ВВЕДЕНИЕ

Генрих V, шекспировский король-воитель, занимает центральное место во всех наших исторических вымыслах. В самом деле, довольно трудно представить себе его царствование, не воскрешая в памяти не только призрак «воинственного Гарри», но также и закадычного друга его молодости, бессмертного Фальстафа, или знаменитого Перси[1] – «этого Хотспера в пеленках, бойца-воина». Но все же насколько наши представления о короле раз и навсегда связаны с воинственной поэзией, в которую Шекспир облачает историю своего героя, настолько в жизни самого Генриха в большой степени доминирует, говоря более популярными словами, победа в одной-единствен-ной битве, которая и принесла ему славу: битве при Азенкуре в октябре 1415 г.

Настоящую биографию Генриха следует начать с исправления некоторых утверждений Шекспира (Хотспер в действительности был значительно старше Генриха и одно время являлся его опекуном) и подтверждения других: легенда о его распутной жизни в юные годы, «в услужении Венеры, а также Марса», как сказал один хронист, несомненно, соответствует истине. Столь же правдив и факт его последующего раскаяния и непоколебимого следования более трезвому образу действий в период своего правления. Однако личность Генриха на самом деле воплощает значительно больше граней английской средневековой истории, чем просто стремление победить в сражениях. Хотя этот правнук Эдуарда III по своему рождению не мог и надеяться стать королем, все же к 12 годам он был объявлен наследником английского престола. Ничто не сможет лучше проиллюстрировать зигзаги в политической жизни Англии конца XIV в., чем приход к власти Болингброка, отца Генриха, ставшего королем под именем Генриха IV. Опираясь на власть в землях, собранных его отцом Джоном Гонтом, Болингброк доказал, что магнат может с успехом бросить вызов законной королевской династии.

Свержение Плантагенетов и приход к власти отца Генриха, который принадлежал к роду Ланкастеров, а также последующее подавление восстаний, направленных против нового короля, еще раз доказали молодому Генриху то, в чем он и без того не должен был сомневаться, учитывая атмосферу той эпохи: значительное мастерство юного рыцаря во владении оружием было необходимо направлять на повсеместное усиление сферы королевского влияния, а также решительное подавление любых прав, угрожавших короне. Таким образом, войны во Франции, занимавшие львиную долю его девятилетнего правления, и ко времени его преждевременной смерти в 1422 г., когда ему было 35 лет, все еще не были завершены, что неизбежно заставляло Плантагенетов предъявлять свои претензии на французский трон. Как прекрасно показывает Питер Эйрл, изучая характер Генриха, при этом значительное внимание уделяя анализу его молодости и воспитанию, взгляд на «стремления Генриха к династическим авантюрам странствующего рыцаря» может вполне оказаться устаревшим. Его страна получила бы больше выгоды, если бы король оставался дома: тем не менее такое решение оказалось бы неприемлемым для «человека, который был воспитан, чтобы сражаться», а именно таким был Генрих. В конце концов, битва при Азенкуре, величайший триумф средневекового воина – который перед сражением прослушал мессу, во время битвы был одет в хорошо всем знакомый королевский плащ, невзирая на угрожавшую ему опасность, а в ходе кампаний выделялся в сражениях, – становится наиболее важным и не единственно известным моментом в жизни короля, жившего в XV в.

А. Фразер