Глава XII

ОН ИЛИ ТОТ

Загадка бога в его имени. Само это понятие божественного происхождения, богам, как проявлению божественного порядка во вселенной, необходима идентификация, для поддержания того же порядка. Боги главные «собственники» во вселенной, а собственность появляется тогда, когда появляется имя собственника. У древнего человека до встречи с богами были только «вместо-имения», «я» да «ты», да и зачем человеку имя, если женщины общие, дети тоже. Для человека имя изначально имело только сакральный, божественный смысл, оно могло принадлежать только богу. Но назвать имя бога, значит, вызвать его — «воззвать к богу — призвать бога», то есть великую, необъяснимую и страшную силу. Во всех традициях имя бога всегда тайна или табу. Сущность бога в его имени, и древние знали это, а также то, что знание истинного имени бога дает высшее знание и высшую власть даже над богом. Можно вспомнить египетскую историю, как Исида, чтобы спасти Осириса, выведала настоящее имя у солнечного бога Ра и получила могущество и власть над миром. Тем же, собственно, занимается и иудейская Каббала, поисками истинного имени Яхве, что есть всего лишь «нечто», на древнееврейском «YHWH» — «то, что существует».

Какого племени бог Яхве — большой вопрос. Тем более, Адонай и Яхве — не имена бога, а затабуированные имена единого бога. Атон и Яг — солнце и луна в египетском словаре. Солнце и Луна это «утчат» — глаза Ра, Гора, Неб-Нечера и любого другого главного воплощения бога в данный момент.

Мы до сих пор, хотя и не осознавая, несем в своих языках древнейшие затабуированные имена своих богов как местоимения третьего лица — Он, Тот. Тот — кто не я, не ты и не мы, а тот, кто там, наверху — Он. Местоимения «тот» и «он» являются древнейшими, можно сказать столь же древними, сколь и сама последняя раса, сакральными именами первых богов у всех арийских племен. «То(т)» в русском языке, «that, thout» в английском, «der, die» в немецком, указывает на египетского Тота, а его более европейский вариант Her-mes, или даже первоисточник, ближневосточный El, остался как «er, herr» в немецком, «he» в английском, «el» во французском. Разница, и смысловая и сакральная, у этой пары богов повторяет разницу между личным и указательным местоимениями третьего лица, это отличие ближнего и дальнего, первого и второго, своего и чужого. В русском языке «тот» указывает на что-то дальнее, неблизкое и не родное, той же этимологии древнее «тать» — «чужой», «враг», или литовское «tauta» — «чужой народ, иноплеменники». А вот «он» гораздо конкретнее, значимей, и даже при этом звуке хочется поднять указательный палец вверх, весьма инстинктивный и потому древнейший жест.

«Тот» и «Он» это разделение того же порядка, только высшего, там, наверху, как на Каина и Авеля у нас здесь, внизу, на Земле, и оно восходит к началу начал, одно из них связано с Тотом-Гермесом-Элом и с Западом-Югом (Атлантидой) и второе идет от Севера-Востока (Арктиды) к Ан(у) — Оанн-Крон.

В северном начале ярко светит Солнце, «оно» и есть начало. Город и столица Ра древнеегипетский Он, русское Сол-н-(це), или древнерусское Сол-онь, немецкое Sonne, тоже сохранили начальный корень. Но египетский Тот, или греческий Her(mes), или германский Herr, Er, или тот же ближневосточный вариант El, Elohim, озадачивают явной безликостью, это нечто ниоткуда или очень далеко отсюда, от Земли. Они не обладают солярностью и даже какой-либо «небесностью», более того, Эл, он же Яхве, в своем Завете уже явно запрещает «поклоняться солнцу и звездам». Кто они и откуда? Все восходящие к ним традиции, от атлантической до иудейской, отмечены «приземленностью», приоритетом материального во время земной жизни, и неким тупиком традиции, беспомощностью и пустотой после окончания земного существования. Все попытки построения рая на небесах и вообще какого-либо продолжения загробной жизни явно поздние и искусственные заимствования.

Но главное в южной, ветхозаветной традиции El(r), которая восходит к западной, атлантической Er(l) — это феномен монотеизма. Феномен абсолютный, потому что единственный на земле. Прежде всего, он чужд Северу, его не знала ведическая традиция, позже славянская, индоиранская, греко-римская, кельтская. И феноменально то, как вся Индоевропа в новую эру отдалась новому и абсолютному богу. Но новому ли? И для кого? Новый «ветхий» Яхве до прихода индоевропейцев был хорошо забытым старым атланто- нордическим El-Er. Главный традиционалист атланто-нордов Герман Вирт и комментатор «Хроники Ура Линда», атлантонордической Библии, заявляет, что он был вначале, а значит, всегда Великий Бог, «с дошедшим до нас именем Wralda, древнейшим символом которого был ». Вирт называет это знаком «Юла» (Ul) и дальше открывает все: «Слово «Вральда» образовано из праслога ur- или wr-, обозначающего Начало Века, Начало Зона, а также из праслога — ald = «Время», «Вечность», сохранившееся в имени Бога — AL», и далее: «Элиас (Elias-Lohengrin) — это средневековая христианизированная форма имени Бога-Ила (il-Gott), Бога зимнего солнцестояния, зовущегося также ul- и al». «Германами», «племенем Гера», назвали немцев римляне, но были у немцев и более близкие и древние соседи, кельты, которые называли их «алеманы» — «племенем Ала». Так до сих пор называют французы Германию — «Allemagne». У Вирта, главного «ариософа» атланто-нордической расы и верного последователя Великого Бога, есть замечательный пассаж: «Содержащаяся в имени «Вральда» частица — Ал = «Бог» сохранилась также в форме «alu» (зимнесолнцестоянческая форма, соответствующая «ul»); Он именуется также и как «hag al», что значит «Бог Хаг». В германских языках так и сохранился Великий Бог Запада в слове «Все» («all, alle»), это и понятно, поскольку в монотеизме «все» может воплощать только единый бог. Вирт точно замечает и о «солнцестоянческой форме», он, конечно, прав и тогда, когда говорит о «главной священной мистерии атланто-нордической души» в зимнем солнцестоянии. Именно это «коллективное бессознательное» атланто-нордической души перенесло Рождество нового проводника старого Великого Бога на 24 декабря и сделало главным священным праздником, но именно и это делает бесполезными попытки Вирта совместить несовместимое, Атлантиду и Арктиду, Запад и Север, ибо здесь зимняя точка, «знак Юла», не актуальна и потому никак не может быть сакральной. А кто такой «Бог Хаг» — «тот, кто все оберегает»? Не странно ли, как совпадает по звучанию и смыслу «нордический» «hag al» с семитским «кагал»? Это общеизвестно, но все-таки процитируем нордического жреца Вирта: «Символом Его является руна , носящая имя hagall. Знак или  является символом Того «Мирового Сторожа», Который однажды создал этот мир». Этот же символ мы видим в Магендовиде , семитской руне Бога, того же самого El. Не странно ли также, что именно у немцев так распространены фамилии с окончанием «el» — Хагель, Меркель, Френкель и прочие. Это вообще странно, что при таком видимом антагонизме так много общего в германском и еврейском. Именно немецкие земли выбрало еврейское ядро при колонизации Индоевропы, еврейский европейский «идиш» — это разновидность древневерхненемецкого диалекта, большинство еврейской диаспоры носят немецкие фамилии, от Ротшильдов, Рокфеллеров, Голдман&Саксов до Бронштейнов и Цукерманов. Даже Гитлер, великий вождь новых нордо-атлантов, как, впрочем, и верхушка «фюреров», Геббельс, Гиммлер, Геринг, Риббентроп, на удивление ближе к семитскому дегенеративному фенотипу, чем к Одину или Зигфриду. И именно феномен фюрера подтверждает самое главное общее нордических «арийцев» и ближневосточных иудеев, это абсолютный монотеизм. Не внешне формальный, а истинный, инстинктивный, сидящий глубоко в «коллективном бессознательном». Только из глубин такого «бессознательного» мог сформироваться такой культ «вождя», фюрера, «арийской мессии», беспрецедентный во всей индоевропейской традиции. Когда и дети и старики в экзальтации, можно сказать в неком религиозном экстазе, тянут руку и кричат «Хайль Гитлер», то это уже не списать на страх и террор. Все соглашаются с тем, что в начале Третьего рейха Германия испытала необычайный «национальный» подъем, причем экономический и военный были лишь следствием внутреннего, «родового». Вот феномен другого вождя, Сталина, держался на страхе, как раз на подавлении «коллективного бессознательного», да и в России не кричали «Хайль Сталин!». Одно из значений «heil» — «священный, святой», и в самой этимологии «(h)eil» отчетливо выступает Великий Бог Вирта «Al» и Единый Бог Израиля «El».

Слишком явно и глубоко пересекаются мировые линии «избранных арийцев» и «избранного народа», слишком иррационален феномен антисемитизма и самого еврейства, чтобы решить эти вопросы в пределах новейшей истории и новейшей географии. Эти Традиции могли иметь общее начало только в одном месте — в Атлантиде.

Навязчивая идея большинства германских традиционалистов (Гербигер, Шпанут, Виланд, Гюнтер, Хаусхофер, Вирт и др.) привязать свои «атланто-нордические» истоки к Атлантиде общеизвестна. Эта навязчивость говорит как раз не об умозрительных спекуляциях, а о том, что пробивается родовое, та самая главная родовая память, что сидит в наших «спящих генах». Это «коллективное бессознательное» пробивается на всех уровнях, а не только кабинетно-традиционалистском. Как замечательно буквально назван самый главный союз «новых» нордо-атлантов, ядро которых англосаксонское — НАТО, то есть «North-Atlantic organisation». Замечательно и то, что главная и единственная ее цель — Россия, наследница Арктиды, и это тоже родовой комплекс.

Иудейская традиция тоже матрица Атлантиды, но сами иудейские традиционалисты не любят рассуждать на эту тему. Хотя здесь преемственность гораздо прозрачнее. Бог Тот, бог Луны, «бог, который пришел с Запада», как его называли в Египте, тогда как линия Pa-Гор связывалась с Севером, тот самый греческий Гермес, индоевропейский Теос, германский Ал и ближневосточный Эл. И его верховный египетский жрец Моисей, который передал, точнее, вернул, ковчег Завета, новой матрицы Атлантиды, новому «избранному народу». Невероятно для иудейского монотеизма, что евреи Египта еще в IX–VII веках до н. э продолжали поклоняться Тоту (он же Хнум, он же Хонсу, лунный бог).

Что есть артикль в языке? Для меня, как русского, хоть и владеющего немецким и английским, от школы и до сих пор самая большая проблема это определенный и неопределенный артикли, проблема в том, что хотя я их и вызубрил, но попросту забываю, и дело в том, что я так и не усвоил их не-грамматические значение и смысл. Артикль это не грамматика, это самая древняя калька самого древнего коллективного бессознательного, самое архаичное затабуированное имя бога. Под неопределенным артиклем скрыто самое главное, самое древнее, уже самое неопределенное начало и во всех индоевропейских языках ein (нем.), an (англ.), un (фр.) и т. д., это тот же древнеегипетский Он, шумерский Ан. Он один для всех (местоимение «он» и числительное «один» все «одно») со времен праединства, с него началось человечество. А вот появление определенного (индоевропейского!) артикля это позднейший этап разделения Традиций, именно с этого момента индоевропейцы отошли от Севера, стали скотоводами, ведомыми атланто-ближневосточным El-Er — le (романск.), der (нем.), ther (ст. англ.)

По сути, самое главное отличие славянских языков от индоевропейских и есть артикль, то есть отсутствие такового. Артикля нет и у санскрита, литовского, то есть у всех языков, близких к архаичному северному ядру. По сути не важно, развитие это или антиразвитие языка, абсолютно и определенно это нечто новое, нечто другое в языке. «Язык — душа народа», и вопрос артикля это не вопрос грамматики, это вопрос к «коллективному бессознательному», к этой самой душе. Если в славянском хоть какую-то рудиментарную функцию неопределенного артикля выполняет числительное «один», то определенного артикля нет и следов. Очевидно, что он явно более позднего происхождения, чем неопределенный и появился у индоевропейцев уже после разрыва с Севером и со славянством, когда они попали уже под власть нового бога и чужой Традиции. Собственно, появление и четкое разделение неопределенного и определенного артиклей у индоевропейцев было следствием появления нового, «определенного» бога и неизбежного разделения его со старым, уже «неопределенным».

Где в языке (кроме артикля и местоимения) еще может быть закодировано имя бога? Именно в порядковых числительных, а если точнее, само число есть отражение пантеона богов, его иерархии. В индоевропейских языках все достаточно очевидно: ein, zwei, drei; one, two, three; uno, due, tre; unus, duae, trea — главенствующее место за Ан (Он), но в славянском языке опять принципиально другое, здесь сохранились два начала, два первенства, Один и Ра — один, два, три и раз, два, три. Причем первое место верховного бога Ванов «один» более поздний пласт, чем архаичное от Ра «раз», и, возможно, само разделение первого места связано с разделением праславян и прагерманцев, «пеших» земледельцев и «всадников»-скотоводов, Ванов и Асов (санскритское «asva» — «быстрая лошадь, авестийское «asgat» — «всадник»). Русскому духу и языку ближе считалка «раз, два, три» чем «один, два, три», и «один» все-таки ближе к неопределенному артиклю, например, в выражениях «один человек» или «в одном месте, в один день», и это совпадает с пластом, характерным для всех других индоевропейских языков: «ein-ein», «an-one», «en-uno».

Первое место, или верховенство бога неба Ан-Он — это обще- и пра-индоевропейское, но только в русском он делит первое место с Ра, но в русском «Ра(з)» более архаичен чем «Один-Он».

Этимология «один» не очевидная, но явно не германская, как, впрочем, и сам верховный германец Один, который стоит явно особняком, если не чужаком в германском пантеоне. Ганс Гюнтер, немецкий философ и германист: «Сколь многое в германском боге Одине представляется нам не индогерманским и не характерно германским! Один со своей «смесью возвышенности и обмана» это не индогерманский и не германский образцовый бог, а его почитание не характеризуется чертами индогерманской и исконно германской религии. В этом боге есть нечто чужое, не нордическое». Гюнтеру никто так и не возразил, но более странно другое, подчеркивая «истинную негерманскость» и даже «ненордичность» Одина, Ганс Гюнтер ничего не говорит, кто и где есть истинно германо-нордический бог.

Если быть до конца последовательным, то надо признать, что и готы, которых согласно «Старшей Эдде» сам Один когда-то привел с территории юга Русской равнины на север Европы, тоже не «истинные германцы» и не «нордического духа». Готы принесли с собой не только Одина, но и богов земли Ванов Фрею, Фрейра, Бальдра, которые у Гюнтера также «… не являются исконно германскими богами и богинями», а с ними в общем-то и вся древнегерманская мифология и религия. Само слово «бог» (Gott, God) у германцев есть самоназвание готтов, сами немцы (deut-schen) были из другого индоевропейского колена с верховным богом Tot (Deo, Theos, Teut). Похоже, готы имели когда-то близкое отношение к Ванам, богам земли, и общие корни с земледельцами-русами вместе с общим богом, поскольку God и Господь по существу и по этимологии одно и то же. Любопытна взаимная инверсия Яр-Jahr, God-год, возможное объяснение в мифе об окончании войны Ванов и Асов, когда произошел обмен богами-заложниками, о чем и упоминается в германской мифологии. У солнцепоклонников Севера годовой цикл очевидным образом отождествлялся с солнечным (вспомним славянское год=лето), и сам круговорот как «вечное возвращение», эманация солнцебога в мире. У римлян остался самый архаичный год=An от самого архаичного первобога Он, Ану, Уран.

Надо добавить, что практически все главные общие корни, связывающие немецкий со славянскими языками (leute-люди, liebe-любовь, hleib-хлеб, kat-кот, wolf-волк и пр.) имеют именно готское происхождение.

Русское «один, господин, господи», как и готское «ghod», имеют тот же источник, что и переднеазиатский «Адон» (греческий Адонис), который восходит к египетскому солнцебогу Атону. Это, конечно, не означает, что Один это изобретение фараона-солнцепоклонника Эхнатона, тем более что Атон означает просто «солнечный диск», вернее, что земледельческая цивилизация фараонов, уникальная среди соседей-кочевников, имеет солярные северные корни. Вспомним, легенды Древнего Египта говорят, что первые боги пришли в Египет с Севера. Это были великие «боги Нетеру». Этимология этого слова неизвестна, возможно «Не-те-ру» (это лишь интерполяция, в древнеегипетском письме нет гласных, поэтому точнее будет «Н-Т-Р») связано с латинским «natura», что совпадает изначально с древнегреческим понятием «космос». Хотя их считали сотворившими себя, было общепризнанным, что у них существует какая- то особенная связь с другой страной — сказочной и далекой землей, называемой в древних текстах Та-Нетеру, Страна Богов. Из Текстов Пирамид:

Эти северные небесные боги,
которые не могут погибнуть — он не погибнет,
которые не могут устать — он не устанет,
которые не могут умереть — царь не умрет.

В эпоху эллинизма были особенно популярны Адонии — праздник в честь Адониса, проводимый 24 июня каждого года, в день Солнцебога, в день наивысшего солнца и в самый наивысший, наибольший «А-день». Русское «день» и по этимологии, и по смыслу максимально близко к Адонису, а точнее, к источнику — финикийское dn («адон», «господь»), божество, связанное с периодическим умиранием и возрождением природы. В Александрии после праздника, на следующий день, с причитанием и плачем статую юного Адониса несли к морю и погружали в воду, символизируя возвращение его в царство смерти. Та же самая идея умирания одновременно бога и «дня» мы видим в празднике Ивана Купалы, в утоплении Купалы или сжигании Ярилы после самого длинного дня. Это некое воспоминание чисто северной, даже полярной, идеи божества солнечного света, дня и гениального откровения — отождествления его с солнечным диском (Атоном), с солнцебогом и их общим умиранием и воскрешением.

Понятие «первый» также возникло из божественной иерархии, и здесь полное единение (erst, first, primus, пратхам, перст, перший) — очевидно, еще во времена единства существовал прото-Перун, но кто это был? По этимологии и первенству близок Варуна, тем более в некоторых древних источниках существует и форма «Паруна». Он же Уран, при том, что древние греки не знали буквы «П». Значение Варуны уже размыто, но то, что в начале начал, там, на Севере, и он был одним из солнцебогов напоминают строки Ригведы: «Бог Варуна качал на небе солнце, словно на качелях».

Славяно-балтский Перун-Перкунас, претендовавший на «первенство» — верховенство в пантеоне, мог быть и первым громовержцем Индрой, которого Веды именуют еще как Parjanya, «тученоситель». Но скорее Перун стал громовником значительно позже, очевидно, что для русских северных широт гроза не могла являться главенствующим, как и дождь, «божественным» явлением, Перун мог быть первым, если он нес в себе главное, огонь и солнце. Известно, что в северном Новгороде Перун еще был божеством огня, как небесного, так и земного, и, лишь спустившись до южного Киева, его небесный огонь сузился до молнии. В новгородском диалекте перуном называли огонь, а русское парить имело значение жечь — «солнце парит», и диалектное парун — летний зной. В санскрите осталось «paru» со значением солнце, огонь, жар. Русский Перун явно ближе к «парящему» и «палящему» Солнцу, а гроза уже как вторичное явление, как прямое следствие жара Солнца. Праздник Перуна, праздновавшийся на сороковой день после летнего Ярилы (сейчас это второе августа), был праздником солнцебога «палящего» и «огнедышащего». Известно, что в ярко выраженном континентальном климате именно в это время наступает атмосферное затишье и погода главным образом определяется прямой инсоляцией, «парящим» Солнцем, и при отсутствии атмосферных вихрей, циклонов и антициклонов, «палящий» солнечный зной вызывает усиленное испарение земной поверхности, а влаги в ней в северных широтах более чем достаточно и она, поднимаясь в холодные верхние атмосферные слои, неизбежно вызывает грозовые явления.

В русском Перун также этимологически соответствует Белуну, который восходит несомненно к Бел-богу — опять солнцебог! «Первый» = «белый», «великий»(«п=б=в», «р=л»), а первый «первый», которого мы знаем — фараон, от древнеегипетского «per» — «великий». «Белый», «великий» это всегда эпитеты солнцебога, буквально это подтверждает греческий Гелиос-Helios, начальная «Г(Н)» не должна смущать, поскольку в древнегреческом не было звука и буквы «Ь».

Адам Олеарий повествует: «Новгородцы имели идола, называвшегося Перуном, богом огня, ибо русские называют огонь «Перун». Божество это имело вид человека с кремнем в руке, похожим на громовую стрелу или луч. В знак поклонения этому божеству содержали неугасимый ни днем, ни ночью огонь. И если служитель при этом огне по нерадению допускал огонь потухнуть, то наказывался смертью». В славянской традиции священность огня вытекала из убеждения, что земной огонь есть продолжение огня солнечного.

Но почему Перун стал громовержцем? Знаменательная дата 2 августа, Перунов день, «день громовержца», и именно в этот день еще в древнегреческих полисах ежегодно проводился праздник, посвященный одновременно Гелиосу и богу-громовержцу Зевсу. Происходило постепенное замещение уже архаичного, общеродового первобога Гелиоса на нового, уже племенного, греческого Зевса. Гелиос для греков был чужаком, он не был олимпийцем, он из рода титанов, греки лишь использовали его, как впоследствии христиане или «новые индоевропейцы» использовали авторитет Сола, Митры, Коляды. Кто сейчас помнит, что 25 декабря Рождество не Христа, а Митры, Коляды, римского Сола — непобедимого Солнца, что только в IV в. император Константин назначил 25 декабря, римский праздник Непобедимого Солнца, днем рождения нового бога, «Спасителя»?^[29]

Метаморфоза солнцебога Белуна в громовержца Перуна, а бога дня и света Дьяуса-Питара в опять же громовержца Зевса-Юпитера связана со сменой географии, а именно уходом индоевропейцев с Севера в умеренные и южные широты. В этом смысле индоевропейцев можно определять как племена «громовержца», у которых верховный бог (Индра, Зевс, Юпитер, Тор, Таранис, Таргитай, Перкунас) заместил архаичное солярное божество. И в этом еще одно принципиальное расхождение русского и индоевропейского пути: у вторых солнцебог или уже размыт и почти незаметен, как Бальдр у германцев, Луг у кельтов, или отошел на задний план, как Савитар у индоариев, Гелиос у греков, Сол у римлян, тогда как в русской традиции практически весь пантеон продолжают занимать солнцебоги Яр-Ярило, Хоре, Даждьбог, Коляда, Купало, Кострома и тот же Перун-Белун — лишь новая маска Белбога.

И самый «седой» в пантеоне Сварог, уже размытый в памяти до неопределенного бога неба, тоже олицетворяет светило. «Hvar» в древнеиранском есть солнце и глагол «ga» означает движение, то же русское «гать» — дорога и английское «go» — двигаться. «Свар-га» это «дорога Солнца», то есть Небо. «Свар-ог» и буквально означает «бог Солнца».

Даждьбог несомненно солнцебог, но вряд ли буквально «дающий бог», скорее реликт праединства, о нем осталось санскритское «дах (dah)» — «сиять, гореть». Даждьбог всегда с сияющими вокруг себя лучами. Ипатьевская летопись: «Солнце-царь, сын Сварогов, еже есть Даждь-бог». В раннем христианстве нового сына Бога называли ликом Солнца на земле и также изображали «солнцеликим», в православных храмах все еще рисуют лик Христа излучающим солнечные лучи. То, что Даждьбог один из самых архаичных богов, говорит сохранившееся, почти уже междометие с забытым значением, наше «дай бог!», также еще живые новгородские поговорки «покучись Дажьбогу, управит понемногу» и «полно тосковать, Дажьбог все минет».

Самый «русский» и самый «гиперборейский» в пантеоне солнцебогов — многоликий Ярило. Скорее всего и самый архаичный, он до сих пор среднего рода, как «начало» всех начал, андрогин. Самый «сказочный» из русских солнцебогов, значит, наиболее крепко сидящий в русском мифологическом подсознании. Ярило воистину самый русско-народный из всех языческих богов, он воин и земледелец, как русский крест-янин, «солнце-огне-поклонник». Голову Ярилы покрывает венок из весенних цветов, сам он светлоглазый и со светлыми кудрявыми волосами. В его руках, по разным представлениям или в разных ипостасях этого бога (солнца, плодородия, небесного воина), или копье (с ним он стал Георгием Победоносцем), или молния и солнечный щит (культ Яровита), или в правой меч, а в левой солнечный луч, или в правой руке отрубленная голова, в левой ржаные колосья (наиболее ярко выраженная идея русского ратника-ратая). Он и всадник на белом коне, и юноша со свирелью, и даже старик — соломенное чучело, и именно ему посвящено наибольшее количество праздников в году. Прежде всего, главный Ярилин день на макушке лета, летнее солнцестояние, когда он набирает всю свою мощь, но в ту же ночь ее теряет, как только солнце скатывается вниз. Но в северной древности и славянский год начинался с Ярилиного дня, именно так назывался в русском календаре день 21 марта, последний главный день Масленицы. Именно этого Ярилу отразила мифологическая память в пьесе Островского «Снегурочка». Именно в честь него назван его месяц — март. Римский Марс, он же греческий Арес, явно «языческий», чужой и воинственный для греков и римлян, и даже для их Зевса и Юпитера, крепко остался в памяти как главный бог чужого и, видимо, враждебного племени. Вспомним, что Ар, если отбросить греческое окончание, воевал на стороне троянцев против греков и вместе с гиперборейцем Аполлоном, который тоже не имеет внятной этимологии в греческом языке, зато легко узнаваем в русском солнцебоге Купало.

Следующий день Ярилы, уже Яра-Оратая-Пахаря, отмечался 15 апреля, когда вскрывалась первая пашня, а еще через неделю 23 апреля — Ярило Вешний, или день Усеня, самой Весны, праздник первых ростков под новым солнцем. 27 апреля снова празднуют Ярилу, видимо, как окончательную победу весны, и именно этот день сохранился в памяти наиболее прочно и перешел в Юрьев день, и далее в святого Георгия-Егория. Самый сакральный и архаичный смысл весеннего Ярилы зафиксирован в записях этнографа П. С. Ефименко еще в 1877 году в «Обычаях и верованиях крестьян Архангельской губернии»: «На Егория (23 апреля) заря с зарею сходятся, т. е. солнце не успеет закатиться за горизонт, показывает на востоке свое сияние». Можно утверждать, что Егорий-Ярило это тот же главный праздник Ярилы 21 марта, принесенный из полярных широт после исхода в приполярные, в результате сдвинутый во времени, но сохранивший главный смысл «воскресшего» и уже неумирающего, не заходящего светила. Именно поэтому Пасха стала главным «православным» праздником, что легла на самое сокровенное, «ярилино», коллективное бессознательное, и поэтому она крутится вокруг второй половины апреля, чтобы закрыть, заэкранировать это главное, сокровенное.

Самый «языческий» праздник, Семик, 4 июня, который не имеет никаких связей в ветхо-новозаветной традиции, и которому не удалось подыскать ни одного христианского события и палестинского святого, тоже наирусский день Ярилы. Б. А. Рыбакову удалось установить этот языческий срок дня Ярилы, в расшифрованном им календаре IV века знаком молодого деревца отмечен день 4 июня. Именно в этот день, по свидетельству М. Горького, в Нижнем Новгороде провожали Ярилу, скатывая с горы огненное колесо. В записях немецкого путешественника Герборода от 4 июня 1121 года: «Сегодня день Ярилы, бога Солнца и плодородия. Славяне справляли этот праздник массовыми игрищами и плясками: «Приблизившись… мы увидели около 4000 человек, собравшихся со всей страны. Был какой-то праздник, и мы испугались, увидев, как безумный народ справлял его играми, сладострастными телодвижениями, песнями и громким криком»». В тот же день справляли день Яровита поморяне. В храме Яровита в Поморье висел священный золотой щит, который символизировал Ярило-солнце. Западные славяне в Ярилин день чествовали также Йешу-Перуна (Змея-Перуна). Перун (Белун) это та же ипостась, но уже «змеиная», солнцебога. В русском фольклоре солнце известно и как «Царь-Змей».

Кроме весеннего равноденствия и летнего солнцеворота, следующее по значимости место в солнечном году занимает зимний солнцеворот. В Северо-Восточной Руси праздник зимнего солнцестояния еще в прошлом веке называли рождеством Ярилы. 24 декабря Лада рожала Божича (Даждь-бога) и Коляду, иногда их замещают Перун и Ярило. Судя по сказке «Три царства» все три сварожича рождались в одну «рождественскую» ночь. 21 марта Земля-Лада рожала весеннего бога Ярилу, зачатого в купальскую ночь, тогда же отмечался праздник воскресения Перуна. В зависимости от местности в конце апреля (в Ярославской губернии, «Ярилиной» вотчине, к примеру 27 апреля, как и во всей Северной Руси) отмечался уже весенний праздник Ярилы, а 26 октября осенний праздник Ярилы. Насколько это был глубоко родовой праздник, говорит прежде всего то, что новой религии не удалось вытравить его из народной памяти и пришлось заместить неким греко-византийским Юрием-Георгием. Но и новый Георгий-Победоносец остался тем же воином-земледельцем, и даже в новой иконографии ничего не смогли с ним поделать, он, так же как Ярила, на белом солнечном коне с копьем или солнечным лучом, с солнцем на щите, попирающий змея-дракона Аши-Вритру. Смогли лишь златокудрого, «солнцеволосого» Ярилу зачернить в средиземноморского брюнета Георгия. Москва, главный город Руси, тоже Ярилин город, основанный Юрием Долгоруким на Ярилином капище, и герб Москвы практически в точности повторяет самого русского солнцебога, пахаря-воина, как его изображали в дохристианской Руси. В Москве день Ярилы-Юрия-Георгия отмечают 23 апреля, отсутствие четко привязанной даты связано, видимо, с тем, что весенний Ярило — это главный праздник земледельца, когда наконец пробуждается великая животворящая сила природы, возрождается земля, зерно прорастает, и для Руси этот момент естественным образом отодвигался к северу. Есть очень сильное подозрение, что именно этот главный северный земледельческий праздник стал в силу своей мощи в северном «коллективном бессознательном» главной мишенью для удара ближневосточной Традиции и основой для христианской Пасхи. То, что она оторвана от Солнца и суетится каждый год вслед за суетливой Луной, имеет глубокий смысл, она действительно закрывает собой главный момент и праздник земледельца на всем современном пространстве Севера, на всем севере Евразии.

Ни один бог Руси не имел такого календаря, как Ярило, и это было связано с тем, что он был не только и не просто солнцебогом, он являлся главным родовым богом земледельческой Руси, и именно он вел земледельца по солярному циклу, и поэтому у него нет аналогов в скотоводческой Индоевропе.

На Руси верили, что Ярило весной отпирает небесным ключом землю, росу, небесный цвет, или рай. И что есть царство, где люди умирают на зиму и воскресают в Юрьев (Ярилин) день. Потому православная Пасха и заняла такое место в русской жизни, что она легла на самый «ярый», самый полярный языческий праздник в русском «коллективном бессознательном». То, что Яр-Ярило и есть главный бог Весны-Зари и нового Солнца, подтверждает и санскритское «jarya» — «заря».

Самым «славянским», еще пра-русско-индоевропейским богом следует признать самого «бога», который есть ведический «Bhaga», авестийский «Baga». У персов baga точно так же — Господь, «бог», а ведическое bhaga — счастье, удача, красота. Но в основе понятий bhaga и baga более первичное — bha (ba) — звезда, светило, солнце. Понятие настолько архаичное, что ставшее междометием русское «бога ради» полностью совпадет с древнеиранским «Baga radii», в этимологии «податель блага, света, счастья», Baga уже как один из первобогов Адитьев и безусловно тоже солнцебог. Очевидно, что на Севере главное «б(л)аго», обеспечивающее жизнь после полярной ночи, есть свет. Возвращение, воскресение светила рассматривалось как главные счастье и удача. Южные славяне праздник зимнего солнцестояния все еще называют «Божичем», о нем поют, что он ездит на белом коне и, что прямо связано с благом и удачей, «золотит ворота, открывает пир». Он тождественен восточнославянскому Коляде, белорусы рисовали Коляду в конце святок 6 января всадником на белом коне, а рождественский огонь, олицетворявший возвращение «солнечного огня», тоже называли «божичем». Он же переднеазиатский Митра, солнцебог на белом коне и «хранитель договора», но договора не в человеческом земном смысле, как примитивно стали понимать уже далекие от Севера древние иранцы, а Договора с Богом-Солнцем, что непременно вернется на «белом коне», солнечном диске, после полярной ночи. Это был самый великий и самый «ветхий» из всех Заветов.

Действительно, странно, что у индоевропейцев просто нет своего бога Солнца! Греческий Гелиос — чужак из титанов, ему нет и приемлемой этимологии в греческом языке, но есть очевидная в славянском Белбоге. В греческом нет буквы «б», и они заимствовали его как могли, видимо, от критского «abelios». Солнцебог Апполон тоже чужой, из Гипербореи, и также внегреческой этимологии. У римлян и его не осталось, есть второстепенный Sol, который не входит даже в официальный пантеон. В германской мифологии есть странный бог Бальдр, которого можно при большом желании представить как солнечного, но, во-первых, он не «истинный германец», он из Ванов, и, во-вторых, и его убивают «истые» Асы Хемд с Локи, то есть выводят из пантеона. Кельтский Луг такой же второстепенный, как и неопределенный, «Luhs» скорее бог света, чем самого Солнца. В скандинавской иерархии Соль, хоть и являлась божеством, но Снорри, автор обеих «Эдд», относит ее в группу богинь, известных как asynja, которые хоть и приравнивались к богам, но все же не относились к той категории, что Один, Тор и Фрейя.

Индоевропейское замещение солнцебога громовержцем вполне объяснимо в новых, географических, условиях, где день и солнце становятся ежедневной банальностью, и на передний план выходит новая стихия, гром и молния, незнакомая в приполярных широтах. Но удивляет то, что нет ясного понимания, кого замещали и замещали ли кого. А был ли «мальчик», был ли у индоевропейцев когда-нибудь солнцебог, верховный бог Солнца?

Миф о небесной охоте известен по всей Северной Евразии, но небесная охота Громовника на Солнечного оленя — миф исключительно индоевропейский, и он как раз объясняет уже противостояние солнцебога и громовника как разрыв и противостояние двух основных ветвей Расы, индоевропейцев, бежавших на Юг, и славян, сохранивших верность Северу. В славянской мифологии мы не находим подобного мифа. Примечательно, что и у иранцев небесным охотником остается бог Солнца. В святилищах Митры на фресках изображен Митра-всадник, преследующий двух оленей (Близнецы), льва (Лев), кабана (Овен) и змею (в древнеиранской традиции также как и в шумерской, созвездие Рака ассоциировалось со змеей), но главный подвиг Митры — убийство быка (Телец). Подвиг солнцебога Митры отображает битву богов там, наверху, а убийство Быка — гибель Атлантиды. Тогда как индоевропейский миф Небесной Охоты отображает обратное.

Также славяне и иранцы считали царя земным подобием Солнце-Царя небесного, его посланником, но не богом. Русское «царь» само восходит к «сар-сур-сол», также как иранское Хвара и индийское Сурья — солнце. На Руси чтили царя не доброго и не жестокого, но праведного, «ведующего Правь», законы небесные. Когда Лжедмитрий вступал в Москву, его величали «солнышком праведным», но, почуяв обман, сожгли его в огне.

Следующие по иерархии боги белой расы совпадают: два, три; zwei, drei; two, three; due, tre; dva, tri (санскр.). Второе место по праву занимает демиург, русский «Твор»-ец всех тварей. В русском этимология «два» и «второй» совпадает с «Творцом», и по смыслу Творец всегда был вторым именем Бога или даже его второй ипостасью. Древнерусский Див (откуда и «два») не имел какого-либо четкого определения или места в русском пантеоне, он был тот самый, почти забытый, демиург. «Диво» родительный падеж от Дива («дивово»), буквально некое «творение», чудо, которое сотворил Див. Ведический Тваштар, тоже почти забытый демиург, Творец, тот, который сделал свое дело и может уйти.

Западное крыло индоевропейцев, крыло Deo (Theos, Zeus, Deos, Teut), видимо, изначально были люди бога под номером «два» — «duo-deo, two-teut, zwei-zeus», или бога «второго», «вечно второго» Тота.

Третьим идет еще более архаичный и размытый Триглав, Троян или ведический Трита, имя которого означает буквально «третий». Значения этих божеств уже утеряны, но некая «трехликость», трехчастность, бога остается несмываемой меткой северной традиции.

То же христианство сохранило два краеугольных камня северной традиции, идею воскрешения Солнцебога и идею Троицы-Тримурти. Странная в общем-то парадигма троичности бога («един в трех лицах»?) упирается в некий божественный «Дух». Споры и даже битвы по поводу третьего члена божественной троицы продолжались в христианстве почти тысячелетие. Павел и Петр, основатели церкви, были еще «двуперстниками», Троица — это победа восточной Византии и это принципиально. Как таковой Триглав чужд не только южной ветхозаветной традиции, но и всей западной европейской, нигде от эллинской до германской традиции не прослеживается сама идея троичности божества. В определенном символическом смысле индоевропейцы-скотоводы (став скотоводами) потеряли Дух. Очевидно, что победа Троицы в христианстве, это определенная победа восточного «язычества» над христианством.

В славянской традиции троичность бога еще сохранила свои следы, в остальных она уже окончательно утеряна. И то, что она сохранилась в славянской, самой архаичной традиции, и уже в ней она представляется глубоко архаичной, почти размытой, говорит о том, что троичность является древнейшим пластом северной традиции и Триглав-Тримурти скорее не третий по божественной иерархии, а третий по глубине эпох. На Руси «века Трояновы» означали именно самую что ни на есть древность. Это подтверждает также сохранившаяся на Руси память о трехглавом драконе, Змее Горыныче, о великом некогда Ящуре, этимология которого совпадает с нашим Пращуром. Даже «В Слове о полку Игореве» Русь все еще «земля Трояней». В апокрифическом «Хождении Богородицы по мукам» указано, что Троян почитался наряду с Перуном, Хорсом и Велесом. Интересно, что в сербской мифологии Троян буквально с тремя головами, так же как западнославянский Триглав.

Трехглавость и троичность — в индоевропейской мифологии черта злых богов и чудовищ: Ажи(ахи) — дахака, Триширас (враг Индры, по-русски трехглавый змей, Змей-Горыныч), Герион (трехглавый великан, побежденный Гераклом), Геката, Цербер, индийский Шива-разрушитель. Славянские «триглавы» — бог Триглав, Троян. В сербских и болгарских легендах Троян — чудовищный трехликий царь, тремя ртами пожиравший людей, скот и рыбу. Троян «ночной» бог, как-то он не успел вернуться до рассвета и растаял от солнца, явное указание на антисолярность, «лунность». У Триглава повязка на глазах, он не замечает человеческих грехов, ему посвящен черный конь. В немецкой хронике головы у Триглава серебряные (Луна и загробный мир), и в руке держит полумесяц. Триглав в паре со Святовитом, как Чернобог и Белбог. В некоторых хрониках XVII–XVIII вв. Триглав описывается как богиня Луны Тригла, и весьма примечательно, что на месте его храмов христиане ставили церкви Богоматери, лунного божества.

Еще более глубинная символика четырехчастности, четырехликости восходит к самым глубинным корням северной традиции. Главные символы, четырехлучевой крест, свастика — именно полярные архетипы. Святовит или Арконский бог, Збручский идол или Род, имеют четыре грани, причем на верхнем, «небесном, ярусе или Прави — бог четырехлик — божество с солярным символом на груди (Яр, Даждьбог), богиня с кольцом в руке (Утренняя Заря), бог-всадник (Перун), богиня с рогом (Лада), на среднем ярусе, Яви — хоровод людей, а вот на нижнем ярусе, Нави — подземный мир уже с трехликим богом, стоящим на коленях и держащим землю (Чернобог). Заметим, что Збручский идол стоял на вершине горы Богит, окруженный кольцом из 8 священных костров, и главная грань его обращена на север.

В Махабхарате четко связана деградация четырехчастного с деградацией самого мира: «Полностью на четырех частях держится Дхарма и Правда в Крити-Югу (Золотой век). Тогда не бывает Кривды, все без нее происходит. В последующих югах из-за развития Кривды четверть Дхармы убывает. Из-за воровства, Кривды, обмана беззаконие возрастает».

После трехликого бога пришел примитивный дуализм бога и дьявола, Белбога и Чернобога, Ахура-Мазды и Ахримана, а сейчас, в Кали-юге, мы дошли уже до ветхозаветного монотеизма.

Имя бога записано также в самоназвании человеческого рода. В начале начал, когда никто не мог и помыслить, что человек произошел от обезьяны или вылеплен из глины, когда божественная природа человека была абсолютным «коллективным бессознательным», самоидентификация человека вытекала из конкретной божественной природы, из принадлежности личному и родовому богу.

Если «русские» прилагательное-притяжательное от линии Ра-Ру, русский не скажет о своей земле литературно «Россия», а именно буквально, как и тысячу лет назад, — Русь, Расея, земля Русская, земля Ра, то более общее «славяне» от еще более общего Ан(Он), но тоже с прилагательным «сла-, сло-, сол-». Сла-вяне, Сло-вене, Соло-ваны = (в)анны, линии Солнца, славные, не потому что хорошие, а потому что солнечные ваны (хотя «хорошие» — тоже «солнечные», хороские). Соловане = солоне, Солонь — др. русск. Солнце.

По-древнерусски «солнце» могло писаться как «сълнце», так и «сълънъце», «слънце», в польском так и осталось «slonce». Глагол «слоняться» первоначально и был производным от «слон-це» и относился только к светилу, «солнце слъняется по небу» — от одного края и до другого, но не заходит, — «слоняется» только полярное солнце. Можно сказать, что «солнце» это то, что «слоняется» по небу. Вспомним очень похожее в Ригведе: «Бог Варуна качал на небе солнце, словно на качелях». От «слъ» происходит и «славяне, сло-вене», где «вяне, вене» архаичное родовое имя Ванов, Земледельцев, позднее означавшее просто люди-человеки (кресть-яне, двор-яне, киев-ляне и т. д.), так что самоназвание «славяне» это самоопределение «солнечных ванов», солнцепоклонников-земледельцев, людей Сол-Ана.

Германцы также прекрасно сохранили свою богопринадлежность, свою «божественность». «Deut-sche», буквально «дот-ские», означает линию Тота, их латинское имя «teutons», тевтоны, еще ближе к истине, по-египетски имя Тота звучало «Теут». И с другого боку — «germans», а в римском первоисточнике «her-mann», люди Гермеса. Немцы с немецкой аккуратностью и педантичностью донесли до нашего времени имя своего господина «Herr». Заметим, что у русских, в линии Ра, этот «хер» уже ругательство и оно, конечно, не относится именно к немцам, оно гораздо архаичнее, исходит из первичного разрыва ER(EL) — РА(ЯР).

Но германцы, может, и «избранные», но не единственные. Греческий «Theos» и романо-латинский «Deo», как еще в XVII веке доказал Джамбаттиста Вико, применивший метод историзации мифов, неразрывно связаны с египетским Теут-Тот. Так что куда ни кинь, в Европе всюду один клин, один бог-отец, Тот-Теос-Гермес. Что ядро всей Традиции Запада в традиции Теоса-Тота-Гермеса, указал еще Климент Александрийский (150–215 н. э.) — «Наиболее ученые среди эллинов отождествляют Гермеса с Логосом», то- есть с верховным началом. Тождество и в самом языке, «иеро» — «божественный».

И хотя формально это некий ветхозаветный Яхве, но обращаются к нему так же, как во времена пирамид. Более того, Моисей, первый проводник и жрец Яхве, вышел из Египта, где он был жрецом, посвященным в тайны Тота, и еще неизвестно, от какого именно бога он получил скрижали и ковчег. Само имя Яхве ничего не означает, точнее, означает только «тот, кто существует».

Сами «deut-sch» — «деут-ские» («sch» такое же окончание как и «ский», оно же осталось у северных германцев sven-sk, nor-sk, dan-sk, так что дойчи, как и русские, не нарицательное имя, а прилагательное, только прилагаются к разным богам) были лишь одним, может, самым многочисленным германским племенем, но людьми H(g)era себя никогда не называли. Так, «ger-man», называли римляне одно из племен, обитавших за Альпами на границе империи. Тевтоны-германцы показывают странную метаморфозу, «двуликость», странного бога Тота-Гермеса и подтверждают тоже, в общем-то, странное утверждение древних греков о тождественности египетского «бога мудрости» и греческого, а затем и римского, покровителя торговли, «бога товарно-денежных отношений».

Her(r), как Господин, не имеет индоевропейской этимологии и никаких аналогов даже в индоевропейском пантеоне, нельзя его сравнивать и со славянским Яром-Ярилой, ярко выраженным солнцебогом. Немецкий Хер и греческий Гермес не имеют даже признаков солярности, более того, в Древней Греции его связывали с Луной, а в Египте Тота-Гермеса называли «богом Луны» и в ранних текстах отождествляли с лунными Хонсу и Хнум. Это вообще главная загадка индоевропейцев (или ключ к их разгадке): никто из них не сохранил верховного солнцебога! Их господин не северных корней, он вообще удивительно обезличен, про Гермеса знаем, что он посланник богов, без особого места, министр без портфеля. Покровитель торговли? Но в Золотой век богов торговли еще не было, да и трудно представить это занятие божественным. Явно Гермес, как и фригийский Ере, остаток и отголосок древнего и могущественного, но чужого бога. Чужой не только для Севера, но даже для Европы. Найти его можно на Ближнем Востоке, в Шумере, это Владыка земли Эн-иль. «Эн-» это отчество, имя же Ил, или Эл, что на всех семитских языках есть Господин. Господин, Владыка, Хозяин и все, без особых примет, качеств и функций небесности и тем более солярности, это главное его свойство несут в себе его лики — Аллах, Эл-Яхве и Ал-Ер «атланто-нордов». Удивительна его «безликость», он до сих пор запрещает иудеям и мусульманам рисовать свое изображение, открывать свое имя (YHWH — «то, что существует», ALL-АН — «единственный господин»), запрещает поклоняться Солнцу и Небу. Это он дал начало Традиции Юга, Традиции Авеля, и это он «сделал» ариев-индоевропейцев, превратив их в авелей, индогерманцев, точнее индо-ел-манцев.

Вернемся к началу начал, когда Яхве принял кровавую жертву Авеля и отринул плоды Каина. Вроде бы этот сюжет не имеет какого-либо отношения к самим «индоевропейцам» и даже к их новой религии, евангелическому христианству, но почему же тогда именно столь ветхозаветная сцена принятия Богом жертвы Авеля, всеми почти забытая, сохранена именно индоевропейцами и, причем, в самых священных местах, в своих храмах. В Англии на барельефе зала капитула собора в Солсбери (XIII век), во Франции на витраже собора в Шалон-сюр-Мари и, наконец, на бронзовой двери церкви Санкт-Михаэль в немецком Хильдесхайме божья рука указывает на жертву Авеля. Более того, в европейском средневековом искусстве и литературе образ Авеля является прообразом самого Христа, а, самое священнодействие христианства — евхаристия — символизация жертвы Авеля своему Богу, а смерть самого Авеля как предвестие вершины христианства, распятия Христа. Нововетхозаветная традиция безоговорочно признает свою преемственность от скотоводческой Традиции Эла-Авеля, индоевропейцы в своем самом «коллективном бессознательном» всегда были и остаются авелями, и у них всегда был один Тот Бог, которому они всегда будут приносить кровавую жертву, поедая плоть.

Кельты солярной линии Сол-Коло, возможно, ближайшие к сколотам, которые считаются славянским племенем. Кельты-колты вообще отдельная загадка, они ушли от славян на запад, но и индоевропейцами не стали. Примечательно, с какой неистовостью уничтожали кельтов на своем пути индоевропейцы — римляне, германцы, норманны. Похоже на межродовую ненависть и межвидовую схватку, то же, что потом они пытались делать со славянами. Но у кельтов в Европе уже не было Солнцебога, остался Луг, бог света, но он уже на втором плане и солярные черты его уже размыты. Хотя, несомненно, он несет в себе память о главном, Lugh=Ruh, Ра.

Греки тоже могут многое рассказать о катастрофе северной расы и бегстве ее части на Юг и Запад. Маленькая загадка: почему эллины стали греками? Известно, что это самоназвание и сама земля Greece появились в эпоху Византии, и эллины стали людьми Гермеса, курирующего торговлю и капитал именно во времена начала расцвета товарно-денежных отношений. Слава о торговых талантах греков распространялась на весь Древний мир. Но сначала были именно Элл-ины, люди верховного бога EL, он же индоевропейский ER, бог скотовода Ав-еля. «Ab-» в семитских языках притяжательный префикс и означает принадлежность «к —», так что Авель это тот, «кто от Эла». Эллины стали первыми, а потому главными ренегатами-индоевропейцами, падшими скотоводами. Овцы стали главным богатством и Зевса, и всех его подданных.

Англичане от некого племенного божка Eng, упоминаемого в древнесаксонских хрониках, и судя по тому, что одно из значений «eng» это «узкий, вытянутый», можно предположить, что это было еще и племенной меткой «узко-» или «длинно»-головых, каковы до сих пор англосаксы. Также когда-то и «рус»-ские стали «рус» ыми.

Индийцы когда-то были племенем Индры, который сам, Инд-Ра, изначально был богом света, точнее, светлого дня, и имя его буквально «день Ра». Очевидно, он из пантеона Севера и день Ра — это безусловно полярный день, но сами индийцы образовались уже после распада пантеона и исхода из Севера, когда Индра становится громовержцем, богом новой, доселе неизвестной стихии южных и умеренных широт.

Примечания:

² У Ефрема Сирина и в «Берешит раба» есть знаменательное: «Каин умер во время потопа». Его «умерли», потому что вся послепотопная, ветхо-новозаветная история — это история плотоядных, это Традиция Авеля.

²⁹ Задолго до Христа и даже Митры 25 декабря праздновали рождение ближневосточного солнцебога Аттиса, а в Древнем Египте в этот день Исида рождает солнцебога Гора.