Глава IX. Смерть в небе и смерть с неба

26 апреля 1944 года шестерка японских истребителей, осуществлявшая патрулирование в небе Китая к северу от Гималайских гор, заметила следующий на большой высоте гигантский самолет с опознавательными знаками ВВС США. Никогда прежде японские пилоты не встречались с подобной машиной. Серебристый фюзеляж, четыре мощных мотора, высокий киль — все это отдаленно напоминало В-17. Но размеры! По своим габаритам незнакомец значительно превосходил "Летающую крепость".

Японские истребители с трудом поднялись на высоту полета американского бомбардировщика, окружили его и принялись атаковать со всех сторон. Самолет почему-то огня не открывал. Однако во время очередной атаки неосторожно приблизившийся японский истребитель внезапно получил очередь из хвостового пулемета и рухнул вниз, оставляя за собой шлейф дыма. Увидев это, остальные японские истребители оставили бесполезные попытки сбить чудовищный самолет.

Так японские пилоты впервые познакомились с В-29. О том, что в США ведутся работы над проектом трансконтинентального самолета, специально создаваемого для бомбардировок Японии, Императорский генеральный штаб узнал еще летом 1943 года. А осенью японским экспедиционным войскам в Китае был отдан приказ разгромить основные силы гоминьдановской армии и установить взаимодействие между группировками в Китае и Индокитае, после чего захватить американские аэродромы в Квейлине и Лючжоу с тем, чтобы предотвратить бомбардировки с них Японии.

Организация мощного воздушного наступления на Японию, подобного наступлению на Германию, была задачей не только военного, но и политического руководства США. Президент Рузвельт держал работу по созданию бомбардировщика под личным контролем и, несмотря на занятость, даже посетил сборочную линию на заводе в Сиэтле.

Разработка самолета началась еще в 1939 году, когда генерал Генри Арнольд поставил задачу перед специальной командой проектировщиков разработать спецификацию бомбардировщика с дальностью полета 8600 километров, высокой скоростью и большой бомбовой нагрузкой. Он предназначался для уничтожения авианосных соединений противника на расстоянии двух дней пути до того места, откуда их палубная авиация могла нанести удар по городам США.

Ключевым элементом конструкции В-29 явилось новое крыло, способное выдерживать нагрузку в два раза большую, чем крыло В-17. Важны были и другие новые технические подходы — герметичная кабина, трехколесные шасси и т. д.

Еще за год и четыре месяца до даты первого полета супербомбардировщика было заказано 250 таких машин. Никогда еще в истории военной авиации США боевой самолет не запускался в серийное производство без испытаний. Однако в случае с В-29 дело обстояло именно так. Создание этого самолета являлось строжайшей государственной тайной, а объем работ, как оказалось, уступал лишь работам по созданию первой атомной бомбы.

Будучи в два раза тяжелее своего предшественника В-17, бомбардировщик В-29 «Суперфортресс» и бомбовую нагрузку брал в два раза большую. Именно этот самолет, по замыслу американцев, и должен был свести на «нет» неуязвимость Японии как островного государства.

А между тем с В-29 не все шло гладко. Забастовки на моторостроительном заводе дополнялись множеством технических проблем, ждавших своего разрешения. Запущенный в производство без всесторонних летных испытаний, самолет не был доведен. Моторы перегревались. Электрическая система управления огнем оказалась ненадежной и часто отказывала. Серьезно осложнила работу катастрофа прототипа самолета 18 февраля 1943 года, повлекшая за собой гибель экипажа, девятнадцати рабочих консервного завода, на крышу которого упала машина, и пяти пожарных.

Первое боевое применение В-29 было неутешительным. Почти сотня бомбардировщиков, взлетев с индийских баз, нанесла удар по железнодорожному узлу близ Бангкока. Фактически бомбы сбросили 77 самолетов. В цель попало всего 18 бомб. Потери составили пять машин, погибли 17 членов экипажа.

Первый рейд на Японию американцы совершили 13 июня 1944 года. Семьдесят пять В-29 из восточного Китая подвергли бомбардировке сталелитейный завод в Явата на острове Кюсю, где производилась четверть всей японской стали. Удар наносился ночью с использованием оптических прицелов. Бомбардировщики возвратились целыми и невредимыми, но и завод не пострадал. Лишь одна из бомб поразила подстанцию приблизительно в километре от точки прицеливания. Таким образом, материальный ущерб от бомбардировки оказался почти нулевым. Куда важнее был психологический фактор: стало ясно, что Япония стоит на пороге воздушного наступления. Миллионы японцев хорошо помнили обещание Тодзио: Япония никогда больше не подвергнется бомбардировкам, американцев не пустят за периметр обороны империи.

Следует заметить, что на самом деле это был не первый налет американской авиации на Японию. 18 апреля 1942 года военно-воздушные силы США провели смелую военно-пропагандистскую акцию. Формация из 16 средних бомбардировщиков В-25, стартовав с авианосца «Хорнет», совершила налет на Токио. "Рейд Дулиттла" (так назвали американцы эту операцию по имени ее руководителя подполковника Д. Дулиттла) с военной точки зрения был бесполезен. В то же время моральная встряска для японского населения, пораженного победной эйфорией, оказалась значительной. Неслыханное дело: священную землю Ямато, на которую никогда не ступала нога завоевателя, осквернили эти проклятые американцы! При этом по американским самолетам не выстрелило ни одно зенитное орудие! Газеты захлебывались от ярости. Адмирал Ямамото торжественно обещал впредь пресекать подобные досадные случайности и жестоко покарать Америку. Всю жизнь Ямамото вспоминал неприятный случай, произошедший во время русско-японской войны, когда он был еще молодым офицером. Однажды у входа в Токийский залив неожиданно появились русские корабли. Поднялась невообразимая паника. Жители столицы бросились спасаться в горы. Корабли ушли, не причинив вреда, а токийцы дали волю чувствам. Они забросали камнями дом командующего 2-м флотом вице-адмирала Камимура, который был обязан не допускать подобных случаев.

Главнокомандующий Объединенным флотом остро ощущал свою ответственность за безопасность родных берегов. Внезапно напав на Пёрл-Харбор, он боялся, что враги будут следовать его примеру. Как истинный японец, он считал, что вооруженные силы должны исключить любую возможность нанесения воздушных ударов по Токио — месту пребывания императора.

Но и "рейд Дулиттла" не был первым. В ночь на 20 мая 1938 года с одного из китайских аэродромов около Ханькоу стартовали шесть бомбардировщиков СБ, укомплектованных смешанными советско-китайскими экипажами. Благополучно преодолев почти 4 тысячи километров, самолеты пролетели над городами Сасебо, Нагасаки и Фукуока и произвели "идеологическую бомбардировку" — сбросив миллион листовок антивоенного содержания с обращением к японскому народу, в котором говорилось, что дальнейшая эскалация войны может превратить листовки в бомбы.

Возвращаясь после бомбежки завода в Явато, один из В-29 совершил вынужденную посадку вблизи линии фронта в Китае. Японцы перехватили переданное открытым текстом радиосообщение командира экипажа с указанием места приземления и смогли уничтожить самолет на земле. 3 июля японские газеты опубликовали снимок горящего В-29 как доказательство того, что доблестные защитники неба империи всегда начеку и не позволят ненавистным американцам бомбить Японию.

А в это время США развернули мощное наступление на Марианские острова. Сайпан, Тиниан и Гуам преподносились японским обывателям как "непотопляемые авианосцы", призванные помочь Императорскому флоту удержать самые южные рубежи империи. Однако оказалось, что яростное морское сражение у Марианских островов японцы проиграли начисто. Три авианосца пошли ко дну, империя потеряла 426 самолетов, а вместе с ними — опытнейших пилотов. Остатки авианосного флота влачили жалкое существование.

Это было ужасно. Оставалось или скрыть все это от народа, или представить в более выгодном для себя свете. Но как быть с Сайпаном? К сражениям на острове в течение многих дней было приковано внимание всей Японии. Японцы, затаив дыхание, изо дня вдень следили за событиями на далеком острове. Теперь он перешел в руки американцев. Кабинет Тодзио замалчивал печальную участь Сайпана до 17 июля. Тянуть дальше было бессмысленно, и население страны впервые за время Тихоокеанской войны услышало правду [79].

Кабинет Тодзио пал. Японию охватило отчаяние. Тогда мало кто подозревал, что потеря Сайпана обернется для японцев не только горечью поражения, но и оплакиванием погибших. Острову вскоре суждено было стать основной базой, с которой авиация США стала наносить по Японии воздушные удары.

20 августа В-29 58-го бомбардировочного авиакрыла подвергли повторной бомбардировке завод в Явато — на этот раз днем. Американцам опять не повезло: сержант Нобе Сигео из 4-го сентая таранил один из бомбардировщиков 794-й эскадрильи. Взрыв двух самолетов смертельно повредил также В-29 капитана Стауффера. Третий В-29 сбили зенитчики. Экипаж попал в плен, а самолет установили в Токио для всеобщего обозрения. «Би-ни-дзу-ку» долгое время собирал огромные толпы японцев, которые не могли не оценить по достоинству грозную боевую машину, наводившую на всех страх [80]. Правительство скромно заявило, что это один из сотни сбитых самолетов. Армейское командование, не мудрствуя лукаво, объявило об уничтожении 23 бомбардировщиков В-29, продолжив практику преувеличений, так хорошо отлаженную командованием флота. Были названы фамилии трех храбрых пилотов, таранивших «Би-саны». Двоим из них, вероятнее всего, не удалось осуществить задуманное: они были сбиты огнем бомбардировщиков. Тем не менее факт остается фактом: летчики стали применять тактику тай-атари — тактику таранных ударов. Подвиг Нобе, сумевшего сбить одним ударом сразу два гигантских самолета, был описан во всех газетах. Его посмертно повысили в чине на два звания. Японская пропагандистская машина без устали прославляла храбреца, идеализируя "телоразрушающий дух на домашнем фронте".

В октябре сержант Нонака таранил гигантский В-29 своим до предела облегченным в весе истребителем Ki-45. Посмертно летчик был повышен в звании на два ранга.

В полдень 1 ноября 1944 года высоко в небе над Токио был замечен американский бомбардировщик. Это был разведывательный вариант В-29, пилотируемый экипажем капитана Ральфа Стикли. Впервые после "рейда Дулиттла" над столицей кружился американский самолет. На его перехват немедленно были посланы японские истребители. Однако капитан Симидзу Сукао и другие пилоты 47-го отдельного чутая [81] смогли подняться лишь на высоту 7 километров, в то время как американец безнаказанно фотографировал различные объекты с высоты 10 километров.

Газеты сразу же прокомментировали полет В-29 и обратили внимание читателей на "возможность будущих акций вражеских воздушных сил", которые, вероятно, будут предприниматься с авиабазы на Марианских островах, где американцы спешно расширяют взлетно-посадочные полосы для приема тяжелых бомбардировщиков. 3 ноября, выступая по случаю годовщины со дня рождения императора Мейдзи, император Хирохито заявил, что по воздушным базам на Сайпане и Тиниане были нанесены "ошеломляющие удары". Всего бомбардировкам, полностью выведшим их из строя, подверглись пятнадцать различных аэродромов.

21 ноября в воздушном бою погиб лейтенант Сакамо-то Микихико. Он врезался на своем истребителе в «сверхкрепость» над городом Сасебо и отдал жизнь, чтобы уничтожить ненавистного врага.

В конце 1944 года никто в Японии не сомневался в том, что массированные бомбардировки страны не за горами. Хотя в каждом налете участвовало пока еще не более сотни американских самолетов, эти воздушные рейды вызывали большое беспокойство. Поэтому в срочном порядке из тринадцати самых больших городов были эвакуированы 400 тысяч детей. В Токио сносили целые кварталы, создавая открытые пространства, препятствующие распространению огня.

За противовоздушную оборону индустриального района Канто к западу от Токио был ответственен генерал-майор Уосита Киуаро, командир 10-й авиационной дивизии. Генерал приходил в неистовство каждый раз, когда на недосягаемой высоте появлялись американские бомбардировщики. У него не было средств, при помощи которых он мог бы сражаться с наглым врагом.

24 ноября формация из 94 «Суперфортрессов» появилась в районе Токио. На перехват вылетел 47-й сентай. К этому времени японские истребители Ki-44 были максимально облегчены. С них сняли все оборудование, без которого летчики могли обойтись, с тем, чтобы они были в состоянии достать американские бомбардировщики. Впервые японские летчики добились ощутимого успеха: пять В-29 было сбито и девять повреждено. Одна машина попала в спутную струю и резко потеряла высоту. Следовавший по пятам за формацией капрал Мита Юсинава не раздумывая направил свой истребитель на вражеский бомбардировщик. Огненный шар взрыва — и на землю падают обломки самолетов. Пожертвовав своей жизнью, отважный капрал, мягкий и спокойный по натуре, уничтожил тяжелую машину с одиннадцатью членами экипажа. Свидетелей воздушного тарана было много. Генерал Уосита понял, что подобный прием воздушного боя поможет повысить эффективность противовоздушной обороны. До этого дня японское командование к тарану относилось настороженно. Примеры Нобе и Мита показали, однако, что пожертвовав жизнью всего одного пилота и самолетом, можно нанести американцам серьезный урон. В-29 являл собой заманчивую цель, предоставляя прекрасную возможность с успехом применить самурайский принцип "одна смерть за десять вражеских".

Ради исторической правды следует отметить тот факт, что таранный удар в воздухе как прием воздушного боя родился в России. Еще в 1914 году штабс-капитан П. Н. Нестеров таранил немецкий «Альбатрос» и сбил его. Есть данные о том, что дважды — 18 июня над Мадридом, а 21 июля над Гвадалахарой — таранил врага советский летчик-доброволец И. Е. Федоров. В ночь на 25 октября 1937 года в Испании лейтенант Е. Н. Степанов уничтожил тараном бомбардировщик «Савойя-Мар-цетти-81». Вероятно, это был первый в мире ночной воздушный таран [82].

В следующем 1938 году тараны в Испании совершили еще три советских летчика. В это же время в Китае таранили японские самолеты летчики В. Е. Шарай и A. А. Губенко. 31 мая 1938 года капитан Антон Губенко в бою над городом Ханькоу израсходовал патроны и винтом своего самолета И-16 рубанул по элерону левого крыла японского истребителя Мицубиси А5М2 ("Палубный истребитель Тип 96") и благополучно приземлился. За этот подвиг отважный летчик был награжден Золотым орденом Китайской республики. Что касается японского самолета, то пилот Касимура смог посадить искалеченную машину на своем аэродроме, несмотря на то, что треть левой консоли была обрублена. Унтер-офицера Касимура объявили героем, который великолепным пилотированием спас самолет, протараненный "падающим истребителем". В Японии воздушный бой Губенко был изучен во всех деталях.

Через год во время боев на Халхин-Голе таран впервые применил японский летчик. 22 июня 1939 года истребитель младшего лейтенанта Саито Сёго был взят в «клещи» шестеркой И-16. Попав в безвыходное положение, японский летчик резким ударом крыла срубил часть хвостового оперения советского истребителя. Строй рассыпался, и Саито ушел от преследования. Через месяц 21 июля он пытался таранить еще один И-16. В японской армейской авиации Саито Сёго, лучший ас 24-го сентая, получил прозвище "короля таранов".

Советские летчики на Халхин-Голе неоднократно сознательно применяли воздушный таран. По крайней мере четверо из них уничтожили вражеские самолеты, пользуясь этим приемом. Например, 20 июня 1939 года во время ожесточенного воздушного боя лейтенант B. Ф. Скобарихин увидел, что на самолет товарища напали два японских истребителя. Времени на раздумья не оставалось, и отважный летчик пошел в лобовую атаку. Японец не выдержал и в самый последний момент попытался взмыть вверх. Винт И-16 вспорол японский истребитель, который взорвался в воздухе. Скобарихин с трудом сумел посадить свой самолет.

Подлинно массовым явлением воздушный таран стал во время Великой Отечественной войны. По утверждению генерал-майора авиации А. Д. Зайцева, в 1941–1945 годах летчиками советских ВВС было совершено 636 воздушных таранов. При этом вражеская авиация лишилась более 1500 лиц летного состава [83] (5).

Следует особо подчеркнуть тот факт, что в люфтваффе не нашлось ни одного летчика, который в критическую минуту сознательно пошел бы на воздушный таран, даже в небе Берлина.

Наоборот, в армейской и морской авиации Страны восходящего солнца таран применялся довольно часто. Так, например, 4 июля 1942 года во время воздушного боя «Зеро» лейтенанта Сумицу был подбит. Японский летчик сумел направить машину на американский бомбардировщик и таранным ударом уничтожить его. 26 октября 1942 года во время сражения у острова Санта Круз энсин Омори Сигетака, увидев, что американский пикирующий бомбардировщик собирается атаковать авианосец «Сёкаку», не раздумывая, таранил и уничтожил его.

23 января 1943 года энсин Китахата Сабуро, взлетев с авиабазы на острове Трук и набрав высоту, увидел под собой тройку летевших в плотном строю В-24. Он круто спикировал и погиб, уничтожив один из "Либерейторов".

8 мая 1943 года сержант Ода вылетел со своей эскадрильей с аэродрома на Новой Гвинее для прикрытия конвоя судов. Высоко в небе был замечен самолет-разведчик В-17. Несколько раз Ода пытался атаковать его, но безуспешно. Легкий Ki-43 не мог поддерживать высоту полета В-17. И тогда Ода направил свой истребитель в американский самолет. При столкновении у В-17 оторвалось крыло, и две машины упали, объятые пламенем.

7 июня 1943 года младший лейтенант Эндо Масуаки, будучи окружен истребителями Р-39 «Эйркобра», таранил один из них, погибнув при этом сам и уничтожив американский самолет.

8 октября 1943 года армейский пилот Анабуки Сато-си таранил в Бирме В-24. Уничтожив американский бомбардировщик, Анабуки успешно совершил вынужденную посадку.

Мы гордимся Героем Советского Союза лейтенантом Б. И. Ковзаном, мастером таранных ударов. Четыре раза он бросал свой истребитель на вражеские машины, уничтожая противника, казалось бы, в безвыходных ситуациях.

Столько же таранов на счету японца младшего лейтенанта Кавато Масадзиро. В 18 лет он совершил свой первый таран, сбив В-25 над Рабаулом. Расстреляв в горячке боя весь боезапас, он снизу направил свой «Зеро» в американский бомбардировщик, сумев спастись на парашюте. 11 ноября 1943 года, вылетев на перехват американских бомбардировщиков, он совершил второй таран, но сам при этом получил ранение. 17 декабря Кавато атаковал истребитель Р-39 «Эйркобра». В результате его лобовой атаки самолеты взорвались, а японский пилот снова спасся, воспользовавшись парашютом. Кавато долго вынашивал мысль о таране В-24. Наконец, 6 февраля над Рабаулом ему удалось осуществить задуманное. Он нанес таранный удар по хвостовому оперению бомбардировщика, уничтожив его, а сам благополучно спасся на парашюте. 9 марта 1945 года, тяжело раненный, он попал в плен к австралийцам, а после войны вернулся в Японию.

В течение всего августа 1944 года ночная истребительная эскадрилья лейтенанта Минобе Тадаси, вооруженная двухместными самолетами «Гекко» ("Ирвинг"), безуспешно пыталась сбить хотя бы один В-24. Американские «Либерейторы» с завидным постоянством почти каждую ночь подвергали бомбардировкам крупный морской порт Давао на острове Минданао (Южные Филиппины). Но удача отвернулась от эскадрильи. Неопытные пилоты стыдились своих неудач в противоборстве с четырехмоторными гигантами. Счет победам открыли 5 сентября уоррант-офицер Накагава Йосимаса и его стрелок старший уоррант-офицер Осуми Исаму. Вылетев на перехват сразу же после полуночи и поймав цель, они обнаружили, что пушку заклинило. А между тем В-24, отбомбившись, спокойно уходил.

— Я собираюсь таранить его! — сообщил Накагава, направив истребитель на самолет противника.

— Давай! — сразу же подержал его Осуми. Винт истребителя вспорол фюзеляж бомбардировщика, который тут же потерял управление и начал падать. Однако истребитель слушался рулей и продолжал лететь. Осколок стекла разбитой кабины ранил глаз Накагавы, но летчик сумел благополучно посадить машину.

Летом 1944 года лейтенант Канно Наоси охотился за «Либерейторами», базируясь со своим сентаем на островах Яп. К этому времени он был искусным летчиком, одержавшим немало побед. Но с В-24 ему не везло: сбить огромный самолет — не такая простая задача. Канно понимал, что лобовой таран неминуемо закончится гибелью и самолета, и летчика. Поэтому он решил уничтожить бомбардировщик, срубив пропеллером один из двухкилевых рулей управления. Самый простой вариант — приблизиться к рулям сзади — отпадал: у истребителя было мало шансов уцелеть при мощном и концентрированном пулеметном огне. Опытный Канно пришел к выводу, что единственная возможность таранить В-24 и уцелеть при этом самому — это все же атака на встречных курсах. Трудность такого маневра заключалась в том, чтобы суметь проскочить под вражеским бомбардировщиком, не попасть под винты его моторов и ухитриться срезать руль.

Первые две попытки успехом не увенчались. Однако Канно теперь хорошо представлял себе «мертвые» зоны вокруг вражеского бомбардировщика. Предприняв третью попытку, японский пилот зашел спереди-снизу и на большой скорости врезался в хвостовое оперение В-24. Придя в себя после удара, он обнаружил, что истребитель вошел в штопор. В-24 упал в море, а Канно удалось перевести свой самолет в горизонтальный полет и благополучно посадить искореженную машину на аэродроме.

В конце августа Канно был переведен на Филиппины. Мужественный летчик с огромным опытом настойчиво просился в первую сформированную группу камикадзе. "Я хотел бы быть первым камикадзе!" — настойчиво убеждал он своих командиров. Даже на персональной сумке написал "Личные вещи будущего старшего лейтенанта Канно Наоси", зная, что получит посмертное повышение в звании после финального полета.

Однако летчики его способностей и опыта в японском флоте были к этому времени настолько редки, что все попытки Канно попасть в отряд смертников оказались безуспешными. Он нужен был как летчик сопровождения и как перехватчик. Канно погиб в июне 1945 года во время сражения за Окинаву.

К. концу ноября 1944 года генерал Уосита пришел к выводу, что применение таранных атак в создавшейся ситуации является единственным выходом. Он приступил к созданию в своей 10-й авиационной дивизии нескольких групп летчиков, единственная задача которых состояла в применении самоубийственных таранных ударов по вражеским бомбардировщикам. Тактика таких групп не отличалась сложностью. Они вылетали на перехват В-29 вместе с самолетом сопровождения, который должен был выбрать цель и отдать приказ на ее уничтожение. Если цель обнаружить не удавалось, группа возвращалась на аэродром. Дислоцировавшийся в 80 километрах к западу от Токио на аэродроме Тоу-фу 47-й сентай был выбран как "кузница кадров" для формирования специальных подразделений, призванных совершать тараны. Сформированный сравнительно недавно — 3 октября 1943 года на основе отдельного чутая, 47-й сентай гордился высоким уровнем летной и боевой подготовки. Он включал в себя три эскадрильи общей численностью 54 одноместных истребителя Ki-44.

Лейтенант Окута был назначен командиром одного из таких специальных подразделений. В него входило семь молодых пилотов. Они назвали свою группу «Син-тен» ("Сотрясатели земли"). Другая группа летчиков специального таранного подразделения получила название "Ран Хана" ("Орхидея").

К концу ноября подготовка групп самоубийц для таранных атак завершилась, и ночью 29 ноября 10-я авиационная дивизия добилась первых успехов с использованием новой тактики. Было сбито шесть В-29, несколько из них — таранными ударами. Однако самолет оказался настолько могучим, что несколько «Суперфор-трессов» выдержали тараны, а один даже сумел возвратиться на базу, потеряв в результате атаки японского истребителя один из четырех моторов.

Случались и более удивительные истории. В декабре 1944 года В-29 майора Джона Краузе, носивший прозвище "Хижина дяди Тома", подвергся тарану японского истребителя, который отколол значительный кусок правого крыла. Самолет с трудом слушался рулей. Бравый майор, казалось, все же сумеет довести до аэродрома поврежденную машину, когда другой японский истребитель протаранил бомбардировщик с правой стороны, вырвав оба мотора. Удивительно, но В-29 упрямо продолжал лететь. Теряя высоту, он упорно уходил в сторону моря. В это время третий истребитель протаранил В-29 снизу. Три таранных удара для одной «Сверхкрепости» — это было чересчур: самолет упал в Токийский залив.

Тараны оказались эффективным средством против американских бомбардировщиков. Чем больше авиация США наносила боевых ударов, тем чаще японцы применяли тараны.

В составе 10-й авиационной дивизии к 5 декабря 1944 года было сформировано пять сентаев, задачей которых было таранить В-29. Все они были вооружены максимально облегченными истребителями Ki-44, Ki-84, Ki-61.

7 декабря 1944 года император объявил об учреждении ордена «Букосё» за военные заслуги. Заметим, что в Японии традиционно награждали лишь погибших воинов. "Орден Золотого Сокола", "Орден Священного сокровища" и "Орден Восходящего солнца" вручались генералам и офицерам. Что касается рядовых, то солдат, павший геройски в бою, повышался в звании на одну, реже на две ступени.

Логика сражений, однако, неминуемо приводила к тому, что командирам приходилось регистрировать достигнутые в боях успехи и отмечать солдат, их обеспечивших. В отсутствии специальных наград для солдат японское командование сначала не видело ничего странного. Солдаты сражались за императора и считали, согласно привитому им кодексу бусидо, честью для себя сложить за него голову. Все победы, одержанные солдатом в бою, считались достижением коллектива. Это служило еще одним основанием не награждать и не повышать в звании отличившегося. Тем не менее к концу войны на Тихом океане командиры различных японских частей, не имея возможности вручить проявившим героизм солдатам правительственные награды, практиковали устное объявление благодарности перед строем, а также в приказе. Часто отличившемуся воину командир вручал от имени императора бутылку саке или самурайский меч. В 1880-х годах оба самурайских меча — длинный и короткий — были заменены в японской армии прусской саблей и английским морским кортиком. Однако в 30-х годах военный министр Араки снова внедрил самурайские мечи. Старинные, передаваемые по наследству раритетные изделия носили далеко не все. Молодые лейтенанты, заказывая себе меч, вынуждены были отдавать за него половину своего годового жалованья. Поэтому меч считался исключительно ценной наградой.

Таким образом, Хирохито нарушил традицию награждать только погибших. Требовалось во что бы то ни стало поднять боевой дух пилотов, и традиции были принесены в жертву.

Первым орден «Букосё» получили лейтенант Синомия Тору, сержанты Итагаки Macao и Накано Мацуми из 244-го сентая за тараны, совершенные в ночь на 3 декабря 1944 года. Вылетев на перехват 80 «Сверхкрепостей», направлявшихся к Токио, летчики уничтожили 13 из них, в том числе 6 — таранными атаками. Итагаки спасся на парашюте, а Накано и Синомия сумели посадить поврежденные самолеты.

Необходимо отметить, что ряд японских пилотов совершили по два тарана. Так, 13 и 16 марта 1945 года унтер-офицер Фудзимото Кендзи из 246-го сентая уничтожил этим приемом два В-29 и при этом уцелел. Сержант Итагаки Macao 27-го января таранил свой второй В-29. Как и в первый раз, он сумел выпрыгнуть с парашютом. За этот таран летчик был представлен ко второму ордену «Букосё». Дважды таранил бомбардировщик сержант Нобе Сигео из 4-го сентая.

В конце 1944 года генерал Уосита подвел итоги борьбы с В-29. Американцы совершили на Японию свыше 40 рейдов. В них приняло участие около 650 бомбардировщиков. Японские истребители сбили всего 28 машин, из них 16 — таранным ударом.

Среди японских авиачастей, наиболее активно применявших таран, выделялся 244-й сентай. Многие из его летчиков, среди которых насчитывалось девять кавалеров ордена «Букосё», таранили В-29, в том числе и командир майор Кобаяси Терухико. 27 января он таранным ударом сбил над Фудзиямой В-29, а сам приземлился на парашюте. Всего на счету сентая 73 сбитых и 93 поврежденных "Сверхкрепостей".

Данные об общем количестве бомбардировщиков В-29, сбитых с использованием тарана, отсутствуют. Известно, однако, что из 400 потерянных американскими ВВС машин лишь 147 стали жертвами зенитного огня и авиации противника. Более 3 тысяч членов экипажей погибли, были ранены или пропали без вести.

Время шло, и потери «Сверхкрепостей» росли. 27 января 1945 года японцы объявили об уничтожении над Токио 22 самолетов из 75, участвовавших в налете. На самом деле было сбито 7 и серьезно повреждено 33 бомбардировщика, хотя американцы отметили "беспрецедентную силу" атак истребителей и самоотверженность японских летчиков, "пикировавших на американский строй, пытаясь таранить врага".

"Сверхкрепости" все чаще и чаще появлялись над Японией. Однако к концу 1944 года стало очевидным, что американские рейды малоэффективны. Вершина инженерно-технической мысли США, превосходный В-29 не оправдывал возлагавшихся на него надежд.

С 20 января 1945 года 21-е бомбардировочное командование возглавил генерал-майор Кертис Лемей, известный в США специалист по использованию тяжелых бомбардировщиков. Выяснилось, что сплошная облачность, характерная для этого района земного шара, и свирепые тихоокеанские воздушные потоки, проносящиеся на больших высотах, исключают возможность прицельного бомбометания с большой высоты. Не оправдал себя радар, часто выходивший из строя. Большой радиус полета на высоте 9 тысяч метров резко снижал бомбовую нагрузку: вместо 9 тонн в ноябре 1944 года самолет брал в среднем по 2,6 тонны бомб.

Лемей пришел к выводу о необходимости изменить тактику и бомбить по площадям, совершать налеты ночью и на сравнительно малой высоте, широко использовать зажигательные бомбы. Генерал знал о применении японцами в свое время зажигательных бомб в Китае, что привело к большим жертвам среди мирного населения. Ему также было хорошо известно, что японские города легко воспламенимы и что каждый завод окружали многочисленные мелкие частные мастерские, работавшие на него.

Лемей назначил время для первого массированного удара по японской столице с использованием зажигательных бомб — ночь с 9 на 10 марта.

В 17–36 9 марта с островов Гуам, Сайпан и Тиниан с интервалом в 50 секунд начали стартовать 334 самолета В-29. Учитывая нехватку у противника опытных летчиков-истребителей, Лемей приказал снять с самолетов вооружение. На каждый бомбардировщик загрузили по 4,8 тонны напалмовых зажигательных бомб.

Уничтожению подлежал огромный район Токио размером 3x4 мили. Он являлся одним из самых густонаселенных. Здесь проживало 750 тысяч человек — главным образом низкооплачиваемые рабочие и их семьи. Они день и ночь трудились на дому в кустарных мастерских, выполняя военные заказы и пытаясь выжить в суровое время. Одной из серьезных проблем города-гиганта являлись частые пожары. К ним настолько привыкли, что считали неотъемлемой частью городской жизни и даже присвоили им поэтическое наименование "Цветы Эдо". Несмотря на постоянную модернизацию столичной противопожарной системы, избавиться от этого бедствия не удавалось. В 1923 году после разрушительного землетрясения огонь уничтожил большую часть города. Через два года Токио снова сгорел почти дотла. В 1932 году столицу опустошил очередной пожар. К марту 1945 года в городе насчитывалось 8100 опытных пожарных и 1117 единиц пожарного оборудования, а также во многих местах стояли емкости с водой. Казалось бы, для огромного города это немного. Однако до сих пор, используя подобное оборудование и имеющиеся в наличии силы, удавалось тушить пожары любой сложности.

К тому же не следует забывать и о системе десятидво-рок. Называемые "тонари гуми", они являлись низовыми ячейками, в которые объединялось население по месту жительства. Состав десятидворок был почти всегда постоянным, поэтому они строго следили за всеми, кто вызывал подозрение, несли охрану жилых кварталов, боролись с пожарами. А главное — служили проводником националистическо-милитаристской идеологии. Система десятидворок в городе и деревне являлась именно тем механизмом, благодаря которому фанатизм и самопожертвование получили в стране такое широкое распространение.

Благодаря действиям десятидворок долгое время удавалось сводить к минимуму ущерб от налетов американских бомбардировщиков. В октябре 1944 года по радио впервые прозвучала полная оптимизма патриотическая песня:

И как сирены не воют,
Что нам до воздушной тревоги?
Врага отразить готовы
Сплоченные десятидворки.
Наша решимость крепка,
А самолеты в небе —
Всего лишь москиты, стрекозы.
Победа будет за нами!
Что нам до воздушной тревоги?
Не ведаем мы пораженья!
Лети же сюда, чтоб сбитым
Быть в небе над этой землею!*

(перевод В.Сухановой)

Поздно вечером 9 марта у жителей Токио не было оснований для страха. По радио объявили, что вражеские самолеты обнаружены далеко от столицы и что они не представляют непосредственной опасности.

В 00–15 два самолета наведения сбросили над Токио зажигательные бомбы таким образом, что сверху огонь имел вид огромной, на весь город буквы «X». Многие кварталы города оказались охвачены пожаром. Затем на "букву «X» сбросили свои бомбы еще десять самолетов. Таким образом, цель была отмечена, и волна за волной бомбардировщики с высоты 2–4 километра безнаказанно обрушили на деревянные строения свой смертоносный груз. Токио вспыхнул как сосновая роща.

Даже американцы не ожидали того, что произойдет. Пламя высотой в несколько десятков метров быстро охватило город. Мощные турбулентные потоки раскаленного воздуха воздействовали на самолеты, подбрасывая их вверх на сотни метров. Некоторые жители, не разобравшись в масштабах трагедии, пытались спасать вещи. Многие при этом погибли, сильно обгорев от напалма. Другие сразу же бросились спасаться в каналах, парках и скверах. Но все было тщетно. Огонь вышел из-под контроля. Его нельзя было остановить. Люди задыхались в дыму. Целые кварталы в одно мгновение превратились в мощный факел, потушить который не было никакой возможности. Бороться с напалмом было бесполезно: образовавшийся раскаленный смерч с температурой в 2000 °C уничтожал все на своем пути, не встречая преград.

Лемей оказался прав: зенитный огонь был слабым. Японцы сбили, в основном огнем ПВО, 14 самолетов. Пять экипажей спасли в Тихом океане.

Прошла целая неделя, пока развеялся дым над Токио. Японцы официально объявили о смерти в пожаре 83793 человек, 40918 жителей получили сильные ожоги. Подобных потерь в результате одного налета человечество еще никогда не переживало ни до этой страшной ночи, ни позже. Даже при атомных бомбардировках Хиросимы число жертв оказалось меньше [84] Сгорела четвертая часть всех домов столицы (267 тысяч). Почти 20 квадратных километров площади самых густонаселенных районов Токио выгорели.

Пока руководство страны колебалось, не зная, склониться ли к миру или продолжать войну, ее города методично превращались в пепел. После налета на Токио авиация США сожгла Нагойю, Осаку, Кобе. Столица пережила еще три ужасных рейда, после которых знакомые при встрече осведомлялись лишь об одном: "Пока не сгорели?" Все другое не имело значения. Люди с тревогой вглядывались в небо, боясь дождя напалмовых бомб, от которых не было спасения. После первого налета на Токио их окрестили "Молотовскими корзинками для хлеба" по аналогии с широко известным в мире "Молотовским коктейлем".

А по радио разносились бравурные слова:
Нам ли бояться воздушных налетов?
Надежна стальная защита небес.
Стар и млад, поднимайся!
Нам выпала честь заслонить эту землю.
Летите же, вражеские самолеты!
Летите же снова и снова!*

(Перевод В. Сухановой.)

Бомбардировщики В-29 успешно применялись также для обеспечения морской блокады Японии. Постановка мин с этих самолетов у Палембанга, Сайгона, Сингапура и Шанхая явилась подготовкой к более обширному минированию вод вблизи японских берегов.

К концу 1944 года морская блокада вынудила японцев направить основной поток морских грузов через Японское море. К марту Япония уже закрыла 35 из 47 регулярных морских линий.

В апреле генерал Лемей основное внимание уделил минированию Симоносекского пролива и портовых районов Японии: Кобэ-Осака, Хиросима-Куре, То-кио-Йокогама. В-29 брал на борт около 5,5 тонны магнитных и акустических мин. В результате принятых мер японцы оказались связанными по рукам и ногам, а в мае 1945 года ВВС США еще более увеличили минирование: в отдельные ночи ставилось свыше 500 мин.

На долю В-29 пришлось 9,3 процента общего тоннажа японского флота, уничтоженного вооруженными силами США, что равнялось потерям японского флота от атак подводных лодок.

Японцы были вынуждены отвлекать свою авиацию и усиленно бомбить минные поля, но ее сил недоставало. Выход был найден в использовании небольших тральщиков-смертников. Это чисто японское изобретение было призвано быстро и решительно очистить акватории портов от американских мин. Однако применение техники самоубийственного траления не получило развития: минирование оказалось настолько плотным и масштабным, что в июле японцы вообще прекратили траление, так как не имели достаточных сил для этого. Пытаясь разминировать минные поля, они потеряли громадное количество судов общим водоизмещением около полумиллиона тонн. Наступил паралич морских коммуникаций, приведший к полной изоляции страны.

Тем временем разруха в Японии, вызванная мощными бомбардировками, возрастала с каждым днем. С 16 февраля к нанесению массированных ударов по Японским островам подключилась американская авианосная авиация. 7 апреля впервые В-29 нанесли удар под прикрытием истребителей Р-51, взлетевших с острова Иводзима.

К весне 1945 года японская авиация оказалась обескровленной. За три года боевых действий значительное число опытных пилотов погибло в боях. Многие молодые летчики зачислялись в ряды камикадзе. В этом они видели единственную для себя возможность нанести по врагу серьезный удар. Летом в Японии насчитывалось около 18 тысяч боевых пилотов. Однако налет каждого из них не превышал 100 часов. Критическая ситуация с нехваткой опытных пилотов привела к тому, что в строй пришлось включать списанных по состоянию здоровья летчиков. Но и эта мера не могла изменить положение. По-прежнему в японской авиации преобладали новички с незначительным количеством налетанных часов, не имевшие боевого опыта. К маю число летчиков-истребителей, например, сократилось настолько, что «Сверхкрепости» получили возможность летать где хотели, как хотели и когда хотели.

Для Японии тотальная война оказалась гибельной. Страна не имела ресурсов для длительного ведения военных действий. Уже в июле 1944 года японцы ощутили нехватку топлива, которая усиливалась с каждым днем.

В то же время США методично наращивали свои удары. 9 июня военный министр генерал Анами констатировал, что в марте Японию атаковали около 1500 бомбардировщиков В-29, в апреле — 2500, а в мае уже до 3000. Речь при этом шла не о количестве бомбардировщиков В-29, имевшихся у американцев, а о количестве самолетовылетов.

Согласно американским данным, в мае на Японию было произведено 4855 самолетовылетов, а в июле — 20859. Как оказалось, на В-29 пришлось 96 процентов всего тоннажа бомб, сброшенных на Японию.

К концу июля американская авиация сожгла около 90 японских городов. Поскольку из камня было построено лишь 10 процентов зданий, то японские города представляли собой великолепную цель для американских зажигательных бомб. В итоге от бомбардировок в Японии сгорело 3 миллиона домов — четверть всего жилого фонда. Без крова осталось 9,2 миллиона человек — 12 процентов населения. От авианалетов пострадало 478,6 тысяч человек гражданского населения. Оно испытало на себе воздействие двух атомных взрывов — акции скорее политической, чем военной. Японские империалисты, находившиеся в плену своих амбициозных и авантюрных притязаний на мировое господство, развязали кровавую войну. Более того, они отбросили, как ненужный хлам, моральные нормы ведения войны. Японская военщина впервые использовала авиацию против гражданского населения. Изнасилованный Нанкин и убийства военнопленных — примеров их чудовищной жестокости и варварства предостаточно.

Нарушив законы и обычаи ведения войны, японское высшее военное командование превратило в заложников собственных мирных жителей. Ответом на жестокость и варварство японских милитаристов явилась жестокость и варварство американского напалма и атома.

Следует подчеркнуть, что ставка США на воздушную мощь как решающую силу в победе оказалась, как и в случае с Германией, несостоятельной. Кровь, руины и пепел не смогли поколебать решимости милитаристских кругов "погибнуть, но не дать осквернить священную землю императора". Не помогли Японии и самоубийственные таранные атаки. Во-первых, американцы стали использовать истребительное прикрытие. Во-вторых, самым слабым звеном японской авиации была хроническая нехватка летчиков, особенно опытных. Жертвуя собой и уничтожая при этом врага, японские пилоты не выигрывали, а проигрывали! Метод самоубийственных таранных атак в какой-то мере помогал решить сиюминутную задачу, но одновременно исключал возможность выполнить завтра другие задачи, возможно, еще более важные.

Примечания:

7

Страны Южных морей — государства, располагавшиеся в Юго-Восточной Азии. — Прим. Ред.

8

Американская исследовательница Айрис Чанг утверждает, что невиданные злодеяния шокировали даже нацистских дипломатов, оказавшихся свидетелями этих зверств. См. Chang Iris. The Rape of Nanking. The Forgotten Holocaust of Word War II, N.-Y., 1997.

79

Разгром императорского флота у Мидуэя 4 июня 1942 года сохранялся в тайне от японского народа до 1951 года, когда в Японии вышла книга Футиды М. и Окумии М. "Сражение у атолла Мидуэй". — Прим. Авт.

80

Часто бомбардировщик также называли «Би-сан»: "Би" — обозначение бомбардировщиков в ВВС США и «сан» — японская частица, подчеркивающая уважительное отношение. — Прим. Авт.

81

Чутай — эскадрилья самолетов армейской авиации. — Прим. Авт.

82

См. Зайцев А. Д. Хроника воздушных таранов. "Военно-исторический журнал", 1989, № 5, с. 24–30.

83

См. Зайцев А. Д. Хроника воздушных таранов. "Военно-исторический журнал", 1989, № 5, с. 24–30.

84

При бомбардировках европейских городов больше всего погибших было при налете английской авиации 13–14 февраля 1945 года на Дрезден. Точное число жертв не известно. По оценкам 1965 года считается, что погибло около 45–50 тысяч мирных жителей. См. Cooper W. Alan. Target — Dresden. — Bromley, 1995, p. 202. — Прим. авт.