Государство и герцог Арман дю Плесси, кардинал Ришелье

«Нетипичный гений» Арман Жан дю Плесси де Ришелье (1585–1642) родился в семье Франсуа III Ришелье, капитана королевских гвардейцев при Генрихе IV и Сюзанны де Ла Порт. Оставшись в пятилетнем возрасте без отца, будущий «человек в красном», называемый историками то «узурпатором королевской власти», то «ниспосланным провидением заместителем слабого правителя», в течение восемнадцати лет правил Францией – удивительно и блистательно. Правил так, что почти полтора века после его смерти на территорию Франции не ступала нога иностранного солдата. Ришелье удалось создать новую европейскую политическую систему, основанную на равновесии соперничающих сил. Покровитель Сорбонны пять последних лет своей жизни готовил «Политическое завещание герцога де Ришелье французскому королю». Екатерина Великая поручила Московскому университету перевести и напечатать его, что и было сделано в 1766 году – российская императрица не зря считается Великой – в политике, экономике, науке, культуре и искусстве.

Автор биографии кардинала Ф. Блюш писал о Ришелье:

«Служение государству составляло основу политики кардинала – герцога: в него входили верность монархии, повиновение королю, приведение знати к подчинению, разоружение партии протестантов, административная централизация, усиление армии и флота, деятельная борьба с Австрийским домом, устройство внутри страны крупных престижных учреждений – Французской Академии, королевской типографии. Во внешней политике – стремление к независимости перед лицом папы и императора и усилия по поддержанию в Европе французского перевеса сил».

Ришелье за сто лет до Монтескье знал или догадывался, что в основе монархии лежит честь. Наследственность, традиции, образование, начало карьеры научило его, что аристократия является стражем и гарантом этой чести. Сильному государству, о котором мечтал Ришелье, требовался фундамент из верности и чести.

Во внешней политике Ришелье пользовался усовершенсвованными им приемами «тайной войны», похожими на приемы «холодной войны» второй половины XX века – политический и военный обман противника, тайное финансирование оппозиции враждебного государства, подготовка к возможной войне.

Исследователи писали, что кардинал знал все, что происходило при дворах европейских монархов, как и в самой Франции. «Информационной службой» «человека в красном» руководил «Pere Joseph» – монах-капуцин отец Жозеф – Франсуа Леклер дю Трамбле (1577–1638). Получивший два высших образования, знавший латынь и греческий языки барон дю Трамбле выполнял дипломатические миссии в Англии, Германии, Италии. В 1597 году барон стал капуцином, преподавал в Париже, Бурже, Медоне; к 1625 году руководил коллегией De Propaganda Fide Римской курии.

В правление Ришелье отец Жозеф, получивший уважительный титул «Серое Преосвященство», руководил громадной сетью «дипломатических агентов» по всему миру. Орден капуцинов также действовал по всей Европе, миссионеры снабжали отца Жозефа всесторонней информацией «на длаго короля и Франции». Ришелье через считанные часы получал отчеты о заседаниях Государственного Совета Испании.

Недруг Ришелье, аббат и коадьютор Парижа Ж.Ф. Рец писал о герцоге-кардинале:

«Никто в целом свете не видел зорче его различия между плохим и худшим, между хорошим и лучшим, а это отменное качество в министре. Ему недоставало терпения в мелочах, которые сопутствуют великим делам, но недостаток этот, проистекающий от возвышенного ума, обыкновенно соединен с прозорливостью, его выкупающей».

В 1607 году Ришелье защитил в Сорбонне диссертацию на степень доктора богословия, посвятив ее Генриху IV, и был представлен к королевскому двору.

К этому времени королевский двор был политическим центром Франции. За право служить при дворе боролись масса французских дворян. Ближайший советник и министр Генриха IV герцог Сюлли писал о своем короле в воспоминаниях:

«Особенно зная по опыту, что ничто более не свидетельствует о близком упадке государства, как необузданная масса чиновников и бесцеремонность, с которой чины юстиции и финансов стремятся чрезмерно обогатиться на счет государственных доходов и частных имуществ, он прежде всего произвел сокращение числа чиновников. Чтобы уничтожить принятый финансовыми чиновниками обычай вести незаконные процессы, он учредил королевскую камеру для расследования злоупотреблений и лихоимства, допущенных казначеями, сборщиками и другими финансовыми агентами».

Французская знать часто конфликтовала с растущим абсолютизмом королевской власти. Чтобы уравновесить влияние и власть аристократии, короли возвышали своих незнатных фаворитов, давая им и земли, и высокие должности.

Ставший епископом Люсонским Арман дю Плесси много беседовал с губернатором Люсона – знаменитым первым министром Генриха IV герцогом де Сюлли. В своей епархии будущий кардинал написал «Наставления и правила, которыми я намерен руководствоваться, когда буду состоять при дворе»:

«Надлежит почаще повторять королю, что для верноподданного нет ничего трудного или невозможного на службе у такого доброго государя и такого великого монарха. Важнее всего наблюдать, откуда именно дует ветер и не мозолить королю глаза, когда он в дурном расположении духа. При дворе следует мало говорить и как можно внимательнее слушать. Надо высказывать живейшее сочувствие к предмету, о котором идет речь, но проявлять это сочувствие более вниманием и молчанием, чем словами. Особенно важно заручиться расположением таких служащих, которые в чем-либо могут пригодиться. Письма, которые опасно хранить, следует немедленно сжигать».

В 1610 году короля Генриха IV среди бела дня, в окружении семи приближенных, зарезали в Париже – во Франции началось смутное время, длившееся около десяти лет. Современник писал о «мятеже грандов» – «каждый хотел быть приобщенным к самым секретным и важным государственным делам, хотел распоряжаться в управлении государством, располагать должностями, назначениями, званиями и заведовать финансами». Принцы крови получили деньги, земли, крепости – Франция была частично разделена грандами.

В сентябре 1614 года Людовик XIII стал королем. Ришелье был избран депутатом созывавшихся Генеральных Штатов от духовенства Пуату.

Генеральные Штаты – высший орган сословного представительства – духовенства, дворянства, городов во Франции, – были впервые собраны в 1302 году. Это был совещательный орган при Королевском совете, созываемый при чрезвычайных обстоятельствах для укрепления королевского авторитета и решения финансовых вопросов.

Королевский совет являлся высшим органом при короле и возник в XIII веке, выделившись из широкого совета знати и крупных феодалов. Совет, состоявший из 50 человек, руководил внутренней и внешней политикой государства. При Ришелье Королевский совет состоял из четырех секций, ведавших внешней и внутренней политикой, финансовой и судебной. Все члены Совета назначались королем. При Ришелье «дворянство мантии» – высшее чиновничество, преобладало в Совете над военными дворянами – «людьми шпаги», и духовенством.

С XIII века во Франции существовал и парламент – как высшее судебно-административное учреждение, судебная палата, выделявшаяся из Королевского Совета. Кроме Парижского существовали и провинциальные парламенты. Парижский парламент являлся высшим аппеляционным судом в государстве, без его регистрации королевские указы не имели силу закона. Членами парламентов обычно становились выходцы из буржуазии, составившие «noblesse de robe» – «дворянство мантии», конкуренты родового «дворянства шпаги» – «noblesse d epee».

Ришелье стал известным во Франции человеком – «его лояльность, дипломатическое искусство и энергия были несомненны для всех».

От имени Генеральных Штатов Ришелье выступил перед юным Людовиком III и его матерью-регентшей Марией Медичи. Будущий первый министр говорил о сокращении государственных расходов, о борьбе с коррупцией чиновников, о запрещении дуэлей, уничтожавших дворянство. Люсонский епископ подчеркнул, что за период существования Франции среди ее канцлеров было 35 священников. В декабре 1615 года Ришелье получил первое придворное назначение – штатным священником при дворе молодой жены Людовика XIII Анны Австрийской. Через полгода Ришелье стал членом Королевского совета, секретарем Марии Медичи и государственным секретарем по военным и иностранным делам. Еще через полгода Королевский совет был разогнан: в управление Францией вмешалась новая сила – семнадцатилетний Людовик XIII, которому помогли сподвижники его отца, Генриха IV. Ришелье, как и королева-мать Мария Медичи, были отправлены в ссылку.

Российский историк В.В. Шишкин писал в своей работе 1996 года «Французский королевский двор»:

«Большинство членов штата двора являлись потомственными придворными и рассматривали свои почетные обязанности как семейную собственность. Однако двор постоянно обновлялся за счет выходцев из третьего сословия и провинциальных дворян. Главные придворные должности принадлежали столичным вельможам, которые противопоставляли себя дворянству из провинции. Последнее могло претендовать лишь на второстепенные посты при дворе».

В 1582 году была составлена французская «Табель о рангах»» дворянских титулов – герцог (земли с большим годовым доходом, маркиз (маркизат состоял не менее, чем из трех бароний и трех имений – шатленств), граф (графство состояло не менее, чем из двух бароний и трех шатленств), виконт (владетель виконства), барон (обладатель баронии) и шевалье (хозяин имения-шатленства).

В 1620 году Решелье удалось помирить сына и мать – Людовика XIII и Марию Медичи. Он вернулся в Париж, в котором король решил править самодержавно.

Историк А.Д. Люблинская писала в работе «Французский абсолютизм в первой трети XVII века»:

«Король решил править самолично и пожелал быть в курсе решительно всех дел, дабы решать их самостоятельно. Старания Людовика XIII привели лишь к тому, что канцлер и государственные секретари стали требовать на все дела королевской санкции. Король оказался подавленным многообразием задач, особенно внешнеполитических, и разного рода трудностями, требовавшими непрестанного размышления и взвешивания.

Король отказался от этой роли раз и навсегда».

В сентябре 1622 года Ришелье получил известие о присвоении ему кардинальского звания, в апреле 1624 года стал членом королевского совета с правом решающего голоса, а 13 августа 1624 года – первым министром Франции.

А.Д. Люблинская писала:

«Два года, протекшие с осени 1622 года до осени 1624 года были тяжелыми во всех отношениях. Денег в казне не было. Это были годы продвижения к кормилу правления кардинала Ришелье – впечатляющая картина ловких интриг и искусной дипломатии, с помощью которых Ришелье достиг своей цели. Она далась ему нелегко, ибо почти все лица из королевского окружения и сам король энергично этому сопротивлялись».

Кардинал стал часто видеться с королем, который доверил Ришелье формирование Королевского совета. Они хорошо узнали друг друга. «Ум и талант других людей Людовик XIII понимал и ценил. Ришелье нашел для себя в его лице действительно лучшего в мире короля – человека серьезного, с твердой волей, с высоким пониманием налагаемого его саном долга. Он был прост и чуждался этикета. Вольностей в речах и поведении он не терпел, был стеснителен, а его благочестие было искренним».

Биограф Ришелье конца XIX века В.П. Ранцов писал:

«Являясь к королю с докладом, Ришелье никогда не навязывал открыто своего мнения, но излагал обстоятельства дела так, что Людовик XIII, как будто иногда даже вопреки своему министру, принимал решение, вполне соответствующего видам. Если Ришелье удалось, несмотря на все направленные на него многочисленные интриги, сохранить расположение и доверие короля, то именно лишь благодаря умению сообразовать свое поведение с характером Людовика XIII».

Современник Ришелье герцог А. Сен-Симон писал:

«Любое из великих деяний, которые свершались тогда, происходило только после того, как было обсуждено королем и Ришелье в самой глубочайшей тайне».

В 1624 году Ришелье руководил шестнадцатью миллионами французов, живущих в сотне городов и тридцати тысячах деревень. Французский историк О. Тьерри писал в конце XIX века:

«Власть правительства продолжала дробиться и была как бы уничтожена интригующими партиями, которые оспаривали ее друг у друга. Возник ряд попыток, заставлявших говорить одних с безумной радостью, других с глубоким огорчением, что время королей прошло и настало время сеньоров. Постоянно грозило расстройство администрации и раздробление королевства вследствие интриг честолюбцев, к которым присоединились иностранные интриги. Вот зрелище, которое представляет правление Людовика XIII до тех пор, пока государственный деятель, проскользнув ко власти под покровом патронажа, не захватил в огромной борьбе, по праву гения, руководство делами в 1624 году. Кардинал Ришелье был не столько министром в точном значении этого слова, сколько всеобщим уполномоченным лицом от королевской власти».

Биограф Ришелье В.П. Ранцов писал о Кардинале:

«Несмотря на весьма слабое здоровье Ришелье чрезвычайно много работал и входил во все подробности государственного управления. Он работал днем и ночью, довольствуясь лишь немногими часами сна.

Обыкновенно он ложился спать часов в 11, но через четыре часа опять вставал и принимался за работу. Особенно важные бумаги Ришелье писал иногда сам, но часто диктовал секретарю, постель которого стояла тут же в спальне. Проработав часа три, кардинал снова ложился и спал до 8 часов утра. Проснувшись, он тотчас же после молитвы звал к себе секретарей и вручал им для переписки доклады и замечания, набранных ночью начерно. Если в числе этих бумаг находились важные документы, Ришелье приказывал переписывать их в своем присутствии. Это делалось из опасения, чтобы секретарь не успел снять другой копии с документа.

Затем кардинал одевался и принимал министров, с которыми работал до 11 часов. Остальное время до обеда Ришелье проводил в домовой церкви и слушал литургию. По ее окончаниион обыкновенно успевал еще раза два обойти сад, где принимал ожидавших его просителей.

После обеда кардинал проводил некоторое время в дружеской беседе с гостями. Остаток дня посвящал государственным делам, или же приему и посещению иностранных послов и других именитых лиц. Вечером Ришелье еще раз прогуливался по саду, отчасти для моциона, отчасти же для того, чтобы выслушать просителей, не успевших представиться ему утром. После прогулки он, если только этому не препятствовали особо важные дела, позволял себе маленький отдых в обществе друзей и домашних, с которыми держал себя очень просто и фамильярно. День заканчивался молитвой, длившейся около получаса».

Первым шагом министра-кардинала стал эдикт против дуэлей – бича французского дворянства. За семь лет до этого на спровоцированной конкурентами дуэли погиб любимый брат Ришелье – министр не забыл этого. Французское дворянство не приняло эдикт всерьез и продолжило драться чуть ли не под королевскими окнами. В июне 1627 года за дуэль на Королевской площади были казнены два графа – дворянство поняло, что с Ришелье нужно считаться. Кардинал писал в подписанном Людовиком XIII эдикте:

«Так как нет ничего, что нарушало бы более святотатственным образом божеский закон, чем необузданная страсть к дуэлям, и нет ничего вреднее для сохранения и увеличения нашего государства, как дуэль, в которых погибает большое количество нашего дворянства – одного из главных устоев государства, мы решили и постановили:

Что касается тех, которые, не довольствуясь тем, что совершают столь тяжелые преступления перед Богом и людьми, привлекают к этому других лиц в качестве секундантов, то мы повелеваем, чтобы они без всякой пощады наказывались смертью, и отныне объявляем вызывающих и вызванных на дуэль с секундантами лишенными чести. Они и их потомство объявляются лишенными дворянства и навсегда лишаются права занимать всякие должности с тем, чтобы ни мы, ни наши приемники не могли возвратить их в прежнее состояние и снять с них пятно бесчестья.

Также повелеваем, чтобы треть или половина имущества вызвавших и вызванных на дуэль была конфискуема».

Дворяне пытались драться за границей – и получили эдикт:

«Повелеваем, чтобы те, кто, затеяв ссору в королевстве, встретились бы вне его или на его границах, были преследуемы совершенно так же, как и дуэлянты внутри королевства».

В 1626 году Ришелье попытались убить или хотя бы изгнать – заговор Шале, в котором участвовали брат короля и принцы крови, был раскрыт. Кардинал получил от короля карт-бланш на практически любые действия. В Королевском Совете остались только доверенные лица Ришелье.

После раскрытия заговора Людовик XIII передал первому министру 50 своих мушкетеров для охраны, число которой было увеличено до 300 человек – «даже являясь во дворец к королю, Ришелье брал с собой телохранителей». Мушкетеры, охранявшие короля, одевались в форму лазаревого (голубого) цвета, с нашитыми на нее лилиями Бурбонов. Мушкетеры, охранявшие кардинала, были одеты в форму красного цвета с нашитыми на нее серебряными крестами.

Гвардия (нем. Garda – оборонять) – отборные войска, с древних времен охранявшие царей и полководцев. Персидский шах имел корпус «бессмертных», римские императоры – преторианцев. Гвардия охраняла не только монарха, но и государственное знамя, делилась на внутреннюю, охранявшую короля, и на внешнюю, используемую для боевых целей.

Людовика XI в XV веке охраняли 4000 человек пехоты и кавалерии. Тогда же был организован отряд швейцарских гвардейцев, знаменитый своей преданностью французским королям. В 1553 году была создана и внешняя французская гвардия.

При Генрихе IV и Людовике XIII королевская гвардия состояла из легкой кавалерии короля, созданной в 1592 году, гвардейских жандармов – с 1611 года, и королевских мушкетеров, созданных Людовиком в 1622 году.

Русский дипломат А.А. Матвеев докладывал Петру I о французской гвардии:

«Те люди отборные из шляхетства и в воинском деле зело обученные. Лошади их цены высокой. Должность их быть по бригадирству во дворе королевском, в великой палате перед передней, и смотреть, кто войдет и выйдет из хором королевских, о чем им ответ давать. Они, как король спит, стерегут его комнату, стоя у тех дверей, с двенадцатого часа ночи по шестой час, и ключи от первых дверей они у себя имеют. Они же во все походы перед и сзади королевской кареты по 30 человек ездят для обереженья. Они имеют мушкеты, пистолеты и шпаги.

Одна из бригад называется великими мушкетерами, охраняет короля, имеет лошадей серых. Другая учинена от его преосвященства, от господина Ришелье, от великого министра королевства французского, имеет лошадей всех вороных».

Мушкетеры состояли из 6 бригад по 60 человек. Ими командовал сам король, а непосредственным командиром был капитан-лейтенант, которому подчинялись 12 лейтенантов.

Русская гвардия была образована по французскому образцу.

В том же 1626 году Ришелье разработал программу морского строительства Франции, став во главе созданного им Морского совета. Все французские порты были модернизированы со значительным увеличением грузооборота. Служивший кардиналу мальтийский рыцарь и вице-адмирал И. Разилли докладывал Ришелье: «Мнение тех, кто полагает, что для Франции навигация не нужна и что французы неспособны к мореплаванию – это старые басни. Французы более способны к мореплаванию и более в нем нуждаются, чем любая другая нация в море». К 1635 году французский военный флот был увеличен в разы. Именно Ришелье активно содействовал появлению заморских колоний Франции, создавал торговые компании – «в Северной и Южной Америке, в Сенегале и Гамбии, на Мадагаскаре и островах Зеленого Мыса, Мартинике, Гваделупе, Доминикане, Вест-Индии».

А.Д.Люблинская писала о морских проектах кардинала:

«В процессе подготовки своих действий Ришелье широко использовал консультации с купцами, арматорами, моряками, морскими офицерами, финансовыми чиновниками, французскими послами. Он вызывал к себе отдельных лиц, запрашивал местные учреждения, рассылал специальных комиссаров для проверки на местах. Все мемуары и донесения он тщательно изучал, делал на них пометки, добавления, поправки и затем использовал в адресованных королю докладных записках, в речах и заседаниях Совета».

Жена Людовика XIII Анна Австрийская, конфликтовавшая с Ришелье до 1638 года, сама став в 1643 году королевой-регентшей, однажды остановившись перед портретом кардинала, сказала:

«Если бы этот человек не умер, он пользовался бы теперь большим могуществом, чем когда-либо».

В декабре 1626 года ассамблея нотаблей, представлявшая наиболее выдающихся членов трех французских сословий – духовенства, дворянства, видных горожан и чиновников, официально одобрила программу реформ Ришелье. Ассамблея приняла решение, что «главным двигателем национального благосостояния является индустрия и торговля, а основой государственного могущества – сильная армия».

В январе 1629 года во Франции было принято первое систематизированное законодательство, содержавшее 460 статей, утверждавшие главенство государства в проблемах финансов, внутренней и внешней безопасности, разработанное под руководством Ришелье. Одна из статей гласила:

«Предписываем, чтобы выборы купеческих голов, мэров, присяжных, эшевенов, консулов, прокуроров и других должностных лиц в городах производилась в установленных формах без происков и перекупки, из лиц наиболее подходящих и способных исполнить эти обязанности для блага нашей службы, успокоения и безопасности названных городов. И чтобы удержать наших подданных в большом порядке и спокойствии, хотим и предписываем, чтобы городские корпорации и учреждения и формы их собраний и администрация по всему нашему королевству были, сколь возможно, сведены к формам и управлению нашего доброго города Парижа».

Дипломатические отношения России и Франции начались в конце XVI века и велись через гонцов, которые возили грамоты своих государей. Первый посол Франции прибыл в Россию в 1629 году. К этому времени Ришелье достиг крупных успехов во внутренней и внешней политике Франции – ликвидировал гугенотскую республику внутри страны, одержал ряд военных побед в Европе, заключил мир с Англией, создал антииспанскую лигу. Посольство в Москву Ришелье отправил с целью создания угрозы со стороны России для Речи Посполитой, находящейся в сфере влияния Габсбургов – противников кардинала. Посол также просил разрешить французам свободно торговать в России и беспошлинно торговать с Персией по волжскому торговому пути. Торговать французам в России разрешили, но в Персию не пустили.

Сохранились грамоты Людовика XIII царю Михаилу Федоровичу 1630 и 1631 годов – Франция купила у России более 700 000 пудов хлеба, по льготной цене. Москва помогала потенциальному союзнику.

В 1630 году кардинал стал полновластным руководителем французского правительства, в «день одураченных» переиграв «партию святош», которые за шесть лет до этого привели его к власти. Больше ему в окружении короля никто не мешал. Ставши герцогом и пэром, Ришелье пользовался безраздельным доверием короля и получил титул «главного государственного министра». Кардинал возглавил большую партию «добрых французов», поддержавших сильную королевскую власть. Противников казнили, изгоняли, конфисковывали имущество, не останавливаясь перед титулами.

Наиболее распространенными методами борьбы при французском дворе были интриги и заговоры. Противники Ришелье объединяли усилия с недовольными губернаторами провинции, действовали из Испании, «Священной Римской империи», Лотарингии. В результате сложной политической комбинации с использованием групп секретных агентов Ришелье, захватывающих непримиримых врагов кардинала в самой Лотарингии, оппозиция была разгромлена, ее руководитель был вывезен во Францию и поселен под присмотром «службы кардинала», а сама зарвавшаяся Лотарингия в 1634 году была присоединена к Франции. За время правления Ришелье им было заключено 74 международных договора. Международную политику Ришелье часто называли «дипломатией пистолей» – он не жалел денег, чтобы держать Испанию и Габебургов в постоянном напряжении. Подготовившись к войне в 1635 году, Франция объявила войну «Священной Римской империи» и Испании, продолжавшуюся много лет.

Ришелье уверенно вел Францию к ее будущему величию. «В самом аппарате центральной власти все больше выдвигались государственные секретари-министры и все уменьшается значение принцев крови, герцогов и пэров. Они по прежнему входили в так называемый «большой королевский совет», но все по настоящему важные дела государства вершились «малым королевским советом», который и был настоящим рабочим правительством. Именно к нему стекались донесения интендантов, он отправлял на места полновластных инспекторов, он во главе со своим представителем Ришелье был подлинной сильной властью».

В 1631 году Ришелье основал первую французскую газету, в которую сам писал статьи, позже открыл первую королевскую типографию, которая, в частности, напечатала несколько пьес Ришелье, пользовавшихся популярностью – «Большая пастораль», «Мирам», «Европа». В феврале 1635 года Ришелье основал и возглавил Французскую академию, создав в реставрированной Сорбонне общефранцузский культурный центр. Кардинал создал военную парижскую школу, предшественницу Сен-Сирской академии, программу обучения в которой написал сам – помимо необходимых для офицера езды на лошади, фехтования, владения оружием, математики и фартификации, она включала основы логики, физики, метафизики, французский язык, мораль, картографию и историю. Именно там учился виконт де Тюренн, разгромивший испанцев. Молодые офицеры, ставшие способнейшими военачальниками, сменили старых и бездарных генералов и маршалов, безнадежно отставших в знании военного дела. Уже в 1638 году в Париж были отправлены десяток пленных испанских генералов и сотня их знамен.

В начале 1639 года в Париже скончался советник Ришелье, «Серое преосвященство» отец Жозеф. На его место советника «человека в красном», впервые прилюдно рыдавшего на похоронах своего друга, был назначен Джулио Мазарини.

Последним совместным делом отца Жозефа и Ришелье было назначение во все французские провинции интендантов юстиции, полиции и финансов, с помощью которых кардинал успешно боролся с провинциальными губернаторами – аристократами, не хотевшими усиления королевской власти, ограничивающей их властные возможности. Через некоторое время к интендантам перешла вся полнота административной власти в провинциях, и с местным сепаратизмом было покончено. Кроме провинциальных были и военные, морские, торговые, дворцовые интенданты. Для подавления крестьянских восстаний кроканов и босоногих Ришелье пришлось снять с испанского фронта отборные части, разгромившие мятежи. Должности интендантов, в чьих руках сосредоточились вся экономика, финансы, просвещение, судебная власть и отчасти военное дело просуществовали до 1789 года, когда их полномочия перешли к префектам.

В поручении к интендантам, Ришелье писал от имени короля:

«Будучи хорошо осведомлены, относительно того, что большинство мэров, прокуроров и старшин городов и местечек под всякими предлогами и без всякого обоснования не прилагают заботы и старания для выполнения наших поручений; желая прекратить, насколько это нам возможно, жалобы наших подданных на обманы, тяготы и притеснения, мы решили, чтобы принять меры против злоупотреблений и беспорядков и гарантировать наших подданных от вымогательств, обременений и притеснений, от которых они страдают, будет целесообразно послать в каждую из наших провинций достойных и авторитетных лиц из первых людей наших советов с полномочиями интендантов юстиции, полиции и финансов».

Биограф Ришелье В.П. Ранцов писал:

«Заговоры и восстания, в которых принимали участие областные губернаторы, побудили Ришелье упразднить губернаторские должности. Место губернаторов заступили королевские интенданты, непосредственно подчиненные первому министру. Чтобы вернее сломить сопротивление этим реформам, предписано было разрушить укрепленные замки дворянства, не представлявшиеся необходимыми для государственной обороны».

Кардинал Ришелье добился ограничения прав провинциальных парламентов. Парламенты, оказавшие открытое неповиновение, были распущены.

В 1640 году произошли антииспанские восстания в Каталонииимской империи», Лотарингии. В результате сложной политической комбинацииимиии и Португалии, ставшей независимой. Каталония предложила Людовику XIII титул графа Барселонского – на страну басков распространился французский суверенитет. Испания ответила новым мятежом французских принцев крови.

Воспользовавшись тем, что армия сражалась с испанцами, мятежные войска аристократов пошли на Париж, смяв малочисленные заслоны. Столица была беззащитна, но неожиданно был зарезан предводитель мятежа граф Суассонский – «граф был убит в самую минуту победы, убит, находясь среди своих сторонников; это кажется невероятным, и однако это чистая правда». Мятеж затих, а кардинал Ришелье и Людовик XIII стали родственниками – племянница первого министра вышла замуж за сына принца Конде герцога Энгиенского.

17 февраля 1642 года аристократы-заговорщики во главе с братом короля Гастоном Орлеанским, многолетним наследником престола до 1638 года, когда наконец родился долгожданный сын Людовика XIII и Анны Австрийской, опять покушались на Ришелье. Королевский фаворит маркиз де Сен-Мар с многочисленными сообщниками прибыл к кардиналу с незначительным письмом короля, чтобы убить его. Взглянув в глаза «человека в красном», которого охранял только капитан его гвардейцев дю Бар, Сен-Мар, почти парализованный взглядом, не смог ни напасть на Ришелье, ни отдать приказ своим семерым сообщникам. После разгрома заговора Гастон Орлеанский как обычно предав своих дворян, подписал отказ от всех прав на корону Франции. Будущему «королю-Солнце» Людовику XIV тогда же исполнилось четыре года.

Кардинал Ришелье скончался 4 декабря 1642 года после сильного воспаления легких, сказав перед смертью своему духовнику: «У меня не было других врагов, кроме врагов государства».

В ночь на 3 декабря кардинал Ришелье и Людовик XIII говорили почти 10 часов один на один. Французский король принял «Политическое завещание» великого Ришелье.

«Если тень моя, которая в завещании явится, поможет способствовать созданию великого нашего государства, то я буду счастлив. Послание мое написано с такой искренностью, что всему миру подаст причину верить, что данные от меня советы Вашему Величеству не имеют другого основания, кроме пользы государства и особы Вашей».

«Слабость существа человеческого требует во всех вещах равновесия, а в том и состоит основание истины.

Как нельзя считать хорошим государя, берущего от своих подданных больше, чем следует, так нельзя всегда лучшим и того из них, который берет меньше, чем следует.

Разумный Государь есть великое сокровище в государстве, как и искусный Совет, и согласие обоих бесценно, ибо от этого зависит все государственное благополучие.

Польза народная должна быть единым упражнением Государя и его советников.

Ничто столь не нужно в правлении государственном, как прозорливость.

Смею сказать, что если бы все определенные к делам государственным были им достойны, то все государства наслаждались несказанным благоденствием.

Если маска, которою большая часть людей закрывают свои лица и ухищрения, которые они обычно употребляют, дабы притвориться и укрыть свои пороки, делают, чтобы в них ошибаются до такой степени, что будучи облечены в большие чины, оказываются они столь же плохими, сколь казались добродетельными, то нужно исправить эту ошибку, весьма вредную государствам.

Государь, который хочет быть любимым своими подданными, должен занять главные чины и должности своей державы особами достойными и почтенными.

Временщики тем наиболее опасны, что возвышенные счастьем, редко употребляют рассудок, и поступают часто во вред государству.

Нет людей, столь способных к разорению государства, как льстецы, клеветники и те, кто только сочиняют умыслы и сплети и при дворе. Они так проворны в распространении своего яда разными удивительными способами, что трудно от него защититься. Должно быть немилосердным к таким людям, дабы предупреждать вред государственный.

Как плохой воздух, будучи заперт в сундуке, заражает часто дом моровой язвой, которая потом по всему городу распространяется, так и пронырства кабинетов наполняют часто дворы государей раздорами, которые в конце возмутят все государство.

Так же как благодеяние есть повод к любви, так могущество есть причина страха, да и известно, что среди всех способов способных вращать государство, страх, основанный на почтении и на величии, имеет ту силу, которая принуждает каждого к исполнению его должности.

Государь должен быть силен славою; необходимым числом людей военных, хорошо содержащихся; знатным числом казны в кладовых своих, для срочного использования в чрезвычайных и неожиданных случаях, которые часто бывают тогда, когда о них не думают; привлечением к себе сердец своих подданных.

Слава тем больше нужна государям, что тот, о котором доброе мнение носится, делает больше своим именем, чем иные своими войсками.

Государь должен быть силен крепостью границ своих, только лишенный рассудка не укрепляет их.

Граница, хорошо укрепленная, способна лишить неприятелей хотения к предприятиям против государства.

Самое сильное государство в мире не может похвалиться, что находится в надежном покое, если оно не в состоянии защитить себя во всякое время от внезапного нашествия и нечаянного нападения.

Каждая страна имеет свои пороки, а самые умные народы есть те, которые тщатся достигнуть искусством того, чего природа не дала им.

Нет легче, как давать законы хорошей жизни, и нет тяжелее, как исполнять их, однако же это дело не невозможное.

Нет общества, в котором не находилось гораздо больше плохих людей, чем хороших.

Дело, порученное попечению многих людей, тем безнадежней, что каждый на своего товарища полагается, и выборы, кои делаются согласием общества, редко бывают на основании рассудка, потому что хотя и есть много в них людей разумных и хороших, однако число дураков и злых людей всегда больше.

Море есть могущество «всех наследств, которого все самодержцы добиваются». Издревле права на морское владычество есть сила, а не доказательства.

Великому государству нельзя сносить обиды, а всегда быть в состоянии чинить отмщение.

Государства в мирное время богатятся торговлей.

Казна есть сердце государства, воистину она – Архимедово орудие, которое, будучи твердо укреплено, дает способ ворочать всем миром. Недостаточный Государь не может предпринять никакого славного дела.

Чтобы не быть принужденному брать великие налоги, нужно меньше тратить, и нет лучше способа, чтоб сделать расходы умеренными, как изгнать всякое мотовство и запретить все его способы.

Я знаю, что в великом государстве надобно всегда быть казне в запасе; но сей скоп должен быть соразмерен достатку государства и числу золотой и серебряной монеты, которая ходит в государстве. Если казна собрана не на сем основании, то богатство Государево будет в этом случае его бедностью, потому что его подданные уже не будут иметь достатка, как для содержания торговли, так и на заплату надлежащих налогов.

Нужно быть щедрым в употреблении казны, когда польза всенародная того потребует, и делать это заблаговременно и, кстати, иначе скупость в таких обстоятельствах часто беды приключает государству и теряет время, которого никогда возвратить невозможно. Часто виданы такие Государи, которые от желания денег своих, потеряли и деньги и государства вообще.

Когда казна скоплена будет, тогда народ всемерно облегчен будет, король усилится любовью своих подданных, которые рассуждая о его заботе о них, принуждены будут его любить из своей собственной корысти.

Если во время разбора обыкновенных дел суд требует бесспорных доказательств, то совсем иначе в делах, касающихся государства. В таких случаях то, что вытекает из основательных догадок, должно иногда считаться за ясные доказательства.

Моей первой целью было величие короля, моей второй целью было могущество королевства.

(Арман дю Плесси».)

Полный текст завещания кардинала впервые был опубликован в 1688 году в Амстердаме. К тому времени многие государи поняли, что Ришелье, который при жизни вызывал искреннее восхищение немногих и страшную ненависть большинства, воплотил идею новой европейской политической системы, основанной на равновесии соперничающих сил.

Современники писали, что на рабочем столе у «человека в красном» всегда лежали библия и книга Никколо Макиавелли, введшего в общество понятие «государственных интересов» – «то, что государственному интересу представляется полезным, становится дозволенным; а все, что ему необходимо, становится приличным в политике».