Луковица – 7

Стены здания нашей реальности совершенно так же, как и стены здания, в котором мы с вами сейчас сидим, покоятся на фундаменте. Фундамент реальности сложен из гигантских блоков-стереотипов. Одним из самых главных стереотипов является следующий – благодаря пропаганде массовое сознание рассматривает другие государства через призму личностных отношений. И эта точка зрения всячески поддерживается самими государствами, всемерно заинтересованными именно в таком положении вещей, когда публика-дура рассуждает о другом государстве в терминах "друг", "союзник", "государство, близкое нам в культурном смысле", "цивилизационная близость" и тому подобная ахинея. Горькая же правда жизни состоит в том, что государств друзей не бывает. Их не было в прошлом, их нет сегодня и их не будет в будущем. Никогда не будет. Государство государству – волк. Да не просто волчок-серый-бочок, а Волчище. Государство (причем абсолютно без разницы какое именно, тоталитарное ли, демократическое ли, рабовладельческое или "постиндустриальное") другому государству – волк, дракон и ехидна в одном лице. "Чудище обло." Эта основа основ тщательнейшим образом драпируется в чепуху, вроде "экономики" и делается это именно для того, чтобы скрыть пугающую истину.

Верить пропаганде насчет добрых чувств, которые испытывает одно государство к другому, можно, конечно. Человек вообще устроен так, что он с готовностью верит "во все хорошее". Но давайте попробуем повнимательнее разобраться в отношениях государств "союзников", да вот хотя бы в Первой Мировой Войне. Там, помнится, тоже "добро" сражалось со "злом". Поскольку мы русские, то и те события интересены нам лишь в том смысле, в котором они затрагивали Россию, а Россия была одним из главных субъектов, а потом, к сожалению, и объектов тогдашних событий. События проявляют себя в людях, и одной из таких личностей, вытолкнутых на авансцену истории, был небезызвестный нам товарищ Троцкий. Почему я хочу рассмотреть взаимоотношения государств через треснувшее стеклышко старинного пенсне, вы поймете из дальнейшего.

Начало Первой Мировой застало Троцкого в Вене. Он поспешно перебрался в нейтральную Швейцарию, а оттуда – во Францию. Во Франции он пробыл почти два года, пока терпение французского правительства не лопнуло и оно в сентябре 1916 года "выдворило" товарища Троцкого в Испанию. Причина высылки была очевидна – во Франции Троцкий занимался "антивоенной деятельностью", что французами было совершенно справедливо расценено как работа на Германию. Как только французская полиция перепихнула Троцкого в Испанию, тот был немедленно арестован и отправлен в Мадрид. Оттуда – в Кадис, а затем в Барселону. Если посмотреть на карту Испании, то можно увидеть, что испанцы зачем-то таскали Троцкого по всей Испании, пока, наконец, в Барселоне не посадили на пароход под названием "Монсеррат" и не отправили в Америку. 13 января 1917 года левая нога Льва Давыдыча ступила на нью-йоркский пирс. Поздравим Америку с ценным приобретением.

Три следующие месяца Троцкий жил в Нью-Йорке и работал репортером в газете "социалистической направленности" под названием "The New World". Правительственный куратор, надзиравший за разношерстной толпой "отщепенцев", кучковавшихся вокруг "Нового Мира", был, наверное, любителем симфонической музыки и завлекательное в своей двусмысленности название газетенке дал после того, как послушал Дворжаковскую девятую симфонию. Однако музыка музыкой, а политика политикой.

Уже после войны, в 1919 году, сенатский комитет провел расследование того, каким образом Германии в годы войны удавалось вести в США "большевистскую" пропаганду. Звучит, конечно, замечательно и чрезвычайно знакомо – "большевистская пропаганда на немецкие деньги". До "запломбированного вагона" дело не дошло, однако и без вагона выяснилось кое-что интересное. Во время слушаний в Сенате среди прочего всплыло и имя симпатичнейшего товарища Троцкого. Оказалось, что, прибыв в Нью-Йорк, Троцкий снял stylish apartment, в котором имелись телефон и холодильник, и внес плату за три месяца вперед. Телефон и холодильник тогда имел далеко не каждый американец. Очень, очень далеко не каждый. Замечу, что произошло это после несколькомесячного мотания из Кадиса в Барселону и обратно за счет испанского налогоплательщика, а также после того, как те же испанцы оплатили трансатлантическое путешествие "буревестника революции". Неплохое начало для обремененного семьей нищего эмигранта, чей суммарный заработок за три месяца жизни в Америке составил 244 доллара. Деньги эти он получил за свою деятельность в "Новом Мире" и за "лекции". Кроме обладания "стильной резиденцией" Троцкий еще имел глупость появляться на публике в автомобиле с приданным тому шофером. О, эта неистребимая провинцальная привычка пускать пыль в глаза. Как правы американцы, давно заметившие, что old habits never die.

Кроме писания "колонок" и "заметок" Лев Давидович иногда разнообразил свое существование произнесением пылких речей перед кучкой таких же, как и он, политических эмигрантов. То ли действительно со скуки, то ли "набивая язык". Но долго скучать ему не пришлось – после февральской революции в России европейские события понеслись вскачь. Резко активизировалась деятельность "держав" на русском направлении. Да это и понятно. Мировая война была в самом разгаре, тогдашняя единственная "сверхдержава" Британская Империя одержала хотя и промежуточную, но, тем не менее, очень важную победу, выведя из числа претендентов на послевоенные плоды своего "союзника" – Российскую Империю, и теперь складывала новую конфигурацию на европейском театре. Россия была развалена и ослаблена до уровня "Республики Россия" и теперь англичане видели свою задачу в удержании в войне "своего верного союзника по Антанте" уже в таком, урезанном виде. Поскольку Австро-Венгерская Империя тоже испытывала определенные трудности, то было, очевидно, сочтено, что ослабление России делу окончательной победы не повредит. Тот самый пресловутый "баланс сил". Ослабляя врага, не забываем и о "союзнике", которого тоже неплохо бы ослабить. Но ослабление ослаблением, однако окончательное уничтожение России как государства в тогдашние английские интересы никак не входило. Эта же ситуация повторяется сегодня у нас на глазах в случае удержания на плаву уже "РФ", только сегодня место англичан заняли американцы. Но вернемся в 1917 год.

С точки зрения англичан, тогдашний Восточный фронт должен был оставаться каким-никаким, но фронтом. За спиной продолжавшей сражаться Германии должен был маячить русский мужик. Причем Англия полагала, что все складывается как нельзя лучше, ведь теперь, поддерживая или лишая поддержки ту или иную политическую партию в новоявленной "республике", она могла усиливать или ослаблять Россию уже напрямую, а, следовательно, очень быстро, не прибегая к долгим и утомительным международным интригам. Так виделась картинка англичанам. Но не так она виделась другой стороне.

Германия, финансируя левые, "социалистические" партии России, тоже решала текущую, тактическую задачу. Что там будет после войны – это еще вилами по воде писано, а пока все силы нужно бросить на то, чтобы вывести из войны Россию, ну, а если и не вывести, то хотя бы максимально ослабить. То-есть, до определенного момента интересы Англии и Германии (стран, находившихся в состоянии войны друг с другом!) в отношении России совпадали. Опять картинка маслом из нашего совсем недавнего прошлого – точно так же до определенного момента (но только до очень определенного!) совпадали интересы США и Европы в отношении СССР.

После февраля положение в России было следующим – Англия имела "влияние", а если называть вещи своими именами, то она попросту имела в кармане "официоз", то-есть приведенное ею к власти Временное Правительство и подчиненные ему государственные структуры, в том числе и армию, а Германия имела точно такое же "влияние" в резко усилившихся в результате революции левых партиях. Это все та же диалектика, или, как то давно заметил догадливый русский народ, та же палка у которой, как известно, два конца. Победа проанглийских ставленников, имевшая целью уничтожение русской монархии и ослабление русского государства, была невозможна без эксплуатации революционных лозунгов и революционных идей, которые, в свою очередь усиливали радикальные "социалистические партии", за которыми стояла Германия. Картинка была, конечно же, сложнее – и в правительстве были прогерманские симпазанты и в рядах "социялистов" имелись англофилы, но в основе своей, в глубинной сути российская реальность в начале 1917 года была именно такова. Следующий этап борьбы предусматривал уже схватку за контроль над политическими партиями, между Англией и Германией началась война за русские умы.

Ну, а теперь вернемся к Троцкому и "союзникам" по Антанте.