Подземные палат...

Очень давно в одной старой книге, напечатанной еще с ятями, я увидел показавшуюся странной карту. Однако странность эта исчезла после внимательного взгляда. Карта была составлена более пятисот лет назад, но, несмотря на такую давность, удивляла точностью. Словно картографы той поры имели полный набор точных инструментов. Но таких инструментов, конечно, не было, а карту составлял один человек. Человека звали фра Мауро (история знает его только так — брат Мауро и не знает его истинного имени и происхождения), он был одним из выдающихся ученых Средневековья. По определению Гумбольдта, «венецианский ученый почти неизмеримой эрудиции». Монах ордена камальдулов, он посвятил себя картографии, считая, что созданная богом Земля должна быть, по крайней мере, хорошо изучена людьми. Современники считали — его «несравненным географом», и действительно, то, что сделал этот ученый монах, дало грандиозный толчок эпохе великих географических открытий. Фра Мауро составил карту мира, послужившую многим будущим поколениям под названием «Планисфера фра Мауро».

Карта включала почти всю имевшуюся в то время географическую информацию, добытую из книг и отчетов экспедиций, из рассказов моряков и сухопутных путешественников. Даже байки случайных торговцев складывались в определенные версии и давали почву для размышлений.

Карта мира фра Мауро произвела настолько сильное впечатление на венецианскую знать, что ее немедленно заключили в золотую раму и объявили ценнейшим достоянием республики. Очертания материков, земель, островов, извивы могучих рек, волнистые контуры горных массивов, похожие на цепи кучевых облаков, и четкие надписи. Кроме названий стран, городов, гор, рек и прочих географических наименований были и весьма пространные тексты. У северной дуги планисферы, по краю таинственной Пермии, шла латинская надпись, дававшая характеристику тамошним людям: «Они высокого роста, белолицы, сильны и мужественны, но не трудолюбивы. Живут охотою. Эти люди зверских обычаев. Далее к северу они живут в пещерах и под землею вследствие чрезмерной стужи».

Откуда же ученый монах взял все эти сведения? Наверняка из рассказов предприимчивых новгородских купцов, которые уже давно, презирая стужу, завели тесные торговые связи с местными жителями. Русские называли эту страну Пермью Великой, а людей, живших в ее лесах, — чудью белоглазой. Первые сколько-нибудь значимые поселения выходцев из Северо-Западной Руси появились в этом крае еще в первой половине XV столетия, а чуть позднее одним из первых городков, что имели уже укрепленный острог, стал Чердынский. Если б взглянуть на карту Русского государства того времени, то едва ли не последним тупиком на востоке был этот город-острог. И хотя уже в ту пору краем света русские люди считали еще более далекие восточные земли, но мир для них все равно кончался где-то здесь, на краю планисферы брата Мауро. За этим последним в русской ойкумене городком было почти неведомое — дикий таежный урман, непомерной ширины реки, в разливы превращавшиеся во вселенское море, и странные редкие селения местных жителей: становища не становища, крепости не крепости, объединенные властью Сибирской Орды.

…Археологи давно заметили, что древние захоронения, фундаменты старых стен, кострища, рвы, каналы — все это, некогда погребенное под слоем земли, вдруг выявляется самым неожиданным образом — по характеру современной растительности. Над фундаментами стен, например, растения более чахлы, а вот на трассах каналов и рвов, где скапливается влага, они, как правило, зеленее, крепче, да и поросль их гуще. Конечно, этот контраст незаметен, если смотреть с высоты своего роста, но если обозревать интересующую площадку с какой-нибудь маломальской возвышенности, то глаз начинает различать геометрию когда-то существовавших сооружений. Таким способом с самолета были открыты знаменитые этрусские некрополи в Италии, многокилометровая оросительная сеть на древних землях Средней Азии, остатки построек римского времени в Европе и много других объектов, давших потом блистательные находки.

С высоты Троицкого холма, где когда-то стоял один из замечательных русских форпостов в Прикамье — Чердынский кремль, в благодатные для трав лета хорошо видна неширокая полоса яркой зелени, сбегающая с холма к реке с северным названием Колва. Это след тайного хода, что спускался из-под Тайницкой башни кремля к воде. Считается, что первое укрепление в Чердыни было сооружено около 1475 года, когда воевода великого московского князя Иоанна Федор Пестрый, подчиняя Великую Пермь, остановился в приглянувшемся ему месте, где уж не один век стоял коми-пермяцкий городок, давший название русской крепости.

Острог Федора Пестрого простоял чуть более полувека и не избежал участи многих деревянных построек — сгорел. На том же месте, на Троицкой горе, в 1535 году московским дьяком Давыдом Курчевым была отстроена новая крепость с мощными деревянными стенами и башнями[15]. Видимо, в это время и был проложен потайной ход. В «Писцовых книгах», составленных Иваном Яхонтовым в 1579 году[16], подробно говорится о крепости, но… о тайнике ни слова. Оно и понятно: тайник еще успешно функционировал. Чердынский кремль имел шесть башен, и назывались они так: Спасская, Средняя, Княжья, Глухая, Наугольная и башня над тайником (или Тайницкая).

Но уже в 1614 году в донесении царского дьяка Морозова говорилось: «В Перми город Чердынь деревянный, а на городе шесть башен, а мосты и обломы на городе и на башнях сгнили и кровля обвалилась, а у города четверы ворота да тайник завалился…». Заваливаясь, тайник себя обозначил на поверхности, и скрывать его местоположение не было смысла. Через 10 лет Михаил Кайсаров в составленных им «Писцовых книгах» упомянет только 4 башни Чердынского кремля (что же, остальные две к тому времени разрушились?), не говорит ничего о башне над тайником, но четко фиксирует факт о завалившемся тайнике. Появляется свидетельство и о других подземных сооружениях крепости, например о пороховом погребе, который, очевидно, располагался где-то в центральной части крепостного холма, вблизи амбаров для припасов и вооружения.

Что же представлял из себя чердынский тайник? Это было потайное водозаборное устройство, — скорее всего, «изборского» типа. В Изборске, древней русской крепости, такой тайник, построенный еще в XIV веке, начинался внутри крепости, потом тоннельным проходом пересекал линию стен и уже ступенчато спускался параллельно склону холма до его подножия, где и выходил в подземный колодец. Изборский тайник был выложен камнем, а потому довольно хорошо сохранился до наших дней. Чердынский кремль — прямой наследник обороностроительных традиций Северо-Западной Руси — имел похожую конструкцию тайника: такой же тоннель, выходивший из-под стен, наклонный спуск (высота холма в этом месте достигает 15 метров), снова переходящий в тоннель, который и заканчивался потайным колодцем (рис. 1).

Рис. 1 а. Схема расположения подземных ходов на месте старой крепости г. Чердыни (местоположение острога-цитадели в структуре города)

Рис. 1 б. Схема основных сооружений на месте острога старой крепости г. Чердыни

По свидетельству директора Чердынского краеведческого музея А.Н. Харитонова, занимавшегося изучением тайника, подземный водозаборный колодец располагался в отложениях речной поймы примерно в 40 метрах от реки Колвы. Это давало возможность сделать колодец сравнительно неглубоким и иметь в достатке хорошо отфильтрованную речную воду. Интересно, что потайной ход был направлен не по кратчайшему расстоянию от Тайницкой башни к реке, а несколько под углом, что в случае осады затрудняло его поиск врагами.

Чердынский тайник был выполнен целиком из дерева и крепление, и обшивка, и лестничный спуск. Даже если все деревянные элементы делались из лиственницы, наиболее стойкого к гниению материала, то в условиях доступа воздуха и повышенной влажности их хватило бы не более чем на 50 лет. Так и получилось — к рубежу XVII века потайной ход стал обваливаться.

Современный зеленый след тайника говорит о многом. Например, о том, что потайной ход стал обваливаться не отдельными участками, а сразу по всей длине, что залегал он на небольшой глубине от поверхности земли, а поэтому после обвалов оставил после себя глубокую выемку. В эту борозду местные жители долгое время сваливали мусор и отбросы. В бедных органикой речных отложениях появился толстый слой гумуса, хорошо удерживающий влагу, то есть то, что и нужно для хорошего роста растений. Так и возник этот уже четыреста лет не стирающийся след древнего подземного лаза.

Тайник не восстанавливался, как, впрочем, не ремонтировался и сам кремль до своего полного исчезновения во время грандиозного городского пожара 1792 года. В XVII веке ушло из Чердыни живое русло торговых и военных путей. И сам город Чердынь, сыграв свою неоценимую роль в продвижении русских землепроходцев, погрузился в многовековой сон.

Сбегает к Колве зеленый след древнего тайника — отпечаток истории, посланец далекой эпохи, многовековой свидетель интересных событий и судеб.

Соликамск. Как принято считать, он появился волею случая. Такого, когда говорят: не было бы счастья, да несчастье помогло. Конечно, рано или поздно на этом живом и богатом месте все равно возникло бы поселение. Но именно в тот момент у солеваров Калинниковых, посадских людей, произошла неприятность: принадлежавшие им соляные колодцы на реке Боровой иссякли, перестали давать солевой рассол. Солепромышленники погоревали, но не растерялись: земля здесь кругом солью богатая. Попробовали копнуть на реке Усолке, что неподалеку… На новом месте соляные колодцы сразу дали хороший рассол, да в таком количестве, что через некоторое время вблизи облюбованного Калинниковыми участка стали ставить свои избы и солеварни их соседи по промыслам. Этим было положено в 1430 году начало нового поселения, которое получило название Соли Камской. Через тридцать лет в Соликамске уже было 190 домов и 16 солеварниц. А еще через двадцать лет, делая набег на русские поселения в пермской земле и наслышавшись о якобы несметных богатствах невесть как появившегося городка солепромышленников, пелымский князь Аблегирим повернул на Соликамск, разграбил его, сжег и многих жителей захватил в плен.

После этой трагедии будущий город, восстав из пепла, стал укрепляться. Устройство крепости было традиционным: стены из двух рядов бревенчатых прясел с земляной засыпкой между ними, четыре башни на углах и одна главная, глубокий ров с водой, амбары и погреба с боевым снаряжением и, конечно же… тайники с колодцами. Так примерно описывал крепость в 1623 году М. Ф. Кайсаров, составляя один из первых документов о городском хозяйстве Соликамска. С устройством крепости началось и подземное строительство. Старинные документы скупо сообщают, что у одной из наугольных башен был устроен тайник «из-под городовыя стены к реке к Усолке…».

Соликамск рос так быстро, что вскоре был признан одним из важных пунктов Руси на востоке и получил царского воеводу. Выиграл город и от могущественного соседства с непризнанным царством Строгановых, этой династией купцов и промышленников. Строгановы испросили у царя Ивана Грозного право содержать свою армию, ставить крепости, предпринимать экспедиции в соседние земли. На Каме появились два строгановских крепостных городка — Канкор и Кергедан, которые в известной степени прикрывали Соликамск от нападений. Однако безопасность, хотя и относительную, Соликамску придали собственные стены, башни и тайники. Одна беда — все это было деревянным. Уже М. Ф. Кайсаров отмечал ветхость некоторых укреплений. Тем не менее, крепость исправно служила почти сто лет, пока в 1672 году все не уничтожил грандиозный пожар. Но Соликамск не исчез. После пожара началось интенсивное каменное строительство, и до известного указа Петра Первого, запрещавшего каменные постройки в связи с застройкой Петербурга, было сделано немало.

Сгоревшая крепость не восстанавливалась, ибо непосредственная опасность нападений к тому времени значительно ослабла. На месте деревянных укреплений возникло центральное ядро каменного города. А как обстояло дело с подземным строительством? В последующее время соликамские следопыты находили не только следы подземных сооружений времен деревянной крепости, но и подземелья, похожие на оборонные, времен каменной застройки. В чем же дело? Отголоски грозившей когда-то военной опасности? Или приготовления на случай повой, исходившей от камских разбойных ватаг, которые иногда насчитывали сотни людей, а может быть, от той опасности, что ширилась на юге, на Волге, где бушевала народная вольница Степана Разина?

О потаенных сооружениях Соликамска известно давно. Еще в трудах Пермской ученой архивной комиссии приводились сведения о подземельях Соликамска[17]. Любопытный документ был найден членами этой комиссии в соликамском архиве. Назывался он так: «Дело по предписанию Министра Внутренних Дел об открытии существующих в г. Соликамске подземных ходов». События, изложенные в «Деле», происходили в 1838–1839 годах. Сам городской голова Колмогоров и местный протоиерей Любимов возглавили целую изыскательскую компанию из купцов и мещан города, которая так сформулировала свою программу: «…изъявляем совершенную готовность к раскрытию имеющихся здесь подземных проходов для исследования путей, ведущих по оным и для изыскания достопримечательных древностей с тем такмо, ежели найдутся там какие-либо достойные замечания редкости, драгоценные по их достоинству или древности, то за труды, старания и издержки, какие понесем, оказано б было нам полное и удовлетворительное вознаграждение по усмотрению Правительства…» Далее искатели подземных достопримечательностей обязывались в случае неудачи никакого вознаграждения не требовать, а «изрывы земли на поверхности» заровнять и привести все в надлежащий, порядок. Вопреки существовавшей тогда системе чиновничьей бюрократии и проволочек ответ министра пришел довольно быстро и предписывал: «Предприятие соликамских граждан заслуживает покровительства и поощрения».

Компания из купцов и мещан взялась за работу. Осенью 1838 года они успели только выкопать один шурф глубиной около полутора метров вблизи соборной колокольни, что стоит в древнем центре города. Шурф не вскрыл ничего примечательного, а осенние холода быстро остудили пыл предприимчивых компаньонов.

И может быть, эти случайно приобщившиеся к поискам люди после первой же неудачи никогда больше не ваяли бы в руки лопаты, но министерство внутренних дел, почему-то явно заинтересовавшееся поисками, потребовало от пермского губернатора отчет. По-видимому, эту заинтересованность можно объяснить только одним обстоятельством — за несколько лет до событий вышел указ царя Николая I составить полное описание замков, крепостей и старинных сооружений (в том числе подземных) всей Российской империи. Работа затянулась на годы. С Урала, видимо, сведения поступали скудные, а тут какие-то купчишки сами напросились, сами раскошеливаются, сами копают…

Приунывшие искатели копались все лето. С юго-восточной стороны соборной колокольни они вырыли ров глубиной около 3 метров, у так называемого воеводского дома, вдоль его южной стены, была также отрыта канава. Подземных ходов этими раскопками не найдено, а потому последовало распоряжение свыше: «Прекратить всякое дальнейшее о тех ходах розыскание».

Так что же, прижимистые и сверх меры расчетливые купцы понапрасну потратили денежки на фантастическое и заведомо провальное предприятие? Видимо, это не так, и основания к поискам подземных ходов были. Вдохновителем раскопок, по всей вероятности, был протоиерей Федор Любимов. Как знать, не надеялся ли он в темени древних подземелий обнаружить какие-нибудь «чудотворные» мощи или старинную утварь, что, несомненно, поспособствовало бы его церковной карьере? Протоиерей кое-что знал о подземных ходах. Через много лет даже отыскался документ, написанный его рукой, в котором сообщалось об обнаружении еще в 1773–1778 годах сводчатой подземной «палатки» вблизи соборной колокольни и другого свода, найденного в начале 1800-х годов.

Федор Любимов сообщал и о подземных ходах, идущих из-под воеводского дома. Как выяснилось много позже, по фактам других находок, соликамские купцы и мещане ошиблись в выборе места раскопок и искали своды подземных ходов в стороне от участков их действительного расположения (рис. 2).

Рис. 2. Схема расположения подземных ходов в старом центре Соликамска на плане 1892 года (реконструкция автора)

Воеводский дом. Это, несомненно, интересное архитектурное сооружение прошлых веков всегда привлекало внимание соликамцев, да и гости города немало удивлялись его виду. Массивные стены с внутренними проходами, оригинальная планировка помещений, своеобразный внешний облик здания, у которого каждая из четырех сторон выглядит так, словно принадлежит совсем другой постройке, и углы его не все прямые, с южной стороны видится два этажа, а северная имеет три. В доме действительно жил когда-то государев воевода, а потом, начиная с XVIII столетия, дом переходил из одних рук в другие. Предание говорит о том, что один из владельцев воеводского дома солепромышленник Максим Суровцев в подземных ходах нашел клад из золота и драгоценностей. Клад был «заговоренный», и пока Суровцев не пожертвовал сокровище на строительство церкви, его семья мучилась какой-то непонятной болезнью. Это предание.

А вот что писал в начале нашего века знаток соликамских древностей А. Слупский; «В нижнем этаже северной стены почти посредине дома имеется небольшое полукруглое отверстие, еще недавно запиравшееся массивной кованой железной дверью. От этой двери узкий сводчатый коридор такой же высоты и ширины, как и сама дверь, ведет сначала к югу, а затем закругляется к юго-востоку. Коридор этот при ремонтах здания был завален известкой и щебнем, но в 60-70-х годах XIX столетия он был свободен от всякого мусора и, по рассказам старожилов, доходил до южной стены дома, откуда ступени вели книзу, в яму, проникнуть дальше, однако, из ямы нельзя было. В 50-х годах того же XIX столетия по этим ступеням еще можно было спускаться в подземный ход…» Краевед сообщал, что по этому ходу любопытные проходили до 60 метров и возвращались обратно только потому, что воздух становился удушливым и свечи гасли.

Итак, из подземных палат воеводского дома выходили вовне тайные галереи. Тремя рукавами растекались они: один под Богоявленскую церковь, другой — к дому, что находится через улицу от воеводского, и третий — к речке Усолке. Была версия, что какой-то из рукавов продолжается до местечка, называвшегося в старину Кашкин лес, то есть выходит за пределы старого Соликамска.

Богоявленская церковь, расположенная неподалеку от воеводского дома, почти его ровесница и одно из самых старых сооружений каменного Соликамска. Под церковью еще в прошлом веке находили подвалы, а под алтарем слышалась гулкая пустота. Глухо отзывалась земля вблизи главного входа в здание, когда мимо проезжали груженые телеги. А в 40-х годах прошлого столетия около церкви случился провал земли, открывший глубокое подземелье.

Между Богоявленской церковью и воеводским домом есть строение, которое в старину использовалось как подсобное помещение воеводского дома и соединялось с ним крытой галереей. Строение имело подвал, в котором в 1875 году неожиданно был обнаружен подземный ход. Тоннель высотой до двух метров, шириной около 70 сантиметров, выложенный кирпичом, шел в направлении Богоявленского храма. Он постепенно углублялся на протяжении примерно пяти метров. Пол тоннеля представлял как бы кирпичную лестницу, опускавшуюся на 3 метра.

Через дорогу наискосок от воеводского стоит другой старый дом, принадлежавший в старину тоже Максиму Суровцеву. Позднее он стал известен больше как дом Кузнецова, Оба здания были соединены подземной связью, о которой говорят свидетельства прошлого века; то случится провал близ северного угла дома Кузнецова, в котором видится узкий сводчатый кирпичный ход, то обнаружится у ворот этого здания сводчатый тоннель.

Из-под воеводского дома подземная галерея вела и к реке Усолке. В 90-х годах прошлого века устье галереи было обнаружено неким Нечаевым в высоком крутояре берега. Будучи смотрителем тюрьмы, Нечаев имел, видимо, профессиональный интерес к подземельям, опасаясь возможности использования подземных путей при побегах арестованных.

Вспомним, в своей «Писцовой книге» М. Ф. Кайсаров отмечал:, «…да у тое ж Наугольныя башни тайник из под городовыя стены к речке к Усолке». Уж не остатки ли этого древнего тайника старой крепости видел Нечаев?

Многие факты говорят о существовании подземных палат в соборной колокольне. Мы уже знаем о неудачных попытках первых «искателей достопримечательностей» обнаружить потаенные пути из этого сооружения. К началу нашего века эта история почти забылась, как вдруг… Да, такие находки бывают большей частью счастливой неожиданностью. Решили юго-восточный угол сооружения укрепить контрфорсом — своеобразной кирпичной подпоркой — и нашли вход в подземную сводчатую галерею, выложенную кирпичом и целиком заполненную песком. Свидетели события видели двери в эту галерею, косяки которых почти истлели. Соликамский краевед А. Слупский в своих записках писал, что ход раскапывать не стали, а то, что открылось, вновь засыпали. Исследователь даже дает точные координаты находки: «Д. вход находится почти у самой южной стены контрфорса на глубине около полутора аршин от поверхности земли».

Обнаруженный ход направлялся к Троицкому собору, одному из сооружений ансамбля старых каменных построек Соликамска. Соборная колокольня была чем-то вроде центра этого ансамбля, а возможно, и распределительным узлом подземных путей в ядре древнего города. Не случайно ведь колокольня кроме своей основной выполняла и другие функции: в первых двух ее этажах размещались городская дума и суд, а в подвалах был тюремный застенок. Потайная лестница в стене вела на обзорную площадку.

Находки подземных сооружений в Соликамске были и в близкие нам времена. Девять лет, начиная с 1951 года, в старинном городе работала историко-археологическая экспедиция, материалы которой составили основу для установления охранной зоны исторического центра и для прогноза развития современного строительства. В задачи экспедиции совсем не входило обследование или поиски подземелий, но их следы постоянно попадали в поле зрения. Были зафиксированы многочисленные провалы грунта, обнаружено несколько вентиляционных выходов из подземелий.

Во все времена на территории старого городского центра в подвалах обнаруживались подземные сооружения двух типов: сводчатые, выложенные кирпичом, и совсем не оборудованные, без следов какого-либо крепления. Последние, видимо, представляли остатки тайников для забора воды и выхода из крепости, когда-то крепленных и обшитых деревом, которые фиксировали в своих книгах дотошные царские писцы.

Легенды говорят о подземной связи центрального ядра города с его периферийной застройкой. На окраине старинного Соликамска располагалось село Красное. Еще в прошлом веке это поселение целиком вошло в городскую черту. В 50-е годы нашего века там внезапно провалился грунт, образовалась яма. Провал открыл большое подземное помещение, выложенное красным кирпичом. В помещение вели полуобвалившиеся тоннели, связанные, вероятно, со стоящим неподалеку собором Иоанна Предтечи, красивым стройным большеобъемным храмом постройки первой четверти XVIII века. Местная жительница А. И. Тараскина рассказала о том, что из подвала собора к реке Усолке шел подземный ход и ее родители когда-то по нему ходили до самой реки.

Возможно, открывшееся провалом помещение было связано и с группой зданий, принадлежавших Турчаниновым, как, впрочем, и все бывшее Красное село. Тем самым Турчаниновым, что перебрались потом на Урал и сделались одной из богатейших династий уральских заводчиков, славившейся нещадной эксплуатацией работного люда.

При Соликамском соборе Иоанна Предтечи долгое время существовала монастырская мастерская по изготовлению церковной утвари из драгоценных металлов и шитью золотом. Запасы сырья и готовые изделия хранились в тайниках под собором. Во время реквизиции драгоценностей в революционную пору была найдена только часть сокровищ. Это дало пищу легенде, бытующей до сих пор, о том, что в подземельях Красного села все еще лежат припрятанные монастырские ценности.

Подземелья Соликамска — продукт сложного многовекового строительства. Как мы уже знаем, деревянная цитадель сгорела в конце XVII века, а стать каменным Соликамскому кремлю было не суждено. Но что-то же должно было заменить укрепления? Попробуем высказать такое предположение.

Скажем, чем не маленькая крепость уже известный вам воеводский дом. Или цепочка толстостенных каменных соборов? А разве не выглядит боевой башней старая соборная колокольня? Да и дома именитых граждан, построенные по подобию традиционных новгородских и псковских купеческих гнезд, с метровыми по толщине стенами, внутристенными лестницами, громадными подвалами и подклетами — это ли не защита? Если все сооружения, стоящие довольно кучно в центральном ядре, объединить скрытыми, потаенными связями, то получится самая настоящая крепость. Правда, без стен. Но отсидеться в ней можно. Хотя бы в случае нападения какой-нибудь прикамской разбойной ватаги.

Усолье. Древний город на землях Соли Камской с когда-то красивым комплексом строений на берегу Камы. Усолье осталось в стороне от реставрационной лихорадки, от туристских троп Предуралья и терпеливо ждет своего часа, не то взлетного, как не раз бывало с такими городами, не то бедственного, когда забвение и равнодушие с десятком своих верных союзников, среди которых не только вода и ветер, холод и тепло, но и злая человеческая воля, довершат дело разрушения.

Старожилы Усолья помнят много случаев обнаружения тайных ходов и галерей. Один из провалов грунта образовался прямо на старой площади — вскрылась каменная и кирпичная кладка, остатки деревянной крепи. Реставраторы, исследуя дом Строгановых, пытались попасть в подземные тоннели, выходящие из него, но помешала обильная грунтовая влага. Объекты, которые чудом сохранились и, как нигде, были доступны для наблюдения, оказались за семью печатями. По-видимому, в Усолье теперь уже никогда не удастся изучить подобные сооружения, так как подъем речной воды в результате образования Камского водохранилища способствовал подъему грунтовых вод.

И все же судьба памятников архитектуры Усолья — это судьба частичных потерь. Они, полуразрушенные, разрушающиеся, пока еще неиспользуемые, все же стоят. Другое дело, когда водами того же Камского моря затоплен старинный уральский городок Добрянка, где работал железоделательный завод, построенный Строгановыми. За столетия его существования на территории поднялся ансамбль производственных корпусов, вспомогательных, административных зданий, отражавших мощный пласт уральской промышленной архитектуры во всем ее разнообразии. Добрянский завод мог служить настоящим учебником по этой отрасли зодчества.

Интересной была и планировочная структура завода, тесно привязанная к технологии производства. Наземной структуре построек помогала и структура подземных сооружений. По многим свидетельствам, под старым заводом действовала довольно оригинальная сеть подземных путей технологического назначения. Это огромные по диаметру, водоводы — деревянные, стянутые железными обручами трубы для подачи воды — основного источника энергии — в систему водяного привода. Это широкие подземные тоннели, выложенные из кирпича, выполняющие роль транспортных путей. По ним двигались вагонетки с сырьем и материалами. Это сводчатые сливные каналы высотой в рост человека, удалявшие избытки технологической воды… Завод затопили — так оказалось дешевле. Строить дамбу, которая защитила бы завод от Камского моря, или не строить? Стоит ли реконструировать заводское производство и менять оборудование или не стоит? Вопрос однозначно решила экономика. И никто не положил на чаши весов архитектурную значимость сооружений, историю, память поколений, дело патриотического воспитания, то есть понятия на редкость важные, но не находящие выражения в рублях и тоннах.

Примечания:

1. ЦГАЛИ, ф. 1823, оп. 1, д. 82, С. 197.

15. Дмитриев А. Пермская старина. — Пермь, 1891. — Вып. III.

16. Шишонко И.Н. Пермская летопись. Второй период. — Пермь, 1881.

17. Слупский А.И. Подземные ходы города Соликамска. Труды Пермской губернской ученой архивной комиссии. — Пермь, 1905. — Вып. IV.