42. Как хранить в полном порядке посуду всякую и вести домашнее хозяйство, все комнаты содержать хорошо в чистоте; как хозяйке в том слуг наставлять, а мужу – проверять жену, поучать и страхом спасать

Стол и блюда, и поставцы, и ложки, сосуды всякие, ковши и братины, избу затопив с утра и воды согрев, перемыть и вытереть, и высушить. После обеда и вечером также. А ведра и ночвы, и квашни, и корыта, и сита, и решета, и горшки, и кувшины, и корчаги также вымыть и выскресть, и вытереть, и высушить, и положить в чистом месте, где пригоже. Всегда бы сосуды всякие и посуда чиста бы была и сосчитана, а на лавке и по двору, и по комнатам посуда бы не валялась, поставцы и блюда, и ложки, и ковши, и братины на лавке и по избе не валялись бы, но там, где положено, в чистом месте лежали бы, опрокинуты вниз. А в какой посудине что лежит из еды или питья, так то покрыто бы было для чистоты, и вся посуда с едой и с питьем, и с водою (чтобы квашню творить), – всегда бы все было покрыто, а в избе и завязано – от сверчков и от всякой нечисти.

А ставцы и блюда, и ложки, и братины, и ковши, и всякие сосуды лучшие – серебряные, оловянные, деревянные – держать под замком и в надежном месте. Будут ли гости или праздник наступит – для добрых людей вынимать к столу. А после застолья пересмотреть, перемыть, пересчитать и снова укрыть под замком. Повседневную же посуду хранить, как описано выше.

А в избе и стены и лавки, пол и окна, и двери, и скамьи, и в сенях, и на крыльце точно так же все вымыть и вытереть и вымести, и выскрести, и всегда бы чисто было: и лестница, и нижнее крыльцо. А перед нижним крыльцом положить соломы, чтоб грязные ноги отирать, тогда и лестница не загрязнится; в сенях же перед дверями ветхий войлок положить с той же целью, грязь обтирать. В плохую погоду у нижнего крыльца солому сменять грязную и новую класть, да и у сеней велеть войлок прополоскать и высушить, и снова туда же положить.

Вот потому-то у добрых людей, у хозяйственной жены всегда дом и прибран и чист, – во дворе и перед воротами на улице слуги всегда подметают мусор и выгребают грязь, а зимою и снег разгребают. А щепки и опилки и прочий хлам прибирать, чтобы всегда все было в порядке и чисто. В конюшне же и в хлеву и в остальных всех службах устроено все как следует, припрятано и подчищено и подметено – в добрый дом такой, хорошо обряженный, точно в рай войти.

За всем тем и за всем порядком жена бы следила да наставляла слуг и добром и лихом: не понимает слова – поколотить. А увидит муж, что у жены непорядок и у слуг, или не так все, как в книге этой изложено, сумел бы свою жену наставлять да учить полезным советом; если она понимает – тогда уж пусть так все и делает, и уважить ее, да жаловать, но если жена науке такой, наставлению не последует и того всего не исполняет (о чем в этой книге сказано), и сама ничего из того не знает, и слуг не учит, должен муж жену свою наказывать, вразумлять ее страхом наедине, а наказав, простить и попенять, и нежно наставить, и поучить, но при том ни мужу на жену не обижаться, ни жене на мужа – жить всегда в любви и в согласии.

А слуг также, смотря по вине и по делу, наказать и посечь, а наказав, пожалеть; госпоже же за слуг заступаться при разбирательстве, тогда и слугам спокойней. Но если слову жены или сына, или дочери слуга не внимает, наставление отвергает, не слушается и не боится их, и не делает того, чему муж, отец или мать его учат, то плетью постегать, по вине смотря, да не перед людьми, наедине поучить, приговаривать и попенять, и простить, но никогда не обижаться друг на друга. Ни за какую вину ни по уху, ни по лицу не бить, ни под сердце кулаком, ни пинком, ни посохом не колоть, ничем железным и деревянным не бить. Кто в сердцах так бьет или с кручины, многие беды от того случаются: слепота и глухота, и руку и ногу и палец вывихнет, наступают головные боли и боль зубная, а у беременных женщин и дети в утробе повреждаются. Плетью же, наказывая, осторожно бить, и разумно и больно, и страшно и здорово – если вина велика. За ослушание же и нерадение, – рубашку задрав, плеткой постегать, за руки держа и по вине смотря, да поучив попенять: «А и обиды бы не было, а и люди бы о том не слыхали, а и жалобы бы о том не было». Да никогда бы не были брань и побои и обида на ссору слуг или их наговор без должного дознания, и если были оскорбления, нехорошие речи или свои подозрения, – виновного наедине допросить по-хорошему: искренне покается, без всякого обмана – милостиво наказать, да простить, по вине смотря; но если в деле не виноват, оговорщиков уж не прощать, чтобы и впредь ссор не было. Да и судить по вине и по справедливому розыску; если же виновный не признается, не кается в грехе своем и в вине, тут уже наказание должно быть жестокое, чтоб ответил виновный за вину свою, а правый остался в правоте: всякому греху свое покаяние.