ЧЕТЫРЕХНОГИЕ НАСЛЕДНИКИ

О знаменитых собаках можно говорить еще долго. Не относятся к теме нашего разговора, и поэтому я и не рассказываю о них, гончие Фридриха Великого, особенно Бич, который спал в королевской постели и не соглашался мириться с тем, что ложиться приходится поздно ночью. Если увлеченный работой король допоздна сидел за письменным столом, Бич любыми способами старался выразить свое неодобрение, а если и это не помогало, он вспрыгивал на стол и вырывал гусиное перо из руки хозяина.

Я не рассказал о Рато, знаменитой комнатной собаке Нинон де Ланкло[260]. Он следил даже за тем, чтобы хозяйка не испортила себе желудок. Даже в присутствии гостей он сидел за столом, как домашний врач. Рато не подавал ни звука, когда ели суп или простое жареное мясо, но если он чувствовал сильный запах пряностей, то немедленно издавал предупреждающее ворчание. Он зло облаивал кофе и скалил зубы на спиртные напитки. Нинон в такие моменты пересиливала себя и не поддавалась искушению.

Не представляю я вам подробно и историю маленькой Фортуны. Это была собака императрицы Жозефины в то время, когда она вышла замуж за генерала Бонапарта. После свадьбы молодожены отправились в квартиру Жозефины на Рю Шантере, а там обнаружили собаку на привычном для нее месте, в постели, под одеялом. Оттуда она рычала на чужого господина и отказалась убраться из кровати. Так втроем они и провели брачную ночь.

Говоря обо всем этом, я хотел показать, что сообщениями о знаменитых собаках переполнены страницы истории. А вот о знаменитых кошках мы ничего не знаем. Если только не вспомнить любимую кошку Петрарки, но и ее кличка не сохранилась, есть только забальзамированное тело в аркуанском доме поэта. Недостаток славы в полной мере восполнила кошкам нежная любовь ушедших из мира сего хозяев.

Мурлыкающее, ласкающееся животное особенно превзошло собак в получении наследства. В старых газетах практически каждую неделю можно было прочитать сообщения о чудаковатых стариках и старушках, которые называли своими наследниками кошек. Среди собак наследников было намного меньше. И очень редко получали наследство обезьяны, лошади, попугаи.

Читатель качает головой и возмущается: как же может допускать закон, чтобы отличающиеся своими чудачествами люди так беззастенчиво издевались над серьезным институтом наследственного права?

И здесь я должен стать на сторону чудаков. Журналисты только ради красного словца пишут, что наследником стала кошка. Ни в одной стране мира нет закона, по которому животное может получить наследство. Оставляющий наследство хозяин не хочет, чтобы после его смерти животные сдохли с голода, поэтому он заботится о них таким образом, что оставляет завещание, по которому наследник обязан заботиться о животных, на это он оставляет деньги. Одни больше, другие меньше. В 1931 году калифорнийка Мод Кейн в своем завещании оставила 50 тысяч долларов на содержание своей кошки. Достопочтимое животное обслуживали специальная повариха и служанка, но и таким образом наследники не могли истратить даже и проценты, набегавшие на сумму наследства. Помогла им решить проблему сама кошка: обожравшись вкусными блюдами, она получила ожирение сердца и сдохла.

Я предупреждаю тревожащихся хозяев кошек, что в подобных ситуациях надо внимательно следить за соблюдением юридических формальностей, иначе завещание может быть признано недействительным. Образчиком может послужить завещание нюрнбергского адвоката Науфвилля, составленное 20 декабря 1784 года[261]. Вот точный перевод раздела, относящегося к кошкам:

"Моей поварихе Анне Ростин я завещаю 25 флоринов и передаю в безвозмездное пользование квартиру на верхнем этаже моего дома. Она обязана ухаживать за 6 моими кошками, на что будет получать на каждую 12 крайцеров в неделю, то есть всего 1 флорин 12 крайцеров. Чтобы бедные животные зимой не мерзли, она должна получать на топливо 4 флорина на три месяца, то есть 12 флоринов в год. За присмотр и уход, а также за уборку помещений она должна получать еще 12 флоринов в год. Если какое-либо животное сдохнет, выплата денег на его содержание прекращается с конца данной недели. Мой дом нельзя продавать в течение 8 лет, потому что, по моим расчетам, за этот срок сдохнут все мои кошки. Если к этому моменту одна-две из них все-таки останутся в живых, пусть Анна Ростин возьмет их с собой в другую квартиру, за что на каждую из них в неделю ей причитается 24 крайцера. Она должна дать торжественную клятву, что три раза в сутки будет кормить кошек, а также в случае смерти одной из них не возьмет вместо нее другую, а доложит о случившемся душеприказчику с целью вычета из выплаты на содержание. Если она нарушит это обещание или нанесет ущерб дому, ее следует немедленно уволить и нанять на ее место другую. Я прошу фрейлейн Маргарету Р. и Кунигунду М., как знающих моих кошек, временами навещать их, и, если они заметят какой-либо непорядок, пусть немедленно известят об этом моих душеприказчиков. Если Анна Ростин в этом случае будет препятствовать им или употреблять непотребные слова, ее следует сразу же уволить и взять на ее место другую".

Чувствуется, что документ составлен адвокатом с горячим сердцем, но холодной головой. Для показа горячего сердца я процитирую несколько строк из другого завещания. Оно составлено в марте 1828 года, в нем нашла свое отражение последняя воля пожилой и богатой английской дамы[262].

"Завещаю моей любимой обезьянке Джоко пожизненную ренту в сумме 10 фунтов, которые могут расходоваться исключительно на ее содержание. На содержание моей верной собаки Шока и кота Тиба оставляю по пять фунтов стерлингов в качестве пожизненной ренты. Если один из них скончается, освободившаяся рента переходит на двух оставшихся, а в случае смерти одного из двух оставшихся, — на последнего. После его смерти вся рента завещается моей дочери Г., которой отдается предпочтение в сравнении с другими моими детьми, потому что я знаю, сколько хлопот и забот у нее в связи с содержанием большой семьи".

Что значит сердце матери!

Примечания:

260

Нинон де Ланкло (Ninon de Lenclos, 1620-1705) — знаменитая французская куртизанка, хозяйка привилегированного салона, где собиралось изысканное аристократическое общество (прим. ред.)

261

Опубликовано на 234-235 стр. XXXVI тома "Экономико-технологической Энциклопедии" Крюница в 1794 году.

262

Опубликовано в прекрасном двухтомном сборнике "Testamens геmarquables" Г. Пеньо (Париж и Лондон, 1829)