Империя наносит ответный удар. Тихвин и Росто

Если события на московском направлении хорошо известны, то первый крупный успех советской стратегии осенью — зимой 1941 г. известен в куда меньшей степени. Однако сражение под Тихвином по внутренней логике своего развития в уменьшенном масштабе демонстрирует все те факторы, которые привели к крушению «Барбароссы». Оно началось несколько позднее «Тайфуна», но меньший масштаб событий привёл его к развязке за несколько дней до того, как загрохотали залпы советского контрнаступления под Москвой. Контрнаступление под Тихвином стало своего рода первым предупреждением о грядущей грозе. Вторым предупреждением стал Ростов. Ни то, ни другое предупреждение не было воспринято всерьёз, они были сочтены неудачами локального значения.

Начиналось всё вполне буднично. Выкачивание свежих соединений из 4-й, 52-й и 54-й армий и их переброска на московское направление в начале октября 1941 г. не могло не сказаться на устойчивости этих объединений под ударами группы армий «Север». Несмотря на переброску в состав группы армий «Центр» обоих моторизованных корпусов (XXXXI и XLVI) и управления 4-й танковой группы, с которыми Лееб начинал кампанию против СССР, на северо-западном направлении оставался XXXIX моторизованный корпус. В его составе были 8-я и 12-я танковые, 18-я и 20-я моторизованные дивизии. Танковые дивизии были изрядно потрёпаны в летней кампании, но всё ещё представляли собой серьёзную силу. 8-я танковая дивизия насчитывала 23 Pz.II, 52 Pz.38(t), 16 Pz.IV{130}. 12-я танковая дивизия насчитывала на 11 октября 71 танк[131]. Поскольку первоначального плана операции никто не отменял, командование группы армий «Север» решило провести операцию по глубокому охвату Ленинграда с последующим соединением с финскими войсками в районе реки Свирь. Этим наступлением могло быть окончательно прервано снабжение блокированного города боеприпасами и продовольствием. Для выполнения поставленной задачи командование группы армий «Север» помимо XXXIX моторизованного корпуса задействовало главные силы I армейского корпуса (254-я, 11-я, 21-я и 126-я пехотные дивизии). Эта группировка должна была нанести удар в направлении Тихвина и выйти на р. Свирь. Вследствие того, что остриё наступления по плану операции должно было поворачивать на север, для прикрытия фланга предназначался вспомогательный удар на Малую Вишеру — Бологое навстречу войскам левого крыла группы армий «Центр», которые после овладения городом Калинином должны были наступать на Вышний Волочек.

В середине октября фронт от Ладожского озера до озера Ильмень проходил по южному берегу Ладожского озера по линии Липка — Вороново — Кириши и далее по восточному берегу р. Волхов. Этот рубеж протяжённостью около 200 км обороняли 54-я армия Ленинградского фронта, 4-я и 52-я армии, подчинявшиеся непосредственно Ставке ВГК, и так называемая Новгородская армейская группа (НАГ) Северо-Западного фронта. Всего в составе этих армий было 13 стрелковых и 1 кавалерийская дивизия, 2 танковых дивизии (без танков), 1 стрелковая бригада, две танковые бригады, 1 танковый батальон, 7 корпусных артиллерийских полков, 1 артиллерийско-противотанковый полк и 1 инженерно-понтонный батальон.

Наиболее многочисленной и плотно построенной была 54-я армия. В её составе было шесть стрелковых (128-я, 286-я, 294-я, 310-я стрелковые, 3-я и 4-я гвардейские стрелковые) дивизий, одна танковая (21-я) одна отдельная горно-стрелковая (1-я), две танковых (16-я и 122-я) бригады и два корпусных артиллерийских полка. В процессе подготовки к наступательной операции с целью деблокады Ленинграда армия обороняла рубеж Липка — Вороново, (иск.) болота Малуксинский Мох общей протяжённостью всего 35 км. Оперативная плотность в полосе 54-й армии при этом составляла 4,7 км на дивизию. Однако следует учесть, что укомплектованность дивизий была невысокой. Так, к 1 октября в 128-й стрелковой дивизии насчитывалось 2145 человек, в 3-й гвардейской — 5594 человека при 32 орудиях калибром 76,2 мм и крупнее, в 310-й — 3735 человек при 27 орудиях, в 286-й стрелковой дивизии — 6016 человек при 27 орудиях.

Менее внушительно выглядит 4-я армия генерал-лейтенанта В. Ф. Яковлева. Она обороняла рубеж шириной более 50 км южнее полосы 54-й армии. В состав армии входили: 27-я кавалерийская, 285-я, 311-я и 292-я стрелковые дивизии, 119-й отдельный танковый батальон, один корпусной артиллерийский полк и один инженерный понтонный батальон. Укомплектованность частей и соединений армии была примерно такой же, как и в 54-й армии. Средняя оперативная плотность составляла 12—13 км на дивизию. В октябре войска армии на правом фланге вели бои по улучшению своих позиций. Оперативное построение армии было одноэшелонным. В резерве командующего армией имелся один стрелковый полк. Одноэшелонное построение со слабым резервом следует оценить как ошибку командующего армией, не оправданную с оперативной точки зрения. Наличие в полосе обороны армии крупной водной преграды позволяло растянуть боевые порядки первого эшелона и выделить в резерв или на вторую полосу обороны по крайней мере одну дивизию.

Самой слабой была 52-я армия. Она обороняла в полосе шириной 80 км по правому берегу р. Волхов. В состав армии входили две стрелковые (288-я и 267-я) дивизии, четыре корпусных артиллерийских полка и один артиллерийско-противотанковый полк. Средняя укомплектованность стрелковых дивизий не превышала 6 тыс. человек. Дивизии армии оборонялись на широком фронте. Ширина полосы обороны 288-й стрелковой дивизии составляла 46 км, а 267-й стрелковой дивизии — 34 км. Резервы в армии отсутствовали.

Наконец Новгородская армейская группа в составе 305-й, 180-й стрелковых, 43-й танковой (без танков) дивизий обороняла рубеж по правому берегу р. Волхов до озера Ильмень протяжённостью 30 км.

Мы видим, что 70% всех сил Красной армии, находящихся южнее Ладожского озера, были сосредоточены в полосе 54-й армии, готовившейся к наступательной операции с целью деблокады Ленинграда. В полосах же обороны 4-й и 52-й армий на фронте 130 км оборонялось всего лишь пять стрелковых и одна кавалерийская дивизии, один танковый батальон, пять корпусных артиллерийских полков и один артиллерийско-противотанковый полк. Такое построение возникло вследствие того, что в начале октября из 4-й и 52-й армий были сняты соединения, впоследствии сыгравшие важную роль в начальной фазе битвы за Москву: 32-я, 312-я и 316-я стрелковые дивизии и 9-я танковая бригада. Свою устойчивость советские войска могли бы обеспечить созданием кризиса своими наступательными действиями, но, начав наступление 16 октября, войска 16-й немецкой армии упредили наступление войск Ленинградского фронта на четыре дня. Наступление XXXIX моторизованного и I армейского корпусов началось против ослабленных за счёт отправки части сил на московское направление войск 52-й армии.

К 20 октября оборона 52-й армии оказалась прорванной. Две дивизии 52-й армии, под ударом во много раз превосходивших сил противника, были вынуждены оставить рубеж по правому берегу р. Волхов и отходить в восточном и юго-восточном направлениях. Между 4-й и 52-й армиями образовался разрыв. 24 октября 126-я пехотная дивизия заняла город Малая Вишера, обеспечив защиту фланга XXXIX корпуса с юга.

Несмотря на начавшееся наступление противника, советское командование не отказалось от попытки прорвать блокаду Ленинграда. 20 октября 1941 г. началась так называемая Синявинская операция войск Ленинградского фронта. Вскоре в связи с угрозой Тихвину задействованные в операции дивизии пришлось использовать для усиления войск 4-й и 52-й армий. По указанию Ставки ВГК 310-я и 4-я гвардейская стрелковые дивизии 54-й армии Ленинградского фронта были переброшены в 4-ю армию для прикрытия волховского и тихвинского направлений.

Две армии на Волхове стали донором сил для занятия Можайской линии обороны в один из самых напряжённых моментов битвы за Москву. Когда над этими армиями возникла угроза гибели, Ставка ВГК всё же смогла усилить 54-ю, 4-ю и 52-ю армии, как за счёт своих резервов, так и за счёт манёвра силами и средствами с других участков фронта. Во второй половине октября и первой половине ноября Ставка ВГК направила на усиление этих армий 65-ю (из состава Забайкальского фронта), 92-ю (из состава Дальневосточного фронта), 259-ю (из 34-й армии Северо-Западного фронта) стрелковые дивизии и 60-ю танковую дивизию. Последняя была «родной сестрой» 58-й танковой дивизии, судьба которой весьма драматично сложилась в ноябрьских боях под Москвой. И 58-я, и 60-я танковые дивизии входили в состав 30-го механизированного корпуса, расформированного в июле 1941 г. Дивизия была переформирована по июльскому штату, предусматривавшему 217 танков. Дислоцировалось соединение в Биробиджане. 12 октября 1941 г. 60-я танковая дивизия получила приказ об отправке соединения на запад. Станцией назначения была Москва. В пути следования эшелоны с дивизией были перенацелены на северо-запад, в состав 4-й армии. Прибыла на ст. Тихвин 60-я танковая дивизия 29 октября 1941 г. На 1 ноября 1941 г. дивизия насчитывала 6044 человека личного состава и 179 танков (13 БТ-7, 139 Т-26, 25 «химических» танков и 2 Т-37), 31 бронеавтомобиль. Помимо соединений, прибывающих под Тихвин из других армий и фронтов, в 4-й армии было импровизированное соединение, созданное за счёт пополнений, поступавших централизованным порядком, собственных ресурсов армии и местных активистов. Была сформирована стрелковая бригада, названная «Гренадерской» из-за того, что большая часть её подразделений вследствие нехватки стрелкового оружия вначале была вооружена только гранатами. Командиром бригады был назначен генерал Г. Т. Тимофеев, служивший во время Первой мировой войны в гренадерском полку.

Катастрофическое развитие ситуации на тихвинском направлении и разразившийся на московском направлении «Тайфун» вынудили пойти на крайние меры и снять часть войск непосредственно с Ленинградского фронта. Из состава фронта были переброшены на самолётах 191-я и 44-я стрелковые дивизии. К концу октября в район Тихвина также прибыла из резерва Ставки 92-я стрелковая дивизия и почти одновременно с ней выгрузилась 60-я танковая дивизия. На усиление 52-й армии из состава Северо-Западного фронта ещё 20 октября была направлена 259-я стрелковая дивизия и дивизион «катюш».

К началу ноября в 4-й армии была создана группировка для контрудара. Командующий 4-й армией сосредоточил около двух дивизий (191-я стрелковая дивизия, стрелковый полк 44-й стрелковой дивизии и танковый полк 60-й танковой дивизии) в районе Ситомля и около двух дивизий (4-я гвардейская стрелковая дивизия и основные силы 60-й танковой дивизии) в районе западнее Верхнее Заозёрье. Этими силами 1 ноября была предпринята попытка нанести контрудар в общем направлении на Будогощь — Грузино с задачей разгрома ударной группировки противника и восстановления обороны на рубеже р. Волхов. Однако недостаток дорог для прохождения крупной массы техники и загрузка существующих тылами стрелковых соединений не позволили протолкнуть к передовой 60-ю танковую дивизию. В течение четырехдневных напряжённых боёв войска 4-й армии пытались преодолеть упорное сопротивление танковых и моторизованных частей противника, но, не имея поддержки танков и понеся большие потери, так и не добились успеха.

Отразив контрудар войск 4-й армии в районе Ситомля, противник 5 ноября возобновил наступление на тихвинском направлении. 191-я стрелковая дивизия 4-й армии, прикрывавшая дорогу на Тихвин, не смогла сдержать удара трёх немецких дивизий и стала отходить в восточном направлении. Попытка ввести 60-ю танковую дивизию на фланге немецкого танкового клина, нацеленного на Тихвин на левом фланге 4-й армии, в полосе 92-й стрелковой дивизии, также не увенчалась успехом — протолкнуть крупное соединение по одной работающий в напряжённом режиме дороге не удалось.

К 8 ноября противник продвинулся глубоко на северо-восток и захватил Тихвин. По итогам почти что месяца неудачных оборонительных боёв были сделаны оргвыводы. 9 ноября 1941 г. директивой Ставки ВГК во главе 4-й армии был поставлен генерал армии К. А. Мерецков, а генерал-лейтенант В. Ф. Яковлев освобождён от занимаемой должности и направлен командовать одной из оперативных групп армии, созданных новым командующим 10 ноября.

Оперативных групп в 4-й армии было три: северная, восточная и южная. Северная оперативная группа состояла из двух стрелковых полков 44-й стрелковой дивизии и переброшенных к этому времени по указанию Ставки ВГК из 7-й армии 46-й танковой бригады и 1067-го стрелкового полка. Восточная оперативная группа включала в свой состав 191-ю стрелковую, 27-ю кавалерийскую дивизии, один стрелковый полк 44-й стрелковой дивизии, 121-й танковый полк 60-й танковой дивизии, 128-й отдельный танковый батальон и 65-ю стрелковую дивизию из резерва Ставки ВГК. Южная оперативная группа (которую, собственно, и возглавил пониженный в должности генерал-лейтенант В. Ф. Яковлев) состояла из 4-й гвардейской, 92-й, одного стрелкового полка 292-й стрелковой дивизий и 120-го танкового полка 60-й танковой дивизии.

Помимо прорыва на Тихвин к концу октября довольно опасным стало продвижение I армейского корпуса к Волхову. Здесь немецкое командование рассчитывало через Волховстрой выйти к Ладожскому озеру в районе Нов. Ладога (20 км севернее Волхова) с целью окружения и уничтожения войск 54-й армии на южном берегу озера. Одновременно такой манёвр угрожал создававшейся Дороге жизни в Ленинград по Ладожскому озеру. В связи с продвижением противника на Волхов по распоряжению Ставки ВГК наступательные действия 54-й армии по деблокаде Ленинграда были прекращены. Первоочередной задачей армии, которую с 24 октября возглавил генерал-майор И. И. Федюнинский, стала оборона Волхова.

Вместе с тем глубокое продвижение на восток и северо-восток привело к растяжке флангов наступающих XXXIX моторизованного и I армейского корпусов. Начав наступление на фронте в 70 км ударная группировка немецких войск растянулась на фронте свыше 350 км. Это потребовало тратить время и силы на защиту флангов в ущерб направлению главного удара. Назначенный 11 ноября командиром XXXIX моторизованного корпуса генерал-лейтенант фон Арним в своём первом приказе поставил подчинённым ему войскам следующую задачу: 

«Задачей XXXIX корпуса является остановка у Тихвина и дальнейшее продвижение на юго-восточном фланге корпуса в направлении Петровское-Крестцы. Только после окончания этих сражений 20-я моторизованная пехотная и 8-я танковая дивизии смогут использовать большие силы в районе Тихвина»[132].

Прибытие частей из 7-й армии и новый энергичный командующий позволили рано утром 11 ноября провести контрудар по только что занявшим Тихвин частям. Подошедшие из 7-й армии 46-я танковая бригада и 1061-й стрелковый полк во взаимодействии с подразделениями 44-й и 191-й стрелковых дивизий с ходу атаковали противостоявшего противника и, отбросив его на 12—13 км, продвинулись к северной окраине Тихвина. Дальнейшее продвижение советских войск было остановлено, но и движение немецких войск не последовало.

Таким образом, дальнейшее продвижение противника на тихвинском направлении в результате оборонительных действий советских войск, сочетавшихся с контрударами в районах Малой Вишеры и Тихвина, было окончательно остановлено. План немецкого командования по соединению с финскими войсками на р. Свирь оказался сорванным. Но с выходом противника в район Тихвина железная дорога, связывавшая через Ладожское озеро город Ленинград и оборонявшие его войска с тылом страны, оказалась перерезанной. В связи с этим положение осаждённого города ещё более осложнилось. Требовались срочные меры по исправлению сложившейся ситуации. Тем более что остановка у Тихвина и распыление сил на широком фронте создали благоприятные условия для перехода советских войск в контрнаступление с целью срезания глубоко вбитого в оборону выступа.

Участвовавшие в наступлении на Тихвин немецкие танковые дивизии были существенно ослаблены. В 12-й танковой дивизии на 10 ноября осталось 58 танков. Ещё слабее была 8-я танковая дивизия. Танковый полк соединения на 19 ноября насчитывал всего 9 Pz.II, 21 Pz.38(t), 6 Pz.IV и 2 командирских танка. В артиллерийском полку 8-й дивизии оставалось восемнадцать 10,5-см лёгких полевых гаубиц, две 15-см тяжёлых полевых гаубицы и три 10-см пушки К-18. В соединении в целом 70% всех транспортных средств вышли из строя: Соединение потеряло с начала войны до 19 ноября: 1206 убитыми, 4377 ранеными и 122 пропавшими без вести. Gefechtsstärke (число солдат и офицеров подразделений дивизии, непосредственно участвующих в бою) 8-го мотопехотного полка составляла 8 офицеров и 289 унтер-офицеров и солдат, 28-го мотопехотного полка — 14 офицеров и 499 унтер-офицеров и солдат. Соединение, которое летом 1941 г. длительное время лидировало наступление XLVI моторизованного корпуса Э. фон Манштейна, было уже изрядно потрёпано. Резервом личного состава в условиях отсутствия пополнения стали «безлошадные» водители автомобилей и солдаты тыловых служб.

Несмотря на в целом неудачные боевые действия 4-й армии на тихвинском направлении в начале ноября 1941 г., она получила в своё распоряжение значительные силы. В состав армии в течение октября и ноября были переданы пять стрелковых, одна танковая дивизии, одна танковая бригада и два танковых батальона. Эти силы вполне можно было использовать для матча-реванша за Тихвин против XXXIX моторизованного корпуса.

Благодаря переброске войск с других направлений в 4-ю, 54-ю и 52-ю армии к середине ноября соотношение сил несколько изменилось в пользу советских войск. Это было необходимым условием для перехода в контрнаступление.

Группировка и положение наших войск к началу перехода их в контрнаступление были следующие. 54-я армия имела в своём составе одиннадцать стрелковых, одну танковую дивизии, две стрелковые и две танковые бригады и два стрелковых полка. Три стрелковые дивизии, одна стрелковая и одна танковая бригады этой армии оборонялись фронтом на запад против немецких войск, действовавших в синявинском выступе. Остальные силы вели оборонительные бои южнее ст. Войбокало и Волхов, сдерживая наступление I армейского корпуса в составе трёх пехотных дивизий. 4-я армия в составе пяти стрелковых, одной танковой и одной кавалерийской дивизий, одной танковой и одной стрелковой бригад и трёх отдельных танковых батальонов готовилась к переходу в наступление. Необходимо отметить, что армия занимала выгодное охватывающее положение по отношению основных сил 8-й и 12-й танковых, 18-й и 20-й моторизованных дивизий противника. 52-я армия, имевшая четыре стрелковые дивизии, занимала оборону по обе стороны Октябрьской железной дороги в районе Малой Вишеры и также готовилась к наступлению на город. Перед фронтом армии оборонялась 126-я пехотная дивизия противника. Юго-западнее 52-й армии до озера Ильмень продолжала обороняться Новгородская армейская группа Северо-Западного фронта, имевшая в своём составе две стрелковые, одну танковую (без материальной части) и одну кавалерийскую дивизии.

Таким образом, на фронте от Ладожского озера до озера Ильмень к началу контрнаступления действовало двадцать две стрелковые, три танковые (две без материальной части), две кавалерийские дивизии, три стрелковые и три танковые бригады, а также три отдельных танковых батальона — всего до тридцати дивизий. Общая численность советских войск в 54-й, 4-й, 52-й армиях и Новгородской армейской группе составляла 186 тыс. человек. Противостоявшие им войска 16-й немецкой армии насчитывали около 140 тыс. человек.

Охватывающее положение советских войск по отношению к противнику и несколько изменившееся соотношение сил в нашу пользу создавали реальные возможности разгрома тихвинской группировки противника. В этой обстановке Ставка ВГК приказала перейти в контрнаступление и восстановить линию фронта по правому берегу р. Волхов с захватом плацдармов на её противоположном берегу.

Первыми начали контрнаступление под Тихвином войска 52-й армии, начав боевые действия 12 ноября ударом в основание вбитого в оборону советских войск выступа. Соединения 52-й армии пытались прорвать вражескую оборону на рубеже р. Малая Вишерка и овладеть превращённым в сильный узел сопротивления город Малая Вишера. Однако добиться положительных результатов в первые дни операции не удалось. Советские войска столкнулись с характерной для зимней кампании 1941—1942 гг. системой обороны, основанной на цепочке опорных пунктов. Промежутки между ними простреливались артиллерийским, миномётным и пулемётным огнём, закрывались минными полями. Сами опорные пункты представляли собой деревни, небольшие города, господствующие над местностью высоты, сильно укреплённые и прикрытые минными полями и проволочными заграждениями. При оборудовании населённых пунктов в качестве узлов обороны дома частично сжигались (для расчистки секторов обстрела), а частично превращались в ДЗОТы под пулемёты и артиллерийские орудия.

Организуя наступление на Малую Вишеру, командующий 52-й армией не сумел создать ярко выраженной ударной группировки. Армия наступала на широком 48-километровом фронте от Зеленщины до Поддубье, имея всего четыре дивизии в первом эшелоне. Для решения основной задачи — разгрома группы противника в районе Мал. Вишеры и овладения этим сильным узлом сопротивления — было выделено фактически всего лишь два полка 259-й стрелковой дивизии, наступавших на 8-километровом фронте.

После нескольких неудачных попыток штурма, сталкиваясь со сплошной завесой огня, было принято решение подготовить два отряда численностью примерно по 500 человек для ночного просачивания между опорными пунктами на подступах к Малой Вишере. Отряды вооружались помимо винтовок, пулемётов и миномётов несколькими противотанковыми орудиями. В течение двух дней, 16 и 17 ноября отряды проходили интенсивную подготовку к предстоящей операции. Подгонялось снаряжение, оружие и металлические предметы обматывались тканью, чтобы не создавать шума при движении. Ночью 17 ноября обе группы скрытно просочились между опорными пунктами и вышли на коммуникации маловишерского узла сопротивления. Удачные действия просочившихся отрядов нарушили систему обороны немцев и воспрепятствовали манёвру резервами между узлами сопротивления. По итогам боя 18 ноября немцы приняли решение оставить Малую Вишеру, которая была занята войсками 52-й армии 20 ноября. Штурм Малой Вишеры стал фактически первой ласточкой общего наступления Красной армии в зимней кампании 1941/42 г.

Однако если контрнаступление под Тихвином началось раньше всех, то его развитие происходило куда менее динамично, чем контрудар под Ростовом. Пока шли бои за Малую Вишеру, к наступлению подготовилась 4-я армия на ключевом, тихвинском направлении. Наступление 4-й армии началось 19 ноября и развивалось вначале очень медленно. Наши наступавшие части вели ожесточённые, но безуспешные бои за опорные пункты противника, расположенные на переднем крае его обороны. Непосредственно город Тихвин штурмовали части 44-й и 65-й стрелковых дивизий. Здесь, как и на мало-вишерском направлении, войска 4-й армии атаковали фронтально, не пытаясь использовать просачивание между узлами обороны. Оставшиеся танки 60-й танковой дивизии использовались в качестве средства непосредственной поддержки пехоты. Например, 19 ноября 1941 г. 7 танков Т-26 из 120-го танкового полка были переданы в качестве средства непосредственной поддержки пехоты в 317-й стрелковый полк 92-й стрелковой дивизии. Непосредственно под руководством штаба 60-й танковой дивизии к 20 ноября остались в строю 38 танков (9 БТ-7, 12 Т-26, 16 «химических», 1 танкетка Т-37). С этими силами дивизия в тот день перешла в наступление из района Городище на Тихвин.

До 7 декабря бои шли на окраинах Тихвина, западнее города на р. Тихвинка и южнее — вдоль дороги Тихвин — Тальцы. Вместе с тем не следует думать, что немецкие войска не получали никаких подкреплений. В конце ноября частично по воздуху, а частично маршем в Тихвин была направлена 61-я пехотная дивизия из резерва группы армий «Север». Соединение до этого вело бои на островах в Балтийском море. Пехотная дивизия заняла оборону в Тихвине, а 12-я танковая дивизия была высвобождена для использования в качестве мобильного резерва. В это же время группировка врага на маловишерском направлении была усилена частями 215-й пехотной дивизии, перебрасываемой из Франции. Также в группу армий «Север» прибыла 250-я пехотная дивизия, сформированная из испанцев. Это была своего рода благодарность генерала Франко за помощь, оказанную ему Германией в ходе гражданской войны. В результате прибытия резервов сопротивление противника наступлению 4-й армии значительно возросло.

Немецкое командование придавало большое значение удержанию Тихвина. Так, на совещании у Гитлера 6 декабря 1941 г., которое описывалось в дневнике Ф. Гальдера, излагались планы по изоляции Ленинграда и установлению связи с финнами. С этой целью предполагалось пополнить 8-ю и 12-ю танковые дивизии и, главное, «удерживать Тихвин»[133]. Перелом в сражении под Тихвином наступил 7 декабря, на следующий день после упомянутого совещания у Гитлера. Южная оперативная группа войск 4-й армии (ею командовал снятый в начале ноября с командования армией генерал-лейтенант В. Ф. Яковлев) прорвала оборону противника на линии железной дороги и подошла к Ситомле, создав угрозу перехвата единственной коммуникации, связывавшей тихвинскую группировку противника с тылом. С целью предотвращения этой угрозы немецкое командование было вынуждено спешно снять часть своих сил с фронта в районе Тихвина и перебросить их в Ситомлю. Воспользовавшись ослаблением вражеских сил в городе, войска 4-й армии решительно атаковали противника, сломили его сопротивление севернее и восточнее города и 9 декабря в упорном ночном бою овладели Тихвином. Уже 8 декабря, всего два дня спустя после обсуждения далеко идущих планов по наступлению через Тихвин, Гальдер записывает в своём дневнике:

«Тихвин эвакуируется»[134].

Последней из армий по периметру выступа с вершиной в Тихвине перешла 54-я армия. Произошло это потому, что на волховском направлении наступление немецко-фашистских войск было остановлено только 25 ноября в 6 км к югу и юго-востоку от Волхова. К началу декабря войска 54-й армии были усилены 80-й стрелковой дивизией, переброшенной из Ленинграда. В районе Войбокало из частей 311-й стрелковой дивизии, 6-й бригады морской пехоты, переброшенных с правого берега р. Волхов, и частей 80-й стрелковой дивизии была образована ударная группа, которая 3 декабря перешла в наступление и начала теснить противника в южном направлении. 

В первой половине декабря из Ленинграда в состав 54-й армии были дополнительно переброшены 115-я и 198-я стрелковые дивизии. Также из Ленинграда были переброшены танки KB по льду Ладожского озера. В условиях перехода боёв под Ленинградом в фазу позиционной войны надобность в танках значительно уменьшилась, и они были использованы для спасения города косвенным путём, под Волховом.

С вводом в бой 15 декабря 115-й и 198-й стрелковых дивизий наступление на левом берегу р. Волхов стало развиваться более успешно. В двухдневных упорных боях 54-я армия продвинулась на 20 км и 17 декабря вышла в район Оломны, охватив левый фланг главных сил противника, действовавших на правом берегу р. Волхов. В это же время часть войск 4-й армии, преследовавшая противника вдоль железной дороги Тихвин — Волхов, вышла к р. Лынна и охватила правый фланг волховской группировки противника. Опасаясь окружения, эта группа начала отход. К 28 декабря она была отброшена за железную дорогу Мга — Кириши. Наши войска завязали бои за Погостье, Посадников Остров, Ларионов Остров и Кириши. Чтобы остановить наступление на этом направлении, немецкое командование вынуждено было снять из-под Ленинграда ещё две пехотные дивизии (291-ю и 269-ю) и перебросить их в район Кириши.

В декабре под Тихвином, как и на других участках советско-германского фронта, пошли в бой свежесформированные соединения. Для объединения управления возросшим числом армий и соединений 17 ноября был сформирован Волховский фронт под командованием К. А. Мерецкова. Управлять 4-й и 52-й армиями вкупе с вновь появившимися объединениями сочли нецелесообразным. Директива Ставки ВГК № 005581 от 11 декабря 1941 г. гласила:

«2. В состав Волховского фронта включить:

а) 4-ю армию, командарм генерал-майор Иванов П. А. , в составе 4-й гв. стр. див., 44, 65, 191 и 377-й стр. див., 27-й и 80 кав. див., 1-й гренад. бригады, 60-й танк, див., 46-й танк, бригады, 883 а[ртиллерийского] п[олка] и шести лыжных батальонов, действующих на направлении Тихвин — Волховстрой. Штарм 4 — район Тихвина;

б) 59-ю армию, командарм генерал-майор Галанин, в составе 92, 372, 374, 376, 378, 382 сд, 78, 87 к[авалерийских] д[ивизий], 827 а[ртиллерийского] п[олка] и трёх дивизионов PC, развёртываемую в районе Вязище, В. Заозёрье, плтф. Мордвиново, Бабчицы, Неболчи. Штарм 59 — район ст. Неболчи;

в) 26-ю армию, командарм генерал-лейтенант Соколов, в составе 327 с[трелковой] д[ивизии], 53, 22, 23, 24, 57, 58 и 59-ю стр. бригад, 18 а[ртиллерийского] п[олка] и трёх дивизионов PC, развёртываемую в районе Зеленщина — Мал[ая] Вишера — Новая — Посад — Вычерема — Мощаница. Штарм 26 — Фальков;

г) 52-ю армию, командарм генерал-лейтенант Клыков, в составе 46, 111, 259, 267 и 288 с[трелковые] д[ивизии], 442 и 561 а[ртиллерийского] п[олка], действующую на направлении Селищенские Казармы — Волхове. Штарм 52 — Веребье;

д) резерв фронта — 366 с[трелковая] д[ивизия] в районе ст. Теребутинец»[135].

59-я армия появилась на свет в ноябре 1941 г. и состояла из сформированных осенью 1941 г. соединений. Возглавил её командующий Новгородской армейской группой И. В. Галанин. 26-я армия, как и 1-я ударная и 20-я армии под Москвой, была целиком детищем «перманентной мобилизации» и прибыла из резерва Ставки ВГК. Вскоре она будет названа 2-й ударной и в этом качестве станет одним из самых известных (к сожалению, печально известных) объединений Красной армии. Однако прибытие соединений этих двух армий началось только в конце декабря 1941 г.

Свежесформированный Волховский фронт в декабре успешно развивал преследование противника. Войска 4-й и 52-й армий к 27 декабря вышли к реке Волхов на фронте Кириши — Новгород, захватили на левом берегу плацдармы в районе Лезно — Хмелищи — севернее Грузино и продолжали бои по их расширению.

Немецкое командование, стараясь удержать в своих руках левый берег р. Волхов, усилило отошедшие войска охранной дивизией, снятой с охраны тыла, и частями 81-й пехотной дивизии, переброшенной из Франции. К концу декабря противник был отброшен в исходное положение, с которого 16 октября он начал наступление на Тихвин. Достигнутые в октябре 1941 г. рубежи были утрачены, чтобы больше никогда не оказаться снова в руках захватчиков.

Развития достигнутый успех не получил. Растянутый на 350 км по периметру вытянувшегося в сторону Тихвина фронт снова «схлопнулся» в 70-километровый рубеж, опирающийся на крупную водную преграду. В связи с этим, а также с растяжкой коммуникаций и отсутствием достаточных средств подвоза попытки советских войск продолжать наступление успеха не имели. Войска 54-й, 4-й и 52-й армий, удерживая занятые ими плацдармы на левом берегу р. Волхов, в конце декабря приступили к закреплению своих позиций. Продолжение наступления ожидалось после прибытия на фронт 2-й ударной и 59-й армий в начале января 1942 г.

Всего в наступательной фазе операции участвовали 192 950 человек. Безвозвратные потери составили 17 924 человека, санитарные — 30 977 человек, всего — 48 901 человек. 

С точки зрения стратегии обе стороны в сражении за Тихвин могли отчитаться преимущественно о достижении негативных (нарушение планов противника) целей. Заметных захватов территории по итогам продолжавшегося два с половиной месяца сражения ни той, ни другой стороной сделано не было. Всё вернулось к статус-кво на момент начала операции. Немецкое командование могло поставить себе в заслугу нарушение советского плана деблокирования Ленинграда в спланированной Синявинской операции силами 54-й армии. Советское командование, в свою очередь, предотвратило глубокий обход Ленинграда и соединение немецких и финских войск к западу от Ладожского озера. Тем самым была сохранена связывавшая Ленинград с Большой землёй линия снабжения. К упущенным возможностям группы армий «Север» также следует отнести некоторое опоздание с моментом перехода в наступление на Тихвин, позволившее советскому командованию беспрепятственно снять три стрелковых дивизии и одну танковую бригаду. Эти соединения стали щитом на пути к столице передовых частей группы армий «Центр» в октябре 1941 г. Выводить их из боя было бы куда труднее. Вместе с тем после своего начала наступление I армейского и XXXIX моторизованного корпусов стало притягивать к себе силы, которые можно было использовать под Москвой. В частности, 60-я танковая дивизия была в последний момент перенаправлена под Тихвин вместо Москвы. Одновременно ни одного соединения из группы армий «Север» не было переброшено в группу армий «Центр» после начала операции. Более того, после перехода советских войск в наступление в 18-ю армию был направлен свежий 203-й танковый полк (45 Pz.II, 71 Pz.III, 20 Pz.IV и 6 командирских танков). Фактически это было ядро танковой дивизии, которое немецкое командование было вынуждено использовать на Волховском направлении в качестве средства непосредственной поддержки пехоты. На 25 декабря в нём числилось 136 танков, а уже 10 января — всего 50. Введение полнокровного танкового полка в состав одной из потерявших матчасть танковых дивизий группы армий «Центр» или «Юг» могло привести к фатальным последствиям. Вместо этого танки были растрачены в глухих лесах под Ленинградом. Точно так же в полосу Волховского фронта была направлена первая переброшенная с Запада дивизия — 215-я пехотная дивизия. Она уже в начале января 1942 г. заняла оборону на Волхове.

С оперативной точки зрения сражение за Тихвин показывает, каким образом наносилось поражение немецким ударным группировкам под Москвой, Тулой и Ростовом. Во всех случаях ситуация развивалась схожим образом. Развивая наступление вглубь построения советских войск, моторизованные корпуса немцев растягивали свои фланги и увеличивали фронт наступления, одновременно неся чувствительные потери в людях и технике. Это вначале приводило к снижению темпов наступления, его остановке, а затем к эффективным контрударам Красной армии по флангам. От других успешных контрударов контрнаступление под Тихвином отличает то, что в нём не использовались плоды «перманентной мобилизации», то есть дивизии и армии формирования осени 1941 г. Контрнаступление было проведено большей частью силами, уже имевшимися в наличии и находившимися в соприкосновении с противником с начала ноября. Именно поэтому контрнаступление под Тихвином началось заметно раньше общего контрнаступления Красной армий в зимней кампании.

Крупным недостатком в действиях советских войск являлось отсутствие массированного применения танков и артиллерии на направлениях главных ударов армии. Так, танковые части, входившие в состав 4-й армии, были равномерно распределены по группам поддержки пехоты. Вместо того чтобы использовать 60-ю танковую дивизию как единое целое и образовать мощную ударную группу для наступления на направлении главного удара и организации преследования, подвижное соединение было растащено между несколькими стрелковыми дивизиями. В какой-то мере это может быть оправдано характером местности. Артиллерийские средства были также распределены равномерно между соединениями без акцентирования артиллерийского удара на том или ином направлении. В 52-й армии главный удар наносили 259-я и 111-я стрелковые дивизии в обход г. Малая Вишера с севера и юга. Однако вся артиллерия резерва Верховного главнокомандования была равномерно распределена между всеми дивизиями армии, а 111-я дивизия, действовавшая на направлении главного удара, оказалась без усиления.

Слабым местом в подготовке и ведении операции также было отсутствие у командующих армиями и у командующих войсками оперативных групп резервов, способных развивать успех соединений первого эшелона. В полосе наступления 4-й армии отсутствие резервов привело к тому, что соединения армии, перейдя в наступление 19 ноября и к 23 ноября перехватив основные дороги из Тихвина на запад, завершить окружение противника в районе Тихвина не смогли.

С тактической точки зрения Красная армия в ходе контрнаступления под Тихвином столкнулась с системой обороны опорными пунктами, с преодолением которой возникли серьёзные проблемы. В первые дни контрнаступления усилия войск направлялись в основном на овладение отдельными спорными пунктами и узлами сопротивления на переднем крае обороны противника. Стрелковые дивизии не получали задач на глубокий обход этих пунктов и узлов. Всё это приводило к потере темпа наступления и позволило немецкому командованию безнаказанно подводить резервы из глубины, снимать части с неатакованных участков фронта и оказывать таким образом упорное сопротивление нашим войскам.

В процессе наступления не получила широкого распространения тактика просачивания. Промежутки между опорными пунктами немецкими войсками не занимались, а простреливались артиллерийским и миномётным огнём. Наступающие стрелковые дивизии не пытались использовать незанятые промежутки в обороне противника для обхода и охвата опорных пунктов с целью нанесения удара по флангу и тылу оборонявшихся в них гарнизонов. Поэтому борьба за эти пункты затягивалась.

Но, несмотря на все вышеизложенные промахи и недостатки, борьба за Тихвин стала важным звеном в качественном изменении ситуации в пользу Красной армии. Полковник Хартвиг Польман, командир 284-го полка 96-й пехотной дивизии, впоследствии констатировал:

«Конец 1941 г. принёс немецкому командованию серьёзные кризисы и заботы. Наступательный порыв, перебросивший дивизии Волховского фронта далеко за Волхов к Тихвину и к нижнему течению реки почти до самого её впадения в Ладожское оз., исчерпал свою ударную мощь, и они откатились к исходным позициям октября. Напрасны были все потери в людях и технике, напрасен высокий боевой дух солдат. Их силы были истощены до предела, но они остались верны своему командованию. Осталось и сознание того, что противник, располагая далеко превосходящими силами, захватил инициативу. Между оз. Ильмень и Карельским перешейком стояла одна пятая всей Красной армии. Чего, однако, в тот момент никто ещё не знал, так это того, что здесь, в Волховском районе, русские уже не выпустят из рук эту инициативу»[136].

Контрнаступление под Тихвином стало этапным как в дальней, так и в ближней перспективе. Вместе с контрнаступлением под Ростовом оно знаменовало начало перехвата стратегической инициативы Красной армией в зимней кампании 1941—1942 г. В дальней перспективе отброшенные за Волхов войска группы армий «Центр» навсегда утратили инициативу на этом участке фронта. Несмотря на ряд попыток вернуть себе инициативу, в том числе вливанием крупных резервов, 16-я и 18-я армии были вынуждены вести кровопролитные бои фронтом на восток. Штурм Ленинграда был отложен навсегда.

Противнику не удалось в первой половине ноября осуществить прорыв на шахтинском направлении с последующим выходом в тыл Ростову. Тем не менее проникновение его сил в район Миллерово — Астахов — Аграфеновка (60 км севернее Ростова) осложнило положение на ростовском направлении. Усилив свою группировку, противник мог последующими ударами угрожать непосредственно шахтинскому промышленному району и важнейшей железнодорожной магистрали Воронеж — Ростов.

Противник получил также возможность развивать манёвр в северном и северо-восточном направлениях на Каменск и Ворошиловград, особенно в стыке 9-й и 18-й армий с целью расчленения Южного фронта, охвата и поражения 12-й и 18-й армий и выхода на рубеж р. Сев. Донец.

Наконец, полуохватывающее положение по отношению к Ростовскому району облегчало противнику удар во фланг 56-й Отдельной армии, оборонявшей район Ростова.

Все эти обстоятельства настойчиво требовали скорейшего осуществления готовившегося контрнаступления с целью разгрома 1-й танковой армии противника.

Ставка Верховного главнокомандования, давая указания на разгром 1-й немецкой танковой армии, имела в виду не только остановить продвижение противника, но и отбросить его на запад, чем ликвидировать угрозу прорыва на Кавказ. Более того, активные наступательные действия войск Южного фронта должны были сковать основные силы группы армий «Юг» и не позволить немецкому командованию усиливать за счёт её группу армий «Центр» на московском направлении, где происходили в это время решающие события.

В создавшейся обстановке Ставка Верховного главнокомандования принимает решение: развернуть закончившую сосредоточение в районе Краснодона и Каменска 37-ю армию под командованием генерал-майора А. И. Лопатина в стыке между 18-й и 9-й армиями на фронте Ровеньки — Должанская — Бирюково для удара в южном направлении во фланг и тыл 1-й немецкой танковой армии. За правым флангом 37-й армии сосредоточивались две (35-я и 56-я) кавалерийские дивизии.

С развёртыванием 56-й Отдельной армии под командованием генерал-лейтенанта Ф. Н. Ремизова на подступах к Ростову и с выдвижением на фронт 37-й армии и двух кавалерийских дивизий силы советских войск, действующих между р. Сев. Донец и Таганрогским заливом, были увеличены на одиннадцать стрелковых и шесть кавалерийских дивизий и на три танковые бригады, т.е. более чем в два раза.

Всего в составе Южного фронта и 56-й Отдельной армии на 15 ноября насчитывалось 22 стрелковых дивизии, 9 кавалерийских дивизий, 5 танковых бригад.

Действовавшая на этом участке фронта группировка войск противника — 4-й немецкий армейский и итальянский корпуса 17-й армии и 1-я танковая армия (XXXXIX горный, XIV и III моторизованные корпуса) — по-прежнему насчитывала семь пехотных, две горно-стрелковые, три танковые и четыре моторизованные дивизии, т.е. всего шестнадцать дивизий.

Таким образом, по количеству соединений в переводе их на дивизии (считая две кавалерийские дивизии облегчённого типа, а также соответственно три танковые бригады за одну дивизию) советские войска превосходили силы противника примерно в 1,8 раза. По фактическому количеству людей в соединениях превосходства не было. Ударная группировка 37-й армии имела в своём составе 235 орудий дивизионной артиллерии и артиллерии усиления.

Противник перед фронтом 37-й армии имел лишь около семи дивизионов артиллерии (84 орудия).

Пока 37-я армия в период с 11 по 16 ноября выдвигалась в назначенную ей полосу, 1-я танковая армия противника изменила направление своего главного удара. Командование этой армии отказалось от глубокого обхода Ростова через Шахты — Новочеркасск и, оставив на участке Бобриково — Астахово — Родионово-Несветайское общим протяжением 60 км одну моторизованную дивизию «Викинг», усиленную частью сил 16-й танковой дивизии, остальные силы XIV моторизованного корпуса (две танковые и одну моторизованную дивизию) подтянуло клёвому флангу III моторизованного корпуса на рубеж Кутейниково — Стоянов. XIV моторизованный корпус должен был нанести удар на Ростов с севера через Большие Салы, III моторизованный корпус — с запада через Чалтырь.

С целью отвлечения советских сил с ростовского направления IV немецкий армейский корпус (правофланговый корпус 17-й армии) начал наступление с реки Бахмутка вдоль правого берега р. Сев. Донец в общем направлении на Ворошиловград и к вечеру 16 ноября вклинился в расположение 12-й армии в районе северо-восточнее Артемовска на глубину до 20 км.

Войска 12-й армии упорной обороной и контратаками сдерживали наступление IV армейского корпуса и, хотя противнику в последующие пять дней удалось ещё продвинуться на восток на 35 км и выйти в район Голубовки, фронт 12-й армии не был прорван и наступление врага в направлении на Ворошиловград не отразилось на операциях наших войск в районе Ростова.

В связи с перемещением ударной группировки противника к югу и нацеливанием её для удара непосредственно на Ростов советское командование уточнило свой первоначальный план наступательной операции. В окончательном виде этот план заключался в следующем: главный удар нанести 37-й армией с фронта Дарьевка — Бирюково в общем направлении на Больше-Крепинскую в тыл моторизованным корпусам противника. 18-я армия наносила удар силами двух левофланговых стрелковых дивизий на Дмитриевку и Дьяково с задачей выйти на верхнее течение р. Миус, а 9-я армия силами одной стрелковой и одной кавалерийской дивизий из района Новошахтинска — в направлении на Болдыревку с задачей содействовать 37-й армии в разгроме 1-й танковой армии противника. 

35-я и 56-я кавалерийские дивизии должны были после достижения стрелковыми дивизиями района Дьяково наступать из-за левого фланга 18-й армии на Куйбышево — Артемовка с задачей действовать по ближайшим тылам 49-го немецкого горно-стрелкового корпуса и выходом на рубеж р. Крынка обеспечить с запада 37-ю армию.

Обеспечение наступления ударной группировки Южного фронта со стороны Донбасса было возложено на войска 12-й армии, а также правого фланга и центра 18-й армии.

Задача 56-й Отдельной армии Ставкой Верховного главнокомандования 14 ноября была определена следующим образом:

«В связи со снижением ударной группы противника к югу и нацеливанием её на фронт 56-й Отдельной армии основной задачей 56-й Отдельной армии является прочное удержание Ростовско-Новочеркасского района. При успехе наступления Южного фронта и отвлечения тем на себя части ударной группы противника 56-я Отдельная армия обязана коротким ударом содействовать Южному фронту в достижении общего поражения противника».

В 8 часов 17 ноября главные силы немецких моторизованных корпусов в составе трёх танковых и двух моторизованных дивизий возобновили наступление на Ростов.

Одним часом позже — в 9 часов 17 ноября перешла в контрнаступление ударная группировка Южного фронта — 37-я армия и войска примыкавших к ней флангов 18-й и 9-й армий в общем направлении на Больше-Крепинскую с целью разгрома 1-й танковой армии противника.

Две левофланговые дивизии 18-й армии встретили сопротивление двух немецких горно-стрелковых [374] дивизий, оборонявшихся на рубеже Ново-Павловка — Дмитриевка — Дьяково, и до 21 ноября успеха не имели, но сковали силы XXXXIX горного корпуса Людвига Кюблера.

Войска 37-й армии в первый день наступления, сбивая передовые части противника, продвинулись на 15—18 км. В последующие четыре дня войска армии, встретив ожесточённое сопротивление немецких моторизованной и части сил танковой дивизий, переходивших в контратаки, продвинулись на 10—20 км. К 21 ноября они вышли на рубеж Цимлянка — Миллерово — Аграфеновка. Как написал историограф 16-й танковой дивизии о наступающих советских дивизиях под Ростовом:

«Это были те части, у которых отсутствовали регулярная подготовка и вооружение, однако напор, с которым они действовали, компенсировал их военную неполноценность»[137].

Ввиду неблагоприятных метеорологических условий авиация фронта до 20 ноября действовала неэффективно и не могла обеспечить необходимую поддержку наземным войскам.

С 20 ноября авиация активизировала свою боевую деятельность и уничтожала противника в наиболее сильных опорных пунктах, содействуя продвижению наших войск.

Ещё более медленно шло наступление 9-й армии, против которой противник развернул часть моторизованной дивизии и танковую дивизию. К вечеру 21 ноября 9-я армия выдвинулась на рубеж Аграфеновка — Кутейниково.

В действиях войск Южного фронта имели место крупные недостатки, не позволившие провести наступление в высоком темпе. Основными из них являлись: слабое маневрирование силами и средствами, стремление командиров быть везде одинаково сильными, робость в решениях, недостаточно чёткая организация и осуществление взаимодействия пехоты с танками, артиллерией и авиацией, отсутствие необходимой требовательности начальников в отношении выполнения поставленной ими задачи. Вследствие отмеченных недочётов ударная группировка войск Южного фронта в период с 17 по 21 ноября не использовала всех своих возможностей для разгрома выставленного против неё заслона и выдвижения на рубеж, с которого можно было бы нанести удар в тыл немецким моторизованным корпусам.

Вследствие низких темпов наступления ударная группировка войск Южного фронта до утра 22 ноября не оказала влияния на те бои, которые вели в этот момент главные силы моторизованных корпусов врага в районе Ростова. Противнику удалось занять Ростов, оттеснив войска 56-й Отдельной армии к югу за р. Дон и к востоку в направлении на Новочеркасск на рубеж Грушевская — Бол. Мишкин.

Однако нависающее положение ударной группировки Южного фронта и продолжавшееся её продвижение в южном направлении создавали угрозу флангу и тылу противника, прорвавшегося к Ростову. В этих условиях занятие Ростова 21 ноября не дало немецким войскам никаких преимуществ, они не могли развить своё наступление ни на юг, ни на Новочеркасск и были вынуждены перейти к обороне фронтом на юг, восток, а вскоре и на север. Сами немцы потом признавали:

«На следующий день (21 ноября. — А. И.) поступило сообщение о взятии Ростова III танковым корпусом. Корпусом был выполнен приказ высшего военного командования. Завоевание Ростова, однако, являло собой Пиррову победу. Незадолго до этого корпус мог быть отсечён силами неприятеля. Обессилевшие части и подразделения вынуждены были вести тяжёлые бои на труднопроходимой местности, результатом чего явились крупные потери. Целью было обеспечение путей отхода для войск, сражавшихся вокруг Ростова»[138].

За 22 и 23 ноября ударная группировка Южного фронта, продолжая развивать своё наступление, продвинулась до 25 км и вышла на рубеж Ново-Павловка — Лысогорка — р. Тузлов.

В обстановке, когда советские войска создали непосредственную угрозу удара по левому флангу и в тыл главным силам 1-й танковой армии противника, командование этой армии, не имея резервов, вынуждено было начать с 21 ноября переброску своих сил из Ростова для усиления обороны на правом берегу р. Тузлов. На этом рубеже наши войска встретили уже более плотную, чем до сих пор, оборону противника.

Соотношение сил на участке ударной группировки Южного фронта к вечеру 23 ноября оказалось уже менее выгодным, чем это было в начале операции, но оно всё ещё было достаточно благоприятным для наших войск. Силы 37-й армии превосходили противостоявшего им противника более чем в два раза, а силы 9-й армии на своём участке наступления — в 2,5 раза.

Войска 37-й и 9-й армий за семь дней продвинулись примерно на 60 км и на такое же расстояние удалились от своих железнодорожных станций. Они вполне могли продолжать наступление без больших перегруппировок и сколько-нибудь значительной паузы.

Ставка Верховного главнокомандования неоднократно требовала увеличения темпов наступления ударной группировки Южного фронта, причём нацеливала её в общем направлении на Таганрог. Утром 22 ноября 1941 г. Ставка указала командующему Южным фронтом, что потеря Ростова не отменяет задачу войск фронта — нанесение удара по тылам Клейста, а, наоборот, усиливает необходимость занятия ими Таганрога, и предписывала потребовать от войск решительных, энергичных действий.

Директива Ставки Верховного главнокомандования от 24 ноября подчёркивала, что целью действий наших войск на ростовском направлении является «разгром бронетанковой группы Клейста и овладение районом Ростов, Таганрог с выходом на фронт Ново-Павловка — Куйбышево — Матвеев Курган — р. Миус». Поэтому командующему Южным фронтом предлагалось, «...продолжая наступательную операцию, поставить войскам задачу овладеть Ростовом и Таганрогом...», а командующему Закавказским фронтом — «...силами 56-й армии содействовать войскам Южного фронта в овладении районом Ростов».

Таким образом, Ставка требовала от командующего Южным фронтом энергичного продолжения наступления ударной группировки фронта в тыл главным силам моторизованных корпусов противника, развития её главного удара в направлении на Таганрог.

Командующий Южным фронтом неправильно понял поставленную ему задачу. Он решил сначала овладеть Ростовом, а затем начать наступление на р. Миус и на Таганрог. Для осуществления этого решения он три дня потратил на перегруппировку войск, в результате которой на прежнем фронте 37-й армии были оставлены только две стрелковые дивизии, а остальные силы этой армии (четыре стрелковые дивизии и три танковые бригады) были переброшены влево, на участок Стоянов — Генеральское. Были также рокированы влево, в район Чистополье, и две кавалерийские дивизии. Восточнее 37-й армии на р. Тузлов выдвинулась 9-я армия. В её состав были переданы из 56-й армии одна кавалерийская, одна стрелковая дивизии и одна танковая бригада, развернувшаяся западнее Новочеркасска на рубеже Грушевская — Бол. Мишкин.

Если вечером 23 ноября главные силы ударной группировки Южного фронта занимали охватывающее положение по отношению к большей части сил моторизованных корпусов противника, то после перегруппировки, вечером 26 ноября, они нависали над флангом и тылом только двух немецких моторизованных дивизий, оборонявшихся в районе Ростова.

При этом наша разведка не обнаружила вывода из района Ростова танковых дивизий противника, и командующий фронтом рассчитывал непосредственно в районе Ростова уничтожить главные силы 1-й танковой армии противника. Для этого он приказал нанести удары главным силам 37-й армии с фронта Стоянов — Генеральское на Султан-Салы, западную окраину Ростова, главными силами 9-й армии — с фронта Константиновка — Будённый на Большие Салы — Ростов и соединениями, переданными из 56-й армии, — со стороны Новочеркасска на Ростов.

На кавалерийские дивизии возлагалась задача выдвинуться в район Валуевского, обеспечить правый фланг ударной группировки Южного фронта, а затем к исходу 27 ноября выходом в район Синявки перерезать коммуникации группы Клейста.

56-я армия наносила удары тремя группами: восточной группой из района Красный Двор на восточную окраину Ростова; центральной группой из района Батайск на южную окраину Ростова и западной (более сильной) группой из района севернее Азова на западную окраину Ростова и Чалтырь.

Наступление ударной группировки Южного фронта и 56-й армий на Ростов началось утром 27 ноября. Под ударами наших войск противник вынужден был начать отход из ростовского мешка.

Основные усилия немецкого командования в течение 27, 28 и 29 ноября были направлены к тому, чтобы задержать наступление главных сил 37-й армии с севера и западной группы 56-й армии с юга и тем самым обеспечить отвод своих дивизий из района Ростова. С этой целью ударной группе 37-й армии противник противопоставил две танковые дивизии.

Нашим войскам 29 ноября удалось прорвать фронт противника как на северном фасе, южнее Стоянова, так [380] и на юге в районе Чалтыря. В этот день одна стрелковая дивизия 37-й армии продвинулась в районе севернее Султан-Салы, а западная группа 56-й армии овладела Чалтырем. В то же время центральная группа 56-й армии и новочеркасская группировка 9-й армии после трехдневных уличных боёв очистили от противника Ростов.

С 30 ноября по 2 декабря, преследуемые нашими войсками, потрёпанные соединения немецких моторизованных корпусов отходили на рубеж р. Миус от Куйбышево до Покровского и далее на линию Самбек — р. Самбек, где им удалось закрепиться и с помощью подошедших подкреплений остановить наступление армий левого крыла Южного фронта.

Вследствие медленного наступления ударной группировки Южного фронта и неправильного решения командующего фронтом, принятого им после выхода наших войск на р. Тузлов, моторизованные корпуса противника не были окружены и уничтожены. Однако в боях под Ростовом сначала наступательных, а затем оборонительных они понесли большие потери как в личном составе, так и в материальной части. Противник был отброшен от Ростова.

Чтобы остановить дальнейшее наступление советских войск, командование группы армий «Юг» спешно направило из района Харькова четыре дивизии. Таким образом, на ростовское направление были отвлечены все свободные силы группы армий «Юг».

Поражение 1-й немецкой танковой армии под Ростовом и сковывание войсками Южного и Юго-Западного фронтов остальных сил группы армий «Юг» в условиях, когда все резервы последней были израсходованы, создало известное равновесие сил на юго-западном направлении, и фронт здесь на длительное время стабилизировался. Вместе с тем контрнаступление войск Южного фронта, сковавшее все силы группы армий «Юг», не позволило немецкому командованию усилить за счёт войск этой группы московское направление, что оказало благотворное влияние на исход оборонительных сражений под Москвой в ноябре — начале декабря и на последующее успешное контрнаступление Красной армии на главном (западном) стратегическом направлении.