|
||||
|
|
Введение монотеизма После Войны Богов на некоторое — довольно длительное — время ситуация на Земле стабилизируется. Народы в разных регионах постепенно обосабливаются. Общественно-государственное устройство стран хоть и испытывает периодически некоторые «встряски» чаще всего в виде смены правящих лиц, но в целом остается одним и тем же. Люди продолжают служить богам, исполняя целый комплекс ритуалов и проводя регулярные жертвоприношения — в том числе животными и людьми (в наиболее «важных» случаях). Поступление духовно-нематериальной энергии поставлено на поток. Организация этого процесса возложена на целую систему жречества, которая не только поддерживает поток энергии (как в виде соответствующих образов, так и душ жертв) собственными стараниями (молитвами и ритуалами), но и заботится о его полновесности и непрерывности, организуя действия «прихожан» — то есть тех, кто не входит в состав жречества. Храмы теперь исполняют роль уже не жилища богов (в прямом смысле этого слова), как это было ранее, а нечто типа «заправочных станций». Постепенно ставшие практически постоянными войны между разными государствами и народами, все более и более отдаляющимися друг от друга, обеспечивают дополнительный поток духовно-нематериальной энергии как в виде душ погибших, так и в виде сильнейших эмоций, неизбежно сопровождающих события войны. Если же перевести это в плоскость взаимодействия двух цивилизаций, то можно констатировать, что интересы, стратегия и тактика богов — то есть инопланетной цивилизации — сместились в область духовно-нематериальную. А к материальным ресурсам планеты боги не проявляют уже никакого интереса. Налаженная система однако имеет один весьма серьезный недостаток. Дело в том, что каждое «мероприятие» посвящается не «просто богам», а вполне конкретным представителям их когорты. Служение не обезличено, а проходит каждый раз под именем какого-то конкретного бога. То есть «пакет с поставкой» духовно-нематериальной энергии всегда имеет какого-то вполне конкретного адресата. И это само по себе уже не очень удобно. Как если бы вы, приезжая на разные заправки, постоянно сталкивались бы с самыми разными степенями качества очистки нефтепродуктов без какой-либо их стандартизации. Вдобавок, в подавляющем большинстве регионов хоть и происходит постепенная смена «главных» богов, но в целом список божеств остается все одним и тем же. «Перечень адресатов» (как, впрочем, и «ассортимент» в виде молитв и ритуалов) не меняется. Между тем и инопланетная цивилизация не стоит на месте. Группа их представителей, которая «курирует» процессы на Земле, естественно, с течением времени меняется. Как меняется и ее руководитель (руководители) — ведь не может такой процесс происходить без чьего-то руководства. В итоге, начиная с какого-то времени, богов, которые представляют из себя текущих потребителей идущей с Земли духовно-нематериальной энергии, перестает устраивать как «ассортимент», так и «качество» поставляемой «продукции». И в какой-то момент назревает необходимость перемен, необходимость изменения установившегося порядка, для чего от богов требуются определенные «телодвижения». Если же ориентироваться на эти самые «телодвижения» со стороны богов и на произошедшие в действительности перемены, то в уже известной нам истории явно можно выделить целый ряд событий, которые произошли именно по инициативе извне. Эти события связаны прежде всего с появлением на нашей планете такого феномена как монотеизм (вера в единого бога). * * * Для объяснения факта перехода от веры во многих богов к вере в одного-единственного бога историки, как обычно, пытаются подыскивать естественные причины. Кто-то видит в этом некую (непонятно чем обоснованную) «закономерность» развития общества. Кто-то говорит о политических и экономических причинах появления монотеизма. Кто-то пытается рассуждать о «кризисе» старой системы общественных отношений. Теологи же (то есть «теоретики религии») чаще всего ведут речь о некоем «прозрении» общества, нисхождении «божественного откровения» или «вселенской истины», переходе от стадии «языческой дикости» к этапу «просвещенной зрелой веры» и тому подобное. Однако ни то, ни другое на самом деле абсолютно не объясняет появление феномена монотеизма, а тем более — его повсеместного распространения. Дело в том, что массовое сознание — штука очень и очень консервативная. Изменить его крайне сложно — и уж тем более, если речь идет о кардинальных переменах (а ведь «переход» к монотеизму представлял из себя реализацию как раз именно кардинальных перемен в общественном сознании). Трудность изменения массового сознания подтверждается, скажем, тем, что, несмотря на тысячелетнее господство монотеистических религий на Земле, несмотря на непрерывную борьбу этих религий за «чистоту веры», в любом обществе и сейчас очень легко можно найти массу так называемых «языческих пережитков и предрассудков». Более того. Монотеизм не возникал на пустом месте. Каждый раз ему приходилось сталкиваться с мощнейшими религиозно-жреческими системами, которые до того господствовали на этой территории на протяжении весьма длительного времени, а значит — уже пустили очень глубокие корни в общественном сознании. Да и «охранители» этих систем — жрецы храмов — тоже представляли из себя весьма значительную силу, которая вовсе не горела желанием «уйти в небытие» или «подстроиться под новые веяния». Это только подчеркивается тем, что внедрение монотеистической религии каждый раз сопровождалось весьма драматическими событиями и потрясениями, а вовсе не встречалось обществом «на ура». И тем не менее, несмотря на массу противодействующих факторов, монотеизм не только появился и закрепился в обществе, но и вытеснил в конце концов господствующую доселе веру во многих богов. А это значит, что все-таки были некие факторы, которые смогли преодолеть консерватизм общественного сознания и повернуть его в совершенно новое русло… * * * Раз речь идет о вере в богов, которые — по крайней мере в древности — были на самом деле вовсе не сверхъестественными существами и не фантазиями наших предков, а представителями более развитой инопланетной цивилизации, то мы не просто можем, но и обязаны рассмотреть вариант их возможной связи с событиями, которые привели к появлению и укоренению монотеизма. Более того. Поскольку реальных объективных причин перехода от «язычества» (то есть многобожия) к монотеизму не просматривается, мы должны учесть возможность влияния субъективных факторов — в том числе и влияния извне на человеческое сообщество со стороны другой цивилизации. И еще более того. Раз мы имеем факт перехода к монотеизму, то это значит, что консерватизм общественного сознания был все-таки преодолен. Если же учесть относительно краткое (с исторической точки зрения) время внедрения монотеизма на конкретной территории, то можно говорить о том, что были задействованы именно те «болевые точки», воздействие на которые смогло-таки повернуть весьма инертное общественное сознание, и повернуть весьма эффективно. Стихийно-случайное попадание в цель (то есть в эти самые «болевые точки») «внедрителями» монотеизма тут крайне маловероятно. Скорее нужно вести речь все-таки о весьма неплохом знании ими или теми, кто за ними стоял, такой области науки, как психология масс. Владение же людьми технологиями воздействия на общественное сознание (а не просто на сиюминутное настроение толпы!) несколько тысяч лет назад представляется еще менее вероятным. Это — весьма развитое знание, обладать которым могла лишь высоко развитая цивилизация. И если снова использовать терминологию героев романа Стругацких «Жук в муравейнике», то тут не то, что легкий запашок серы, а весьма сильный ее запах!.. А раз так, то стоит вспомнить и другое их произведение под названием «Трудно быть богом», где весьма неплохо проработана технология прогрессорской деятельности — воздействия более развитой цивилизации на менее развитую. И при внимательном взгляде на события, связанные с внедрением монотеизма, можно обнаружить в них немало общего с тем, что описано в этом романе… Суть идеи прогрессорства, представленной Стругацкими, заключается в том, что при взаимодействии двух цивилизаций разного уровня развития более развитой цивилизации для регулирования деятельности другой цивилизации максимально выгодным (с точки зрения минимума затрат при максимальной результативности) оказывается не прямое вмешательство глобальными силами, а постепенное воздействие как бы изнутри — силами небольшого количества агентов-прогрессоров, внедренных в саму цивилизацию более низкого уровня развития и действующих под личиной членов этой цивилизации. Причем вовсе не обязательно, чтобы в качестве агентов-прогрессоров выступали исключительно представители более высоко развитой цивилизации — тут выгодно использовать и «завербованных сторонников» из числа представителей той цивилизации, на которую и оказывается воздействие. Естественно, что как бы не маскировались такие агенты-прогрессоры, сколь бы скрытно не осуществляли они свое влияние, их деятельность неизбежно будет оставлять следы, по которым, в принципе, возможно выявить не только сам факт вмешательства, но и его цели. И здесь можно высказать несколько соображений по характеру таких возможных следов. Во-первых, деятельность агентов-прогрессоров при всей ее неизбежной разрозненности (поскольку воздействие осуществляется малыми силами при немалых географических масштабах) должна носить согласованный характер, ведь стратегические цели-то у них одни и те же. Это определяет то, что воздействие, оказываемое агентами-прогрессорами, будет носить глобальный характер, направленный на одинаковый результат даже при некоторых различиях в конкретных методах воздействия в разных регионах. Во-вторых, агенты-прогрессоры должны маскироваться под ту категорию людей, которая способна оказывать максимальное воздействие на население при минимизации возможности раскрытия их истинной сути. Тогда наиболее эффективным оказывается такое влияние, которое нацелено на идеологическое или религиозное воздействие с постоянной миграцией (перемещением) прогрессоров из одной местности в другую. Впрочем, возможен и вариант «оседлого» воздействия в случае занятия ими «ключевых» постов в сообществе (цари, вожди, шаманы, священники и тому подобное), чего добиться, конечно же, несколько сложнее. В-третьих, деятельность агентов-прогрессоров должна в определенной степени отслеживать свойства той системы, на которую оказывается воздействие, — то есть учитывать уровень развития человечества в целом и конкретного человеческого сообщества в частности. При этом методы воздействия могут даже несколько опережать тот уровень, которого достигла человеческая цивилизация в текущий момент, и носить как бы «упреждающий» характер, учитывающий не только нынешнее, но и будущее состояние общества (что высоко развитой цивилизации, владеющей знаниями закономерностей развития общественных систем, вполне под силу). В-четвертых, агенты-прогрессоры неизбежно вынуждены время от времени использовать те или иные достижения более высоко развитой цивилизации (или, по крайней мере, периодически прибегать к их помощи). В приложении к рассматриваемому варианту это влечет за собой периодическое появление «основных сил» инопланетной цивилизации — то есть НЛО в их «неприкрытом» виде. И кроме того, это приводит к проявлению фактов использования таких приемов и способов, которые еще неизвестны человеческой цивилизации и выглядят в ее глазах как некие «чудеса». Например, проявление способностей агентов-прогрессоров использовать еще не изученные нами виды взаимодействия (в том числе духовно-нематериальные): целительство, телепатия, телекинез, телепортация и тому подобное. В-пятых, воздействие, оказываемое на население со стороны этих агентов-прогрессоров, должно иметь в качестве конечного результата следствия, которые определяются задачами инопланетной цивилизации. То есть в результате деятельности агентов-прогрессоров человеческое сообщество должно осуществлять действия, которые были бы направлены на организацию регулярной «поставки» духовно-нематериальной энергии в удобном для инопланетной цивилизации виде. И не надо особо сильно напрягаться, чтобы увидеть, что абсолютно все признаки такого прогрессорского воздействия присутствуют в событиях, связанных с «переходом» от «язычества» к монотеизму… * * * Первая известная попытка введения монотеизма связана с так называемыми реформами Эхнатона — египетского фараона XVIII династии, который правил в середине XIV века до нашей эры (данные о годах его правления в разных источниках расходятся). Эхнатон «низложил» древних египетских богов, наложив запрет на деятельность их храмов, и вместо «главного» на тот момент бога Амона-Ра ввел культ Атона, который был провозглашен единственным богом и изображался в виде солнечного диска с множеством лучей, заканчивавшихся человеческими ладонями. В ходе своих реформ, Эхнатон оставил Фивы, которые были столицей Египта на протяжении длительного времени, и где были сконцентрированы основные храмы древних богов, и перенес столицу в новый город Ахет-Атон (близ нынешней Телль эль-Амарны). Он даже изменил свое имя Аменхотеп IV, которое было связано с именем «старого» бога», на имя, связанное уже с «новым» богом, — Эхнатон.
Рис. 240. Эхнатон с женой Нефертити и детьми (Берлинский музей) Историки до сих пор не могут до конца объяснить столь решительные действия этого фараона. Иногда можно встретить утверждение, что, дескать, старая религиозная система уже начала давать сбой и не отвечала насущным потребностям египетского общества, и Эхнатон лишь немного опередил свое время, взявшись за ее переустройство. Однако эта «устаревшая» система не только достаточно быстро вернула свои позиции вскоре после смерти Эхнатона, но и благополучно просуществовала еще более тысячи лет!.. Кто-то из исследователей полагает, что Эхнатон решил таким образом ослабить храмовое жречество, которое к этому времени значительно увеличило свое богатство (а следовательно, и силу) в результате предыдущего периода удачных войн. Кто-то видит в этом стремление фараона усилить свой статус, поскольку его мать — царица Тейя — была не из царского рода (возможно, даже и не из египтян), а следовательно, Эхнатон не имел и законных прав на трон… На мой взгляд, если причины были именно в этом, то Эхнатон выбрал на самом деле абсолютно неэффективный способ решения своих проблем. В практике египетских фараонов было совмещать свою должность с должностью верховного жреца «главного» бога. И если бы Аменхотеп IV (то есть Эхнатон) просто пошел по пути своих предшественников и провозгласил бы себя главным жрецом Амона-Ра, то жречество ему бы просто подчинилось. Более того, вместо массы нажитых врагов, он бы получил в лице жрецов «главного» бога дополнительную опору своей власти. Однако вместо того, чтобы использовать возможности старой, но еще весьма и весьма прочной (см. выше) системы, он зачем-то избрал путь откровенной конфронтации и разрушения этой системы. Никакой разумной логики в таком решении не видно. Но в весьма последовательных действия Эхнатона не видно и взбалмошности обычного чудака. Наоборот, историки высказывают даже версию, что Эхнатон весьма взвешенно и последовательно воплощал в жизнь план преобразований, который, возможно, был составлен еще его отцом — фараоном Аменхотепом III… Фигура фараона Аменхотепа III сама по себе нетривиальна и заслуживает отдельного внимания. По некоторым признакам, Аменхотеп III посвятил немало времени и сил поиску и изучению древнего наследия — так называемого «знания богов» (см. далее). С чем или с кем ему довелось столкнуться по ходу этих своих изысканий, остается тайной, покрытой мраком. Далеко не ясно и то, кем была его жена — мать Эхнатона, царица Тейя, которая пользовалась немалым влиянием не только на мужа, но и на сына… Но есть вот какой момент — на столь масштабные и кардинальные реформы надо было еще решиться!.. Особенно если учитывать, что храмовое жречество находилось вовсе не в кризисе (когда и надо было бы на самом деле проводить подобные реформы), а как раз на подъеме своих сил. Чтобы в таких условиях посягнуть на «власть старых богов», нужно было быть уверенным не только в своих силах, но и в том, что имеешь на это право!.. Конечно, фараоны и до Эхнатона провозглашали себя богами и считались ими. Поэтому некое «моральное право» на религиозные реформы и они имели. Но никто из них на подобные телодвижения даже не отваживался, а Эхнатон решился. Так может быть, он имел еще какое-то дополнительное «моральное право» на то, что он затеял?..
Рис. 241. Эхнатон с женой Нефертити и детьми (Каирский музей) Ранее мы уже упоминали о том, что у дочерей Эхнатона была весьма странная вытянутая форма головы. Эта форма прослеживается практически на всех их изображениях и давно привлекает внимание исследователей. Кроме того, если ориентироваться на пропорции головы и тела (особенно на примере статуэток, а не плоских рисунков), то можно заключить, что у дочерей Эхнатона размер черепной коробки существенно превосходил обычную человеческую норму. При подобном дефекте люди погибают еще в детском возрасте — вдобавок с абсолютно неразвитыми высшими психическими функциями, то есть, говоря простыми словами, оставаясь фактически «на уровне овощей». А дочери Эхнатона не только дожили до взрослых лет, но вышли замуж и родили вполне здоровых детей!.. Как упоминалось ранее, аналогичные аномально большие размеры черепной коробки с вытянутой формой и без следов какой-либо искусственной информации найдены в Южной Америке. Эти черепа, которые также соответствуют вполне взрослым особям, вполне могут быть черепами не людей, а представителей инопланетной цивилизации — то есть черепами «богов». А если это так, то странная форма головы у дочерей Эхнатона может свидетельствовать о их прямой связи с древними богами!.. И вовсе не обязательно, чтобы они были именно непосредственными представителями инопланетной цивилизации — если кто-то из их предков был, например, гибридом бога и человека, гены богов могли проявиться и через многие поколения. Не исключен также вариант, что гены богов могли «выстрелить» и вследствие того, что человек сам по себе был создан в качестве гибрида местной «говорящей мартышки» и внеземного бога. Как бы то ни было, это указывает на то, что у Эхнатона было вполне зримое «дополнительное доказательство» своей принадлежности к древним богам. И в глазах египтян, которые абсолютно не сомневались в реальности этих богов, он соответственно получал и дополнительное «моральное право» на преобразование религиозной системы. К сожалению, из изображений семейства Эхнатона совершенно не ясно, какая форма черепа была у самого фараона и у его жены. Они постоянно находятся в головных уборах, которые могут скрывать вытянутую большую голову, но могут ее просто и имитировать. Так что определить, кто именно из них передал дочерям подобное «наследство», не представляется возможным. Это могла быть жена Эхнатона — царица Тейя, происхождение которой совершенно не известно. Но мог быть и он сам, на что косвенно указывает, скажем, очень резкое отличие по чертам и пропорциям лица его изображений от изображений его отца — Аменхотепа III… О деталях реформы Эхнатона мы на самом деле имеем весьма смутное представление. Дело в том, что общая картина восстановлена преимущественно на основе более поздних текстов, в которых «ругают» этого фараона за «посягательство на власть древних богов». Поэтому, в частности, нет возможности установить, как именно он реализовывал свой замысел, на что опирался, и прибегал ли к таким «спецэффектам», которые в глазах египтян выглядели бы «чудесами», а для нас представляли бы свидетельство внешнего воздействия. Однако есть один любопытный момент. Именно при Эхнатоне буквально в одночасье был совершен отход от канонических стандартов в живописи. Изображения периода его правления абсолютно не используют приемов технического черчения, которые составляют основу древнеегипетского изобразительного искусства — от «знания богов», сохранявшегося на протяжении тысячелетий, был совершен сознательный отход. И хотя в дальнейшем — после отмены культа, введенного Эхнатоном, и возвращения к «старым богам» — частичный возврат к традиционной технике наблюдается и в египетском искусстве, все-таки с этого момента древние каноны, содержащие в себе элементы «знания богов», начали необратимо разрушаться… Преобразования «фараона-мятежника» не получили дальнейшего подкрепления, и попытка введения монотеизма «сверху», с опорой на административно-властные рычаги, просто провалилась. По крайней мере в самом Египте. Однако целый ряд исследователей (на мой взгляд, вполне обоснованно) полагает, что реформы Эхнатона имеют непосредственную связь с другой, более успешной, попыткой — формированием иудаизма. Есть даже версия, что у истоков иудаизма стояло именно то жречество, которое служило культу, введенному Эхнатоном. Мы не будем вдаваться в анализ обоснованности данной версии. Нам не важно — есть между этими двумя попытками столь тесная связь или нет. Гораздо важней другие детали процесса «формирования» иудаизма, в которых прогрессорская деятельность другой цивилизации проявляется во всей своей красе. * * * Не будем мы заниматься и анализом каких-либо «родных» для иудаизма текстов — они весьма специфичны и малопонятны нашему читателю. Вместо этого воспользуемся гораздо более подходящими для нашего восприятия библейскими текстами, которые, с одной стороны, не имеют серьезных противоречий в описании событий с иудейскими источниками, а с другой — в определенной своей части (называемой Ветхим Заветом) представляют общую основу сразу для трех монотеистических религий (иудаизма, христианства и мусульманства). Если оставить в стороне теологические и идеологические вопросы, связанные с некоей сверхъестественной сущностью под названием «Бог», и посмотреть на Ветхий Завет с позиций хладнокровного анализа, то этот источник предстанет в виде пусть и весьма своеобразной и стилизованной, но все-таки летописи реальных событий. Более того — летописи со значительным пластом, содержащим описание именно прогрессорской деятельности, в которой можно выделить следующие моменты. Первый момент. На протяжении весьма длительного времени — с момента событий, послуживших причиной Исхода евреев из Египта и почти совпадающих по времени с реформой Эхнатона, и вплоть до рубежа нашей эры — наблюдается периодическое вмешательство в жизнь людей внешней по отношению к ним силы, которой приписывается сверхъестественное происхождение и которая преследует какие-то свои вполне конкретные цели. Вмешательство весьма локализовано в пространстве (область обитания сплоченной общности евреев) и носит явно эпизодический характер. Второй момент. Воздействие минимально осуществляется с непосредственным участием самой этой силы и максимально с помощью конкретных лиц, которых можно разделить на две категории: одна группа — «пророки», другая — «ангелы» (или «Божьи вестники»). С точки зрения прогрессорства, «пророки» представляют собой внедренных в человеческое сообщество «резидентов» из числа либо людей, либо самих прогрессоров, выполняющих весьма конкретную долгосрочную программу по идеологической обработке населения. «Ангелы» же (которых ранее назвали бы также «богами») выполняют роль эмиссаров-связных, появляясь лишь для разовых акций, — поэтому термин «Божьи вестники» для них даже больше подходит. Подобная деятельность составляет важнейшую часть работы любой сколь-нибудь серьезной разведывательно-диверсионной организации, и нет никаких оснований полагать, что прогрессоры не могут применять те же приемы. Третий момент. «Ангелам», в силу специфики их деятельности, нет смысла скрывать превосходство над людьми в своих способностях и возможностях. Тот имидж, который они несут и который призван подчеркивать их «божественность» (то есть нечеловечность и превосходство над родом людским), как раз наиболее приспособлен для максимального воздействия при разовых акциях. Поэтому свойства и способности «ангелов» оказываются по описаниям ближе к способностям самого «Бога», нежели «пророков». Четвертый момент. Иное дело с «пророками», в задачу которых входит долгосрочная идеологическая обработка окружающих. Они вынуждены в определенной степени скрывать или маскировать свои способности под обычных людей (в том случае, если пророк является внедренным, а не завербованным агентом), поскольку явная демонстрация ими имеющихся преимуществ может сразу отнести их в разряд «богов» или «ангелов», что равносильно «разоблачению» и сразу выводит агентов из затеянной игры. Пятый момент. Методы и приемы воздействия «Бога» и «ангелов», а иногда и «пророков», вполне укладываются в общие принципы прогрессорской деятельности — то есть деятельности обычной, абсолютно естественной инопланетной цивилизации, только куда более высокой по своему уровню развития. И это находит массу примеров в библейских текстах. Прежде всего, свидетельства проявления «Бога» и «ангелов» и их непосредственного воздействия очень похожи на описания современных появлений НЛО, только с точки зрения восприятия людьми того времени. Так скажем, нечто сопровождает евреев во время Исхода из Египта. По описаниям, это «нечто» весьма похоже на НЛО цилиндрической формы («столп облачный»), которое ночью вдобавок выпускало яркий луч света («столп огненный»).
Другой пример. Невидимое «небесное войско огненных колесниц», охраняющее пророка Елисея, по его призыву проявляется в видимом спектре. Совсем не трудно во времена летательных аппаратов обозвать дискообразные НЛО с огоньками по периметру «огненной колесницей». А фактов мгновенного «появления» и «исчезновения» НЛО зафиксировано ныне уже весьма немало. Евреев, выступивших во время длительного сорокалетнего скитания против Моисея (одного из основных пророков-резидентов), «Господь» уничтожает «огнем с неба», которым в реальности могло быть, скажем, лазерное или другое аналогичное по видимому воздействию оружие… Вообще, если учесть весьма высокий — даже для современного человечества — уровень развития цивилизации, создавшей НЛО (и в том числе ее способность использовать духовно-нематериальные виды взаимодействия), то различные «чудеса», описанные в Ветхом Завете, предстают совершенно в ином свете и лишаются своего сверхъестественного антуража. Например, «Бог» поражает Египет различными болезнями, нашествиями жаб, мух и саранчи, градом и тьмой в ответ на отказ фараона выполнить требования пророков Моисея и Аарона. Но это есть не что иное как локальное применение биологического и экологического оружия, разработка которого в настоящее время является вполне реальным делом. А уж «превратить воды Нила в кровь» мы можем и сейчас — достаточно лишь бросить туда соответствующий краситель. Никто не будет проверять — кровь ли это на самом деле, и вся ли вода окрасилась. У страха глаза, как известно, велики… Биологическим или пока еще для нас экзотическим экстрасенсорным воздействием можно было даже пригнать перепелок к голодающим евреям (а потом и накормить их синтетической или даже вполне естественной «манной небесной»). Таким же способом можно лишить аппетита и львов во рву с пророком Даниилом в качестве корма. А Валаамова ослица, почувствовавшая невидимого «ангела», только подтверждает современные наблюдения, которые указывают на то, что животные порой гораздо лучше людей ощущают внешнее биовоздействие. Не кажутся уже чем-то сверхъестественным и примеры целительства в Ветхом Завете. Моисей излечивается самим «Богом», а Неман — пророком Елисеем от проказы (которую современное человечество уже победило). По просьбе пророка Илии «Бог» оживляет умершего ребенка вдовы, но действие совершается не на глазах свидетелей, а в отдельной комнате, где никто не видит способа реанимации… Вообще, можно заметить вполне определенно некоторую скрытность деятельности «Бога», и особенно общения «Бога» со своими эмиссарами. Моисей (как позднее и Христос) для общения с «Богом» удаляется в уединенное место — на гору или в пустыню. Сторонние зрители либо не видят ничего вообще, либо некое «облако», которое заслоняет от них непосредственные события. Результатом же общения становится, во-первых, получение пророками новых установок (инструкций) от «Бога»; а во-вторых, усиление их «божественных» возможностей — либо непосредственно их личных экстрасенсорных способностей, либо при помощи технических средств, среди которых можно указать, например, «посох» Моисея, Ковчег Завета и Иерихонские трубы. Если Иерихонские трубы используются всего единожды и представляют из себя узкоспециализированный вид оружия, который применяется лишь с целью разрушения стен Иерихона (и есть уже вполне физические версии механизма осуществленного воздействия), то Ковчег Завета (который, кстати, также был задействован в иерихонских событиях) более похож на «черный ящик» с весьма широким диапазоном возможностей. С одной стороны, изготавливали Ковчег Завета вроде бы как люди, и вроде бы как лишь для хранения там каменных скрижалей с десятью заповедями. А с другой, Моисей помимо скрижалей получил от «Бога» вполне четкий чертеж Ковчега и инструкции по его изготовлению и использованию. Более того, «Бог» назвал имена вполне конкретных мастеров, которым он же дал некое «знание», оставшееся тайной даже для ближайших сподвижников Моисея. Неизвестно, чем эти мастера нашпиговали Ковчег, но он служил средством для связи между Моисеем и «Богом»; мог поражать окружающих (не только врагов евреев, но даже и их самих, не особо разбираясь и церемонясь) каким-то лучевым воздействием; оказывать биологическое воздействие на захвативших его «инородцев»; сам себя частично лишать веса и воздействовать на воды реки (что-то связанное с локальной антигравитацией). Аналогичное воздействие на большие массы воды имело место при переходе евреев через Чермное море, но тут это воздействие явно оказывалось непосредственно со стороны НЛО, который висел при этом над местом перехода… Конечно, далеко не всегда для достижения нужного эффекта прогрессорам требовалось использовать всю свою мощь. На том уровне развития человеческой цивилизации порой можно было обходиться и довольно простыми приемами и даже трюками. Например, в споре пророка Илии с пророками Ваала (основного конкурента библейского бога Яхве) требовалось поджечь дрова жертвенника без использования огня. Пророки Ваала не смогли ничего добиться своими молитвами. Илия же «вызвал небесный огонь», который поджег дрова его жертвенника, предварительно (для пущего эффекта) облитого двенадцать ведрами «воды» (бензина или спирта, которые в то время вполне могли сойти за «воду») и предусмотрительно обнесенного вокруг рвом (техника пожарной безопасности!). Что и говорить — дешево и сердито… Интересно отметить еще один аспект. Подробности общения «Бога» и его посланцев с пророками, проявляющими весьма нетривиальные способности и являющимися, судя по всему, резидентами-прогрессорами, старательно скрываются самими этими пророками. Другое дело с пророками-агентами, «завербованными» из числа людей. Они не обладают «божественными» способностями, но зато с готовностью описывают свои контакты с «божественными посланниками». Некоторые же особенности таких контактов также способны дать определенную информацию для размышления. Во-первых, многие из таких контактов происходят во сне. Это может быть, скажем, воздействие под гипнозом — довольно удобный прием с целью добиться желаемых поступков того, на кого оказывается воздействие. Но такой контакт может происходить и действительно во время сна, когда душа человека легче входит в контакт с духовно-нематериальным миром. Сила воздействия тут может быть отнюдь не меньше, чем под гипнозом. Во-вторых, Авраам встречает трех «Божьих вестников» в виде странников. Но ведь именно под видом странников наиболее удобно, не привлекая к себе ненужного внимания, действовать прогрессорам-связным. В-третьих, когда пророк Иона отказывается исполнять волю «Бога», его поглощает в море «огромная рыба», из чрева которой он выходит через некоторое время полностью идеологически обработанным. Но спутать в то время НЛО в воде с огромной рыбой не представляется сложным, а факты появления НЛО не только в воздухе, но и в воде также давно известны… Сходство некоторых явлений, описываемых в религиозной литературе, с появлениями НЛО можно отметить еще в одном показательном случае. А именно — в случае «вознесения на небо» того или иного пророка или святого. На небо ангелы забирали святого Германа Капуанского в огненном шаре, святого Германа Аляскинского на огненном столпе, пророка Илию в огненной колеснице. Вознесение Христа также носит те же характерные черты. Все эти явления вполне можно трактовать как возвращение на НЛО эмиссаров-прогрессоров, выполнивших возложенную на них программу, у которого оказались невольные (или наоборот — запланированные!) свидетели… Для чего же все это делается?.. Опять же далеко ходить не надо — в текстах Ветхого Завета есть практически вся необходимая для ответа на этот вопрос информация. Впрочем, «Бог» порой даже сам достаточно четко обозначает свои цели и желания. Наиболее широко известны десять заповедей, которые были даны Моисею «Богом» на горе Синай и которые еврейский народ должен был соблюдать в обмен на «божественное покровительство». Эти заповеди очень часто преподносятся в качестве некоего «доказательства» якобы гуманистической («доброй») направленности как деятельности самого «Бога», так и трех монотеистических религий (иудаизма, христианства и ислама), выстроенных на поклонении этому самому «Богу». Между тем основная их часть представляет всего лишь обычные правила человеческого общежития, не только известные, но и практиковавшиеся задолго до посещения Моисеем горы Синай. Скажем, эти же правила — только в более развернутом виде — можно легко обнаружить в известном кодексе законов Хамураппи, появившемся на полтысячи лет ранее. Причем сам Хамураппи вел речь не о нововведении, а лишь о восстановлении гораздо более ранних законов!.. Все, что есть действительно нового в десяти заповедях, это те из них, которые относятся к требованию поклоняться лишь одному «Богу» и чтить только его. В этом нет никакой «доброты» или «гуманности», а есть лишь сугубо меркантильный «божественный» интерес… Но и это — лишь вершина айсберга… Ранее уже упоминалось, что помимо скрижалей с заповедями на той же горе Моисей получил от «Бога» четкие инструкции по изготовлению Ковчега Завета. Однако в том же месте и в тоже самое время Моисей получил весьма детализированные указания о строительстве Скинии, которая чаще всего воспринимается в качестве временного места хранения Ковчега Завета, но которая на самом деле была прежде всего местом жертвоприношений!..
Далее следует детализированная до мелочей инструкция о том, как именно надо готовиться к жертвоприношению и как совершать сам обряд… Если же учесть, что жертвенник располагался перед «святая святых» — то есть местом хранения Ковчега Завета, то и инструкции по изготовлению Ковчега оказываются лишь частью общего пакета требований по «правильному» исполнению обряда жертвоприношений. Тем более, что Ковчег Завета служил «средством связи» Бога с Моисеем, а связь редко бывает односторонней. По сути получается, что помимо всего прочего Ковчег ретранслировал «наверх» получаемую в ходе жертвоприношений духовно-нематериальную энергию. И какая из его функций была основной — еще очень большой вопрос!.. Так что скрижали с заповедями оказываются лишь «дымовой завесой» — идеологическим прикрытием действительных потребностей «Бога», которые сводились, как можно видеть, к требованию регулярных жертвоприношений. Причем «добрый Бог» — при наличии заповеди «не убий» — требует на самом деле постоянных убийств, пусть и не людей, а животных. Пшеничная мука, елей и вино явно играют роль лишь «вторичных добавок», своеобразных «специй». Это, кстати, красноречиво подтверждает известная история с Каином и Авелем. Она обычно преподносится в качестве иллюстрации якобы гуманности «Бога», который считает, что Каин совершил глубочайший грех, убив Авеля. Но что предшествовало этому событию?.. Каин и Авель приносят в жертву «Богу» плоды своего труда. Каин — земледелец, а Авель — пастух. Каин приносит в жертву растительные продукты, а Авель — агнца. Бог отвергает жертвоприношение Каина, но принимает жертву от Авеля. В результате Каин, взревновав за это брата, убивает его… Так каковы предпочтения «доброго Бога»?.. И в чем тогда действительный «грех» Каина не в наших глазах, а в глазах этого самого «доброго Бога» — в убийстве Авеля или в подношении «неправильной» жертвы?.. Странный вопрос?.. Но не менее странные вопросы возникают и в отношении другого библейского эпизода, в котором описывается «искушение» Богом Авраама, дождавшегося в конце концов на старости лет ребенка.
Авраам послушно берется за исполнение пожелания «доброго Бога», идет на гору, приготавливает жертвенник и заносит руку с ножом над единственным своим сыном. И только в самый последний момент руку Авраама останавливает «ангел» — «посланец Бога», якобы убедившегося в верности человека, который до этого уже итак многократно демонстрировал свою абсолютную преданность. По случаю тут же подвернулся агнец, которого Авраам и убивает вместо сына. А «Бог» милостиво принимает эту жертву вместо ранее им же назначенной… Оставим в стороне рассуждения о некоем «искушении», о беспредельной верности и преданности и о «доброте Бога». Этим пусть занимаются теологи и священники. Данный эпизод на самом деле интересен совсем другим — наличием скрытой информации, проходящей будто бы вскользь на заднем плане. Авраам послушно идет исполнять указание «Бога». Деловито и методично готовит жертвенник. В этом буквально сквозит серая обыденность. Ничего не то что экстраординарного, но и даже просто необычного в этом требовании «Бога» не видят ни Авраам, ни люди вокруг него!.. «Добрый Бог» потребовал убить сына, а затем также «по-доброму» согласился на другую кровавую жертву. И это явно — норма жизни!.. Согласие же «Бога» на замену иллюстрирует некоторые ранее представленные выводы по «энергетической эффективности» жертв. Во-первых, на ранних этапах разница между духовно-нематериальными составляющими животных и людей не велика. Тем более, если речь идет о еще неокрепшей душе ребенка. Так что «Бог» ничего не потерял от такой замены. А во-вторых, с определенного момента становится более энергетически выгодным отказаться от человеческих жертвоприношений — живой взрослый человек еще много может поставлять энергии в ходе своих молитв. Так зачем резать курицу, несущую золотые яйца?.. Можно обойтись и животными… Тема жертвоприношений в библейских текстах вообще обладает немалым количеством подобной скрытой информации. Например, скитающиеся под предводительством Моисея по Синайской пустыне евреи, получив от «Бога» скрижали и пакет инструкций, вовсе не устремляются покинуть этот край, совершенно не приспособленный для нормальной жизни. Наоборот, они строят фактически стационарную (пусть и временную) Скинию и приступают к жертвоприношениям, которые длятся довольно долго. И все это время над Скинией присутствует «Бог» в виде «столпа облачного». «Богу» срочно потребовалась «заправка». Что, впрочем, неудивительно, ведь с момента начала Исхода он не только не получал жертвоприношений, но и затратил немало энергии на прикрытие евреев с воздуха… Постоянно изменение расположения «мест заправки» не очень удобно. Посему Скиния долгое время остается на одном месте. А в Иерусалиме — на «земле обетованной» — в конце концов появляется уже стационарный храм Соломона. Более того, еще через некоторое время отменяется практика «домашних» жертвенников — отныне все жертвы должны приноситься в едином месте. Энергия концентрируется максимально… Но если стационарная и единая «заправка» гораздо удобней, то почему Моисей водил свой народ по Синайской пустыне аж сорок лет вместо скорейшего прибытия в новое место постоянного обитания?.. Подобная длительность перехода давно вызывает вопросы у исследователей библейских текстов, что не удивительно — ведь пересечь Синайский полуостров можно на несколько порядков быстрее. Версии высказываются самые разные, но на мой взгляд, наиболее близка к истине та, согласно которой сорокалетние скитания были преднамеренными и являлись вынужденной мерой. Дело в том, что Моисей вывел из Египта весьма разношерстную публику, у которой к тому же была жива память о какой-никакой, но все-таки стабильной жизни. Сорок же лет — срок, вполне достаточный для того, чтобы выходцы из Египта просто вымерли, а вместе с ними умерла и память о том, что можно жить иначе. И в скитаниях по Синаю просматривается очень хорошее знание законов развития общественного сознания тем, кто евреев в эти скитания бросил. Сорок лет — много, лишь с точки зрения скорости физического перемещения, но это очень мало, с точки зрения изменения коллективного сознания. И за столь короткий срок «Богу» удалось добиться очень непростого результата — изменить сознание целого народа кардинальным образом. Новые поколения уже не помнили ни о предыдущем месте обитания, ни о порядках, царивших там, ни о старых религиозных традициях. Они выросли уже совсем в других условиях — в условиях подчинения единому «Богу». И таких подготовленных людей уже можно было запускать в «землю обетованную»… Кстати, само местоположение «земли обетованной» именно на Ближнем Востоке вызывает определенные вопросы. Почему «Бог» послал евреев именно сюда?.. Ведь не на пустое же место они пришли — здесь до них длительное время жили самые разнообразные племена и народы. И евреям пришлось буквально огнем и мечом пробивать себе место под солнцем в весьма густо заселенном регионе. Если «Бог» действительно заботился о «своем» народе, то почему он не послал евреев в какое-нибудь другое место?.. Вокруг немало плодородных земель и вполне можно было бы подобрать более спокойную территорию, где можно было бы разместиться пришлому люду без того, чтобы ввязываться в бесконечные тяжбы и распри с «аборигенами» и соседями. Можно, конечно сослаться на расхожую фразу, что «пути господни неисповедимы». Но можно и учесть, что достигаемый в итоге результат и представляет из себя чаще всего истинную (а не декларируемую) цель. Так что по результатам можно вычислить и цели. И тут мы можем отметить несколько немаловажных моментов. Во-первых, Ближний Восток и примыкающие к нему регионы были зоной, где ранее доминировал культ бога Ваала, который (если ориентироваться на библейские тексты) был главным конкурентом ветхозаветного «Бога» Яхве. В чем именно заключался конфликт между ними, и почему Яхве столь ожесточенно конкурировал с Ваалом — не ясно. Ни археологические исследования, ни сами библейские тексты ответа на этот вопрос не дают. Однако Яхве почему-то не только самым жесточайшим образом пресекал попытки поклонения Ваалу среди самих евреев, но и бросал евреев на уничтожение этого культа и среди других народов, населявших данный регион. Результат известен: культ Ваала канул в прошлое, а Яхве занял пост верховного бога. Во-вторых, Ближний Восток представляет из себя как бы центр древнего мира. Он располагается на перекрестке торговых путей, связывавших Европу, Азию и Африку. Это — буквально стратегическое место. И что мы имеем в историческом итоге?.. Именно отсюда в дальнейшем в разные стороны расходятся мировые монотеистические религии по всем континентам. И в-третьих, Ближний Восток был довольно плотно заселен разными народами и племенами, которые сами по себе уже боролись друг с другом за возможность жизни тут. Появление в таких условиях дополнительного пришлого народа, претендующего, вдобавок, не просто на поселение, но и на доминирование на этой территории, означает автоматическое образование мощнейшего очага напряженности. И что мы получаем в итоге?.. Более трех тысяч лет этот регион фактически непрерывно сотрясают конфликты и войны с неизбежными при этом жертвами и мощными негативными эмоциями (что является источником духовно-нематериальной энергии — см. выше)… Может, конечно, тут и нет прямого умысла, но результаты заставляют задуматься… * * * Но несмотря на центральное положение Ближнего Востока, и его сильное влияние на огромные территории вокруг, это все-таки весьма ограниченный регион. Более того, иудаизм является весьма специфической религией, в которой доминирующее положение занимает только один народ. С одной стороны, это способствует обособлению и разобщению разных наций (политика «разделяй и властвуй»). Но с другой — резко ограничивает возможности религии — ведь ее приверженцами могут быть, по определению, представители лишь одного народа. Соответственно, снижается и эффективность этой религии в вопросах воздействия на человечество в целом. И вот примерно через шестьсот-семьсот лет после Исхода почти одновременно сразу в двух регионах Старого Света возникает еще две монотеистические религии, которые на сей раз уже лишены элемента национальной ограниченности, — зороастризм и буддизм. В упрощенном восприятии зороастризм, правда, трактуется не как монотеистическая, а как дуалистическая религия, в которой не одно, а два начала — «доброе» божество Ахура Мазда, и «злой» дух Ангхро Майнью. Вдобавок, мир, по представлениям зороастризма, населен многочисленными дэвами и духами, что вроде бы должно относить эту религию вообще к так называемому «язычеству». Однако специалисты недаром указывают на чрезвычайное сходство зороастризма с такими монотеистическими религиями как христианство и ислам — параллели тут и на самом деле колоссальные. Скажем, христианские «черти» практически ничем не отличаются от зороастрийских «дэвов». И даже возглавляющий темную сторону всего бытия, злой дух Ангхро Майнью в реальности мало чем отличается от христианского Дьявола и мусульманского Шайтана. Тождественны и задачи: в зороастризме люди должны вести себя только так, как угодно Ахуре Мазде, и поклоняться только ему… Учение зороастризма приносит очередной «пророк» — Заратуштра. Известные тексты с жизнеописанием пророка порой настолько аллегоричны, что трудно отделить в них описание реальных событий от откровенной выдумки. Но несколько моментов обращают на себя особое внимание. Прежде всего — происхождение Заратуштры. Он не простой человек, а является двойственной сущностью: человеческое в нем переплетено с божественным от самого Ахура Мазды. Причем божественная составляющая входит в него дважды: первый раз даже не в него, а в его будущую мать еще тогда, когда она сама находится во чреве своей матери (бабки Заратуштры); а второй — непосредственно в момент зачатия будущего «пророка» (почти как позднее это происходит с Христом). Вдобавок, в момент рождения в сознание Заратуштры входит посланник от Ахура Мазды… Несмотря на обладание столь мощной генетической и психологической базы дела у «пророка» сначала не задаются — он не встречает понимания и поддержки среди людей. Похоже, что это происходит из-за слишком большой замысловатости учения, которое он пытается привнести в человеческое сообщество (другими словами, боги пытались говорить с людьми на непонятном им языке). Посему приходится прибегать к искусственным мерам: когда Заратуштра приходит к царю Виштаспе и вновь встречает непонимание и отторжение, включаются «главные силы» — появляются небесные посланники, которые опаивают царя неким «волшебным зельем» и просто промывают ему мозги (а заодно сразу и его жене), обращая в «нужную» веру. И только после этого дела пошли на лад — что не мудрено, ведь в дело включился властно-административный ресурс. Зороастризм укрепляется в обществе и в конце концов достигает даже статуса государственной религии….
Рис. 242. Зороастрийский храм (Язд, Иран) Буддизм, на первый взгляд, стоит особняком среди всех мировых религий. В нем нет вроде бы даже единого бога, и соотнесение его с монотеизмом может на первый взгляд показаться сомнительным. Однако нужно учитывать специфику Индии, где появилось это религиозное течение. При той «всеядности» общественного сознания, которое сложилось в этом регионе к моменту появления буддизма, попытки введения какого-то «единого верховного бога» неизбежно закончились бы полным провалом — его бы не отвергли, а приняли, но этот бог просто стал бы «одним из многих», лишь пополнив когорту и без того весьма многочисленных индийских богов. В силу этого задача «низвержения» старых богов была решена по другому — путем (видимого) отказа от богов вообще. Согласно буддизму, судьба человека определяется не персонифицированным богом или богами, а единым законом кармы, в соответствии с которым душа человека переживает цепь перевоплощений, и каждое последующее воплощение предопределено тем, что человек делал в предыдущих жизнях. Жизнь приносит страдания, и уйти от них можно, лишь прервав эту цепь перевоплощений, для чего необходимо достичь нирваны — состояния слияния со всем сущим. По сути, как и в «Тибетской книге мертвых», речь идет о необходимости саморазрушения души. Только если «Тибетская книга мертвых» ориентирована преимущественно на поведение души после смерти, то буддизм нацеливает на такое саморазрушение души еще при жизни человека. В приложении же к обыденной деятельности в буддизме человек стимулируется на отказ от активного переустройства окружающего мира (поскольку такое переустройство «ухудшает карму» души). С одной стороны, в буддизме вроде бы нет «богов» как таковых. С другой — сам основатель учения, Гаутама Будда считается воплощением некоей «божественной сущности», которая периодически воплощается в различных Будд. Такая «размытость» перекликается с общей тенденцией религии к своеобразной «обезличенности» «верховного бога», которая прослеживается уже в иудаизме, постепенно «забывающем» ветхозаветное имя Яхве, и окончательно закрепляется термином просто «Бог» (в христианстве) или «Аллах» (в мусульманстве). Это чем-то напоминает переход от имен к должности — типа «начальник лаборатории» или «главный управитель». Очень удобный прием!.. «Говорящим мартышкам» теперь не надо объяснять, куда «ушел» какой-то конкретный бог, и почему теперь нужно поклоняться другому. Начальник — он и есть начальник… Система достигает наивысшей степени универсализации… * * * Проходит еще шесть с небольшим сотен лет, и на Ближнем Востоке появляется христианство, которое преодолевает главный недостаток иудаизма — его национальную ограниченность. С этого момента верующим в «Бога» (между прочим, все в того же иудейского) может стать любой человек вне зависимости от национальной принадлежности. Само же пришествие Христа становится апофеозом целевой и масштабной операции прогрессорства. В Ветхом Завете «пророки» от попыток простого убеждения людей в существовании «Бога» постепенно переходят к возвещению предстоящего прихода некоего Мессии («спасителя»), что очень сильно напоминает тщательно спланированную акцию с весьма грамотной предварительной «рекламной кампанией», которая позволяет привлечь массовое внимание людей к единственной личности в нужный момент времени. Здесь можно отметить явную смену тактики. Вместо многократного появления разного рода «пророков» и «божьих посланников», которое перестало давать результаты (люди постоянно «отворачивались от Бога» на протяжении практически всего периода, описываемого Ветхим Заветом), упор делается на разовую акцию, которая все-таки достигает нужного результата — укрепление в массах конкретной религии на весьма продолжительное время. После этой акции (как это можно заметить) «пророки» и «чудеса» надолго исчезают, появляясь лишь изредка в весьма «сдержанном» варианте… Любопытная деталь — приход Мессии провозглашается без какой-либо детализации. Нет указаний ни о том, кто именно это будет, ни о том, когда это произойдет, ни о том, в чем же собственно будет заключаться «спасение». Очень удобный и грамотный прием — прогрессорам можно проводить саму акцию в любой удобный момент времени, не ограничивая себя ничем, кроме собственной готовности. Другая любопытная деталь — параллельный запуск сразу нескольких «мессий». Одновременно с Христом практически в одном и том же регионе проповедует, по подсчетам некоторых исследователей, с десяток (а то и более) «пророков» и «мессий». Учения их явно ориентированы на разные слои населения. Они вроде бы отличаются друг от друга, но в базовых своих положениях имеют явно общую основу — нужно поклоняться «единому Богу» и только ему. В этом прослеживается еще один очень грамотный тактический прием. Не важно, кто именно из этих «мессий» или «пророков» будет уметь успех, и какая именно модификация религии укрепится. Главное, что это произойдет. И увеличение количества вариантов тут многократно увеличивает шансы на достижение главного результата!.. Одним из показательных примеров может служить появление и укрепление так называемых гностиков — одних из главных «врагов» римского католицизма в дальнейшем. Учение гностицизма было во многом более сложным и метафизическим, нежели представления «классического» христианства (закрепившиеся в итоге в католицизме), и требовало определенного уровня интеллекта для понимания, посему и ориентировано на более образованные слои населения. Основатель гностицизма — Симон Волхв — не всходил на Голгофу, не был распят и прожил спокойно до конца своих дней. Но это учение не только укрепилось в обществе одновременно с христианством и достаточно благополучно просуществовало многие сотни лет, но и до сих пор проявляет себя в различных «ересях». И не важно, что различные ветви, по сути, одной и той же религии бились не на жизнь, а на смерть (даже в буквальном смысле этого слова). Для прогрессоров важен общий результат — мировая религия, закрепившаяся на тысячелетия на громадной территории… Однако можно заметить, что с течением времени в Ветхом Завете становится все меньше упоминаний о жертвоприношениях, а христианство и вовсе от них отказывается. С точки зрения наличия одного и того же «Бога», это может показаться странным — вроде все неизменно, а требования «сверху» меняются. Но учет развития человеческой души снимает это кажущееся противоречие. Во-первых, подчинение единой (по сути) религии, предусматривающей беспрекословное подчинение «Богу» и его посланникам, позволяет обеспечить управляемое поведение человеческих душ после физической смерти. Души дружно шагают в «резервации», где с готовностью исполняют указания «ангелов» и прочих «небожителей». Во-вторых, христианская религия нацеливает верующего на сознательное развитие своей духовно-нематериальной составляющей, на развитие души (хоть и с явным перекосом на религиозность), то есть на большую ее «энергетическую насыщенность». «Овцы» сами себя «откармливают»… И в-третьих, различные массовые культовые обряды позволяют не только создать вполне определенные религиозные образы, но и поддерживать их длительное время в постоянном режиме за счет энергии верующих. Специальный подбор таких образов способен обеспечить удобный постоянный источник духовно-нематериальной энергии взамен жертвоприношений. К тому же энергия эта концентрируется в комплексе специально предназначенных для этого мест — в храмах (своеобразных «заправочных станциях»)… * * * Однако похоже, что полный отказ от жертвоприношений оказался несколько «чрезмерным» и поспешным. К тому же христианство хоть и сняло национальную ограниченность иудаизма и позволило распространить монотеистическую религию на огромные территории, но все эти территории располагались в основном к западу от ближневосточного «перекрестка миров» — на востоке христианству закрепиться не удавалось. И вот тут — снова через шестьсот с лишним лет — «появляется» ислам, который, во-первых, возрождает практику жертвоприношений, а во-вторых, «заполняет нишу» на востоке… Вроде бы никакой прогрессорской деятельности в событиях, связанных с «возникновением» ислама, на первый взгляд не прослеживается. Но есть целый ряд «странностей», который заставляет все-таки вспомнить про Стругацких и про «запах серы»… Во-первых, колоссальная скорость распространения нового учения. Огромные территории были им покрыты буквально на протяжении всего одного-двух поколений!.. Во-вторых, «основатель» ислама — «пророк» Магомет — особой образованностью не отличался. Некоторые исследователи полагают, что и читать-то ему удавалось с трудом. Между тем он оставил после себя Коран — весьма внушительное по объему произведение в стихотворной форме с таким слогом, который ставит в тупик многих лингвистов степенью своего совершенства. При этом сам Магомет на авторство вовсе не претендовал, утверждая, что Коран продиктован ему самим Аллахом… И в-третьих, есть определенная странность в соответствии между использованием в Коране стихотворной формы с упрощенным содержанием (по сравнению с выстроенными в хронологическом порядке текстами Ветхого Завета Коран может показаться всего лишь беспорядочным набором самостоятельных отрывков с многократным повторением ключевых сюжетов) и тем «уровнем подготовки», которое имела «аудитория». Все ориентировано не столько на понимание и осмысление, сколько на простое зазубривание… |
|
||
|
Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Наверх |
||||
|
|
||||
