей эпохи философы XVII в. почерпнули и передали ей философски обоснованными идеи свободы и достоинства личности. Способом их философского обоснования стала концепция природного начала в человеке и человеческой "природы", то есть сущности человека.

Философы этих двух столетий считали человека существом, обладающим природными и духовными потребностями. Разум, свободу, изначальное "природное" равенство с другими людьми, право обладать частной собственностью они также включали в человеческую природу. Особенно наглядно это было в передовой стране ХVII-ХVШ вв. Голландии, где родился и жил Спиноза и где часть своей жизни провел Декарт. Путешественников поражали порядок и рациональность в труде, чистота, благоустроенность домов и улиц, грамотность граждан, их осведомлённость в науках и искусствах. Возможно, такой страной свободных и образованных людей увидел Голландию будущий российский царь Петр I.

О восемнадцатом веке следует сказать особо. Во многом связанный с предшествующим столетием, этот век с точки зрения социально-политической и культурной жизни выделяется своими специфическими особенностями. Их иногда объединяют термином "век Просвещения". Что же характерно для века Просвещения - века Ньютона, А. Смита, Лавуазье, Руссо, Лессинга, Канта, Ломоносова и Радищева? В социально-экономическом и политическом отношениях то было противоречивое столетие. Страны и государства развивали неравномерно. Вперед вырвалась Англия, ставшая относительно развитой промышленной страной, в XVII в. пережившей бурные революционные потрясения, а в XVIII в. сохранявшей баланс сил и некоторую социальную стабильность.

Местом наиболее радикальных социальных изменений стала Франция, где в конце века, как известно, произошла Великая французская революция. Её причиной была неразрешенность многих проблем - и прежде всего существование крепостных отношений. XVIII в. поставил крепостное право под вопрос, хотя отменили его в ряде стран Европы только в следующем столетии. Но несмотря на всё это, восемнадцатый век стал веком укрепления абсолютизма, особенно во Франции во время правления короля Людовика XVI. С другой стороны, это было столетие, когда особенно ясно обнаружилась непрочность монархической власти, её зависимость от народной воли и народного недовольства. Это понимали и сами монархи, потому XVIII в. также был столетием "просвещённого абсолютизма" - с идеей просвещённого государя заигрывали и коронованные властители, и их подданные. В результате, к концу столетия произошёл кризис абсолютизма. В философии он отразился в усилении внимания к проблемам прав и свобод индивида, к проблемам законности. "О духе законов", если воспользоваться названием сочинения Монтескье, размышляли многие. Популярными стали темы народного суверенитета, общественного договора. "Рассуждения причинах неравенства между людьми" - это также заголовок одного главных сочинений Руссо и вместе с тем профилирующая тема философских и политических дискуссии. Существует несомненное (исследователями четко обнаруженное) родство между принятой 26 августа 1789 г., в начале французской революции, "Декларацией прав человека и гражданина" и центральными идеями предреволюционной философии французского Просвещения. Первая статья Декларации - "Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах", - как и провозглашенные в других статьях права и свободы личности, слова, совести, безопасности, сопротивления угнетению (всё это "естественные, священные и неотчужденные права человека", как сказано в Декларации) выглядят своего рода цитатами из философских сочинений. Главные ценности освободительной борьбы - Свобода, Равенство, Братство - получили обоснование в философских, правовых сочинениях, в произведениях литературы и искусства. Примечательно, что многие философы Просвещения - это и выдающиеся писатели, драматурги, создатели философски насыщенных литературных произведений.

К ценностям Свободы, Равенства и Братства следовало бы добавить и Разум, культ которого начинается именно в XVIII в. В этом отношении философия Просвещения - и наследница рационализма XVII в., и предшественница рационализма XIX в. Ориентация на науку и преклонение перед её выдающимися достижениями получили действенное воплощение в начавшемся после 1750 г. и завершившемся в 1765 г. издании "Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел" Д'Аламбера и Дидро. Это было грандиозное обобщение накопленного к XVIII в. хозяйственно-экономического, политического, но прежде всего культурного, интеллектуального опыта человечества - разумеется, "просмотренного" сквозь призму просветительских воззрений. Можно сказать, что в "Энциклопедии" предметно воплотился человеческий разум. Её авторы полагали, что залог глубоких социальных перемен - Просвещение народа, соединенное с волей просвещённых же просветителей. "Энциклопедия" и должна была, по мысли её создателей, способствовать тому и другому. Предполагалось, конечно, что правители и народ смогут прийти к согласию, мирно разрешить накопившиеся социальные проблемы.

Французская революция сумела продвинуть вперед дело народной свободы и последовавших в наполеоновское время коренных преобразований хозяйственной, политической, государственно-правовой жизни, радикальную "культурную революцию". С другой стороны, революция стала кровавым событием, сопряженным с насилием, репрессиями, преследованием людей за их происхождение и убеждения. Революционный террор, таким образом, резко контрастировал с заявленными революцией ценностями Свободы, Равенства, Братства, Разума. Несвобода, неравенство, ненависть и недоверие друг к другу, неразумие оказались спутниками революции. Это заставило мыслящих людей в разных странах земли, вначале воспринимавших лозунги и события революции с сочувствием и даже воодушевлением, глубоко переосмыслить её совокупный опыт, а вместе с тем - достижения и заблуждения философии Просвещения. Среди них были те, кому суждено было стать философской славой Германии - Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель. В философии Германии XVIII в. это и век Канта. И всё же есть немало оснований рассматривать его критическую философию - критическую и по отношению к Просвещению - особо, не забывая, как много значили для Канта просветители, особенно Руссо.

Следующее, на что следует обратить внимание, это то, что главные философские идеи относительно природы, истории, человека не были достоянием одной только философии, а выражали господствующие принципы, идеалы, ценности культуры той эпохи, обнимающей несколько столетий. Чтобы подытожить сделанное классической нововременной философией и понять суть дальнейшего столкновения "неклассического" мышления с принципами философской классики, обратимся к проблеме разума. Этот выбор не случаен: проблема разума - сердцевина философии Нового времени. Философы той эпохи пришли к широкому толкованию разума, полагая, что природа, история, человеческая деятельность движимы внутренне присущей им "разумностью".

Рассуждать о разуме значило, таким образом, анализировать коренные проблемы философии. Правда, ещё в XVIII в. философы чаще всего понимали "разум" как одну из присущих человеку познавательных способностей, благодаря которой он мыслит, формирует понятия, оперирует ими. В рациональной деятельности они выделяли два аспекта - мыслительную деятельность, основанную на опыте, то есть мышление посредством рассуждения, доказательства, расчёта и т. д., и деятельность мысли, превосходящую опыт. Первую называли рассудком, а вторую - соответственно разумом. Иногда единство рассудка и разума именовали интеллектом. Спор философов Нового времени о больших возможностях но и немалых ограниченностях человеческого разума свидетельствовал о том, что многие из них к разуму относились критически (вспомним о "Критике чистого разума" И. Канта). То обстоятельство, что, философы Нового времени понимали разум широко, имея в виду не только разумную способность человека, сегодняшнему читателю может показаться удивительным. Разве существует какой-либо иной разум, кроме особой мыслительно-познавательной способности конкретного человека со всеми её преимуществами и ограниченностью?

В истории мысли более широкое толкование разума возникало потому, что действительно существует сложная проблема, выводящая за пределы "индивидуального разума". В классической мысли XVIII и XIX вв. наряду с критикой разума как индивидуальной способности нарастала тенденция прославления внеиндивидуального разума. Его продукты и формы (идеи, понятия, теории, идеалы, нормы, ценности) отделены от индивида, они существуют в границах человеческой культуры. С помощью индивидуальных и внеиндивидуальных форм духовной деятельности человек осваивает мир, постигает его и одновременно как бы "удваивает" мир мысли. Это было реальной основой теологических, идеалистических концепций "божественного" разума или утверждений о том, что некий абсолютный дух, высший разум управляет развитием мира, идеализма (философское учение, утверждающее первичность сознания, духа, мышления над производной от них материей, природой и всего физического). В философии возникал и утверждался культ разума (понятого во втором, расширительном смысле). А это происходило потому, что философская наука чутко улавливала и выражала умонастроения, ценности своей эпохи.

Культ разума, который философия провозгласила, был своего рода идейным закреплением и стимулированием широко распространившейся веры в возможность переустройства жизни на началах Разума, под которым прежде всего понимались идеалы Свободы, Равенства, Братства. Чтобы выполнить возлагаемые на него грандиозные задачи, знание, считали классические философы, должно быть ясным, доказательным, преодолевающим сомнения, приведенным в логически стройную систему. Между таким знанием и окружающим миром есть внутренняя согласованность. Ибо в окружающем человека мире, согласно классическому миропониманию, царит скрытый внутренний - разумный - порядок, открыть который в принципе доступно человеческому уму, если он найдёт "простые ясные правила" (Р. Декарт) познания и доказательства, т. е. найдёт правильный метод познания.

Не только проблемы окружающего мира, познания, знания, метода познания, но и вопросы о Боге, вере и религии предполагалось трактовать рационалистически. Красноречивое название одного из сочинений И. Канта "Религия в пределах только разума" - позволяет понять направление этих философских размышлений. Философы-классики разделяли убеждение в том, что могут, должны быть рационально познаны и признаны общечеловеческие гуманистические идеалы и принципы, прежде всего идеал свободы и принцип достоинства человеческой личности. Философии вменялось в обязанность как бы надстраивать здание практики, науки, культуры самыми верхними этажами увязанными в систему теоретическими размышлениями о всеобщем: о целостном бытии, о человеке и его всеобщей сущности, об обществе как таковом, об общезначимых принципах и методах познания, о всеобщих, значимых для всех людей и во все времена нормах нравственности. Вопросы о единичном, отдельном - например, об отдельных людях, их свободе, правах, мыслях, страданиях - тоже ставились, но они были подчинены вопросу о сущности, о всеобщем (о человеке как таковом, о сущности человека). Конечно, и в философской классике были учения, которые как бы выпадали из общей картины. Например, классическому рационализму в широком смысле противостояли - а иногда даже вкрапливались в него в качестве элементов - мистические, агностические, скептицистские умонастроения. Но в Новое время даже скептицизм (философская позиция, характеризующаяся сомнением в существовании какого-либо надёжного критерия истины) сохранял веру в науку, был в целом рационалистическим движением. Главное же состояло в том, что до середины XIX в. идейные движения, отличавшиеся от рационализма и тем более противостоявшие ему не играли заметной роли. Во второй половине XIX столетия положение изменилось.

Глава 2. Рене Декарт

Рене Декарт (латинизированное имя Картезий) родился в южной Турени (город Ляэ) 31 марта 1596 г в имении своих аристократических предков. Следует сказать, что тот знаменательный год отмечен выходом в свет работы Кеплера "Космографические тайны". С 1604 по август 1612 г. Декарт воспитывался в основанной Генрихом IV привилегированной коллегии Ла Флеш ( в Анжу), где под руководством отцов-иезуитов изучал древние языки, логику, риторику, поэзию, физику, математику и особенно основательно - богословие и философию. Вдохновляемое идеями схоластической философии, с опорой на активную борьбу католической церкви против постоянно появляющейся ереси, это образование, хотя и не чуждавшееся научных открытий и изучения математики, вызвало в душе Декарта неудовлетворенность и некоторый протест. Он быстро ощутил огромное расхождение между окружавшей его культурной средой и новыми научно-философскими веяниями, обнаружил отсутствие серьезной методологии (учение о структуре, логической организации, методах и средствах деятельности), контролирующей и направляющей поиски истины.

Занятия философией, организованные в соответствии с системой Суареса, обращали молодые умы к прошлому, бесконечным спорам схоластов, оставляя мало времени для изучения современных проблем. Вспоминая эти годы, Декарт пишет в "Рассуждении о методе": "Беседовать с людьми из других эпох - всё равно что путешествовать; конечно, хорошо узнать обычаи других народов, чтобы лучше судить о своих собственных и не считать смешным и неразумным всё то, что расходится с нашими привычками, как поступают те, кто никогда ничего не видел; но когда человек тратит слишком много времени на путешествия, то в конце концов он становится иностранцем в своей стране. Подобным же образом тот, кто слишком интересуется прошлым, по большей части ничего не знает о настоящем". Хотя Декарт и критикует философию, отдаваясь занятиям математикой, в конце курса обучения он остается не удовлетворен и этими занятиями. Он пишет: "Больше всего мне нравились математические дисциплины из-за точности и очевидности рассуждений, но я не находил им стоящего применения".

После получения образования Декарт покидает колледж Ла Флеш, не имея ни малейшего представления о том, в какой области знания он мог бы применить свои способности. С 1612 по 1628 гг. Декарта много путешествовал, изучал "великую книгу мира". Для него это было временем поиска и выбора путей, которыми "можно было бы уверенно идти в этой жизни". Возвращаясь из путешествий на родину, он уединенно жил в парижском предместье Сен-Жермен.

После дальнейших занятий в университете в Пуатье, где достиг звания бакалавра и лиценциата права, так и не определившись в сфере научных интересов, он решает посвятить жизнь военной карьере. В 1617 г. Декарт поступил на военную службу волонтером, что лишало его возможности получить высокий чин и большое жалование, но зато предоставляло определённую свободу. Годы службы в Нидерландах (1617-1619) совпали с относительно мирным периодом. Однако в 1619 г., когда началась Тридцатилетняя война, Декарт вступил в ряды войска Морица Нассауского, чтобы отвоевать у испанцев свободу Голландии. В Бреде он подружился с молодым физиком и математиком Исааком Бекманом, который увлек его занятиями физикой. Занимаясь проектом "всеобщей математики", в Ульме, где находился с войском герцога Максимилиана Баварского, между 10 и 11 ноября 1619 г. Декарт испытал нечто вроде интеллектуального откровения по поводу основ "удивительной науки". В благодарность за это "откровение" Декарт дал обет совершить паломничество к Святому Дому в Лорето.

Итак, в 1619 г. Декарт вместе с армией, в которой он служил, отправился в Германию. До 1621 г. он принимал участие в военных действиях. Впрочем, даже такое событие, как война, не помешало ученому далеко продвинуться в новаторских научных и философских размышлениях. Времени для научных занятий было достаточно. В армии, возглавляемой принцем Морицем Нассауским, с особой благосклонностью относились к тем, кто занимался математикой. Первые наброски Декарта-ученого и были посвящены математике, точнее, её приложению к музыке.

С 1621 по 1628 гг., живя во Франции, Декарт продолжал путешествовать по Европе. В Париже, где он поселился с 1623 г., он входил в круг выдающихся французских учёных первой половины XVII в. и постепенно завоевал славу оригинального математика и философа, искусного спорщика, способного опровергать ходячие мнения и закрепившиеся в науке предрассудки. Есть основания предположить, что в 20-х годах Декарт делал наброски к своему методологическому труду "Правила для руководства ума" ("Regulae ad direcrorem ingenii"). Сочинение при жизни Декарта полностью опубликовано не было, хотя идеи и фрагменты из него были использованы в последующих работах философа. Последнюю часть жизни, 1629-1650 гг., Декарт провел в Нидерландах и Швеции.

Жизнь в Голландии - уединенная, размеренная, сосредоточенная на научных занятиях - отвечала ценностям и устремлениям учёного. Правда, "голландское уединение" отнюдь не было для Декарта духовной изоляцией. В Голландии процветали искусство, наука, гуманистическая мысль; протестантские богословы вели небезынтересные для Декарта теологические дискуссии. Мыслитель оживлённо переписывался с учёными, философами, теологами Франции и других стран, узнавая о новейших открытиях в науке и сообщая о своих идеях.

Письма составляют важнейшую часть оставленного Декартом духовного наследия. Но, не отдаляясь от мира культуры, Декарт оберегает от любых посягательств свободу мысли и духа. Как полагают, к 1633 г., когда осудили Галилея, Декарт уже в основном обдумал и наметил план своего будущего трактата "Мир", в котором попытался осмыслить Вселенную и её движение в соответствии с идеями Галилея.

Но, узнав об осуждении Галилея за поддержку идей Коперника, которые разделял и Декарт и мнение о которых выразил в "Трактате", он поспешил написать тому же Мерсенну: "Я уже почти принял решение сжечь все свои бумаги или, по крайней мере, никому их не показывать". Осуждение Галилея напомнило ему о казни на костре Джордано Бруно и о тюремном заточении Кампанеллы. Состояние сильной подавленности нарушило спокойствие духа, столь необходимое для научных занятий.

Преодолев кризис, Декарт обратился к проблеме объективности разума и автономии науки по отношению к Всемогущему Богу. К этой мысли его подтолкнул и тот факт, что папа Урбан III осудил идеи Галилея как противоречащие Священному Писанию. В 1633-1637 гг., объединив занятия метафизикой и научные исследования, он пишет свой знаменитый труд "Рассуждение о методе"; эта работа послужила как бы введением к трём научным сочинениям, в которых Декарт обобщил результаты своих исследований: "Диоптрика", "Метеоры", Геометрия". В отличие от Галилея, не оставившего специального трактата о методе, Декарт счёл важным доказать объективный характер знания и указать правила, которым надо следовать, чтобы достичь объективности. Созданное в атмосфере полемики и призванное защитить новую науку, "Рассуждение о методе" стало magna charta ("великой хартией") новой философии.

Тогда же начался роман Декарта с Еленой Ян. У них родилась дочь Францина, которую он нежно любил; но она дожила лишь до пяти лет. Скорбь от утраты оставила глубокий след в душе Декарта, однако его научные труды по-прежнему оставались строгими и четкими. Он возобновил работу над "Трактатом о метафизике", но теперь в форме "Размышлений", написанных по-латыни и предназначенных учёным.

Тема "слабости и непрочности человеческой природы" свидетельствует о том, что его душа в то время была полна тоски. Эти "Размышления о первой философии" он послал Мерсенну, чтобы тот познакомил с ними учёных и узнал их мнение по поводу написанного (известны замечания Гоббса, Гассенди, Арно и самого Мерсенна). "Размышления" опубликованы в окончательном варианте вместе с "Ответами" Декарта в 1641 г., их полное название - "Размышления о первой философии, в которой доказывается бытие Бога и бессмертие души" На нападки по этому поводу протестантского богослова Гисберта Воэция Декарт ответил "Epistola Renati Desсartes ad celeberrimum virum Gisbertum Voetium" ("Посланием Рене Декарта к знаменитейшему мужу Гисберту Воэцию"), в котором попытался доказать жалкую несостоятельность философских и богословских концепций своего противника.

Несмотря на горячую полемику вокруг его сочинений о метафизике и науке, Декарт начал работу над "Началами философии"- сочинением в четырех частях, состоящим из коротких статей по образцу школьных учебников того времени. Это компилятивное и систематическое изложение его философии и физики с особым акцентом на связь между философией и наукой опубликовано в Амстердаме и посвящено принцессе Елизавете, дочери Фридриха V Пфальцского.

Вошедшее в моду картезианство простирало своё влияние и на королевские дворы Европы. В конце 40-х годов учением Декарта заинтересовалась молодая шведская королева Христина. Она пригласила знаменитого философа в Стокгольм, чтобы из его уст услышать разъяснения наиболее трудных положений картезианства. Устав от споров с профессорами Лейденского университета, запретившими изучение его трудов, не желая более возвращаться во Францию из-за хаоса, царившего там, Декарт в 1649 г. принимает её приглашение и, отдав в печать рукопись своей последней работы "Страсти души", окончательно покидает утратившую гостеприимство Голландию. Несмотря на большую занятость, Декарт поддерживает переписку с принцессой Елизаветой. Эта переписка очень важна, поскольку в ней проясняются многие тёмные места его философской доктрины и, в частности, вопрос об отношении души и тела, о проблеме морали и свободе воли.

Для королевского двора Швеции, в честь празднования окончания Тридцатилетней войны и Вестфальского мира, Декарт пишет сочинение "Рождение мира". Но его пребывание при шведском дворе было непродолжительным. Королева Христина имела привычку начинать беседы в 5 часов утра, для чего заставляла Декарта вставать в ранний час, несмотря на суровый климат и его не очень крепкое здоровье. 2 февраля 1650 г. философ после очередной утренней беседы заболел воспалением легких и спустя неделю скончался. Погребение состоялось в Стокгольме. Его останки в 1667 г. перевезены во Францию и ныне покоятся в Париже, в церкви Сент-Жермен-де-Пре (современный Пантеон).

После смерти Декарта опубликованы следующие его труды: "Компендиум музыки" (1650), "Трактат о человеке" (1664), "Мир, или трактат о свете" (1664), "Письма" (1657-1667), "Правила для руководства ума " (1701) и "Разыскание истины посредством естественного света" (1701).

Глава 3. Рациональное сомнение и принцип "cogito"

В истории философии и науке существует одна интересная особенность. Повествование и рассказ о системе Декарта начинают с изложения его научного наследия - рассказывают о Декарте-математике, создателе аналитической геометрии; о физике, внесшем серьёзный вклад в обоснование учения о механическом движении, в новую оптику в концепцию вихревого движения, в космогонию; о Декарте-физиологе, заложившем основы учения о рефлексах. И только потом переходят к философии. Между тем специфика картезианского учения такова, что его философские аспекты, охватывающие метафизику, теорию познания, учение о научном методе, этику не только тесно переплетены с естественнонаучными, математическими, но и в известном смысле главенствуют над последними.

Идеи науки и философии, согласно Декарту, должны быть объединены в единую систему. Их единство мыслитель уподобляет мощному древу, корни которого - метафизика, ствол - физика а ветви - механика, медицина, этика (философская дисциплина, изучающая мораль, нравственные нормы поведения человека, живущего в коллективе). Метафизика (или первая философия) есть фундамент систематического познания; этикой оно увенчивается. Таков общий архитектонический (то есть закономерный) проект здания науки и философии, предложенный Декартом. Как именно он выполняется, какова логика развития мысли, последовательность главных шагов анализа и исследования? В "Метафизических размышлениях" представлены шесть главных исследовательских шагов картезианства. Первый шаг - обоснование необходимости универсального сомнения. Второй шаг (второе размышление) - это практическое осуществление процедур сомнения; нахождение несомненного первопринципа философии; обретение отчётливого понятия о душе (духе) в её отличии от тела; осмысление сущности Я, сущности человека. Третий шаг - (онтологическое) доказательство существования Бога. Шаг четвертый - освещение проблемы истины и заблуждения, обоснование принципов ясного и отчётливого познания. Пятый и шестой шаги - "выведение" материальных вещей, постижение их сущности; вопрос о существовании материальных вещей и о различии души и тела человека. Далее перед нами предстанут лишь главные из этих конструкций причудливого здания единой философии Декарта.

Конкретной работе по его возведению предшествуют, как это было и в учении Бэкона, расчистка самой "строительной площадки" для работы ума и обновление "фундамента" науки и философии. Сначала надлежит привести в действие процедуры сомнения, а затем сформулировать и использовать позитивные правила метода, "правила для руководства ума", что также выпадает на долю философии, в особенности её учения о познании и научном методе. Сомнение, следовательно, выдвигается на первый план.

Истоки и задачи методического сомнения, обоснованного Декартом, таковы. Все знания, в том числе и те, относительно истинности которых имеется давнее и прочное согласие (что в особенности относится к математическим истинам) подлежат проверке сомнением. Причём теологические суждения о Боге и религии не составляют исключения. Согласно Декарту, надо - по крайней мере временно - оставить в стороне суждения о тех предметах и целокупностях, в существовании которых хотя бы кто-то на земле может сомневаться, прибегая к тем или иным рациональным доводам и основаниям. Но следует особо отметить, что метод сомнения, методический скепсис не должен, однако, перерастать в скептическую философию. Напротив, Декарт желает положить предел философскому скептицизму, который в XVI-XVII вв. как бы обрел новое дыхание.

Сомнение не должно быть самоцельным и беспредельным. Его результатом должна стать ясная и очевидная первоистина, особое высказывание: в нём пойдет речь о чем-то таком, в существовании чего уже никак нельзя усомниться. Сомнение, разъясняет Декарт, надо сделать решительным, последовательным и универсальным. Его цель - отнюдь не частные, второстепенные по значению знания; "я - предупреждает философ, - поведу нападение прямо на принципы, на которые опирались мои прежние мнения". В итоге сомнения и - парадоксальным образом, несмотря на сомнение, - должны выстроиться, причём в строго обоснованной последовательности, несомненные, всеобщезначимые принципы знаний о природе и человеке. Они и составят, по Декарту, прочный фундамент здания наук о природе и человеке. Однако сначала надо расчистить площадку для возведения здания. Это делается с помощью процедур сомнения.

Размышление первое "Метафизических размышлений" Декарта называется "О вещах, которые могут быть подвергнуты сомнению". То, что принимается мною за истинное, рассуждает философ, "узнано из чувств или посредством чувств". А чувства нередко обманывают нас, повергают в иллюзии. Стало быть, надо это первый этап - сомневаться во всем, к чему чувства имеют хоть какое-то отношение. Раз возможны иллюзии чувств, раз сон и явь могут становиться неразличимыми, раз в воображении мы способны творить несуществующие предметы, значит, делает вывод Декарт, следует отклонить весьма распространенную в науке и философии идею, будто наиболее достоверны и фундаментальны основанные на чувствах знания о физических, материальных вещах. То, о чём говорится в суждениях, касающихся внешних вещей, может реально существовать, а может и не существовать вовсе, будучи всего лишь плодом иллюзии, вымысла, воображения, сновидения и т. д.

Второй этап сомнения касается "ещё более простых и всеобщих вещей", каковы протяженность, фигура, величина телесных вещей, их количество, место, где они находятся, время, измеряющее продолжительность их "жизни", и т. д. Сомневаться в них - на первый взгляд высокомерно, ибо это значит ставить под вопрос высоко ценимые человечеством знания физики, астрономии, математики. Декарт, однако, призывает решиться и на такой шаг. Главный аргумент Декарта о необходимости сомнения в научных, в том числе и математических истинах, - это, как ни странно, ссылка на Бога, прячем не в его качестве просветляющего разума, а некоего всемогущего существа, в силах которого не только вразумить человека, но и, если Ему того захочется, вконец человека запутать. Ссылка на Бога-обманщика, при всей её экстравагантности для верующего человека, облегчает Декарту переход к третьему этапу на пути универсального сомнения. Этот весьма непростой для той эпохи шаг касается самого Бога. "Итак, я предположу, что не всеблагой Бог, являющийся верховным источником истины, но какой-нибудь злой гений, настолько же обманчивый и хитрый, насколько могущественный, употребил всё своё искусство для того, чтобы меня обмануть". Но Декарт заключает, что Бог - не обманщик, ввести в заблуждение Он не может, напротив, Бог гарантирует истинность знания, Он - последняя инстанция, к которой мы обращаемся.

Сомневаться в истинах, принципах религии и теологии (систематическое изложение представлений о Боге)особенно трудно, что хорошо понимал Декарт. Ибо это приводит к сомнению в существовании мира как целого и человека как телесного существа: "Я стану думать, что небо, воздух, земля, цвета, формы, звуки и все остальные внешние вещи - лишь иллюзии и грезы, которыми он (Бог-обманщик) воспользовался, чтобы расставить сети моему легковерию". Сомнение привело философа к опаснейшему пределу, за которым - скептицизм и неверие. Но Декарт движется к роковому барьеру не для того, чтобы через него перешагнуть. Напротив, лишь приблизившись к этой границе, полагает Декарт, мы можем найти то, что искали достоверную, несомненную, исходную философскую истину. Для мыслителя сомнение является своего рода методологическим приёмом и средством, а не целью, как для скептиков. "Отбросив, таким образом, всё то, в чём так или иначе можем сомневаться, и даже предполагая всё это ложным, мы легко допустим, что нет ни Бога, ни неба, ни земли и что даже у нас самих нет тела, - но мы всё-таки не можем предположить, что мы не существуем, в то время как сомневаемся в истинности всёх этих вещей. Столь нелепо полагать несуществующим то, что мыслит, в то время, пока оно мыслит, что, невзирая на самые крайние предположения, мы не можем не верить, что заключение: я мыслю, следовательно, я существую, истинно и что оно поэтому есть первое и важнейшее из всех заключений, представляющееся тому, кто методически располагает свои мысли".

Принцип cogito ergo sum (Я мыслю, следовательно я существую)

После того, как всё было подвергнуто сомнению, "сразу вслед за этим я констатировал, - продолжает Декарт в "Рассуждении о методе", - что, хотя всё предположительно ложно, необходимо, чтобы я, так думающий, сам был чем-то. И, обнаружив, что истина "я мыслю, следовательно, я существую" столь крепка и прочна, что все самые необыкновенные гипотезы скептиков не смогли бы её поколебать, я решил, что могу принять её, не мучаясь сомнениями, как основной принцип искомой философии". Но эта определённость - не может ли она быть подорвана злым духом? В "Метафизических размышлениях" Декарт пишет: "Есть некая сила, не знаю, какая, но коварная и изощренная, использующая всё, чтобы обмануть меня. Но если она меня обманывает, нет никакого сомнения, что я существую; пусть обманывает меня, сколько хочет, - она никогда не сможет превратить меня в ничто до тех пор, пока я буду думать. Следовательно, обдумав и изучив всё с большим тщанием, необходимо заключить, что суждение "я есть, я существую" абсолютно верно всякий раз, когда я произношу его, а мой дух удостоверяет это".

Знаменитое cogito ergo sum - я мыслю, следовательно, я есть, я существую - рождается, таким образом, из картезианского сомнения и в то же время становится одним из позитивных первооснований, первопринципов его философии. Здесь следует уточнить, что в историко-философской русскоязычной литературе закрепился перевод cogito ergo sum - я мыслю, следовательно, я существую. Надо, однако, учесть что буквально "sum" значит: "я есть", или: "я есмь". Это важно особенно для XX века, когда термины "существование", "существую", приобрели специфические оттенки, не вполне тождественные простому обозначению бытия, наличия Я (что и выражается словами "я есть, есмь").

Что же тогда нам необходимо, исходя из самой очевидности истины, допустить как не вызывающее сомнений? "В момент, когда мы отвергаем. всё то, в чём можем усомниться, не можем в равной мере предположить, что мы сами, сомневающиеся в истинности всего этого, не существуем: действительно, нежелание признать это Не может помешать нам, несмотря на всю необычность такого предположения, поверить, что заключение "я мыслю, следовательно, я существую" истинно, и это - первое и самое надежное, что предстает перед организованной мыслью". Но что понимает Декарт под "мыслью"? В "Ответах" он утверждает: "Под термином "мысль" я понимаю всё то, что делает нас рассудительными; таковы все операции воли, разума, воображения и чувств. И я бы добавил "непосредственное", чтобы исключить всё производное; так, например, осознанное движение имеет в качестве исходного пункта мысль, но само не есть мысль".

Поэтому, перед нами - истина без какого бы то ни было посредничества. Прозрачность "я" для себя самого, и, тем самым, мысль в действии, бегущая от любого сомнения, указывает, почему ясность - основное правило познания и почему фундаментальна интуиция (особая форма познавательной деятельности, характеризующаяся как способность непосредственного постижения истины). Моё бытие явлено моему "я" без какого-либо аргументирующего перехода. Хотя фигура "я мыслю, следовательно, я существую и сформулирована как силлогизм, это не суждение, а чистая интуиция. Это не сокращение вроде: "Всё, что мыслит, существует; я мыслю; следовательно, существую". Просто в результате интуитивного акта я воспринимаю своё существование, поскольку оно осмысливается. Декарт, пытаясь определить природу собственно существования, утверждает, что это - "res cogitans" (вещь мыслящая), мыслящая реальность, где нет зазора между мыслью и существованием. Мыслящая субстанция - мысль в действии, а мысль в действии - мыслящая реальность.

Тем самым Декарт достигает неоспоримого факта, что человек - это мыслящая реальность. Применение правил метода привело к открытию истины, которая, в свою очередь, подтверждает действенность этих правил, поскольку излишне доказывать: чтобы мыслить, нужно существовать. "Я решил, что можно взять за основу правило: всё, воспринимаемое ясно и отчётливо, одновременно истинно". И всё же ясность и отчётливость как правила метода исследования на чем основаны? Может, на бытии, конечном или бесконечном? На общих логических принципах, одновременно и онтологическом принципе непротиворечия или принципе тождества, как традиционная философия? - Видимо, нет. Данные правила обязаны своей определённостью нашему "я" как мыслящей реальности.

Отныне субъект познания должен будет не только метафизически обосновывать свои завоевания, но искать ясности и отчётливости, типичных для первой истины, явленной нашему разуму. Как наше существование в качестве res cogitans принимается не вызывающим сомнений лишь на основании ясности самосознания, так любая другая истина будет принята, если проявит эти признаки. Чтобы достичь их, нужно следовать по пути анализа, синтеза и контроля; и важно, что возведенное на этой основе не будет никогда подвергнуто сомнению. Философия больше не наука о бытии, она становится, прежде всего, гносеологией. Рассмотренная в таком ракурсе, избранном Декартом, философия обретет в любом своем суждении ясность и четкость, не нуждаясь более в другой поддержке или иных гарантиях. Как определённость моего существования в качестве res cogitans нуждается лишь в ясности и отчётливости, так и любая другая истина не нуждается в иных гарантиях, кроме ясности и отчётливости, - как непосредственной (интуиция), так и производной (дедукция).

Испытательным инструментом нового знания, философского и научного, становится субъект, разум, сознание. Любой тип исследования должен лишь стремиться к максимальной ясности и отчётливости, по достижении которых оно не будет нуждаться в других подтверждениях. Человек устроен таким образом, что допускает только истины. которые отвечают этим требованиям. Мы присутствуем при радикальной гуманизации знания, приобщенного к первоисточнику. Во всех областях знания человек должен идти путем дедукций от ясных отчётливых и самоочевидных принципов. Там, где эти принципы недоступны, необходимо предположить их-во имя порядка как в уме, так и реальности, - веруя в рациональность реального, иногда скрытую за второстепенными элементами или субъективными наслоениями, некритично спроецированными, помимо нас.

Подобная смена оси поиска с проблематики бытия в план мышления можно пояснить на примере Блаженного Августина, который был первым теоретиком cogito. В полемике со скептиками Августин сформулировал принцип "si fallor, sum" - "если я ошибаюсь, я существую". Сомнение - форма мысли, значит оно немыслимо вне бытия, поэтому бытие активируется сомнением. Августин защищал основополагающее верховенство бытия и, тем самым, Бога, близкого к нам более, чем мы сами. Декарт же использует выражение "я мыслю, следовательно, я существую" для того, чтобы подчеркнуть требования человеческой мысли, т. е. ясность и отчётливость, к которым должны стремиться другие виды знания. В то время как Августин в последнем анализе приходит к Богу, cogito Декарта обнаруживает человека и требования разума с его интеллектуальными завоеваниями. В то время как cogito Августина умиротворяет, преображая всё в Боге, cogito Декарта проблематизирует всё остальное, в том смысле, что после обретения истины собственного существования нужно обратиться к завоеванию отличной от нашего "я" реальности, постоянно стремясь при этом к ясности и отчётливости.

Итак, Декарт по правилам метода получает первую определённость cogito. Однако эта определённость не просто одна из многих истин. Это истина, которая, будучи постигнута, сама формирует правила, ведь она обнаруживает природу человеческого сознания как res cogitans, прозрачного для себя самого. Всякая другая истина будет воспринята только в той мере, в какой приравнивается и сближается с этой предельной самоочевидностью. Увлеченный вначале ясностью и очевидностью математики, теперь Декарт подчеркивает, что математические науки представляют собой лишь один из многих секторов знания, опирающийся на метод, имеющий универсальное применение. Отныне и впредь любое знание найдёт опору в этом методе не потому, что он обоснован математически, а потому, что метод обосновывает математику, как и любую другую науку. Носитель метода - это "bona mens" - человеческий разум, или тот здравый смысл, который есть у всех людей, нечто, по Декарту, наилучшим образом распределенное в мире. Что же такое этот здравый смысл? "Способность правильно оценивать и отличать истинное от ложного - это именно то, что называется здравым смыслом, или разумом, что естественным образом одинаково присуще всем". Единство людей проявляется в хорошо направляемом, здоровом и развивающемся разуме. Об этом Декарт пишет ещё в своем юношеском сочинении "Правила для руководства ума": "Все различные науки не что иное, как человеческая мудрость, которая всегда остается одной и той же, хотя и применяется к разным объектам, так же как не меняется солнечный свет, хотя он и освещает разные предметы". Но большего внимания, нежели освещенные предметы - отдельные науки, - заслуживает солнце-разум, устремленный ввысь, поддерживаемый логикой и заставляющий уважать свои требования. Единство наук свидетельствует о единстве разума, а единство мысли - о единстве метода. Если разум - это res cogitans, то бессильны злой гений и обман чувств, а ясность и отчётливость останутся неопровержимыми постулатами нового знания.

Глава 4. Учение о методе

В "Правилах для руководства ума" Декарт пишет, что хотел бы отыскать "чёткие и легкие правила, которые не позволят тому, кто ими будет пользоваться, принять ложное за истинное и, избегая бесполезных умственных усилий, постепенно увеличивая степень знания, приведут его к истинному познанию всего того, что он в состоянии постичь". Однако если здесь он перечисляет двадцать одно правило, то в "Рассуждении о методе" сводит их число к четырем; причина такого сокращения называется самим Декартом: "Поскольку большое число законов часто служит лишь предлогом для их незнания и нарушения, то чем меньше законов имеет народ, тем лучше он управляем, при условии строгого соблюдения этих законов; и я подумал, что вместо множества законов логики, мне достаточно следующих четырех - при условии твердого и неукоснительного соблюдения их безо всяких исключений".

1) Первое правило, оно же и последнее, поскольку не только отправной, но и конечный пункт - это правило очевидности, которое Декарт формулирует следующим образом: "Никогда не принимать ничего на веру, в чем с очевидностью не уверен; иными словами, старательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчётливо, что никоим образом не сможет дать повод к сомнению". Это не просто правило, но фундаментальный принцип, именно потому, что всё должно сводиться к ясности и отчётливости, в чём и заключается очевидность. Говорить о ясных и отчётливых идеях и говорить об идеях очевидных - одно и то же. Но каково умственное действие, посредством которого достигается очевидность? Это интуитивное действие, или интуиция, которой Декарт даёт определение в "Правилах", представляет собой "не веру в непрочное свидетельство человеческих чувств и не обманчивое суждение беспорядочного воображения, но прочное понятие ясного и внимательного ума, порождённое лишь естественным светом разума и благодаря своей простоте более достоверное, чем сама дедукция". Таким образом, речь идёт о действии, которое служит себе и основой, и подтверждением, ибо оно не опирается ни на что иное, как на взаимную прозрачность интуитивного действия. Речь идёт о ясной и отчётливой идее, отражающей "чистый свет разума", ещё не согласованной с другими идеями, но увиденной самой собой, интуитивно данной и не доказанной. Речь идёт об идее, присутствующей в уме, и об уме, открытом идее без какого бы то ни было посредничества. Достичь этой взаимной прозрачности - цель трёх других правил.

2). Второе правило: "Разделять каждую проблему, избранную для изучения, на столько частей, сколько возможно и необходимо для наилучшего её разрешения". Это защита аналитического метода, который только и может привести к очевидности, ибо расчленяя сложное на простое, он светом разума изгоняет двусмысленности. Если для определённости необходима очевидность, а для очевидности необходима интуиция, то для интуиции необходима простота достижимая путем расчленения сложного "на элементарные части до пределов возможного". В "Правилах" Декарт уточняет: "Мы называем простым только то, знание о чем столь ясно и отчётливо что ум не может разделить их на большее число частей". Большие завоевания достигаются постепенно, поэтапно, шаг за шагом. Здесь нет места претенциозным обобщениям; и если всякая трудность вызвана смешением истинного с ложным, то аналитический ход мысли должен способствовать освобождению истинного от шлаков лжи.

3) Разложения сложного на простое недостаточно, поскольку оно Даёт сумму раздельных элементов, но не прочную связь, создающую из них сложное и живое целое. Поэтому за анализом должен следовать синтез, цель третьего правила, которое Декарт все в том же "Рассуждении о методе "определяет так: "Третье правило заключается в том, чтобы располагать свои мысли в определённом порядке, начиная с предметов простейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не предшествуют друг другу". Итак, следует вновь соединить элементы, в которых живёт одна сложная реальность. Имеется в виду синтез, который должен отталкиваться от элементов абсолютных (absolutus), независимых от других, продвигаясь к элементам относительным и зависимым, открывая дорогу цепи аргументов, освещающих сложные связи. Имеется в виду восстановление порядка построением цепочки рассуждений от простого к сложному, не без связи с действительностью. Если бы даже этого порядка не существовало, его следует принять в форме гипотезы, наиболее подходящей для интерпретации и выражения реальности. Без очевидности не было бы интуиции, а переход от простого к сложному необходим для акта дедукции. В чем важность синтеза? "Может показаться, что при этой двойной работе не появляется ничего существенно нового, если в конце концов мы получаем тот же предмет, с которого начинали. Но в действительности это уже не тот же самый предмет. Реконструированный комплекс стал прозрачным под лучом прожектора мысли. Первое - это грубый факт, второе - знание, как он сделан; между ними двумя - посредник-разум".

4). И, наконец, чтобы избежать спешки, матери всех ошибок, следует контролировать отдельные этапы работы. Поэтому в заключение Декарт говорит: "Последнее правило - делать всюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено". Итак, перечень и обзор: первый контролирует полноту анализа, второй корректность синтеза. Об этой необходимой предосторожности от какой-либо поверхностности мы читаем в "Правилах": "Следует постоянным непрерывным движением мысли просматривать всё, имеющее отношение к нашей цели, охватывая его достаточно упорядоченным перечнем".

Правила просты, они подчеркивают необходимость полного осознания этапов, на которые распадается любое строгое исследование. Они являются моделью знания именно потому, что ясность и отчётливость защищают от возможных ошибок или поспешных обобщений. С этой целью - как при решении сложных проблем, так и при выяснении непонятных явлений - следует выделить простые элементы, далее неделимые, чтобы затем полностью высветить их лучом разума.

Поэтому, чтобы продвигаться вперед, не делая ошибок, следует повторять в любом исследовании процесс упрощения и строгого сцепления частей операции, характерные для геометрии. Что же даёт такая модель? Прежде всего и в общей форме - отказ от всех приблизительных или несовершенных, фантастических или только похожих на правду понятий, которые ускользают от этой необходимой упрощающей операции. Простота, по Декарту, не есть всеобщее из традиционной философии, так же как интуиция не есть абстракция. Всеобщее и абстракция - два основных момента аристотелевско-схоластической философии - вытесняются простыми элементами и интуицией. "Руководствоваться математикой, - замечают некоторые исследователи, - значило для Декарта заменять сложное простым. Познать нечто значит рассечь его на простые элементы, сделав объектом прямой интуиции, потом вновь соединить при помощи связей, выявляемых непосредственно.

Декарт, таким образом, конкретизирует правила метода. Он пытается понять процедуру выделения простейшего именно в качестве операции интеллекта. "...Вещи должны быть рассматриваемы по отношению к интеллекту иначе, чем по отношению к их реальному существованию". "Вещи", поскольку они рассматриваются по отношению к интеллекту, делятся на "чисто интеллектуальные" (таковы уже рассмотренные сомнение, знание, незнание, воление), "материальные" (это, например, фигура, протяжение, движение), "общие" (таковы существование, длительность и т. д.)

В этом открывается важнейший принцип не только для картезианства, но и для всей последующей философии. Он воплощает кардинальный сдвиг, происшедший в философии Нового времени в понимании материальных тел, движения, времени, пространства, в осмыслении природы в целом, в построении философской и вместе с тем естественнонаучной картины мира и, следовательно, в философском обосновании естествознания и математики.

Глава 5.Метафизика Декарта как учение о двух субстанциях: протяжённой и мыслящей

Метафизическая система Декарта представляет собой учение о мире, как единстве двух субстанций (неизменимая основа всех явлений и процессов, реальность в аспекте внутреннего единства всех форм её развития, всего многообразия явлений природы, и истории, включая человека и его сознание): протяжённой и мыслящей, что является основой дуализма. К вопросу о существовании материального мира Декарт переходит, углубляя идеи, полученные из внешней реальности. Что существование материального мира возможно, следует из факта, что он является объектом геометрических доказательств, основанных на идее протяжённости (extensa), тем более, что сознание не вторит а хранит его. К тому же в нас проявляется способность, не сводимая к разуму, - способность воображения и чувства. Ум - "мыслящая субстанция (res cogitans), вся суть, или природа которой заключается в мышлении", чаще всего активном. Более того, ум может воспринимать телесный мир, пользуясь воображением и способностью чувствовать, пассивно воспринимая стимулы и ощущения. Если бы сила, связующая меня с материальным миром при помощи воображения и чувств, несла с собой обман, я бы должен был заключить, что Бог не правдив. Но это, как уже сказано, неверно. Следовательно, если способности воображения и чувств подтверждают существование телесного мира, нет оснований подвергать его сомнению. Однако это не должно привести меня к безрассудному допущению всего, чему чувства учат меня, как и "подвергнуть их в целом сомнению". Но как производить отбор? Методом наведения ясности, т. е. допуская в качестве реальных только те свойства, которые мне удается воспринять отчетливо. Из всего внешнего мне удается ясно и отчетливо воспринять только протяженность, которую впоследствии я буду считать конструктивной, или субстанциональной. "Любая вещь, имеющая отношение к телу, предполагает протяженность, а все, обнаруживаемое в уме, - лишь различные способы мышления. Так, например, нельзя представить себе фигуру иначе, чем в пространстве, так же, как и движение; а воображение или чувство, или воля могут быть представлены только мысленно. И наоборот, можно представить протяженность без фигуры или без движения, что очевидно любому, кто обратит на это внимание".

Таким образом, духовный мир - это res cogitans (вещь мыслящая), материальный мир - res extensa (вещь протяженная). Все остальные свойства например, цвет, вкус, вес и звук - Декарт считает вторичными, потому что относительно их нельзя иметь ясную и отчетливую идею. Отнести их к материальному миру означало бы не выполнить методических правил. Склонность рассматривать их как объективные по-детски некритична, ведь речь идёт скорее о реакции нервной системы на стимулы физического мира. В "Началах философии" Декарт пишет: "Следовательно, во всей вселенной лишь одна материя, и мы знаем её потому только, что она протяженна; все различаемые в ней свойства говорят о разделённости и перемещении в соответствии с её частями".

Декарт возвращается к этому важному, революционному по сути открытию Галилея, поскольку знает, что от него зависит возможность обращения к строгому и новому научному рассуждению. Чувства могут быть источником стимулов, но не основанием науки с её миром идей, ясных и отчетливых. Декарт оказывается перед лицом реальности с двумя полюсами, четко различимыми и несводимыми один к другому.

Таким образом, основание картезианского дуализма заключается в том, что метафизическая картина состоит из мира духовного (res cogitans) и материального мира (res extensa). Они равноправны, независимы и между res cogitans и res extensa не существует промежуточных ступеней. Как человеческое тело, так и царство животных должны получить наравне с физическим миром удовлетворительное объяснение в терминах механики, вне какой бы то ни было иррациональной доктрины. Декарт утверждает: "Природа материи, взятая в целом, заключается не в том, что она состоит из твердых и тяжелых тел, имеющих определённый цвет или воздействующих на наши чувства каким-нибудь способом, но лишь в том, что это - субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину. Её природа заключается только в том, что это субстанция, имеющая протяженность".

Исходя из всего этого следует уточнить следующее. Первая определённость - осознание самого себя как мыслящего существа. Но действительно ли правила метода открывают мир, способствуют познанию? Открыт ли мир этим правилам? В состоянии ли сознание принять нечто другое, ему нетождественное?

"Я" как мыслящее существо наполнено множеством идей, подлежащих осмысленной селекции. Если cogito - это первая самоочевидная истина, то какие другие идеи могут быть столь же самоочевидными? Можно ли реконструировать с помощью идей, таких же ясных и четких, как cogito, здание науки? И затем: поскольку Декарт считал основой сознание, как можно выйти за его пределы и подтвердить существование внешнего мира? Идеи, увиденные не как сущности или архетипы реального, а как реальное присутствие сознания, - имеют ли они объективный характер? Если как формы мысли они не вызывают сомнений, как представления правдивы, то представляют ли они объективную реальность или являются чистым плодом воображения? Ответ на этот вопрос позволит точнее понять декартовскую метафизику.

Прежде чем дать ответ, следует вспомнить, что Декарт различает три вида идей: врожденные идеи, которые я обнаруживаю в себе самом, вместе с моим сознанием; приобретенные идеи, которые приходят ко мне извне и обращают меня к вещам, совершенно отличным от меня; и сотворённые идеи, сконструированные мной самим. Если мы отбросим последние, в силу их произвольности и химерности, то вопрос коснется объективности врожденных и приобретенных идей. Пусть три класса идей не различаются с точки зрения их субъективной реальности, - все это мыслительные акты, о которых я имею немедленное представление, но содержания их различны.

Действительно, если сотворённые, или производные идеи не представляют никакой проблемы, то объективны ли приобретенные идеи, отсылающие меня к внешнему миру? В чём я уверен даже при всеобщем сомнении - так это в моём существовании в его познавательной активности. Но где уверенность, что сознание остается действенным и тогда, когда результаты переходят от актуальной Данности в царство памяти? В состоянии ли память сохранить их в Неприкосновенности, с той же ясностью и отчетливостью? Разум обращается, читаем мы в "Метафизических размышлениях" , к врожденной идее Бога, являющейся res cogitans и "бесконечной, вечной, неизменной независимой, всеведущей субстанции, породившей меня и всё сущее. Является ли она чисто субъективной или её следует считать субъективной и одновременно объективной? Проблема существования Бога возникает не из внешнего мира, а в человеке или, скорее в его сознании". По поводу идеи Бога Декарт говорит: "Это очевидно благодаря естественному свету и реально как в силу действующей причины, так и в силу результата: где результат может черпать свою реальность, какие в собственной причине?" Очевидно, что автор идеи, присутствующей во мне, не я сам, несовершенный и конечный, и никакое Другое существо, также ограниченное. Идея, присутствующая во мне, но не мною произведенная, может иметь в качестве своего творца лишь бесконечное существо, и это Бог. Врожденная идея Бога связана с другой, подкрепляющей первую аргументацией. Если бы идея бесконечного существа, присутствующая во мне, принадлежала бы мне самому, не был ли бы я в этом случае совершенным и беспредельным созданием? Но несовершенство явствует из сомнений и никогда не удовлетворенного стремления к счастью и совершенству. Кто отвергает Бога-Создателя тот считает творцом самого себя.

Так Декарт формулирует третье доказательство, известное как онтологическое. Существование - неотъемлемая часть бытия, следовательно, невозможно признавать идею (бытия) Бога, не допуская Его существования, так же как невозможно принять идею треугольника, не думая при этом, что сумма всех его внутренних углов равна Двум прямым, или как невозможно воспринять идею горы без долины. Но как из факта, что "гора и долина, существующие или не существующие, не могут быть отделены одна от другой, так из факта, что я не могу представить Бога вне существования, следует, что существование неотделимо от Него и, следовательно, Он существует на самом деле". Это онтологическое доказательство Ансельма, которое воспроизводит Декарт. "Идея Бога - как печать мастера на его работе, и нет необходимости, чтобы эта марка представляла собой нечто отдельное от самой работы". Итак, анализируя сознание, Декарт обращается к идее, которая не принадлежит нам, однако насквозь пронизывает нас, как печать мастера представляет его творение. Если верно, что Бог в высшей степени совершенен, не должны ли мы в этом случае поверить в возможности человека, Его творения?

Но тезис о зависимости человека от Бога не приводит Декарта к выводам традиционной метафизики и богословия, т. е. к примату Бога и нормативной ценности максим священного Писания. Идея Бога в нас, как печать мастера на его творении, использована для защиты позитивности человеческой реальности и познавательных возможностей, а в том, что касается мира, неизменности его законов Бог, в высшей степени совершенный, не может обманывать. Бог чьим именем пытались заблокировать распространение научной мысли, теперь выступает в качестве гаранта истины. Сомнение терпит поражение, ибо сам Бог-Создатель препятствует тому, чтобы Его творение несло в себе разрушительный принцип. Бог - гарант истинного знания, он не может обмануть. Атеист сомневается в познавательных возможностях, поскольку не признаёт, что они - создание Бога, высшей доброты и истины.

Таким образом, проблема обоснования исследовательского метода окончательно решена, ибо очевидность, допущенная гипотетическим путем, оказывается подтвержденной первой определённостью, cogito, а последнее, вместе с познавательными возможностями, закреплено присутствием Бога, гарантирующим его объективность. Помимо этого Бог гарантирует также все истины, ясные и отчетливые, которые человек в состоянии постичь. Это вечные истины, которые, выражая суть разных областей реальности, составляют костяк нового знания. Бог - Абсолютный Создатель, поэтому ответственен и за те идеи и истины, в свете которых Он создал мир. "Вы спрашиваете, - писал Декарт Мерсенну 27 мая 1630 г., - что принудило Бога к созданию этих истин; а я говорю, Он был волен сделать так, что все линии, протянутые от центра к окружности, оказались равны, как волен не создавать мир. И верно, что эти истины связаны с Его бытием не больше, нежели Его создания". Почему же тогда истины называют вечными? Потому что Бог неизменен. Таким образом, волюнтаризм, восходящий к Скоту, идею радикальной случайности мира, а значит, невозможности универсального знания, - все это Декарт толкует в духе неизменности определённых истин, гарантирующих объективность. Кроме того, поскольку эти истины, случайные и одновременно вечные, не участвуют в бытие Бога, никто не может, на основании знания этих истин, знать непостижимые замыслы Бога. Человек знает без каких бы то ни было претензий на соревнование с Богом. Чувство законченности мысли и одновременно чувство её объективности в равной мере защищены. Человек обладает человеческим, а не божественным разумом, но имеет гарантии своей активности со стороны Бога.

Но здесь возникает вопрос. Если верно, что Бог правдив и не обманывает, то почему человек ошибается? Каково же, в таком случае, происхождение ошибки? Конечно, ошибку должно приписывать не Богу, а человеку, поскольку он не всегда хранит верность ясности и отчетливости. Возможности человека функциональны; давая им хорошее применение, он не должен заменять ясные и отчетливые идеи приблизительными и путаными. Ошибка присутствует и в суждении; для Декарта, в отличие от Канта, мыслить не значит судить. В суждении участвуют как интеллект, так и воля. Интеллект, вырабатывающий ясные и отчетливые идеи, не ошибается. Ошибка происходит от давления воли на ум. "Если я воздерживаюсь от суждения о какой-либо вещи, когда не понимаю её достаточно ясно и отчетливо, то, очевидно, я наилучшим образом распоряжаюсь своим суждением и не обманываюсь, но если я ограничиваюсь её отрицанием или её утверждением, в этом случае я не использую своей свободы воли как подобает; а если я утверждаю то, что не является верным, то ясно, что я обманываюсь... ибо естественный свет учит, что интеллектуальное прозрение должно всегда предшествовать волевому решению. Именно в этом дурном употреблении свободы воли и состоит бездумность, дающая форму ошибке". С полным правом исследователи комментируют: "Таким образом, ошибка происходит от моего действия, а не от моего бытия; только я несу ответственность за неё, и я могу избежать её. Очевидно, насколько эта концепция далека от тезиса о порче природы или первородного греха. Здесь и сейчас, - настоящим действием, обманываясь, я согрешаю". Вот из всего этого и состоит метафизическая система Декарта.

Глава 6. Антропология, этика и физика Декарта

Антропологии или учению о человеке Декарт особое место в своей философской системе. В отличие от всех существ человек объединяет в себе две субстанции, res cogitans и res extensa, являясь местом встречи двух миров или, в традиционных терминах, души и тела. Гетерогенность (термин, означающий нечто, неоднородное по своему составу и содержанию) res cogitans относительно res extensa означает прежде всего, что душа не отождествляется с жизнью в градации её типов от растительной до чувствующей и рациональной. Душа - это мысль, а не жизнь, и отделение её от тела не означает смерть, которая обусловлена причинами физиологического порядка. Душа непротяженна. Душа и тело - две реальности, не имеющие ничего общего.

Однако наш опыт свидетельствует о постоянном взаимопроникновении этих двух субстанций, как видно из факта произвольных перемещений тел и ощущений, отражаемых в душе. Декарт пишет: "Недостаточно представление, что она (душа) в теле, как боцман на корабле; она неизбежно должна быть соединена с ним более тесно". Но здесь возникает ряд проблем. Как это душа может заставить телесных духов выполнять произвольные действия, если она всего лишь мыслящая субстанция и, следовательно, не может сообщить движение? Трудно, поэтому говорить о том, что душа "непротяжённа".

Чтобы разобраться в этих трудностях, Декарт пишет "Трактат о человеке", в котором пытается дать объяснение физическим и органическим процессам, предвосхищая современную физиологию. Он начинает с воображаемой ситуации, будто Бог создал из земли статую, похожую на наше тело, с теми же органами и теми же функциям, кровообращением, дыханием и движением животных духов. Он сравнивает теплоту крови с огнем без света, который, проникая в полости сердца, сохраняет его надутым и эластичным. От сердца кровь проходит к легким, освежая дыхание, вводя воздух. Пары крови из правой полости сердца проникают к легким через артериальную вену и медленно нисходят в левую полость, вызывая движение сердца, от которого зависят все другие движения организма. Омывая мозг, кровь не только питает мозговую субстанцию, но также производит легкое дуновение, живое и чистое духовное пламя". Артерии, несущие кровь к мозгу, разветвляются в ткани, а потом собираются вокруг маленького органа, называемого "мозговой или "шишковидной" железой" (glandula pienealis). Она расположена в центре мозга, и это основное вместилище души. В связи с этим, пишет Декарт, "необходимо знать, что, хотя душа связана со всем телом, есть, однако, в нём некая часть, где она выполняет свои функции особым, по сравнению с другими частями, образом... это не сердце и даже не мозг, а лишь его внутренняя часть; очень маленькая желёзка, расположенная в центре мозговой субстанции, подвешенная над проходом, через который духи передних полостей вступают в контакт с духами задних полостей, так что самые легкие её движения могут значительно изменить течение духов, как и, наоборот, минимальные изменения в беге духов могут внести большие изменения в движения этой желёзки".

Тема дуализма и возможного контакта res cogitans с res extensa в дальнейшем была углублена в трактате "Страсти души", с уточнениями этического плана. Сочинение состоит из трех частей, соответствующих трём группам страстей. "Первая группа состоит из страстей чисто физиологических, и в этом теория очень похожа на ту, изложение которой мы находим в "Трактате о человеке": страсти от восхищения до гнева, от радости до печали; здесь ощущение навязывает свой закон субъекту. Вторая группа психологических страстей, где душа и тело в единстве реализуются внутри самой страсти. Сюда относятся желание, надежда, страх, любовь и ненависть, которые могут исходить как от субъекта, так и от объекта. Наконец, третья категория: страсти, которые мы назовем моральными, т. е. связанные со свободой воли. Эти страсти слишком отчетливо несут на себе печать души, чтобы их можно было объяснить телесным механизмом, реализуя характер человека как "духовного животного". Одна из таких страстей - щедрость".

Этика Декарта.

Укрепить господство разума над тиранией чувств, по Декарту, должны были этические нормы, которые он изложил в виде правил в трактате "Страсти души". "Первое [правило] заключается в подчинении законам и обычаям моей страны, уважении к религии, под сенью которой Бог дал мне милость получить образование, начиная с самого раннего возраста направлял меня во всех делах в соответствии с наиболее умеренными взглядами, далекими от каких бы то ни было крайностей, повсеместно принятыми и распространенными среди людей, в обществе которых мне приходилось жить". Отличая созерцание и стремление к истине от ежедневных потребностей жизни, Декарт обращает внимание, что непременные признаки истины - очевидность и отчетливость, и здесь достаточно здравого смысла, воплощенного в обычаях народа, среди которого проходит жизнь; в науке необходима очевидность истины, в быту достаточно вероятности. Уважение к законам страны продиктовано необходимостью спокойствия, без которого невозможны поиски истины.

"Второе правило состоит в твердости, решимости и упорном следовании избранным позициям, даже если вызывают сомнение, как если бы они были надежнейшими". Это весьма прагматичное правило, оно призывает покончить с медлительностью и преодолеть неуверенность и нерешительность, поскольку жизнь торопит, постоянным остается только обязательство истины и доброты, которые служат регулирующими идеалами человеческой жизни. Декарт - враг нерешительности; чтобы преодолеть её, он предлагает "привыкнуть формулировать четкие и определённые суждения о вещах, сохраняя убежденность, что выполнил свой долг как можно лучше, даже если это очень плохое решение". Воля укрепляется очищением интеллекта.

В этом контексте он предлагает "третье правило": "Побеждать скорее себя самого, нежели судьбу, и менять скорее свои желания, чем мировой порядок; верить, что нет ничего, что было бы целиком в нашей власти, за исключением наших мыслей". В будущем эту мысль перефразирует Толстой : "Если ты проснулся с мыслью изменить весь мир, начни с себя". Таким образом, главная идея Декарта - это изменение себя самого, что возможно напряжением разума с помощью правил ясности и отчетливости. Изменяя мысли, мы укрепляем волю. Это он подчеркивает в четвертой максиме: "Употребить всю мою жизнь на взращивание разума и, насколько возможно, продвигаться вперед в познании истины, следуя методу, который я сам себе предписал". Смысл максим уточняет сам Декарт: "Три предыдущих максимы сформулированы с целью самообразования".

Все это вместе взятое делает очевидным смысл картезианской этики медленное и методичное подчинение воли разуму. Идентифицируя добродетель с разумом, Декарт предлагает "выполнять подсказываемое разумом, даже если чувства говорят об обратном". Изучение страстей и их проекций в душе делает более реальным примат разума над волей и страстями. Свобода воли реализуется только подчинением логике порядка. "В картезианском универсуме порядок и свобода не являются двумя взаимоисключающими терминами. Ясность и отчетливость, гарантирующие порядок, - в то же время условие объяснения свободы. Принцип сogito надёжно доказывает эту истину.

В философии Декарта истина необходима: только под грузом истины человек ощущает себя свободным, в том смысле, что подчиняется только самому себе, а не внешним силам. Если "я" определяется как res cogitans, то следовать истине означает, по сути, следовать себе самому, при максимальном внутреннем единстве и полном уважении к объективной реальности. Примат разума должен быть как в мысли, так и в действии.

Добродетель, к которой подводит в последнем анализе "правящая мораль", идентифицируется с волей к добру, желанием думать об истине, которая, в этом своем качестве, также есть добро. Если свобода, понимаемая как безразличие, "есть наиболее низкая степень свободы", то свобода как необходимость - наиболее высокая её степень, будучи истинной, она достигнута и предложена разумом. Если верно, что следует думать по истине и жить по разуму, то для Декарта гораздо более печально потерять разум, нежели жизнь, поскольку в этом случае было бы утрачено всё. Ось размышления и действия, таким образом, смещается с бытия на мысль, от Бога и мира к человеку, от откровения к разуму - новому фундаменту философии, регулирующему действия.

Физика

К числу сфер знания, где можно наиболее плодотворно применять правила метода, Декарт относит математику и физику, причём он с самого начала, с одной стороны, "математизирует" философию и другие науки (которые становятся приложениями универсальной математики, mathesis universalis), а с другой стороны, делает их как бы разновидностями расширенно понятой "философской механики". Впрочем, первая тенденция просматривается у него более ясно и проводится более последовательно, чем вторая, тогда как попытка все "механизировать" относится скорее к следующему столетию.

Правда, и математизм, и механицизм (принцип, объясняющий развитие природы и общества законами механической формы движения материи) - это тенденции, которые применительно к Декарту и философии XVII-XVIII вв. часто трактуются слишком буквально, чего не имели в виду сами авторы того периода. Вместе с тем механицистские и математизирующие уподобления в XX столетии обнаружили свою невиданную прежде функциональность, о которой не могли и мечтать Декарт и его современники. Так, создание и развитие математической логики, широчайшая математизация и естественнонаучного, и гуманитарного, и особенно технического знания сделала более реалистичным идеал mathesis universalis, а внедрение искусственных (механических в своей основе) органов в человеческий организм придала куда больший смысл Декартовым метафорам, вроде той, что сердце - всего лишь насос, да и вообще утверждению Картезия о том, что человеческое тело - мудро созданная Богом машина.

Идеал mathesis universalis, всеобщей математики, не был изобретением Декарта. Он заимствовал и термин, и саму тенденцию математизации у предшественников и подобно эстафетной палочке передал её последователям, например Лейбницу. Что же касается механицизма, то это - явление более новое, связанное с бурным развитием Механики в галилеевой и постгалилеевои науке. Однако у отмеченной тенденции есть оборотная сторона: Декарта с не меньшим правом можно считать исследователем, в мышлении которого философско-методологические идеи оказывали стимулирующее воздействие на те естественнонаучные и математические ходы мысли, которые мы далее рассмотрим и которые он сам часто относил к физике и математике.

Декарт совершил поистине революционные открытия в области физики, техники и геометрии. Если сейчас метод декартовых координат не производит на нас впечатления, поскольку стал неотделимой частью нашего научного наследия, то в то время он был событием огромной важности. Греки, утверждал Декарт, не заметили идентичности алгебры и геометрии, "иначе они не стали бы утруждать себя написанием стольких книг, в которых уже расположение их теорем показывает, что они не владели верным методом, с помощью которого решаются все теоремы". Это убеждение ясно выражено картезианцем Эразмом Бартолином, который в предисловии к "Геометрии" 1659 г. написал: "Вначале было полезно и необходимо поддержать найти способности абстрактно мыслить; поэтому геометры прибегли к фигурам, арифметики - к цифрам. Но эти методы недостойны великих людей, которые претендуют на звание учёных. Единственным великим умом был Декарт".

Следуя за баварским войском холодной зимой 1619 г., Декарт размышлял над решением математических задач. Именно тогда он открыл формулу полиэдров (многогранников), которая ныне носит имя Эйлера: v + f = s + 2, где v, f и s обозначают соответственно число вершин, граней и углов выпуклого полиэдра. Отталкиваясь от алгебраических формул, которые не потеряли своей актуальности и поныне, Декарт сделал и другие технические открытия в области математики. Но его интересовали не только технические результаты.

Так, не столь легко выяснить, а возможно, даже и не нуждается в выяснении вопрос, идёт ли аналитизм (использование анализа, как мысленного расчленения объекта на элементы) Декартова философского метода (требование расчленения сложного на простое) от аналитизма, пронизывающего математику Картезия, или, наоборот, выбор единых правил метода толкает Декарта к оригинальному (необычному для унаследованных от античности традиций) сближению геометрии, алгебры, арифметики и их равной "аналитизации". Скорее всего, речь идёт об изначальном взаимодействии науки и философии. Результатом же стало создание аналитической геометрии, алгебраизация геометрии, введение буквенной символики, т. е. начавшаяся реализация единой по методу mathesis universalis в самой математике. Подобным образом обстоит дело с философским пониманием субстанции и механикой Декарта. Путь, последовательно ведущий философа Декарта к идее субстанции вообще, материальной субстанции в частности, мы уже проследили ранее. Но в него, о чем прежде специально не шла речь, были органически вплетены элементы, восходящие к декартовской физике в её (преимущественном) облике механики. Декарт не по одним только философским соображениям уподобил материю телу, так что субстанция становилась и телом-материей. Такова была и тенденция механики: благодаря такому уподоблению значительно облегчалась решающая для тогдашней механики процедура приписывания и материи, и телу - как их главного, т. е. субстанционального, свойства - именно протяжения. Надо иметь в виду ещё одно характерное для Декарта сближение: субстанцией субстанций и гарантом единства "раздвоенной" субстанции является Бог. Это ему приписывается роль источника всех постоянств - а они имеют решающее значение как для философии, так и для механики Декарта: постоянство Бога "продублировано" в постоянном же движении материи. Однако есть и существенное различие: если Бог есть источник движения и сама его спонтанность, то материя движется машинообразно под влиянием внешних для неё (как тела) толчков и стимулов и способна лишь сохранять сообщенное ей движение. Итак, и правила метода, и философская онтология (учение о бытии вообще, как таковом, бытии, независимом от его частных видов, а также о нематериальной, сверхчувственной структуре всего существующего), и научная мысль ведут Декарта к ряду редукций (сведение сложного к более простому, обозримому, понимаемому, более доступному для анализа или решения) и отождествлений, которые потом вызовут ожесточенные споры, но для науки надолго останутся по-своему плодотворными. 1. Материя трактуется как единое тело, и вместе, в их отождествлении, они - материя и тело - понимаются как одна из субстанций. 2. В материи, как и в теле, отбрасывается все, кроме протяжения; материя отождествляется с пространством ("пространство, или внутреннее место, разнится от телесной субстанции, заключенной в этом .пространстве, лишь в нашем мышлении". 3. Материя, как и тело, не ставит предела делению, благодаря чему картезианство встает в оппозицию к атомизму. 4. Материя, как и тело, уподобляется также геометрическим объектам, так что материальное, физическое и геометрическое здесь тоже отождествляются. 5. Материя как протяженная субстанция отождествляется с природой; когда и поскольку природа отождествляется с материей (субстанцией) и присущим ей протяжением, тогда и постольку происходит фундаментальное для механики как науки и механицизма (как философско-методологического воззрения) выдвижение на первый план механических процессов, превращение природы в своего рода гигантский механизм (часы - его идеальный образец и образ), который "устраивает" и "настраивает" Бог. 6. Движение отождествляется с механическим перемещением (местным движением), происходящим под влиянием внешнего толчка; сохранение движения и его количества (тоже уподобляемое неизменности божества) трактуется как закон механики, который одновременно выражает и закономерность материи-субстанции.

Декарт устраняет пустое пространство атомистов; по его мнению, мир полон вихрей из тонкой материи, допускающей передачу движения с одного места в другое.

Основной принцип декартовской физики - это принцип сохранения, согласно которому количество движения остается постоянным, вопреки деградации энергии, или энтропии (силы хаоса). Второй - принцип инерции (свойство тела сохранять состояние равномерного, прямолинейного движения или покоя, когда действующие на него силы отсутствуют или взаимно уравновешены). Исключив из материи все свойства, Декарт объясняет любое изменение направления только толчком со стороны других тел. Тело не остановится и не замедлит своего движения, если только его не остановит другое тело. Движение само по себе стремится сохранить направление, приобретенное в самом начале. Итак, принцип сохранения и, как следствие, принцип инерции являются основными законами, управляющими вселенной. К ним добавляется ещё один, согласно которому каждая вещь стремится двигаться по прямой. Первоначальное движение - прямолинейное, на него происходят все остальные. Это крайнее упрощение природы служит разуму, желающему с помощью теоретических моделей познать мир и господствовать в нём. Очевидна попытка унифицировать действительность, изначально многообразную и изменчивую, посредством легко управляемой механической модели. "Декарт видит возможность унификации (приведение чего-либо к единой системе, форме и единообразию) на основе механических моделей с геометрической основой. Вместо чисто абстрактных рациональных постулатов (как субстанциальные формы) учёный пользуется механическими моделями, понятными и очевидными, с конкретным содержанием. Эффективная конкретность, присущая механической модели, не является, однако, непосредственной: она - плод долгих и трудных действий разума, с помощью которых удается придать воображению очевидность формы. Воображение не действует по желанию именно потому, что модели конструируются исключительно на основе точных постулатов, разделенных разумом.

Процессу унификации не подвержены реальности, традиционно относящиеся к другим наукам, - жизнь и живые организмы. Но и человеческое тело, и животные организмы функционируют на основе механических принципов, регулирующих движение и отношения. Вразрез с теорией Аристотеля о душе, из растительного и животного мира исключается всякое живое начало (растительное или чувственное).

При всем том, что стиль рассуждения Декарта в этих частях его единой философии, математики, физики выглядит так, будто речь идёт о самом мире, о его вещах и движениях, не станем забывать: "тело", "величина", "фигура", "движение" изначально берутся как "вещи интеллекта", сконструированные человеческим умом, который осваивает простирающуюся перед ним бесконечную природу. Таким и предстает перед нами "мир Декарта" - мир конструкций человеческого ума, который, однако, не имеет ничего общего с миром далеких от жизни, беспочвенных фантазий, ибо в этом мире интеллекта человечество уже научилось жить особой жизнью, приумножая и преобразовывая его богатства.

Часть 2 Томас Гоббс. Учение о природе. Социально-политические и этические воззрения.

Глава 1 Томас Гоббс. Учение о природе

Томас Гоббс родился в 1588 г. в Мальмсбери в семье приходского священника. Его мать, устрашенная известиями о прибытии "Непобедимой Армады" и ужасными слухами о жестокости испанцев, родила мальчика раньше срока. В своей "Автобиографии" Гоббс в шутку утверждал, что вместе с ним мать родила его близнеца - страх. Однако в этом утверждении кроме шутки есть доля истины: ужасы войны, обагрявшей кровью целые страны, наложили отпечаток на психику философа и, вероятно, послужили толчком к созданию теории сильного абсолютизма.

Гоббс очень быстро выучил греческий и латинский языки, и он в четырнадцатилетнем возрасте в стихах переводил с греческого на латинский "Медею" Еврипида. Любовь к классическим языкам осталась на всю жизнь: первой опубликованной работой Гоббса стал перевод "Пелопоннесской войны" Фукидида, а одной из последних - переводы поэм Гомера. Кроме того, многие сочинения Гоббса написаны на латинском языке, часто с выразительностью художественных произведений. Сам Бэкон в последние годы жизни пользовался помощью Гоббса для перевода на латинский язык нескольких своих сочинений.

По окончании Оксфордского университета Гоббс с 1608 г. стал гувернером-компаньоном влиятельного лорда Кавендиша, графа Девонширского, с семьей которого был связан в течение долгого времени. Кроме этого, он был наставником Чарлза Стюарта (будущего короля Карла II) в 1646 г., то есть в период, когда королевский Двор находился в изгнании в Париже, а в Лондоне правил захвативший власть и установивший диктатуру Оливер Кромвель.

После реставрации династии Стюартов Гоббс получил от короля Карла II пенсию и благодаря этому смог спокойно посвятить себя занятиям наукой. Однако последние годы жизни учёного были омрачены жесточайшими спорами и критикой его весьма смелого для той эпохи философского учения, гонениями со стороны крайних клерикалов и роялистов, а, главное, обвинениями в ереси и атеизме, от которых ему пришлось защищаться и даже серьёзно изучить раздел английской юриспруденции, относящийся к обвинениям в ереси. Гоббс умер в декабре 1679 г. на 92 году.

Большую часть своей долгой жизни Гоббс провёл на континенте, в Европе, особенно в любимой им Франции. Начав свое первое путешествие в 1610 г. (с лордом Кавендишем), он продолжил его двумя длительными поездками в 1629 и 1634 г. Особенно важным оказалось третье путешествие, во время которого он в Италии лично познакомился с Галилеем (с которым состоял в переписке ещё с первого путешествия), с Гассенди и Мерсенном во Франции, где его ввели в круг картезианцев. С 1640 по 1651 г. Гоббс жил в Париже в добровольной ссылке.

Из творческого наследия философа фундаментальными являются работы "Objectiones ad Cartesii Meditationes"("Возражения, на "Метафизические размышления" Декарта", 1641), трилогия философских сочинений: "De cive" ("О гражданине", 1642), "De corpore" ("О теле", 1655), "De homine" ("О человеке", 1658) и, разумеется, известная работа "Leviathan" ("Левиафан"), опубликованная в 1651 г. на английском языке, а в 1670 - на латинском в Амстердаме (именно издание на латинском обеспечило Гоббсу широчайшую известность). Следует назвать также "О свободе и необходимости" (1654) и "Вопросы, касающиеся свободы, необходимости и случайности" (1656). Из числа последних сочинений Гоббса надо упомянуть о стихотворной версии истории церкви ("Historia ecclesiastica"), опубликованной в 1688 г. после смерти автора и автобиографию "Thomae Hobbesii vita", изданную в год смерти философа.

Учение о природе

Прежде чем говорить непосредственно о философии природы Гоббса, необходимо вначале выяснить его понимание философии. Философия, согласно Гоббсу, "врождена каждому человеку, ибо каждый в известной мере рассуждает о каких-нибудь вещах". Но лишь немногие отваживаются обратиться к философии новой, оставившей позади прежние предрассудки. Философия, - по определению Гоббса, - есть познание, достигаемое посредством правильного рассуждения (recta ratiocinatio) и объясняющее действия, или явления из известных нам причин, или производящих оснований, и наоборот, возможные производящие основания - из известных нам действии". Итак, философия трактуется у Гоббса достаточно широко, даже расширительно: как причинное объяснение. Для дальнейшего понимания того, что такое философия, по Гоббсу, требуется вникнуть в его толкование "правильного рассуждения". "Под рассуждением я подразумеваю исчисление. Вычислить - значит найти сумму складываемых вещей или определить остаток при вычитании чего-либо из другого. Следовательно, рассуждать значит то же самое, что складывать или вычитать". Вот как Гоббс расшифровывает свое на первый взгляд не вполне обычное, но тем не менее распространенное в его веке и совсем не чуждое нашему столетию понимание рассуждения как "исчисления" мыслей, понятий (сложения и вычитания). Предположим, мы видим издали какой-то предмет, но видим его неясно. Но в своем "безмолвно протекающем мышлении" мы относим его к телам ("складываем" с телами). Подходя ближе, видим, что это существо одушевлённое и, услышав его голос и т. д., убеждаемся, что имеем дело с разумным существом. "Когда мы наконец, точно и во всех подробностях видим весь предмет и узнаём его, наша идея его оказывается сложенной из предыдущих идей, соединенных в той же последовательности, в какой язык складывает в название разумное одушевленное тело, или человек, отдельные имена - тело, одушевленное, разумное" Если мы складываем, скажем, представления: четырехугольник, равносторонний, прямоугольный, то получаем понятие квадрата. Значит дело состоит лишь в том, чтобы усвоить отдельно каждое из представлений, понятий, а затем научиться складывать и вычитать их Операция исчисления ни в коей мере не сводится к действиям с числами. "Нет, складывать или вычитать можно и величины, тела движения, времена, качества, деяния, понятия, предложения и слова (в которых может содержаться всякого рода философия) "в Прибавляя или отнимая понятия, мы мыслим.

Таким образом, философия не сводится к чисто умственным, далёким от действительности действиям - сложению вычитанию, т. е. рассуждению или мышлению. Эта наша деятельность позволяет уяснять действительные свойства, которыми одни тела отличаются от других тел. А благодаря такому познанию благодаря теоремам математики или знаниям физики человек способен достичь практического успеха. "Знание есть только путь к силе".

Одно из центральных понятий философии Гоббса это понятие - тела. "Телом" согласно Гоббсу, может быть названа и большая совокупность вещей и явлений - например, можно говорить о "государственном теле. "Тело" - это то, что имеет свойства, что подвержено возникновению или уничтожению. Опираясь на такое понимание, Гоббс прежде всего изгоняет из философии целые разделы, которые прежде в неё включались: философия исключает теологию , учение об ангелах, всякое знание, "имеющее своим источником божественное внушение или откровение".

Философию Гоббс разделяет на две основные части - на философию природы (она охватывает предметы и явления, которые называют естественными, поскольку они являются предметами природы") и философию государства, в свою очередь подразделяемую на этику (которая трактует о склонностях и нравах людей") и политику. Философия государства охватывает "предметы и явления, которые возникли благодаря человеческой воле, в силу договора и соглашения людей" .

На деле же оказывается, что философское исследование и изложение Гоббс начинает отнюдь не с физики и не с геометрии. А начинает он философию с глав и разделов, которые по традиции считались всего лишь второстепенными частями, даже прикладными темами философии. Это учение "о наименованиях" (о метках", "знаках вещей") и концепция метода. Таким образом, проблемы слов, речи, знаковых средств, "обмена" мыслями оказались для Гоббсовой философии поистине фундаментальными.

Гоббс считает, что человеческий индивидуальный познавательный опыт, поставленный перед необозримым множеством вещей и явлений, должен опираться на некоторые "вспомогательные средства". Гоббс также считает субъективное, "конечное", индивидуальное познание внутренне слабым, смутным, хаотичным. "Каждый из своего собственного и притом наиболее достоверного опыта знает, как расплывчаты и скоропреходящи мысли людей и как случайно их повторение". Но обычная для того времени мысль об ограниченности, конечности индивидуального опыта самого по себе отнюдь не заставляет Гоббса прибегнуть, как это делает Декарт, к вмешательству "бесконечного" божественного разума. Человек сам вырабатывает специальные вспомогательные средства, во многом преодолевающие конечность, индивидуальность его личного познавательного опыта, - такова весьма важная идея Гоббса. Каковы же эти средства? Для того чтобы избежать необходимости каждый раз вновь повторять познавательные опыты, касающиеся одного и того же объекта или ряда сходных объектов, человек своеобразно использует чувственные образы и сами наблюдаемые чувственные вещи. Эти последние становятся, по Гоббсу, "метками", благодаря которым мы в соответствующих случаях как бы воспроизводим в нашей памяти накопленные ранее знания, касающиеся данного объекта. Так осуществляется аккумуляция знаний: в каждом данном познавательном акте мы "оживляем", используем в сокращенной, мгновенной деятельности наш собственный прошлый опыт; Познание индивида становится единым, взаимосвязанным процессом. Уже эта глубочайшая идея, которая пронизывает исследования Гоббса, делает его философию провозвестницей и непосредственной предшественницей усилий Локка и Юма, Лейбница и Канта.

Но если бы на земле существовал один-единственный человек, то для его познания было бы достаточно знаков и меток. Но поскольку этот человек живёт в обществе себе подобных его собственная мысль с самого начала ориентирована на другого человека, других индивидов: замечая в вещах правильность, регулярность, повторяемость, мы обязательно сообщаем об этом другим людям. И тогда вещи и чувственные образы становятся уже не метками, а знаками. "Разница между метками и знаками состоит в том, что первые имеют значение для нас самих, последние же - для других". Мы видим, что Томас Гоббс без всякой мистики связывает воедино индивидуальный и социальный познавательный опыт.

Подобно тому как "реальностью" знака является для Гоббса имя, слово, эта единица языка, так и "реальностью" познания оказывается речь. Последняя и составляет, по мнению Гоббса специфическую "особенность человека". Соглашение людей относительно знаков и слов - вот единственное упорядочивающее организующее начало, ограничивающее произвол речевой деятельности. Овладев речью, этой специфически человеческой формой социально обусловленного знания и познания, человек приобретает, согласно Гоббсу, некоторые важные преимущества. Прежде всего Гоббс, в соответствии с устремлениями современной ему науки, упоминает о пользе числительных, тех имен, которые помогают человеку считать, измерять, рассчитывать. "Отсюда для человеческого рода возникают огромные удобства, которых лишены другие живые существа. Ибо всякому известно, какую огромную помощь оказывают людям эти способности при измерении тел, исчислении времени, вычислении движений звезд, описании земли, в мореплавании, возведении построек, создании машин и в других случаях. Все это зиждется на способности считать, способность же считать зиждется на речи"". Во-вторых, продолжает Гоббс, речь "дает возможность одному человеку обучать другого, т. е. сообщать ему то, что он знает, а также увещевать другого или советоваться с ним". "Третье и величайшее благодеяние, которым мы обязаны речи, заключается в том, что мы можем приказывать и получать приказания, ибо без этой способности была бы немыслима никакая общественная организация среди людей, не существовало бы никакого мира и, следовательно, никакой дисциплины, а царила бы одна дикость".

"Истина, - говорит Гоббс, - не есть свойство вещей; она присуща одному только языку". Если мышление сводится к произвольному обозначению вещей и сочетанию имён в предположениях, то истина неизбежно превращается в особое свойство высказываний, предложений, в свойство языка. При этом речь идёт не о "принципах", "истинах" здравого смысла, но об основах тогдашней науки. Вопрос, следовательно, стоит иначе, чем у Гоббса: каковы свойства истины (и истинного познания), которые только обнаруживаются, а не формируются в процессе коммуникации, т. е. в процессе "обмена" знаниями и познаниями.

Гоббса нередко именуют материалистом, особенно в физике - в понимании физической вещи. В книге "О теле" он - явно в противовес Декарту - даёт такое определение: "телом является все то, что не зависит от нашего мышления и совпадает с какой-то частью пространства или имеет с нею равную протяженность". Это определение тела сближает Гоббса с материализмом. Однако при решении таких сложных проблем, как, скажем, протяжение или материя, Гоббсу приходится отступать от прямолинейно материалистических позиций. Так, Гоббс различает величину как действительное протяжение, а место - как протяжение воображаемое "За исключением имени нет ничего всеобщего и универсального, а следовательно, и это пространство вообще есть лишь находящийся в нашем сознании призрак какого-нибудь тела определённой величины и формы".

В первой части философии природы Гоббс рассуждает о движении, где действительно главенствует философия тогдашней механистической физики и геометрии. Эта первая часть также сводится к применению таких категорий, как причина и действие, возможность и действительность. Для Гоббса это скорее "материалистическая", чем собственно физическая часть философии природы. Но вот Гоббс переходит к разделу четвертому книги "О геле" "Физика, или о явлениях природы". И он начинается опять не с тел физики, а с раздела "Об ощущении и животном движении". Задача исследования тут определяется так: "исходя из явлений или действий природы, познаваемых нашими чувствами, исследовать, каким образом они если и не были, то хотя бы могли быть произведены". "Феноменом же, или явлением, называется то, что видимо, или то, что представляет нам природа".

Гоббс одним из первых в философии Нового времени прочертил ту линию которая затем привела к кантовскому учению о явлении. Логика его философствования здесь "физическая", "естественная, несколько натуралистическая, но вряд ли просто материалистическая: он полагает, что сначала надо рассмотреть чувственное познание, или ощущение, - т.е. начать надо с явления, феномена. Без этого невозможно собственно к исследованию тел Вселенной, т. е. к таким действительно физическим объектам как Вселенная, звезды, свет, теплота, тяжесть и т. д. Аргумент в пользу означенного порядка рассмотрения у Гоббса таков: "Если мы познаём принципы познания вещей только благодаря явлениям, то в конце концов основой познания этих принципов является чувственное восприятие .

Поэтому, философия по замыслу Гоббса должна была отправляться от философии природы. И он достаточно серьёзную роль отводил проблемам, методам физики и геометрии. Однако при более внимательном подходе оказывается, что философия человека и человеческого познания, учение о методе у Гоббса, как и во многих философских концепциях XVII в логически и теоретически выдвигались на первый план. Внутри философии человека мыслители XVII в тоже сталкивались со схожими противоречиями, которые менее всего были следствием неумелого, неточного рассуждения. Но следует понимать, что эти противоречия, внутренне присущи именно человеческой жизни и человеческой сущности.

Глава 2. Социально-политические и этические воззрения

Человек является частью природы и не может не подчиняться её законам. Эту истину, ставшую аксиомой для философии его века, Гоббс тоже считает фундаментальной и вполне ясной. Поэтому надо начать, рассуждает философ, с утверждения таких свойств человека, которые принадлежат его телу как телу природы. А затем плавно совершить переход от рассмотрения человека как тела природы к природе человека, т. е. его сущностном свойстве. Телу человека, как и любому телу природы, присущи: способность двигаться, обладать формой, занимать место в пространстве и времени. Гоббс присоединяет к этому "природные способности и силы", свойственные человеку как живому телу, способность питаться, размножаться и совершать многие другие действия, обусловленные именно природными потребностями. К "природному" блоку человеческой природы философы XVII в. относили и часть "желаний", "аффектов", обусловленных естественными потребностями. Но в центр внимания всё-таки ставились свойства разумности и равенства с другими людьми как глубинные свойства человеческой сущности, что не казалось мыслителям чем-то противоречащим "естественному" подходу к человеку. Это же относилось и к социальной философии, тесно связываемой с философией человека.

Этические взгляды Гоббса основываются на "естественном законе". "Естественный закон (lex naturalis), - пишет Гоббс, - есть предписание или найденное разумом общее правило, согласно которому человеку запрещается делать то, что пагубно для его жизни или что лишает его средств к её сохранению, и упускать то, что он считает наилучшим средством для сохранения жизни".

Понимание равенства философы этой эпохи стремились вывести, отправляясь от "всеобщих и неумолимых" природных законов. Но философам приходилось с самого начала считаться с тем, что для человека их эпохи, уже готового признать удовлетворение природных потребностей естественным законом, мысль о равенстве людей от рождения вовсе не выглядела столь же ясным следствием природной необходимости. Поэтому приходилось иметь в виду во многих отношениях явное природное несходство индивидов и основанные на этом теории "прирожденного" неравенства, постольку включение любого человека в цепь законов природы и соответствующее обоснование идеи равенства принимает полемический характер.

Гоббс утверждает, что различие физических задатков ничего не предопределяет в человеческой жизни (например, более слабый может убить более сильного), а поэтому никак не может служить аргументом в пользу тезиса о неравенстве людей от рождения. Философы пытались объяснить, как и почему на смену "естественному" равенству людей в какой-то не вполне определённый момент исторического развития возникло неравенство, т. е. возникла собственность. Для объяснения этого Гоббс и Локк построили учение о возникновении собственности в результате труда. Но поскольку трудовая деятельность считалась вечным для человека способом расходования энергии, то обладание каким-либо имуществом и какими-то благами, т. е. какой-либо собственностью (которая, как предполагали Гоббс и Локк, обязана своим происхождением одному только труду), также объявлялось признаком человеческой природы.

Однако в этих пределах нет также места для объективного "блага" (и "зла"), а, следовательно, и для "моральных ценностей". Для Гоббса благо это то, к чему стремятся, а зло - чего избегают. Но в силу того, что некоторые люди желают одних вещей, а другие - нет, одни чего-нибудь избегают, а другие - нет, получается, что благо и зло - относительны. Даже о самом Боге нельзя сказать, что он - безусловное благо, ибо "Бог добр для всех тех, кто взывает к Его имени, но не для тех, кто поносит Его имя, богохульствуя". Значит, благо относится к человеку, месту, времени, обстоятельствам, как утверждал в древности ещё софист Протагор.

Но если благо относительно и, значит, абсолютных ценностей не существует, как можно построить общественную жизнь и создать нравственность? Каким образом можно устроить совместную жизнь людей в одном обществе? Ответам на эти вопросы посвящены два шедевра Гоббса: "Левиафан" и "О гражданине".

Таким образом, одной из основных категорий социально-политический системы Гоббса является категория равенства. "Из этого равенства способностей возникает равенство надежд на достижение наших целей. Вот почему, если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами", - пишет Гоббс. Поэтому естественное состояние человека - это война. Война всех против всех (bella omnia contra omnes). Для предотвращения постоянных войн человеку необходима защита, которую он может найти только лишь в лице государства.

Мыслители XVII в. вели обусловленное логикой рассматриваемых ими проблем (проблем права, отношения людей друг к другу, равенства и свободы, человеческих конфликтов) социальное исследование, в котором переплетались социально-философское, социально-психологическое и аксиологическое (относящееся к сфере ценностей) рассмотрения. Сами эти термины появились значительно позже, однако подходы к подобным исследованиям уже имелись. Не случайно же рассматриваемые аспекты учения о человеческой природе наиболее тщательно разрабатывались тогда, когда включались в качестве составной части в философию государства и права.

Гоббс представляет государство в виде Левиафана, "искусственного человека", повествование о котором ведётся в Библии в сороковой книге Иова. Это страшное чудовище противостоит Богу и олицетворяет внеприродные силы. Гоббс считал необходимым с самого начала рассмотреть "материал, из которого он сделан, и его мастера, т. е. человека".

Итак, от утверждения естественного равенства Гоббс переходит к мысли о неискоренимости войны всех против всех. Резкость и, можно сказать, безжалостность, с какой Гоббс сформулировал эту мысль, отталкивала его современников. Но на деле их согласие с Гоббсом было глубоким: ведь все крупные философы тоже считали, что люди "от природы" скорее заботятся о себе, чем об общем благе, скорее вступают в борьбу, чем воздерживаются от конфликта, и что направленность на благо других людей в индивиде необходимо особо воспитывать, прибегая к доводам разума, к различным государственным мерам и т. д.

Для Гоббса состояние мира и взаимопомощи немыслимо без сильного государства. Гоббс не считал себя вправе просто зафиксировать разрыв между идеалами равенства и свободы, якобы соответствующими "истинной" природе человека, и реальной жизнью людей. Отклонение идеала от реальности он понимал как принципиальную и постоянную возможность, вытекающую из самой человеческой природы. И но отношению к известным ему обществам он не грешил против исторической правды, когда показывал, что забота людей только о самих себе удостоверялась их борьбой друг с другом, войной всех против всех.

Гоббс хотел связать образ войны всех против всех не столько с прошлым, сколько с действительными проявлениями социальной жизни и поведения индивидов в его эпоху. "Может быть, кто-нибудь подумает, что такого времени и такой воины, как изображенные мной, никогда не было; да и я не думаю, чтобы они когда-либо существовали как общее правило по всему миру, однако есть много мест, где люди живут так и сейчас", - пишет Гоббс и ссылается, например, на жизнь некоторых племен в Америке. Но особенно настойчиво осуществляется сближение естественного состояния и, следовательно, свойств человеческой природы с поведением людей во время гражданской войны и с "непрерывной завистью", в которой пребывают по отношению друг к другу "короли и лица, облечённые верховной властью".

Философ использует понятие "естественного состояния для своеобразного гуманистически-нравственного предостережения, он как бы говорит людям: подумайте над теми следствиями которые были бы неизбежны, если бы единственным правилом было следование индивида одним собственным побуждениям, если бы он вовсе не принимал в расчёт благо и интересы других людей, если бы общественный порядок, нормы, ограничения вообще не существовали. В результате получается, что это - своеобразное доказательство "от противного" тезиса о необходимости общественного объединения, общественного договора, прежде всего для отдельного человека, для его блага. Вместе с тем Гоббс обратил внимание и на другой факт: несмотря на постоянное стремление к перераспределению собственности и власти люди вынуждены жить в одном и том же государстве, так или иначе подчиняясь государственному порядку и самым различным общественным отношениям. Гоббса интересовала закономерная причинная логика такого, пусть временного и относительного, общественного мира.

Человек, несмотря на то, что он находится в естественном состоянии, склонен стремиться к миру, что требует от него серьёзных жертв и ограничений, которое порой могут показаться сложными и непосильными. Но суть дела для Гоббса - в провозглашении принципа, согласно которому индивиду надо отказаться от неограниченности притязаний, ибо это делает невозможной согласованную жизнь людей. Отсюда он выводит закон, предписание разума: Гоббс считает необходимым и разумным во имя мира отказаться даже от исконных прав человеческой природы - от безусловного и абсолютного равенства, от неограниченной свободы. Основной пафос концепции Гоббса состоит в провозглашении необходимости мира (т. е. согласованной совместной жизни людей), коренящейся в природе человека, причём равно и в его страстях, и в предписаниях его разума. Гипотетический и в то же время реалистический образ войны всех против всех также отчасти служит этой цели. Гоббса нередко упрекали в том, что он был сторонником слишком жесткой и решительной государственной власти. Но нельзя забывать, что он отстаивал лишь сильную власть государства, опирающуюся на закон и разум.

Таким образом, анализируя человеческую природу, Гоббс перешёл от утверждения равенства способностей и притязаний человека к представлению о существовании войны всех против всех. Тем самым философ хотел показать пагубность и невыносимость такой ситуации, при которой люди вынуждены постоянно воевать. Вследствие этого он пришёл к обоснованию того, что страсти, склоняющие к миру, могут и должны быть сильнее страстей, толкающих к войне, если они подкрепляются законами, правилами, предписаниями разума.

Часть 3 Бенедикт Спиноза. Метафизика. Понятие о субстанции, её модусах и атрибутах. Мир как математическая система. Антропология. Этика и социально-философские идеи.

Глава 1. Спиноза: Метафизика

Бенедикт Спиноза (Барух д'Эспиноза) родился в Амстердаме в 1632 году, в один год с английским философом Локком, в состоятельной семье испанских евреев, вынужденных принять христианство, но втайне сохранивших верность своей прежней вере. Семья бежала из Португалии в Голландию, чтобы укрыться от преследований инквизиции. Известно, что евреев и мавров, вынужденных отречься от своей веры, в Испании называли презрительным словом "марраны".

В школе еврейской общины в Амстердаме Спиноза выучил древнееврейский язык, глубоко изучил Библию и Талмуд.

Между 1652 и 1656 гг. он посещал школу Франциска ван ден Эндена (учёного-католика, ставшего позднее независимым мыслителем), у которого изучал латинский язык и науки. Знание латыни открыло для Спинозы мир классики (а среди них - Цицерона и Сенеку), Возрождения и современных философов в особенности Декарта, Бэкона и Гоббса.

По мере того как складывалось мышление Спинозы, всё отчётливее становилось заметным его неприятие принципов иудейской религии. Позднее начались столкновения с теологами и учёными мужами общины. Разногласия стали такими острыми ещё и потому что Спиноза своими выдающимися интеллектуальными способностями быстро привлёк к себе всеобщее внимание и именитые члены еврейской общины желали видеть его раввином. Однако Спиноза проявил такую непреклонность, особенно после смерти отца постигшей его в 1654 г., что какой-то фанатик попытался даже убить учёного, и только благодаря ловкости и быстроте реакции философу удалось спастись (сохранив на память искромсанной ударами кинжала плащ).

Вскоре начались преследования Баруха Спинозы (уже тогда взявшего себе латинское имя Бенедикт, что, как и Барух, значило: "благословенный"). Сначала ему вменяли в вину то, что он нерегулярно посещает синагогу и не проявляет должного религиозного рвения. Ему объявляли что-то вроде бойкота, "малого отлучения". Раввинам стало известно, что Спиноза работает над "богохульными", т. е. не укладывавшимися в принятые общиной, толкованиями Библии. В 1656 г. религиозные ревнители амстердамской еврейской общины устроили "Великое отлучение" Спинозы. Он был отлучён от синагоги, проклят и изгнан из общины, друзья евреи и родственники покинули его. Сестра оспаривала право на отцовское наследство. Он начал судебный процесс и выиграл дело, однако наследства не принял, поскольку возбудил тяжбу только ради защиты права как такового, а не из-за имущества.

После изгнания из общины Спиноза нашёл приют в небольшой деревне в окрестностях Амстердама, где сочинил ''Апологию" в защиту собственной позиции. Позднее он перебрался в Рейнсбург вблизи Лейдена, оттуда - в Ворбург, в окрестностях Гааги, где жил в меблированных комнатах, а с 1670 г. поселился в Гааге в доме художника Ван дер Спика.

Как и на какие средства жил Спиноза? Он научился шлифовать оптические стекла, и доходы от этой работы покрывали большую часть его потребностей. Поскольку Спиноза вел весьма скромный образ жизни (единственная роскошь, которую он себе позволял, - книги), он обходился немногим. Богатые и влиятельные почитатели и друзья предлагали ему крупные дары, но он ничего не принимал или же, как в случае с рентой обеспечения, подаренной С. де Врисом, согласился взять, но с условием резко уменьшить её величину: для скромной жизни достаточно малого.

Отлучение от синагоги, имевшее юридические и социальные последствия, изолировало его от евреев, но не отделило от христиан (к вере которых, тем не менее, Спиноза не примкнул). Он был принят в кругах христиан, склонных к открытости и религиозной терпимости. Спиноза познакомился с такими влиятельными лицами, как братья де Витт (они возглавляли демократическую партию), Гюйгенс, - ему покровительствовавшими, другими образованными и прославленными людьми.

В 1673 г. философу предложили занять университетскую кафедру в Гсйдельберге, однако он вежливо, но твердо отказался, опасаясь что официальный пост университетского профессора ограничит его свободу как мыслителя.

Он умер от туберкулеза в 1677 г. в возрасте 44 лет. Первое сочинение Спинозы - "Краткий трактат о Боге, человеке и его счастье", написанный, скорее всего, в 1660 г. (он оставался неизданным до прошлого века). К 1661 г. относится "Трактат об усовершенствовании разума". Шедевр, ставший трудом всей жизни автора, - "Этика", начат примерно в 1661 г. - опубликован после смерти Спинозы в 1677 г. вместе с "Трактатом об усовершенствовании разума", "Политическим трактатом" и "Перепиской".

Единственным сочинением, опубликованным при жизни Спинозы под его собственным именем, были "Основы философии Декарта, доказанные геометрическим способом" с приложением "Метафизических размышлений".

Анонимно и с неверным указанием места издания был опубликован в 1670 г. "Богословско-политический трактат", вызвавший шумную и ожесточенную полемику.

Спиноза был широко образованным учёным, источники его вдохновения самые разнообразные: позднеантичная философия, средневековая еврейская схоластика Маймонида в Авицеброна, схоластика XVI-XVII вв., философия Возрождения (Дж. Бруно и Леон Еврей), из современников наибольшее влияние имели Декарт и Гоббс. Новый синтез стал важнейшим этапом западной философии.

Древние греки в совпадении учения и жизни философа видели доказательство подлинности духовного послания и дали поистине удивительные примеры подобного совпадения. Метафизика Спинозы идеально созвучна личной жизни (во многих аспектах его можно считать стоиком Нового времени).

Как высшую цель философского пути он проповедовал видение вещей sub specie aeternitatis (с точки зрения вечности), освобождающее от страстей состояние мира и покоя. Мир, покой и беспристрастие, по единодушному утверждению современников, символ существования Спинозы. Даже на печати для писем имелась эмблема: роза с надписью сверху: "Caute" - "Осмотрительно". Смысл его философии, как мы убедимся, - в чистом и отстраненном, свободном от волнения и любой страсти постижении.

Основное произведение Спинозы, в котором он изложил свои метафизические взгляды - это "Этика, доказанная в геометрическом порядке и разделенная на пять частей, в которых трактуется:

I. О Боге.

II. О природе и происхождении души.

III. О происхождении и природе аффектов.

IV. О человеческом рабстве или о силе аффектов.

V. О могуществе разума или о человеческой свободе".

Метафизику Спинозы, таким образом, можно определить как - целостное учение, долженствующее философски представить единство мира и разработана она была в его трактате "Этика". "Этика" включает в себя широко понимаемую философскую метафизику, повествующую о природе, субстанции, Боге, о человеке - его теле и душе, чувствах и разуме, а также и о собственно этико-нравственных проблемах. Но к этике в узком смысле она не сводится. Для понимания этой работы Спинозы, как, впрочем, и ряда других его произведений, следует учесть, как именно развертывается в них философствование. Спиноза берет на вооружение так называемый геометрический метод. Это означает, что Спиноза сначала даёт основные определения (например, определения Бога), затем - аксиомы; после этого четко и лаконично формулируются теоремы и даётся их (краткое или развернутое) доказательство.

В части I "Этики", посвящённой Богу, Спиноза вводит и развивает понятие субстанции (causa sui) - причины самого себя. "Под причиною самого себя (causa sui) я разумею то, сущность чего заключает в себе существование, иными словами, чья природа может быть представлена не иначе, как существующею". От этого исходного утверждения о причине, causa sui, о спонтанной первопричине Спиноза поведет рассуждение к объединению понятий Бог, природа и субстанция. "Бог" - стержень общей картины мира всех, по сути, философов Нового времени. Как ни парадоксально, здесь философы-новаторы XVII в. тоже осуществили коренные изменения по сравнению со средневековьем. Новая философия хотела внести свою лепту в обновление аргументации, касающейся существования Бога, введя "онтологические" аргументы.

Спиноза разделяет мнение Декарта что главное дело философии состоит в доказательстве существования Бога. И что с такого доказательства надо начинать философию. Спиноза в определённой степени опирается на уже сделанное Декартом, уточняя и дополняя его аргументацию. Как и Декарт, Спиноза отправляется от "данности" нам (по Декарту, врожденности) идеи Бога. А если идея Бога дана, то отсюда для доказательства существования Бога следует, согласно Спинозе, ввести такие основные правила:

"1. Существует бесконечное число познаваемых вещей;

2. Конечный ум не может понять бесконечного;

3. Конечный ум сам по себе не может ничего понять, если только не определяется чем-то вне себя...". Чем же он определяется?

Естественно Богом. Итак, главное методологическое звено его доказательства состоит в апелляции к бесконечности (бесконечности миров, тел, познаваемых вещей и т. д.), с одной стороны, и к конечности мира и человека - с другой. Быть отдельным, конкретным, конечным - значит быть, существовать ограниченное время и обладать лишь ограниченными возможностями существования как бытия. А следовательно, необходимо предположить нечто, что обусловливает и себя самого и все сущее именно в существовании как бытии: "Мы находим в себе нечто, что указывает нам не только на большее число, но даже на бесконечные совершенные атрибуты, присущие этому совершенному существу, прежде чем оно может быть названо совершенным. Откуда происходит эта идея совершенства?". Идея бесконечного и всемогущего Бога как причины существования и самого себя (causa sui) и всего остального не может происходить "от меня", т. е. от индивидуального человека. Значит, её тоже "задает" нам сам Бог. Отсюда вывод Спинозы: Следовательно, Существо абсолютно бесконечное, или Бог, имеет от самого себя абсолютно бесконечную способность существования и потому безусловно существует". В этих рассуждениях Спинозы немало аргументов, заставляющих вспомнить о Декарте и более ранних авторах.

Отличие же идеи философского Бога от декартовской идеи обозначается прежде всего различиями терминов "деизм"( доктрина, признающая Бога как мировой разум, создавший целесообразную машину природы, давший ей законы и движение) и "пантеизм". Пантеизм представляет собой попытку максимально "приблизить" Бога к миру и природе. Бог в понимании Спинозы существует, но он не вне мира, не в качестве чуждой ему сущности. Он - в самом мире, "имманентен", т. е. внутренне присущ и родственен ему. Такое толкование Бога - как причины самого себя, как имманентной причины всего сущего позволяет Спинозе, в соответствии с традициями философского понимания, объявить Бога также и субстанцией. "Под Богом я разумею существо абсолютно бесконечное (ens absolute infinitum), т. е. субстанцию, состоящую из бесконечного множества атрибутов, из которых каждый выражает вечную и бесконечную сущность". Вот где очень важно учитывать, что под распространенным в наших переводах словах "существовать" имеется в виду "быть". Ибо Бог "есть", субстанция "есть"; они имеют свой способ бытия. Вряд ли о субстанции уместно говорить, что она "существует".

В отличии от Декарта, Спиноза стремился доказать, что "нет ограниченной субстанции, нет двух равных субстанций, одна субстанция не может произвести другой". Иными словами, дуализму Декарта или всякому иному возможному дуализму Спиноза решительно противопоставляет тезис об одной-единственной, притом абсолютной божественной субстанции - природе, что и является основанием монизма. Бог, согласно Спинозе, находится не вовне, а "имманентен" природе как "порождающая природа" (natura naturans). Имея целью опровергнуть томизм и другие традиционные религиозные концепции, Спиноза борется против всяких персональных, антропоморфных толкований Бога. Это, собственно, означает: философ предпочитает идею внеличностного, внеперсонального, чисто сущностного философского Бога тем трактовкам, которые были предложены в религиозных конфессиях, подобных классическому христианству и иудаизму. К natura naturans, т. е. божеству как порождающей природе, Спиноза присоединяет понятие "порожденной природы" (natura naturata), в свою очередь разделяя её на общую и особенную. "Общая состоит из всех модусов, непосредственно зависящих от Бога. Особенная состоит из всех особенных вещей, порождаемых всеобщими модусами. Что касается всеобщей порожденной природы, или модусов, т. е. "уверения, зависящих непосредственно от Бога или созданных им, то мы знаем из них только два, именно движение в материи и разум в мыслящей вещи".

Глава 2 Понятие о субстанции, её модусах и атрибутах

"Этика" Спинозы начинается с страницы определений, содержащих новую концепцию Спинозы о "субстанции" и определяющую смысл всей его системы. Вопрос о субстанции представляет собой, главным образом, вопрос о бытие ядре метафизики. Ещё Аристотель говорил, что вечный вопрос: "Что такое бытие?" тождествен другому: "Что такое субстанция?" - а значит, решение проблемы субстанции разрешает и большинство метафизических проблем.

Аристотель считал, что всё существующее, в действительности является либо субстанцией, либо формой её проявления. То же повторяет и Спиноза: "В природе нет ничего, кроме субстанции и её проявлений". Согласно античной метафизике, субстанции многочисленны, многообразны и иерархически упорядочены, и Декарт высказывался в пользу многообразия субстанций (дуализм).

Но здесь система Декарта даёт некоторый сбой. Действительно, с одной стороны, он настаивал на том, чтобы считать субстанциями res cogitans (мышление) и res extensa (протяженность), т. е. духовное начало и материальные тела на равных правах, а с другой стороны, разработанное им общее определение субстанции не позволяло согласиться с этим допущением. В "Основах философии" он определил субстанцию как "res quae ita existit ut nulla alia re indigeаt ad existendum" (вещь, для существования которой не нужно ничего другого, кроме неё самой). Однако понимаемая так субстанция может быть только высшей реальностью. Богом, ведь созданные вещи не могут существовать, если их не поддерживает могущество Бога.

Декарт пытался выйти из апории (трудноразрешимая задача или проблема), введя второе понятие субстанции, а следовательно, поддерживая концепцию множественных аналогичных субстанций, согласно которой созданное, как материальное, так и духовное, также может считаться субстанцией, "поскольку является реальностью, нуждающейся для своего существования только в участии Бога". Двусмысленность Декартова решения очевидна, так как нельзя, будучи последовательным, утверждать, что: а) субстанция не нуждается для своего существования ни в чем, кроме себя самой; б) субстанция - это также и творения, не нуждающиеся для своего существования ни в чем, кроме помощи Бога; формально эти два определения взаимно противоречивы. По Спинозе, существует только одна субстанция, которая есть Бог. Очевидно, что первооснова - Абсолют - первое и высшее начало, для своего существования ни в чем другом, кроме себя, не нуждается, а следовательно, является "причиной самой себя" ("causa sui"); такая реальность не может быть воспринята иначе, чем как неизбежно существующая. Если субстанция есть "то, что в себе и для себя", т. е. нечто, не нуждающееся ни в чем другом для существования, то субстанция совпадает с "причиной самой себя".

Декартовы res cogitans и res extensa у Спинозы стали двумя из бесчисленных "атрибутов" субстанции, а мысли и вещи, так же как все эмпирическое, стали проявлениями, состояниями ("модусами") субстанции, иными словами, тем, что воспринимается только через субстанцию.

Данная субстанция-Бог свободна, ибо существует и действует по необходимости своей собственной природы; она вечна, потому что существование заключено в её сущности. Всё это содержится в восьми определениях "Этики" Спинозы, а вывод таков: Бог является единственно существующей субстанцией, ибо все, что есть, существует в Боге, а без Бога ни одна вещь не может ни существовать, ни быть понятой", а также "все, что происходит, случается единственно по законам бесконечной божественной природы и следует из её необходимой сущности". Позже эта мысли была доведена философом Ницше до логического завершения в виде его идеи "любви к року" (amor fati).

Очевидно, что при такой постановке проблемы доказательства существования Бога могут быть лишь вариациями онтологического доказательства. Ведь невозможно думать о Боге (или субстанции) как о "причине самой себя", не считая его неизбежно существующим. По этой гипотезе Бог является тем, в существовании чего мы уверены больше, чем в чём бы то ни было.

Бог Спинозы - это библейский Бог, на котором философ с юности сосредоточил свое внимание, но не личностный Бог с волей и разумом. Можно предположить, что Спиноза силой внедрил Его в схемы метафизики и определённых картезианских гипотез; философ считает, что воспринимать Бога как личность означало бы сделать его антропоморфным. Аналогичным образом Бог не творит по свободному выбору нечто отличное от себя; будучи не "действующей извне причиной", а скорее "имманентной", он, следовательно, неотделим от вещей, исходящих от его. Он не Провидение в традиционном смысле, но представляет собой безличную абсолютную необходимость. В необходимости Бога Спиноза нашёл основу для определённости и спокойствия, корень уверенности человека в том, что он не погибнет вместе с физической смертью своего тела. Именно этот Бог описан в геометрических системах "Этики".

Бог - это абсолютная необходимость существования, совпадающая по смыслу со спинозовским пониманием свободы, т. е. зависимая только от самой себя; эта необходимость абсолютна, поскольку Бог-субстанция дан в качестве "причины самого себя", от Него неизбежно проистекают бесконечно во времени и в пространстве (как в неоплатонизме) бесконечное множество атрибутов и модусов, образующих мир. Вещи неизбежно происходят из сущности Бога так же, как из сущности геометрических фигур неизбежно выводятся теоремы. Различие между Богом и геометрическими фигурами состоит в том, что последние не являются "причиной самих себя", следовательно, математико-геометрическая производная остается просто "аналогией", иллюстрирующей нечто само по себе гораздо более сложное.

Понятие об атрибутах.

Субстанция (Бог), будучи бесконечной, выражает и проявляет свою сущность в бесконечном множестве форм и образов: это "атрибуты" (необходимые, неотъемлемые свойства предмета). Атрибуты, поскольку каждый из них выражает бесконечность божественной субстанции, должны восприниматься "сами по себе", иначе говоря, один без помощи другого, но не как то, что существует само по себе (они неслиянны и нераздельны): в себе и сама по себе - только субстанция.

В одной из схолий Спиноза объясняет: "Ясно, что если даже два атрибута воспринимаются как действительно различные, т. е. один без помощи другого, мы, тем не менее, не можем заключить, что они представляют собой два существа или две различные субстанции; в самом деле, природе субстанции свойственно, что каждый из её атрибутов воспринимается сам по себе, ибо атрибуты, которыми она обладает, всегда находятся с ней вместе, один из них не может быть произведением другого, но каждый выражает реальность или сущность субстанции. Следовательно, не абсурдно приписывать одной и той же субстанции множество атрибутов, напротив, в природе нет ничего более ясного: каждое существо должно восприниматься в форме какого-либо атрибута, и есть множество атрибутов, выражающих его необходимость, т. е. вечность и бесконечность, в зависимости от значимости. Следовательно, нет ничего более ясного: абсолютно бесконечное существо следует определить как существо, состоящее из бесчисленного множества атрибутов, каждый из которых выражает определённую вечную сущность".

Из бесчисленного множества атрибутов мы, люди, знаем только два: "мышление" и "протяженность". Именно эти две сотворенные субстанции ("res cogitans и res extensa"), признанные Декартом, Спиноза сводит к атрибутам.

Кроме того, теоретически достоинства атрибутов равны, однако "мышление", способность думать самостоятельно, должно было бы отличаться от всех других атрибутов, быть привилегированным. Но это вызвало бы множество внутренних трудностей и заставило бы ввести иерархию, иначе говоря, вертикальный порядок, в то время как Спиноза стремился к горизонтальному порядку, т. е. к полному равноправию атрибутов.

Не возвеличивая мышление, можно возвысить земное и "обожествить" его. В самом деле, если протяжение является атрибутом Бога, то протяженная реальность имеет божественную природу. Сказать: "Протяженность есть атрибут Бога", равноценно "Бог есть протяженность".

Это вовсе не означает, что Бог телесен (как, утверждал Гоббс), а только лишь, что Он "протяжен": в самом деле, тело не атрибут, а конечный модус пространственности как атрибута, модус, который возвышает мир и помещает его в новую теоретическую позицию, потому что отнюдь не будучи чем-то, противопоставляемым Богу, он структурно прикреплён к Божественному атрибуту.

Понятие о модусах.

Кроме "субстанций" и "атрибутов" в философской системе Спинозы существуют "модусы". Спиноза дает следующее определение: "Под "модусом "я понимаю состояние субстанции, т. е. нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется". Без субстанции и её атрибутов не было бы "модусов", а мы не смогли бы их воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из атрибутов и представляют собой определения атрибутов.

Однако Спиноза не переходит непосредственно от бесконечных атрибутов к конечным модусам, а вводит бесконечные модусы, которые находятся посередине между атрибутами, бесконечными по своей природе, и конечными модусами.

Бесконечный модус бесконечного атрибута мышления, например "бесконечный разум" и "бесконечная воля", бесконечные модусы бесконечного атрибута протяженности - "движение и состояние покоя" Бесконечным модусом является также мир как совокупность или, по выражению Спинозы - "лицо вселенной, которое, хотя и меняется в деталях, в целом остается тем же самым".

Но здесь возникает следующий вопрос, как происходит переход от бесконечного к конечному. Но Спиноза сразу вводит ряд модусов и частных модификаций и просто говорит что одни происходят из других. Одно из суждений "Этики" специально оговаривает: "Единичное, чем бы оно ни было, т. е. любая конечная вещь, имеет определённое существование, поэтому не может существовать иначе, чем с помощью другой причины, которая также конечна и определена, и так далее до бесконечности".

Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной модификацией и имеет определённое существование. Бесконечное порождает только бесконечное, а конечное порождено конечным.

Однако каким же образом в рамках божественной субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модификации и как рождается конечное, остаётся без объяснения. Для Спинозы всякое определение является отрицанием, и абсолютная субстанция, абсолютно позитивное существо такова, что не подлежит определению, иначе говоря, "отрицанию".

Это одна из самых сложных апорий системы Спинозы, с которой связан целый ряд трудностей, но которую необходимо показать для того, чтобы адекватно понять остальную часть системы.

Глава 3 Мир как математическая система

"Этика", Спинозы построена в манере Евклидовых "Начал", т. е. акцентирует внимание на дефинициях, аксиомах, суждениях, доказательствах, схолиях (пояснениях). Речь идёт о дедуктивно-геометрическом методе, примененном Декартом и высоко ценимом Гоббсом; однако Спиноза придает ему особое значение. Почему он выбрал именно этот метод толкования о высшей реальности, т. е. о предметах, для коих математические методы могут показаться неадекватными и слишком узкими? Этот вопрос, задают себе все комментаторы. При всей своей видимой ясности данный метод часто не раскрывает, а скрывает сокровенные мотивы Спинозы, и кое-кто может отбросить проблему без решения, избавившись от строгой научности, а затем пространно обсуждать её в затяжной дискуссии. Опрометчивое решение, поскольку выбор Спинозы основан не на одной мотивации, а на многих.

Итак, нам ясно, против чего протестовал Спиноза, используя как орудие геометрический метод. Он стремился отвергнуть: а) свойственный многим схоластам абстрактный метод построения силлогизмов; б) правила риторики, присущие эпохе Возрождения; в) чрезмерно многословный (раввинский) метод изложения.

Стиль Декарта и вообще вкус к научным методам XVII в. вдохновлял философа, поэтому Спиноза построил свою систему в виде математической системы. Более того, философ и мир представлял в виде математической системы, и вот почему.

Под Богом Спиноза понимает субстанцию с её бесконечными атрибутами; мир, напротив, состоит из модусов, бесконечных и конечных. Однако одни без других существовать не могут, следовательно, всё неизбежно детерминировано природой Бога, ничто не существует случайно, и мир является необходимым "следствием" Бога.

Спиноза называет Бога также "natura naturans" - "порождающей природой", а мир - "natura naturata" - "порожденной природой"; "порождающая природа " - это причина, а "порожденная природа" - следствие этой причины, которое, однако содержит причину внутри себя. Можно сказать, что причина имманентна по отношению к объекту, так же как и объект, в свою очередь, имманентен по отношению к своей причине, по принципу "все - в Боге".

Но вот точное пояснение Спинозы по данной теме: под "natura naturans" нам должно понимать то, что существует само в себе и представляется само через себя, иными словами, такие атрибуты субстанции, которые выражают вечную и бесконечную сущность, Бога, поскольку Он рассматривается как свободная причина (свободная в том смысле, что зависит только от собственной природы). "Под "natura naturata" я понимаю всё, что следует из необходимости природы Бога, либо любого из Его атрибутов, как находящееся в Боге и без Бога неспособное ни существовать, ни быть воспринятым".

Сейчас мы можем понять, почему Спиноза не приписывал Богу разум, волю, любовь. Бог есть субстанция, в то время как разум, воля и любовь являются "модусами " абсолютного мышления (представляющего собой атрибут). Поэтому как бы ни понимались "модусы" - "бесконечные" или "конечные" - они принадлежат к natura naturata, к миру. Следовательно, нельзя сказать, что Бог задумал сотворение мира разумом, что Он желал его создания в результате свободного выбора или сотворил его из любви, ибо все это "апостериорно" (из опыта, на основании опыта) Богу и от Него происходит. И приписывать эти свойства Богу означало бы путать порождающую природу с порожденной.

Когда говорят об известном высказывании Спинозы: "Deus sive natura" (Бог, или природа), следует понимать: "Deus sive Natura naturans" (Бог, или творящая природа). "Natura naturans" не трансцендентная (нечто, превосходящее всякое бытие), а имманентная причина, и поскольку ничего вне Бога не существует, так как все находится в Нём, то концепцию Спинозы, без всякого сомнения, можно назвать "пантеистической".

Античная концепция идеального мира приобретает у Спинозы новое и необычное значение, единственное в своем роде. Действительно, "идеи" и "соответствующие вещи" не связаны между собой отношениями типа "образец-копия" и "причина-следствие". Бог не создает вещи по образцу собственных идей, вовсе не творит мир в традиционном значении, - мир истекает из Него. С другой стороны, наши идеи не являются результатом воздействия тел.

Тем не менее, метод и способы, применяемые Спинозой в "Этике", нельзя считать чем-то формальным, напротив, связи, объясняющие реальность, как её понимает Спиноза, являются выражением некой абсолютной рациональной необходимости. Будь то Бог (или субстанция), либо треугольник, все рассматривается с такой же точностью, с какой решаются теоремы: они "действуют" строго по правилам, иначе быть не может. Следовательно, если все, включая Бога, гипотетически можно "доказать" с такой же абсолютной строгостью, то евклидов метод оказывается наиболее адекватным.

Кроме того, метод дает преимущество неэмоционального толкования предмета, обеспечивая беспристрастную объективность, свободную от иррациональных и алогичных искажений, что в большой степени благоприятствовало воплощению идеала: увидеть самому и заставить других видеть то, что выше страстей, смеха и слез, в свете чистого разума. Этот идеал точно выражен в следующей максиме: "Nec riderе, пес lugere, neque detestari, sed intelligerе" ("He смеяться, не плакать и не отворачиваться, но понимать").

Глава 4. Антропология Спинозы

Учение о человеке или антропология не случайно приобретает в философии Спинозы центральное значение. Особое положение философского учения о человеке XVII в. объясняется несомненной приверженностью великих мыслителей той эпохи гуманистическим ценностям. Осмысление философии - даже тех её разделов, которые непосредственно не касаются человека, - неизменно приобретает у философов XVII в. также и нравственный характер. Забота о человеке, о "правильной" жизненной ориентации заключена в самом фундаменте научного познания и философствования. Служению человеческому здоровью, счастью, благополучию, разуму подчинено познание законов природного универсума, в особенности закономерностей, управляющих самой человеческой жизнью. Учение о человеке в гуманистически задуманном комплексе философских исследований как бы скрепляет единой целью весь свод философских знаний.

Учение о человеке, как считает Спиноза, должно помочь людям открыть такую "человеческую природу", которая свойственна всем людям. К выполнению благородной цели, "а именно к тому, чтобы мы пришли к высшему человеческому совершенству", Спиноза и стремится направить все науки, начиная от механики, медицины и кончая моральной философией и учением о воспитании детей. Для этого необходимы не только науки. Следует, согласно Спинозе "образовать такое общество, какое желательно, чтобы как можно более многие, как можно легче и вернее пришли к этому". Итак, у Спинозы философия благодаря учению о человеке концентрируется вокруг блага человека, его нравственного обновления и тесно связывается с изменением общества на гуманистических началах.

В антропологии Спинозы одну из важнейших ролей играет понятие свободы. Вопрос о свободе воли, разрабатывающийся в философии прошлого, решается у Спинозы весьма просто: мыслитель отождествляет волю с разумом, а потому отрицает саму необходимость вести длинные и запутанные рассуждения о свободе воли. Да и вообще абстрактные "лозунги", касающиеся свободы, сколь бы они ни казались Спинозе привлекательными, интересуют его меньше, чем тщательная работа - уже в рамках философии человека, общества, политики над более конкретными аспектами проблемы свободы. Это вполне "позитивное" изучение того, как в рамках существующих социальных условий и политических систем может быть достигнута пусть минимальная, но так необходимая человеку свобода. Но следует понимать, что термин "свобода", с другой стороны, приобретает конкретный, частный, специфический смысл: речь идёт о свободе слова, печати, о формальной законодательной свободе, о свободе мысли от церковно-идеологической цензуры и т. д. Иными словами здесь говорится о тех свободах, которые впоследствии получат название демократических. Философы XVII в., как правило, констатируют, что в существующих государствах все эти свободы попираются. Руководствуясь гуманистическими идеалами и желаниями хоть что-нибудь сделать для своего современника, Бэкон, Гоббс, Спиноза предлагают правителям "максимально разумные" (основанные на свободе) правила управления своими подданными и требуют от них соблюдать такие правила. В этой части своих социально-политических концепций мыслители данной эпохи говорят о том, как должна быть в соответствии с соображениями здравого смысла и гуманности организована государственная власть. Характерный образец такого способа рассуждения о свободе дает Спиноза.

Развитие разума, по мысли Спинозы, есть одновременно обеспечение свободы. Из этого теоретического постулата вытекает важнейшее политическое требование: "В свободном государстве каждому можно думать то, что он хочет, и говорить то, что он думает. Тирания одного лица несовместима со свободой, разумом и благополучием большинства. Между прочим, "Богословско-политический трактат" Спинозы имеет такой примечательный подзаголовок, разъясняющий его, основной замысел - Богословско-политический трактат, содержащий несколько рассуждений, показывающих что свобода философствования не только может быть допущена без вреда благочестию и спокойствию государства, но что она может быть отменена не иначе, как вместе со спокойствием государства и самим благочестием".

Глава 5 Этика и социально-философские идеи

Спиноза разработал своё этическое учение прежде всего с целью решения проблемы существования. В конце второй части "Этики" философ резюмирует моральный аспект своих теорий: "Наконец, остается показать, насколько это учение полезно для жизни:

I. Поскольку мы действуем единственно по воле Бога, будучи частью божественной природы, то чем активнее и совершеннее производимые нами действия, тем лучше мы познаем Бога. Значит, кроме умиротворения, приносимого душе, эта доктрина полезна ещё и тем, что объясняет нам, в чем состоит высшее счастье или блаженство: только в познании Бога, которое побуждает нас совершать действия и поступки, продиктованные любовью и милосердием. Благодаря познанию Бога мы ясно понимаем, как далеки от истинного уважения к добродетели те, кто в ответ на самое низкое рабство ждет от Бога высоких наград и благодеяний, как будто добродетель и служение Богу уже сами по себе не становятся счастьем и высшей свободой.

II. Учение полезно, поскольку учит, каким образом мы должны себя вести по отношению к судьбе или неподвластным нам вещам: ждать, т. е. со стойкостью духа переносить все превратности судьбы, ведь все вытекает из вечного закона Бога с такой же необходимостью, с какой из сущности треугольника следует, что три его угла равны двум прямым.

III. Учение полезно для общественной жизни, потому что отучает нас ненавидеть, презирать, насмехаться, сердиться, завидовать. Помимо этого, она учит каждого довольствоваться немногим своим и помогать ближнему не из-за сострадания, пристрастия или суеверия, а руководствуясь только рассудком, т. е. в соответствии с требованиями времени и обстоятельств.

IV И наконец, это учение объясняет, каким образом надо управлять гражданами, чтобы они не были рабами, а свободно исполняли свой долг".

Воплощение в жизнь морального идеала, берущего начало в вышеописанных метафизических и гносеологических предпосылках, предполагает этапы, которые можно сгруппировать следующим образом: 1) беспристрастное и трезвое толкование человеческих страстей; 2) переоценка понятий совершенства и несовершенства, добра и зла; 3) прогресс морали, поставленный в связь с познанием; 4) высший идеал человека - любовь к Богу.

Все страсти, пороки и безумства людей Спиноза анализирует при помощи геометрического метода (т. е. когда из точек, линий и плоскостей образуются объёмные тела, а затем выводятся соответствующие теоремы). По своему образу жизни человек не составляет исключения из общего порядка Природы, а подтверждает его. Человеческие страсти обязаны своим происхождением отнюдь не "слабостям" и "недостаткам" индивида и не "бессилию" и "непостоянству" его души (или мыслей), поэтому их не следует ненавидеть и порицать, но необходимо объяснять и понимать, как любую другую реальность Природы. В самом деле, везде и всюду действия Природы равнозначны, следовательно, и способ её изучения во всех проявлениях должен быть единым.

Мыслитель предполагает, что человек движим жизненной силой (impetus), а страсти берут начало из влечения (conatus), устойчиво сохраняющегося в течение неопределённого периода времени; эта склонность сопровождается соответствующей идеей, т. е. в ней участвует сознание. Conatus в умственной сфере называется волей, в телесной - влечением (appetitus). Положительный модус его мы называем удовольствием или радостью (laetitia); противоположное явление мы называем неудовольствием или печалью (tristitia). Из этих двух главных страстей возникают все остальные. В частности, мы называем "любовью" аффект удовольствия а "ненавистью" аффект неудовольствия, с идеей внешней причины.

Аналогичным способом из человеческого сознания Спиноза выводит все страсти. Философ характеризует "страсть" как "неадекватную и смутную идею". Пассивность ума вызывается именно неадекватностью идеи. И поскольку для Спинозы разум и тело суть одно и то же в двух различных аспектах, то оба рассмотренных выше определения страсти согласуются друг с другом. На основе этого легко объяснить заключительную дефиницию: "... аффект, называемый страстью души (animi pathema), представляет собой смутную идею о наличии жизненной силы в теле либо в одной из его частей, присутствующей в большей или меньшей степени".

Подобно явлениям природного мира страсти неукротимы: одна порождает другую с неотвратимой силой. "Без сомнения, дела человеческие шли бы намного лучше, если бы человек умел говорить и молчать по необходимости. Однако опыт доказывает, что меньше всего люди способны контролировать свою речь и обуздывать влечения. И если бы из опыта не было известно, что мы совершаем много вещей, в коих позднее раскаиваемся, а часто, когда мы взволнованы или возбуждены противоречивыми страстями, даже зная, каково лучшее решение, выбираем худшее, то ничто не помешало бы думать, что мы поступаем сообразно свободной воле. Так, ребёнок уверен, что он "свободен" требовать молока, разгневанный подросток убежден, что он "свободно" стремится к мщению, а трус - к бегству. Равным образом пьяница убежден, что он разумно и свободно говорит то, о чем бы в трезвом уме промолчал; помешанные, болтуны, дети и многие другие уверены, что говорят сообразно своей свободной воле, в то время как они просто не в состоянии обуздать свою болтливость. Итак, сам опыт не меньше, чем рассудок, доказывает, что люди сознают только собственные желания и поступки, но не ведают об их причинах".

Из этого анализа Спиноза выводит этически позитивное заключение. Если мы предполагаем, что поступки людей, которые мы считаем вредными, вызваны их свободной волей, мы начинаем их ненавидеть; однако если нам известно, что они не вольны в своих действиях, мы не станем их ненавидеть или, во всяком случае, будем ненавидеть намного меньше (поскольку рассматриваем и судим поступки с помощью тех же критериев, с какими подходим к любому неизбежному естественному явлению, например, падающему камню).

Спиноза доходит до того, что просто говорит: "ненависть растёт, когда она взаимна", но может "растаять от любви". Ненависть порождает ненависть, а любовь способна её погасить; но если неизбежна взаимосвязь причин, о которой говорит философ, то как может человек отвечать любовью на ненависть? Для этого, считает Спиноза, необходим хотя бы один компонент свободы.

Для тех, кто хочет разобраться в "Этике" Спинозы, есть и второй, очень важный для понимания момент. В Природе, по мнению Спинозы, нет "совершенства" и "несовершенства", "добра" и "зла", так же как не существует целей, поскольку все происходит под знаком самой строгой необходимости. "Совершенное" и "несовершенное" - конечные модусы человеческого мышления, рождающиеся из сопоставления человеком произведенных им предметов с присущей Природе реальностью. В результате получается, что "совершенство" и "реальность" - одно и то же. А значит, ни о какой природной реальности нельзя сказать, что она "несовершенна". Из всего сущего нет ничего неполноценного, ущербного: все именно таково, каким и должно быть.

"Добру" и "злу" также не соответствует ничего онтологически сущего в вещах самих по себе: они тоже являются "модусами мышления", сформировавшимися у человека, когда он сравнивал вещи друг с другом и соотносил это с собой.

В итоге любые соображения аксиологического изгоняются из онтологии, а Спиноза оставляет за собой право добиться поставленной цели даже ценой полного их исключения.

При укоренившемся представлении о человеке как субъекте, заботящемся, главным образом, о сохранении и продлении собственного существования, Спинозе не остается ничего другого, как заключить, что те вещи, которые называют "добром", на самом деле просто полезны, а "зло" представляет собой противоположность:

"Я понимаю под хорошим то, что нам достоверно известно как полезное. Под плохим, наоборот, - то, что, как нам достоверно известно, препятствует обладанию добром".

Таким образом, "добродетель" становится не чем иным, как достижением пользы, а "порок" - наоборот. Спиноза утверждает: "Чем больше человек старается и чем более он способен добиться собственной пользы, т. е. сохранения собственного существования, тем большей добродетелью он одарен, и наоборот, лишь никчемный человек пренебрегает собственной пользой, т. е. не заботится о самосохранении". "Для нас действовать по добродетели означает не что иное, как жить, заботясь о самосохранении, руководствуясь разумом и собственной пользой". Человек, руководствующийся в своем поведении Рассудком, наиболее полезен другим людям. Спиноза прямо заявляет, что человек, руководствующийся рассудком близок к Богу.

Знаменитый древнегреческий философ Сократ говорил, что основной порок это невежество, а добродетель - знание, и этот тезис в самых разнообразных формах повторялся в ходе развития философии. Вот один из красноречивых примеров этого тезиса в "Этике", с отголосками суждений Сократа и стоиков. "Усилия, направленные на самосохранение, фундаментальны. Однако сущность человека - его Разум, поскольку он познает ясно и отчетливо. Значит, всякое разумное усилие не что иное, как познание. Ни об одной вещи мы не знаем достоверно, хороша она или плоха, но ведет ли она действительно к познанию или препятствует ему - разуму открыто".

Но воспроизведённые классические античные тезисы у Спинозы приобретают новый смысл. "Как только мы сформируем ясную и отчётливую идею", страсть перестает быть страстью. "Поясни свои мысли - и ты перестанешь быть рабом страстей".

Серьёзнейшая сила, освобождающая и возвышающая человека, - ум и познание: "...сила души определяется только знанием, и наоборот, её бессилие (или страсть) оценивается как утрата знания; из этого следует, что в высшей степени пассивна душа, большей частью состоящая из неадекватных идей (аффекты могут заполнить все сознание человека и полностью его поработить). Наоборот, душа, состоящая по большей части из адекватных идей, в высшей степени активна; неадекватные идеи указывают на бессилие человека. Необходимо отметить, что огорчения, тревоги и несчастья чаще всего берут начало в чрезмерной любви к какой-либо вещи, подверженной многим изменениям и которой, к тому же, мы никогда не сможем полностью обладать. Действительно, никто не станет заботиться либо безудержно желать того, к чему не испытывает любви; в то же время обиды, подозрения, неприязнь и тому подобное рождаются только от любви к тому, чем никогда и никто не может по-настоящему и полностью владеть. Власть над аффектами дает ясное и отчетливое знание и особенно знание третьего рода. Если это познание и не устраняет аффекты абсолютно, избавляя сознание от рабства, оно, тем не менее, способствует тому, чтобы аффекты занимали в душе минимальное место, а любовь к вечному и неизменному - максимальное. Такую Любовь не может осквернить ни один из пороков, присущих обычной земной любви, напротив, такая Любовь будет постоянно расти, нанимая все большую часть души" .

В процитированном выше отрывке Спинозой упоминается третий род познания, а именно: на основе интеллектуальной интуиции, воспринимающей все как исходящее от Бога (т. е. в качестве модусов Его атрибутов). В такой форме дознания все несет радость, максимально возвеличивая человека. А кроме того, она дарует познавательную, интеллектуальную Любовь к Богу, так как в качестве причины ей сопутствует идея Бога. (Напомним приведенное ранее определение: любовь - это чувство удовольствия, сопровождаемое идеей внешней причины.) Вот знаменитое суждение Спинозы, в котором он определяет "amor Dei intellectualis": "Интеллектуальная Любовь души к Богу является частью бесконечной любви Бога к себе Самому". Другими словами, для Спинозы добродетель несёт награду в себе самой, и Рай наступает уже здесь, на земле.

Социально-философские взгляды.

В XVII столетии уже обсуждался вопрос, который иной раз считают исключительной принадлежностью философии ХIХ-XX вв.: можно ли считать человека существом, общественным по своей сущности?

Отвечая на этот вопрос, философы XVII в; высказывают по крайней мере две точки зрения, которые на первый взгляд кажутся противоположными. Первую из них особенно четко выражает Спиноза. Поскольку человек следует "законам разума", т. е. выступает как человек в подлинном смысле слова, он является существом общественным, - такова исходная, основополагающая идея Спинозы. Выражения "разумный" и "стремящийся к общению с другими людьми человек" звучат для Спинозы как синонимы. "То, что заставляет людей жить согласно, заставляет их вместе с тем жить по руководству разума", - таково его убеждение. Люди, живущие в соответствии с принципами разума, в глубоком смысле этого слова едины, подобны друг другу; поэтому-то они постоянно стремятся к взаимному общению. "И самый опыт ежедневно свидетельствует истинность только что показанного нами столькими прекрасными примерами, что почти у всех сложилась пословица: человек человеку Бог. Однако редко бывает, - вынужден признать Спиноза, - чтобы люди жили по руководству разума; напротив, все у них сложилось таким образом, что они большей частью бывают ненавистны и тягостны друг для друга. И тем не менее они едва ли могут вести одинокую жизнь, так что многим весьма нравится определение человека как животного общественного и в действительности дело обстоит таким образом, что из общего сожительства людей возникает гораздо больше удобства, чем вреда.

Познание и учение о душе

Спиноза в учении о познании прежде всего анализирует - в качестве части "Этики" (т. е. единой, целостной философии) - чувственное познание. В критике неопределённости, "смутности" чувственного познания, способностей представления, воображения и создаваемых благодаря им "чувственных идей" голландский мыслитель идёт как вслед за рационалистом Декартом, так и за основателем эмпиризма Бэконом. Аргументация Спинозы здесь такова. Познает человеческая душа. Но она "сознает тело человеческое и знает о его существовании только через идеи о состояниях, испытываемых телом". В познании души, опосредованном состояниями тела, возникает специфическая двойственность: "Человеческая душа воспринимает не только состояние тела, но также и идеи этих состояний". "Душа познает самое себя лишь постольку, поскольку она воспринимает идеи состояний тела". И необходимость для души воспринимать состояния своего тела приносит с собой неизбежную ограниченность: душа оказывается отгороженной от адекватного познания внешних тел. Отсюда общий вывод: "Идеи состояний человеческого тела, поскольку они относятся к одной только человеческой душе, не суть идеи ясные и отчетливые, но смутные". А неадекватность, т. е. смутность, искаженность идей, говорит об их ложности. Чувственное познание, т. е. познание первого рода, есть "единственная причина ложности".

Из этого познания, правда, тоже образуются всеобщие понятия, например идея человека, животного. Но они могут быть только смутными. Спиноза называет такое познание "познанием через беспорядочный опыт" . К нему примыкает познание "из знаков". Так, мы слышим или читаем слова и вспоминаем о связанных с ними вещах. Вместе они образуют "познание первого рода, мнение или воображение". Но будучи ложным с точки зрения высоких критериев адекватности и истинности, познание первого рода, иными словами, чувственный опыт вовсе не бесполезен. В жизни человека это смутное, фрагментарное, предположительное знание, как и воображение, мнение и вера играют немалую практическую роль. Без них человек не смог бы выжить и двигаться к более высокому познанию второго и третьего родов, т. е. двигаться к истине. Но мы имеем "общие и адекватные идеи о свойствах вещей". Этот способ познания Спиноза называет познанием второго рода.

И наконец, существует третий род познания - интуитивный (scientia intuitiva). Второй и третий роды познания, согласно Спинозе, истинны. Второй род познания - это познание рациональное. "Основы разума (ratio) составляют понятия". Оно и есть дело ratio (разума) и intellectus (интеллекта, разума в высшем значении слова). Образцами такого познания, т. е. оперирования истинными, адекватными понятиями, Спиноза по примеру Декарта считает математику и логику. И все же интуиция, третий род познания, ставится ещё выше чисто рационального познания.

Значительную часть "Этики" занимает спинозовское учение об аффектах, что также соответствует структуре целого ряда философских учений XVII в., прежде всего декартовского.

"Под аффектами, пишет Спиноза, я разумею состояния тела, которые увеличивают или уменьшают способность самого тела к действию, благоприятствуют ей или ограничивают её, а вместе с тем и идеи этих состояний. Если, таким образом, мы можем быть адекватной причиной какого-либо из этих состояний, то под аффектом я разумею состояние активное, в противном случае - пассивное". В отличие от Декарта Спиноза применяет понятие "страсть души" только к тем аффектам, где идеи смутны, а аффективные состояния пассивны. Несмотря на различие терминологии Декарт и Спиноза в принципе одинаково выделяют для исследования комплексный объект состояние человеческого тела, возникающее, с одной стороны, под влиянием воздействия вещей внешнего мира, а с другой - благодаря определённому осознанию этих воздействий.

В учении об аффектах у Спинозы, как и у других мыслителей XVII в., ключевым является понятие души. Вводя это понятие, Спиноза снова подчёркивает значимость методологического правила: никогда не забывать о начальной причине всех духовных реакций, а именно о воздействии тел природы на человеческое тело. Понятие "душа" приобретает у Спинозы особое, достаточно конкретное (философская категория, обозначающая нечто непосредственно данное, чувственно воспринимаемое, целое) содержание. Душой он называет именно процессы осознания человеком состояний собственного тела, определяемых воздействием вещей природы, процессы, которые затем оказывают немалое влияние на всю духовную жизнь. Согласно Спинозе, душа это сама возможность для человека воспринимать как состояния тела, так и идеи этих состояний, причём идеи могут быть не только ясными и отчетливыми, но и смутными. Для дальнейшего осмысления волевого и чувственно-аффективного аспектов человеческого действия такое определение души очень существенно. И из всего этого выводится важнейший принцип философии Спинозы, согласно которому философия направляет людей к добру и отвращает от зла не только с помощью чистых доводов разума, но и использует силу аффективных, то есть душевных способностей.

В заключении хотелось бы обратить внимание на LVII теорему "Этики", в которой содержится ключ к пониманию его философии: "Свободный человек меньше всего думает о смерти, и его мудрость представляет собой размышления не о смерти, а о жизни".

Часть 4. Никола Мальбранш. Окказионализм. Попытка синтеза картезианства и августинианства.

Глава 1. Мальбранш

Никола Мальбранш родился в 1638 г. в Париже, в многодетной семье (у него было одиннадцать братьев и сестер). Он учился в Коллеж-де-ля-Марш и в Сорбонне, а после окончания учёбы Мальбранш в 1660 г. вступил в религиозную конгрегацию "Padri dell'Oratorio", в течение нескольких лет изучал Священное Писание и труды Блаженного Августина, а в 1664 г. принял сан священника.

В год своего рукоположения в сан Мальбранш прочитал посмертное издание работы Декарта "Трактат о человеке" опубликованный Лафоржем) и был настолько потрясен, что решил посвятить несколько лет систематическому изучению картезианства. Мальбранш нашёл слишком крайним различие, показанное Декартом, между духом и телом: к первому были отнесены чистый разум и чистая воля, в то время как все остальные физические и психофизические функции были приписаны телу и объяснены с механистической точки зрения.

В 1674-1675 гг. Мальбранш опубликовал работу "Разыскания истины", посвященную правильному методу исследования, в 1680-м - "Трактат о Природе и Благодати", а в 1684-м - "Трактат о морали". Изданные в 1688 г. "Беседы о метафизике и религии" представляют собой ясное изложение философии Мальбранша.

Философ умер в 1715 году.

Произведения Мальбранша вызвали большой интерес и оживлённую дискуссию. Особенно упорным и жестким его противником показал себя А. Арно, который объявил "Трактата о Природе и Благодати" несовместимым с наставлениями церкви и добился официального осуждения.

Глава 2 Окказионализм: попытка синтеза картезианства и августинианства

Самое большое распространение картезианство получило в Голландии, где долго жил Декарт, и во Франции, где оно стало интеллектуальной модой и вызывало бурную реакцию как поддержки, так и протеста.

Одной из проблем, оставшихся неразрешёнными Декартом, была проблема взаимодействия res cogitans (мышления) и res extensa (протяженности), духа и тела. Видимое решение этой проблемы - так называемая "шишковидная железа" (glandula pinealis) - в действительности представляло собой всего лишь уловку - отход в удобное "asylum ignorantiae" (убежище незнания).

Развивая предпосылки картезианства, некоторые философы обострили дуализм "мышления" и "протяженности", отрицая возможность взаимовлияния этих двух субстанций, а в качестве единственного решения проблемы взаимоотношения между ними предложили прибегнуть к Богу. Человеческая воля и мышление непосредственно на тела не воздействуют, представляя собой повод (occasio) для того, чтобы Бог принял участие в осуществлении соответствующих воздействий, таким же образом и движения тел являются "causae occasionales" (случайными причинами) вмешательства Бога.

Эта теория была названа "окказионализмом". В её разработке приняли участие Л. де Лафорж, Ж. де Кордемуа, И. Клауберг сформулировал теорию А. Гейлинкс, а наиболее интересные идеи разработаны в трудах Н. Мальбранша, сумевшего привлечь к ней всеобщее внимание.

Когда Мальбранш читал "Трактат о человеке" Декарта, его религиозные убеждения были полностью сформированы, а философские взгляды сложились под влиянием платонизма и учения Блаженного Августина об истине. Неприязнь к аристотелизму и схоластике сложилась уже во время учёбы в колледже и изучения теологии в Сорбонне. Известно, что ещё Августин и Плотин понимали взаимосвязь между материальным и духовным началами отличным от Аристотеля образом, придя к некоторым выводам дуалистического толка. Естественно, знакомство с картезианским спиритуализмом (философское воззрение, рассматривающее дух в качестве первоосновы действительности, как особую бестелесную субстанцию, существующую независимо от материи.) воодушевило Мальбранша. Аристотелевское учение, трактовавшее духовное начало как "форму" и "энтелехию" материального ( целенаправленность и целеустремлённость как движущая сила явления) казалось Мальбраншу чем-то вроде языческого пережитка, поддерживаемого схоластами, в то время как дуалистическое картезианское противостояние res cogitans и res extensa представлялось ему намного более современным и прекрасно согласующимся с христианским спиритуализмом. Не существует ни "растительной", ни "восприимчивой", "чувствующей" души, потому что функции духовного начала сводятся к мышлению и воле, а тело (материальное начало) обладает только протяженностью. Итак, в этом вопросе Мальбранш, безусловно, идёт дальше Декарта: он не только отрицает наличие у тел "скрытых свойств" (затем окончательно отброшенных новой наукой), но и отказывает телам в механическом ударном действии.

Надо понимать, как считал философ, что тела не воздействуют на духовное, начало, равно как и духовное не воздействует на материальное. Но как тогда объяснить познание и возможность постичь истину? Каждая душа изолирована, как от других душ, так и от физического мира. Как можно выйти из этой изоляции, которая может показаться действительно абсолютной? Для этого необходимо обратиться к философии Августина и Декарта.

Решение Мальбранша навеяно учением Августина (которого, в свою очередь, вдохновил неоплатонизм, с целым рядом изменений: душа, отделённая от всего прочего, имеет прямую и непосредственную связь с Богом, а следовательно, познает все посредством Бога.

Мальбранш развил мысль Декарта о том, что мы познаём только "идеи", поскольку лишь они ведомы нашему разуму сами по себе, в то время как "предметы" остаются невидимыми для духа, "ибо они не могут ни воздействовать на него, ни предстать пред ним". Все вещи, которые мы видим, являются идеями и только идеями. Не стоит возражать, что мы чувствуем сопротивление, давление тел и тому подобное; но на самом деле сопротивление, удар, давление и т. п. являются не чем иным, как "ощущениями" и "идеями".

Вот один из отрывков из "Разысканий", в котором Мальбранш разбирает это: "Мы воспринимаем предметы, находящиеся вне нас. Мы видим солнце, звёзды и бесчисленное множество вещей вне нас, но невозможно, чтобы душа выходила из тела и отправлялась, так сказать, на прогулку по небесам поглазеть на эти тела. Она не видит их самих по себе: непосредственный объект наблюдения, например, не солнце, а нечто теснейшим образом связанное с нашей душой, это то, что я называю "идеей". Следовательно, под этим словом я понимаю не что иное, как непосредственно объект или нечто наиболее близкое к духу, когда он воспринимает какой-либо объект".

Затем Мальбранш переходит к вопросу о появлении идей. Философ считает, что они не могут возникать посредством взаимодействия "импрессивных" и "экспрессивных видов", "действующего" и "воспринимающего разума, что утверждали перипатетики и схоласты. Идеи также не могут происходить из потенции души. Если бы это было так, она стала бы создательницей духовного (идей), что противоречит всякой очевидности и поэтому неприемлемо. Не выдерживает критики также и решение о врождённости идей, потому что, вопреки здравому смыслу, оно уподобляет душу вместилищу бесконечного количества идей. Нельзя также утверждать, что душа может извлекать идеи из материального мира, обладая совершенством по преимуществу, ибо иначе следовало бы по аналогии утверждать то же самое по отношению ко всему остальному, поскольку душа может познать все реальное; и, будучи последовательным, пришлось бы заключить, что душа обладает совершенствами всего реально существующего, что очевидно, недоказуемо.

Таким образом, остается только заключить, что мы познаём все вещи в Боге, Все идеи находятся в уме Бога (мир идей), а наши души (духовная материя) связаны с Богом как местом нахождения всеобщего духа. Разумеется, это не значит, что мы познаём Бога в его абсолютной сущности, а означает лишь следующее: все, что мы познаем, мы познаём в Боге, однако, не Бога во всей его полноте и совершенстве.

Из всего этого Мальбранш делает следующий вывод: "Необходима глубокая вера в Бога как отца света, который просвещает всех, без него самые простые истины были бы непонятны, а сверкающее солнце даже не было бы видно; именно это убеждение привело меня к открытию истины, кажущейся парадоксом: идеи, представляющие творения, являются не чем иным, как совершенствами Бога ".

Мыслитель не принимает традиционное понимание души как формы тела, однако при всём этом пытается развить дуализм Декарта. Между душой и телом нет метафизического единства, а следовательно, нет и взаимодействия. Душа мыслит свое тело, и она теснейшим образом связана с Богом. Любые действия души на тело в реальности представляют собой окказиональные причины, т. е. указывающие на участие воли Бога.

Следующие положения из "Бесед" наглядно иллюстрируют эту особенную позицию Мальбранша: "Между двумя составляющими нас субстанциями нет необходимой связи. Свойства тела не могут своей силой изменять свойства духа. Однако модальности определённой части мозга, которую я вам не уточню, всегда повторяют модальности или ощущения души, и это происходит только лишь вследствие законов единства этих двух субстанций, точнее говоря, вследствие постоянной и всегда действительной воли Творца нашего. Нет никакой причинной связи между телом и духом, равно как нет её между духом и телом; более того, нет никакой причинной связи одного тела с другим и одной души с другой".

"Таким образом, заключает Мальбранш, мы не можем сами пошевелить рукой, изменить позу, положение, привычку, сделать людям добро или причинить зло, внести во вселенную хоть малейшее изменение. Вот вы существуете в мире, совершенно бессильный, недвижный, как скала, тупой как чурбан. Какое преимущество вы получите от этого воображаемого единства вашей души с телом, такого тесного, чтобы поддерживать контакт со всеми, кто вас окружает? Ни пошевелить пальцем, ни произнести даже слог; увы, если Бог не придет к вам па помощь, вы будете делать лишь тщетные усилия и замышлять бессильные желания; так подумайте немного, знаете ли вы, что надо сделать, чтобы произнести имя вашего лучшего друга или согнуть и разогнуть пальцы? Значит, несмотря на единство души и тела, с таким удовольствием воображаемое, вы будете неподвижным и мертвым, если Бог не захочет согласовать Свое желание с вашим, Свою всегда действенную волю с вашей всегда бессильной Дело в том, что создания напрямую соединены с Богом и зависят существенным образом непосредственно от него; поскольку они все одинаково бессильны, то абсолютно независимы одни от других. Конечно, можно сказать, что они соединены между собой и зависят друг от друга; согласен, но только надо бы оговорить, что это случается лишь как следствие неизменной и всегда действенной воли Создателя, только вследствие общих законов, установленных Богом. Его воля действенна и неизменна; вот откуда ко мне приходит любая сила и любая способность. Он захотел, чтобы у меня были определённые ощущения, определённые эмоции, когда в моем мозгу отпечатываются определённые впечатления, определённые потрясения. Он желает неустанно, чтобы свойства души и тела были взаимными: вот единство и естественная зависимость обеих частей, из которых мы состоим. Взаимное чередование наших свойств опирается на нерушимое основание Божественных законов, которые своей действительностью сообщают силу как моему телу, так и любому другому, законов, которые своим постоянством и неизменностью соединяют меня с моим телом, моими друзьями, моим имуществом, со всем тем, что меня окружает. Бог соединил друг с другом все свои творения. Он подчинил одни из них другим, не придав им, в то же время, действенного характера. Тщетны претензии человеческой гордыни, они - химеры, порожденные невежеством философов! Поглощенные собственными усилиями в решении проблемы и задетые за живое своим поражением, они не признали невидимой активности Создателя, плодотворности Его законов, постоянную действенность Его волеизъявлений, бесконечную мудрость Его попечения".

Философ полагает, что мы лучше знаем телесное, чем природу нашей души. Действительно, вечные истины и интеллигибельное пространство (т. е. постигаемое умом пространство) мы познаем в Боге и, следовательно, в состоянии априори (до непосредственного опыта) получить целый ряд физических представлений. И наоборот, у нас нет знаний о душе через идею в Боге, но есть лишь знания о ней на основе некоего "внутреннего чувства".

"Внутреннее чувство" нам говорит, что мы существуем, мыслим, имеем желания, испытываем целый ряд привязанностей, - но не открывает нам метафизической природы духовного. Чтобы познать себя в своей сущности, следует найти архетип духовного бытия и раскрыть все вытекающие отсюда отношения таким же образом, как следствия из интеллигибельного пространства. Но все не так-то просто. "Я, - пишет Мальбранш, - не свет самому себе, моя субстанция и мои модусы затемнены, а Бог по многим причинам не счел уместным открыть мне идею, или архетип духовного".

Мальбранш занимает подобную позицию по следующей причине. Если бы у нас был архетип духовного, мы смогли бы построить нечто вроде духовной геометрии, которая помогла бы нам познать всё, даже будущее, и совокупность психологического опыта во всех смыслах. Однако нашему самосознанию открыта только малая часть нашего бытия. Вот таким образом, Мальбранш попытался синтезировать философию Августина и Декарта в своей системе.

Часть 5 Блез Паскаль. Религиозная проблематика. Вопрос о границах науки: "доводы разума" и "доводы сердца". Антропология Паскаля. Трагичность, хрупкость и достоинство человека.

Глава 1 Паскаль: Религиозная проблематика

Блез Паскаль родился в Клермон-Ферране 19 июня 1623 г. Его сестра Жильберта Перье написала замечательную биографию брата, из которой мы узнаём, что ещё подростком он удивлял всех своими вопросами и ответами относительно природы вещей. С годами воля к знаниям все крепла, сверстники не могли не признавать его превосходства. Первым наставником Блеза стал его отец, а в колледж он так и не попал. Этьен Паскаль, чтобы дать детям хорошее образование, в 1631 г. переехал в Париж. В самом начале парижской жизни Блез овладел геометрией, дойдя до 32 теоремы первой книги Евклида. Математик Ле-Пайер, друг его отца, поражённый гениальностью мальчика, ввел его в кружок учёных, собиравшихся за ужином в доме Мерсенна, где бывали Дезарг, Роберваль, Гассенди и Каркави. Каждую неделю они слушали научные доклады одного из членов этого общества, либо обсуждали идеи Декарта, Ферма, Галилея, Торричелли и других. Общим для кружка (позже из него образована Парижская академия наук) были принцип ортодоксальности в вопросах веры и автономия научного поиска, основанного на опыте, а не на спекуляциях метафизики. На собраниях юного Блеза слушали с не меньшим вниманием, чем маститых учёных: его блестящая интуиция позволяла увидеть то, что чаще всего ускользало от других, более опытных его коллег.

В возрасте шестнадцати лет Паскаль стал автором "Опыта о конических сечениях". "По своему значению, - уверяет Гильберт, - это сочинение сопоставимо с работами Архимеда. К сожалению, оно так и не было опубликовано. Остался лишь фрагмент трактата, скопированный Лейбницем (он получил всю рукопись от внука Паскаля, Этьена Перье)".

Но, поистине революционное открытие Паскаль совершил, когда ему исполнилось 18 лет. Он изобрел нечто вроде современного калькулятора, основные математические операции не только без ручки и жетонов, но и при отсутствии какого бы то ни было представления об арифметических правилах, да ещё с непогрешимой точностью. Это открытие обрело славу почти природного новообразования, ибо вся наука теперь могла быть помещена в машинной памяти с её операциями высокой точности без надобности проверки.

Своим изобретением Паскаль желал помочь отцу, который в то время был Комиссаром Его Величества в Верхней Нормандии. Два года ему понадобилось для реализации замысла из-за сложностей с техниками и шлифовальщиками. В 1645 г. Паскаль сделал запрос на патент, который получил только через четыре года. Последняя модель была названа "паскалиной", с 1652 г. она хранится в Национальном хранилище искусств и ремесел в Париже.

В двадцать три года Паскаль узнал об опытах Торричелли, которые он уточнил и завершил своим "Трактатом о пустоте" (1651). Известным стал эксперимент, проведенный его родственником Перье 19 сентября 1648 г., который показал, что атмосферное давление ртутного столба Торричелли уменьшается с увеличением высоты. От трактата до нас дошли только фрагменты.

Отец Паскаля умер в 1651 г. В мае следующего года приняла постриг в Пор-Рояле Жаклин, его сестра. Она, как и брат, была необычайно религиозна, не выносила и малейшей несправедливости в миру. 36-ти лет от роду она скончалась в монастыре. К этому же времени относится тяжёлая болезнь Блеза: головные боли стали невыносимыми. Доктора запретили ему работать. Паскаль стал бывать при дворе, чтобы отвлечься от недугов. В апреле 1652 г. в Люксембурге его счётную машину демонстрировала внучка Ришелье, герцогиня д'Эгийон. Ясно, нравы высшего общества имели мало общего с евангельским духом, и Господь призвал Паскаля к себе. "Светский период" жизни, запечатлённый в "Рассуждении о любовной страсти", найденном Виктором Кузеном и приписанном Паскалю, закончен. Началось "второе обращение" Паскаля, памятником которого стали его "Мысли ". Однако прежде несколько слов о так называемом "первом обращении", состоявшемся в Пор-Рояле. В 1646 г. отец Паскаля поскользнулся и упал, сломав ногу. Два опытных хирурга лечили его в течение трех месяцев, так рассказывает внучка Паскаля. Трудно сказать, чего было больше - духовного или телесного врачевания. Очевидно лишь, что в руки Блеза попали сочинения Сен-Сирана, и отец не без их помощи поправился.

"Второе обращение" произошло в 1654 г., когда Паскаль решил оставить мир. Именно в этом году он опубликовал "Трактат о равновесии жидкостей", "Трактат о весе массы воздуха", "Трактат об арифметическом треугольнике". В сентябре он навестил свою сестру Жаклин в Пор-Рояле и признался ей в желании уйти в монастырь. В ночь на 23 ноября 1654 г. Блез Паскаль пережил состояние религиозного экстаза, оставив записку известную под названием "Мемориал".

В 1655 г. несколько недель философ провел в уединении в Пор-Рояле. Скорее всего, именно тогда записана, а затем отредактирована Фонтаном, секретарём Саси, "Беседа с господином Саси об Эпиктете и Монтене" (в этот период Паскалю покровительствовал де Саси (1607-1664), внук Антуана Арно и матери Анжелики).

Эпиктет, по мнению Паскаля, хорошо понимал величие, но не замечал порчи человеческой натуры, он искусно ниспровергал тех, кто искал покоя во внешнем, выставляя их рабами, слепыми и несчастными. Монтень же, напротив, прекрасно видел ничтожество человеческой природы.

В 1656 г. ещё две недели в Пор-Рояле Паскаль провел в полемике с противниками янсенизма. Религиозно-философское учение, разработанное Янсением Корнелием (1585-1638), синтезировавшее в себе католицизм и протестантизм. Под псевдонимом Луи де Монтальт он начал свои "Письма к провинциалу". В январе было опубликовано "Письмо к провинциалу одного из его друзей по поводу прений, происходящих теперь в Сорбонне". Следом появились ещё 17 писем, последнее датировано 24 марта 1657 г. В сентябре того же года "Письма к провинциалу"' внесены в Индекс запрещенных книг. Тем не менее Паскаль продолжал работать над "Апологией христианства", фрагменты этой незаконченной работы были опубликованы в "Мыслях", через семь лет после его смерти, в 1669 г.

В молитве, им сочиненной, говорилось: " не прошу ни здоровья, ни болезней, ни жизни, ни смерти, хочу лишь, Господи, властвовать над жизнью и смертью своей во славе вашей, для спасения моего, в пользу церкви и святых, с покорным смирением и святой верой отдаю вам себя и принимаю указания всеведущего провидения. Отче, не оставь меня". Паскаль умер 19 августа 1662 г. в возрасте 39 лет.

Глава 2. Вопрос о границах науки: "доводы разума" и "доводы сердца"

В введении к "Трактату о пустоте" Паскаль подчёркивает специфические характеристики эмпирических наук и теологии. В рациональном исследовании нет места принципу авторитета. Приписывать значимость лишь древним книгам, не доверяя собственным суждениям, глупо. Есть вопросы, где необходимо сверяться с текстами: кто был, например, первым королём Франции, или где находится первый меридиан, какие из слов мёртвого языка ещё в употреблении и тому подобное. Здесь важен авторитет источников, что можно нового добавить к ним? "Тот же авторитет фундаментален для теологии, в ней он неотделим от истины сообщить абсолютную точность вещам, решительно непонятным для разума, - значит отослать к написанному в священных книгах. Реальность такова, что основы веры запредельны для природы и разума. Ум человеческий слишком слаб, чтобы достичь своими силами вершин, на которые возносит сила всемогущая и сверхъестественная".

Принцип авторитета Откровения допустим только лишь в теологии, благодаря своей законностью. Паскаль считает, что там, где властвует разум, там должен быть прогресс. Неисчерпаемость разума, производящего и изобретающего, не знает ни конца, ни предела. Геометрия, арифметика, музыка, физика, медицина, архитектура - все науки должны развиваться, оставляя потомкам знание более совершенное, чем полученное от предков. Истины божественные вечны, продукты человеческого гения - в вечно прогрессирующем росте. Беда, когда физики вместо доводов прибегают как к последнему доказательству к авторитету, а теологи заняты только своими силлогизмами. Первые слишком робки, мало доверяя собственному разуму, вторые до наглости дерзки, изобретая новости в теологии.

Философ считает безрассудством неприятие различных новшеств, ибо это приводит к регрессу. "Древние,- говорит Паскаль, - использовали истины, полученные наследство, как средства для получения новых, отчего же мы не можем последовать их примеру? Пробовать новые идеи не значит не уважать древних, напротив, их знания - ступеньки к нашим достижениям, а потому мы вечные должники гениев минувших времен, ибо стоим на их плечах. Оттого и видим дальше и больше, чем они, хотя и усилий все меньше тратим на подъем, потому и славы заслужили меньше".

У природы немало тайн и секретов, но опыт их раскрытия постоянно умножается. Запрет на поиск разве не унизил бы разум самым недостойным образом, разве не сравнял бы его с животным инстинктом? Неизменный инстинкт движет поведением животного, но человек не для бесконечного ли создан? Пчела и муравей сегодня делают то же, что тысячи лет назад; человек же обобщает опыт, и не только свой собственный, но и опыт предшественников, сохраняя его в памяти и приумножая. Что интересно, продолжает Паскаль, так это особая прерогатива: человек продвигается в науке день за днем не в одиночку" в непрерывный прогресс втянуты все народы как один, благодаря чему универсум как бы стареет. Одна и та же участь настигает народы, как в другие времена бывало с одним из них. Поэтому "серию народов в смене веков" можно воспринимать как одного человека, непрерывно существующего и все время усваивающего уроки прошлого.

Именно в прогрессе знание состоит нарастание человечности: чем старше, тем мудрее. Те, кого мы зовем древними, на деле подростки, античность детство человечества. К их мудрости мы присоединили познания следующих веков, сделав всё своим. Древние достойны благоговения, ибо из немногих начал, которыми они обладали, смогли получить так много, и если не все, то лишь по недостатку опыта, а не разума. Зрелость "человека универсального", таким образом, - гуманизм". Гуманизм - это философское учение, основанное на признании абсолютной ценности человека как личности, его права на свободное развитие и проявление своих способностей, утверждение блага человека как критерия оценки общественных отношений.

Научное познание, как полагает мыслитель, автономно и отлично от истин веры. "Первое - человеческое, второе - Божий дар. (Справедливый живет в вере) и эта вера в сердце, потому и говорят: не знаю, а верю". В работе "О духе геометрии и об искусстве убеждать" Паскаль делает вывод, что доказательства убедительны, когда они имеют в своей основе геометрический метод. Хотя по правде говоря, и он имеет свои границы. Важно соблюдать два правила: 1) не использовать терминов, смысл которых не прояснен, и 2) не формулировать положений, за которыми не стоят уже доказанные истины. Другими словами, доказывать все утверждения и определять все термины. К сожалению, комментирует Паскаль, это хотя и прекрасно, но невозможно. Ясно, что, двигаясь вперед, мы по необходимости придем к словам, определить которые невозможно. Неспособность установления абсолютного порядка в науке не значит, что его нет вообще.

Таким образом, в вопросе о границе науки существуют, по мнению Паскаля, "доводы сердца" и "доводы разума". Паскаль пишет, что "У сердца есть свои основания (raisons), которые разум (raison) не знает". Мыслитель считает, что порядок сердца противоположен порядку разума и иногда отождествляется с волей, интуицией, инстинктом. Паскаль убеждён, что не следует в научном познании пренебрегать доводами сердца, "тем, что идёт от сердца", напротив, необходимо обращать внимание на эти данные. Таким образом, разум в философии Паскаля сенсуализируется (делается акцент на чувства) и иррационализируется, что является отличительной чертой его гносеологии в сравнении с гносеологией Декарта.

Но существует и другой метод, менее убедительный, но вполне точный геометрический метод. "Он не определяет и не доказывает всего. но он допускает только ясное и постоянное в природном свете, и совершенно верно, ибо утверждает природу в отсутствие доказательств". Речь идёт об очевидных для всех истинах, о положениях, установленных естественным светом или зрением разума. Совершенство геометрического метода в том, что он не определяет и не доказывает всего, тем самым держит золотую середину, не берясь за определение ясного и очевидного, определяя все остальное.

Существуют, следовательно, истины "для сведения", например, что "целое больше своей части"; принимая это, мы получаем убедительные следствия. Таким образом, есть три части "идеального метода", искусства убеждать: 1) определение терминов на основе очевидных истин; 2) принципы и очевидные аксиомы, основа доказательства; 3) мысленное помещение в доказательстве дефиниций на место определенных уже терминов.

"Необходимые правила дефиниций. Не принимать двусмысленных терминов без определения. Использовать в дефинициях только уже известные термины.

Необходимое правило аксиом. Производить в аксиомы только очевидное.

Необходимые правлю доказательств. Доказывать все положения, используя лишь самые очевидные аксиомы, доказанные утверждения. Не злоупотреблять двусмысленностью терминов, не пренебрегать мысленными подстановками дефиниций, уточняющими или разъясняющими смысл". Вот в этом и состоит, по мнению Паскаля, решение вопроса о границах науки.

Глава 3 Антропология Паскаля: Трагичность, хрупкость и достоинство человека. Человек как мыслящий тростник

Как и для Монтеня, человек у Паскаля - главный предмет философской рефлексии. "Человек рожден, чтобы мыслить: в этом его достоинство и назначение, думать как следует - его долг. Порядок мышления состоит в том, чтобы начать с начала, с себя как цели". Философия утверждает, а мышление доказывает величие человека.

Величие человека очевидно настолько, что его можно вывести даже из его же ничтожества, - ведь говорим же мы: "какое скотство", имея в виду, что презираем того, кто скатился до животного состояния, а ведь совсем не так давно животная природа была его собственной. Но настоящее величие состоит в умении быть милосердным. Дерево не знает сострадания, зато удел великих быть снисходительными.

Существует два начала истины: разум и чувства, но и то и другое обманчивы. "Мы часто недовольны жизнью и тем, что имеем: хотим быть в глазах других лучше, а потому все время заняты сравнением, мысленно прихорашиваемся, чтобы сохранить лицо воображаемое, забывая об истинном". Но разве это не претенциозно - хотеть быть известным всему белу свету, да ещё и потомкам. Тщеславие укоренено в сердце человеческом: солдат, рабочий, повар, механик - неважно кто - хотят быть почитаемыми, "и даже философы, пишущие о суетности славы, и те хотят быть славными писателями, а те, кто их читает, хотят иметь славу почитателей; возможно, и я, пишущий эти строки, того же хочу. Гордость овладевает нами незаметно, через ошибки наши, так что, кажется, и потерять жизнь мы готовы, лишь бы об этом говорили".

Паскаль говорит и об онтологическом ничтожестве человека. "Что такое человек? Относительно бесконечности - ничто, и всё - в сравнении с ничем, а значит, нечто среднее между всем и ничем. Бесконечно далекий от целей и начал вещей, скрытых в непроглядной дали. человек равным образом не способен понять, откуда он пришёл, понять бесконечное, которое поглотит его. Кто может понять эти странные пути? Только их автор, никто другой". Таковы наши реальные условия - быть между точным знанием и абсолютным невежеством. Мы жаждем порядка стабильного, основы прочнейшей, чтобы построить башню до небес, но рано или поздно фундамент дает трещину, и пропасть открывается нашему взору.

Поэтому человек - существо непостоянное и неопределенное, "не ангел, не бес". Он велик лишь потому, что "признаётся в своём ничтожестве". Это нищета короля, лишённого власти. Блеск и нищета онтологически одно и то же для человека - не растения, не животного. Опасно показывать слишком много общего с животным миром без указания на отличия. Человек не должен довольствоваться животным бытием, но и не следует считать себя ангелом. Поэтому того, кто возносится, следует спустить с небес, а того, кто себя недооценивает, - приободрить. Это и есть "трагический реализм" Паскаля, ибо это поиск позитивности "со слезами на глазах", ведь воля повреждена. И когда мы, наконец, отчаемся в бесполезных поисках блага, очутимся в объятиях Спасителя. Стало быть, человек достоин сожаления, ибо не знает, куда прислониться. Он сбит с истинного пути, искать его безнадежно. В свете онтологического ничтожества человека Паскаль, коленопреклоненный, взывает к смыслу жизни, который невозможно найти в одиночку. Но иначе решают другие: как только понята тщетность поисков смысла жизни, некоторые выбирают развлечение. Чтобы быть счастливыми, достаточно не думать о смерти, невежестве, пороках. "Но ведь развлечение - наибольшая среди наших бед, ибо отбивает привычку размышлять о нас самих и неотвратимо влечет к погибели. Без этого мы впадаем в скуку праздности, а тоска толкает искать нечто сильнодействующее.

С самого момента пробуждения нас обступают заботы и волнения, и если наступает момент передышки, мы тут же готовы развлекаться. "Непостижимо сердце человеческое, и сколько же в нём нечистот" Живём играя, из-за страха остаться наедине с собой, осознать свою ничтожность. "Оставьте и короля в одиночестве, без чувственных услад, напряжения ума, без компаньонов, и вы тотчас увидите короля-ничтожество. Чтобы избежать этого, он вечно окружен придворными, у которых одна забота - поставлять развлечения, не оставлять его ни на минуту наедине с собой". Человеческое ничтожество и суетность мира очевидны всем, но как мы изобретательны в том, чтобы их не замечать. Соломон и Иов лучше других это поняли: первый был счастливее второго. Первый, полагает Паскаль, знал по опыту суетность наслаждений, второй реальную угрозу пороков.

Итак, мы несчастливы и ничтожны, будь иначе, то зачем, спрашивается, подвергать разум иллюзиям, создавая видимость счастливой беззаботности? Отчего тогда эта боязнь заглянуть себе в глаза? Если хорошо проанализировать странные людские возбуждения в опасностях, в которые люди себя ввергают при дворе, в войнах, абсурдных ссорах, то вывод неизбежен: все это лишь из страха тишины и сосредоточенного уединения, боязни мысли и бесстрашного самоотчета. Человеческое родовое несчастье заключено в нашей природе, слабой и конечной: ничто не утешит нас, стоит понять это всерьез. Сумятица, шум, грохот, страсти - вот что отвлекает, наркотизирует. Потому тюрьма - самое чудовищное наказание, а наслаждение уединением - чувство мало кому знакомое.

Из сказанного ясно, что человека окружают непостижимые тайны, да и сам он есть величайшая тайна, а потому человек - ничтожнейшее существо. "Человек в бесконечности - что он значит?". Начало и конец его неизвестны, его существование мимолетно. В таком контексте Паскаль формирует свой знаменитый образ человека как "мыслящего тростника" (roseau pensant) одного из наиболее слабых созданий природы. "Человек не просто тростник, слабое порождение природы: он - мыслящий тростник. Нетрудно уничтожить его, но если все же суждено человеку быть раздавленным, то он умеет и в смерти быть на высоте; у него есть понимание превосходства вселенной, но такого понимания нет у вселенной". "Чтобы его уничтожить, вовсе не надо всей Вселенной: достаточно дуновения ветра, капли воды".

Но и в самом ничтожестве человека заключена возможность его величия. Паскаль связывает её с мыслительной способностью, которая высоко поднимает человека над всеми другими творениями. "Величие человека тем и велико, что он сознает свое ничтожество. Дерево своего ничтожества не сознает... Человек чувствует себя ничтожным, ибо понимает, что он ничтожен: этим он и велик". Человек, повторяет Паскаль, - не ангел, но и не животное. Некоторые люди тщетно пытаются погасить в себе страсти, чтобы приблизиться к ангелам. Другие же хотят отказаться от разума и на этом пути уподобляются тупым животным, - совсем уж позорная жизнь. Между тем при неизбежной двойственности человеческой природы нужно развивать в себе естественную потребность в мышлении. Только на этом пути можно преодолеть человеческое ничтожество и усилить величие человека, данное ему в мысли, и только в ней. При всей абстрактности этого рассуждения Паскаля нельзя не заметить, что в таком контексте его морально-философской доктрины проявилась рационалистическая компонента его мировоззрения, которая отнюдь не устраняет религиозности, а причудливо сочетается с ней.

Часть 6 Готфрид Вильгельм Лейбниц. Методология Лейбница. (Априорные принципы бытия). Соотношения мира физического и мира монад. Логика Лейбница. Вольф - главный систематизатор Лейбница.

Глава 1. Лейбниц. Методология (Априорные принципы бытия)

Готфрид Вильгельм Лейбниц родился в 1646 г. в Лейпциге в семье, имевшей славянские корни (первоначально их фамилия звучала как Любениц). Одаренный выдающимся умом, необыкновенными способностями и трудолюбием, юноша сумел за короткое время получить весь объём тех знаний, которые ему могла дать школа. Семейная библиотека (дед и отец будущего ученого университетские профессора) была богатой и грамотно составленной, благодаря чему Лейбниц многое изучил самостоятельно.

С 1661 года Лейбниц учился на курсе философии в Лейпцигском университете и математики и алгебры - в Йенском. В 1666 г. Лейбниц защитил диссертацию на степень доктора права в Альтдорфе (вблизи Нюрнберга) на тему "О запутанных судебных случаях", но от преподавательской деятельности отказался, так как академическая среда казалась Лейбницу слишком тесной для удовлетворения его запросов. Он мечтал о роли деятеля культуры и науки европейского уровня, о создании объединенной науки, охватывающей разные дисциплины, и увлеченно стремился к всеобщей организации культуры и политики. Этим объясняется беспокойный образ жизни философа, бросавший его от двора одного князя к другому, из одной столицы - в другую, он создавал ассоциации учёных и академии наук и задумывал различные проекты культурного и политического характера, в большинстве своем утопические.

Вскоре Лейбниц вступает в общество "Розенкрейцер" ("Красный крест") (нечто вроде тайного религиозно-мистического масонского объединения, основанного на теориях утопического, филантропического и мистического характера). В 1668 г. с помощью барона Бойнебурга философ поступил на службу при дворе майнцского курфюрста в качестве юриста.

С 1672 по 1676 г. Лейбниц жил в Париже. Он прибыл туда с дипломатическими поручениями в составе свиты Бойнебурга (который должен был представить королю Франции проект экспедиции в Египет, имевшей целью предотвращение войны между Францией и Голландией). Дипломатическую миссию осуществить не удалось из-за смерти барона Бойнебурга в том же 1672 г., но Лейбниц добился разрешения остаться в Париже; это пребывание оказалось весьма полезным для его научной работы. Он познакомился с философами Арно и Мальбраншем, с математиком Гюйгенсом, оказавшим заметное влияние на Лейбница. В 1673 г. Лейбниц посетил Лондон, где был избран членом престижного Королевского общества. Длительное пребывание в Париже позволило Лейбницу в совершенстве изучить французский язык, на котором он писал свои труды, а это обстоятельство создавало благоприятные условия для распространения сочинений Лейбница, поскольку немецкий язык в те времена не являлся языком науки.

Не добившись стабильного положения в Париже, Лейбниц в 1676 г. поступил на службу к ганноверскому герцогу Иоганну Фридриху фон Брауншвейг-Люнебургу в качестве придворного библиотекаря.

В этом же году философ побывал в Англии, где познакомился с Ньютоном, а на обратном пути, во время остановки в Амстердаме, завязал знакомство со знаменитым микробиологом Левенгуком, исследования которого очень заинтересовали Лейбница. Наконец, посетив Гаагу, он смог познакомиться со Спинозой (прочитавшим ему, по всей вероятности, несколько страниц своей "Этики".

С конца 1676 г. Лейбниц начал работать при дворе ганноверского герцога в должности библиотекаря, оставаясь им, хоть и с мучениями, до конца жизни. Кроме того, он состоял советником двора, а несколько позднее официальным историографом династии, деятельным и верным сторонником дома Ганноверов.

Лейбниц совершил много путешествий, связанных с его деятельностью в качестве придворного историографа (изыскивая документы, касающиеся точной генеалогии дома Брауншвейгов), во время которых посетил Австрию (где не принял предложения стать историографом Леопольда I) и Италию (Рим, Неаполь, Флоренцию, Модену, Венецию). Кроме того, он объездил все германские княжества.

С 1689 г. начали портиться его отношения с домом ганноверских герцогов: Георг Людвиг, будущий английский король Георг I, не был расположен терпеть постоянные отлучки Лейбница и не всегда желательные культурные и политические инициативы разного рода, отвлекавшие его от непосредственных обязанностей историографа.

Но политическая деятельность и инициативы философа сократились не по этой причине. Он прилагал много усилий для примирения и объединения разных церквей, следуя плану, намеченному им значительно раньше. В 1700 г. Лейбниц был избран членом Парижской академии наук и как инициатор создания президентом Берлинской академии наук. Кроме того, он стал тайным советником Фридриха I, короля Пруссии. Позднее, в 1712 г., Лейбниц назначен также тайным советником российского императора Петра Великого, для которого составил проект Академии Наук. В 1713 г. Лейбниц назначен советником Венского двора.

В 1714 г. герцог ганноверский стал английским королем Георгом I. Период везения в жизни Лейбница закончился. Король не пожелал видеть его в Лондоне, а сильные мира сего, которым Лейбниц при разных обстоятельствах помогал и давал советы, о нём забыли.

Лейбниц умер в одиночестве в 1716 г., в возрасте семидесяти лет. Во время похорон ученого за гробом шёл секретарь, а из всех академий только одна Французская вспомнила о его заслугах.

Последние годы жизни Лейбница помимо натянутых отношений с Ганноверами омрачали длительные и бесплодные споры с Ньютоном о приоритете создания дифференциального и интегрального исчисления, раздувавшиеся с 1713 г. Лондонским королевским обществом. Первые результаты исследований в этой области Ньютон получил раньше Лейбница (примерно с 1665 г.), но Лейбниц пришёл к таким же результатам самостоятельно, с помощью другого метода (1675-1676), опубликовав их значительно раньше Ньютона (в 1684 г. результаты опубликованы им в журнале "Acta eruditorum"). Одним словом, речь шла о независимых друг от друга открытиях, однако поскольку Лондонское королевское общество заняло в этом вопросе далеко не беспристрастную позицию, а король Георг I решил не подогревать страсти, действительные заслуги Лейбница в этом открытии остались непризнанными.

Возникает вопрос: когда же размышлял и писал Лейбниц, на котором лежало столько обязанностей при дворе, в академиях наук, культурных обществах, и который совершил столько путешествий? Больше всего он любил работать ночами, а его мысли служат свидетельством широты жизненных и бытийных интересов; можно сказать, Лейбниц мыслил именно благодаря тому образу жизни, который вёл. Почти все его произведения написаны по случаю и обычно кратки.

Основные философские труды Лейбница: "Рассуждение о метафизике" (1686), "Новая система природы" (1695), "Начала природы и благодати" (1714), "Монадология" (1714). Более объемна работа "Теодицея" (1710) доводы схоластики (тип религиозной философии, характеризующийся соединением теологических и догматических предпосылок с рационалистической методикой и интересом к формально-логическим проблемам) и теологии и, наконец, большое произведение "Новые опыты о человеческом разумении" (1700-1705), опубликованное в 1765 г., т. е. после смерти. Очень важно для изучения богатое эпистолярное наследие Лейбница (в те времена письма считались полноправным литературным жанром).

Лейбниц чаще всего писал на латинском, официальном языке науки, а также на французском. Нарушая средневековые - традиции ученого мира, Лейбниц опубликовал некоторые из своих трудов на немецком языке.

Методологически, структура принципов философии у Лейбница такова что они согласуются и дополняют друг друга, причём в ряде случаев не путем простого продолжения, а в смысле противопоставления акцентов. Можно утверждать: принципы в целом образуют в его философии подвижное, напряженное, диалектическое единство что для философии XVII в. было большим новшеством Это по Лейбницу, и принципы научно-философского познания и всеобщие законы самого Богом творимого и устрояемого мира.

Лейбниц высоко ценил и глубоко изучал математику и естествознание своего времени. Не покидая почвы механистической физики, он старался сделать всё, чтобы наука смогла продвинуться к более динамичной картине мира. В статье 1686 г. "Краткое доказательство замечательной ошибки Декарта и других насчёт закона природы, посредством которого, как они думали, Бог сохраняет всегда одинаковое количество движения в природе и который, однако, извращал всю механику" Лейбниц внёс существенную поправку в Декартову формулировку закона сохранения количества движения (в переводе на современный научный язык это изменение означало: "силы относятся как произведения из масс тел на квадраты скоростей, а не на первые степени скоростей, как утверждал Декарт").

По оценкам историков науки, несмотря на неясности и колебания в определениях понятия "сила", именно Лейбниц "ввёл понятие кинетической энергии, как меру движения и подошёл к формулировке нового закона сохранения в механике - сохранению энергии при взаимодействии сил". Лейбниц уже в 1687 г. воспользовался понятием живой силы, с помощью разных физических и математических аргументов пытаясь придать ему солидный научный статус.

Мужество, интеллектуальная дерзость Лейбница-философа состояли в том, что он стал создавать свою динамическую, наполненную "живыми силами" картину мира, в самом деле выстраивая скорее метафизическую гипотезу, которую последующее развитие человеческой мысли, тем не менее, резонно квалифицирует как одну из самых серьезных "научных программ" XVII-XVIII вв.

В этой обширной, одновременно метафизической и научной гипотезе-программе на понятие субстанции была возложена главная объясняющая функция. Представление о субстанции само разрослось в весьма сложную и довольно причудливую концепцию.

Лейбниц был убежденным противником материализма (учение, утверждающее первичность и превосходство материального и материальной субстанции по сравнению с духовным.). Для идеалиста Лейбница непреложно, что в рамках философии дух имеет первенство перед материей, дух, вернее души - перед телами. С помощью материального как принципа нельзя, по Лейбницу, удовлетворительно объяснить единство, универсальность, непрерывность мира: это значило бы свести дух, души к материи, к телесному. Между тем духовное, по Лейбницу, имеет свои особые законы, которые ставят души выше изменений, происходящих в материи. А вот благодаря имматериальной, духовной субстанции и принципу неосознанных восприятии универсум как бы собирается в прочное одухотворенное, значит, живое единство, которым легко управляет Бог.

Тем самым Лейбниц мыслит преодолеть и дуализм, и материалистический монизм. Но тех, кто усомнился бы в найденном философско-методологическом способе их преодоления, Лейбниц стремится убедить, ссылаясь в конечном счете на теологический и телеологический принцип предустановленной гармонии, широко распространенный в философии его времени. Итак, Лейбниц, развивая уже упомянутую выше более общую идею "репрезентации" (понятие, означающее представительность, симптоматичность, характерность какого-либо процесса или явления), применительно к проблеме души и тела обосновывает своего рода изоморфизм, т. е. мысль о том, что Богом изначально предустановлено соответствие субстанций тел и душ. И подобно тому, как каждое тело затрагивается всем, что происходит во Вселенной, так и наша душа в конечном счете выражает Бога и Вселенную, все сущности и все существования. В силу чего "взаимное соотношение" субстанций выглядит как их "общение" - "единственно в этом и состоит связь между душой и телом," поясняет Лейбниц.

Глава 2. Соотношение мира физического и мира монад

Прежде чем непосредственно говорить о соотношении миров физического и монад, необходимо выяснить следующее. В согласии со многими предшественниками Лейбниц применяет понятие субстанции прежде всего к Богу. Бога он называет Единым Существом, владыкой универсума, последней причиной всех вещей и, в этом смысле, необходимой субстанцией. Из Единого Существа "черпают свою реальность не только те существования, которые заключает в себе этот мир, но даже все возможное (possibilia)". Что же касается метафизического учения о субстанции, то утверждением субстанциальности Бога оно никоим образом не исчерпывается. Лейбниц считает наиболее разумным допустить что кроме Бога, этого высшего деятельного начала, существует "множество отдельных деятелей", которые не могут быть приписаны лишь одному субъекту. Эти отдельные "деятели" и названы Лейбницем "монадами". Таким образом утвержден принцип плюральности (плюрализма), или множественности субстанции, противопоставленный всем философским трактовкам субстанции как простого, нерасчлененного единства (дуализм, монизм). "Монада, о которой мы будем здесь говорить, - пишет Лейбниц - есть не что иное как простая субстанция, которая входит в состав сложных; простая, значит, не имеющая частей", - так начинает Лейбниц свою работу "Монадология". И продолжает: "А где нет частей, там нет ни протяжения, ни фигуры и невозможна делимость Эти-то монады и суть истинные атомы природы, одним словом элементы вещей". Дальнейшее размышление логично и последовательно постулирует, что монада, будучи целостной, неделимой, непротяженной субстанцией, не подвержена обычным процессам рождения и гибели. Дальнейшее размышление логично и последовательно постулирует, что монада, будучи целостной, неделимой, непротяженной субстанцией, не подвержена обычным процессам рождения и гибели. Рождается она только вместе с актом творения. На монаду нельзя подействовать каким-либо внешним, материальным образом: "Монады вовсе не имеют окон, через которые что-либо могло бы войти туда или оттуда выйти". А вследствие этого монады противопоставлены также и традиционному атомистическому пониманию субстанциального первоначала. По справедливой оценке ряда исследователей философии Лейбница, в первой части "Монадологии" субстанция, или монада, рассмотрена Лейбницем скорее в традиционном логико-метафизическом аспекте. Однако Лейбниц в своем рассуждении о монадах - и соответственно о принципах мира - идёт дальше.

Мыслитель убеждён, что монады должны быть наделены какими-то свойствами. Иначе с их помощью нельзя будет объяснить изменения вещей. Свойства должны отличать одну монаду от другой. И вот здесь, как раз применительно к монадам, Лейбниц формулирует принцип индивидуации, один из наиболее важных в философии. Иногда его называют также принципом многоразличия, дифференцированности. "Каждая монада необходимо должна быть отлична от другой. Ибо никогда не бывает в природе двух существ, которые были бы совершенно одно как другое и а которых нельзя было бы найти различия внутреннего или же основанного на внутреннем определении". Включая принцип индивидуации в ткань монадологии (учение о монадах) , Лейбниц придает ему уже не только логико-метафизический, но и широкий онтологический смысл: монады мыслятся как идеальные первокирпичики всего бытия. Они - сущности, "внедренные" в каждое из тел природы и причастные к многоразличию, уникальности их проявлений и изменении.

С целью объяснить не только общие, но и конкретные свойства монад, философ наделяет эти идеальные первосущности способностью восприятия (в оригинале - perception), отличая её, однако, от способности апперцепции, или сознания. Лейбниц ведёт речь о так называемых неосознаваемых восприятиях, приписываемых всем без исключения монадам, включая монады физических тел. Он впрямую выступает против Декарта: хотя последний верно предположил наличие в уме человека врождённых идей, он и его последователи ошиблись, не "внедрив" и во всё, что существует вне человека, "неосознаваемые восприятия", т. е. определенную степень духовности. Её Лейбниц также называет стремлением (в оригинале - appetition). Благодаря наличию таких восприятии, т. е. перцепций и стремлений, монады в определенном смысле можно было бы уподобить душам, замечает Лейбниц. Однако более разумным он считает назвать их просто монадами, или, используя ещё аристотелевский термин, энтелехиями. Под "энтелехией" издавна понимали движущий принцип, "изначальную силу", совершенство, самодовление, самодостаточность. Именно эти свойства Лейбниц и приписывает монадам.

Таким образом, Лейбниц делает принцип монад именно универсальным основанием философии. Монады выступают: как "истинные атомы" бытия природного универсума (онтологический аспект); как субстанция человека, позволяющая объяснить и его тело, и душу (антропологический аспект); как источник сознания, скрытого (перцепция) или явного (апперцепция) (гносеологический аспект); как нравственная самость (этический аспект); как источник самодвижения, саморазвития, постоянной изменчивости мира (динамический, в тенденции - диалектический аспект), как основа логического, метафизического, научного объяснения (методологический научно-теоретический аспекты). И хотя такого четкого обозначения аспектов у самого Лейбница нет, в свете последующего развития философии и истории философии их вполне оправданно различают.

В системе, созданной Лейбницем, Бог играет роль абсолютного центра. Поэтому неудивительны старания философа предоставить многочисленные и разные доказательства существования Бога.

Самым известным из них является рассуждение из "Начал природы и благодати": "Почему существует нечто, вместо ничто?" Это самый радикальный метафизический вопрос. Античным ученым казалась достаточной менее острая форма: "Что такое бытие?" Однако после того, как западная метафизика обогатилась библейским креационизмом (философское учение о сотворении Богом мира, вселенной и жизни из ничего), вопрос изменился коренным образом.

У Лейбница вопрос "Почему есть бытие" приобретает особенно острый характер ещё и потому, что он связывает его с "принципом достаточного основания", впервые разработанным и сформулированным им следующим образом: "Ничто не происходит без достаточного основания": в бесконечной цепи явлений нельзя не найти основания, почему данное явление совершается так, а не иначе.

В свете этого принципа вопрос о бытие, очевидно, уже должен бы стать более точным: "Почему существует что-то, а не ничто?"; "Почему существующее именно такое, а не иное?"

На первый вопрос Лейбниц отвечает, что основание объясняющее бытие, не может находиться в ряду случайных вещей ибо случайное всегда нуждается для определения в другом основании. "Значит, достаточное основание, которое в свою очередь не нуждалось бы в другом основании, должно находиться вне этого ряда вещей случайных и заключаться в субстанции, которая составляет причину этого ряда или есть необходимое существо, само в себе носящее основание своего бытия, в противном случае нет никакого другого достаточного основания, на котором можно было бы остановиться. Такая последняя причина вещей называется Богом".

Ответ на второй вариант вопроса найден Лейбницем в совершенстве Бога. Вещи и явления являются такими, а не иными потому, что способ их бытия наилучший из возможных способов существования, а гармония в мире предустановлена самим Творцом. Вообще могло бы существовать множество миров (множество способов бытия), но создан только один, этот, наш. "Из высочайшего совершенства Бога следует, что при творении универсума Он избрал план наилучший, соединяющий в себе величайшее многообразие вместе с величайшим порядком. Наиболее экономичным образом распорядился Он местом, пространством, временем; при помощи наипростейших средств Он произвел наибольшие действия - наибольшее могущество, наибольшее знание, наибольшее счастье и наибольшую благость в творениях, какие только доступны универсуму. Ибо так как все возможности в разумении Бога по мере своих совершенств стремятся к осуществлению, результатом всех этих стремлений должен быть наиболее совершенный действительный мир, какой только возможен. Иначе сложно указать основания, почему вещи сотворены именно так, а не иначе.

Это положение в философской системе Лейбница вызывает наибольшее количество споров. Во-первых, задается вопрос: свободен ли Бог в выборе мира или, наоборот, он стоит перед необходимостью, не имея возможности выбрать лучший? По Лейбницу, речь не о метафизической необходимости, согласно которой любой другой выбор немыслим из-за своей противоречивости, а следовательно, невозможен. В этом случае речь идёт о моральной необходимости воплощения самого большого блага и максимального совершенства.

Во-вторых, если этот - лучший из возможных миров, то откуда берется зло?

Лейбниц выделяет в "Теодицее" (в подобном различении заметно влияние Августина) три типа зла: I) метафизическое; 2) моральное; 3) физическое. Метафизическое зло связано с конечностью смертных существ, а следовательно, их несовершенством. Моральное зло - это совершаемый человеком грех, когда он не выполняет целей, для которых предназначен. И причина такого зла не в Боге, а в человеке. Однако в общем плане сотворения выбор мира, в котором предусмотрено существование Адама, могущего грешить, должен рассматриваться в сравнении с другими возможными вариантами по позитивности.

Относительно физического зла Лейбниц пишет: "Можно сказать, что Бог часто наказывает за какую-либо вину для достижения определенной цели: например, предотвращение большего зла либо достижение большего блага. Наказание служит средством исправления или примером; зло зачастую помогает заставить больше любить благо, а иногда способствует усовершенствованию того, кто его терпит: так посеянное в почву зерно подвергается чему-то вроде разложения для того, чтобы прорасти. Этим прекрасным сравнением пользовался для примера сам Иисус Христос".

Эта грандиозная концепция составила основу "оптимизма Лейбница", ставшего предметом оживленных дискуссий на протяжении всего XVIII столетия.

Глава 3. Логика Лейбница

Логика Лейбница вытекает из его философской системы. Из божественного попечительства над миром философ выводит универсальную, неразрывную связь всего со всем Одно тело не отделено и не отделено от остальных. Оно кирпичик в едином здании мира. И душу, по Лейбницу Бог с самого начала создал так, что она "представляет" происходящее в теле; а тело в свою очередь сотворено так, что выполняет "распоряжения души. Идея "репрезентации", т. е. изображения и воплощения в каждом сущем всего мира, лейтмотивом проходит через философию великого мыслителя.

Вместе с тем универсальная взаимосвязь не означает некоей неразличимой монолитности мира: об этом Лейбниц позаботился, обосновав принцип различия, или индивидуации. Но, утвердив его, мыслитель - по контрасту, по противоположности - постулирует также и принцип тождественности неразличимых вещей. Следуя традициям логики, философ трактует его как закон противоречия, точнее, непротиворечивости, запрета на противоречия. Последний же переливается в "великий закон достаточного основания", как его называет Лейбниц. Вот как он сам объясняет смысл и связь этих принципов: "Великой основой математики является принцип противоречия, или тождества, т. е. положение о том, что суждение не может быть истинным и ложным одновременно, что, следовательно, А есть А и не может быть не-А. Один этот закон достаточен для того, чтобы вывести всю арифметику и всю геометрию, а стало быть, все математические принципы. Но чтобы перейти от математики к физике, требуется ещё другой принцип, как я заметил в своей "Теодицее", а именно принцип необходимости достаточного основания, гласящий, что ничего не случается без того, чтобы было основание, почему это случается скорее так, а не иначе". Согласно закону достаточного основания, каждое событие имеет свои, и притом уникальные условия, свои необходимые предпосылки, что относится и к природе, и к человеку - к его деяниям, поступкам, истинам, заблуждениям.

Принцип непрерывности (частным случаем которого является непрерывность духов, или цепи перцепции) Лейбниц также считает фундаментально важным и для науки, и для философии. Принцип этот развивает и дополняет идею всеобщей и необходимой взаимосвязи, привлекая внимание к проблеме обоснованности переходов, связующих звеньев между различными уникальными сущими, сферами, состояниями. Принцип непрерывности - будучи общефилософским, метафизическим, логическим - получил также блестящее подтверждение и развитие в научных, особенно математических исследованиях самого Лейбница.

Согласно принципу непрерывности, нельзя, настаивает Лейбниц, допускать "в мире существование пустых промежутков, hiatus'ов, отвергающих великий принцип достаточного основания и заставляющих нас при объяснении явлений прибегать к чудесам или чистой случайности". Принцип учит, что "настоящее таит в себе в зародыше будущее и всякое настоящее состояние естественным образом объяснимо только с помощью другого состояния, ему непосредственно предшествующего". Непрерывность, по Лейбницу, проявляется не только в последовательности событий и вещей. "В явлениях, существующих одновременно, имеет место и последовательность, хотя воображение замечает одни только скачки..." Этот принцип-закон повелевает искать плавные переходы даже и там, где они не видны или еле заметны.

Глава 4. Вольф - главный систематизатор Лейбница

Наиболее значительным представителем философии немецкого Просвещения, а по существу отцом или родоначальником философского просвещения в Германии был Христиан Вольф (1679-1754). В этой оценке единодушны практически все исследователи, как единодушны они и в критике односторонности и противоречивости вольфианской метафизики, в её оценке как "плоской и скучной", сыгравшей неоднозначную роль в составе философии Нового времени и века Просвещения. При всей справедливости этой и других оценок философии Вольфа (как "поверхностной систематизации учения Лейбница", "рассудочно-метафизической", "догматической") необходимо иметь в виду, что в данном случае речь идёт не о недостатках учения конкретного мыслителя, не о субъективной ограниченности его философского мышления, а о важном и закономерном историко-философском явлении, имевшем под собой вполне реальные и даже необходимые теоретико-методологические и мировоззренческие основания.

Именно поэтому философия Лейбница до середины XVIII столетия, была известна в Германии только в интерпретации Вольфа. Именно он стал основателем самой влиятельной философской школы. Его ученики и последователи занимали большинство важнейших кафедр в германских университетах, а вся система образования, преподавание различных наук так или иначе основывались на его общефилософских принципах. Популярность и слава Вольфа вышли далеко за пределы Германии и даже Европы. Он был членом пяти крупнейших европейских Академий, в том числе и в России. Популярности философии Вольфа во многом способствовал доходчивый, ясный и точный язык его работ, внесших огромный вклад в разработку немецкой философской и научной терминологии; большинство из них он сам в поздний период творчества перевел на латынь, а важнейшие его труды уже при жизни мыслителя были переведены на основные европейские языки.

Его труды были популярны оттого, что они точно соответствовали и с максимальной силой выражали исходные установки просветительского мышления, его основную "парадигму". Основным способом или типом отношения человека к миру, критерием и судьей всего сущего Вольф сделал "разумные мысли о Боге, мире, человеческой душе и всех вещах вообще" (именно таково название основного его труда и именно со слов "разумные мысли" начинаются заголовки большинства его работ). Иначе говоря, в основание своего способа философствования он положил мыслящее или рассудочное, понятийно строго определенное, последовательное, систематизированное и логически доказательное рассмотрение всех областей сущего, всех вещей действительного или возможного мира.

Основное средство просвещения и воспитания человека Вольф видел в мыслящем рассудке и достигаемом им знании, с чем он связывал главную цель своей философии. В своей философии он всегда стремился к достоверному познанию того, что служит благу человеческого рода, к применению найденных им истин для пользы людей. Мысль о том, что философ служит человечеству, встречается во всех его работах. Девизом своей философии он избрал латинское изречение "Ad usum vitae" ("для житейской надобности"). Эта практически просветительская и даже пропагандистская ориентация философии Вольфа наглядно просматривается даже в его пресловутом педантизме, попытках "демонстративного доказательства" правил и советов для домашнего обихода и "житейской надобности", которые сегодня выглядят забавным казусом в истории философской мысли, собранием тривиальных поучений. Но его современниками они воспринимались иначе. Убеждение Вольфа в силе мышления, его призыв к самостоятельному применению разума (провозглашенный намного раньше знаменитого "Sapere aude" Канта), стремление внедрить в сознание рядового человека принципы рационального, доказательного мышления имели важное просветительское и социальное значение.

Протестуя против религиозной морали и морали пиетизма (мистическое течение в протестантизме, отвергавшее внешнюю церковную обрядность, призывавшее к углублению веры, крайнему благочестию и отказу от всякого рода развлечений), Вольф обращался не столько к внутреннему миру человека, к его благочестивой набожности, сколько к деятельной жизни труженика, основанной на принципах реальной пользы и чувственного, земного счастья. Трактуя Бога как совершенное разумное существо, а веру как оптимистическую уверенность в способности разума к постижению истины, Вольф обозначил своей философией первую ступень в борьбе духа науки и просвещения с религиозной протестантской идеологией. Именно эта принципиальная мировоззренческая оппозиция лежала в основе конфликта Вольфа с официальной церковью и ортодоксальным пиетизмом, и привела к изгнанию из Галле в 1723 г.

Главная цель метафизики, как полагал Вольф - счастье людей - не будет достигнута, пока в ней отсутствуют основательные, ясные, отчётливые и подтверждаемые в опыте понятия о каждой вещи. В более поздней работе он отмечает, что вопрос о счастье - отнюдь не собственная часть философии: задача философии - служить фундаментом других наук, доставлять им надежные принципы, точные методы достижения истинного знания и его критерии. Мыслитель понимал философию как "мудрость для мира" или "мировой мудрости", Вольф связывал с необходимостью рассудочного, научного объяснения мира, построения целостного, доказательного и систематического знания о нём. Только в этом случае философия может служить миру и благу людей, их образованию и воспитанию, способствовать расцвету наук.

Именно с этого поворота, осуществлённого Вольфом и его учениками к разработке общефилософских, научно-теоретических и методологических оснований человеческого познания и поведения, просветительского мировоззрения в целом, исследователи связывают начало высокой стадии немецкого Просвещения. Говоря о "повороте", осуществленном Вольфом в философии Просвещения, нужно учитывать, что во многом это было продолжением лейбницевской и всей предшествующей традиции рационалистической метафизики XVII в. Однако у Вольфа эта традиция выступила в своеобразном синтезе с просветительскими установками, что во многом определило специфические особенности, равно как и место его учения в просветительском движении и в истории философской мысли XVIII в.

Однако философию Вольфа зачастую оценивают как "плоскую" и "скудоумную" систематизацию наследия Лейбница, утратившую многие гениальные идеи, догадки и прозрения великого учителя. Эта оценка во многом несправедлива. Предприняв грандиозную попытку построения универсальной системы метафизики на основе единого математического метода и в соответствии с логическим идеалом знания, Вольф исходил из идеи самого Лейбница, стремился реализовать неосуществленный замысел этого мыслителя. Следуя просветительскому подходу к науке, её пониманию как средства образования и воспитания людей, Вольф пытался обобщить и систематизировать не только наследие Лейбница, но едва ли не всю совокупность современных ему научных и философских знаний, подвести их под единые принципы познания и представить в виде дедуктивной системы "разумных мыслей о всех вещах".

Возможно, именно такое просветительское ,практическое и служебное отношение к знанию послужило источником повышенной требовательности к его логической строгости, точности, доказательности и систематической упорядоченности.

Все эти особенности многочисленных работ Вольфа, посвященных самым различным областям человеческого знания, принесли им необычайную популярность и позволили стать заметным вкладом в разработку теоретических и мировоззренческих основ не только немецкого, но и европейского Просвещения. Вместе с тем именно у Вольфа с наибольшей ясностью и силой обозначился специфический философско-гносеологический феномен: просветительское отношение к знанию как средству образования и обучения, его рассмотрение в качестве учебно-педагогического материала оборачиваются серьезной гносеологической ошибкой, а именно превращением форм объяснения знания в основное средство его достижения, подменой процесса познания его конечным результатом. При этом способы рассудочного мышления, его логические законы и формы не только абсолютизируются, но и неправомерно переносятся на бытие и познание, отождествляются с сущностью и структурой самого действительного мира и процессами его познавательного освоения.

В итоге метафизика Вольфа, с одной стороны, всё больше превращалась в набор общеизвестных и банальных "разумных мыслей", в застывший свод неизменных, раз и навсегда данных понятий, поучений, советов, внешним и весьма искусственным образом упорядоченных в некое подобие единой и доказательной системы.

С другой стороны, система эта не только всё более устаревала по сравнению с бурно развивавшейся наукой, с результатами и запросами реальной практики; в ней все более отчетливо обнаруживались глубокая внутренняя противоречивость и догматичность её исходных философских оснований и "первых принципов". Именно в системе Вольфа с её претензиями на научность, доказательность и обоснованность всех её понятий со всей очевидностью проявился тот парадоксальный факт, что её возможность зиждется на никак не обоснованном, т. е. догматическом, постулировании бытия Бога и чудесного акта творения действительного мира. Только при таких допущениях или предпосылках, составлявших содержание так называемой рациональной, или естественной, теологии, сохранялась возможность обоснования двух других частей метафизики - рациональной космологии и психологии, т. е. учения о мире и человеческой душе и предустановленной гармонии между ними. Иначе говоря, при внешней наукообразности и просветительской направленности обсуждения вопросов о мире и человеке, о его способности к познанию и преобразованию действительности, к совершенствованию общества, достижению всеобщего блага и нравственного совершенства, и т. д. их решение оказывалось мнимым и иллюзорным, а главное, основанным на недоказуемых и противоречащих опыту и здравому смыслу постулатах.

Подобные противоречия метафизики Вольфа привели к тому, что она перестала быть центром просветительского движения. Неминуемым стало и последующее разложение вольфовской школы. Вместе с тем вольфианство имело важное эвристическое значение для дальнейшего развития философской мысли в Германии. Предметом философской рефлексии (форму теоретической деятельности человека, направленная на осмысление собственных действий и их знаков.) стала проблема принципиальной односторонности, ограниченности и глубокой противоречивости рационалистической метафизики вообще, теоретической и методологической несостоятельности её исходных установок и принципов.

Христиану Вольфу выпала печальная участь стать носителем и выразителем общего кризиса традиционной метафизики. Но в этом состоит и его непреходящая заслуга в истории философской мысли Нового времени, равно как и в процессе вызревания проблемно-теоретических предпосылок для разработки новых, нетрадиционных подходов к решению основных вопросов философского познания, прежде всего у Канта, других представителей немецкой классической философии, однако вплоть до второй половины XVIII в. школа Вольфа оставалась самой влиятельной философской школой в Германии.

Часть 7 Джамбаттиста Вико. Объективный характер исторического процесса. Теория трёх циклов развития человеческого общества

Глава 1. Вико: объективный характер исторического прогресса

Джамбаттиста Вико родился в Неаполе 23 июня 1668 г. в семье скромного библиотекаря. Закончив школу, он стал изучать философию вместе с номиналистом Антонио дель Бальцо. Неудовлетворенный формализмом преподавания, он прекращает регулярные занятия и занимается самообразованием и чтением.

Таким образом, он стал "ученым пустынником в стороне от забав молодости как породистый конь, обученный в войнах, вдруг оказался забыт брошенный на деревенском пастбище". Последователь Скота Джузеппе Риччи спустя некоторое время посвятил его в премудрости гражданского права в школе при университете Неаполя. Однако вскоре пришлось прекратить и эти штудии, ибо "душа не выносила шума судебных распрей". По приглашению одного знатного господина он стал гувернером его внуков в замке Чиленто, где все располагало к здоровому образу жизни и плодотворным занятиям. В тамошней библиотеке он изучил Платона и Аристотеля, Тацита и Августина, Данте и Петрарку, присоединился к метафизике истории и литературы.

Когда в 1695 г. он вернулся в Неаполь, то почувствовал себя чужестранцем. Аристотель после схоластических переделок обрёл лубочные черты, никто не хотел обсуждать оригинальность его наблюдений. По экономическим соображениям он подал на конкурс на замещение вакансий по кафедре риторики Неапольского университета. Затем начались годы преподавания, а в 1693 г. он стал лауреатом, написав несколько работ об "Обучении" Квинтилиана ("О положении дел"). Эти годы для Вико были особенно плодотворными. Выступая с речами-посвящениями на академических собраниях, с 1699 по 1708 г. он оттачивал свое мастерство и с блеском критиковал теоретические позиции так называемых новых ученых. Среди речей исторической стала седьмая: "О научном методе нашего времени", - опубликованная автором на свои средства. Здесь мы находим замечательные педагогические интуиции Вико, проницательную критику картезианского метода и наметки новой интерпретации истории.

С 1713 по 1719 г. Вико посвятил изучению работ Гуго Гроция, в особенности "О праве войны и мира". По заказу одного герцога он написал историческое исследование "Четыре книги о подвигах Антонио Карафы", опубликованное в 1716 г. Он также принял участие в грандиозной работе под названием "О древнейшей мудрости итальянцев, извлеченной из источников латинского языка" в трёх книгах: "Liber metaphysicus", "Liber physicus", "Liber moralis". Опубликованная в 1710 г., работа была раскритикована "Литературным итальянским журналом" с филологической точки зрения. Вико, уже собравший большой материал, вынужден был остановить работу. Семейные заботы, капризы жены Терезы Катерины Дестито, наконец, нужда заставили заняться частными уроками, мелкими заказами случайного характера. Движимый неиссякаемым интересом к истории права, он написал в 1720 г. конкурсную работу "О единственном начале и единственной цели всеобщего права". Вскоре появляются его работы "О неизменности философии ", "О неизменности филологии ", "О неизменности правоведения". Их новизна и оригинальность остались непонятыми современниками. Философ с горечью констатирует профессиональное фиаско, уже не надеясь найти своего места в отечестве.

Однако вопреки провидению, перекрывшему, казалось бы, все пути к заслуженному успеху и даже достойному существованию, Вико мужественно принимается за новую работу под названием "Основания новой науки об общей природе наций, благодаря которым обнаруживаются также новые основания естественного права народов" (известна более под названием "Новая наука"). Книга, как и следовало ожидать, вызвала большую критику и мало понимания и сочувствия. Впрочем, Вико спасло убеждение, при прочих равных условиях он оказался "более удачливым, чем Сократ".

Затем, по просьбе Джована Артико ди Порчиа в 1725 г. Вико написал автобиографию "Жизнь Джамбаттиста Вико, написанная им самим", серию портретов современников. Первая её часть вышла под редакцией Анджело Калоджера в 1725-1728 гг. - "Собрание научных и филологических фрагментов". Вторая часть была написана в 1731 году, а опубликована только в 1818 г. Второе издание "Новой науки" опубликовано в 1730, а третье, с дополнениями и стилистическими модификациями, - в 1744г. Принятая с восторгом в Италии, работа осталась незамеченной в остальной Европе.

Он достиг преклонного возраста, изнурён многочисленными трудами, измучен заботами о доме и жестокими судорогами в бёдрах и голени, порождённый какой-то странной болезнью, уничтожившей у него почти всё находящееся внутри между нижней костью головы и нёбом. Тогда он совершенно отказался от занятий и подарил отцу Доменико Лодовичи (иезуиту, латинскому элегическому поэту) манускрипт "Примечаний к первой "Новой Науке".

Неудачная судьба книги, завистливое отношение коллег-профессоров, не принимавших его философские взгляды, болезнь дочери, тревога за сына, совершившего преступление - всё это подточило и без того слабое здоровье. Со словами: "Сын мой, спаси себя", - в момент исполнения судебного решения о тюремном заключении философ навсегда простился с сыном. Со словами покаяния перед Небом и Богом в январе 1744 г. 76 лет от роду Джамбаттиста Вико ушёл из жизни.

Как считают многие исследователи, Вико был одним из первооткрывателей истории, как обладающего объективным характером процесса. Философ считал, что надлежит исследовать именно этот мир, поднимая один пласт за другим и перерабатывая их как сделанные, можно достичь знания не менее точного и ясного, чем геометрия и математика. Однако открывая эту новую главу, необходимо понять принципы и методы выведения науки из того, что было до сих пор обледенелой массой, погребенной и забытой всеми. Речь идёт о науке, похожей и вместе с тем превосходящей геометрию. "Эта наука должна освоил" нечто сверх элементов геометрии, имеющей дело с величинами, реальность которой точки, линии, плоскости, фигуры. Её доказательства как бы сродни божественному, они должны преисполнить тебя, читатель, упоением неземным, ведь в Боге знать и делать есть одно и то же".

Во время Вико, история не считалась серьёзной наукой, которую следует внимательно изучать. Она трактовалась как школа морали, проблемы научности её деталей не возникало, ведь что за наука - мораль? Вопреки всем Вико объявил: история не наука, но может и должна ею стать. Ведь этот гражданский мир сотворён людьми, а потому более других предметных сфер реальности научно объясним и подлежит систематизации. Но все это возможно лишь после отказа от неверных методологических предубеждений.

История с точки зрения самих историков Вико также мало удовлетворяет, как и история, увиденная глазами философов. Бесконечные противоречия и фальсификации, сомнительные принципы истолкования историографами использовались часто произвольно - всё это Вико называет "национальным чванством" и "ученой спесью". Важнее всего показать, что именно их нация раньше других пришла к цивилизованным формам жизни, что записано в памяти народа с сотворения мира. Такими находит Вико реконструкции событий Геродота, Тацита, Полибия, Ливия - чересчур много сыновней любви к родине.

Современных историков Вико упрекает в буквализме и однобокой интерпретации исторических документов, но тем не менее, они выработали достаточно стройную систему, из которой также можно извлечь пользу.

Вико называет привычку распространять на отдаленные эпохи представления и категории, типичные для нашего времени - "концептуальным анахронизмом". Вообще анахронизм - это устаревший взгляд или обычай, пережиток старины или отнесение какого-либо события к более древнему имени. Утрата чувства исторического времени, как и преувеличение рациональных возможностей, - это ошибки историков разных поколений. Вико не согласен с Бэконом, когда тот говорит о "несравненной мудрости древних", не потому, что недооценивал мудрость древних, а потому, что Бэкон не усматривал различия между идеалом мудрости древним и новым. Что же касается древней римской истории, то Вико был резко против толкования её документов в терминах "народ, царство, свобода" в современном значении этих слов, без старого понимания того, что "народ" - это "патриции", а "царство" - это "тирания". К примеру, "Законы Двенадцати таблиц" (древний римский кодекс законов) Вико трактовал как простое воспроизведение афинского кодекса. Во-первых, вряд ли корректно представлять римлян естественными наследниками греков, во-вторых, ещё более сомнительно читать "Двенадцать таблиц" на категориальном языке эпохи, во всем чуждой древнеримской. Отвергая все, Вико начинает с нуля: "Ничто не вытекает само собой из накопленной эрудиции". Исторические реконструкции неадекватны, ибо их теоретические предпосылки недостаточны.

Таким образом, Вико, как основоположник историзма, хотел показать, что исторический процесс носит объективное значение и имеет провиденциальный характер. Провиденциализм, приверженцем которого считался Вико, - это религиозно-философское учение, интерпретирующее исторический процесс как осуществление замысла Бога. История основана на предвидении Бога, продумавшего жизнь человеческого рода от начала до конца, и отсюда, Вико заключает, что смысл истории находится в ней самой.

Глава 2. Теория трёх циклов развития общества

В ходе мировой истории Вико выделяет три основные цикла: эпоха богов, эпоха героев и эпоха людей. Начнём с эпохи богов, когда, как пишет Вико, язычники считали, что живут под божественным управлением и когда люди доверяли всему тому, что говорили и делали жрецы. Этот век также отмечен преобладанием грубых чувств, и отсутствием стремления к размышлениям. Предметы интересуют примитивных людей не сами по себе, а постольку, поскольку несут страдания или удовольствия, возбуждают или подавляют: здесь момент субъективности минимален. Это не только время чувства, это эпоха богов, ибо по неспособности размышлять природные феномены отождествляются с Божественными. Подросток-человечество силён телом, в нём бушуют страсти, небо кажется ему огромным одушевленным телом, потому и имя ему - Юпитер. На языке молний и грома он выражает свои одобрения и неудовольствия, а потому нравы первых людей - само смирение и религиозный трепет. Так родилась поэтическая теология: науке этих людей греки дали точное название теология - "наука о языке богов". Это самая прекрасная сказка из знакомых нам сказание о Юпитере, царе и государе, повелителе людей и богов.

В рамках поэтической теологии первые монархи были земными богами, потому и названы государства "теократиями". Это было золотое время - эпоха оракулов, провидцев, древнее которой мы ничего не знаем. Теократическое правление было основано на отеческом авторитете, легитимность которого отсылала к Божественному праву, т. е. к максиме: так хотят боги.

Следующая эпоха - это век героев: второй возраст человечества. Его характеризует преобладание фантазий над рациональным. Герои, как считает философ, правили везде на основе превосходства собственной природы, над природой плебеев. Первые сообщества людей в целях зашиты от агрессии кочевников добровольно подчинялись авторитарному игу племенных вождей. Племена все время пополнялись теми, кто искал убежища и защиты. Из беглых рабов, объединившихся в группы, выросли первые формы организованной жизни. Для защиты внутреннего порядка и в приготовлениях к возможным столкновениям с чужаками возникло так называемое "героическое право" и религия силы. Мы имеем дело с непререкаемым авторитетом силы, ибо героя выражает волю богов, с которыми, как известно, не спорят.

Этот период полон вражды: внутренняя сплоченность достигается путем исключения всего, что может принести разрушение. Героический мир воспет Гомером, в его поэмах мы находим идеал мужественного воина и анонимной коллективной мощи. Можно ли на этом основании считать его "Илиаду" документом философской мысли, как многие считают, призванным приручить свирепого зверя - толпу? Вико не склонен так считать, ибо это противоречит принципу единства истории со всем, что характеризует её возраст. Фантастические элементы, образный ряд и стройность эпизодов сочетаются с жестокостью как нормой жизни. Отроки по мышлению, но полные сил и воображения, кипящих страстей, Гомер и его герои были как бы "одной группы крови", в этом смысле эпохальной. И если поэма, например, настолько хороша, что становится выражением типа социальности, то мы не можем не сказать, что "Илиада" отсылает к эпохе поэтической, героической, воинственной, где игры и наслаждения были вперемежку со смертельной опасностью. Здесь нет блеска и роскоши, свойственных республикам и аристократиям, где гражданскими почестями были осыпаны благородные и знатные.

Третий возраст - эпоха людей или "всепонимающего разума", долгий путь борьбы городов и народов между собой, пока, наконец, не было достигнуто узаконение семейно-брачных институтов и гражданских прав. В это время люди понимают, что они равны по своей природе; и в этот период процветали республики и монархии, что также являлось Человеческим правлением. Действительно, с течением времени вред эгоизма стал понятен всем интеллектуальным людям, они пришли к выводу, что и плебеи, и знатные одной человеческой породы, и те и другие могут войти в пространство цивилизации. Так в Риме вековая схватка патрициев и плебеев трансформировалась в диспут, риторику, наконец, философию.

Наконец люди пришли к критическому сознанию. Идеалы, принимавшиеся древними людьми безоговорочно, стали более пристально проверяться. Это время человека понимающего, а потому умеренного, рассудительного и доброжелательного, человека совести, разума и долга. Право его не менее человечно: все равны перед законом, ибо рождены равно свободными. "Все или большая часть городских властей справедливы, а потому они на страже народной воли, и перед лицом монархов равны все подданные по закону; различны лишь в гражданском состоянии".

Речь идёт об изменениях не в смысле исчезновения типичного для предыдущих эпох, а в смысле укрепления дисциплинарного и рационального пространства. Метафизика природы стала метафизикой разума, отражение этого превращения мы увидим в социальных религиозных и гражданских институтах. Такова философская система Джамбаттисты Вико.

Заключение

Лучше всего сумел подытожить достижения философии Нового времени знаменитый философ и историк Пьер Бейль. "Не обращая внимания на посторонние вещи, историк должен быть предан только интересам истины и из любви к ней пожертвовать своими чувствами, если это необходимо, благодарностью за услугу или обидой за нанесенный ему ущерб, и даже. любовью к Родине. Он должен забыть, из какой он страны, что воспитывался в данной вере, что надо быть благодарным за то или за это, что те или иные люди являются его родителями либо друзьями. Историк как таковой - одинок, как перст, у него нет ни отца, ни матери, ни потомства. И если его спросят, откуда он родом, историк должен отвечать: "я не француз, не англичанин, не немец, не испанец; я - космополит. Я на службе не у императора, не у короля Франции, а исключительно у истины; она моя единственная королева, которой я дал клятву повиноваться". В этой страстной сентенции хорошо передано чувство причастности к новой инстанции в самом существе человека - к инстанции "человека вообще". Разумеется, это не исключительный удел историка, либо учёного, подвластного лишь истине. Сфера юридической всеобщности или нравственной справедливости по-своему взывают к пробуждению этого чувства, рождая представление не о частном и особенном характере человеческой личности, но возвышая подобное представление до уровня универсальности человеческого существа. Просвещение обозначило глубокую проблему, наиболее интересной попыткой решения которой стала философия немецкого мыслителя Иммануила Канта.

Вклад философии Просвещения в процесс европейского развития трудно переоценить. В этой эпохе подведения итогов первых шагов новоевропейской цивилизации заключены истоки и корни практически всех последующих идейных инициатив и движений. Глубоко проработанная идея разума мыслителями Нового времени нуждалась в дальнейшем рассмотрении и критике, что и было предпринято Иммануилом Кантом, положившим начало критическому направлению в Немецкой классической философии.

Глоссарий

1. 5. Метафизика

Философское учение о первоначалах всякого бытия, о сущности мира, об абсолютном, безусловном и сверхчувственном, о том, что существует вне человеческого опыта и о существующем после природных явлений.

? 6. Аксиоматический метод

Способ построения научных теорий в виде систем аксиом и постулатов, и правил вывода, позволяющих путём логической дедукции получать теоремы и утверждения данной теории.

? 6. Рационализм

Философское направление, признающее разум основой познания и поведения людей. Классический нововременной рационализм исходил из идеи естественного порядка - бесконечной причинной цепи, пронизывающей весь мир.

? 6. Эмпиризм

Философское учение и направление в теории познания, признающее чувственный опыт единственным источником достоверного знания. Для эмпиризма характерна абсолютизация опыта и чувственного познания, принижение роли рационального познания.

? 11. Методология

Философское учение о структуре, логической организации, методах и средствах деятельности. Также это учение о принципах построения, формах, и способах научного познания.

? 11. Скептицизм

Философская позиция, характеризующаяся сомнением в существовании какого-либо надёжного критерия истины. В Новое время скептицизм являлся синонимом свободомыслия, критики религиозно-философских догм.

? 15. Архитектоника

Выражение закономерностей строения философской системы или текста какого-либо автора.

? 15. Этика

Философская дисциплина, изучающая мораль, нравственные нормы поведения человека, живущего в коллективе. Понимается также как совокупность нравственных правил, норм поведения какой-либо общественной или профессиональной организации.

? 18. Интуиция

Особая форма познавательной деятельности, характеризующаяся как способность непосредственного постижения истины без доказательств и логических операций: то есть в соответствии с тем, как "заложено природой".

? 19. Дедукция

Логическая операция, заключающаяся в переходе от общего к частному. Это вывод по правилам логики, состоящий из звеньев-высказываний, связанных логическим следованием.

? 22. Абстракция

Понятийная форма познания, основанная на мысленном выделении существенных свойств и связей предмета и отвлечения от его частных свойств и связей, то есть конкретного.

? 22. Инерция

Свойство тела сохранять состояние равномерного, прямолинейного движения или покоя, когда действующие на него силы отсутствуют или взаимно уравновешены.

? 23. Дуализм

Философское учение, считающее духовную и телесную субстанцию равноправными началами. Разработана Декартом в противовес монизму.

? 27. Гетерогенный

Философский термин, означающий нечто, неоднородное по своему составу и содержанию, и противоположное гомогенному.

? 30. Механицизм

Философский принцип, появившийся в XVII веке, объясняющий развитие природы и общества законами механической формы движения материи. Источником механицизма служит абсолютизация законов механики.

? 31. Аналитизм

Использование анализа, как мысленного расчленения объекта на элементы или как уточнение логической формы и структуры рассуждения.

? 31. Онтология

Учение о бытии вообще, как таковом, бытии, независимом от его частных видов, а также о нематериальной, сверхчувственной структуре всего существующего. В онтологии исследуются всеобщие основы и принципы бытия, его структуры и закономерности.

? 31. Редукция

Методический приём, обозначающий сведение сложного к более простому, обозримому, понимаемому, более доступному для анализа или решения, а также уменьшение или ослабление чего-либо.

? 32. Унификация

Философская категория, означающая приведение чего-либо к единой системе, форме и единообразию.

? 32. Энтропия

Философско-научный термин, означающий величину, характеризующую меру и степень неопределённости и неупорядоченности системы, её пребывание в данном состоянии. Также энтропия - силы хаоса.

? 40. Аксиология

Философское учение о природе социально-эстетических ценностей, о ценностях жизни, культуры и т.д.

? 45. Деизм

Религиозно-философская доктрина, признающая Бога как мировой разум, создавший целесообразную машину природы, давший ей законы и движение. Однако деизм отвергает дальнейшее вмешательство Бога в самодвижение природы (чудеса, промысел) и не допускает иных путей познания кроме разума.

? 45. Имманентное

Свойство, внутренне присущее тому или иному предмету, явлению, процессу, проистекающее из этого явления.

? 45. Монизм

Философское учение, рассматривающее многообразие явлений мира с точки зрения единой основы (субстанции) всего существующего. Монизм утверждает, что основой всего сущего является одно начало - субстанция.

? 45. Пантеизм

Религиозно-философское учение, отождествляющее Бога и мировое целое. Весь мир и вселенная является Богом в каждой её части.

? 46. Апория

Понятие, означающее в древнегреческой философии трудноразрешимую задачу или проблему. Апория возникает тогда, когда в самом предмете или в понятии уже заложено противоречие. Примером апории служит рассуждение Зенона Элейского о невозможности движения.

? 46. Модус

Философский термин означающий свойство предмета, присущее ему лишь в некоторых состояниях, в отличие от атрибута (неотъемлемого свойства предмета). Спиноза определяет модус как состояние субстанции.

? 47. Атрибут

Необходимое, существенное и неотъемлемое свойство объекта. Спиноза определяет его как нечто, что ум представляет в субстанции, как принадлежащее ей. Основные атрибуты субстанции, согласно Спинозе - это протяжённость и мышление. Атрибутом материи, к примеру, может выступать движение.

? 51. Апостериори

Логико-философское понятие, означающее знание или доказательство, умозаключение, основывающееся на опыте или подтверждающееся наблюдениями и известными, доказанными фактами. Буквально "после опыта, из опыта".

? 51. Трансцендентное

Философское понятие, характеризующее абсолют, как нечто, превосходящее всякое бытие. Кант определял это как выходящее за пределы человеческого познания

? 54. Аффект

Сильное, бурно протекающее и относительно кратковременное эмоциональное переживание: ярость, ужас и отличное от настроения и страсти. В состоянии аффекта человек захвачен тем, что вызвало переживание, и в этом состоянии происходит сужение сознания, ослабляется интеллектуальный контроль над поведением.

? 58. Конкретное

Философская категория, обозначающая нечто непосредственно данное, чувственно воспринимаемое, целое. С другой стороны, конкретное - есть система научных определений, выявляющая существенные связи и отношения вещей, закономерности и тенденции развития явлений.

? 59. Окказионализм

Направление европейской философии, утверждавшее принципиальную невозможность взаимодействия души и тела без прямого вмешательства Бога в каждом отдельном случае (occasio)

? 60. Спиритуализм

Философское воззрение, рассматривающее дух в качестве первоосновы действительности, как особую бестелесную субстанцию, существующую независимо от материи.

? 60. Субстанция

Неизменимая основа всех явлений и процессов, реальность в аспекте внутреннего единства всех форм её развития, всего многообразия явлений природы, и истории, включая человека и его сознание. Субстанция - есть нечто относительно устойчивое, существующее само по себе, не зависящее ни от чего другого. Спиноза определял субстанцию как то, что существует само по себе и представляется исключительно через самое себя.

? 60. Схоластика

Тип религиозной философии, характеризующийся соединением теологических и догматических предпосылок с рационалистической методикой и интересом к формально-логическим проблемам. Получила наибольшее распространение в Западной Европе.

? 60. Теология

Систематическое изложение представлений о Боге, об отношениях Бога и человека, влиянии веры и религии на жизнь.

? 60. Энтелехия

Целенаправленность и целеустремлённость как движущая сила явления; самоцель, активное начало, превращающее возможное в действительное.

? 61. Априори

Логико-философский термин, означающий знание или умозаключение, вывод, не основывающийся на реальном опыте, а изначально присущее человеку знание. Буквально "до опыта".

? 65. Янсенизм

Религиозно-философское учение, разработанное Янсением Корнелием (1585-1638), синтезировавшее в себе католицизм и протестантизм. Янсенисты разделяли представление о спасении благодатью, предопределении, отрицали свободу воли. Осуждено католической церковью.

? 66. Гуманизм

Философское учение, основанное на признании абсолютной ценности человека как личности, его права на свободное развитие и проявление своих способностей, утверждение блага человека как критерия оценки общественных отношений.

? 67. Сенсуализм

Философское учение, признающее ощущения и чувства единственным источником познания.

? 73. Репрезентация

Философское понятие, означающее представительность, симптоматичность, характерность какого-либо процесса или явления. Также репрезентация может обозначать то, как вещь, объект представляется через что-то.

? 74. Индивидуация

Философский принцип многоразличия, дифференцированности, при котором каждая монада необходимо должна быть отлична от другой. Лейбниц считал, что в природе не существует двух существ, которые были бы совершенно похожи один на другой.

? 74. Плюрализм

Философское учение, согласно которому существует несколько или множество независимых начал бытия или оснований знания. Всё существующее состоит из множества равнозначных и изолированных субстанций (монад в философии Лейбница), не сводимых к единому началу.

? 75. Монадология

Учение о монадах, развитое Лейбницем, как об активных субстанциях, являющихся микрокосмом, воспринимающих и отражающих другие монады и весь мир.

? 76.Креационизм

Религиозно-философское учение о сотворении Богом мира, вселенной и жизни из ничего. Характерно для христианской религии.

? 79. Пиетизм

Мистическое течение в протестантизме, отвергавшее внешнюю церковную обрядность, призывавшее к углублению веры, крайнему благочестию и отказу от всякого рода развлечений.

? 80. Парадигма

Научная теория, воплощённая в системе понятий, выражающих существенные черты действительности, исходная концептуальная схема, а также модель постановки проблем и их решения.

? 81. Рефлексия

Философский термин, обозначающий форму теоретической деятельности человека, направленная на осмысление собственных действий и их знаков.

? 84. Анахронизм

Устаревший взгляд или обычай, пережиток старины или отнесение какого-либо события к более древнему имени.

? 85. Провиденциализм

Религиозно-философское учение, интерпретирующее исторический процесс как осуществление замысла Бога. История основана на предвидении Бога, продумавшего жизнь человеческого рода от начала до конца.

Экзаменационные вопросы.

1. Проблема разума в нововременной философии

2. Важнейшие черты философии Нового времени

3. Роль метода в нововременной философии

4. Жизнь и творчество Рене Декарта

5. Методология Декарта

6. Истоки методического сомнения Декарта

7. Смысл методического сомнения Декарта

8. Раскройте смысл изречения Декарта: "Я мыслю, следовательно, я существу".

9. Как Декарт объяснял правила собственного метода?

10. Метафизика Декарта

11. Дуализм Декарта

12. Как Декарт понимал сущность человека?

13. Проблема души в философии Декарта

14. Этическая система Декарта

15. Основы декартовской физики

16. Жизнь и творчество Томаса Гоббса

17. Как Гоббс понимал смысл и назначение философии?

18. Понятие тела в философии Гоббса

19. Истина в трактовке Гоббса

20. Методология Гоббса

21. Философия природы Гоббса

22. Человек в философии Гоббса

23. Этическая концепция Гоббса

24. Политическая философия Гоббса

25. Гоббсовское понимание государства

26. Разъясните смысл высказывания Гоббса: "Война всех против всех".

27. Жизнь и творчество Бенедикта Спинозы

28. Метафизическая картина мира Бенедикта Спинозы

29. Субстанция в философской системе Спинозы

30. Раскройте смысл монизма

31. Как Спиноза определяет основное дело философии?

32. Бог в системе Спинозы

33. Атрибут в спинозизме

34. Понятие модуса в философии Спинозы

35. Отношение мира и Бога в философии Бенедикта Спинозы

36. Смысл спинозовского учения о человеке.

37. Понятие свободы в философии Спинозы

38. Этическая система Спинозы

39. Видение Спинозой мира социальных отношений

40. Проблема души в философии Спинозы

41. Познание в философии Спинозы

42. Жизнь и творчество Никола Мальбранша

43. Окказионализм в нововременной философии

44. Познание в учении Мальбранша

45. Проблема души в философии Мальбранша

46. Жизнь и творчество Блеза Паскаля

47. Наука в философской системе Паскаля

48. Паскалевское понимание прогресса

49. Доводы разума и сердца в философии Паскаля

50. Антропология Паскаля

51. Величие человека в антропологии Паскаля

52. Ничтожество человека в антропологии Паскаля

53. Человек как "мыслящий тростник" в учении Паскаля о человеке.

54. Готфрид Вильгельм Лейбниц: жизнь и творчество

55. Методология Лейбница

56. Доводы Лейбница против материализма

57. Плюрализм в философии Нового времени

58. Лейбницевская теория "предустановленной гармонии"

59. Укажите спорные моменты в философии Лейбница

60. Зло в философии Лейбница

61. Идея "репрезентации" в логике Лейбница

62. Логика Лейбница

63. Жизнь и творчество Христиана Вольфа

64. Какие средства, по мнению Вольфа, необходимы для воспитания человека?

65. Главная цель метафизики в философии Вольфа

66. Систематизация философии Лейбница Вольфом

67. Значение философии Вольфа

68. Джамбаттиста Вико: жизнь и творчество

69. Концепция истории в философии Вико

70. Теория трёх циклов Вико.

Экзаменационные ответы

1. Проблема разума в нововременной философии

Мыслители Нового времени были убеждены в том, что рассуждать о разуме значило, таким образом, анализировать коренные проблемы философии. В XVIII в. философы чаще всего понимали "разум" как одну из присущих человеку познавательных способностей, благодаря которой он мыслит, формирует понятия, оперирует ими. В рациональной деятельности они выделяли два аспекта - мыслительную деятельность, основанную на опыте, то есть мышление посредством рассуждения, доказательства, расчёта и т. д., и деятельность мысли, превосходящую опыт.

2. Важнейшие черты философии Нового времени

Важнейшая отличительная черта философии Нового времени по сравнению со схоластикой - это новаторство. Но следует особо подчеркнуть, что первые философы Нового времени были учениками неосхоластов. Однако они со всей силой своего ума, и души стремились пересмотреть, проверить на истинность и прочность унаследованные знания. Критика "идолов" у Ф. Бэкона и метод сомнения Р. Декарта в этом смысле не просто интеллектуальные изобретения, а особенности эпох: пересматривалось старое знание, для нового звания отыскивались прочные рациональные основания. Поиск рационально обосновываемых и доказуемых истин философии, сравнимых с истинами науки, другая черта философии Нового времени.

3. Роль метода в нововременной философии

Метод - оружие не одной только науки. Когда Декарт писал о правилах, он не случайно вспоминал труд обойщиков, ткачей. А можно было бы говорить и о строителях, создателях машин - словом обо всех, в чью деятельность новая эпоха вносила эффективность, порядок, организацию. XVII в. иногда называют "веком Декарта". Дело в том, что полемика вокруг его идей была в центре духовной жизни этого столетия. Не могут ошибаться исследователи, указывающие на связь декартовских идей метода, рационального порядка, организации и того стиля архитектуры, быта, жизнеустроения, который именуется "барокко".

4. Жизнь и творчество Рене Декарта

Рене Декарт (1596 - 1650) родился в знатной семье. Окончив престижную иезуитскую школу, Декарт поступил на военную службу. Именно там проявилось его увлечение математикой. В 1629 году философ переезжает в Голландию, где занимается научными трудами. В 1649 году принимает приглашение шведской королевы Христины и едет в Швецию, где помогает в основании Академии Наук. Декарт разработал теорию метода, внёс неоценимый вклад в математику, геометрию.

5. Методология Декарта

Методология Декарта заключается в том, что науки и философии должны быть объединены в единую систему. Их единство мыслитель уподобляет мощному древу, корни которого - метафизика, ствол - физика а ветви - механика, медицина, этика. Метафизика (или первая философия) есть фундамент систематического познания; этикой оно увенчивается. Таков общий архитектонический проект здания науки и философии, предложенный Декартом

6. Истоки методического сомнения Декарта

Истоки и задачи методического сомнения, обоснованного Декартом, состоят в следующем. Все знания, в том числе и те, относительно истинности которых имеется давнее и прочное согласие (что в особенности относится к математическим истинам) подлежат проверке сомнением. Причём теологические суждения о Боге и религии не составляют исключения. Согласно Декарту, надо - по крайней мере временно - оставить в стороне суждения о тех предметах и целокупностях, в существовании которых хотя бы кто-то на земле может сомневаться, прибегая к тем или иным рациональным доводам и основаниям.

7. Смысл методического сомнения Декарта

Сомнение не должно быть самоцельным и беспредельным. Его результатом должна стать ясная и очевидная первоистина, особое высказывание: в нём пойдет речь о чём-то таком, в существовании чего уже никак нельзя усомниться. Сомнение, разъясняет Декарт, надо сделать решительным, последовательным и универсальным. Его цель - отнюдь не частные, второстепенные по значению знания. В итоге сомнения и - парадоксальным образом, несмотря на сомнение, - должны выстроиться, причём в строго обоснованной последовательности, несомненные, общезначимые принципы знаний о природе и человеке.

8. Раскройте смысл изречения Декарта: "Я мыслю, следовательно, я существу".

Знаменитое cogito ergo sum - я мыслю, следовательно, я есть, я существую - рождается, таким образом, из картезианского сомнения и в то же время становится одним из позитивных первооснований, первопринципов его философии. В момент, когда мы отвергаем. всё то, в чём можем усомниться, не можем в равной мере предположить, что мы сами, сомневающиеся в истинности всего этого, не существуем: действительно, нежелание признать это Не может помешать нам, несмотря на всю необычность такого предположения, поверить, что заключение "я мыслю, следовательно, я существую" истинно, и это первое и самое надежное, что предстает перед организованной мыслью.

9. Как Декарт объяснял правила собственного метода?

Декарт по правилам метода получает первую определённость cogito. Однако эта определённость не просто одна из многих истин. Это истина, которая, будучи постигнута, сама формирует правила, ведь она обнаруживает природу человеческого сознания как res cogitans, прозрачного для себя самого. Всякая другая истина будет воспринята только в той мере, в какой приравнивается и сближается с этой предельной самоочевидностью. Отныне и впредь любое знание найдёт опору в этом методе не потому, что он обоснован математически, а потому, что метод обосновывает математику, как и любую другую науку

10. Метафизика Декарта

Метафизическая система Декарта представляет собой учение о мире, как единстве двух субстанции: протяжённой и мыслящей, что является основой дуализма. К вопросу о существовании материального мира Декарт переходит, углубляя идеи, полученные из внешней реальности. Что существование материального мира возможно, следует из факта, что он является объектом геометрических доказательств, основанных на идее протяжённости (extensa), тем более, что сознание не вторит а хранит его. К тому же в нас проявляется способность, не сводимая к разуму, - способность воображения и чувства.

11. Дуализм Декарта

Основание картезианского дуализма заключается в том, что метафизическая картина состоит из мира духовного (res cogitans) и материального мира (res extensa). Они равноправны, независимы и между res cogitans и res extensa не существует промежуточных ступеней. Как человеческое тело, так и царство животных должны получить наравне с физическим миром удовлетворительное объяснение в терминах механики, вне какой бы то ни было иррациональной доктрины. Декарт утверждает: "Природа материи, взятая в целом, заключается не в том, что она состоит из твердых и тяжелых тел, имеющих определённый цвет или воздействующих на наши чувства каким-нибудь способом, но лишь в том, что это - субстанция, протяженная в длину, ширину и глубину".

12. Как Декарт понимал сущность человека?

Антропологии или учению о человеке Декарт особое место в своей философской системе. В отличие от всех существ человек объединяет в себе две субстанции, res cogitans и res extensa, являясь местом встречи двух миров или, в традиционных терминах, души и тела. Гетерогенность res cogitans относительно res extensa означает прежде всего, что душа не отождествляется с жизнью в градации её типов от растительной до чувствующей и рациональной.. Душа и тело - две реальности, не имеющие ничего общего.

13. Проблема души в философии Декарта

Душа - это мысль, а не жизнь, и отделение её от тела не означает смерть, которая обусловлена причинами физиологического порядка. Душа непротяженна. Душа и тело - две реальности, не имеющие ничего общего. Однако наш опыт свидетельствует о постоянном души и тела как видно из факта произвольных перемещений тел и ощущений, отражаемых в душе. Декарт пишет: "Недостаточно представление, что она (душа) в теле, как боцман на корабле; она неизбежно должна быть соединена с ним более тесно". Это взаимопроникновение происходит в шишковидной железе.

14. Этическая система Декарта

Смысл картезианской этики - медленное и методичное подчинение воли разуму. Идентифицируя добродетель с разумом, Декарт предлагает "выполнять подсказываемое разумом, даже если чувства говорят об обратном". Изучение страстей и их проекций в душе делает более реальным примат разума над волей и страстями. Свобода воли реализуется только подчинением логике порядка. "В картезианском универсуме порядок и свобода не являются двумя взаимоисключающими терминами. Ясность и отчетливость, гарантирующие порядок, - в то же время условие объяснения свободы.

15. Основы декартовской физики

Основной принцип декартовской физики - это принцип сохранения, согласно которому количество движения остается постоянным, вопреки деградации энергии, или энтропии. Второй - принцип инерции. Исключив из материи все свойства, Декарт объясняет любое изменение направления только толчком со стороны других тел. Тело не остановится и не замедлит своего движения, если только его не остановит другое тело. Движение само по себе стремится сохранить направление, приобретенное в самом начале.

16. Жизнь и творчество Томаса Гоббса

Томас Гоббс родился в 1588 г. в Мальмсбери в семье приходского священника. Гоббс в совершенстве выучил греческий и латинский языки По окончании Оксфордского университета Гоббс с 1608 г. наставником Чарлза Стюарта (будущего короля Карла II). Долгие годы он жил и творил во Франции. Последние годы жизни учёного были омрачены жесточайшими спорами и критикой его весьма смелого для той эпохи философского учения, гонениями со стороны крайних клерикалов и роялистов, а, главное, обвинениями в ереси и атеизме, от которых ему пришлось защищаться. Гоббс умер в декабре 1679 г. на 92 году.

17. Как Гоббс понимал смысл и назначение философии?

Прежде чем говорить непосредственно о философии природы Гоббса, необходимо вначале выяснить его понимание философии. Философия, согласно Гоббсу, "врождена каждому человеку, ибо каждый в известной мере рассуждает о каких-нибудь вещах". Но лишь немногие отваживаются обратиться к философии новой, оставившей позади прежние предрассудки. Философия, - по определению Гоббса, - есть познание, достигаемое посредством правильного рассуждения и объясняющее действия, или явления из известных нам причин, или производящих оснований, и наоборот, возможные производящие основания - из известных нам действии".

18. Понятие тела в философии Гоббса

Одно из центральных понятий философии Гоббса это понятие - тела. "Телом" согласно Гоббсу, может быть названа и большая совокупность вещей и явлений - например, можно говорить о "государственном теле. "Тело" - это то, что имеет свойства, что подвержено возникновению или уничтожению. Опираясь на такое понимание, Гоббс прежде всего изгоняет из философии целые разделы, которые прежде в неё включались: философия исключает теологию, учение об ангелах, всякое знание, "имеющее своим источником божественное внушение или откровение".

19. Истина в трактовке Гоббса

"Истина, - говорит Гоббс, - не есть свойство вещей; она присуща одному только языку". Если мышление сводится к произвольному обозначению вещей и сочетанию имён в предположениях, то истина неизбежно превращается в особое свойство высказываний, предложений, в свойство языка. При этом речь идёт не о "принципах", "истинах" здравого смысла, но об основах тогдашней науки. Вопрос, следовательно, стоит иначе, чем у Гоббса: каковы свойства истины (и истинного познания), которые только обнаруживаются, а не формируются в процессе коммуникации, т. е. в процессе "обмена" знаниями и познаниями.

20. Методология Гоббса

Методологически Гоббс разделяет философию на две основные части - на философию природы (она охватывает предметы и явления, которые называют естественными, поскольку они являются предметами природы") и философию государства, в свою очередь подразделяемую на этику (которая трактует о склонностях и нравах людей") и политику. Философия государства охватывает "предметы и явления, которые возникли благодаря человеческой воле, в силу договора и соглашения людей" .

21. Философия природы Гоббса

В первой части философии природы Гоббс рассуждает о движении, где главенствует философия механистической физики и геометрии. Эта первая часть также сводится к применению таких категорий, как причина и действие, возможность и действительность. Для Гоббса это скорее "материалистическая", чем собственно физическая часть философии природы. И он начинается опять не с тел физики, а с раздела "Об ощущении и животном движении". Задача исследования тут определяется так: "исходя из явлений или действий природы, познаваемых нашими чувствами, исследовать, каким образом они если и не были, то хотя бы могли быть произведены". "Феноменом же, или явлением, называется то, что видимо, или то, что представляет нам природа".

22. Человек в философии Гоббса

Человек является частью природы и не может не подчиняться её законам. Эту истину, ставшую аксиомой для философии его века, Гоббс тоже считает фундаментальной и вполне ясной. Поэтому надо начать, рассуждает философ, с утверждения таких свойств человека, которые принадлежат его телу как телу природы. А затем плавно совершить переход от рассмотрения человека как тела природы к природе человека, т. е. его сущностном свойстве. Телу человека, как и любому телу природы, присущи: способность двигаться, обладать формой, занимать место в пространстве и времени

23. Этическая концепция Гоббса

Этические взгляды Гоббса основываются на "естественном законе". "Естественный закон (lex naturalis), - пишет Гоббс, - есть предписание или найденное разумом общее правило, согласно которому человеку запрещается делать то, что пагубно для его жизни или что лишает его средств к её сохранению, и упускать то, что он считает наилучшим средством для сохранения жизни".

24. Политическая философия Гоббса

Итак, от утверждения естественного равенства Гоббс переходит к мысли о неискоренимости войны всех против всех. Резкость и, можно сказать, безжалостность, с какой Гоббс сформулировал эту мысль, отталкивала его современников. Но на деле их согласие с Гоббсом было глубоким: ведь все крупные философы тоже считали, что люди "от природы" скорее заботятся о себе, чем об общем благе, скорее вступают в борьбу, чем воздерживаются от конфликта, и что направленность на благо других людей в индивиде необходимо особо воспитывать, прибегая к доводам разума, к различным государственным мерам и т. д.

25. Гоббсовское понимание государства

Гоббс представляет государство в виде Левиафана, "искусственного человека", повествование о котором ведётся в Библии в сороковой книге Иова. Это страшное чудовище противостоит Богу и олицетворяет внеприродные силы. Гоббс считал необходимым с самого начала рассмотреть "материал, из которого он сделан, и его мастера, т. е. человека".

26. Разъясните смысл высказывания Гоббса: "Война всех против всех".

Таким образом, одной из основных категорий социально-политический системы Гоббса является категория равенства. "Из этого равенства способностей возникает равенство надежд на достижение наших целей. Вот почему, если два человека желают одной и той же вещи, которой, однако, они не могут обладать вдвоем, они становятся врагами", - пишет Гоббс. Поэтому естественное состояние человека - это война. Война всех против всех (bella omnia contra omnes). Для предотвращения постоянных войн человеку необходима защита, которую он может найти только лишь в лице государства.

27. Жизнь и творчество Бенедикта Спинозы

Бенедикт Спиноза (1632-1677) - знаменитый философ из Голландии родился в семье еврейского купца. За свои смелые взгляды был отлучён от синагоги. Спасаясь от преследований фанатиков, жил в деревне, зарабатывал на жизнь шлифованием линз. Создал собственную мощную систему, придерживался монистических взглядов. Основные произведения: "Богословско-политический трактат", "Этика". Умер в городе Рейнсбурге (Голландия)

28. Метафизическая картина мира Бенедикта Спинозы

Метафизику Спинозы, таким образом, можно определить как - целостное учение, долженствующее философски представить единство мира и разработана она была в его трактате "Этика". "Этика" включает в себя широко понимаемую философскую метафизику, повествующую о природе, субстанции, Боге, о человеке - его теле и душе, чувствах и разуме, а также и о собственно этико-нравственных проблемах. Но к этике в узком смысле она не сводится. Для понимания этой работы Спинозы, как, впрочем, и ряда других его произведений, следует учесть, как именно развертывается в них философствование

29. Субстанция в философской системе Спинозы

В части I "Этики", посвящённой Богу, Спиноза вводит и развивает понятие субстанции (causa sui) - причины самого себя. "Под причиною самого себя (causa sui) я разумею то, сущность чего заключает в себе существование, иными словами, чья природа может быть представлена не иначе, как существующею". От этого исходного утверждения о причине, causa sui, о спонтанной первопричине Спиноза поведет рассуждение к объединению понятий Бог, природа и субстанция

30. Раскройте смысл монизма

Философское учение, рассматривающее многообразие явлений мира с точки зрения единой основы (субстанции) всего существующего. Монизм утверждает, что основой всего сущего является одно начало - субстанция. Иными словами, дуализму Декарта или всякому иному возможному дуализму Спиноза решительно противопоставляет тезис об одной-единственной, притом абсолютной божественной субстанции - природе, что и является основанием монизма.

31. Как Спиноза определяет основное дело философии?

Спиноза разделяет мнение Декарта что главное дело философии состоит в доказательстве существования Бога. И что с такого доказательства надо начинать философию. Спиноза в определённой степени опирается на уже сделанное Декартом, уточняя и дополняя его аргументацию. Как и Декарт, Спиноза отправляется от "данности" нам (по Декарту, врожденности) идеи Бога. А если идея Бога дана, то отсюда для доказательства существования Бога следует, согласно Спинозе, ввести правила.

32. Бог в системе Спинозы

Бог Спинозы - это библейский Бог, на котором философ с юности сосредоточил свое внимание, но не личностный Бог с волей и разумом. Можно предположить, что Спиноза силой внедрил Его в схемы метафизики и определённых картезианских гипотез; философ считает, что воспринимать Бога как личность означало бы сделать его антропоморфным. Аналогичным образом Бог не творит по свободному выбору нечто отличное от себя; будучи не "действующей извне причиной", а скорее "имманентной", он, следовательно, неотделим от вещей, исходящих от его. Он не Провидение в традиционном смысле, но представляет собой безличную абсолютную необходимость.

33. Атрибут в спинозизме

Спиноза определяет атрибут как нечто, что ум представляет в субстанции, как принадлежащее ей. Из бесчисленного множества атрибутов мы, люди, знаем только два: "мышление" и "протяженность". Именно эти две сотворенные субстанции ("res cogitans и res extensa"), признанные Декартом, Спиноза сводит к атрибутам.

Кроме того, теоретически достоинства атрибутов равны, однако "мышление", способность думать самостоятельно, должно было бы отличаться от всех других атрибутов, быть привилегированным.

34. Понятие модуса в философии Спинозы

Кроме "субстанций" и "атрибутов" в философской системе Спинозы существуют "модусы". Спиноза дает следующее определение: "Под "модусом "я понимаю состояние субстанции, т. е. нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется". Без субстанции и её атрибутов не было бы "модусов", а мы не смогли бы их воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из атрибутов и представляют собой определения атрибутов.

35. Отношение мира и Бога в философии Бенедикта Спинозы

Бог в понимании Спинозы существует, но он не вне мира, не в качестве чуждой ему сущности. Он - в самом мире, "имманентен", т. е. внутренне присущ и родственен ему. Такое толкование Бога - как причины самого себя, как имманентной причины всего сущего - позволяет Спинозе, в соответствии с традициями философского понимания, объявить Бога также и субстанцией. "Под Богом я разумею существо абсолютно бесконечное, т. е. субстанцию, состоящую из бесконечного множества атрибутов, из которых каждый выражает вечную и бесконечную сущность".

36. Смысл спинозовского учения о человека

Учение о человеке, как считает Спиноза, должно помочь людям открыть такую "человеческую природу", которая свойственна всем людям. К выполнению благородной цели, "а именно к тому, чтобы мы пришли к высшему человеческому совершенству", Спиноза и стремится направить все науки, начиная от механики, медицины и кончая моральной философией и учением о воспитании детей. Для этого необходимы не только науки. Следует, согласно Спинозе "образовать такое общество, какое желательно, чтобы как можно более многие, как можно легче и вернее пришли к этому". Итак, у Спинозы философия благодаря учению о человеке концентрируется вокруг блага человека, его нравственного обновления и тесно связывается с изменением общества на гуманистических началах.

37. Понятие свободы в философии Спинозы

В антропологии Спинозы одну из важнейших ролей играет понятие свободы. Вопрос о свободе воли, разрабатывающийся в философии прошлого, решается у Спинозы весьма просто: мыслитель отождествляет волю с разумом, а потому отрицает саму необходимость вести длинные и запутанные рассуждения о свободе воли. Да и вообще абстрактные "лозунги", касающиеся свободы, сколь бы они ни казались Спинозе привлекательными, интересуют его меньше, чем тщательная работа - уже в рамках философии человека, общества, политики над более конкретными аспектами проблемы свободы

38. Этическая система Спинозы

Этическое учение Спинозы построено на моральном идеале. Воплощение его в жизнь берёт начало в метафизических и гносеологических предпосылках и предполагает этапы, которые можно сгруппировать следующим образом: 1) беспристрастное и трезвое толкование человеческих страстей; 2) переоценка понятий совершенства и несовершенства, добра и зла; 3) прогресс морали, поставленный в связь с познанием; 4) высший идеал человека - любовь к Богу. Все же страсти, пороки и безумства людей Спиноза анализирует при помощи геометрического метода.

39. Видение Спинозой мира социальных отношений

Человек, по мнению Спинозы, следует "законам разума", т. е. выступает как человек в подлинном смысле слова, он является существом общественным, такова исходная, основополагающая идея Спинозы. Выражения "разумный" и "стремящийся к общению с другими людьми человек" звучат для Спинозы как синонимы. "То, что заставляет людей жить согласно, заставляет их вместе с тем жить по руководству разума", - таково его убеждение. Люди, живущие в соответствии с принципами разума, в глубоком смысле этого слова едины, подобны друг другу; поэтому-то они постоянно стремятся к взаимному общению.

40. Проблема души в философии Спинозы

В учении об аффектах у Спинозы, как и у других мыслителей XVII в., ключевым является понятие души. Вводя это понятие, Спиноза снова подчёркивает значимость методологического правила: никогда не забывать о начальной причине всех духовных реакций, а именно о воздействии тел природы на человеческое тело. Понятие "душа" приобретает у Спинозы особое, достаточно конкретное содержание. Душой он называет именно процессы осознания человеком состояний собственного тела, определяемых воздействием вещей природы, процессы, которые затем оказывают немалое влияние на всю духовную жизнь

41. Познание в философии Спинозы

По мнению Спинозы существует три рода познания: первый род познания чувственный. Второй род познания - это познание рациональное. "Основы разума (ratio) составляют понятия". Оно и есть дело ratio (разума) и intellectus (интеллекта, разума в высшем значении слова). Образцами такого познания, т. е. оперирования истинными, адекватными понятиями, Спиноза по примеру Декарта считает математику и логику. И все же интуиция, третий род познания, ставится ещё выше чисто рационального познания.

42. Жизнь и творчество Никола Мальбранша

Никола Мальбранш родился в 1638 г. в Париже. Он учился в Коллеж-де-ля-Марш и в Сорбонне, а после окончания учёбы Мальбранш в 1660 г. вступил в религиозную конгрегацию "Padri dell'Oratorio", в течение нескольких лет изучал Священное Писание и труды Блаженного Августина, а в 1664 г. принял сан священника. Прочитав трактат Декарта "Трактат о человеке", он был настолько потрясен, что решил посвятить несколько лет систематическому изучению картезианства. В 1674-1675 гг. Мальбранш опубликовал работу "Разыскания истины", посвященную правильному методу исследования, в 1680-м - "Трактат о Природе и Благодати", а в 1684-м "Трактат о морали". Изданные в 1688 г. "Беседы о метафизике и религии" представляют собой ясное изложение философии Мальбранша. Философ умер в 1715 году.

43. Окказионализм в нововременной философии

Развивая предпосылки картезианства, некоторые философы обострили дуализм "мышления" и "протяженности", отрицая возможность взаимовлияния этих двух субстанций, а в качестве единственного решения проблемы взаимоотношения между ними предложили прибегнуть к Богу. Человеческая воля и мышление непосредственно на тела не воздействуют, представляя собой повод (occasio) для того, чтобы Бог принял участие в осуществлении соответствующих воздействий, таким же образом и движения тел являются случайными причинами вмешательства Бога. Эта теория была названа "окказионализмом".

44. Познание в учении Мальбранша

Мальбранш развил мысль Декарта о том, что мы познаём только "идеи", поскольку лишь они ведомы нашему разуму сами по себе, в то время как "предметы" остаются невидимыми для духа, "ибо они не могут ни воздействовать на него, ни предстать пред ним". Все вещи, которые мы видим, являются идеями и только идеями. Не стоит возражать, что мы чувствуем сопротивление, давление тел и тому подобное; но на самом деле сопротивление, удар, давление и т. п. являются не чем иным, как "ощущениями" и "идеями".

45. Проблема души в философии Мальбранша

Мыслитель не принимает традиционное понимание души как формы тела, однако при всём этом пытается развить дуализм Декарта. Между душой и телом нет метафизического единства, а следовательно, нет и взаимодействия. Душа мыслит свое тело, и она теснейшим образом связана с Богом. Любые действия души на тело в реальности представляют собой окказиональные причины, т. е. указывающие на участие воли Бога.

46. Жизнь и творчество Блеза Паскаля

Блез Паскаль родился в Клермон-Ферране 19 июня 1623 г. Его сестра Жильберта Перье написала замечательную биографию брата, из которой мы узнаём, что ещё подростком он удивлял всех своими вопросами и ответами относительно природы вещей. В самом начале парижской жизни Блез овладел геометрией, дойдя до 32 теоремы первой книги Евклида. В возрасте шестнадцати лет Паскаль стал автором "Опыта о конических сечениях". В 18 лет он изобрел нечто вроде современного калькулятора, основные математические операции. В 1656 г. ещё две недели в Пор-Рояле Паскаль провел в полемике с противниками янсенизма. Паскаль умер 19 августа 1662 г. в возрасте 39 лет. Основные философские произведения: "Мысли", "Письма к провинциалу".

47. Наука в философской системе Паскаля

Во введении к "Трактату о пустоте" Паскаль подчёркивает специфические характеристики эмпирических наук и теологии. В рациональном исследовании нет места принципу авторитета. Приписывать значимость лишь древним книгам, не доверяя собственным суждениям, глупо. Реальность такова, что основы веры запредельны для природы и разума. Ум человеческий слишком слаб, чтобы достичь своими силами вершин, на которые возносит сила всемогущая и сверхъестественная".

48. Паскалевское понимание прогресса

Философ считает безрассудством неприятие различных новшеств, ибо это приводит к регрессу. Именно в прогрессе знание состоит нарастание человечности: чем старше, тем мудрее. Те, кого мы зовем древними, на деле подростки, античность - детство человечества. К их мудрости мы присоединили познания следующих веков, сделав всё своим.

49. Доводы разума и сердца в философии Паскаля

В вопросе о границе науки существуют, по мнению Паскаля, "доводы сердца" и "доводы разума". Паскаль пишет, что "У сердца есть свои основания (raisons), которые разум (raison) не знает". Мыслитель считает, что порядок сердца противоположен порядку разума и иногда отождествляется с волей, интуицией, инстинктом. Паскаль убеждён, что не следует в научном познании пренебрегать доводами сердца, "тем, что идёт от сердца", напротив, необходимо обращать внимание на эти данные. Таким образом, разум в философии Паскаля сенсализируется и иррационализируется, что является отличительной чертой его гносеологии в сравнении с гносеологией Декарта.

50. Антропология Паскаля

Как и для Монтеня, человек у Паскаля - главный предмет философской рефлексии. "Человек рожден, чтобы мыслить: в этом его достоинство и назначение, думать как следует - его долг. Порядок мышления состоит в том, чтобы начать с начала, с себя как цели". Философия утверждает, а мышление доказывает величие человека.

51. Величие человека в антропологии Паскаля

Но и в самом ничтожестве человека заключена возможность его величия. Паскаль связывает её с мыслительной способностью, которая высоко поднимает человека над всеми другими творениями. "Величие человека тем и велико, что он сознает свое ничтожество. Дерево своего ничтожества не сознает... Человек чувствует себя ничтожным, ибо понимает, что он ничтожен: этим он и велик". Человек, повторяет Паскаль, - не ангел, но и не животное. Некоторые люди тщетно пытаются погасить в себе страсти, чтобы приблизиться к ангелам. Другие же хотят отказаться от разума и на этом пути уподобляются тупым животным, - совсем уж позорная жизнь.

52. Ничтожество человека в антропологии Паскаля

Паскаль говорит и об онтологическом ничтожестве человека. "Что такое человек? Относительно бесконечности - ничто, и всё - в сравнении с ничем, а значит, нечто среднее между всем и ничем. Бесконечно далекий от целей и начал вещей, скрытых в непроглядной дали. человек равным образом не способен понять, откуда он пришёл, понять бесконечное, которое поглотит его". Таковы наши реальные условия - быть между точным знанием и абсолютным невежеством. Мы жаждем порядка стабильного, основы прочнейшей, чтобы построить башню до небес, но рано или поздно фундамент дает трещину, и пропасть открывается нашему взору.

53. Человек как "мыслящий тростник" в учении Паскаля о человеке.

Паскаль формирует свой знаменитый образ человека как "мыслящего тростника" (roseau pensant) - одного из наиболее слабых созданий природы. "Человек не просто тростник, слабое порождение природы: он - мыслящий тростник. Нетрудно уничтожить его, но если все же суждено человеку быть раздавленным, то он умеет и в смерти быть на высоте; у него есть понимание превосходства вселенной, но такого понимания нет у вселенной". "Чтобы его уничтожить, вовсе не надо всей Вселенной: достаточно дуновения ветра, капли воды".

54. Готфрид Вильгельм Лейбниц: жизнь и творчество

Лейбниц Готфрид (1646-1716) немецкий философ, математик, физик, изобретатель. Изучил юриспруденцию в Лейпцигском и Йенском университетах. С 1676 года состоял на службе у ганноверских герцогов в качестве библиотекаря и придворного историографа и советника юстиции. Основные произведения "Монадология", "Рассуждение о метафизике", "Теодицея" и др.

55. Методология Лейбница

Методологически, структура принципов философии у Лейбница такова что они согласуются и дополняют друг друга, причём в ряде случаев не путем простого продолжения, а в смысле противопоставления акцентов. Можно утверждать: принципы в целом образуют в его философии подвижное, напряженное, диалектическое единство что для философии XVII в. было большим новшеством Это по Лейбницу, и принципы научно-философского познания и всеобщие законы самого Богом творимого и устрояемого мира. Лейбниц высоко ценил и глубоко изучал математику и естествознание своего времени. Не покидая почвы механистической физики, он старался сделать всё, чтобы наука смогла продвинуться к более динамичной картине мира.

56. Доводы Лейбница против материализма

Лейбниц был убежденным противником материализма. Для идеалиста Лейбница непреложно, что в рамках философии дух имеет первенство перед материей, дух, вернее души - перед телами. С помощью материального как принципа нельзя, по Лейбницу, удовлетворительно объяснить единство, универсальность, непрерывность мира: это значило бы свести дух, души к материи, к телесному. Между тем духовное, по Лейбницу, имеет свои особые законы, которые ставят души выше изменений, происходящих в материи. А вот благодаря имматериальной, духовной субстанции и принципу неосознанных восприятии универсум как бы собирается в прочное одухотворенное, значит, живое единство, которым легко управляет Бог.

57. Плюрализм в философии Нового времени

Лейбниц считает наиболее разумным допустить что кроме Бога, этого высшего деятельного начала, существует "множество отдельных деятелей", которые не могут быть приписаны лишь одному субъекту. Эти отдельные "деятели" и названы Лейбницем "монадами". Таким образом утвержден принцип плюральности (плюрализма), или множественности субстанции, противопоставленный всем философским трактовкам субстанции как простого, нерасчлененного единства (дуализм, монизм). "Монада, о которой мы будем здесь говорить, - пишет Лейбниц - есть не что иное как простая субстанция, которая входит в состав сложных; простая, значит, не имеющая частей", - так начинает Лейбниц свою работу "Монадология".

58. Лейбницевская теория "предустановленной гармонии"

Вещи и явления являются такими, а не иными потому, что способ их бытия - наилучший из возможных способов существования, а гармония в мире предустановлена самим Творцом. Вообще могло бы существовать множество миров (множество способов бытия), но создан только один, этот, наш. "Из высочайшего совершенства Бога следует, что при творении универсума Он избрал план наилучший, соединяющий в себе величайшее многообразие вместе с величайшим порядком. Наиболее экономичным образом распорядился Он местом, пространством, временем; при помощи наипростейших средств Он произвел наибольшие действия - наибольшее могущество, наибольшее знание, наибольшее счастье и наибольшую благость в творениях, какие только доступны универсуму.

59. Укажите спорные моменты в философии Лейбница

Идея "предустановленной гармонии" в философской системе Лейбница вызывает наибольшее количество споров. Во-первых, задается вопрос: свободен ли Бог в выборе мира или, наоборот, он стоит перед необходимостью, не имея возможности выбрать лучший? По Лейбницу, речь не о метафизической необходимости, согласно которой любой другой выбор немыслим из-за своей противоречивости, а следовательно, невозможен. В этом случае речь идёт о моральной необходимости воплощения самого большого блага и максимального совершенства.

60. Зло в философии Лейбница

Лейбниц выделяет в "Теодицее" (в подобном различении заметно влияние Августина) три типа зла: I) метафизическое; 2) моральное; 3) физическое. Метафизическое зло связано с конечностью смертных существ, а следовательно, их несовершенством. Моральное зло - это совершаемый человеком грех, когда он не выполняет целей, для которых предназначен. И причина такого зла не в Боге, а в человеке. Однако в общем плане сотворения выбор мира, в котором предусмотрено существование Адама, могущего грешить, должен рассматриваться в сравнении с другими возможными вариантами по позитивности.

61. Идея "репрезентации" в логике Лейбница

Из божественного попечительства над миром философ выводит универсальную, неразрывную связь всего со всем Одно тело не отделено и не отделено от остальных. Оно - кирпичик в едином здании мира. И душу, по Лейбницу Бог с самого начала создал так, что она "представляет" происходящее в теле; а тело в свою очередь сотворено так, что выполняет "распоряжения души. Идея "репрезентации", т. е. изображения и воплощения в каждом сущем всего мира, лейтмотивом проходит через философию великого мыслителя.

62. Логика Лейбница

Следуя традициям логики, философ трактует его как закон противоречия, точнее, непротиворечивости, запрета на противоречия. Последний же переливается в "великий закон достаточного основания", как его называет Лейбниц. Вот как он сам объясняет смысл и связь этих принципов: "Великой основой математики является принцип противоречия, или тождества, т. е. положение о том, что суждение не может быть истинным и ложным одновременно, что, следовательно, А есть А и не может быть не-А. Один этот закон достаточен для того, чтобы вывести всю арифметику и всю геометрию, а стало быть, все математические принципы.

63. Жизнь и творчество Христиана Вольфа

Наиболее значительным представителем философии немецкого просвещения, а по существу отцом или родоначальником философского просвещения в Германии был Христиан Вольф (1679-1754). В этой оценке единодушны практически все исследователи, как единодушны они и в критике односторонности и противоречивости вольфианской метафизики, в её оценке как "плоской и скучной", сыгравшей неоднозначную роль в составе философии Нового времени и века Просвещения.

64. Какие средства, по мнению Вольфа, необходимы для воспитания человека?

Основное средство просвещения и воспитания человека Вольф видел в мыслящем рассудке и достигаемом им знании, с чем он связывал главную цель своей философии. В своей философии он всегда стремился к достоверному познанию того, что служит благу человеческого рода, к применению найденных им истин для пользы людей. Мысль о том, что философ служит человечеству, встречается во всех его работах. Девизом своей философии он избрал латинское изречение "Ad usum vitae" ("для житейской надобности").

65. Главная цель метафизики в философии Вольфа

Главная цель метафизики, как полагал Вольф - счастье людей - не будет достигнута, пока в ней отсутствуют основательные, ясные, отчётливые и подтверждаемые в опыте понятия о каждой вещи. В более поздней работе он отмечает, что вопрос о счастье - отнюдь не собственная часть философии: задача философии - служить фундаментом других наук, доставлять им надежные принципы, точные методы достижения истинного знания и его критерии. Мыслитель понимал философию как "мудрость для мира" или "мировой мудрости", Вольф связывал с необходимостью рассудочного, научного объяснения мира, построения целостного, доказательного и систематического знания о нём.

66. Систематизация философии Лейбница Вольфом

Философию Вольфа зачастую оценивают как "плоскую" и "скудоумную" систематизацию наследия Лейбница, утратившую многие гениальные идеи, догадки и прозрения великого учителя. Эта оценка во многом несправедлива. Предприняв грандиозную попытку построения универсальной системы метафизики на основе единого математического метода и в соответствии с логическим идеалом знания, Вольф исходил из идеи самого Лейбница, стремился реализовать неосуществленный замысел этого мыслителя. Следуя просветительскому подходу к науке, её пониманию как средства образования и воспитания людей, Вольф пытался обобщить и систематизировать не только наследие Лейбница, но едва ли не всю совокупность современных ему научных и философских знаний, подвести их под единые принципы познания и представить в виде дедуктивной системы "разумных мыслей о всех вещах".

67. Значение философии Вольфа

Христиану Вольфу выпала печальная участь стать носителем и выразителем общего кризиса традиционной метафизики. Но в этом состоит и его непреходящая заслуга в истории философской мысли Нового времени, равно как и в процессе вызревания проблемно-теоретических предпосылок для разработки новых, нетрадиционных подходов к решению основных вопросов философского познания, прежде всего у Канта, других представителей немецкой классической философии, однако вплоть до второй половины XVIII в. школа Вольфа оставалась самой влиятельной философской школой в Германии.

68. Джамбаттиста Вико: жизнь и творчество

Джамбаттиста Вико родился в Неаполе 23 июня 1668 г. в семье скромного библиотекаря. Получил хорошее воспитание, подкреплённое серьёзным и систематическим самообразованием. Много писал, однако неудачная судьба книг, завистливое отношение коллег-профессоров, не принимавших его философские взгляды, болезнь дочери, тревога за сына, совершившего преступление - всё это подточило и без того слабое здоровье. Со словами: "Сын мой, спаси себя", - в момент исполнения судебного решения о тюремном заключении философ навсегда простился с сыном. Со словами покаяния перед Небом и Ботом в январе 1744 г. 76 лет от роду Джамбаттиста Вико ушёл из жизни

69. Концепция истории в философии Вико

Во время Вико, история не считалась серьёзной наукой, которую следует внимательно изучать. Она трактовалась как школа морали, проблемы научности её деталей не возникало, ведь что за наука - мораль? Вопреки всем Вико объявил: история не наука, но может и должна ею стать. Вико, как основоположник историзма, хотел показать, что исторический процесс носит объективное значение и имеет провиденциальный характер. Бог предвидит все события в истории, делая её осмысленной, поэтому, Вико заключает, что смысл истории находится в ней самой.

70. Теория трёх циклов Вико.

В ходе мировой истории Вико выделяет три основные цикла: эпоха богов, эпоха героев и эпоха людей. Эпоха богов характеризуется тем, что язычники считали, что живут под божественным управлением и когда люди доверяли всему тому, что говорили и делали жрецы. Следующая эпоха - это век героев. Его характеризует преобладание фантазий над рациональным. Герои, как считает философ, правили везде на основе превосходства собственной природы, над природой плебеев. Третий возраст - эпоха людей или "всепонимающего разума. В это время люди понимают, что они равны по своей природе; и в этот период процветали республики и монархии, что также являлось Человеческим правлением.

Задание для самостоятельной работы.

Задание № 1 Составьте логическую схему знаний по курсу Юниты.

Задание № 2 В левой колонке расположены философы Нового времени, в правой годы жизни. Выберите правильные варианты:

А) 1г. 2д. 3б. 4а. 5е. 6в.

Б) 1д. 2е. 3а. 4б. 5в. 6г.

В) 1е. 2а. 3б. 4в. 5г. 6д.

Г) 1б. 2а. 3е. 4в. 5д. 6г.

Д) 1в. 2а. 3д. 4г. 5б. 6е.

Е) 1а. 2б. 3.е 4д. 5в. 6г.

Задание № 3 Кому принадлежат следующие высказывания?

А) 1б. 2в. 3г. 4а. 5д.

Б) 1д. 2а. 3г. 4б. 5в.

В) 1в. 2а. 3д. 4г. 5б.

Г) 1г. 2б. 3а. 4в. 5д.

Д) 1а. 2д. 3г. 4б. 5в.

Задание № 4 Определите автора по названием работ

А) 1в. 2г. 3д. 4б. 5е. 6а.

Б) 1г. 2д. 3е. 4а. 5б. 6в.

В) 1д. 2е. 3а. 4б. 5в. 6г.

Г) 1е. 2а. 3г. 4б. 5д. 6в.

Д) 1а. 2б. 3в. 4г. 5д. 6е.

Е) 1б. 2д. 3е. 4. 5а. 6в.

Задание № 5 Определите принадлежность философа к философскому течению.

А) 1д. 2а. 3б. 4в. 5г.

Б) 1г. 2д. 3а. 4в. 5б.

В) 1б. 2д. 3г. 4а. 5в.

Г) 1в. 2г. 3д. 4б. 5а.

Д) 1а. 2б. 3в. 4г. 5д.

Задание № 6 Установите хронологическую последовательность жизни философов:

а)Паскаль б)Декарт в)Лейбниц г)Мальбранш д)Спиноза е)Вико ж)Гоббс

А) 1ж. 2б. 3а. 4д. 5г. 6в. 7е.

Б) 1е. 2а. 3д. 4ж. 5б. 6г. 7в.

В) 1д. 2е. 3а. 4б. 5в. 6г. 7ж.

Г) 1а. 2в. 3б. 4д. 5г. 6ж. 7е.

Д) 1б. 2ж. 3в. 4а. 5д. 6г. 7б.

Е) 1в. 2г. 3д. 4е. 5ж. 6а. 7б.

Задание № 7 Выберите правильные названия течений в философии для следующих понятий:

А) 1д. 2а. 3б. 4в. 5е. 6г.

Б) 1е. 2д. 3б. 4а. 5б. 6г.

В) 1а. 2б. 3в. 4г. 5е. 6д.

Г) 1б. 2д. 3а. 4е. 5г. 6в.

Д) 1в. 2е. 3а. 4б. 5г. 6д.

Е) 1г. 2д. 3. 4в. 5а. 6б.

Задание № 8 Найдите соответствие страны и философа (исходя из места рождения)

А) 1б. 2в. 3д. 4г. 5а.

Б) 1г. 2д. 3а. 4в. 5б.

В) 1б. 2д. 3г. 4а. 5в.

Г) 1в. 2г. 3а. 4б. 5д.

Д) 1а. 2б. 3в. 4г. 5д.

ТЕСТЫ

1. Философию Нового времени называют в большей степени философией

А) Разума

Б) человека

В) Платона

Г) неокантианства

2. Одной из отличительных черт философии Нового времени является

А) новаторство

Б) консерватизм

В) схоластические дискуссии

Г) пессимизм

3. Философия Нового времени охватывает период

А) 17 - начало 19 века

Б) 15 - 17 века

В) 18 - вторая половина 19 века

Г) 14 - 18 века

4. Поиск рационально обосновываемых и доказуемых истин философии характерен для философии:

А) Нового времени

Б) Средневековья

В) Двадцатого века

Г) Античности

5. Уверенность в силу и мощь разума характерна для философии:

А) рационализма

Б) идеализма

В) окказионализма

Г) детерминизма

6. Среди перечисленных философов выберите тех, кто принадлежал к философии Нового времени

А) Декарт, Паскаль, Лейбниц

Б) Платон, Аристотель, Сенека

В) Ансельм, Фома, Оккам

Г) Брентано, Гуссерль, Хайдеггер

7. Эпохой разума принято называть:

А) Новое время

Б) Средневековье

В) Античность

Г) Эпоху Великих Географических Открытий

8. Основателем картезианства считается

А) Декарт

Б) Гегель

В) Спиноза

Г) Ф. Бекон

9. После окончания колледжа, Декарт

А) был на военной службе с принцем Морицем Нассаутским

Б) учился в Лейпцигском университете

В) составлял проект Академии Наук в Петербурге

Г) принял монашеский постриг

10.Декарт считал, что единая основа всех наук это:

А) Метафизика

Б) Геометрия

В) Этика

Г) Диалектика

11.Знаменитое изречение "cogito ergo sum" принадлежит:

А)Декарту

Б) Спинозе

В) Лейбницу

Г) Гоббсу

12.Методическое сомнение разрабатывал в своей системе:

А) Декарт

Б) Вико

В) Спиноза

Г) Бекон

13.Гарантом в истинности знания в философии Декарта является:

А) Бог

Б) разум

В) интуиция

Г) здравый смысл

15. Фраза "Я мыслю, следовательно, я существую" принадлежит:

А) Декарту

Б) Канту

В) Спинозе

Г) Хайдеггеру

16. Трактат "Рассуждение о методе" написал:

А) Декарт

Б) Гоббс

В) Спиноза

Г) Делёз

17. Из перечисленных философов: 1)Декарт 2) Спиноза 3) Лейбниц 4) Деррида выберите тех, кто был дуалистом:

А) 1

Б) 2

в) 3

Г) 4

18. Из представленных философов: А) Спиноза Б) Мальбранш В) Паскаль Г) Пьетро Помпонацци выберите тех, кто создал учение, противоположное дуализму Декарта

А) 1

Б) 2

В) 3

Г) 4

19. Утверждение, согласно которому протяжённая субстанция равна мыслящей, характерно для:

А) дуализма

Б) монизма

В) плюрализма

Г) эмпиризма

20. Утверждение, согласно которому res cogitans и res extensa являются равнозначными субстанциями, присуще философии:

А) дуализма

Б) монизма

В) спинозизма

Г) материализма

21. Философское учение Декарта существовало в эпоху

А) Нового времени

Б) Средневековья

В) Античности

Г) Эпоха императора Августа

22. Родиной Декарта считается

А) Франция

Б) Германия

В) Австрия

Г) Португалия

23.Философы Нового времени считали, что человек должен

А) обладать равенством и свободой, так как он рождён свободным

Б) подчиняться знатным и богатым

В) устроить революцию.

Г) изменить собственную природу

24. Все знания, согласно Декарту подлежат проверке:

А) сомнением

Б) интуицией

В) интроспекцией

Г) верой

25. Согласно Декарту, сомнение не должно превращаться в:

А) скепсис

Б) интуицию

В) цель

Г) мыслящую субстанцию

26. Сомнение, как считал Декарт является:

А) Средством

Б) Целью

В) мыслящей субстанцией

Г) протяжённой субстанцией

27. Результатом сомнения должно стать открытие

А) очевидной первоистины

Б) законов природы

В) законов общества

Г) гражданских законов

28. Смена оси поиска с проблем бытия в сферу мышления характерно для эпохи:

А) Нового времени

Б) Античности

В) Средневековья

Г) Эпохи первоначального накопления капитала

29. Испытательным инструментом знания в эпоху Нового времени выступает:

А) разум

Б) чувства

В) интуиция

Г) религиозный экстаз

30. Метод Декарта позволит подойти к:

А) истинному познанию

Б) счастью

В) власти

Г) богатству

31. Первое правило декартовского метода заключается в:

А) принятии очевидного

Б) трансцендентальной медитации

В) систематической молитве

Г) чтении философских трактатов

32. Чтобы избежать ошибок, согласно Декарту, необходимо:

А) пользоваться правилами метода

Б) тщательно молиться

В) читать труды различных мыслителей

Г) учиться

33. Духовный мир в представлении Декарта - это:

А) мыслящая субстанция

Б) протяжённая субстанция

В) Церковь

Г) сознание

34. Материальный мир представлялся Декарту в виде:

А) протяженной субстанции

Б) мыслящей субстанции

В) мира человеческих отношений

Г) мануфактуры

35.Основа дуализма - это:

А) равнозначность res cogitans и res extensa

Б) существование мужчины и женщины

В) наличие бинарных оппозиций

Г) существование одной единственной субстанции

36. Второе правило декартовского метода заключается в:

А) анализе

Б) постоянной работе над собой

В) постижении мыслящей субстанции

Г) здоровом образе мыслей

37. Метод Декарта состоит из

А) четырёх правил

Б) семи аксиом

В) двух определений, трёх схолий и одного короллария

Г) пяти основных теорем

38. Третье правило метода Декарта состоит в:

А) синтезе

Б) постижении протяжённой субстанции

В) здоровом образе жизни

Г) чтении философских трактатов

39. Человек, в представлении Декарта:

А) объединяет в себе мыслящую и протяжённую субстанцию

Б) состоит только из чувств

В) состоит только из разума

Г) способен стать Богом

40. Четвёртое правило Декарта заключается в:

А) создании перечней и каталогов

Б) религиозном экстазе

В) молчании

Г) сохранении стоического спокойствия

41. Душа в учении Декарта - это:

А) мысль

Б) протяжённая субстанция

В) мировая любовь

Г) макрокосм

42 Взаимодействие души и тела в человеке, по мнению Декарта, происходит в:

А) шишковидной железе

Б) сердце

В) печени

Г) крови

43. Задача картезианской этики заключается в:

А) подчинении воли разуму

Б) борьбе с человеческой природой

В) изменении мира

Г) преобразовании человеческого общества

44. Смысл декартовской этики состоит в:

А) победе над страстями

Б) возрастании любви

В) в том, чтобы стать настоящим христианином

Г) победе над рациональностью

45. Метод координат ввёл:

А) Декарт

Б) Ньютон

В) Лейбниц

Г) Евклид

46.Декарт утверждал, что признаками истины является:

А) очевидность и отчётливость

Б) признание в обществе

В) соответствие слов и Евангелия

Г) здравый смысл

47. Первое правило картезианской этики состоит в:

А) подчинении обычаям страны, где живём

Б) следовании Евангелию

В) победе над душевными аффектами

Г) изменении мира

48. Второе правило декартовской этики заключается в:

А) твёрдом следовании выбранной позиции

Б) изменении образа мыслей

В) неприятии споров

Г) преобразовании общества по собственной модели

49. По утверждению Декарта, истина делает человека:

А) свободным

Б) зависимым

В) догматичным

Г) равным Богу

50. Третье правило этической системы Декарта состоит в:

А) победе над самим собой, а не над миром

Б) подчинении воле Церкви

В) победе над миром

Г) завоевании власти

51. Четвёртое правило этики Декарта - это:

А) взращивание разума

Б) превращение себя в истинного христианина

В) постижение сущности морали и нравственности

Г) победа над плотью

52. Философское учение Гоббса существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) Античности

В) Средних веков

Г) королевы Виктории

53. Знаменитый трактат "Левиафан" принадлежит перу:

А) Гоббса

Б) Локка

В) Беркли

Г) Лейбница

54. Глубинная причина войны, согласно Гоббсу - это:

А) равенство людей и равенство их возможностей

Б) неразумная политика властителей

В) неравенство людей

Г) разность экономического состояния

55. За свои сочинения Гоббс был обвинён в:

А) атеизме и неверии

Б) схематизме

В) политеизме

Г) монофизитстве

56. Философ Гоббс родился и жил в:

А) Англии

Б) Голландии

В) Австрии

Г) США

57. Знаменитая фраза "война всех против всех" принадлежит:

А) Гоббсу

Б) Спинозе

В) Макиавелли

Г) Ницше

58. Естественное состояние человека, по мнению Гоббса - это:

А) война

Б) мир

В) нейтралитет

Г) первобытнообщинный строй

59. Изречение "Bella omnia contra omnes" принадлежит:

А) Гоббсу

Б) Лейбницу

В) Декарту

Г) Вико

60. Гоббс долгое время был воспитателем будущего короля:

А) Карла (Чарльза) II

Б) Генриха VIII

В) Вильгельма Завоевателя

Г) Иоанна Безземельного

61. Философия врождена человеку согласно учению этого философа:

А) Гоббсу

Б) Марксу

В) Фоме Аквинскому

Г) Делёзу

62. Философия, согласно Гоббсу - это познание посредством:

А) рассуждения

Б) религиозного откровения

В) систематического чтения

Г) методического обучения

63. Рассуждение, как считал Гоббс - это:

А) складывание и вычитание

Б) умножение

В) деление

Г) интегрирование и дифференцирование

64. Одно из важнейших понятий философии Гоббса - это понятие:

А) тела

Б) души

В) субстанции

Г) модуса

65.Под телом Гоббс понимал:

А) совокупность вещей и явлений

Б) мыслящую субстанцию

В) протяженную субстанцию

Г) шишковидную железу

66. Философ, считавший, что истина присуща языку - это:

А) Гоббс

Б) Паскаль

В) Вико

Г) Августин

67. Истина является свойством языка, а не свойством вещей-это утверждение принадлежит:

А) Гоббсу

Б) Декарту

В) Спинозе

Г) Паскалю

68. Гоббс говорил, что истина - это свойство:

А) языка

Б) души

В) сердца

Г) мыслящей субстанции

69. В учении этого мыслителя философия разделялась на философию природы и философию государства:

А) Гоббс

Б) Спиноза

В) Декарт

Г) Лейбниц

70.Гоббс разделил философию на:

А) философию природы и философию государства

Б) на этику и первофилософию

В) политику и социологию

Г) физику, этику и диалектику

1. Основные понятия гоббсовской философии природы - это:

А) причина, действие, возможность и действительность

Б) инерция, масса, вес

В) сохранение энергии

Г) гравитация, теория вероятности

2. Гоббс утверждал, что человек - это:

А) часть природы

Б) микрокосм

В) частица вселенной

Г) смеющееся животное

3. Понятие естественного закона было впервые проработано философом:

А) Гоббсом

Б) Спинозой

В) Марксом

Г) Лейбницем

4. На понятии естественного закона основывалось этическое учение:

А) Гоббса

Б) Спинозы

В) Паскаля

Г) Вико

5. Естественный закон - есть нечто, найденное разумом, утверждал:

А) Гоббс

Б) Локк

В) Спиноза

Г) Вольф

6. В виде Левиафана государство представлял:

А) Гоббс

Б) Маркс

В) Декарт

Г) Августин

7. В гоббсовской политической философии образ Левиафана был взят из:

А) Библии

Б) Корана

В) сочинений Декарта

Г) Авесты

8. Война всех против всех существует практически всегда по мнению:

А) Гоббса

Б) Спинозы

В) Паскаля

Г) Хайдеггера

9. Защиту от войны всех против всех, по мнению Гоббса, можно найти в:

А) государстве

Б) обществе

В) Церкви

Г) уединении

10. Этого философа Нового времени часто упрекали в материализме:

А) Гоббса

Б) Паскаля

В) Лейбница

Г) Вольфа

11. Человек, согласно Гоббсу, всегда стремится к :

А) миру

Б) войне

В) славе

Г) Богу

12. Философия, согласно Гоббсу, должна развиваться от:

А) философии природы

Б) эстетики

В) этики

Г) математики

13. Философское учение Спинозы существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) позднего Средневековья

В) поздней Античности

Г) императора Октавиана Августа

14. Родоначальником монизма считается:

А) Спиноза

Б) Декарт

В) Лейбниц

Г) Маркс

15. Произведение "Этика, написанная геометрическим методом, разделённая на пять частей, в которой трактуются..." было написано:

А) Спинозой

Б) Гоббсом

В) Декартом

Г) Вольфом

16. Работа "Богословско-политический трактат" принадлежит перу:

А) Спинозы

Б) Декарта

В) Вико

Г) Паскаля

17. Голландия считается родиной:

А) Спиноза

Б) Гоббс

В) Лейбниц

Г) Декарт

18. Идеал "интеллектуальной любви к Богу" принадлежит

А) Спинозе

Б) Паскалю

В) Лейбницу

Г) Вольфу

19. Только одна субстанция существует по мнению:

А) Спинозы

Б) Лейбница

В) Паскаля

Г) Декарта

20. Для доказательства Бога впервые предложил геометрический метод:

А) Спиноза

Б) Лейбниц

В) Вольф

Г) Делёз

91. От синагоги был отлучён:

А) Спиноза

Б) Декарт

В) Паскаль

Г) Моисей Маймонид

1. Шлифовкой оптических линз зарабатывал на жизнь:

А) Спиноза

Б) Паскаль

В) Лейбниц

Г) Гоббс

2. Основные метафизические взгляды Спиноза изложил в:

А) "Этике"

Б) "Левиафане"

В) "Рассуждении о методе"

Г) "Метафизических медитациях"

3. Основное дело философии, по мнению Спинозы состоит в:

А) доказательстве Бога

Б) анализе концептов

В) размышлениях о протяжённой субстанции

Г) доказательстве отсутствия Бога

4. Спиноза понимал субстанцию как:

А) то, что имеет в качестве причины саму себя

Б) res cogitans

В) res extensa

Г) то, что зависит от состояния модуса

5. Основой всего сущего выступает одна единственная субстанция в философском учении:

А) монизма

Б) дуализма

В) плюрализма

Г) марксизма-ленинизма

6. По определению Спинозы то, что представляется через себя и имеет себя в качестве причины собственного существования - это:

А) субстанция

Б) атрибут

В) модус

Г) аффект

7. Бог не имеет личности (безличен) утверждал:

А) Спиноза

Б) Гоббс

В) Паскаль

Г) Лейбниц

8. К пантеистам часто относят:

А) Спинозу

Б) Паскаля

В) Лейбница

Г) Августина

9. Атрибут в трактатах Спинозы - это:

А) то, что принадлежит субстанции и представляется через неё

Б) состояние субстанции

В) причина самого себя

Г) выдающийся философ Средневековья, учитель Спинозы

10. Res cogitans и res extansa в учении Спинозы - это:

А) атрибуты

Б) модусы

В) субстанции

Г) аффекты

11. Модус в философской системе Спинозы - это:

А) состояние субстанции

Б) причина самого себя

В) принадлежность субстанции

Г) стиль жизни

12. Состояние субстанции Спиноза определял как:

А) модус

Б) атрибут

В) аффект

Г) анахронизм

13. Бог находится во всём, в каждой вещи и предмете этой Вселенной утверждал:

А) Спиноза

Б) Паскаль

В) Декарт

Г) Лейбниц

14. Учение о человеке позволяет открыть такую человеческую природу, которая свойственна всем людям - по мнению:

А) Спиноза

Б) Паскаль

В) Лейбниц

Г) Декарт

15. Спиноза отождествлял волю с:

А) разумом

Б) душой

В) чувством

Г) перцептом

16. Одним из основных понятий антропологии Спинозы является понятие:

А) свободы

Б) совести

В) справедливости

Г) подчинения

17. Высший идеал любви и познания в философии Спинозы - это:

А) интеллектуальная любовь к Богу

Б) чувственная любовь

В) любовь к знаниям

Г) любовь к книгам

18. Этическая система Спинозы построена на:

А) моральном законе

Б) насилии

В) безусловном подчинении властям

Г) непротивлении злу насилием

19. Спиноза был убеждён, что человек - это существо:

А) общественное

Б) частное

В) агрессивное

Г) внеприродное

20. В учении Спинозы об аффектах ключевым понятием является понятие:

А) души

Б) тела

В) протяжённой субстанции

Г) мыслящей субстанции

21. В понимании Спинозы душа - это:

А) осознание человеком состояния собственного тела

Б) космическая энергия

В) аспект тела

Г) чувства

22. Первый и начальный уровень познания в учении Спинозы - это:

А) чувственный

Б) интеллектуальный

В) рациональный

Г) школьный

23. Второй уровень познания в философии Спинозы - это:

А) рациональный

Б) инстинктивный

В) интеллектуальный

Г) университетский

24. Третий вид познания в философии Спинозы - это:

А) интеллектуальный

Б) рациональный

В) чувственный

Г) религиозное откровение

25. Высший вид познания в философии Спинозы - это:

А) интеллектуальный

Б) рациональный

В) откровение, полученное от Бога

Г) чувственный

26. Спиноза считает Бога:

А) порождающей природой

Б) порождённой природой

В) Творцом и верховной Личностью

Г) протяжённой субстанцией

27. Спиноза утверждает, что мир - это:

А) порождённая природа

Б) порождающая природа

В) мыслящая субстанция

Г) Бог

28. Геометрический метод для анализа человеческих страстей использовал:

А) Спиноза

Б) Декарт

В) Паскаль

Г) Лейбниц

29. Страсти, согласно Спинозе, берут своё начало в (о):

А) влечении

Б) природе

В) разуме

Г) обществе

30. В мире всё происходит силой необходимости по убеждению:

А) Спинозы

Б) Паскаля

В) Декарта

Г) Лейбница

31. То, что именно человеческая душа познаёт различные объекты считал:

А) Спиноза

Б) Паскаль

В) Декарт

Г) Лейбниц

32. В качестве состояния тела, которое увеличивает или уменьшает способности к действию, Спиноза определял:

А) аффект

Б) субстанция

В) модус

Г) атрибут

33. Философское учение Лейбница существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) схоластики

В) позднего Средневековья

Г) Великих Географических Открытий

34. Трактат "Теодицея" был написан:

А) Лейбницем

Б) Паскалем

В) Спинозой

Г) Вико

35. Основоположником плюрализма в философии считают:

А) Лейбница

Б) Спинозу

В) Паскаля

Г) Декарта

36. Философское учение, согласно которому существует неисчислимое количество субстанций, называется:

А) плюрализмом

Б) монизмом

В) дуализмом

Г) научным атеизмом

37. То, что мир состоит из многих субстанций полагал:

А) Лейбниц

Б) Спиноза

В) Вико

Г) Декарт

38. Произведение "Монадология" принадлежит перу

А) Лейбница

Б) Спинозы

В) Декарта

Г) Сартра

39. То, что основа мира - это некоторая совокупность монад считал:

А) Лейбниц

Б) Декарт

В) Вико

Г) Спиноза

40. Идея "предустановленной гармонии" была выражена впервые:

А) Лейбницем

Б) Спинозой

В) Гоббсом

Г) Вольтером

41. В том, что наш мир "лучший из возможных миров" был убеждён:

А) Лейбниц

Б) Гоббс

В) Спиноза

Г) Монтень

42. Германия считается родиной:

А) Лейбница

Б) Декарта

В) Вико

Г) Гоббса

43. Ярым противником материализма был:

А) Лейбниц

Б) Гоббс

В) Маркс

Г) Демокрит

44. Лейбниц был убеждён, что гармония в мире предустановлена:

А) Богом

Б) людьми

В) высшим разумом

Г) инопланетянами

45. В вопросе о свободе Бога Лейбниц исходил из:

А) моральной необходимости

Б) интуиции

В) мнения отцов церкви

Г) суждений Ф. Бекона

46. Первым типом зла Лейбниц считает зло:

А) метафизическое

Б) трансцендентальное

В) трансцендентное

Г) абстрактное

47. Второй тип зла, согласно Лейбницу - это:

А) моральное зло

Б) преступление

В) неверие

Г) материализм

48. Третий тип зла, как считал Лейбниц - это:

А) физическое зло

Б) сатанизм

В) политеизм

Г) трансцендентное зло

49. Зло, связанное с конечностью смертных существ, получило название в философии Лейбница

А) метафизического зла

Б) физического зла

В) чувственного зла

Г) морального зла

50. Лейбниц определял этот вид зла как "связанное с грехом человека":

А) моральное зло

Б) метафизическое зло

В) духовное зло

Г) интуитивное зло

51. Зло, как наказание Бога, Лейбниц определял как:

А) физическое зло

Б) трансцендентальное зло

В) планетарное зло

Г) чувственное зло

52. Славянские корни имел:

А) Лейбниц

Б) Спиноза

В) Декарт

Г) Конфуций

53. Оспаривал право Ньютона на изобретение интегрально-дифференциального исчисления:

А) Лейбниц

Б) Декарт

В) Спиноза

Г) Эйнштейн

54. Как активную субстанцию, являющуюся микрокосмом, Лейбниц определял:

А) монаду

Б) диаду

В) триаду

Г) атрибут

55. Монадология в философии Лейбница - это учение о:

А) монадах

Б) интегрально-дифференциальном исчислении

В) мыслящей субстанции

Г) Боге

56. Монаду как простую субстанцию, входящую в основу сложных определял:

А) Лейбниц

Б) Декарт

В) Спиноза

Г) Аристотель

57. Лейбниц считал, что монады:

А) отличаются друг от друга

Б) похожи друг на друга как две капли воды

В) не существуют в природе

Г) являются ближайшими планетами к Земле

58. Кирпичиками бытия, на основе которых строится вся жизнь назвал монады:

А) Лейбниц

Б) Спиноза

В) Декарт

В) Бекон

59. Согласно Лейбницу, универсальным основанием философии, является:

А) принцип монад

Б) этика

В) физика

Г) диалектика

60. Бог в системе Лейбница играет роль:

А) абсолютного центра

Б) Перводвигателя

В) Deus Abscanditus (отошедшего от дел, скрывшегося)

Г) Бог в его системе отсутствует

61. Философская система Лейбница построена на:

А) оптимизме

Б) пессимизме

В) скептицизме

Г) материализме

62. Ключевыми понятиями логики Лейбница выступают принципы:

А) индивидуации и непрерывности

Б) тождества

В) непротиворечия

Г) исключённого третьего

63. Философское учение Мальбранша существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) первоначального накопления капитала

В) короля Карла Великого

Г) позднего средневековья

64. Родоначальником окказионализма считается:

А) Мальбранш

Б) Спиноза

В) Декарт

Г) Бекон

65. Родиной Мальбранша считается:

А) Франция

Б) Голландия

В) Канада

Г) Сан-Марино

66. Трактат "Разыскание истины" написал:

А) Мальбранш

Б) Спиноза

В) Гоббс

Г) Бекон

67. Без Бога не может быть взаимодействия между res cogitans и res extensa утверждал:

А) Мальбранш

Б) Спиноза

В) Вольф

Г) Лейбниц

68. Основа окказионализма - это:

А) невозможность взаимодействия между протяжённой и мыслящей субстанцией без Бога

Б) существование монад

В) существование одной единственной субстанции

Г) отсутствие Бога

69. На утверждении о вмешательстве Бога во взаимодействие протяжённой и мыслящей субстанции в каждом отдельном случае основывалась философская система:

А) окказионализма

Б) дуализма

В) монизма

Г) плюрализма

70. Душа и тело не могут взаимодействовать без участия Бога в каждом отдельном случае в философии:

А) Мальбранш

Б) Спиноза

В) Декарт

Г) Локк

71. Взаимодействие протяжённой и мыслящей субстанции в окказионализме осуществляется посредством:

А) Бога

Б) природы

В) разума

Г) взаимодействие отсутствует

72. Философское учение Паскаля существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) Открытия Америки

В) Людовика XIV

Г) развитого социализма

73. Родиной Паскаля является:

А) Франция

Б) Голландия

В) Австрия

Г) Россия

74. Работа "Мысли" принадлежит перу:

А) Паскаль

Б) Декарт

В) Вико

Г) Лейбниц

75. Первую в мире счётную машину, выполнявшую четыре основные математические действия механически изобрёл:

А) Паскаль

Б) Нортон

В) Винер

Г) Дирихле

76. Своей работой "Письма к провинциалу" прославился:

А) Паскаль

Б) Руссо

В) Монтень

Г) Вольтер

77. Человека с "мыслящим тростником" сравнивал:

А) Паскаль

Б) Спиноза

В) Декарт

Г) Лейбниц

78. Наиболее религиозным из философов Нового времени был:

А) Паскаль

Б) Гоббс

В) Локк

Г) Спиноза

79. То, что доводы сердца выше доводов разума считал:

А) Паскаль

Б) Декарт

В) Спиноза

Г) Гоббс

80. Возрастание человеческой мудрости видел в прогрессе:

А) Паскаль

Б) Спиноза

В) Августин

Г) Вольф

81. По мнению этого мыслителя в науке существуют "доводы сердца" и "доводы разума"

А) Паскаль

Б) Спиноза

В) Вико

Г) Мальбранш

82. Величие человека, согласно Паскалю в:

А) мышлении

Б) душе

В) справедливости

Г) том, что он подчинил природу

83. Основная задача человека, по мнению Паскаля, состоит в:

А) мышлении

Б) питании

В) размножении

Г) накоплении богатств

84. Человек относительно бесконечности - ничто, и всё относительно "ничто", считал:

А) Паскаль

Б) Спиноза

В) Вольф

Г) Мальбранш

85. Научное познание, как считает Паскаль, есть:

А) дело человеческое

Б) Божий дар

В) ложь и иллюзия

Г) основа регресса

86. Согласно Паскалю, Вера - это:

А) Божий дар

Б) обман

В) жена его друга

Г) удел неграмотных людей

87. В учении Паскаля требование не принимать двусмысленные термины получило название:

А) основное правило дефиниций

Б) главное правило аксиом

В) правило метода

Г) правило "мёртвой руки"

88. Паскаль говорил, что аксиомами необходимо делать только:

А) очевидное

Б) вероятное

В) религиозное откровение

Г) необходимое

89. Основное правило доказательств в учении Паскаля - это доказывать:

А) с помощью недвусмысленных аксиом и дефиниций

Б) прибегая к помощи Церкви

В) опираясь на интуицию

Г) используя авторитет предыдущих философов

90. Паскаль утверждал, что человек - это:

А) не ангел и не бес

Б) смеющееся животное

В) двуногое существо без перьев

Г) общественное животное

91. Антропологию Паскаля часто называют:

А) трагическим реализмом

Б) научным атеизмом

В) мизантропией

Г) расистской

92. Философское учение Вико существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) императора Клавдия

В) Муссолини

Г) Античности

93. Родиной Вико считается:

А) Италия

Б) Испания

В) Голландия

Г) Молдавия

94. Основоположником историзма считается:

А) Вико

Б) Мальбранш

В) Спиноза

Г) Вольф

95. Теория трёх циклов была открыта философом:

А) Вико

Б) Вольфом

В) Лейбницем

Г) Паскалем

96. Историю считал важнейшей наукой:

А) Вико

Б) Мальбранш

В) Бекон

Г) Гоббс

97. История Вико носит характер:

А) провиденциальный

Б) случайный

В) субъективный

Г) закономерности

98. Согласно Вико, первая эпоха - это эпоха:

А) Богов

Б) золота

В) гигантов

Г) палеолита

99. Вторая эпоха, согласно Вико - это:

А) эпоха героев

Б) мезозой

В) кайнозой

Г) серебряный век

100. Третья эпоха в теории Вико - это:

А) эпоха людей

Б) медный век

В) палеозой

Г) счастья

101. Вико разделил историю на:

А) три цикла

Б) дочеловеческую и послечеловеческую

В) золотой, серебряный и бронзовый век

Г) шесть периодов

102. Как утверждал Вико, люди считали, что живут под божественным управлением в эпоху:

А) богов

Б) людей

В) серебряного века

Г) героев

103. Правители управляли, исходя из превосходства собственной природы в эпоху:

А) героев

Б) царей

В) богов

Г) золотого века

104. Люди осознали, что они равны по природе в эпоху:

А) людей

Б) равенства

В) благополучия

Г) бронзового века

105. Философское учение Вольфа существовало в эпоху:

А) Нового времени

Б) холодной войны

В) императора Траяна

Г) кризиса капитализма

106. Родиной Вольфа считается

А) Германия

Б) Франция

В) Италия

Г) Греция

107. Систематизатором Лейбница считается:

А) Вольф

Б) Декарт

В) Маркс

Г) Мальбранш

108. Деятельность и творчество Вольфа пришлось на период:

А) кризиса традиционной метафизики

Б) расцвета метафизики

В) схоластики

Г) заката скептицизма

109. Основное произведение Вольфа - это:

А) Онтология или Первая философия

Б) Левиафан

В) Этика

Г) "Мысли"

110. Задача философии, согласно Вольфу, заключается в том, чтобы стать:

А) фундаментом наук

Б) этикой

В) аксиоматическим методом

Г) помощницей теологии

111. Латинское изречение Ad usus vitae (для пользы жизни) сделал символом собственной философии:

А) Вольф

Б) Декарт

В) Паскаль

Г) Мальбранш

112. С концом эпохи Просвещения совпало философское творчество:

А) Вольфа

Б) Декарта

В) Бэкона

Г) Паскаля.