Глава XV. ИНИЦИАТИЧЕСКИЕ ОБРЯДЫ

В предшествующем изложении мы постоянно упоминали обряды, ибо они составляют основной элемент, обеспечивающий передачу «духовного влияния» и связь с инициатической «цепью»: можно сказать, что без обрядов не было бы и самой инициации. Нам придется снова обратиться к вопросу об обрядах для уточнения некоторых особо важных моментов: разумеется, мы не намерены рассматривать здесь обряды в целом: причины их существования, роль, виды, на которые они подразделяются, — так как этот предмет потребовал бы отдельного тома.

Прежде всего, важно отметить, что наличие обрядов является общей чертой всех традиционных институтов любого рода — эзотерических и экзотерических (мы употребляем эти термины в самом широком смысле, как уже делали ранее). Эта черта возникает как следствие «не-человеческого» элемента, обязательно содержащегося в подобных институтах; ведь можно сказать, что обряды всегда имели целью прямо или косвенно связать человеческое существо с чем-то, что превосходит его индивидуальность и относится к другим состояниям экзистенции: впрочем, не всегда установленная таким образом связь должна осознаваться, чтобы быть реальной, ибо чаще всего она осуществляется через посредство некоторых тонких модальностей индивида, — модальностей, в которые большинство людей сегодня неспособны перенести центр своего сознания. Как бы то ни было, обряд — носит ли его воздействие явный или скрытый, непосредственный или опосредованный характер, — всегда эффективен сам по себе, при условии, разумеется, что он совершается сообразно традиционным правилам, обеспечивающим его значимость, вне чего он был бы бессмысленным и пустым подражанием; и в этой действенности нет ничего «чудесного» или «магического», как говорят некоторые с явным оттенком отрицания и уничижения: ведь она просто является следствием вполне определенных законов, согласно которым вызываются духовные влияния, а приведению в действие этих законов и служит обрядовая «техника».[102]

Это рассуждение об эффективности, свойственной обрядам и основанной на законах, в которых нет места фантазии и произволу, относится ко всем случаям без исключения; это справедливо для обрядов эзотерической и экзотерической сферы, как и для обрядов инициатических, а среди первых — для обрядов, относящихся к традиционным формам — как нерелигиозным, так и религиозным. Напомним в связи с этим один особо важный момент: как мы уже объясняли ранее, эта эффективность совершенно не зависит от того, что представляет собой индивид, совершающий обряд; важна только функция, а не индивид как таковой; другими словами, необходимое и достаточное условие состоит в том, чтобы он сообразно правилам получил полномочия совершать такой обряд; неважно, правильно ли он понимает его значение и даже верит ли в его эффективность, — это ничуть не помешает обряду быть действенным, если все предписанные правила были должным образом соблюдены.[103]

Вернемся теперь к собственно инициации и сразу же отметим, что ее обрядовый характер подчеркивает одно из фундаментальных отличий ее от мистицизма, в котором не существует ничего подобного; это нетрудно понять, если обратиться к сказанному нами об «иррегулярности» последнего. Пожалуй, тут возникает искушение возразить, что мистицизм порой в той или иной степени, как представляется, связан с соблюдением некоторых обрядов; но последние отнюдь не представляют собой нечто ему присущее — ведь это не что иное, как обычные религиозные обряды; кроме того, такая связь совсем не носит обязательного характера, ибо фактически она существует далеко не во всех случаях, тогда как, повторяем, нет инициации без особых и соответствующих обрядов. В самом деле, инициация, в отличие от мистических реализаций, не падает с заоблачных высей неведомо как и почему; напротив, она покоится на позитивных научных законах и строгих технических правилах; мы постоянно настаивали на этом, дабы устранить всякую возможность недоразумения относительно ее подлинной природы.[104]

На различия между инициатическими и экзотерическими обрядами мы укажем лишь в самом общем плане, так как подробное рассмотрение увело бы нас слишком далеко; пришлось бы, в частности, сделать все выводы из того факта, что в первых участвует лишь элита, обладающая особыми качествами, тогда как вторые являются публичными и обращены ко всем членам данной социальной среды; и это хорошо показывает, что каким бы ни было порой внешнее сходство, цель в действительности не одна и та же.[105] В самом деле, экзотерические обряды, в отличие от инициатических, не ставят целью открыть перед существом определенные возможности познания, к чему не все способны; с другой стороны, важно отметить, что хотя в этих обрядах также непременным является вмешательство сверхиндивидуальных сил, их действие никогда не выходит за пределы индивидуальной области. Это весьма заметно в случае обрядов религиозных, которые мы в первую очередь будем использовать для сравнения, поскольку это единственные экзотерические обряды, известные сегодня на Западе; любая религия нацелена только на обеспечение «спасения» своих приверженцев (что является еще целью индивидуального порядка) и, в известном смысле по определению, не затрагивает потустороннее; сами мистики всегда имеют в виду лишь «спасение», а не «Освобождение», тогда как, напротив, именно последнее является конечной и высшей целью любой инициации.[106]

А вот и другой вопрос особой важности: инициация любой степени является для существа, получившего ее, обретением постоянным, тем состоянием, которого — виртуально или реально — он достиг раз и навсегда, и отныне ничто не может его отнять.[107] Мы можем отметить здесь и весьма четкое отличие от мистических состояний, которые предстают как нечто преходящее и мимолетное, куда существо входит и откуда выходит, подчас не надеясь обрести их вновь; это объясняется «феноменальным» характером таких состояний, получаемых как бы извне, а не проистекающих из «внутреннего состояния» существа.[108] Отсюда непосредственно вытекает, что обряды инициации сообщают нечто определенное и неуничтожимое; впрочем, на другом уровне так же обстоит дело с религиозными обрядами, которые, по той же причине, никогда не повторяются для одного и того же индивида и тем самым представляют отчетливую аналогию с обрядами инициатическими — до такой степени, что можно было бы в известном смысле рассматривать их как своего рода транспозицию последних в экзотерическую область.[109]

Другое следствие из вышесказанного мы уже отмечали мимоходом, но остановимся на нем чуть долее: инициатическое качество, коль скоро оно получено, ничуть не связано с фактом активного членства в той или иной организации; если связь с традиционной организацией установлена, она уже не может быть прервана и сохраняется даже тогда, когда индивид больше не имеет к этой организации никакого видимого отношения; последнее имеет в этом плане значение совершенно второстепенное. Этого было бы достаточно, при отсутствии любых других соображений, чтобы показать, насколько глубоко инициатические организации отличаются от светских ассоциаций, с которыми их никоим образом нельзя отождествлять и сравнивать; тот, кто выходит из светской ассоциации или исключен из нее, не сохраняет с ней никакой связи и остается в точности тем, кем был до этого; напротив, связь инициатического порядка ничуть не зависит от таких случайных вещей, как добровольный уход или исключение; они носят, как мы уже сказали, чисто «административный» характер и затрагивают лишь внешние отношения; и если эти последние все связаны со светской сферой и ассоциация не может предоставить своим членам ничего иного, то в сфере инициации, напротив, они являются лишь вспомогательным, а отнюдь не обязательным средством по отношению к внутренним реальностям, которые на деле единственно важны.

Достаточно немного поразмыслить, чтобы уяснить совершенную очевидность всего этого; удивляет лишь — как мы неоднократно отмечали — едва ли не всеобщее непонимание вещей столь простых и элементарных.[110]

Примечания:

1

Так, особенно с тех пор, как английский ориенталист Николсон решился перевести тасаввуф как «мистицизм», на Западе принято считать, что исламский эзотеризм — это нечто по преимуществу «мистическое»; и в этом случае уже говорят не об эзотеризме, но исключительно о мистицизме; так произошла настоящая подмена понятий. Самое поразительное заключается в том, что по вопросам такого рода мнение ориенталистов, знающих об этом лишь по книгам, значительно более весомо в глазах огромного большинства людей Запада, нежели мнение тех, кто владеет непосредственным и реальным знанием подобных вещей!

10

Случается порой, что те, кто реально вступил на инициатический путь, а не погряз в иллюзиях псевдоинициации, все же оставляют его ради мистицизма; мотивы этого, естественно, различны, и в основном относятся к сфере чувств, но каковы бы они ни были, подобные случаи свидетельствуют о недостатке качеств, необходимых для осуществления действительной инициации. Один из самых типичных примеров этого рода — Л.-Кл. де Сен-Мартен.

11

Разумеется, это вовсе не означает, что феномены, о которых идет речь, — только психологического порядка, как считают некоторые наши современники.

102

Едва ли надо говорить, что все приводимые здесь рассуждения касаются исключительно настоящих обрядов, обладающих подлинно традиционным характером: мы категорически отказываемся давать название обрядов тому, что является только пародией на них, — т. е. церемониям, установленным в силу человеческих обычаев, воздействие которых, если бы оно имело место, отнюдь не выходило бы за пределы «психологической» области в самом светском смысле слова; различие между обрядами и церемониями, впрочем, достаточно серьезно, и мы особо остановимся на нем впоследствии.

103

Серьезной ошибкой было бы — и ее часто совершал один писатель-масон, видимо очень довольный своей, на наш взгляд, неуклюжей «находкой», — употреблять выражение «разыграть ритуал», говоря о совершении инициатических обрядов индивидами, не знавшими их смысла и не пытавшимися в него проникнуть; подобное выражение подошло бы лишь профанам, которые симулировали бы обряд, не располагая полномочиями совершить его по-настоящему; но в инициатической организации, сколь бы она ни выродилась в плане «качества» своих членов, обряд не есть то, что разыгрывают; он всегда был и остается вещью серьезной и действительно эффективной, даже без ведома тех, кто принимает в нем участие.

104

К этой технике овладения духовными влияниями и относятся такие выражения, как «священническое искусство» и «царское искусство», означающие формы применения соответствующих инициации; с другой стороны, речь здесь идет о священной и традиционной науке, которая — будучи совершенно иного порядка, нежели наука светская, — не менее, а в действительности куда более «позитивна», если брать это слово в его истинном смысле, а не искажать его, на манер современных «сциентистов».

105

Отметим попутно заблуждение этнологов и социологов, которые совершенно неверно именуют «обрядами инициации» обряды, касающиеся просто приема индивида во внешнюю социальную организацию, причем единственным требуемым качеством является факт достижения определенного возраста; мы вернемся к этому вопросу позднее.

106

Если скажут, что, согласно различению, которое мы уточним далее, это верно только для «великих мистерий», то мы ответим, что «малые мистерии», которые действительно останавливаются на пределе человеческих возможностей, составляют по отношению к первым лишь подготовительную стадию и сами по себе не являются их целью, тогда как религия предстает как самодостаточное целое, не требующее никаких последующих дополнений.

107

Уточним, во избежание недоразумений, что под этим понимаются степени инициации, а не ее функции, которые могут быть доверены индивиду лишь временно или которые последний может оказаться неспособным исполнять по множеству причин; это две вещи совершенно различные, и следует остерегаться их смешивать, ибо первая относится к чисто внутреннему уровню, тогда как вторая — к внешней деятельности существа, что и объясняет указанное нами выше различие.

108

Это относится к вопросу о «дуальности», неизбежно присущей религиозной точке зрения уже в силу того, что она обращается в первую очередь к тому, что индуистская терминология обозначает как «He-Высшее».

109

Известно, что три из семи таинств католичества относятся к тем, которые могут быть получены единожды: крещение, конфирмация и посвящение в сан; аналогия крещения с инициацией как «вторым рождением» очевидна; конфирмация представляет собой переход на высшую степень; что же касается сана, то мы уже отмечали сходство, которое можно обнаружить здесь в плане трансмиссии духовных влияний, которые еще более поразительны благодаря тому факту, что это таинство даруется не всем и требует, как мы уже сказали, некоторых особых качеств.

110

В пояснение вышесказанного приведем самый простой и распространенный пример, касающийся инициатических организаций: совершенно неверно говорить «экс-масон»; вышедший из организации или даже исключенный масон, не являясь членом какой-либо ложи, не перестает из-за этого быть масоном; хочет он того или нет, это ничего не меняет; и это доказывается тем, что если он захочет впоследствии восстановить свое членство, его не посвящают снова и он не должен проходить вновь уже пройденные степени; английское выражение unattached Mason (не примкнувший масон. — Прим, пер.) — единственно уместно в подобном случае.