Луковица – 19

Хлопотливая деятельность Уильяма Вайзмэна в Северной Америке объяснима. Интерес Великобритании к СаСШ начала ХХ века был вполне понятен, тогдашняя Америка не являлась, конечно же, конкурентом "владычице морей", но дело было в том, что Великобритания тогда была в силе, была она тем, чем была, в маскировке нужды не видела и называлась она с гордой простотой Британской Империей. Ну, а поскольку любая Империя это союз нерушимый народов свободных, то как-то так само собою получается, что находятся завистники чужому счастью и вносят эти сволочи в дружную семью ненужный и вредный раздор. И СаСШ именно таким мстительным завистником и были. Они давали прибежище всем, кому ни попадя, и некоторым из этих "труждающихся и обремененных" они давали прибежище не без задней мыслишки. Как, скажем, ирландским и индийским "националистам". В начале ХХ века Америка была базой как тех, так и других в Западном полушарии. И базой теплой и гостеприимной, ведь одних только свободолюбивых ирландцев в Америке проживало куда больше, чем в английской "тюрьме народов". Так что помимо интереса геополитического Англия испытывала к Америке интерес и несколько иного, личного, так сказать, свойства.

В 1910 году Вайзмэн прочно обосновался в Мексике, в самом ее сердце, в столице, в Мехико. И развернул там бурную "предпринимательскую" деятельность. Надо заметить, что делами он занимался с успехом, билась в баронете несомненная деловая жилка. Ну, а любому деловому человеку, понятное дело, нужен банк – переводы там, чеки, депозиты и векселя. А как же. Заимел своего банкира и товарищ Вайзмэн и вышло так удачно, что связывали их с банкиром отношения не только деловые, но и дружеские. Капиталист и банкир стали закадычными друзьями и в частной жизни. Банкир, так же как и Вайзмэн, был молод, и, так же как и Вайзмэн, мог похвастаться своей родословной. Звали его Франц Ринтелен фон Клейст. Папа блестящего Франца тоже был банкиром, только жил он в Германии, а вот сынка его, не иначе, как со скуки, за каким-то чертом занесло аж в Мексику, где ему тоже, наверное, было скучно, поскольку, устав щелкать костяшками счетов и складывать столбиками золотые монеты, Франц наш снимал нарукавники и занимался совсем другими делами и делами этими были отнюдь не местные веселые сеньориты. Товарищ фон Клейст был резидентом немецкой разведки, которому подчинялись агенты, оперирующие в Северной Америке.

(После прихода к власти Гитлера фон Клейст объявил себя врагом режима и эмигрировал в Англию, откуда слал проклятия "фашистам", суровые нацисты включили его в список лиц, подлежавших немедленному аресту, как ренегата и изменника родины, однако англичане, которых на мякине не проведешь, в 1939 году засадили Франца в лагерь как немецкого шпиона, и фон барон просидел там до окончания уже другой мировой войны – Второй. Жизнь банкиров далеко не так сладка, как то может показаться со стороны.)

Ну и вот, по какому-то забавному совпадению, в том самом 1910 году, когда один наш друг в Мехико капиталистничал, а другой банкирничал, в Мексике вспыхнула революция. Сама собою, конечно же. Заметим, что Англия и Германия, изо всех сил готовящиеся к войне и особо этого и не скрывающие, выступают в Мексике против СаСШ единым дружным фронтом, плечом к плечу. Не странно ли? Ведь понятно, что в предстоящей войне Америка будет либо нейтральной, либо станет союзником одной из сторон, она не может быть врагом Англии и Германии одновременно, и интерес как одной силы, так и другой в том, чтобы перетянуть Америку на свою сторону, зачем заранее интриговать "против"? Ларчик открывается просто – любое государство норовит заранее надеть на другое государство удавку, чего там дальше будет, то бабка надвое сказала, а вот удавка – это вещь удобная и в хозяйстве очень даже нужная, будет Америка нашим союзником, мы удавочку ослабим, будет врагом – затянем, если будут дела наши совсем плохи, мы удавочку завсегда продать сможем, не за деньги какие-то пошлые, а за политические уступки, и продадим мы ее кому сами захотим, захотим – победителю, а захотим, так в крайнем случае можем и самому посиневшему и сипящему удавленнику кончик веревки в руку всунуть – "на, держи, дорогой и век нашу доброту помни!".

Насколько серьезны были события в Мексике? Серьезны они были так, что дальше некуда. Из пропагандистских соображений мексиканская революция и мексиканская гражданская война сегодня изображаются в несколько пародийном ключе, как нечто опереточное, как какой-то, Господи помилуй, "знак Зорро". Однако мы можем посмотреть на это дело под несколько неожиданным углом. Вот всем нам прожужжали уши "золотом немецкого генштаба", которым золотом и была оплачена "Октябрьская революция" в России. Много ли было того золота? Много, конечно – целых пятьдесят миллионов марок. По тем временам это не просто много, а очень много. Однако на подрывную деятельность против СаСШ Германия только до декабря 1915 года истратила более ста двадцати миллионов марок, а ведь война продолжалась еще целых три года. Сколько всего было истрачено денег, никто не знает, а ведь еще какие-то деньги тратила и Англия. "Ох, какие крупные деньжищи!" Только на поддержку Викториано Уэрты и Франсиско Вильи немцы, с тем, чтобы не допустить к власти американского ставленника Каррансу, истратили пятьдесят четыре миллиона марок. Те, кто считать умеют, уже прикинули, что это значит, а для тех, кто в счете слаб, расшифруем – лишь на звероподобного генерала Уэрту и на симпатягу "Панчо" Вилью немцы истратили денег больше, чем на ВСЕ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ РОССИИ ВМЕСТЕ ВЗЯТЫЕ.

Если истраченные секретными службами суммы свидетельствуют о внешнеполитических приоритетах государства, то не кажется ли вам, что на известной нам картине Первой Мировой Войны несколько нарушены пропорции? Что картина эта искажена и задним числом подправлена? Чуть-чуть, самую малость?