Л. Троцкий:

Новые возможности Китайской революции, Новые задачи и новые ошибки

Главная забота Сталина—Бухарина состоит сейчас в том, чтобы доказать, что оппозиция по вопросам Китая была всегда до самого последнего времени совершенно солидарна с большинством Политбюро. На эту тему приказано трубить во всех секциях Коминтерна. Этот неожиданный поворот только характеризует всю глубину банкротства сталинской группы: вчера еще доказывали, что оппозиция по всем вопросам занимает, в отличие от Сталина—Бухарина, социал-демократическую, полуменьшевистскую позицию. А сейчас хвалятся тем, что Сталин и Бухарин делали и говорили точь-в-точь то же самое, что и оппозиция. Но так как все вчерашние писания еще не сожжены, то опровергнуть эту жалкую попытку прикрытия своих ошибок можно без труда.

Июльский Пленум 1926 года принял нижеследующую резолюцию:

«Пленум ЦК, одобряя деятельность ПБ и делегации ВКП в китайском вопросе, констатирует явно оппортунистические и отчасти прямо капитулянтские предложения оппозиции (Зиновьев, Троцкий) в этой области: отзыв тов. Карахана[286], отказ от КВЖД[287], выход из Гоминьдана. ЦК полагает, что такая позиция имела бы смысл лишь при полной ликвидации национально-революционного движения в Китае...» и пр.

Если «китайская» политика оппозиции уже до июля 1926 г. была «оппортунистической и отчасти прямо капитулянтской», как же можно теперь говорить, что политика в китайском вопросе проводилась единодушно? Вряд ли стоит останавливаться на вопросах об отозвании тов. Карахана и о мнимом отказе от КВЖД. Гвоздь вопроса — отношение к Гоминьдану. Резолюция обвиняла оппозицию в стремлении порвать с Гоминьданом. Оппозиция заявляла, что она готова к блоку с Гоминьданом, к соглашению с его низами, при условии полной и подлинной самостоятельности компартии, ибо эта самостоятельность есть вообще первая буква в азбуке большевизма. Борьба по этой линии шла с 1925 г. Эта борьба отмечена в бесчисленных резолюциях, шпаргалках и статьях большинства, где точка зрения оппозиции называется капитулянтской именно на том основании, что оппозиция требовала самостоятельности компартии как предпосылки всей революционной политики.

Оппозиция разоблачала ложную политику по отношению к Чан Кайши. Если не всем известны соответственные выступления в Политбюро или в ЦК, то широко известно выступление тов. Радека в Колонном зале 5 апреля. Наиболее законченным выражением оппортунистической слепоты была на этом собрании речь тов. Сталина, стенограмма которой скрыта от партии до сего дня. Достаточно напечатать эти две стенограммы — Радека и Сталина, чтобы пропала всякая возможность говорить о том, будто оппозиция не возражала против чанкайшистской линии Сталина.

После переворота Чан Кайши в мае 1927 г. оппозиция внесла на Пленум Исполкома Коминтерна следующее предложение:

«Пленум поступил бы правильно, поставив крест на резолюцию Бухарина и заменив ее резолюцией из нескольких строк:

Крестьянам и рабочим не верить вождям левого Гоминьдана, а строить свои Советы, объединяясь с солдатами. Коммунистической партии обеспечить свою полную самостоятельность, создать ежедневную печать, руководить созданием Советов. Земли у помещиков отбирать немедленно. Реакционную буржуазию искоренять немедленно. С изменяющими генералами и вообще контрреволюционерами расправляться на месте. Общий курс держать на установление демократической диктатуры через Советы рабочих и крестьянских депутатов.»

Это предложение лишь кратко резюмировало целый ряд предшествовавших документов, вносившихся оппозицией в Политбюро. Много времени было упущено. Если бы, однако, Исполком Коминтерна в мае 1927 г. принял предложение оппозиции, чтобы проводить его на деле, мы не имели бы второй уханьской главы, которая по позору превосходит первую чанкайшистскую. Мы были бы сегодня неизмеримо сильнее.

Наконец сейчас, в сентябре 1927 г., мы вносим настоящие наши предложения, соответствующие новому этапу в развитии китайских событий.

1. Необходимо снова ребром поставить вопросы китайской революции. Необходима снова общая ориентировка, так как официальное руководство, пытающееся внешним образом проявить инициативу действия (слова Бухарина на последнем Объединенном заседании Политбюро и президиума ЦКК относительно отрядов Хэ Луна[288] и Е Тина[289]), барахтается на деле без руля и без ветрил. При таком образе действий новые поражения неизбежны. Эти поражения будут компрометировать киткомпартию и Коминтерн уже непосредственно, т. е. не через средостение Гоминьдана, как было до сих пор.

2. Что знаменует собою движение новых, по-видимому, действительно революционных отрядов Хэ Луна и Е Тина? Есть ли это нередкий после больших исторических поражений кратковременный эпилог с выступлением на сцене крайнего левого крыла, которое не сумело или не смогло выступить своевременно и потому обречено на поражение? Или же это непосредственное начало новой большой главы китайской революции? Это коренной вопрос для нашей «стратегической» ориентировки и для определения вытекающих отсюда тактических шагов.

3. Если этот вопрос уточнить в смысле классовых взаимоотношений, то его придется формулировать примерно так. После того как буржуазия и соглашательские мелкобуржуазные верхи целиком перешли в лагерь контрреволюции, использовав движение рабочих и крестьян, использовав поддержку Москвы, авторитет большевизма и Коминтерна, превратив все это в орудие политической эксплуатации и обмана рабочих и крестьян, — можно ли ждать, что в антибуржуазном, антисоглашательском лагере найдутся достаточные политические и организационные силы, которые окажутся способны внушить обманутым и, в значительной своей части, разбитым и обескровленным массам доверие к себе и к собственному руководству, чем только и может быть обеспечена новая подъемная волна китайской революции?

4. Ответить на этот вопрос с полной категоричностью нельзя — тем более со стороны и издалека. Вряд ли, однако, и в самом Китае — в этой необъятной, распыленной стране — кто-либо способен сейчас уже сказать, суждено ли Китаю пройти через более или менее длительный упадок революции, прежде чем движение возродится на новой, более высокой классовой основе; или же можно надеяться на то, что, благодаря наличию гигантских масс, поставленных в ужасающие условия; благодаря исключительной готовности этих масс к самопожертвованию; благодаря наличию молодого широко разветвленного по стране пролетариата; благодаря навыкам гражданской войны; благодаря наличию СССР и возможной помощи с его стороны, — новая полоса восстаний — разумеется, при условии правильного руководства — может непосредственно привести к победоносной борьбе пролетариата и крестьянских масс за власть. Не исключены и одна, и другая возможности. Какая из этих возможностей возьмет верх, зависит не только от так называемых объективных условий, которые к тому же не поддаются какому-либо законченному априорному учету, но и от нашей собственной политики, от ее правильности, активности и т. д.

5. Месяца два тому назад «Правда» неожиданно для всех (по-видимому, и для самой себя) выдвинула лозунг Советов в Китае. До того Сталин разъяснял, что Советы уместны только при переходе от буржуазной революции к социалистической.

Это разъяснение находилось в вопиющем противоречии со всем опытом трех наших революций, со всеми традициями нашей партии и с теоретическим учением Ленина о революциях на Востоке. Тем не менее новое учение Сталина стало официальным учением партии, т. е. ее аппарата. [NB. С партийной массы новые «откровения» и «учения», противоречащие друг другу и, главное, фактам, сползают быстро, как линючая краска; это не значит, что они безвредны: смешиваясь, линючие краски все окрашивают в грязновато-серый цвет.]

6. Выдвижение лозунга Советов в июле (?), т. е. после тяжких поражений революции, должно было, очевидно, означать, что китайская революция непосредственно подошла к периоду перерастания ее в социалистическую. Но тогда остается спросить, почему этот лозунг, выдвинутый в одной единственной передовой статье, был после того так основательно забыт и почему об этом лозунге «Правда» ничего не говорит теперь, когда движение революционных отрядов делает известные успехи при содействии рабочих и крестьянских масс? Или лозунг Советов, послуживший в известный момент для прикрытия отступления (Сталина—Бухарина), оказывается непригоден для нового наступления революции?

7. Как видно из некоторых комментариев «Правды», официальное руководство относится к новому революционному движению, связанному с отрядами Хэ Луна и Е Тина, сдержанно и осторожно, т. е., по существу дела, не рискует брать на себя открыто ту ответственность за подлинно рабоче-крестьянское революционное движение, какую оно брало на себя за армии Чан Кайши, Фен Юйсяна и Ван Цзинвея.

8. Дело идет совсем не о том, чтобы «ручаться» за успех. Дело идет о том, чтобы политически отождествить развитие революции в ближайший период с судьбой этого движения, вооружить это движение правильной перспективой, правильными лозунгами — без чего победа немыслима. Движение немного численных и, разумеется, слабо вооруженных революционных армий может иметь успех только при условии активного вмешательства в события рабочих и низов деревни, в частности только при условии создания рабочих и крестьянских Советов как органов власти. Между тем, этот лозунг сейчас в «Правде» снова спрятан. Почему? Потому, очевидно, что она опасается более или менее быстрого разгрома движения. Конечно, разгром движения возможен, но при отсутствии правильных лозунгов он неизбежен. Из опасения разгрома воздерживаться «пока что» от выдвигания основных, жизненно необходимых лозунгов значит из страха перед по ражением подготовлять его.

9. Отождествлять революцию с армиями Чан Кайши было не только величайшей «неосторожностью», но и величайшей исторической ошибкой и величайшим преступлением. Брать на себя ответственность за Ухань как за центр аграрной революции, было второй, не меньшей «неосторожностью» и вторым, не меньшим, преступлением. Кто обжегся на молоке — дует на воду. Выжидательная осторожность по отношению к самостоятельному движению рабочих и крестьян, нежелание до поры до времени вооружить это движение необходимыми лозунгами, т. е. открыто на весь мир сказать китайским рабочим и крестьянам: «это движение ваше» — такая «осторожность» грозит стать третьей по счету неосторожностью, худшей из всех.

10. Речь идет не о сочувствии начавшемуся военно-революционному движению и даже не об организационно-материальной помощи ему. На этот счет вообще не стоит тратить слов. Бахвалиться помощью революционным армиям или, например, английским углекопам, способен не революционер, а раздувшийся чиновник. Всякая помощь со стороны необходима, но эта помощь не решает. Решают взаимоотношения между компартией, революционными войсками, рабочими и крестьянской беднотой. А эти взаимоотношения определяются в огромной степени политикой как системой лозунгов и действий. Можно оказывать какую угодно материальную помощь восставшим армиям, но если не поставить ребром вопрос о власти, не выдвинуть лозунга Советов, не выдвинуть законченной системы экономических мероприятий, связанных с установлением советской власти, то материальная помощь армиям со стороны не даст необходимых результатов, как не дала необходимых результатов наша помощь английским углекопам, сопровождавшаяся политическим блоком нашим с Генеральным советом. Решает в последнем счете не материальная помощь, а правильная политическая линия.

11. Сейчас, в пути, я читаю в украинском органе «Bicri»[290] от 13 вересня (сентября) телеграмму из Шанхая о том, что ввиду приближения революционных войск Хэ Луна и Е Тина к Сватоу, гоминьдановские власти и гарнизон покинули город. Телеграмма озаглавлена редакцией так: «Гоминдановские тшають из Сватоу». Мы вот в течение долгого ряда месяцев жили под обвинением в «недооценке» — сперва Гоминьдана в целом, потом левого Гоминьдана, которому Сталин поручил быть центром революции. Бухарин клялся, что не отдаст синего знамени Гоминьдана, а между тем оказывается, что гоминьдановские власти с синим знаменем в руках «тшають» из Сватоу, ибо, как хорошо говорят в таких случаях англичане, нельзя в одно и то же время удирать с лисицами и догонять их с борзыми собаками. Сочетание красного с синим — блок четырех классов — у Мартынова не вышел. Бухарин поклялся сохранить синее знамя для блока трех классов. Но вот, оказывается, что между синим и красным знаменами — гражданская война. И нужно быть последним тупицей, чтобы не понять, что только эта гражданская война — против помещиков, буржуазии и соглашателей — способна создать действительный блок рабочих и бедноты, деревенской и городской. Изолировали до сих пор коммунистическую партию от рабочих, от преобладающей в Китае деревенской бедноты именно те, которые, гоняясь за синим знаменем Гоминьдана, компрометировали красное знамя пролетариата.

12. Но из того обстоятельства, что между революционными войсками и Гоминьданом установились отношения гражданской войны, вытекает тот факт, что революционное движение может победить только под руководством компартии, только в форме Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Это предполагает со стороны компартии готовность взять на себя руководство такого рода движением. А это, в свою очередь, требует законченной программы — в период борьбы за власть, в период завоевания власти и после установления нового режима.

13. Предшествующая политика была убийственной для воспитания компартии. Самым тяжким последствием ложной линии предшествующего периода являются, пожалуй, не столько материальные поражения и жертвы, сколько утрата единственных в своем роде исторических условий для воспитания революционных кадров, для закала пролетарского авангарда, для укрепления в нем чувства самостоятельности и веры в свои силы и в свое руководство. Сейчас, на пороге новой полосы революций, компартия неизмеримо слабее, чем она должна бы и могла бы быть. Но факты приходится брать такими, какими они сложились — в результате всего сочетания условий, в том числе и преступно ошибочной линии руководства. Только компартия может сейчас взять на себя руководство революционным движением. Синим знаменем Гоминьдана можно теперь овладеть не в порядке новых блоков, а в порядке гражданской войны, т. е. вырвав его как трофей из рук побежденного врага. Надо поэтому покончить с постыдными реакционными фикциями: надо объявить открыто о разрыве компартии с Гоминьданом, надо открыто объявить Гоминьдан орудием буржуазной реакции, надо с позором изгнать Гоминьдан из состава Коминтерна. Не сделать этого — значит осудить новое движение на шатания, путаницу и пора жение.

14. Это не значит непременно, что компартия явится в ближайший период единственной революционной политической организацией. На основе крестьянских союзов и «красных пик»[291] в прямой борьбе с гоминьдановскими властями и войсками, может — рядом с компартией — сложиться более или менее независимая от нее политическая организация, опирающаяся на часть деревенской бедноты. Гадать о том, как это произойдет, бесплодно — по крайней мере отсюда, где слишком плохо видны организационные и личные элементы движения. Но ясно одно: компартия должна отдать себе ясный отчет в том, что революция может победить только через нее и только под ее руководством, что крестьянские организации могут бороться с успехом только бок о бок с ней, только под ее лозунгами, только под ее непосредственным политическим и организационным влиянием. А это возможно только при ясной, отчетливой постановке всех политических и экономических задач революции самой компартией.

15. Для того чтобы оправдать сотрудничество с буржуазией в революции (т. е. меньшевистскую политику), Сталин—Бухарин выдвигали последовательно два фактора. Во-первых, иностранный империализм, будто бы сплачивающий воедино классы Китая. Скоро оказалось, однако, что буржуазия, в союзе с иностранным империализмом, громит рабочих и крестьян. Тогда был выдвинут второй фактор — китайский феодализм, который будто бы побуждает другую, более «левую», часть той же буржуазии, настоящего революционного союзника, верного Ван Цзинвея, бороться вместе с рабочими и крестьянами против феодализма. Но оказалось, что буржуазия не выдвинула ни одной политической группы, которая согласилась бы участвовать в революционной борьбе против бухаринского феодализма. И не случайно. Помещичьего сословия, противостоящего буржуазии, в Китае нет. Землевладелец по общему правилу -городской буржуа. Мелкий землевладелец, кулак, джентри тесно связан с ростовщиком и городским буржуа. Если не играть словами, то феодализма в Китае нет. В китайской деревне есть кабально-крепостнические отношения, которые, однако, увенчаются не феодальными, а буржуазными формами собственности и буржуазным общественно-государственным строем. Такого рода кабально-крепостнические отношения, вырастающие из аграрного перенаселения при общей задержке капиталистического развития, можно встретить — конечно, в неизмеримо более «мягких» формах — и в некоторых балканских странах, которые не знали ни феодализма, ни дворянского сословия со времени освобождения от турецкого ига. Конечно, в Китае нищета и кабала имеют такие бесчеловечные формы, какие вряд ли часто встречались и в века феодализма. Тем не менее попытка создать в Китае феодализм, да еще преобладающий, опирается не на факты, а на голое стремление оправдать сотрудничество с буржуазией. Факты за себя отомстили. В Китае не нашлось такой буржуазии или такой части буржуазии, которая согласилась бы вести революционную борьбу с феодализмом, т. е. с самой собою. Вот почему при приближении революционных войск к Сва-тоу Гоминьдан удирает, унося синее знамя под мышкой и билет Коминтерна в кармане.

16. Борьба за аграрную революцию есть борьба против буржуазии, значит, против Гоминьдана. Ни одна часть буржуазии не поддержала и не поддержит этой борьбы. В деревне главным по своей многочисленности врагом будет джентри, кулак, мелкий земельный собственник. Отказ от экспроприации мелких эксплуататоров, кулаков, означал бы в Китае отказ от аграрной революции. Аграрная революция в Китае — не по Бухарину, а на деле — есть антибуржуазная революция. Поэтому — и только поэтому — провалилась схема Мартынова—Бухарина. Но это и значит, что аграрную революцию завершит пролетариат, ведущий за собою бедняцкие массы китайской деревни, т. е. 80, 90 и более процентов крестьянства — в прямой и непосредственной борьбе против буржуа, против землевладельца, против кулака и против их политической фирмы, Гоминьдана.

17. Этим определяется постановка вопроса о революционной власти.

Опыт с Чан Кайши означал провал идеи блока всей «буржуазной нации» в борьбе против империализма и феодализма.

Опыт с Ван Цзинвеем означал провал блока «революционной демократии» в духе Керенского—Церетели.

Сейчас дело идет для пролетариата о том, чтобы отвоевать у «революционной демократии» бедняцкие низы города и деревни и повести их за собою для завоевания власти, земли, независимости страны и лучших материальных условий жизни для трудящихся масс. Другими словами, дело идет о диктатуре пролетариата.

18. Лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, если бы он был выдвинут, скажем, в начале Северного похода, в связи с лозунгом Советов и вооружения рабочих и крестьян, сыграл бы гигантскую роль в развитии китайской революции, обеспечил бы совершенно другой ход ее, изолировал бы буржуазию, а затем соглашателей и привел бы к постановке вопроса о диктатуре пролетариата в условиях, неизмеримо более благоприятных, чем нынешние. Но историю назад не повернешь. Буржуазия отошла от революции по собственной инициативе — в обстоятельствах, выбранных ею и наиболее благоприятных для нее. Точно так же и соглашатели. Так как мы боялись своевременно изолировать их, то они с успехом изолировали нас. Это всегда так бывает — и притом не только в Шанхае, но и в Эдинбурге, как показывает последний конгресс трэд-юнионов. Но, так или иначе, отход от революции буржуазии, крупной, средней и верхов мелкой в городе и деревне, включая интеллигенцию, есть свершившийся факт. В этих условиях лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства — при новом революционном подъеме — окажется слишком неопределенным и бесформенным. А всякий неопределенный и бесформенный лозунг в революции становится опасным для революционной партии и угнетенных масс. Можно почти не сомневаться, что под лозунгом демократической диктатуры пролетариата и крестьянства, придав ему соглашательский характер, встанет завтра Сталин. Было бы неправильно думать, что Сталин и Бухарин поняли свои ошибки. Ход событий в Китае толкает их влево, но сами они упираются и тянут вправо. Они будут и впредь стремиться притупить задачи и прикрыть «изолированность» пролетариата блоком с двумя последними праведниками Гоминьдана — с женой Сунь Ятсена или с его племянником. Такого рода верхушечные, сейчас уже чисто маскарадные, блоки будут, однако, требовать со стороны партии пролетариата вполне реальных жертв в смысле отказа от решительных лозунгов и решительных методов борьбы. Жена Сунь Ятсена может обойтись китайской революции немногим дешевле, чем Чан Кайши и Ван Цзинвей.

19. Если революционное движение разрастется, дальнейший успех войск Хэ Луна и Е Тина неизбежно толкнет часть левых соглашателей на путь «блока» с революционными силами с целью овладения движением и нейтрализации его. Соглашатели смогут прийти к этой цели именно под лозунгом демократической диктатуры пролетариата и крестьянства — для того чтобы тем вернее снова, на более высоком этапе, подчинить себе пролетариат, сузить размах движения и подготовить новое, третье по счету, крушение.

Своевременно не примененный ленинский лозунг демократической диктатуры пролетариата и крестьянства не может быть механически перенесен на третий этап, слагающийся на новом соотношении сил. Надо ясно понять, что после опыта с Гоминьданом вообще и с левым Гоминьданом в отдельности, исторически запоздалый лозунг станет орудием сил, действующих против революции. Для нас же дело идет уже не о демократической диктатуре пролетариата и крестьянства, а о диктатуре пролетариата, опирающегося на неисчерпаемые бедняцкие массы деревни и города — о диктатуре, которая ставит себе целью разрешение наиболее неотложных и жизненных задач страны и ее трудящихся масс и которая при этом неизбежно переходит на путь социалистических вторжений в отношения собственности.

20. Задача компартии состоит прежде всего в создании революционной армии». Надо строить регулярную красную армию на основе фактически развертывающегося движения рабочих и крестьян. Принцип наемничества надо заменить принципом правильного классового набора. Органами этого набора должны быть профессиональные союзы и крестьянские союзы под руководством Советов и компартии. Надо умело и настойчиво включать партизанские отряды крестьян (красные пики и пр.) в регулярные ряды. Надо правильно решить вопрос о командном составе на основе всего опыта как русской, так и китайской революций. Из армии должны беспощадно изгоняться эксплуататорские и контрреволюционные элементы.

21. Задача прокормления армий и городов ставит вопрос продовольственной политики. Разрешение этого вопроса в условиях гражданской войны и блокады немыслимо без мер железной продовольственной дисциплины, без овладения продовольственными запасами крупных землевладельцев, кулаков и спекулянтов и без нормировки потребления в том или другом виде.

22. Гражданская война на данной стадии немыслима в Китае без раскулачивания кулака.

23. Важнейшей частью практической программы Советов и революционных армий остаются те самые задачи, которые оппозиция формулировала не раз, в частности, на майском пленуме Исполкома Коминтерна[292].

Земли у помещиков — крупных и мелких — отбирать немедленно, по мере продвижения армий или успеха местных восстаний. Реакционную бюрократию искоренять немедленно. С изменниками, контрреволюционерами, агентами Чан Кай-ши и Ван Цзинвея расправляться на месте.

24. Вопросы промышленности и транспорта встанут перед революционной властью ребром. В одной из своих бесчисленных речей о Китае Бухарин плаксиво жаловался на саботаж буржуазии, которая вывозит капиталы, не оставляет оборотных средств и тем создает великие трудности, с которыми не хочет-де считаться оппозиция. Никаких способов для преодоления этих трудностей Бухарин не предлагал. Общая же ссылка на трудности для оправдания своей дряблости является обычным приемом оппортунизма. Совершенно очевидно, что в условиях гражданской войны помешать буржуазии саботировать хозяйство, прежде всего промышленность и транспорт, можно не увещаниями, а мерами диктатуры. Организованный пролетарский контроль над промышленностью в тех случаях, когда он осуществим, взятие рабочими предприятий во всех тех случаях, когда иначе нельзя обеспечить непрерывности производства. То же в отношении железнодорожного и водного транспорта. Словом, общая установка должна быть на переход важнейших, т. е. наиболее для этого подготовленных предприятий промышленности и транспорта, в руки советского государства. Необходимые этапы, необходимые подготовительные организационные меры должны быть рассчитаны в соответствии со всей обстановкой — в зависимости от общего хода развития революции, силы пролетарских организаций, силы сопротивления врага и пр.

Разумеется, все это в первую голову относится к иностранным концессиям.

25. Найдутся филистеры, которые станут кричать о нашем утопизме, о нашей ультралевизне и пр. и пр. На это прежде всего ответим, что мы и по отношению к Китаю не собираемся строить социализм в отдельной стране. Китайская революция не есть самостоятельное, изолированное событие, которое должно в рамках Китая найти разрешение всех поставленных революцией задач. Китайская революция есть звено той цепи, в которую другими звеньями входят: Советский Союз, предстоящие империалистские войны, предстоящие пролетарские восстания и пр., словом, цепи войн и революций, составляющих содержание нынешней империалистской эпохи. Именно эпоха империализма довела до такой остроты классовые отношения в Китае, что сделала невозможным разрешение важнейших задач революции не только под руководством буржуазии, но и в виде демократической диктатуры мелкой буржуазии и пролетариата и тем самым поставила в порядок дня задачу диктатуры пролетариата, опирающегося на деревенскую и городскую бедноту. Диктатура пролетариата означает социалистическое вторжение в отношения собственности и переход к производству за государственный счет, т. е. переход на рельсы социалистической революции. Успех на этом пути даст гигантский толчок революции европейского пролетариата, укрепит СССР и тем самым откроет перед китайской революцией новые возможности.

26. Но достаточны ли силы китайского пролетариата для того, чтобы повести за собой сотни миллионов китайской бедноты, овладеть властью, наладить армию и государственный аппарат, продержаться под блокадой и саботажем, обеспечить важнейшие хозяйственные функции страны и пр. и пр.? Этот вопрос по существу равносилен другому вопросу: есть ли у китайской революции шансы на дальнейшее развитие и победу — ибо других путей, других методов, кроме тех, которые намечены выше, нет. Разумеется, никто не скажет с уверенностью, что китайскому пролетариату удастся прийти к власти в ближайшее время. Проверку может дать только действительная борьба. Победу может дать только правильное руководство. Революционным «лимитом», как говорят у нас, т. е. той величиной, которая ограничивает все другие, является в настоящее время вовсе не китайский пролетариат, а китайская компартия, которую неправильная теория, неправильная линия, неправильное руководство ослабили до последней степени. По своей численности, по своей производственной роли, по своему распределению в стране китайский пролетариат представляет огромную силу и может стать руководящей и правящей в стране силой при условии быстрого роста и закала китайской компартии. Может ли она наверстать потерянное и упущенное? Может. Если революционные события пойдут на подъем, партия может быстро подняться до уровня событий. Но для этого она должна иметь перед собою ясную перспективу. Никакой половинчатости или недоговоренности, никакого маскарада с женой Сунь Ятсена. Задача диктатуры пролетариата в стране крестьянской бедноты должна быть поставлена ясно, отчетливо и во весь рост.

Без этого поддержка войск Хэ Луна и Е Тина явилась бы чистейшим авантюризмом, который мог бы иметь единственным своим результатом новый разгром движения, новое чудовищное кровопускание, новое укрепление сил реакции.

Китайская революция на новом ее этапе может победить только как диктатура пролетариата или не победит вовсе.

Л. Троцкий /Сентябрь 1927 г./