Светлой памяти учителя Петра Николаевича Острогорского ПОСВЯЩАЮ

Ассистент, как активный член хирургической бригады, должен не только выполнять определенные технические приемы, но и глубоко понимать их смысл и сознательно участвовать в проведении одного из сложнейших лечебных мероприятий - хирургической операции.

Принципиальное отличие оперативного вмешательства от других методов лечения состоит в том, что при операции врач осуществляет непосредственное физическое воздействие на структурные образования организма, расположенные на любой глубине под поверхностью кожи. Таким образом, операция сопровождается нарушением целости кожи и, при необходимости, глубжележащих тканей для доступа к объекту вмешательства.

С этой точки зрения, чрескожные пункции для непосредственного воздействия на объект путем введения лекарственных веществ, для его химической деструкции, для воздействия на него термическими, электрическими или иными физическими факторами также являются хирургическими операциями. Однако только некоторые виды таких пункций требуют участия ассистента, поэтому, говоря об операции, будем далее иметь в виду вмешательства, сопровождающиеся рассечением тканей для доступа к объекту.

Каждая операция является серьезной травмой, так как при этом пациенту наносится большая или меньшая, а при полостных операциях - проникающая ножевая рана. Таким образом, термин "хирургическая агрессия" оказывается здесь наиболее точным и уместным. Также правомерно понятие "анестезиологическая агрессия". Несмотря на то, что задачей анестезиолога является обеспечение посильной защиты организма пациента от воздействия на его жизненно важные функции хирургической агрессии, он вынужденно использует

такие средства и методы, которые сами по себе являются небезопасными для больного: вводит токсичные наркотические вещества, миорелаксанты, осуществляет интубацию трахеи, искусственную вентиляцию легких, катетеризацию крупных вен и др.

Мера хирургической и анестезиологической агрессии определяет объективное существование хирургического и анестезиологического риска любой операции. В дальнейшем будем говорить об операционном риске - понятии, включающем в себя оба компонента вмешательства -хирургический и анестезиологический риск.

Также общепринятыми в хирургии являются понятия стратегии и тактики. Применительно к конкретному вмешательству будем понимать под стратегией - общий план операции, а под тактикой - наиболее целесообразное выполнение отдельных ее этапов. Ход хирургической операции имеет много аналогий с проведением боевых действий, поэтому я позволю себе иногда использовать и соответствующие термины -там, где они представляются наиболее уместными и отражают суть дела.

Будем понимать под операционным риском сумму опасностей, подстерегающих больного в результате вмешательства. Таким образом, операционный риск можно рассматривать как вероятность возникновения такого исхода, который явился непосредственным следствием операции, не будучи ее целью.

Операционный риск-объективно существующая категория, зависящая от сегодняшнего уровня анестезиологии и хирургии, от реальных возможностей предвидеть и предотвратить неблагоприятные воздействия данной хирургической и анестезиологической агрессии на организм конкретного больного. Поэтому факторы, поддающиеся коррекции, но не учтенные при подготовке и проведении операции, следует считать проявлениями недопустимого риска, а факторы, которые не представлялось возможным выявить и учесть,- проявлениями неизбежного риска. О неизбежном риске можно говорить только в том случае, если больной всесторонне обследован, получил полноценную предоперационную подготовку, если операция должным образом обеспечена и выполнена тактически и технически безупречно и если обеспечено полноценное ведение послеоперационного периода. Только в таком случае можно считать возникновение неблагоприятных последствий операции случайным проявлением неизбежного риска. В дальнейшем, говоря об операционном риске, будем иметь в виду именно неизбежный риск.

Существуют различные системы оценки операционного риска. Обычно его разделяют по степеням - от незначительного

до чрезвычайного. Так или иначе, операционный риск присущ любому оперативному вмешательству, тем более полостному. Основными общепринятыми факторами риска являются: возраст больного; характер основного хирургического заболевания и его воздействие на гомеостаз; характер и степень компенсации сопутствующих заболеваний; объем предстоящей операции, ее анестезиологическое обеспечение и возможности интенсивной терапии в послеоперационном периоде. Отсюда становятся понятными границы возможностей снижения операционного риска, которые оказываются не беспредельными. Так, нельзя изменить возраст больного; далеко не всегда до операции можно восстановить "сорванный" гомеостаз при тяжелом хирургическом заболевании - непроходимости кишечника, перитоните, профузном кровотечении, распадающейся опухоли, обтурационной желтухе, панкреонек-розе, стенозе привратника, кахексии и т. п. Нередко просто нет времени на предоперационную подготовку из-за угрожающего жизни заболевания. Далеко не всегда возможно добиться компенсации тяжелых сопутствующих органических заболеваний, таких как сердечно-сосудистые, легочные, эндокринные и др. Неблагоприятные исходы хирургических операций, особенно у больных пожилого и старческого возраста, в значительной мере зависят от осложнений сопутствующего заболевания, а не только от "чисто хирургических" осложнений самого вмешательства. Тем не менее часто важен сам факт возможной смерти больного после операции, а не ее причина.

Факторами риска, поддающимися в известной мере коррекции, являются объем операции и техника ее выполнения, что имеет непосредственное отношение к предмету изложения. Основным правилом снижения опасности операции является "минимальная травма при максимальной защите организма больного". Уменьшение объема операционной травмы достигается высокой хирургической техникой, снижением неизбежной крово-потери, щадящим отношением к тканям, уменьшением продолжительности операции и возможным уменьшением ее объема. Максимальная защита обеспечивается асептичностью и абластич-ностью вмешательства, полноценной местной анестезией, щаже-нием рефлексогенных зон и, при необходимости, блокированием их местными анестетиками. Это те мероприятия, в выполнении которых роль ассистента достаточно велика. Защита организма больного, обеспечиваемая анестезиологом, и ведение послеоперационного периода здесь не рассматриваются.

Говоря о неизбежном операционном риске, необходимо ответить на вопрос, какая мера риска и в каких случаях является приемлемой, точнее, на вопрос об оправданном и неоправданном риске. Ответ невозможен без определения и классификации показаний к вмешательству.

Общепринято разделять показания к операции на абсолютные, прямые и относительные. При этом под абсолютными обычно понимают жизненные показания (например, прогрессирующий перитонит), под прямыми - показания к таким операциям, без которых заболевание, не представляющее непосредственной угрозы для жизни, не может быть излечено (например, желчнокаменная болезнь, грыжа), и под относительными - такие показания, при которых операция является методом выбора, но возможно и неоперативное лечение данного заболевания (например, неосложненная язва двенадцатиперстной кишки).

Таким образом, показания к операции зависят от различных факторов ~ от опасности заболевания для жизни, от его непосредственного или отдаленного прогноза, от темпов его развития и от возможностей его лечения иехирургическими методами. На выбор решения о вмешательстве оказывает воздействие (помимо желания или нежелания больного подвергнуться операции и других соображений субъективного характера) величина операционного риска. Исходя из этих соображений, обычно формулируют противопоказания к операции как абсолютные и относительные.

К абсолютным противопоказаниям относят такие, при которых летальный исход вмешательства представляется неизбежным. К относительным - такие, при которых летальный исход возможен с некоторой вероятностью. При отсутствии сопутствующих заболеваний, которые могут декомпенсировать-ся в результате операции, у больных молодого возраста практически считают, что противопоказания к операции отсутствуют.

Общепринятой является и формулировка: "риск операции не должен превышать опасности самого заболевания". Однако, хотя она и предполагает численное сопоставление двух опасностей, общепринятой точки зрения на то, как это сделать, не существует.

Очевидно, мера опасности различных заболеваний, при которых хирургическое лечение является единственным или целесообразным методом, неодинакова. Неодинакова по отношению к этим заболеваниям и оценка противопоказаний к вмешательству, так как в понятие операционного риска включаются любые нежелательные последствия операции, а не только непосредственная угроза жизни больного. Так, например, острое респираторное заболевание является абсолютным (хотя и временным) противопоказанием к плановой операции по поводу неущемленной грыжи. При ущемлении же даже острый период инфаркта миокарда оказывается лишь относительным противопоказанием к неотложному вмешательству. Сказанное определяет целесообразность более дифференцированного подхода к формулировке показаний и противопоказаний и к оценке операционного риска. В связи с этим на практике может оказаться приемлемой такая классификация хирургических заболеваний.

I. Угрожающие жизни:

1) с безусловно плохим прогнозом (без лечения):

- быстро прогрессирующие, острые (кровотечение, перитонит, непроходимость кишечника и т. п.);

- медленно прогрессирующие, хронические (злокачественные новообразования);

2) с вероятностным плохим прогнозом:

- обостряющиеся и переходящие в предыдущую группу при обострении (желчнокаменная болезнь, язвенная болезнь, спаечная болезнь, грыжа, аневризма брюшной аорты, полипоз желудочно-кишечного тракта и др.).

II. Не угрожающие жизни:

1) нарушающие функции органов и систем;

2) нарушающие трудоспособность;

3) болевые синдромы;

4) вызывающие моральный ущерб, снижающие ".качество жизни".

Среди множества хирургических заболеваний, не угрожающих жизни, к 1-й группе можно отнести такие как, например, болезнь Гиршпрунга, бесплодие и др. Ко 2-й группе - демпинг-синдром, гигантские неущемляющиеся грыжи; к 3-й группе - хронический индуративный панкреатит; к 4-й -низкие толстокишечные свищи, выпадение матки и т. п.

Четкую границу между этими характеристиками провести нельзя; в каждом случае преобладает один из перечисленных факторов или они наблюдаются совместно и оцениваются больными по-разному. В то же время именно эта оценка определяет меру показаний к операции, которая в отличие от заболеваний, угрожающих жизни, здесь не бесспорна.

Если ведущим критерием целесообразности операции при заболеваниях, угрожающих жизни, является возможность обеспечить выживание больного или существенно увеличить продолжительность его жизни (при раке) либо предупредить опасное для жизни обострение хронического заболевания, то критериями целесообразности операции при заболеваниях, не угрожающих жизни, будут такие, как возможность сохранения или восстановления функции органа, сохранения или восстановления трудоспособности, возможность ликвидации или уменьшения болевого синдрома, возможность ликвидации или уменьшения морального ущерба от заболевания. Показателем эффективности таких операций становится не сохранение жизни, а полное или частичное устранение проявлений заболевания. Проявлениями же операционного риска становятся угроза ухудшения или рецидива, т. е. безуспешность операции, либо ее непосредственный вред, который иногда может выражаться в возникновении нового заболевания - послеоперационной грыжи, кишечного свища и др.

Сказанное дает основание оценить противопоказания к операции таким образом:

- операция не имеет противопоказаний, если цель вмешательства безусловно может быть в принципе достигнута;

- операция имеет относительные противопоказания, если ее цель может быть достигнута лишь с некоторой вероятностью;

- операция абсолютно противопоказана, если ее цель недостижима.

При этом имеются в виду возможности данного учреждения и данной хирургической бригады, а не только уровень современной хирургии и индивидуальные особенности пациента.

Приведенная формулировка противопоказаний к операции применима ко всем заболеваниям, независимо от того, представляют ли они угрозу для жизни. Она в известной мере определяет и выбор метода самой операции. При наличии выбора является безусловно недопустимым риск такой операции, которая, в принципе, может привести к ухудшению или к потере - большей, чем несет в себе само заболевание. Так, неоправдан жизненный риск операции при заболевании, никак не угрожающем жизни больного. Является неоправданным риск такой операции, которая может привести к функциональным нарушениям, в большей степени выраженным, чем они проявляются в результате самого заболевания.

Руководствуясь такой формулировкой, можно определить операционный риск как безусловно оправданный - при отсутствии противопоказаний и как неоправданный - при абсолютных противопоказаниях. Что же касается относительных противопоказаний, то операционный риск будет оправдан, если его величина не превышает опасности самого заболевания. Для хронических заболеваний, представляющих угрозу жизни больного, мной предложена методика расчета, определяющего предел допустимого риска хирургических операций.

При прогрессирующих заболеваниях с безусловно плохим прогнозом (злокачественные новообразования) предел допустимого риска радикальной плановой операции будет р ? 1 - А/B

где р - риск операции; А - ожидаемая продолжительность жизни больного при отказе от операции и В - ожидаемая, продолжительность жизни больного в случае успешного ее  исхода. Если р » 1 - A/B, то оптимальным решением будет ограничиться паллиативным вмешательством.

При хронических хирургических заболеваниях с вероятностным плохим прогнозом, зависящим от возможного обострения с необходимостью экстренного вмешательства по жизненным показаниям, пределом допустимого риска плановой

операции будет р ? rq (1 - tn/tm) где р - риск плановой операции; q -риск экстренной операции в случае возникновения неотложных показаний; r - вероятность возникновения неотложного состояния; tn - время, через которое оно может наступить, и tm -ожидаемая продолжительность предстоящей жизни больного в его исходном возрасте, не зависящая от данного заболевания. Если риск плановой операции превышает указанную величину, то оптимальным является отказ от вмешательства.

Одним из важных факторов, определяющих выбор больным оперативного лечения, является необходимость длительной систематической консервативной терапии (например, при язвенной болезни), тогда как операция может привести к довольно быстрому излечению.

Учет и объективная оценка операционного риска позволяют дифференцированно и объективно оценить результаты произведенных операций, как показатель хирургической деятельности, в отличие от традиционных среднестатистических показателей летальности и осложнений, которые никак не отражают правильности решений хирурга относительно различных категорий больных при разных по своему содержанию патологических состояниях.

Таким образом, оценка показаний и противопоказаний к операции с учетом характера и величины операционного риска является одним из элементов хирургической стратегии. Немаловажная роль в снижении риска самой операции принадлежит и ассистенту.

В обсуждении этих вопросов до операции и в определении ее объема в процессе вмешательства ассистент принимает посильное участие.

План операции зависит от сущности заболевания, которым определяются характер и вид вмешательства. Показаниями к операции на органах брюшной полости, забрюшинного пространства и брюшной стенке являются патологические процессы самого различного генеза, в которые могут быть вовлечены все органы и системы органов, расположенные в данных областях.

В этом отношении современная хирургия практически не имеет запретов, и тенденция к хирургической коррекции разнообразных функциональных нарушений, прямо или опосредованно связанных с деятельностью этих органов, увеличивается. Описание нозологических форм, при которых показаны те или иные виды операций, относится к области клинической хирургии. Здесь приводится только обобщенная их классификация, составленная применительно к задачам планирования оперативного вмешательства.

Классификация патологических процессов, являющихся показаниями к операции

А. По течению:

острые;

подострые;

хронические.

 Б. По распространенности:

локализованные;

распространенные;

генерализованные.

В.По происхождению;

пороки развития и их осложнения;

заболевания и их осложнения;

повреждения и их осложнения, в том числе послеоперационные осложнения.

 Г. По характеру;

специфические и неспецифические воспалительные процессы и их последствия;

злокачественные новообразования;

доброкачественные опухоли, кисты, кистомы; кровотечения;

местные тканевые анафилактические и аутоиммунные реакции;

местные тканевые трофические нарушения различного генеза;

местные нарушения кровообращения - артериальные, венозные и капиллярные;

артифициальные повреждения - механические травмы, термические и химические повреждения;

инородные тела; паразитарные заболевания;

нарушения целости органов;

окклюзии полых органов и выводных протоков;

нарушения топографоанатомических соотношений и подвижности органов;

деструктивные и продуктивные процессы различного генеза;

наружные и внутренние свищи;

нарушения функции органов и тканей без грубого нарушения их структуры;

проявления и последствия компенсаторных и адаптивных процессов, создающие новое патологическое состояние;

общие (системные) патологические процессы - нарушения кроветворения, внутренней секреции и обмена веществ, связанные с изменением структуры и функции внутрибрюшинных и забрюшинных органов;

болевые синдромы;

нарушения функции органов и систем вследствие изменений их анатомической структуры;

патология беременности;

косметические дефекты.

Данная классификация не является исчерпывающей, тем более, что характер патологических процессов может быть смешанным, при котором первичный процесс приводит в своем развитии к ряду осложнений, играющих самостоятельную роль в определении показаний к операции. Сказанное подчеркивает важность планирования каждого оперативного вмешательства не только с технических, но и, главным образом, с физиологических и клинических позиций, являющихся определяющими, тогда как техническая сторона вмешательства характеризует лишь средства достижения главной цели. Полноценное ассистирование на операции предполагает знание ассистентом этой цели, а не только выполнение определенных технических приемов.

Все оперативные вмешательства можно классифицировать по времени от момента возникновения показаний, по объему, по объекту хирургического воздействия, по типу вмешательства.

Классификация оперативных вмешательств по времени от момента возникновения показаний

1. Экстренные (неотложные) операции выполняются практически без подготовки больного и без обследования, требующего времени, - по жизненным показаниям; наиболее частым показанием к такому вмешательству является продолжающееся кровотечение.

2. Срочные операции, допускающие возможность кратковременной подготовки и непродолжительного обследования; показанием к таким операциям чаще всего является перитонит или угроза его развития, а также прогрессирующие заболевания и травмы, угрожающие развитием необратимых структурных или функциональных нарушений (некроз органа, интоксикация, анемия).

3. Отсроченные операции при подострых процессах; производятся в тех случаях, когда подготовка и обследование больного могут уменьшить операционный риск, а отсрочка не приведет к необратимым катастрофическим последствиям; такие операции целесообразны при остром холецистите, обтурационной желтухе и некоторых других заболеваниях; естественно, что при этом больные должны находиться под неусыпным наблюдением.

4. Плановые операции, выполняемые после полного обследования и полноценной подготовки больного при минимально возможном операционном риске; понятно, что длительность такой подготовки также имеет разумные границы, зависящие от ее реальной эффективности.

Зачастую выбор ассистента при экстренных и срочных операциях невозможен, и ассистентом может оказаться любое лицо. Во всяком случае, врач, который может стать ассистентом на такой операции, должен быть всегда заранее готов к ней. Здесь уместно говорить и о постоянной готовности всей хирургической бригады к любым ситуациям как в техническом, так и в клиническом аспектах.

Отсроченные операции требуют "вооруженного выжидания", как, например, при остановившемся гастродуоденальном кровотечении, компенсированной обтурационной непроходимости опухолевого генеза, остром холецистите и др.

Врач, ассистирующий при плановых операциях, должен наблюдать и изучать больного и подготовиться к операции з абл аговременно.

Следует заметить, что операции, произведенные в неотложном порядке, при быстро развивающихся заболеваниях и травмах, угрожающих жизни больного, носят в большей мере защитный характер по отношению к организму пациента, чем

плановые операции при хронических заболеваниях, несущие в себе все черты хирургической агрессии. Поэтому риск самой плановой операции при прочих равных условиях может оказаться выше, чем риск аналогичного по объему экстренного вмешательства. Прочие равные условия предполагают здесь возраст больного и коррекцию нарушений гомеостаза в связи с основным и сопутствующими заболеваниями.

Таким образом, выбор момента операции, как элемент стратегии, зависит от темпов развития заболевания, меры его опасности для жизни, сроков развития вероятных осложнений и компенсаторных возможностей организма, определяющих операционный риск.

Главным принципом здесь является своевременность оперативного вмешательства с клинических позиций - ни раньше, ни позже. Проведение дооперационного медикаментозного и иного консервативного лечения является одним из компонентов общей стратегии.

Объем операции. Ширина, глубина и продолжительность вмешательства лишь в общих чертах дают представление об ее объеме и мере травматичности. Последняя зависит еще и от таких наиболее существенных факторов, как величина операционной кровопотери, плазмопотери и степень повреждения или временной травматизации рецепторного аппарата. Вынужденные, в связи с необходимостью выполнения различных оперативных приемов, нарушения гемодинамики, функции внешнего дыхания, неблагоприятные воздействия на регуля-торную функцию гуморальных и эндокринных механизмов, попадание в кровь и лимфу бактерий и их токсинов, продуктов тканевого распада, ферментов, содержимого полых органов, в том числе при нарушенной их функции в связи с основным заболеванием, а также нормальных или патологически измененных клеток и клеточных комплексов - вот далеко не полный перечень факторов, определяющих травматичность каждого оперативного вмешательства - его объем как меру операционного риска. Сюда можно отнести также физические факторы - площадь механического повреждения тканей, их высыхание и охлаждение или ожог при выполнении операции. Сюда относится число оставляемых постоянно или на длительный срок при операции инородных тел - лигатур, скобок, тканевых протезов и оставляемых на короткое время матерчатых, резиновых или полимерных дренажей и т. п. К мере опасности операции надо отнести также надежность выполненных хирургических приемов - прочность швов, герметичность соустий и т.д. К мере опасности операции относится и "цена", которую платит больной за избавление от конкретного заболевания или за сохранение жизни - утрата органа или его части, возможные впоследствии органические и функциональные нарушения - послеоперационные грыжи, кишечные свищи, демпинг-синдром, диарея и др.

Классификация по объему операции

1. Небольшой (грыжесечение, аппендэктомия, эпицистостомия, нефростомия и др.)

2. Умеренный (радикальная операция при больших вентральных и послеоперационных грыжах, резекция 1/3 желудка, операция Гартмана, нефрэктомия при травме почки и т. п.)

3. Значительный (радикальная операция при гигантских грыжах, субтотальная резекция желудка, обширная резекция тонкой или толстой кишки, внутри-брюшная резекция прямой кишки, нефрэктомия при гидронефрозе, опухоли и др.)

4. Большой (радикальная операция при рецидиве гигантских вентральных послеоперационных грыж при больших дефектах брюшной стенки, гастрэкто-мия, субтотальная колэктомия, повторные реконструктивные операции на желчных путях, брюшно-промежностная экстирпация прямой кишки, эпинефрэктомия при опухоли, нефрэктомия при пионефрозе со склерозирован-ным паранефрием и т. п.)

5. Очень большой (одномоментная панкреатодуоденальная резекция, правосторонняя гемигепатэктомия, эвисцерация таза, резекция бифуркации брюшной аорты с аневризматическим мешком и т. п.).

Понятно, что такая классификация в известной мере условна. Объем операции увеличивается при ожирении больного, при наличии сращений и инфильтратов, при комбинированном доступе со вскрытием двух полостей (торакофрено-лапаротомия), при недостаточном опыте бригады в выполнении данного вида вмешательства. Мера травматичности одноименных операций в руках различных хирургов также неодинакова даже при равном опыте и зависит от индивидуального стиля и метода работы, от ее темпа. В немалой мере это зависит и от качества ассистирования. Безусловно, оценка объема операции зависит от ее продолжительности. Здесь также нельзя установить абсолютно жесткие границы. Тем не менее операции продолжительностью не более часа относят к операциям малого объема, а длящиеся более 5-6 ч следует отнести к операциям большого и очень большого объема, независимо от их содержания.

Ранние повторные операции намного увеличивают операционный риск, так как поводом для них обычно являются тяжелые послеоперационные осложнения, воздействующие на гомеостаз,- кровотечение, перитонит и др., хотя сам объем вмешательства может быть небольшим.

Немаловажную роль в общей оценке травматичности операции играет выбор метода обезболивания. Выше упоминалось об анестезиологическом риске как составной части операционного риска. При подготовке операции планируется и ее анестезиологическое обеспечение. Лучше всего, если это производится совместно с анестезиологом. При этом учитываются мера опасности самого метода обезболивания и необходимость анестезиологического пособия как метода "прикрытия" - снижения опасности травматичных хирургических действий. Чем больше хирургический объем операции, тем надежнее должны быть меры обеспечения ее безопасности, тем "шире" анестезиологическое пособие. При операциях малого объема, которые могут быть успешно и безболезненно выполнены под местной анестезией, не следует прибегать ко всему арсеналу средств современной анестезиологии. Здесь удобства оперирования в условиях полной миорелаксации не должны доминировать над соображениями разумно сбалансированной величины хирургического и анестезиологического риска, когда главной задачей является снижение суммарного операционного риска.

Планирование операции с учетом операционного риска - это и планирование максимально допустимого ее объема для данного больного, данной бригады в данных условиях. При этом учитываются не только опасность заболевания и принципиальные возможности хирургического лечения, но и реальные силы больного, реальные силы хирургической бригады и реальные возможности и риск анестезиологического обеспечения.

Таким образом, больной не является безучастным "полем боя" между хирургами и болезнью. Несмотря на то, что такая "битва" планируется и производится в его интересах - за его жизнь и здоровье, организм больного неосознанно, но иногда достаточно активно препятствует ее успеху, т.е. "действует вопреки своим конечным интересам". Поэтому ассистент не должен рассматривать операционное поле только как "плацдарм", на котором ему отведена определенная роль в выполнении операции.

Объект хирургического воздействия. Степень распространенности патологического процесса не всегда однозначно предопределяет объем операции, так как иногда целью является только хирургическое воздействие на первоисточник заболевания. Например, ликвидация механического препятствия при непроходимости кишечника, вскрытие и дренирование внутри-брюшинного гнойника, перевязка кровоточащего сосуда устраняют неблагоприятные последствия этих заболеваний, имеющие генерализованный характер.

В то же время распространение злокачественного новообразования на смежные органы определяет целесообразность расширенных и комбинированных резекций этих органов (желудка с поперечной ободочной кишкой, селезенкой, хвостом поджелудочной железы, абдоминальным отделом пищевода и т. п.).

Также может вызвать необходимость обширного вмешательства на всех отделах брюшной полости разлитой перитонит с образованием межпетельных, поддиафрагмальных и тазовых скоплений гноя.

Особые требования к объекту операции выдвигает травма - как закрытые повреждения, так и огнестрельные проникающие ранения живота. В таких случаях приходится планировать наибольший объем вмешательства и быть ко всему готовым.

Классификация объектов операции

Пораженный орган;

Смежные и несмежные с пораженным органы;

Кровеносные, лимфатические и нервные связи пораженного органа "ли системы органов;

Ограниченная или обширная анатомическая область; Управляющие и регулирующие органы и системы.

Кроме того, обычно выделяют операции на паренхиматозных органах и сосудах, чреватые опасностью кровотечения, и операции на полых органах и их выводных протоках, чреватые опасностью инфицирования брюшной полости. Нередко такие вмешательства бывают сочетанными.

Тип вмешательства. В зависимости от характера патологического процесса, цели и объекта операции выбирается тот или иной тип вмешательства, определяющий его сущность.

Классификация операций по типу

1. Рассечение или иссечение механических препятствий, нарушающих нормальное функционирование органов и систем (спайки, стриктуры, рубцы, сдавливающие нервные или кровеносные стволы, и др.)

2. Рассечение органов или тканей для удаления находящихся в них патологических образований (инородных тел, препятствий естественному пассажу - конкрементов, клубков аскарид, плотных пищевых непереваренных масс, тромбов и эмболов и др.); сюда можно отнести не требующее иссечения органа удаление полипов на ножке; к этому типу вмешательства относится вылущивание доброкачественных опухолей (лейомиом, фибромиом и т. п.)

3. Рассечение просвета полого органа или его выводного протока для формирования временного или постоянного сообщения с ним - формирование наружного свища (гастростомия, колостомия, холецистостомия, эпицистосто-мия, холедохостомия и др.)

4. Перевязка и (или) пересечение анатомо-физиологических связей - "коммуникаций" - ваготомия, прерывание портокавальных шунтов, перевязка артерий желудка по Витцелю и т. п.

5. Перевязка и (или) пересечение выводных протоков - стерилизация и др.

6. Закрытие наружных и внутренних свищей - восстановление естественного пассажа содержимого полых органов

7. Восстановление нарушенной целости органов (зашивание повреждений, перфораций и т. п.)

8. Удаление (иссечение) патологически измененных тканей - рубцов, инфильтратов брюшной стенки, доброкачественных опухолей, не связанных с органами, и др.

9. Иссечение (резекция) части органа в связи с его повреждением или заболеванием (резекция желудка, кишки и т. п.)

10. Полное удаление органа в связи с его повреждением, заболеванием или гиперфункцией (холецистэктомия, спленэктомия, гастрэктомия, нефрэктомия, эпинефрэктомия, экстирпация прямой кишки, матки и др.)

11. Фиксация органов при их патологической подвижности (нефропексия, цекопексия, ректопексия). Сюда же относится мезосигмопликация по Гаген-Торну, энтеропликация по Ноблю и т. п.

12. Транспозиция органов и тканей, предпринимаемая с различными целями (забрюшинная транспозиция селезенки при портальной гипертензии, операция Тальма, оментогепатопексия и др.)

13. Реваскуляризация органов путем интимтромбэктомии, транспозиции сосудов и т.д.

14. Наложение сосудистых шунтов - портокавальные анастомозы и др.

15. Устранение врожденных или приобретенных пороков развития и уродств (грыжесечение, низведение яичка, операции при аплазии или атрезии влагалища, экстрофии мочевого пузыря, эписпадии, при ожирении брюшной стенки и др.)

16. Восстановительные операции (при дефектах брюшной стенки, как вариант закрытия наружных свищей, например после операции Гартмана, и др.)

17. Реконструктивные операции (наложение различных видов анастомозов, выключение различных отделов пищеварительного тракта)

18. Трансплантация органов и тканей, в том числе ауто- и аллотрансплантация

19. Имплантация искусственных органов и тканей (протезы, поджелудочная железа и др.)

20. Дренирующие операции (дренирование гнойно-некротических очагов, затеков, истинных и ложных кист). Дренированием полых органов является наложение свища

21. Эксплоративные диагностические операции (люмботомия,лапаротомия, лапароскопия - часто с биопсией)

22. Эндоскопические операции (удаление инородных тел, конкрементов, коагуляция и удаление полипов и папиллом, остановка кровотечения, биопсия и др.)*

* В настоящее время круг эндоскопических (лапароскопических) операций неуклонно расширяется. Я не имею опыта в этой специфической области и далее пишу только о традиционных методах.

Нередко применяются сочетанные вмешательства - восстановительная и реконструктивная операция или резекция с реконструкцией и др. При выполнении более сложных вмешательств простые составляют отдельные этапы.

Целесообразность выбора того или иного типа операции не всегда очевидна. Она зависит не только от характера патологического процесса и от величины операционного риска, определяемых масштабом вмешательства, но и от уверенности в том, что именно данный метод окажется наиболее выгодным для достижения цели, т.е. от ожидаемого прогноза операции.

Планируя оперативное вмешательство, используют как детерминированный (однозначный) выбор единственно приемлемого метода, так и вероятностную логику - выбор такого метода, который при наличии альтернативы имеет больше шансов, по мнению хирурга, обеспечить успех операции или является наименее опасным для больного.

Независимо от степени срочности операции составляется, хотя бы мысленно, предварительный ее план. Он определяется показаниями и противопоказаниями к вмешательству и реальными возможностями хирургической бригады, т.е. арсеналом ее сил и средств. Если последнее обстоятельство всегда известно, то представление о показаниях и противопоказаниях может оказаться ошибочным. Это связано с реальными возможностями диагностики и прогнозирования как самих патологических процессов, так и исходов оперативного вмешательства. И диагноз, и прогноз могут иметь как детерминированный, так и альтернативный (вероятностный) характер, особенно при недоступных прямому наблюдению внутриполостных заболеваниях и повреждениях, судить о которых можно только по их проявлениям.

Диагностика - это получение и оценка клинической информации. В той же мере, в какой разведка предшествует планированию боевых действий, диагностика предшествует лланированию оперативного вмешательства. Методы распознавания основного и сопутствующих заболеваний описаны в клинических работах. Они разделяются на неагрессивные и агрессивные. Последние связаны с нанесением больному травмы для получения необходимых данных. В известной мере к агрессивным можно отнести некоторые методы инструментального обследования, взятие крови, биоптатов, жесткое облучение. Наиболее агрессивным методом является сама диагностическая лапаротомия.

Применяя агрессивные методы, всегда следует решить, оправдывает ли цель средство: можно ли рассчитывать при этом на получение такой информации, которая может изменить стратегию или тактику хирурга - решиться на операцию или отказаться от нее либо заранее существенно изменить ее план. Оценка полученной информации является особой и часто сложной задачей. В последнее время при оценке такой информации все чаще используют ЭВМ, работающие по специально составленным программам. В любом случае, планируя оперативное вмешательство на основании этой оценки, приходится иметь в виду, что и она может оказаться ошибочной, и это обстоятельство надо учитывать в самом плане. В связи с этим необходимо иметь основной и резервные варианты плана операции на тот случай, если основной план окажется не наилучшим. В общих чертах, главными этапами полостной операции являются начальный, основной и завершающий.

Начальный этап. На этом этапе осуществляется подготовка больного, включающая его укладку на стол, подготовку операционного поля и проведение либо местной анестезии, либо общего обезболивания, обеспечивающего возможность начала операции, а также осуществление хирургического доступа к объекту операции.

Выбор доступа является окончательным, поэтому, выбирая область, направление и протяженность разреза, следует учитывать также и резервные варианты плана операции, которые могут вызвать необходимость расширения доступа и изменения его направления. В крайнем случае приходится ориентироваться на возможные дополнительные разрезы, но совсем нежелательно, чтобы уже произведенный разрез оказался совершенно бесполезным. Выбор разреза диктуется возможностью и удобством выполнения главного этапа операции, обеспечением наиболее выгодного для хирурга угла операционного действия, что является важнейшим условием качества операции. При этом такие соображения, как физиологические и косметические недостатки разреза, являются второстепенными, если он не имеет равноценной альтернативы.

Основной этап. Начинается с обследования брюшной полости, установления операционного диагноза и принятия окончательного плана операции. Для этого доступ может оказаться недостаточным, а операционный диагноз нередко требует выполнения ряда хирургических действий, в том числе и экстренной биопсии, и рентгенологического исследования. Во всяком случае, первичное обследование брюшной полости указывает направление и объем последующего действия.

После этого выполняется основное хирургическое вмешательство в зависимости от операционной находки и состояния больного в ходе операции. Этот этап обеспечивается анестезиологическим пособием в полном объеме. При выполнении основного этапа нежелательно переходить с местной анестезии на наркоз.

 Завершающий этап. На этом этапе производятся:

- проверка эффективности и надежности выполненной операции (герметичность и проходимость анастомозов, гемостаз и т.д.);

- очищение брюшной полости (удаление и подсчет салфеток и инструментов, заключительный гемостаз, туалет брюшной полости);

- "уход", который может быть полным, без связи с брюшной полостью и ее органами, и с оставлением каналов связи через марлевые, резиновые или полимерные дренажи, выпускники, а также с оставлением трубок для введения лекарственных веществ - антибиотиков, химиопрепаратов и промывных растворов. Могут быть выведены наружу также части полого органа, например, для формирования свища либо при патологических изменениях, если резекция по каким-то причинам невозможна. В разрез брюшной стенки могут быть также вшиты края рассеченных анатомических или патологических образований - желудочно-ободочной связки для связи с сальниковой сумкой, стенки опорожненной кисты при невозможности ее удаления и т. п. Крайне редко приходится прибегать к оставлению в ране кровоостанавливающих зажимов.

Рана может быть ушита наглухо либо частично -до тампонов и дренажей, до выведенных на поверхность органов.

При глухом шве основного разреза тампоны, дренажи и органы могут быть выведены наружу через отдельные разрезы - контрапертуры. Кожу при воспалительных процессах или угрозе развития инфекции зашивают не всегда и иногда накладывают провизорные швы. "Уход" завершается наложением повязок или наклеек, фиксацией и маркировкой дренажей, введением через трубки лекарственных веществ, выполнением контрольных рентгенограмм и т. п. К завершающему этапу операции относится также дренирование полых органов через естественные пути-трансназальный зонд, интубация прямой кишки, катетеризация мочевого пузыря, а также растяжение сфинктера заднего прохода. Завершающий этап операции, в известной мере, является формой обеспечения послеоперационного периода и его началом.

Выполнение плана операции начинается с его обеспечения. Основными видами обеспечения операции являются:

- обеспечение силами;

- обеспечение средствами;

- выбор времени; 

- выбор позиции;

- обеспечение безопасности;

- обеспечение информации.

Рассмотрим каждый вид обеспечения подробнее.

Обеспечение силами предполагает, во-первых, комплектование такой хирургической бригады, которая в состоянии выполнить ее основной и резервные планы наилучшим образом. Помимо оператора, выбирают ассистентов, анестезиолога и операционную сестру. Это не всегда оказывается возможным, например, при ограниченном штате или в условиях ночного дежурства. Если данная бригада не в силах выполнить план операции, то следует либо сократить план, выбрав минимальный, либо, если представляется возможность, отложить операцию, либо вызвать дополнительные силы, либо, также если представляется возможность, транспортировать больного в другое, более мощное учреждение. Так, например, нецелесообразно при отсутствии жизненных показаний оперировать больных острым холециститом в условиях ночного дежурства силами ограниченной по численности и уставшей бригады при дефиците времени, обусловленном поступающими ургентными больными. Такая операция может неожиданно оказаться технически сложной и продолжительной. Также иногда целесообразно либо отложить операцию до утра, если она не является неотложной, либо вызвать дополнительные силы для операции по поводу кровотечения из верхних отделов желудочно-кишечного тракта. В условиях дежурства по оказанию экстренной помощи хирургическая бригада работает "на поток" больных и поэтому должна избегать, при отсутствии жизненных показаний, продолжительных сложных операций, что может отразиться на оказании хирургической помощи другим больным или пострадавшим.

Обеспечение силами отсроченных и плановых операций происходит в лучших условиях. Здесь обычно возможен выбор наиболее надежных помощников, что необходимо для выполнения сложных или недостаточно часто встречающихся в данном учреждении операций. Естественно, не следует планировать операции, выполнить которые в данном учреждении нет возможности.

Во-вторых, обеспечение силами предполагает наличие их резерва. Таким резервом могут быть запасные ассистенты на случай расширения объема вмешательства или возникновения непредвиденных трудностей. Таким резервом можно считать более опытного хирурга-консультанта, готового при необходимости включиться в операцию. В отдельных случаях надо иметь в резерве целую хирургическую бригаду, например для выполнения брюшно-промежностной экстирпации прямой кишки двухбригадным методом, которая включается в операцию после установления резектабельности опухоли.

Обеспечение средствами, по сути дела, является материально-техническим обеспечением операции. Сюда относятся инструментарий, хирургическая аппаратура, шовный материал, перевязочный материал, операционное белье, марлевый материал, дренажи, медикаменты, инфузионные среды, кровь, средства операционной диагностики и т.д. Обеспечение средствами согласовывается с анестезиологом и операционной сестрой. В ряде случаев, помимо стандартного набора хирургических инструментов для типовых операций, необходимо приготовить специальный дополнительный инструментарий, механические сшиватели и т.д. Хирургические инструменты - оружие хирурга, и оно всегда должно быть наготове.

Обеспечение средствами предполагает наличие их резерва, особенно крови. Следует предусмотреть также резерв операционного белья, халатов и перчаток для возможных дополнительных участников операции. Обеспечение средствами должно планироваться с ориентировкой на максимальный объем вмешательства.

Выбор времени операции обсуждался выше. На этот выбор нередко воздействуют реальные возможности обеспечения силами и средствами.

Выбор позиции во многом определяет успех операции. Сюда относятся положение больного на операционном столе, размещение членов хирургической бригады, выбор доступа, освещение операционного поля и глубоких отделов раны. При выполнении некоторых операций позиция хирурга и ассистентов, а также положение больного на столе могут изменяться в ходе вмешательства. Кроме того, могут производиться дополнительные разрезы, может потребоваться дополнительное освещение. Как правило, укладка больного на операционный стол, установка дополнительных принадлежностей к столу для возможного изменения положения больного в ходе операции, размещение светильников контролируются, а подготовка операционного поля - выполняется ассистентом.

Обеспечение безопасности операции - есть снижение операционного риска. Об этом также говорилось выше. Эта задача ложится как на хирургическую бригаду, так и на анестезиологическую службу при подготовке, проведении операции и в послеоперационном периоде. Помимо проведения общего обезболивания, анестезиолог поддерживает постоянный "контакт" с организмом больного, направленный на коррекцию гомеостаза и жизнеобеспечение.

Другим аспектом обеспечения безопасности больного и его близких является деонтологический, направленный на безопасность их эмоционально-психической сферы. Работа в этом направлении проводится в течение всего периода пребывания больного в хирургическом стационаре. Что можно и чего не следует знать больному, его близким, среднему и младшему медперсоналу, как, в каком тоне и в каких формулировках следует разговаривать с людьми, которым предстоит операция, в какой мере и когда возможна информация о ней после вмешательства,- все это предмет специальных работ по хирургической деонтологии. Не следует до завершения операции информировать о ее ходе никого, кроме врачей, имеющих непосредственное профессиональное отношение к данному больному, и то лишь в тех случаях, если может возникнуть необходимость в их помощи. Не следует информировать о ходе операции ожидающих ее окончания родственников больного, так как в ходе операции всегда могут возникнуть непредвиденные осложнения. Если операция производится под местной анестезией, то разговаривать с больным должен только хирург или анестезиолог. Ассистент не должен быть источником "утечки информации", не согласованной с хирургом. Таким образом, любой операции должна быть обеспечена известная мера профессиональной секретности.

Еще одним аспектом обеспечения безопасности является безопасность самой бригады. Физическая безопасность обеспечивается комфортным температурным режимом, исключением возможности взрыва, пожара, режимом работы, исключающим крайнее переутомление, доступом свежего воздуха, должным освещением. Необходимо также исключить возможность инфицирования бригады от больного, уменьшить облучение хирургов при выполнении рентгенологических исследований, стремиться исключить повреждения рук хирургов инструментами, что во многом зависит от ассистента. Эмоционально-психическая безопасность обеспечивается тишиной, исключением посторонних разговоров и отвлечения бригады для решения любых дел, не относящихся к операции.

Обеспечение информации предполагает получение своевременных необходимых сведений для интраоперационной диагностики, что может повлиять на выбор хирургической тактики и изменение плана вмешательства. Сюда относится обеспечение срочной биопсии, рентгенологического исследования на операционном столе, эндоскопии в ходе операции (например, холедохоскопии), трансиллюминационных методов диагностики кровотока, биохимических методов (проба Холландера) и др. Подготовка и обеспечение этих исследований также являются задачей ассистента.

Выполнение плана операции возможно в следующих масштабах:

- максимальный (предельный);

- обязательный минимум (необходимый);

- оптимальный, с учетом операционной находки, риска и возможностей обеспечения.

Последнее представляет не что иное, как метод выбора (если он существует), т.е. наиболее выгодное для больного решение. Принимая такое решение, сообразуются с целью операции, возможностями ее достижения и "ценой", т.е. возможностью и характером вероятных потерь.

Важно, чтобы максимальный масштаб операции не оказался запредельным, т.е. явно непосильным для больного или для бригады. При этом стремление добиться полного успеха (например, расширенное удаление органов с опухолью и регионарными метастазами либо сложная реконструктивная операция и т. п.) может обернуться фактическим поражением - потерей больного после радикальной операции вместо хотя бы и временного сохранения его жизни или здоровья после паллиативного вмешательства.

Также поражением может оказаться невозможность осуществить даже минимальный масштаб планируемой операции в связи с распространенностью и запущенностью процесса, по техническим причинам, т. е. либо из-за несовершенства современной хирургии и анестезиологии, либо из-за несвоевременного, запоздалого вмешательства. Такая ситуация чаще всего складывается при злокачественных новообразованиях, при острых воспалительных и деструктивных процессах, при кровотечениях и травмах. Само вмешательство в таких случаях не всегда оправданно и, по сути дела, является следствием несовершенства или несовершенной дооперационной диагностики. Опоздание же с показанной операцией - серьезная стратегическая ошибка.

Выбор масштаба операции - нередко сложная, чрезвычайно ответственная задача, решение которой требует глубоких клинических знаний и опыта, всесторонней объективной оценки полученной информации. Наиболее опасно в таких случаях принимать желаемое за действительное, видеть только то, что хочется, и не замечать того, чего опасаешься, либо, наоборот, видеть только то, чего опасаешься.

Определение масштаба операции и корректировка ее плана могут осуществляться как сразу по вскрытии брюшной полости, так и последовательно, по мере выполнения отдельных ее этапов. Определяющим фактором является "операционная находка". Методы обнаружения этой "находки" - сам процесс операционной диагностики - различны.

К ним относятся:

- первичная ориентировка - первичное обследование брюшной полости;

- последовательное распознавание скрытых очагов;

- функциональная диагностика.

При этом используются как визуальное и пальпаторное исследования, так и специальные инструментальные, лабораторные и другие способы операционной диагностики.

Обследование брюшной полости в какой-то мере можно сравнить с "ориентировкой на местности" по известной топо-графоанатомической ее карте, где последовательность первичного ориентирования определяется выбранным операционным доступом. При удачно выбранном доступе задача не представляет трудностей, при неудачном выборе нередко приходится либо увеличивать разрез, изменять его направление, либо избирать новый. Обследование брюшной полости не представляет существенных трудностей при сохранившихся топогра-фоанатомических соотношениях и локальном патологическом процессе. Трудности могут оказаться чрезвычайными при нарушенных соотношениях, например после произведенных ранее операций, при наличии обширных сращений, а также при распространенном перитоните, при обилии крови, при множественных очагах поражения заболеванием, при множественных повреждениях.

Только полная уверенность в том, что найденное локальное заболевание или повреждение является единственным, дает возможность и право отказаться от полного обследования брюшной полости. В тех случаях, когда по характеру заболевания или травмы в принципе возможно множественное поражение, обследование брюшной полости должно быть полным и исчерпывающим.

В то же время объем обследования можно сократить, если оно сопровождается травмой, а его результаты, какими бы они ни были, не отразятся на масштабе и плане операции. Сказанное относится к разъединению обширных плоскостных сращений, рассечению рубцов, ревизии инфильтратов и т. п. Эти манипуляции целесообразны только для обеспечения непосредственного доступа к объекту оперативного вмешательства в необходимом масштабе; в противном случае они лишаются смысла. Таким образом, ревизия не должна служить только удовлетворению даже законной любознательности хирургической бригады, и она должна являться не целью операции, а только средством для ее достижения.

Задача ассистента на этом этапе состоит в обеспечении хирургу наиболее удобного обзора и доступа для ощупывания органов в процессе последовательного обследования брюшной полости, что позволяет выполнить эту задачу при минимальном доступе полноценно, быстро и с наименьшей травмой.

Последовательное распознавание скрытых очагов требует от ассистента обеспечения хирургу специального доступа к потенциальным объектам оперативного вмешательства для выяснения характера заболевания или повреждения. Сюда относятся препаровка рубцов и сращений, выделение органов, сосудов, лимфатических узлов, выводных протоков, установление характера патологических или артифициальных (после операций) соотношений между органами. Выявление инфильтрации окружающих тканей, прорастания в них опухоли, наличия метастазов в регионарных лимфатических узлах, обнаружение повреждений забрюшинно расположенных отделов кишечника и т. п. нередко требуют не только препаровки, но и пересечения связок, рассечения заднего листка брюшины, специальной мобилизации органов.

Выяснение характера патологического процесса иногда требует выполнения специальных инструментальных и рентгенологических методов исследования, вскрытия просвета органов, взятия биоптатов, содержимого нормальных и патологических образований (кистом, абсцессов и др.). Полученные данные определяют также масштаб и окончательный план операции.

Функциональная диагностика включает в себя изучение состояния органов при искусственном изменении условий их деятельности в ходе операции. Сюда относятся выяснение самого характера патологического процесса и оценка возможности выполнения того или иного вида планируемой операции.

К этой форме операционной диагностики относятся и так называемые провокационные методы; например, пальпация опухоли надпочечника, приводящая к резкому повышению артериального давления, позволяет практически диагностировать феохромоцитому даже без гистологического исследования. Временное пережатие магистрального брыжеечного сосуда способствует определению границ необходимой резекции кишки либо возможности использования отрезка кишки в качестве трансплантата. Пережатие воротной вены в печеночно-двена-дцатиперстной связке может спровоцировать рецидив остановившегося желудочного кровотечения и способствовать обнаружению его источника в трудных ситуациях и т.д.

Операционная диагностика включает в себя также определение величины кровопотери по объему излившейся крови, оценку динамики состояния больного -его компенсаторных возможностей, функционирования сердечно-сосудистой системы и т.п., т.е. систем, не являющихся прямым объектом вмешательства. Эти данные бригада хирургов получает от анестезиолога, и допустимый масштаб операции согласовывается совместно.

Будем понимать под хирургической тактикой принципы и методы выполнения операции.

Основные этапы каждого оперативного вмешательства приведены выше. Основными принципами выполнения операции являются:

- внезапность;

- стремительность;

- непрерывность;

- последовательность;

- завершенность;

- преемственность.

Фактор внезапности, играющий позитивную роль при выполнении боевой операции, не является таковым в хирургии, где нет активного сознательного противника. Тем не менее этот фактор вынужденно присутствует в каждой операции. Уменьшить неблагоприятное воздействие на организм внезапности оперативного вмешательства можно в какой-то мере проведением предоперационной подготовки и рациональным анестезиологическим "прикрытием". Как указывалось выше, оптимальной является своевременность операции, которая может сгладить неблагоприятные последствия ее внезапности.

Стремительность операции имеет существенное значение. Чем непродолжительнее операция, тем, в принципе, меньше травма, кровопотеря, непродолжительнее наркоз и т.д. Стремительность операции уменьшает период существования рассеченных тканей и их распад. В то же время стремительность

недопустима за счет увеличения операционной травмы, недостаточной тщательности выполнения оперативных приемов, пренебрежения гемостазом и т. п. Каждый хирург имеет свой оптимальный темп работы. Современная анестезиология позволяет хирургу не спешить. Тем не менее операцию необходимо производить как можно быстрее. Обеспечение оптимального для данного хирурга темпа его работы является одной из важнейших задач ассистента. Любая неоправданная задержка выполнения операции является недопустимой. В некоторых случаях стремительность операции имеет решающее значение. К ним относятся кровотечения, предупреждение массивного инфицирования брюшной полости при прорыве гнойников, полых органов, а также жесткие ограничения, накладываемые на длительность операции пределами выживания ишемизиро-ванных органов. В таких случаях надо оперировать очень быстро, и здесь очень многое зависит от ассистента. Понятие стремительности подразумевает также не только общий темп операции, но и стремление как можно быстрее достичь объекта вмешательства, преодолев препятствия на пути. Это обеспечивается правильно выбранным доступом, обнаружением объекта и целенаправленным рациональным подходом к нему. При этом важно не делать ничего, что не входит в непосредственный план операции. Задача ассистента - обеспечить хирургу свободный путь к объекту вмешательства.

Непрерывность хирургического и анестезиологического воздействия на организм предполагает не только исключение неоправданных пауз, но и поддержание организма больного в относительно ровном состоянии гомеостаза, без "рывков и скачков" компенсаторных механизмов. При выполнении операции под местной анестезией это в известной мере достигается предшествующей новокаиновой инфильтрацией рассекаемых или натягиваемых тканей. При операциях под общим обезболиванием-постоянством релаксации и уровня аналгезии, что зависит от умения анестезиолога. Ассистент должен помнить, что воздействие на рефлексогенные зоны (париетальную брюшину, брыжейки, связочный аппарат и т.д.) должно быть плавным, с постепенно нарастающим усилием. В то же время извлеченный из брюшной полости орган не следует без необходимости опускать обратно и извлекать вновь - степень натяжения должна быть по возможности постоянной. Ассистировать следует без суеты.

Непрерывность операции предполагает также полное использование всего операционного времени. Даже в моменты перехода хирурга от одного этапа работы к другому либо в период вынужденных пауз операция не должна прекращаться, и все паузы должны быть заполнены нетравматичными полезными действиями ассистента (осмотр и туалет операционного поля, замена промокших салфеток, раскладывание перепутанных нитей, наведение порядка в расположении инструментов и т. д.). Целесообразно использовать паузы для мытья перчаток, а также для подготовки последующих этапов операции. В ряде случаев паузы оказываются неизбежными. Нередко надо просто прекратить манипулирование, оценить характер операционной находки, обдумать и обсудить план дальнейших действий-"остановиться, оглянуться". Во время такой паузы ассистент участвует в обсуждении доонерационных клинических данных, в том числе анамнеза. Полезно использовать при этом сведения анестезиолога о состоянии больного в ходе вмешательства.

Вынужденные паузы нередко зависят от необходимости ожидания результатов экстренных биопсий или операционных рентгенологических исследований. Заблаговременное планирование этих исследований позволяет уменьшить перерывы в операции или установить такую последовательность ее этапов, которая исключит паузы. Так, например, планируя при желчнокаменной болезни холангиографию на операционном столе, целесообразно вначале обнажить и пунктировать проток, ввести контрастирующее вещество и сделать рентгенограмму, а время ее проявления использовать для удаления желчного пузыря. Направляя для срочного гистологического исследования иссеченную стенку желудка с язвой, целесообразно использовать время ожидания для мобилизации органа, подготавливая резекцию, и т. д. Естественно, что все диагностические службы должны быть предупреждены и готовы, чтобы не задерживать операцию. Предупреждение вспомогательных служб также является обязанностью ассистента.

Вынужденные паузы могут быть обусловлены ухудшением состояния больного. В этом случае о необходимости прерывания операции сообщает анестезиолог. Такие паузы могут быть заполнены либо нетравматичной работой (см. выше), либо реанимационными мероприятиями - пережатием брюшной аорты, массажем сердца через диафрагму и т. п. Ассистент должен уметь это делать.

Причиной вынужденных перерывов в выполнении этапов операции могут быть также непредвиденные хирургические осложнения -кровотечение, непреднамеренное повреждение органа и т. п. Такие перерывы не являются паузами в прямом смысле этого слова. Здесь все усилия бригады сосредоточиваются на устранении последствий этих осложнений. Ассистент всегда должен быть готов оказать хирургу правильную техническую помощь, создав поле действий и нужный простор. Немаловажной может оказаться и моральная поддержка. Выдержка, хладнокровие, быстрая расчетливая перегруппировка сил и направления действий бригады нередко определяют успех борьбы с внезапно возникшими осложнениями. Задачей ассистента является также своевременное обнаружение осложнений, так как внимание хирурга может быть сконцентрировано на выполнении плана операции. Ассистент не должен выпускать из-под своего контроля все операционное поле, всю брюшную полость, а не только непосредственный объект хирургического воздействия. Признаками возникновения таких скрытых осложнений являются нарастающее пропитывание марлевых салфеток кровью, желчью, гноем, содержимым полых органов, запах кишечного содержимого, звук присасывания воздуха при повреждении плевры и т. п.

Последовательность выполнения этапов конкретных операций представлена в руководствах по оперативной хирургии. Общая последовательность этапов любого вмешательства описана выше. Соблюдение общей последовательности является правилом. Последовательность частных этапов может в некоторых пределах изменяться в зависимости от реальных условий. Так, при продолжающемся кровотечении первоочередной задачей является хотя бы временная его остановка; при поступлении содержимого полых органов или гнойников, кист в брюшную полость такой задачей является прекращение этого потока - хотя бы временное закрытие дефекта и т.д. В таких случаях обнаружение источника кровотечения или дефекта полого органа производится немедленно - до осушения живота. Во всех других случаях осушение и ревизия производятся в первую очередь. Обследование объекта операции, как правило, производится до мобилизации данного органа, однако в ряде случаев хотя бы частичная мобилизация является необходимым условием для его ревизии, установления резектабельности и определения масштаба операции. Обычно это имеет место при раке и переходе инфильтративных воспалительных процессов на соседние органы.

Последовательность выполнения плана операции также имеет свои особенности.

Подход к объекту вмешательства может быть: 1) прямой; 2) боковой; 3) задний.

Прямой подход осуществляется при более или менее свободном доступе к объекту и нередко требует значительного простора. Направление прямого подхода подготавливается выбором разреза, определяющим угол операционного действия. При этом подходе задачей ассистента является создание "свободного коридора" путем смещения и отграничения непораженных органов.

Боковой подход может быть заранее определен как более выгодный, но может быть и вынужденным - при невозможности или трудностях прямого подхода к объекту. Во втором случае может потребоваться расширение доступа и увеличение простора операции. Подход к объекту с флангов осуществляется либо для ревизии и установления резектабельности органа, либо для его выделения из окружающих сращений, для пересечения связочного аппарата, либо при угрозе преждевременного вскрытия просвета органа, абсцесса, кисты или угрозе кровотечения. Задачей ассистента при таком подходе является обычно отстранение объекта операции для обеспечения доступа к его флангам, а при угрозе преждевременного повреждения объекта - его защита.

Задний (тыловой) подход обычно является вынужденным, так как преднамеренно спланированный подход к дорсальным отделам органа, более выгодный по каким-либо соображениям и предпринимаемый из специального доступа, по сути дела, является прямым подходом к непосредственному объекту операции. Нередко задний подход является продолжением бокового и тем самым завершает мобилизацию органа. Примером операции из такого подхода может служить так называемое ретроградное удаление органа.

При заднем подходе ассистент также обеспечивает хирургу достаточно удобные проходы. При этом он избегает чрезмерного потягивания и смещения объекта операции, так как это чревато опасностью повреждения кровеносных сосудов, особенно венозных сплетений и мелких артериальных ветвей, связанных с крупными стволами.

Таким образом, при всех вариантах подхода к объекту задачей ассистента является обеспечение путей к нему, а также защита самого объекта от преждевременного повреждения.

Подход определяет технические методы хирургического проникновения к объекту (свободное, несвободное - тупой, расслаивающий или острый путь) и его направление. Иногда более выгодным является длительный, но нетравматичный путь, иногда - более короткий, но сопровождающийся пересечением рубцов, перевязкой сосудов и т.д.

Приведенные варианты подхода нередко сочетаются между собой.

Прерывание связей. Под этим понимается пересечение или блокирование связей объекта операции с организмом. Прерывание связей может быть временным или постоянным. Временным прерыванием связей являются как новокаиновые блокады нервных стволов, так и инфильтрация рефлексогенных зон, окружающих объект вмешательства и подходы к нему. К временному прерыванию связей относится наложение провизорных лигатур или тонких резиновых "держалок" либо эластичных зажимов на кровеносные сосуды, не подлежащие пересечению. Это производится с двоякой целью - либо для предотвращения возможного кровотечения или эмболии при мобилизации или пересечении органа, либо для определения

характера его кровоснабжения, что может оказаться необходимым при выполнении различных операций. Обычно удержание этих средств поручается ассистенту. Ему может быть также поручено временное пальцевое пережатие сосудов, например в печеночно-двенадцатиперстной связке. При выполнении блокад ассистент обеспечивает хирургу экспозицию органов и при необходимости фиксирует иглу во время замены опорожненного шприца полным.

Постоянное прерывание связей заключается в перевязке и(или) пересечении нервных, кровеносных и лимфатических связей объекта вмешательства как в непосредственной от него близости, так и на протяжении. Задачей ассистента является дозированное натяжение анатомических образований, в которых проходят эти связи.

Прерывание связей может выполняться последовательно, но мере мобилизации и удаления объекта, а может предшествовать этому. Предварительное прерывание связей обеспечивает наименее травматичное, бескровное, асептическое и абластичиое выполнение главного этана операции, однако оно не всегда возможно.

К прерыванию связей следует также отнести пережатие, перевязку и пересечение выводных протоков полых и экскре-тирующих органов. Если связи прерывают временно, то задачей ассистента являются всемерное их сбережение и защита от случайного повреждения.

Выполнение главного этапа операции может быть постепенным, расчлененным на ряд последовательных действий с вводом в работу различных средств, расширением и завершающим свертыванием его масштаба, а может быть и одномоментным.

Выполнение главного этапа может производиться под прикрытием таких средств, как антибиотики, аитибластические, цитостатические химиопрепараты и др. Выполнение главного этапа иногда требует использования резерва сил, средств и, как правило, - наибольшего напряжения сил и концентрированного внимания бригады. Нередко главным этапом является само прерывание связей.

Хирургическое вмешательство - "наступательная операция". Тем не менее иногда она приобретает характер достаточно затяжной "позиционной войны", иногда хирург вынужден отступить -он может оказаться отброшенным на исходные позиции или к предыдущему этапу. Он может также оказаться и побежденным.

Это может произойти как по не зависящим от него причинам (в связи с несовершенством самой хирургии), так и в результате ошибочной тактики. Изменять план и перестраивать тактику часто приходится "на ходу".

Чтобы избежать потерь или свести их к минимуму, надо соблюдать следующие правила:

1) быть готовым к неожиданностям;

2) руководствоваться житейским правилом, гласящим, что "лучшее - враг хорошего", и не пытаться сделать лучше, чем можешь;

3) иметь в виду, что решения, принимаемые хирургом, как правило, являются окончательными решениями;

4) всегда обеспечивать тыл - оставлять пути к отступлению, "не сжигать мосты", например не перевязывать сосуды, не убедившись в резектабельности органа;

5) при необходимости осуществлять маневр силами и средствами, их перегруппировку, определив главные и второстепенные задачи каждого этапа операции, сосредоточить силы на главных, например изменение позиций хирурга и ассистентов у операционного стола, остановка кровотечения или предотвращение инфицирования брюшной полости, быстрейшее завершение операции и т. д.;

6) при длительных и трудоемких операциях, выполнив главный этап, сохранить свои силы для тщательного выполнения завершающего этапа; распределять силы до конца операции, так как осложнения могут возникнуть и в самом ее конце - "под занавес";

7) всегда быть готовым исправить собственные ошибки - недостаточный объем резекции, неудачный анастомоз и др.;

8) не считать первое впечатление единственно правильным и первый план наилучшим, уметь перестраиваться "на ходу";

9) не переоценивать свои силы и силы больного;

10) учитывать личность больного, возможное его послеоперационное поведение и обеспечение послеоперационного периода, которые могут свести на нет результаты сложной операции, однако при этом следовать правилу: "лечи солдата, как генерала, и генерала, как солдата".

Готовность к неожиданностям включает в себя готовность к изменению плана операции как в виде резервного варианта, так и путем создания нового, в связи с выявлением непред-полагавшегося заболевания или в связи с инкурабельностью (нерезектабельностью), с ухудшением состояния больного вплоть до клинической смерти, с необходимостью значительного увеличения объема операции, с возникшими техническими трудностями или трудностями выбора варианта вмешательства, а также в связи с возникшими в ходе операции осложнениями. Готовность к неожиданностям предполагает психологическую, клиническую и техническую готовность бригады (в том числе ассистента) к операции любого объема. Однако это доступно только высококвалифицированной и хорошо оснащенной бригаде, что имеет место не всегда.

Поэтому любая бригада, выполняющая полостную операцию, должна быть безусловно готова к выполнению такого вмешательства, которое при минимальном для больного риске обеспечит сохранение его жизни, хотя бы на период, достаточный для передачи пациента в руки высококвалифицированной бригады.

Как правило, такой выбор осуществляется в пользу паллиативной операции, если выполнение радикальной (даже по прямым показаниям) встречает трудности, например ушивание прободной или кровоточащей язвы вместо резекции желудка; наложение свища вместо резекции обтурирующей опухоли и др. Является целесообразным отказ от попытки выполнения вмешательства, если нет уверенности, что оно может быть доведено до конца. Надо помнить, что "несделанное дело лучше, чем испорченное дело".

Понятия наступления, отступления и др. не являются только образными аналогиями. Они составляют неизбежные компоненты хирургической операции. Так, например, падение показателей гемодинамики в начальном периоде операции вынуждает воздержаться от активных действий на какой-то период, пока не определится состояние больного. Исходом может стать как последующее решение о выполнении радикального вмешательства, так и явное отступление - выбор паллиативной операции.

Возникновение неожиданного профузного кровотечения из крупного сосуда вынуждает перейти к немедленной "обороне", здесь не до сложных реконструкций - надо спасать жизнь больного. Нередко, выполнив сложный технически и продолжительный подход к объекту вмешательства, хирург убеждается в невозможности или нецелесообразности радикальной операции и тем самым оказывается отброшенным на исходные позиции. Безусловной ошибкой оказывается пробная лапаро-томия - невозможность выполнить даже паллиативное вмешательство, не говоря уже о смерти больного на операционном столе или от послеоперационных осложнений. Поражением является также возникновение рецидива заболевания.

Все сказанное относится не только к хирургу, но и к ассистенту, как члену хирургической бригады, обеспечивающему в меру своих возможностей выполнение названных правил и тактических приемов.

Завершенность каждого этапа операции и вмешательства в целом является одним из важнейших условий ее успеха. Каждый этап должен выполняться с исчерпывающей полнотой и тщательностью, по возможности одномоментно до перехода к последующему этапу. Однако последнее не всегда удается, и при возникновении осложнений либо при необходимости экстренно выполнить основной этап деталями промежуточных этапов приходится пренебрегать; например, при необходимости немедленно наложить кровоостанавливающий зажим на разорванную маточную трубу при нарушенной трубной беременности можно временно пренебречь перевязкой попутных мелких сосудов в брюшной стенке и т. п. В таких и аналогичных им ситуациях осуществляется последующий возврат на предыдущий этап для его завершения, однако такая тактика является вынужденной.

Иногда при наличии двух ассистентов завершение таких промежуточных этапов может быть поручено одному из них, в то время как хирург с другим ассистентом выполняет основной этап.

Выполнение ряда задач завершающего этапа операции также может быть разделено между хирургом и ассистентами (наложение контрапертур, дренирование, одновременное встречное зашивание раны и др.).

Преемственность как принцип хирургической тактики предусматривает возможность передачи больного для послеоперационного ведения другим врачам (в том числе при эвакуации в другое лечебное учреждение и т. п.), а также выполнения многоэтапных операций.

Операция должна завершаться так, чтобы обеспечить удобство ведения послеоперационного периода, возможность выполнения последующих этапов с минимальными затруднениями и полную ясность того, что произведено, для тех, кто впоследствии будет лечить больного.

Это достигается, во-первых, подробным описанием операции в протоколе, который иногда целесообразно сопроводить рисунками. При этом, даже если больного предполагает далее курировать сам хирург, он должен понимать, что с ним самим в любую минуту может что-либо случиться и вести больного придется врачу, не видевшему операции. Во-вторых, это обеспечивается выполнением некоторых технических приемов. Так, например, обрезая концы нитей съемных кожных швов, следует подумать о тех, кто эти швы будет снимать, и не оставлять слишком короткие концы. При наличии нескольких дренажей или тампонов их надо надписывать или маркировать каким-либо понятным образом во избежание ошибок. При наложении временных свищей надо предусматривать возможности ухода за ними и технические удобства последующего их закрытия. При выполнении первого этапа многоэтапных внутрибрюшных операций следует обеспечить оптимальный доступ хирургам, которые будут выполнять последующий этап, и т. п.

Соблюдение комплекса указанных взаимозависимых принципов выполнения операции в значительной мере способствует ее успеху.

Выше приведена классификация хирургических заболеваний, определяющая показания, противопоказания к операции и меру приемлемого операционного риска. Однако ретроспективная оценка достигнутой эффективности операции основывается не на ожидаемом, а на фактическом результате и потому может быть совершенно иной, тем более что дооперационный диагноз может оказаться ошибочным.

В принципе, понятие эффективности включает в себя не только полученный результат, но и израсходованный ресурс медицины, а также такой ресурс, как качество жизни, расходуемый для сохранения самой жизни. Я не буду рассматривать здесь этот весьма непростой вопрос, выходящий за пределы данной работы, и ограничусь только оценкой результатов, считая их основной клинической мерой эффективности хирургического вмешательства. Поэтому далее под эффективностью будем понимать некую меру достижения цели каждого оперативного вмешательства, ее полезность для пациента с учетом фактического характера заболевания, послужившего поводом к операции, и реальных возможностей его хирургического лечения.

С этой точки зрения, следует ввести понятие курабельности больного и оценивать результаты именно с этих позиций. Тогда общая классификация хирургических заболеваний и травм (см. раздел 1.1) может быть дополнена следующими характеристиками заболеваний, угрожающих и не угрожающих жизни:

1) инкурабельные;

2) условно курабельные;

3) безусловно курабельные;

4) не требующие оперативного лечения.

К инкурабельным относятся те формы и стадии заболеваний и травм, непосредственно угрожающих жизни, при которых к моменту оперативного вмешательства сохранение жизни больного на срок, существенно больший, чем при естественном течении болезни, сегодня практически невозможно. Таким образом, я не касаюсь здесь таких вопросов, как ошибки в выборе момента операции, ошибки дооиерационной диагностики, приводящие к запоздалому вмешательству при запущенном процессе, т.е. клинических причин инкурабельности, а рассматриваю ее как свершившийся факт и именно с этих позиций оцениваю результаты самого вмешательства.

К условно курабелъным относятся те формы и стадии угрожающих жизни заболеваний и повреждений, при которых сохранение или существенное продление жизни больного возможно лишь с некоторой вероятностью. К безусловно курабелъным - такие, когда достижение данного результата возможно при правильно выполненной операции. К заболеваниям, угрожающим жизни, но не требующим оперативного лечения, относятся заболевания и повреждения, которые могут быть излечены с помощью рациональных неоперативных методов.

Исходы при угрожающих жизни заболеваниях могут быть следующими: смерть, существенное продление жизни, стойкое сохранение жизни.

В зависимости от того, к какой группе относится сам патологический процесс, оценка исходов будет различной.

Летальный исход при инкурабельных процессах (несовместимая с жизнью травма, запущенный перитонит с необратимыми изменениями, необратимая кровопотеря, диссеминиро-ванная злокачественная опухоль и др.) является неизбежным, операция не достигает цели и оказывается неэффективной, но результат ее следует оценивать не как отрицательный, а как нулевой.

Летальный исход при условно курабельных заболеваниях (те же процессы, но менее запущенные, при которых сохранение жизни или смерть не детерминированы и не могут быть связаны только с техникой выполнения операции, так как определяются многими неизвестными факторами) также не может оцениваться как отрицательный, зато сохранение жизни или существенное ее продление (например, при раке) должно оцениваться как положительный результат.

Безусловно курабельные заболевания (острые хирургические заболевания органов брюшной полости без выраженного перитонита или интоксикации, компенсированная кровопотеря, резектабельная опухоль и т. п.) дают основание иначе оценивать те же исходы. Смерть такого больного от послеоперационных осложнений является неоправданной потерей, однако сохранение жизни или существенное ее продление у онкологических больных является закономерным результатом правильно произведенной операции и потому не имеет оснований оцениваться в такой же мере положительно, как аналогичные исходы в группе условно курабельных. Здесь речь идет о хирургической "неизбежности" благоприятного исхода, т.е. о норме.

К заболеваниям, не требующим оперативного лечения, но угрожающим жизни, относятся такие, при которых операция оказывается по меньшей мере напрасной, а нередко и противопоказанной. Сюда можно отнести сепсис без видимых гнойных очагов, кровотечения вследствие нарушений свертывающей системы крови и др. Сам факт оперативного вмешательства при таком патологическом состоянии является негативным, а летальный исход, хотя бы в какой-то мере связанный с операцией, - катастрофическим. Не менее катастрофическим является летальный исход напрасной лапаротомии при ложном абдоминальном синдроме.

При заболеваниях, не угрожающих жизни, независимо от возможности клинического излечения, летальный исход даже после показанной операции также катастрофичен, не говоря уже о смерти больного при заболевании, где операция была не нужна.

К группе безусловно курабельных относятся больные с хроническим патологическим процессом, при котором непосредственной угрозы жизни не возникает (грыжи, доброкачественные опухоли и т. п.).

При условии выживания больного исходы могут быть определены клинически как выздоровление, улучшение, рецидив и ухудшение.

Оценка эффективности операции при заболеваниях, не угрожающих жизни, при каждом виде исходов должна соотноситься с реальными возможностями достижения положительных результатов и по смыслу не отличаться от подхода к оценке результатов при заболеваниях, угрожающих жизни. Так, например, оценка выздоровления и улучшения при условно курабельном процессе аналогична оценке сохранения жизни, а оценка рецидива или ухудшения - оценке летального исхода условно курабельного больного при угрожающем жизни заболевании и т. п.

Такой дифференцированный подход к оценке результатов хирургических операций с учетом не только наблюдаемой, но и потенциальной их эффективности, основанный на четкой формулировке реально достижимой цели вмешательства, позволяет объективно анализировать работу хирургической бригады, выявлять технические ошибки, повлиявшие на неблагоприятный исход, и определить роль ассистента в этом.

Как и любое мастерство, хирургия имеет свои технические приемы. Использование стандартных инструментов и выполнение комплекса последовательных стандартных действий, из которых складывается индивидуальная, хотя часто и типовая операция у конкретного пациента, дает возможность описать эти приемы, что достаточно полно излагается в руководствах по оперативной хирургии. Техника ассистирования является составной частью общей хирургической техники, но имеет свои особенности, зависящие от вспомогательного характера задач ассистентов. В то же время ассистент в определенной мере может действовать самостоятельно, поэтому при описании приемов ассистирования неизбежно затронуты и некоторые аспекты техники оперирования.

Ассистент является членом хирургической бригады, разделяющим с хирургом ответственность за качество выполнения операции. Мера этой ответственности различна. По установившейся же традиции вся полнота формальной ответственности возлагается на хирурга. Исключение составляют случаи, когда оператор является обучающимся или младшим по служебному статусу, а ассистент - обучающим или старшим. В зависимости от соотношений опыта и статуса оператора и ассистентов возникают и другие проблемы. Такие ситуации рассматриваются отдельно. В последующем изложении приводится некая стандартная усредненная ситуация, предполагающая достаточную квалификацию ассистента.

Таким образом, ассистент по меньшей мере морально полностью разделяет с оператором (далее иногда будем называть его хирургом) ответственность за операцию. Такой статус ассистента предполагает безусловное знание им как больного, так и особенностей планируемой операции.

Хочется также, чтобы и больные знали ассистентов, что бывает далеко не всегда. К сожалению, не все больные знают даже оперирующего их хирурга и иногда, если операция по экстренным показаниям проводится в таких условиях, что хирургическая бригада начинает работу, когда больной уже в наркозе, впоследствии совершенно не интересуются этим.

Производство операции бригадой предполагает достаточную слаженность, сработанность и доведенное до автоматизма совместное выполнение всей последовательности оперативных приемов. В идеале ассистент должен не только знать ход операции и выполнять предназначенные ему приемы, но и уметь делать данную операцию в качестве хирурга. Именно тогда он сможет мысленно поставить себя на место оператора и наилучшим образом помочь ему, особенно в критических случаях.

В хорошо слаженной бригаде хирург не дает указаний ассистенту, который предвидит последовательность действий оператора в любой ситуации и все необходимое своевременно делает сам. Исходя из этих соображений, целесообразно комплектование постоянных хирургических бригад, что обеспечивает наиболее высокую оперативную технику.

Особенно важным это обстоятельство становится при освоении нового оперативного вмешательства, в том числе нового для данной бригады. В этих случаях целесообразна предварительная отработка техники операции на трупах и на животных. При выполнении сложных операций, требующих особенно слаженных действий и высокого напряжения физических и духовных сил бригады, целесообразна также совместная тренировка после сколько-нибудь длительного перерыва в работе, например после отпуска.

Совместное выполнение трудной и ответственной работы выдвигает как оптимальное условие психологическую и техническую совместимость членов бригады. Практически в повседневной работе при массовом выполнении типовых срочных операций такое условие далеко не всегда реализуется. Отсюда следует, что в интересах дела ассистент должен приспосабливаться к стилю работы, характеру и темпераменту каждого хирурга.

Сказанное определяет ряд правил общего поведения ассистента.

Каждому хирургу свойствен собственный индивидуальный и часто неповторимый стиль работы. Настоящее мастерство, независимо от стиля, характеризуется простотой выполнения хирургических приемов, что создает впечатление красоты и изящества операции. Это приходит не сразу и не ко всем. В то же время существует ряд правил, выполнение которых необходимо для достижения такой цели. Это своего рода "правила хорошего тона" или элементы общехирургической культуры. Эти правила носят эмпирический характер, но в их основе лежат глубокие соображения целесообразности, соблюдения асептики и мер безопасности при выполнении операции.

Я полагаю, что эстетический аспект выполнения оперативного вмешательства в значительной мере зависит от соблюдения хирургической технологии, составляющей элементы сегодняшней хирургической культуры.

Не претендуя на полноту описания, привожу наиболее важные, с моей точки зрения, элементы культуры ассистирования.

Ассистенту следует вести себя следующим образом. Он должен приходить в операционную первым и уходить последним. Хирург не должен ждать ассистентов, поэтому они моют руки и надевают стерильные халаты и перчатки в первую очередь, а хирург - в последнюю.

Если ассистент обрабатывает операционное поле, не надевая перчаток, то он не должен передавать хирургу свой инструмент, так как степень чистоты рук может быть неодинаковой.

Ассистент следит за дооперационной подготовкой операционного поля. Независимо от предполагаемой области оперативного вмешательства должны быть сбриты волосы со всей брюшной стенки, лобка, верхней части бедер и нижней части грудной стенки до сосков. Этим обеспечивается равное расстояние от края любого разреза до края обработанной и обеззараженной кожи. Никогда нельзя быть уверенным в том, что типичный разрез для аппендэктомии не придется расширить вниз или вверх или дополнить, например, верхним срединным разрезом при обнаружении перфоративной язвы, симулирующей аппендицит.

Возможно также, что обнаружится гинекологическое заболевание и придется произвести нижнюю срединную лапарото-мию. Изредка червеобразный отросток оказывается слева. Может выявиться перитонит, что потребует выполнения срединной лапаротомии и левосторонних разрезов для дренирования и т.д. Этот перечень легко продолжить, поэтому данное правило должно выполняться неукоснительно. К сожалению, иногда приходится видеть, как начинают операцию через выбритое в густой растительности на передней брюшной стенке "окно".

Укрывая обработанное операционное поле бельем, следует укладывать его так, чтобы не пришлось затем подтягивать белье с периферии поля к центру -к области разреза-это нарушит асептику. Луше иметь избыток белья и затем отвернуть его к периферии.

Если хирург отошел от операционного стола вымыть руки в ходе операции, то ассистент не должен отходить от раскрытого живота. Даже за этот непродолжительный промежуток времени может возникнуть что угодно (кровотечение и т. п.). Один из членов бригады все время должен быть при больном до завершения операции, в том числе и во время выполнения операционного рентгенологического исследования (холангио-графия и др.).

Ассистент не должен поворачиваться спиной ни к другому ассистенту, ни к операционной сестре, ни к больному, так как это нарушает асептику. Не следует прикасаться руками в перчатках к обработанной коже операционного поля - она может быть недостаточно обеззараженной.

Не следует стремиться прятать зажимы для операционного белья (цапки) под простыни и полотенца - все инструменты должны быть на виду; в этом наиболее полная гарантия того, что они не останутся в брюшной полости. Тем более не следует фиксировать ими белье к коже больного - это ненужная травма, а по сути дела - варварский способ.

Не следует опускать обработанные руки ниже пояса -их можно расстерилизовать.

Во время операции не следует расставлять локти - они должны быть прижаты к туловищу (рис. 1). Ассистент должен стремиться не занимать много места. Работать надо в основном кистью, а не плечом. Свои руки ассистент должен располагать под руками хирурга, а не над ними (рис. 2). Не следует также перекрещивать свои руки - это нерационально и заслоняет хирургу операционное поле (рис. 3).

Лучше всего избегать какой-либо передачи инструментов из рук операционной сестры в руки хирурга. Однако если это приходится делать, то подавать инструмент хирургу надо его ручной (рукояткой, кольцами), а не рабочей частью и в таком положении, чтобы хирургу не пришлось изменять позицию инструмента в своей руке для работы. Передавая иглодержатель, надо следить, чтобы нить была откинута в сторону, а не перекрещивала бранши, игла же должна быть зафиксирована в нужном для предстоящего шва направлении - "к себе" или "от себя" (рис. 4).

Если ассистент подает хирургу шприц с раствором, то шприц "Рекорд" следует передавать заполненным до конца и держать его за толкатель поршня, опустив цилиндром вниз, что предупредит вытекание раствора и попадание воздуха.

Передавать шовный материал не следует: лишнее касание нити - лишнее инфицирование.

Поддерживая нить при наложении шва, надо держать ее за. конец и следить, чтобы она не "волочилась" по чему бы то ни было, а висела в воздухе (рис. 5). При этом ассистент должен поспевать за движениями хирурга, не препятствуя перемещению нити и не выдергивая ее из иглы.

В любом случае нить следует держать только за концы. Надо избегать фиксации нити пинцетом, так как это нарушает ее прочность. Подавать нить надо натянутой, а не провисающей. Завязывая узел, надо производить эту манипуляцию так же, удерживая нить за концы и вне операционного поля. Затягивая узел, следует разводить концы нити параллельно оси раны, а не поперек нее -не заслонять операционное поле (рис. 6). Исключение может быть при завязывании узла в глубине раны.

В таком случае направление затягиваемых нитей приближается к перпендикуляру относительно плоскости операционного поля (пальцем одной руки натягивают нить ниже формируемого узла - в глубину раны, а внешний ее конец подтягивают другой рукой вверх, наружу) (рис. 7).

Фиксируя операционное белье к краям разреза париетальной брюшины, следует подводить белье к брюшине, а не наоборот. Тянуть за брюшину не следует ни пинцетом, ни зажимами Микулича. Для плотной фиксации и надежной защиты пред-брюшинной клетчатки белье надо натягивать параллельно краю рассеченной брюшины.

Ткани брюшной стенки надо отодвигать крючками или зеркалами (всю толщу), органы отодвигать лучше рукой; рука - наиболее нежный "инструмент". Вводя брюшное зеркало для отодвигания брюшной стенки, надо рукой отстранить от нее подлежащие внутренние органы, чтобы они не ущемились, попав под зеркало (рис. 8).

При удержании органов руками можно использовать влажные марлевые салфетки.

При отодвигании органов плоскими широкими зеркалами под них также следует подложить распластанную влажную марлевую салфетку.

Применяя салфетки, их надо развертывать по плоскости, используя всю поверхность. Не следует комкать салфетки и свертывать их жгутом. Не следует также класть одну салфетку поверх другой. Промокшую салфетку следует заменить. Скомканную и пропитанную кровью салфетку, несмотря на все меры предосторожности, можно незаметно для себя оставить в брюшной полости. Один продольный край салфетки имеет больше слоев, чем другой. Край с большим числом слоев марли следует использовать при обкладывании рассекаемой брюшной стенки, так как он лучше защищает рану и впитывает больше жидкости.

Для осушения брюшной полости от крови или экссудата салфетками следует заводить их в глубокие отделы живота только рукой, так как, пользуясь металлическим инструментом, можно повредить внутренние органы. Для лучшего доступа к глубоким отделам органы следует развести, а брюшную стенку или реберную дугу приподнять, что уменьшает травматичность этой манипуляции.

Всегда следует помнить о том, что металл жестче живой ткани.

Чистую салфетку можно брать и вводить в брюшную полость рукой. Извлекать загрязненную или пропитанную кровью салфетку следует с помощью инструмента - пинцета или корнцанга.

Загрязненные перчатки следует мыть или менять. Порванные или проколотые, что определяется по влажному пятну под резиной, заменяют незамедлительно. Ассистент должен следить за целостью перчаток хирурга.

Не следует использовать свободные концы салфеток, которыми обложена рана или органы, для высушивания и вытирания чего бы то ни было. Для этого надо брать отдельные салфетки.

При открытой брюшной полости все малые салфетки и шарики, как правило, должны быть изъяты. Ими можно пользоваться, только если они зажаты в инструмент, имеющий замок. Использование марлевых шариков, которые держат пинцетом, допускается в необходимых случаях, но при этом шарики выдаются операционной сестрой строго по счету.

Нельзя оставлять в брюшной полости тупфер - замок может расстегнуться, и шарик или малая салфетка останутся в животе. Использованный тупфер должен быть немедленно удален.

Не следует использовать для отстранения органов в брюшной полости вафельные полотенца - они очень грубы и напрасно травмируют брюшину. Эвентрированные петли кишки следует укрыть большими влажными марлевыми салфетками или мягким бельем.

Не следует "щипать" внутренние органы, особенно стенку кишки, пинцетом и накладывать зажимы на оставляемые участки стенки органов, если они затем не войдут в шов.

Не следует без необходимости тянуть за брыжейки и связки.

Не следует также без необходимости брать иглу пинцетом, так как она может сломаться.

Пользуясь зеркалами, не следует накладывать их друг на друга - во-первых, это бесполезно, а во-вторых, между ними может ущемиться петля кишки. Каждое зеркало должно использоваться по всей своей ширине. Выбирая зеркало, это надо учитывать (рис. 9).

Не следует постукивать инструментом по зеркалу, инструментом по инструменту, без нужды щелкать замками инструментов, "стричь воздух" ножницами и вообще производить лишний шум.

При подтягивании органа за наложенные на него швы следует учитывать распределение давления нитей на ткани -чем больше нитей, тем меньше вероятность прорезывания, и наоборот.

Одной из главных задач ассистента является обеспечение хирургу хорошей экспозиции органов и хорошего обзора. Без необходимости руки ассистента в ране быть не должны.

Не следует устраивать на больном "склад инструментов". Использованные салфетки, обрезки нитей и ненужные инструменты надо сбросить. Перекидывать что-либо через больного или через плечо не следует.

Не следует также передавать что-либо через плечо или за спиной хирурга или другого ассистента.

Не следует поднимать руки выше уровня собственной груди и опускать ниже уровня пояса.

Не надо облокачиваться на больного, особенно на его грудную клетку. Это нарушает вентиляцию легких.

Если ассистент очень устал от неподвижности, то ему следует, не изменяя положения тела, проделать статическую гимнастику, сокращая отдельные группы мышц. В крайнем случае, можно осторожно переминаться с ноги на ногу.

Все, что взято в руки, не следует ронять ни на пол, ни в рану.

Не надо пытаться ловить падающие инструменты.

Не следует оставлять в ране свободно лежащие крючки и зеркала-они только будут занимать лишнее место. Взявшись за крючок, его надо оттягивать. В ране не должно быть неуправляемых инструментов (рис. 10). Выбирая зеркало или крючок, надо выбрать инструмент с подходящей кривизной.

При любом перерыве в операции рану надо закрыть полотенцем или салфеткой.

Не следует толкать хирурга и другого ассистента ни рукой, ни локтем, ни боком.

Не следует заслонять от хирурга объект операции ни руками, ни инструментами, ни салфетками.

Надо держать в памяти все инструменты и салфетки, находящиеся в ране.

Не следует изменять топографию операционного поля перемещением органов, салфеток и инструментов.

Не следует класть инструменты, салфетки и тем более шарики в карман халата, чтобы они были "под рукой". Для этого лучше сделать специальный карман в виде конверта на простыне, перекинутой через дугу, отгораживающую анестезиолога и голову больного от операционного поля. Все, что находится в этом конверте, должно выдаваться операционной сестрой по счету, а расход - контролироваться ассистентом.

Ассистент должен следить за чистотой и аккуратным видом операционного поля и его окружения. Надо своевременно заменять загрязненное операционное белье и салфетки, не расстерилизовывая при этом рану, убирать все ненужное для выполнения текущего этапа операции. При этом не следует инфицировать инструментальный столик операционной сестры. Те инструменты, которые нельзя совсем изъять из работы и сбросить (если они инфицированы), надо складывать на отдельное полотенце. Ассистент не должен касаться перчаток операционной сестры.

Протирая рану, не следует размазывать кровь, экссудат, содержимое пищеварительного тракта и т. п. по окружающим тканям или белью. Осу-шивание и вытирание при загрязнении должно осуществляться по спирали - от чистой периферии - к инфицированному центру-к источнику загрязнения. При обработке чистого операционного поля следует двигаться наоборот - от места располагаемого разреза к периферии (рис. 11). Ассистент должен соразмерить силу своих движений с прочностью живых тканей, нитей и инструментов, а скорость своих движений - с темпом работы хирурга. Не следует ни опережать хирурга, ни отставать от него. Одним из важных принципов работы ассистента является предупредительность по отношению к хирургу.

Не надо давать хирургу непрошенные советы.

Ассистент должен обеспечить хирургу обзор, удобство манипулирования и сухое операционное поле.

При завершении одного этапа операции ассистент должен быть готов к следующему.

После окончания операции ассистент обязан:

- сопровождать и осмотреть больного после транспортировки в палату;

- навещать больного вплоть до выписки;

- при совместной записи протокола операции напомнить хирургу все подробности;

- спросить хирурга, доволен ли он ассистированием;

- проанализировать свои ошибки и запомнить их;

- присутствовать на обсуждении операции;

- присутствовать и на вскрытии - в этом может оказаться и его "заслуга".

Кроме того, не следует информировать об операции кого бы то ни было больше, чем это делает хирург, не следует рассказывать об операциях в общественных местах. Соблюдение элементов хирургической культуры ассистентом в известной мере обеспечивает соблюдение этих правил самим хирургом и операционной сестрой, что также в известной мере определяет не только эстетический аспект выполнения операции, но и ее качество, продолжительность, асептичность, нетравматичность, меру безопасности и эмоционально-психологическую атмосферу работы бригады.

О хирургической дисциплине. Хирургическая дисциплина, как и военная, основывается на принципе единоначалия. Таким единоначальником во время операции является оперирующий хирург.

Все указания и распоряжения хирурга ассистент должен немедленно, неукоснительно и безоговорочно выполнять: они имеют силу приказа. При невозможности по каким-либо причинам выполнить указание хирурга ассистент немедленно сообщает ему об этом,

Совершенно недопустимы какие бы то ни было пререкания с хирургом. Если ассистент считает целесообразным высказать свою точку зрения или дать хирургу совет, то он должен испросить на это у него разрешения. Хирург может иметь собственный план выполнения того или иного оперативного действия и не всегда заранее сообщает об этом ассистенту.

Прежде чем задать вопрос хирургу, ассистент должен получить на это разрешение. Такое же разрешение должно быть получено для обращения ассистента к анестезиологу или операционной сестре, если оно выходит за рамки сиюминутной рабочей необходимости.

При появлении признаков чрезмерного переутомления у ассистента он ставит хирурга об этом в известность.

Ассистент не имеет права критиковать действия хирурга, но должен поставить его в известность обо всех замеченных им опасностях.

За нарушение хирургической дисциплины ассистент может быть на тот или иной срок отстранен от любых видов участия в операциях, а в ряде случаев - подвергнут наказанию и в административном порядке.

Все сказанное не относится к тем случаям, когда ассистентом является обучающий, более опытный или старший по профессиональному статусу хирург. При этом функции единоначальника переходят к нему, однако оперирующий хирург сохраняет свободу обращения к другим членам бригады, свободу указаний всем ассистентам, включая старшего, по выполнению текущего этапа операции, свободу обсуждения плана операции. Такая ситуация рассматривается отдельно.

Место ассистента у операционного стола зависит от области вмешательства, доступа, числа ассистентов и индивидуальных привычек хирурга. В абдоминальных операциях обычно принимают участие один или два ассистента. Если помощник один, то он, как правило, располагается напротив хирурга-с противоположной стороны операционного стола. При операциях у больных с огромным животом либо при выполнении операции из бокового узкого доступа, когда даже при использовании подставки под ноги ассистент, возвышаясь над больным, не может увидеть глубину раны и действенно помочь хирургу, целесообразно положение ассистента рядом с хирургом. При этом он располагается ближе к голове больного, так как ближе к ногам находится операционная сестра.

Если в состав бригады включены два помощника, то один из них обозначается первым, а другой - вторым. Задача первого ассистента - активная помощь хирургу, и ему принадлежит большая доля самостоятельности. Задачей второго, как правило, являются удержание крючков и зеркал, расширение раны, осушивание операционного поля, срезание нитей. При продолжительных операциях такая в известной мере пассивная роль обрекает второго ассистента на относительную неподвижность, что влечет за собой статические перегрузки и более раннее утомление, чем у первого ассистента.

Место второго ассистента зависит от места первого ассистента и от привычек хирурга. Если первый вынужденно располагается рядом с хирургом, то второй помещается напротив. Если первый ассистент помещается напротив хирурга, то второй может располагаться либо рядом с хирургом, ближе к голове больного, либо рядом с первым ассистентом, также ближе к голове больного, так как первый в таких случаях располагается ближе к столику операционной сестры.

В учебных целях в состав хирургической бригады могут быть включены три ассистента. Третий располагается рядом с хирургом, если первые два помещаются напротив, либо напротив хирурга, ближе к голове больного, если рядом с хирургом располагается первый ассистент.

При операциях на органах таза второй или третий ассистенты, обеспечивающие удержание зеркал в нижнем углу раны, располагаются ближе к ногам больного, но так, чтобы не мешать ни хирургу, ни ассистенту более высокого ранга.

При операциях, осуществляемых из промежностного доступа, первый ассистент располагается рядом с хирургом со стороны, противоположной месту операционной сестры, а второй и третий - ближе к голове больного - второй со стороны операционной сестры, а третий - напротив второго.

Положение корпуса ассистентов должно быть таким, чтобы они могли хорошо видеть операционное поле, работать, не мешая друг другу и тем более хирургу и операционной сестре, а также не расстерилизовывали своей спиной остальных членов бригады. Положение корпуса ассистентов должно в доступных пределах уменьшать статическую нагрузку.

Таким образом, ассистент, располагающийся напротив хирурга, занимает симметричную ему позицию, а располагающиеся рядом с хирургом или рядом с ассистентом, помещающимся напротив хирурга, стоят к ним под некоторым углом, открытым в сторону операционного поля.

Положение рук ассистента имеет первостепенное значение. Наиболее выгодно придерживаться следующих правил:

- если для удержания крючка или зеркала ассистент не должен перекинуть свою руку через корпус больного, то локти надо держать прижатыми к туловищу;

- руки должны быть в поле зрения, а не находиться за спиной у соседнего члена бригады;

- руки не должны перекрещиваться между собой;

- руки ассистента не должны пересекать операционное поле;

- руки ассистента не должны находиться поверх рук хирурга;

- руки ассистента младшего ранга не должны находиться поверх рук ассистента старшего ранга;

- руки должны быть постоянно чем-то заняты;

- не следует ротировать свое плечо;

- ассистент должен видеть свою ладонь или иметь возможность ее увидеть;

- наиболее выгодное положение кисти - промежуточное между пронацией и супинацией (рис. 12);

- без особой необходимости не следует растопыривать или выпрямлять пальцы либо сжимать их в кулак, кисть должна быть в положении небольшой экстензии, пальцы слегка согнуты, I палец противопоставлен II, физиологическое положение кисти является предпочтительным.

Естественно, что при выполнении отдельных хирургических приемов от некоторых правил вынужденно приходится отступать, однако этого лучше не делать и выработать у себя с самого начала правильное положение рук, тогда отступления от правил окажутся редким и оправданным исключением.

Для выполнения своих задач ассистент использует ограниченный набор из широкого арсенала хирургических инструментов, которыми пользуется оператор. Попытки ассистента предвосхитить и опередить хирурга и самому выполнить те этапы вмешательства, которые должен произвести оператор, выхватывая из-под рук необходимые ему инструменты, являют грустное зрелище, не имеющее ничего общего со слаженной работой бригады. Такое "ассистирование" мешает хирургу и производит удручающее впечатление.

Технические задачи ассистента в основном сводятся к обеспечению экспозиции и удержанию в заданном положении органов и тканей, осушению операционного поля, а также к помощи хирургу при осуществлении гемостаза, завязыванию лигатур и швов и отсечению избыточных концов нитей. Хирург может сам поручить ассистенту выполнение некоторых более ответственных деталей операции, он может также взять на себя выполнение и традиционно "ассистентских" манипуляций, однако основные задачи ассистента определяют и традиционный "ассистентский" набор инструментов. К ним относятся:

- инструменты для смещения тканей и органов (ранорас-ширители, крючки, зеркала);

- инструменты для удержания тканей (пинцеты);

- инструменты для фиксации тканей (зажимы);

- кровоостанавливающие зажимы;

- инструменты и приспособления для осушения операционного поля (электроаспираторы, марлевые тупферы);

- инструменты для гемостаза (электрокоагуляторы);

- инструменты для отсечения концов нитей (ножницы);

- вспомогательные мягкие хирургические средства (марлевые шарики, салфетки, лигатурный материал).

Как видно из приведенного перечня, инструменты для рассечения тканей (скальпели, ножницы и др.), инструменты для извлечения конкрементов, бужи и ложки для желчных путей, инструменты для соединения тканей (иглодержатели, иглы, шовный материал, механические сшиватели) и ряд других (кишечные и желудочные жомы, диссекторы, специальные зажимы и т.д.), т.е. инструменты, предназначенные для выполнения основных этапов операции, в "ассистентский" набор не входят.

Общие правила пользования инструментами. Металлические инструменты следует применять так, чтобы не наносить живым тканям неоправданную травму. Ассистент должен соразмерять свои усилия с механической прочностью разных тканей при различных по характеру патологических процессах, а также у пациентов разного возраста. При этом не следует забывать и о собственной массе инструмента, выпущенного из рук и оставленного в ране либо фиксированного к тканям. Зона повреждающего воздействия инструментов должна быть минимально необходимой, в том числе и на удаляемых тканях и органах. К этому надо приучить себя с самого начала хирургической деятельности. При перевязке сосудов, связок и т.д., особенно жировой клетчатки, не следует оставлять излишне большую культю, так как она после затягивания лигатуры, будучи лишенной питания, некротизируется. Размеры такой культи определяются соображениями механической надежности лигатуры, исключающей выскальзывание тканей из узла.

Степень затягивания нити необходимо соразмерять с прочностью перевязываемой ткани, чтобы исключить как выскальзывание ее из узла, так и прорезывание ее при чрезмерно затянутом узле. Кроме того, усилие при затягивании нити должно соразмеряться с ее собственной прочностью. Разрыв нити является досадным, а иногда весьма опасным осложнением.

Выбор толщины нити при наложении лигатуры должен сопоставляться с толщиной перевязываемых тканей. Чрезмерно тонкая нить может привести к недостаточной степени сжатия тканей и не обеспечит гемостаза, а при увеличении усилия вызовет прорезывание ткани. Чрезмерно толстая нить при перевязке тонкого пучка тканей не обеспечит должной степени их сдавления, так как при формировании узла между переплетениями такой нити останутся значительные щели, из которых лигируемая ткань может легко выскользнуть.

При затягивании узлов усилие ассистента должно обеспечить только надежное сопоставление и удержание тканей. Чрезмерное усилие влечет за собой сдавление тканей, нарушение их кровоснабжения и оттока (некрозы, отек и воспаление).

При завязывании узлов следует руководствоваться также особенностями лигатурного материала - шелковые и хлопчатобумажные нити завязывают двумя узлами, кетгутовые и синтетические нити - тремя. Независимо от методики формирования узла (их описано великое множество, и каждый хирург подбирает для себя наиболее удобную) общим правилом является формирование каждого последующего витка узла в направлении, противоположном предыдущему, что обеспечивает его надежность. В противном случае один конец нити легко выскальзывает изо всех окружающих его хитросплетений, как из тоннеля.

Затягивание каждого витка должно производиться с равным усилием. Нельзя стремится "дотянуть" с помощью второго витка слабо затянутый первый - это не достигает цели и может привести к разрыву нити. Для того чтобы первый виток узла не развязался во время формирования второго, особенно при противодействии стягиваемых тканей или при скольжении нити, необходимо все время удерживать первый виток узла под натяжением. Для этого одна из нитей при формировании второго витка должна быть постоянно натянута. При некоторых способах завязывания узлов удерживают натянутыми оба конца нити. Если сопротивление тканей велико, а нить скользит, то во время формирования второго витка ассистент удерживает затянутый первый с помощью анатомического пинцета и убирает его только в момент затягивания второго витка. Удерживать узел с помощью кровоостанавливающего зажима с замком не следует, так как при этом невозможно дозировать усилие и нить может разволокниться или прорезаться. Если разрыв нити в первом витке можно иногда объяснить низким качеством лигатурного материала (вообще говоря, это обычно следствие неправильно выбранной нити без учета степени сопротивления тканей), то разрыв нити на втором витке всегда является результатом чрезмерного усилия.

При отрезании концов нитей завязанного узла руководствуются следующими правилами:

1) для съемных швов концы должны иметь достаточную длину, позволяющую впоследствии легко захватить их пинцетом;

2) для неудаляемых швов и лигатур концы должны быть такими, чтобы они обеспечивали целость узла при механической нагрузке на него после операции и при набухании и ослизнении нити, так как при этом узел может самопроизвольно развязаться. Наибольшей степенью набухания и ослиз-нения характеризуется рассасывающийся материал, особенно кетгут; наименьшим скольжением - крученые нити, особенно хлопчатобумажные. Чем толще нить, тем длиннее должны быть оставленные концы, чем тоньше ~- тем короче. Стандартная длина концов неудаляемых швов - 2 мм, удаляемых - 1 см. Оставлять излишки нитей неудаляемых швов не следует, так как они являются инородными телами.

При использовании марлевых салфеток или шариков, зажатых в кровоостанавливающий зажим или зажим Микулича (тупфер), следует фиксировать в зажиме только один предмет, так как зажим может ослабнуть, а один из шариков незаметно ускользнуть в брюшную полость. Извлеченный марлевый предмет усыпит бдительность хирурга, который может не знать о том, что их было больше.

Пропитанные жидкостью или кровью марлевые предметы не надо использовать повторно для осушения - это бесполезно, однако не следует расходовать марлю понапрасну, выбрасывая большую салфетку, которая еще может "работать", имея большую несмоченную гигроскопичную поверхность.

Пропитанные кровью салфетки - хорошее средство для гемостаза из мелких сосудов подкожной жировой клетчатки, что избавляет от необходимости наложения множества лигатур.

При использовании электроаспираторов следует обезопасить ткани от присасывания к наконечнику, а также следить за тем, чтобы вся система не закупоривалась плотными частицами (желчные камни, пищевые массы, свертки крови и т. п.). Для этого надо держать наконечник аспиратора у верхнего уровня жидкости, не опуская его в глубину. При наличии множества плотных частиц аспирацию следует производить через марлевую салфетку, играющую роль фильтра. Подвижные органы (кишечник, придатки матки и др.) надо отстранять тыльной поверхностью кисти, а наконечник аспиратора помещать в ладонь, придав ей форму ковша. Устранить и предупредить присасывание стенки кишки или желудка при расположении аспиратора в просвете органа позволяет специальная конструкция наконечника, имеющего кожух с отверстиями, а также дополнительное отверстие на стволе аспиратора, позволяющее регулировать перепады давления в нем путем перекрытия этого отверстия пальцем. Интенсивное присасывание стенки органа может привести к ее повреждению. В таком случае для ликвидации присасывания аспиратор временно отключают. Если мотор работает, а эвакуация жидкости не обеспечивается, то надо проверить герметичность системы и убедиться в отсутствии перегибов гибкого шланга аспиратора. Количество эвакуированной жидкости подсчитывают и запоминают для записи в протоколе операции, но главным образом - для оценки характера и степени выраженности патологического процесса.

При использовании электрокоагулятора надо вначале приложить наконечник аппарата к кровоостанавливающему зажиму, а затем нажать на педаль, включающую подачу тока. При некотором навыке можно делать эти движения одновременно. Преждевременное включение тока, как и запоздалое его отключение (после отодвигания наконечника коагулятора от кровоостанавливающего зажима), приводит к образованию искры и порче инструмента, не говоря уже об опасности пожара.

Все хирургические инструменты, которыми пользуется ассистент, являются орудиями выполнения определенных задач. Для этого они должны быть полностью управляемыми, т. е. представлять собой как бы продолжение руки ассистента. Это достигается только при правильном положении инструмента в руке. Безусловная "управляемость" большинства типовых хирургических инструментов обеспечивается соблюдением "правила трех пальцев". Оно заключается в следующем: инструмент удерживают I, II и III пальцами кисти; I и III пальцами удерживают, сближают и разводят бранши (при наличии колец в рукоятке инструмента пальцы вводят в них); II палец является направляющим, его располагают поверх инструмента, и направляют инструмент к нужному объекту, в необходимую сторону (рис. 13). При этом, как уже было сказано, хирург должен видеть свою ладонь. Отступление от этого правила, например удержание инструмента I и IV пальцами, утомляет кисть в связи с более трудными условиями противопоставления этих пальцев; взятие инструмента только I и II пальцами делает его плохо управляемым. Грубейшей ошибкой является держание инструмента в кулаке. Только при наличии большого сопротивления замыканию браншей можно временно использовать усилие всей кисти, однако при этом фиксацию и управление инструментом осуществляют другой рукой, например при наложении жесткого кишечного жома, жома Пайра, использовании некоторых механических сшивателей.

13. Правило трех пальцев. пинцета определяется характером удерживаемой

14. Пинцет держат, как писчее перо.

 Особенности работы различными инструментами.Пинцет. К пинцету также относится "правило трех пальцев", которыми его держат, как писчее перо (рис. 14). Выбор вида пинцета определяется характером удерживаемой ткани или предмета. Металлические предметы (например, иглу), твердые ткани (конкременты, отломки) и концы нитей следует брать анатомическим пинцетом. Хирургический пинцет предпочтительнее для взятия и удержания мягких и плотных тканей, однако при этом надо учитывать возможность их травматизации зубцами инструмента. Твердые ткани и предметы из этих зубцов выскальзывают, а плотные ткани (например, рубцовые или кожа) плохо удерживаются анатомическим пинцетом. Для удержания мягких тканей, которые не следует травмировать (например, стенка желудка или кишки при наложении анастомоза), лучше пользоваться анатомическим пинцетом. В известной мере универсальным и удобным инструментом является лапчатый пинцет. С его помощью можно извлекать конкременты, мелкие костные фрагменты, он хорошо удерживает плотные рубцовые ткани, кожу и т. п. В то же время он, благодаря множеству зубцов и меньшему удельному давлению на удерживаемый предмет, меньше травмирует мягкие ткани. Сила сжатия пинцета пальцами должна быть минимально необходимой, но не чрезмерной, так как мягкие ткани легко раздавить, плотные прорезать, а твердые раскрошить.

Чем тоньше ткань, чем меньший предмет предстоит взять пинцетом, тем меньше должна быть ширина его рабочей части, и наоборот.

Чем короче пинцет, тем большее усилие оказывается приложенным на его рабочую часть при той же степени сжатия бранш рукой. Короткие пинцеты следует сжимать с меньшей силой. Пользуясь длинными пинцетами (для работы в глубине раны), усилие сжатия бранш увеличивают. В известной мере это усилие зависит также от упругости самого пинцета, которую приходится преодолевать для надежного смыкания браншей. Пинцеты специального назначения являются инструментами оператора.

Кровоостанавливающий зажим. Размеры и форма этих зажимов различны. Выбор зажима, как и пинцета, определяется калибром сосуда и характером ткани, в которой он проходит, а также толщиной и состоянием сосудистой стенки. Все сказанное относительно выбора пинцета в известной мере относится к выбору кровоостанавливающего зажима. Следует помнить о том, что стенка вены очень легко рвется, а стенка склерозированной артерии чрезвычайно хрупка, хотя и имеет нередко каменистую плотность.

Особенностью кровоостанавливающего зажима является жесткая неконтролируемая фиксация захваченной ткани при замыкании пружинящего замка. Он имеет обычно несколько зубцов, поэтому степень сжатия можно в известной мере дозировать. Для снятия зажима зубцы замка выводят из зацепления. Это делается I и III пальцами, находящимися в кольцах ручной части браншей. Сгибанием одного и одновременным разгибанием другого пальца выводят зубцы замка из зацепления, и раздвигают бранши. Это надо научиться делать при любом положении рукоятки зажима (как "к себе", так и "от себя"). Последнее положение поначалу представляет некоторые трудности для снятия зажима.

На выступающий или обнаженный на некотором протяжении сосуд, а также на связки, подлежащие пересечению, зажимы накладывают поперек их оси - параллельно линии пересечения или разрыва. На кровоточащий сосуд, располагающийся на уровне пересеченной ткани или даже ушедший в ее глубину (например, в подкожной жировой клетчатке), зажим накладывают вдоль по оси сосуда, захватывая его с некоторой порцией окружающих тканей (рис. 15). Для этого конец зажима с тем или иным усилием внедряют в толщу ткани. При этом надо стараться не захватывать слишком много тканей вокруг сосуда. При наложении зажима надо также иметь в виду удобство последующей перевязки зажатого сосуда. Поэтому при наложении изогнутый зажим следует ориентировать так, чтобы его конец был обращен в сторону будущего узла либо был повернут на 90° к узлу, завязываемому оператором. В таком случае узел располагается сбоку от зажима. При этом также учитывается направление обрезанных концов нитей после формирования узла. Так, например, не следует ориентировать эти концы в сторону кожи, если сосуд расположен близко от ее поверхности. Из соображений надежности последующей перевязки тканей, чтобы они не выскальзывали из узла, формируемого под зажимом, длина перевязываемого пучка ткани вблизи конца бранши зажима должна быть немного больше, чем участка ткани, расположенного ближе к основанию бранши. Поэтому, накладывая два прямых зажима рядом для последующего пересечения и перевязки тканей между ними (например, на связку, в которой проходит сосуд), следует накладывать их не строго параллельно, а несколько сблизив концы. Изогнутые зажимы в таком случае располагают концами ("носиками") друг к другу. Если изогнутый зажим накладывают на выступающий из подлежащей ткани сосуд, то он должен быть обращен вогнутой стороной браншей к хирургу. За наложенные на сосуды зажимы не следует тянуть. Если же зажимы наложены на орган или ткань специально для их подтягивания, то оно должно быть строго дозировано. Ни в коем случае не следует поднимать брюшную стенку, подтягивая зажимы Микулича, наложенные на рассеченную брюшину. Для этого существуют другие инструменты.

Зажимы Микулича предназначены только для прикрепления операционного белья к брюшине и использовать их для других целей, как правило, не следует. Для того чтобы предбрюшинная клетчатка была надежно изолирована от содержимого брюшной полости при фиксации операционного белья к брюшине, ассистенту следует подавать заглаженную кромку простыни или край марлевой салфетки к брюшине, растягивая их вдоль по оси разреза. Подтягивать брюшину к обкладывающему материалу нельзя. Провисание брюшины, как и складки на обкладывающем материале, препятствует изоляции предбрюшинной клетчатки, и она может инфицироваться.

Зажим Микулича можно использовать также для удержания удаляемых тканей.

Инструменты для смещения тканей разнообразны по форме и размерам.

Острые крючки предназначены для отведения подкожной клетчатки. Ими можно успешно смещать и удерживать также и другие мягкие и плотные ткани, но при условии, что такой прием надежно исключает прокол внутренних органов. С помощью многозубых острых крючков удобно приподнимать брюшную стенку, чтобы обеспечить достаточный обзор париетальной брюшины и подпаянных к ней органов. Вводить под брюшину острый крючок следует очень осторожно. Устанавливать его должен тот член бригады, который находится со стороны, противоположной приподнимаемому краю брюшной стенки. Ассистент, которому поручено удержание такого крючка, не вправе сам менять его положение, извлекать, а также уменьшать силу отведения брюшной стенки, так как при этом крючок может выскользнуть и повредить внутренние органы. Перед введением и извлечением такого крючка под него подкладывают руку, ладонью к брюшине, оттесняя внутренние органы тыльной поверхностью кисти.

Тупые многозубые крючки предназначены для отведения мышц, апоневрозов, плотных фасций. Их преимущество перед плоскими крючками и зеркалами заключается в том, что смещаемая ткань остается видимой между зубцами крючка. При неаккуратном использовании эти крючки также могут травмировать внутренние органы.

Плоские, или пластинчатые, крючки, различной формы, кривизны и размеров зеркала предназначены для отодвигания как края рассеченной брюшной стенки, так и внутренних органов. Они значительно менее опасны, однако и они могут серьезно травмировать ткани и органы. Выбор такого крючка или зеркала определяется характером смещаемой ткани, длиной разреза, глубиной раны и т. п. Не следует использовать два малых крючка, если можно применить один большего размера. Не надо использовать слишком глубокие крючки или зеркала, если можно обойтись менее глубокими. В таком случае глубокий крючок будет выступать над уровнем кожи и мешать работе,

Не следует накладывать крючки друг на друга. Пользуясь этими инструментами, надо помнить о возможности ущемления подвижных кишечных петель. Краем зеркала можно повредить паренхиматозные органы.. Чрезмерное отведение органа ведет к повреждению его связочного аппарата либо паренхимы при плотных связках или сращениях. Так, например, при интенсивном отведении печени с помощью печеночного зеркала может наступить надрыв паренхимы в месте прикрепления круглой связки печени. Во избежание повреждений органов под зеркало следует подкладывать распластанную марлевую салфетку. Большие неприятности могут причинить крючки Фарабефа, имеющие небольшое закругление на концах. При введении глубокой их части в брюшную полость для приподнимания брюшной стенки, например при аппендэктомии, между крючком и париетальной брюшиной может легко ущемиться петля кишки или прядь большого сальника. Эти крючки должны быть всегда в зоне видимости до самого конца инструмента. Использовать их для смещения органов внутри брюшной полости не следует. Употребление любых изогнутых под прямым углом крючков и зеркал для поднимания брюшной стенки ошибочно, так как, помимо указанных опасностей, они при увеличении усилия часто выскальзывают.

Удерживая крючок или зеркало, совершенно недопустимо делать это с помощью одного пальца, как бы "вешая на него" рукоятку крючка. Крючок надо держать как минимум первыми тремя пальцами, а при необходимости - всей кистью. О положении кисти при этом говорилось выше.

При пользовании автоматическими ранорасширителями, снабженными фиксирующими замковыми устройствами, необходимо следить, чтобы в замок и иные подвижные части инструмента не попадали сальник и петли тонкой кишки. Расширитель вводят в разрез в сомкнутом состоянии, адаптируют его зеркала к краям разреза, и после этого плавно их разводят. Следует предусмотреть возможность вывихивания расширителя из живота, его смещения и перекоса в нежелательном направлении, а также угрозу разрыва тканей брюшной стенки по углам разреза при чрезмерном разведении зеркал. При необходимости расширитель может быть прикреплен к операционному белью с помощью марлевой тесьмы. При пользовании расширителями Сегала ассистент должен следить за целостью шнура, на котором держится зеркало, и за тем, чтобы это зеркало случайно не ускользнуло в брюшную полость.

Ножницы Купера. Эти ножницы, изогнутые по плоскости, используются ассистентом, как правило, для отрезания концов нитей. Вогнутую плоскость ножниц обращают к себе. При отрезании множества нитей ножницы кладут ребром на линию шва и, изменяя угол наклона плоскости ножниц по отношению к плоскости подлежащей ткани, дозируют длину оставляемых нитей. Пересечение нитей производят концами ножниц, при этом их не приходится широко раскрывать. Широкое раскрытие ножниц без необходимости является ошибкой. Не следует использовать ножницы в качестве зажима для марлевого шарика и т. п. При использовании любых ножниц для пересечения тканей надо быть твердо уверенным, что под режущую браншу, расположенную под пересекаемой тканью, не попало то, что пересекать не следует. Пересечение тканей ножницами является слепой и потому опасной процедурой. Наиболее надежно пересекать ткани ножницами, введенными в заранее подготовленное отверстие, т.е. пересекать хорошо видимый тканевый "мостик".

Ножницы Купера используют также для тупого разъединения рыхлых сращений, что достигается раздвиганием браншей инструмента, введенного строго в нужный слой. Однако эта манипуляция выполняется хирургом. В некоторых случаях ассистенту может быть поручено выполнение отдельных элементов операции, обычно выполняемых хирургом: рассечение тканей ножом, наложение швов.

Скальпель. Для проведения разреза, требующего определенного усилия, нажима и четкого управления инструментом, скальпель держат, как писчее перо. Для проведения такого разреза лучше пользоваться брюшистым скальпелем и разрез производить именно его "брюшком". Не следует, завершая разрез, приподнимая рукоятку ножа, использовать кончик скальпеля. Тем более не следует начинать разрез, втыкая этот кончик в ткани.

При разрезах, не требующих нажима, в основном при хирургической острой препаровке тканей, скальпель держат, как смычок, что позволяет изменять направление разреза и прилагать минимальное дозированное усилие, послойно и неглубоко рассекая тончайшие ткани. Такой прием практически исключает непреднамеренное повреждение подлежащих тканей и органов. Небольшое отклонение плоскости ножа от вертикали в сторону "от себя" позволяет четко видеть пересекаемые ткани и саму кромку режущего края инструмента.

Чем острее нож, тем меньше он травмирует ткани и тем легче осуществляется их препаровка, тем проще произвести разрез необходимой глубины.

Не следует рассекать ткани из глубины наружу и держать скальпель лезвием вверх. Описываемый в учебниках оперативной хирургии метод рассечения тканей по желобоватому зонду в клинической хирургии применять не следует.

Остроконечный скальпель применяется в основном для прокола с последующим рассечением полученного отверстия вслепую. В абдоминальной хирургии этот метод и этот инструмент применяются редко.

Иглодержатель. Из разных видов иглодержателей в абдоминальной хирургии обычно используют иглодержатели Гегара. Эти универсальные инструменты, имеющие различные размеры, позволяют накладывать швы практически в любых отделах брюшной полости. Рабочая часть инструмента, называемая губками, имеет различную ширину и насечку, что дает возможность использовать иглы разного размера и сечения. Иглу захватывают иглодержателем, как правило, на границе средней и наружной третей ее длины, считая наружной - несущую ушко. В зависимости от направления прокола сшиваемых тканей иглу фиксируют в иглодержателе острием к себе или от себя, либо влево и вправо. Замыкая замок иглодержателя, надо учитывать меру его жесткости и калибр иглы, чтобы не сломать ее. При переломе иглы отломки должны быть найдены и возвращены операционной сестре. Поиски этих отломков иногда чрезвычайно трудны, поэтому, заметив, что игла сломана, не следует смещать ткани и органы, а надо внимательно осмотреть всю их поверхность.

Если игла плохо фиксируется губками иглодержателя, то инструмент лучше заменить. При отсутствии такой возможности скольжение и вращение иглы можно устранить, зажав ее посередине длин-ника и ближе к основанию губок инструмента. При наложении швов следует соразмерять калибр нити и иглы. Слишком тонкая нить выскальзывает из ушка и, кроме того, не выполняет собой канал в тканях, проделываемый иглой, т. е. такой шов не является герметичным. Слишком толстая нить может также не пройти в этот канал и выскользнуть из ушка. Если ее с силой "протаскивают" в этот канал, то она разрывает окружающие ткани. При вдевании толстой нити легко сломать само ушко иглы. Этих недостатков лишены атравматические иглы.

При прошивании тканей делают ротационные движения предплечьем в направлении острия иглы (рис. 16). При этом следует заранее нацелить иглу, определив как место ее вкола, так и, в особенности, выкола. Нельзя допускать, чтобы игла блуждала в тканях и сама находила себе дорогу. Для облегчения этой задачи и обеспечения выкола иглы в намеченной точке допустимо осторожное "насаживание" тканей на иглу, что лучше всего делать пальцем, но можно и с помощью разомкнутого пинцета, плотно прижатого ребрами бранш по обе стороны от намеченного места выкола иглы. Такой прием целесообразен при прошивании очень плотных тканей. Если при выколе показался только конец иглы, то захватывать его иглодержателем нельзя, так как он при этом ломается или деформируется. Надо перехватить иглу ближе к ушку и продвинуть дальше. Извлекаемую иглу не следует брать пинцетом, а надо стремиться сразу же захватывать ее иглодержателем. Для этого при наложении шва "на себя" надо предварительно произвести пронацию предплечья, находящегося в момент выкола иглы в положении супинации. При наложении шва "от себя" в момент выкола предплечье находится в положении пронации и, извлекая иглу, его надо предварительно супинировать. Если не изменять положение предплечья при извлечении иглы, то это придется делать, уже ротируя собственное плечо, что нецелесообразно и утомительно. Прошивание тканей надо осуществлять именно такими пронационными и супинационными движениями предплечья при неподвижной кисти, фиксирующей иглодержатель. При этом следует учитывать кривизну иглы. Попытки прокола тканей в прямом направлении с помощью изогнутой хирургической иглы являются ошибкой.

Завершая раздел об инструментарии ассистента, добавлю, что надо приучить себя одинаково уверенно работать любыми инструментами как правой, так и левой рукой (для левшей - как левой, так и правой). Перемена рук ("что-то не получается", инструмент "оказывается непослушным" либо "заедает") нарушает течение операции, а беспомощный ассистент являет собой грустное зрелище.

Каждая операция складывается из множества последовательных этапов. Каждый из них выполняется с помощью типичных хирургических приемов. Квалифицированное ассистирование в известной мере обеспечивает успех всей операции. Задачи ассистента при выполнении основных ее этапов изложены в гл. 1. В данном разделе приводятся элементы техники выполнения этих задач, своего рода азбука ассистирования.

Все элементарные хирургические приемы можно разделить на следующие основные виды:

- рассечение и разъединение тканей;

- перевязка тканей и органов;

- перемещение (дислокация) тканей и органов;

- соединение тканей;

- извлечение из организма инородных тел и патологических образований;

- имплантация (временная или постоянная) инородных тел;

- химическая и физическая деструкция тканей;

- инфильтрация тканей жидкостями;

- прокол тканей и органов;

- операционные диагностические приемы.

Таким образом, если раньше мы говорили о том, что должен делать ассистент, то здесь будем говорить о том, как это делается.

Порядок описания определим по возрастанию сложности хирургических приемов.

Инфильтрация тканей жидкостями. Этот прием производится с помощью шприца или автоматического инъектора Колченогова. Наиболее частый вид инфильтрации - местная

или проводниковая анестезия раствором новокаина. Задача ассистента при этом сводится к следующему.

Ассистент фиксирует иглу во время замены опорожненного шприца на полный, если через один ее вкол необходимо ввести больше жидкости, чем вмещает шприц. Фиксация должна быть надежной, так как перемещение иглы может привести к повреждению органов и сосудов. Ассистент удерживает иглу за павильон, препятствуя ее вращению и осевому смещению, в то время как хирург снимает пустой и присоединяет к игле полный шприц. Удерживать иглу лучше рукой, но можно и с помощью анатомического пинцета или кровоостанавливающего зажима без зубчиков. Если из иглы по снятии шприца возникает обратный ток жидкости, то его приостанавливают прикладыванием марлевого шарика на зажиме. Прикрывать отверстие иглы пальцем не следует.

Ассистент должен постоянно осушать операционное поле в случае подтекания жидкости из места инъекции. При выполнении местной анестезии кожи по ходу будущего разреза инъекции часто производят из нескольких точек. Попадание раствора новокаина на кожу нарушает асептику. При инъекции красящих веществ осушение следует производить особенно тщательно. При инъекции рентгеноконтрастирующих веществ попадание раствора на поверхности ткани или органа может существенно исказить рентгенологическую картину.

Если набирание жидкости в шприц и передачу его оператору производит ассистент, то, наполнив шприц, он удерживает его все время ниже верхнего уровня жидкости в стакане во избежание попадания воздуха. Шприц типа "Рекорд" подают, удерживая его за полностью вытянутый шток поршня, в вертикальном положении вниз цилиндром. Цилиндр обтирают салфеткой и вкладывают в ладонь оператора.

Если местная анестезия производится одновременно хирургом и ассистентом, то осушение операционного поля осуществляет также ассистент, а шприцы им обоим подает операционная сестра.

При вкалывании иглы ее срез должен быть обращен в глубь ткани. Продвижение иглы должно быть плавным. Продвижение иглы "толчком" нежелательно и допустимо только для преодоления упругого сопротивления тканей (например, стенки сосуда), и такой толчок должен быть строго дозирован. При выполнении инфильтрационной анестезии продвижению иглы должна быть предпослана струя новокаина. При извлечении иглы также продолжают вводить раствор новокаина, оставляющий своего рода "шлейф", что способствует лучшей инфильтрации тканей и лучшему гемостазу при повреждении сосудов. Такой прием уменьшает вероятность возникновения гематом. При извлечении иглы нажим на поршень прекращают в тот момент, когда конец иглы приближается к поверхности ткани. После извлечения иглы сразу же подтягивают поршень на себя, чтобы предупредить вытекание остатков жидкости из шприца в операционное поле. Если по ходу выполнения инфильтрации следует изменить направление иглы в толще тканей, то ее предварительно подтягивают почти до самой поверхности и только затем изменяют ее направление. Несоблюдение этого правила ведет к ненужной травме тканей, перегибам и переломам иглы. Только в отдельных случаях, когда окончательное положение иглы определяется на ощупь ее концом по костным ориентирам, иглу не извлекают. Иглу не следует вращать в тканях.

Если из места вкола после извлечения шприца подтекает кровь, то ассистент плотно прижимает это место марлевой салфеткой на 1-2 мин.

Прокол тканей и органов. Прокол производят с диагностической целью (получение пунктата, биопсия), для эвакуации патологических скоплений жидкости, газа, а также для инъекции различных веществ.

Задачи ассистента при выполнении прокола для инъекции жидкостей описаны выше. Если прокол производят для введения газа (наложение пневмоперитонеума, ретропневмоперито-неума и т. п.), для эвакуации патологических скоплений жидкости (асцит, содержимое кист, полых органов, гематом, гнойников и т. д.), то его техника имеет некоторые отличия, так как при этом обычно используется переходная резиновая трубка с канюлями, помещаемая между шприцем и иглой. При наличии переходной трубки во время замены шприцев (полного на пустой при эвакуации или пустого на полный при введении) ассистент пережимает эту трубку с помощью кровоостанавливающего зажима средней величины без зубчиков. Чтобы не задерживать работу и не допустить вытекания жидкости, действия ассистента должны синхронизироваться с действиями хирурга - трубка должна быть пережата перед снятием шприца и освобождена при подключенном шприце. Под канюлю, в которую вставляют шприц, ассистент подкладывает марлевую салфетку. При замене шприца ассистент удерживает иглу в неподвижном положении. Если эвакуация жидкости производится из полости, имеющей мягкие стенки (например, из желчного пузыря), то при отсутствии напора жидкости и спадении переходной трубки ассистент осторожно поддавливает эти стенки и восстанавливает непрерывность потока жидкости. Придавливание производится несколькими пальцами, положенными на стенку плашмя. При свободном токе эвакуируемой жидкости шприц не нужен. Эту струю ассистент отводит в отдельную емкость. Используя зажим для пережатия трубки, не следует до конца замыкать его замок, так как это быстро приводит к разрыву трубки. При извлечении иглы после эвакуации жидкости ассистент должен прижать марлевым тупфером пункционное отверстие, при необходимости обработать его спиртовым раствором йода, а иногда, если пунктируемый орган подлежит удалению, наложить на этот участок окончатый зажим Люэра.

В зависимости от степени подвижности прокалываемой ткани или органа ассистент фиксирует ее перед пункцией различным образом.

 17. помощь при пункции.

а ~ натягивание пальцем подвижной кожи над плотным образованием; б - сжатие подвижного эластического образования; в - приподнимание пинцетами стенок подвижного полого образования.

Неподвижную ткань или орган фиксировать не надо. Подвижный слой, расположенный поверх малоподвижной плотной подлежащей ткани, перед проколом ассистент как бы натягивает на иглу, одновременно распластывая и прижимая его к плотной "подложке" (рис. 17). Если при этом необходимо точно определить место пункции, то заботой ассистента будет обеспечение неподвижности данного слоя относительно костных или иных ориентиров. Если производится прокол всей толщи брюшной стенки с помощью троакара, то для предотвращения травмы внутренних органов ассистент приподнимает ее острым однозубым крючком, введенным в небольшой разрез кожи, либо за специально наложенную крепкую лигатуру.

При пункции мягких подвижных образований или органов ассистент обеспечивает их фиксацию и слегка сжимает одной или двумя ладонями. Такой прием увеличивает давление внутри этого образования или органа и как бы "подает" хирургу плотноэластический его участок, который не ускользает от иглы и легко прокалывается. Если надо пунктировать пустое подвижное образование, то ассистент захватывает его стенку двумя пинцетами, приподнимает и подает хирургу участок для прокола. 

Иногда вокруг места прокола полого органа накладывают кисетный шов. Если иглу извлекает хирург, то ассистент в этот момент затягивает шов. Вокруг места пункции полых органов следует класть салфетку. Перед извлечением иглы переходную трубку пережимают, однако с конца иглы все же может стекать инфицированное содержимое. Необходимо обезопасить от него брюшную полость, после чего отграничивающую салфетку удалить.

Прокол ткани или паренхиматозного органа для изучения пунктата или пункционной биопсии производится без помощи ассистента. Его же задача - прижатие пункционного отверстия для останови кровотечения после извлечения иглы.

 Химическая и физическая деструкция тканей. Такая манипуляция производится путем инъекции соответствующих жидкостей, термического, механического воздействия (раздавливание), электрокоагуляции и нанесения агрессивных жидкостей на поверхности ткани. Задача ассистента при этом заключается в защите окружающих тканей от воздействия разрушающего агента. Для этого хирургу должны быть обеспечены хорошая экспозиция и неподвижность окружающих тканей. При случайном попадании агрессивных веществ на окружающие ткани эти вещества следует незамедлительно удалить.

Извлечение из организма инородных тел и патологических образований. При извлечении свободно лежащих инородных тел ассистент следит за тем, чтобы они не были утеряны. Для этого весь путь следования удаляемого хирургом инородного тела он сопровождает подложенной под него салфеткой (рис. 18). Это особенно важно при извлечении с помощью металлического инструмента хрупких инородных тел, которые могут раскрошиться. При удалении фиксированных инородных тел ассистент обеспечивает их неподвижность вплоть до момента, когда хирург надежно захватит это тело зажимом. В противном случае смещение окружающих тканей может привести к миграции инородного тела, и поиски его надо будет начинать сначала. При удалении инкапсулированных инородных тел ассистент обкладывает окружающие ткани марлевыми салфетками перед вскрытием капсулы, которая может содержать гной, а после извлечения тела осушает и дезинфицирует полость капсулы и затем удаляет салфетки.

 18. Под инородное тело, удаляемое из раны, на всем пути его извлечения подкладьшают салфетку.

При удалении свободно лежащих твердых и плотных патологических образований (например, конкрементов) ассистент поступает так же, как и при удалении инородных тел. При удалении патологических образований, связанных с тканями (полипы, опухоли, гранулемы и др.), ассистент, кроме того, обеспечивает и гемостаз.

Удаление свободно лежащих мягких, в том числе желеобразных патологических образований (распавшиеся ткани, свертки, псевдомуцин, экссудат), производится рукой, салфеткой или ложкой. Ассистент обеспечивает при этом хирургу возможность полноты их удаления путем организации хорошего доступа и обзора, а также помогает предотвратить обратное попадание в брюшную полость удаляемого субстрата, подкладывая салфетку.

Удаление жидких патологических образований производится путем их аспирации. Ассистирование при этом описано выше.

Имплантация инородных тел. К инородным телам, имплантируемым на длительный срок, в абдоминальной хирургии относятся в основном некоторые виды скрытых дренажей желчных протоков, сетки и перфорированные пластины для закрытия дефектов брюшной стенки, протезы для брюшной аорты и магнитные замыкатели искусственного заднего прохода. Ассистирование при фиксации вшиваемых инородных тел -такое же, как и при соединении тканей. При введении скрытого дренажа в желчные протоки в тот момент, когда хирург вводит в проток один конец дренажа, ассистент удерживает свободный его конец на весу и затем подает его хирургу.

Пока хирург вводит второй конец, ассистент фиксирует середину дренажа, препятствуя его смещению. Ассистент отпускает дренаж, как только он выпрямился и принял нужное положение.

При временной имплантации инородных тел (тампоны, дренажные трубки, ирригаторы) ассистент удерживает их рукой или с помощью инструмента до того момента, пока хирург не обеспечит их фиксацию либо путем ушивания брюшной стенки до тампонов, либо путем подшивания или подвязывания самих дренажей.

Перемещение тканей и органов. Хирургическая дислокация тканей и органов как этап или конечная цель операции имеет разнообразные показания и выполняется различными способами, в том числе с мобилизацией и без мобилизации перемещаемых тканей. Задача ассистента заключается в удерживании перемещаемых тканей в нужном положении до завершения их окончательной фиксации. Удерживание производится рукой, с помощью инструментов или за специально наложенные швы-держалки. Прием нетруден при отсутствии натяжения. При натяжении следует дозировать усилие, чтобы не порвать ткани. К чем большей поверхности прикладывается усилие натяжения, тем равномернее оно распределяется и тем меньше удельное натяжение в каждой точке. Поэтому в таких случаях надо перемещать всю массу ткани, весь орган, подтягивать за все "держалки", за все фиксирующие инструменты. При этом надо выпятить хирургу тот край ткани или ту поверхность органа, на которую он будет накладывать швы.

Одним из видов дислокации органа является его пережатие или растяжение, однако эта манипуляция обычно не требует помощи ассистента.

Рассечение и разъединение тканей. Нарушение целости тканей организма является основным отличием хирургического вмешательства (за исключением зашивания нехирургических ран) от других методов лечения. Эта манипуляция осуществляется острым путем (собственно рассечение), тупым путем (разъединение) и с помощью электроножа или лазерного скальпеля, т.е. с помощью термической деструкции тканей.

Рассечение в большей мере, а термическая деструкция в меньшей сопровождаются кровотечением. Впрочем, разъединение тканей тупым путем может происходить совершенно бескровно.

Ассистирование при рассечении тканей сводится к следующему:

- разведение раны с помощью крючков при поэтапном рассечении;

- осушение раны;

- участие и помощь при выполнении гемостаза;

- защита окружающих тканей от режущих инструментов.

При поэтапном (обычно послойном) рассечении анатомических образований (брюшной стенки, стенки полого органа) осуществляется поэтапный же гемостаз путем прижатия марлевыми салфетками мелких сосудов, накладывания кровоостанавливающих зажимов на пересеченные более крупные ветви и предварительного наложения этих зажимов на видимые в ране сосуды до их пересечения. Гемостаз и осушение с помощью салфеток осуществляют одновременно. Если рана имеет большую длину, то целесообразно по мере рассечения тканей вкладывать в нее салфетки последовательно и оставлять их в ране до возвращения к этому участку для гемостаза. По завершении гемостаза на протяжении всей раны салфетку удаляют и переходят к рассечению подлежащего слоя ткани. Для окончательного гемостаза пережатые зажимами сосуды перевязывают или коагулируют.

Разъединение тканей тупым путем производят рукой, с помощью марлевых предметов и с помощью металлических инструментов (зонд Кохера, диссектор, ножницы - путем разведения их браншей и т. п.). Этому может предшествовать гидравлическая препаровка тканей раствором новокаина. Ассистент при тупом разъединении тканей последовательно отводит их в стороны, стремясь к тому, чтобы хирург четко видел границы анатомических образований и работал строго в нужном слое между ними. Если на пути появляются расположенные поперек сосуды либо тяжи, то, прежде чем наложить на них зажим, необходимо убедиться в том, что они могут быть пересечены. Отведение разъединяемых тканей ассистент осуществляет руками либо с помощью салфеток или инструментов. При этом он должен стремиться сохранять нормальную форму поверхности разъединяемых органов, чтобы не дезориентировать хирурга и избежать их повреждения. Удобнее всего удерживать разъединяемые органы руками, захватывая их между концами II-V пальцев и лучевым краем I пальца и кисти, и разводить руки в стороны так, чтобы уже разъединенные поверхности органов лежали в одной плоскости (рис. 19). Разъединение тканей тупым путем также может быть бескровным, но может сопровождаться значительным капиллярным кровотечением. Постоянное осушение такой поверхности с помощью марли или электроотсасывателя - одна из важнейших задач ассистента.

19. Фиксация и растягивание спаян ных между собой органов для их разъ единения.

По мере рассечения тканей с помощью электроножа или лазерного скальпеля ассистент укрывает коагулированные поверхности салфетками, смоченными изотоническим раствором натрия хлорида или раствором новокаина.

Перевязка тканей и органов. Наиболее часто перевязывают кровеносные сосуды, в том числе с окружающими их тканями. Из органов в абдоминальной хирургии чаще всего перевязывают культю червеобразного отростка, маточной трубы, протока желчного пузыря, мочеточника. Перевязывают и непересеченные протоки, и даже кишку. Техника наложения лигатуры приводилась выше. Ассистирование при лигировании зависит от следующих условий.

Перевязка без предварительного наложения кровоостанавливающего зажима. При этом хирург подводит лигатуру под перевязываемое образование, после чего формирует узел. Лигатуру подводят с помощью какого-либо инструмента, чаще изогнутого (игла Дешана, изогнутый кровоостанавливающий зажим и др.). Конец нити выводится иод перевязываемое образование, и, как только он покажется со стороны, противоположной введению инструмента, ассистент захватывает этот конец пинцетом, а хирург, отпустив нить, выводит инструмент обратно. Ассистент подтягивает захваченный конец нити и подает его хирургу, который и формирует узел. Подтягивание такой нити за ее конец, т. е. протягивание нити под тонким подвижным и расположенным в глубине раны образованием через неровный канал в тканях, проделанный инструментом позади этого образования требует большой осторожно-сти, чтобы не повредить, не прорезать нитью как сам сосуд, так и прилежащие к нему сосуды. Такую нить следует подтягивать не строго вверх, а лучше под тупым углом, более полого. При узкой ране протягивание лигатуры лучше осуществлять малыми порциями с помощью пинцета. Быстрое протягивание лигатуры, которая плохо скользит, приводит также к нежелательной ротации перевязываемого образования вокруг оси (рис. 20).

 20. При энергичном протягивании лигатуры под прямым или острым углом возникает ротация  часто органа.

Перевязка пересеченного сосуда с окружающими тканями без наложения кровоостанавливающего зажима производится путем его "обкалывания" - прошивания окружающих сосуд тканей 8-образным швом, затягивание которого обеспечивает должный гемостаз. Ассистент при этом может существенно помочь хирургу, временно придерживая кровоточащий участок пинцетом, что облегчает ему ориентировку при наложении шва.

Перевязка непересеченного органа с предварительным его передавливанием. Подведение лигатуры производится так же, как описано в первом случае. После снятия зажима лигатуру помещают в образовавшуюся борозду и ассистент удерживает ее в этом месте, пока хирург не закончит формирование первого витка узла.

Перевязка пересеченного сосуда или органа под наложенным кровоостанавливающим зажимом. Приподнимая рукоятку зажима, ассистент дает возможность хирургу свободно подвести под него лигатуру.

Перед началом формирования узла рукоятку опускают и приподнимают конец зажима с фиксированными в нем тканями (рис. 21).

21. Помощь при перевязке пересеченных тканей под наложенным зажимом.

 а -приподняв рукоятку зажима, ассистент дает вочможность хирургу полвести под него лигатуру; затем, опустив рукоятку, помогает провести лигатуру под коней зажима; б - поворачивая зажим на себя и слегка приоткрыв его бранши, ассистент помогает хирургу расположить лигатуру в страшуляционной борозде; в - при затягивании узла ассистент приподнимает зажимом избыточную культю тканей; г - отсечение ножницами и удаление избытка культи и нитей; д - сформированная и перевязанная культя тканей.

Зажим располагают и поворачивают к хирургу так, чтобы узел лег в нужное место и не соскользнул с конца зажима. В момент затягивания первого витка узла ассистент синхронно с этим движением хирурга слегка раскрывает бранши зажима, освобождает ткани и дает возможность хирургу плотно дотянуть  первый виток. Если культя тканей большая, то после затягивания первого витка ассистент тем же зажимом захватывает эту культю за свободный конец и отклоняет на себя так, чтобы во второй виток узла не попали ткани и чтобы нить второго витка легла на первый. В противном случае узел может развязаться.

Если конец зажима не свободен, а погружен в ткани, то после подведения лигатуры при формировании первого витка надо как бы "выскользнуть" едва приоткрытым зажимом из этих тканей, иначе они не попадут в узел, а, в свою очередь, "ускользнут" из него (рис. 22).

22. Помощь при перевязке ткани, в которую внедрен конец зажима.

 а - ассистент приподнимает конец зажима, помогая хирургу обвести вокруг него лигатуру; б -в момент затягивания узла ассистент, слегка приоткрыв бранши зажима, осторожно извлекает его из перевязываемой ткани; в - узел затянут.

Перевязка пересеченного органа с предварительным передавливанием производится так же, но при формировании первого витка узла ассистент не снимает зажим полностью, а только перемещает его к концу пересеченной культи и фиксирует ее, пока хирург затягивает нить по стран гуля ционн ой борозде.

Перевязка тканей в глубине узкой раны иногда затруднена - нить не удается завести за конец инструмента, она соскальзывает при завязывании узла, ткани рвутся и т. д. В таком случае ассистент должен опустить нить пинцетом, завести ее за носик кровоостанавливающего зажима, обвести вокруг него и удерживать в натянутом состоянии до надежного формирования первого витка узла, осторожно снимая при этом другой рукой сам зажим. Если первый виток все же выскользнул из-под конца зажима на поверхность его бранши, то ассистент должен опустить его на место либо пинцетом, либо инструментом, специально предложенным для этой цели,-палочкой Виноградова.

При необходимости подать конец нити в глубину раны - в конец бранш диссектора или изогнутого зажима, которыми проделывают туннель в тканях под перевязываемым образованием, ассистент берет конец нити пинцетом или зажимом, натягивает нить, опускает свой пинцет ниже разведенных бранш инструмента хирурга и заводит натянутую нить между ними (рис. 23). Когда хирург захватит нить своим инструментом, ассистент отпускает ее. Попытка подвести к инструменту хирурга свободно висящий и качающийся конец ненатянутой нити, который хирург должен ловить, является технической ошибкой.

23. Подавая конец нити в глубине узкой раны, ассистент должен натянуть ее пинцетом и вложить конец в диссектор или зажим хирурга, а не заставлять его ловить инструментом свисающий конец лигатуры.

 Соединение тканей механическими способами обеспечивает последующее их срастание (биологическое соединение) и потому часто является ключевым моментом многих операций. Соединение тканей, как правило, производится с помощью швов, и именно эти этапы операции требуют хорошего ассистирования. Задачи ассистента при наложении швов сводятся к следующему:

- показ и подача хирургу сшиваемых тканей;

- подтягивание и при необходимости затягивание нитей;

- участие в формировании шва нужной конфигурации;

- удаление излишнего шовного материала.

Показ и подача хирургу сшиваемых тканей производятся как с помощью инструментов (пинцеты, крючки), так и рукой, в том числе с использованием швов-держал ок. Использовать марлевые тупферы при этом не следует, так как за марлю может зацепиться игла и к ней прилипают нити. Основным правилом при этом является обеспечение хирургу полной видимости всей поверхности сшиваемых тканей на протяжении вкола и выкола иглы, чтобы эта манипуляция не выполнялась вслепую. Кроме того, расположение линии шва (ее направление) должно быть удобным для оператора. Наиболее удобное направление линии шва - "на себя". Если показать одновременно место вкола и выкола иглы нельзя, то вначале ассистент показывает место вкола, а затем, отвернув ткань на иглу - место выкола. Если иглой прошивают сразу оба соединяемых образования, то ассистент сближает их. Если шов проводят поочередно ("с выколом"), то ассистент вначале показывает хирургу место вкола и выкола на одном крае соединяемых образований, для чего отодвигает противоположный край, а затем на втором крае, для чего отодвигает уже прошитый участок. При необходимости проследить ход иглы в глубине ассистент раздвигает верхние края сшиваемых пластов тканей. Если в этот момент хирургу надо переместить иглодержатель ближе к ушку иглы, то ассистент жестко фиксирует иглу в глубине раны каким-либо подходящим инструментом. При наложении послойного шва во время сшивания глубоких слоев тканей ассистент широко разводит вышележащие. При сшивании поверхностных слоев он только отводит поочередно их края.

Важной задачей ассистента во время сшивания тканей является осушение раны, обеспечивающее хирургу четкую видимость линии шва и краев (поверхностей) соединяемых тканей. Чтобы не мешать хирургу, ассистент использует для осушения паузы между вколами иглы, во время которых хирург либо меняет иглодержатель, либо поправляет положение иглы вне тканей при непрерывном шве. В любом случае к моменту вкола иглы ткани должны быть осушены и их слои хорошо видны.

При наложении металлического скобочного шва с помощью механических сшивателей (УКЖ, НЖКА, УКЛ, УО, ПКС, СПТУ и др.), производящих одномоментное наложение всех швов, основная задача ассистента сводится к правильной адаптации сшиваемых органов и их стенок. Так, при наложении УКЖ на желудок необходимо следить за тем, чтобы не образовался избыток задней его стенки. При использовании НЖКА-60 ассистент должен приподнимать сшиваемые органы, чтобы они не оказались поврежденными изнутри узкими коническими концами рабочих браншей аппарата (рис. 24). При использовании УКЛ или УО - следить, чтобы прошиваемый орган при сжатии шьющих рабочих поверхностей не вышел за их пределы, так как эти участки окажутся непроши-тыми. При использовании аппаратов ПКС, СПТУ или КЦ необходимо обеспечить надежное вворачивание краев сшиваемых органов внутрь тубуса аппарата между скобочным краем тубуса и упорной головкой ("грибком"), иначе анастомоз окажется негерметичным. Кроме того, ассистент должен поддерживать эти достаточно тяжелые аппараты на весу в то время, когда хирург производит сближение рабочих частей и само прошивание. Натягивая кишку на введенный в ее просвет аппарат для круговых анастомозов, надо соблюдать меру, чтобы не повредить стенку кишки изнутри. Следует подавать аппарат к органу и более подвижный орган к менее подвижному.

 24. Концами аппарата НЖКА-60 можно повредить стенку кишки изнутри. Для предупреждения этого ассистент должен приподнять обе сшиваемые петли, захватывая их за пределами аппарата.

Подтягивание уже проведенных через сшиваемые ткани нитей необходимо для сближения и правильной адаптации их краев, особенно при наличии натяжения тканей. Если используются одиночные (узловые) швы, то сближение сшиваемых краев при натяжении производится следующими способами:

- сближение краев с помощью рук или пинцетов перед завязыванием каждого шва;

- подтягивание всей линии шва за концы уже завязанных узлов, что облегчает затягивание каждого последующего узла;

- наложение всех или части швов с последующим завязыванием узлов. При этом способе ассистент аккуратно раскладывает концы нитей по обе стороны сшиваемых тканей так, чтобы они не перекрещивались между собой, а были вытянуты в параллельные линии. При очень влажном или узком операционном поле, а также при малозаметных тонких нитях следует обозначать их концы "москитными" зажимами, желательно разного типа по разным сторонам будущего шва (прямые и изогнутые - рис. 25). Приподняв за все концы одной стороны и все концы другой стороны оба края соединяемых тканей, ассистент сближает их между собой и подает хирургу для завязывания поочередно по одной паре соответствующих концов каждого шва. При значительном натяжении (дефекты брюшной стенки, рубцовые ткани и т. п.) ассистент сближает края соединяемых тканей, перекрещивая все концы швов одной стороны со всеми концами другой. Чтобы при этом нити не перепутались, их целесообразно взять с каждой стороны в один зажим, освобождая хирургу необходимую пару для завязывания узла.

 25. Для того чтобы тонкие нити не путались и не слипались, ассистент аккуратно раскладывает концы и фиксирует ("обозначает") их разными зажимами.

Прием перекрещивания незатянутых нитей может осуществляться не одномоментно, а последовательно - по одной паре рядом с завязываемым узлом. В таком случае объединять все концы швов одной стороны в один зажим не надо. Затягивание нитей производится ассистентом при формировании непрерывного шва (рис. 26). Затягивание каждого стежка должно быть исчерпывающим и натяжение его непрерывным вплоть до затягивания последующего стежка. Ослабление нити ведет к негерметичности шва. Протягивание через ткани сразу нескольких, даже двух, стежков нежелательно, так как при этом на разные участки такого шва ложится неодинаковая нагрузка, дозировать которую очень трудно. При затягивании каждого стежка конец затянутого предыдущего необходимо удерживать вплотную к месту его выхода из ткани. При затягивании нового стежка удерживаемый конец предыдущего должен как бы выскальзывать из удерживающих его пальцев или пинцета.

 26. Затягивание непрерывного шва.

Если ассистенту поручается завязывание шва, то формирование узла производится в соответствии с описанными выше правилами (см. раздел 2.4). Особенно надежным должно быть завязывание концов непрерывного шва. Здесь один несостоятельный узел приводит к несостоятельности всей линии шва. Для формирования хирургического узла ассистент должен научиться образовывать каждый его элемент как правой, так и левой рукой, чтобы обеспечить разное направление витков такого узла.

Участие ассистента в формировании шва нужной конфигурации заключается в способе сопоставления сшиваемых тканей и в соблюдении порядка расположения затянутых и завязанных нитей. Остановлюсь на наиболее широко распространенных в абдоминальной хирургии методиках формирования линии шва.

Простой узловой шов. Помогая хирургу при наложении такого шва, ассистент удерживает на весу конец нити, следит, чтобы вблизи ушка иглы не образовывались петли и "бантики", подает хирургу нужные ткани, после прошивания всех тканей передает ему свой конец нити, при необходимости придерживает конец нити хирурга во время снятия с нее иглы (тянуть через все ткани свой конец нити, с тем чтобы выдернуть ее из ушка иглы на противоположном крае сшиваемых тканей, не следует) и сопоставляет края сшиваемых тканей во время завязывания узла.

Если узел завязывает хирург, то ассистент удерживает "свой" конец нити I и II пальцами и придерживает конец нити хирурга при снятии им иглы III пальцем, а затем передает оба конца хирургу (рис. 27). Если ассистент завязывает узел сам, то конец нити хирурга он берет сразу другой рукой. Точное сопоставление краев сшиваемых тканей очень важно, так как оно обеспечивает дальнейшее правильное их срастание. Это, в первую очередь, относится к таким плотным тканям, как кожа, особенно при наличии рубцовых изменений. Для сопоставления краев ассистент складывает их двумя хирургическими или лапчатыми пинцетами, располагая инструменты как можно ближе к самому шву и к краям сшиваемой раны, и удерживает в таком положении, пока хирург не затянет первый виток узла. Если таким приемом удержать края кожи от вворачивания внутрь не удается, то ассистент захватывает одним пинцетом один край, другим - другой и, несколько выворачивая их наружу, сближает и удерживает до полного завязывания узла. Если после наложения всех швов в промежутках между краями кожи оказываются щели, из которых выступает жировая клетчатка, то ее легко убрать плотно прижатой марлей и сопоставить края кожи пинцетами. Б тех случаях, когда узловые швы накладывают не на края, а на середину сшиваемых тканей, адаптация их друг другу происходит спонтанно при затягивании нити и сопоставлять их специально не надо. При наложении выворачивающего шва на края сшиваемых тканей узел завязывают и располагают сбоку от линии шва, при наложении вворачивающего шва узел неизбежно ложится посередине.

 27. Ассистирование при наложении узловых швов

Матрацные швы. При наложении вертикального матрацного шва во время проведения нити в глубжележащей части раны ассистент широко разводит края, показывая хирургу ее дно. Перед проведением нити в поверхностной части раны ассистент вдевает конец нити в освободившуюся иглу, которую хирург держит зажатой в иглодержателе, и показывает хирургу только края раны.

При наложении горизонтального П-образного матрацного шва ассистент также вдевает свой конец нити в освободившуюся иглу, но рану разводит во время проведения второго стежка на всю глубину. Матрацные швы удобно накладывать с помощью двух игл, в которые вдеты оба конца нити. В таком случае ассистент придерживает только свободную иглу. Сопоставление краев тканей при матрацных швах обязательно.

Придерживая свободный (свой) конец нити при наложении узловых швов, ассистент должен "следовать" за хирургом, не натягивая нить и не выдергивая ее тем самым из иглы.

Погружной узловой шов. При наложении таких швов узлы погружаются под край сшиваемых тканей или в просвет полых органов (шов Тупэ, Пирогова - Матешука). Задача ассистента при этом заключается в подтягивании по линии шва в сторону незашитых тканей концов завязанного узла. Как только хирург завяжет следующий узел, ассистент срезает избыток нити предыдущего, которую он держит в руках, берет у хирурга концы вновь сформированного узла и подтягивает их в том же направлении. Далее все повторяется таким же образом. При наложении последнего шва, как только хирург, закончив проведение нити через сшиваемые края тканей, снимет иглу и возьмет оба конца нити в руки, ассистент срезает избыток нити предпоследнего узла.

Если погружной шов накладывают на края разреза кожи с косметической целью, то ассистент должен тщательно сопоставить эти края, предупреждая их вворачивание.

Непрерывный шов. Существует множество видов непрерывного шва. В любом случае ассистент обеспечивает необходимое натяжение нити, которой уже прошита какая-то часть соединяемых тканей, вплоть до завершения всей линии шва и до завязывания узла. В противном случае нить ослабевает и соединяемые ткани расходятся в стороны.

При наложении прямого непрерывного шва, захватывающего попеременно порциями то одну, то другую сторону соединяемых тканей, ассистент натягивает начальный конец нити вдоль по линии шва и при этом подает или показывает хирургу тот участок ткани, который он должен прошить каждым последующим стежком. После того как стежок завершен, ассистент захватывает и удерживает нить натянутой в месте ее появления из последнего выкола иглы. Если при наложении такого шва производят обратное прошивание, заключающееся в том, что, продолжая шов по той же линии, хирург идет в обратном направлении и при этом попеременно захватывает порциями непрошитые ранее участки тканей, вкалывая и выкалывая иглу в уже существующие каналы, то ассистент должен показывать ему попеременно то одну, то другую сторону сшиваемых тканей. Такой шов достаточно герметичен. При наложении прямого непрерывного шва очередной вкол производят с той стороны, на которую пришелся последний выкол иглы, и шов ложится параллельно краям сшиваемых тканей- под ними, не перекидываясь через край. Подобную конфигурацию имеет механический скобочный шов.

При завершении любого непрерывного шва или одного его направления перед переходом ко шву обратного направления обычно делают "захлест" нити, фиксирующий ее в затянутом состоянии. Для этого ассистент не протягивает нить сразу после проведения через ткани последнего шва в данном направлении, а накидывает оставшуюся в его руках петлю на иглу, и хирург протягивает свою нить с иглой в эту петлю, тем самым затягивая ее и образуя "захлест".

При наложении прямого непрерывного шва иногда пользуются прямой иглой.

Непрерывный обвивной шов имеет вид спирали и отличается от прямого тем, что при обвивном каждый последующий вкол иглы производится в слой ткани, противоположный тому, на котором был произведен выкол. Таким образом, нить ложится поверх сшиваемых тканей, а если сшиваются их края,- то перекидывается через них с каждым стежком.

При наложении обвивного шва ассистент плотно затягивает каждый его стежок, а при необходимости помогает хирургу формировать "захлест" по концам линии шва.

В отдельных случаях при зашивании культи кишки (например, двенадцатиперстной при резекции желудка) непрерывный обвивной шов формируют поверх наложенного на края пересеченной кишки раздавливающего жома. В таком случае стежки ложатся на жом. Их затягивают постепенно по мере извлечения слегка разведенных браншей жома из-под витков законченного шва. Захлеста нитей по краям шва при этом не делают, а завязывают оба конца между собой.

Обвивной шов Ревердена. Отличие данного шва от простого обвивного заключается в том, что захлест нити формируют с каждым витком спирали, а не только по краям линии шва. Такой прием в значительной мере уменьшает возможность скольжения нити и угрозу ослабления линии шва. При наложении шва Ревердена ассистент накидывает петлю на иглу при каждом стежке (рис. 28) аналогично тому, как он это делает по концам простого обвивного шва. При этом он фиксирует и подтягивает основание петли вплоть до момента ее затягивания.

 28. Формирование "захлестан при непрерывном шве Ревердена.

При формировании любого непрерывного шва после первого стежка конец нити завязывают надежным узлом вокруг ее продолжения. По завершении линии шва конец нити завязывают узлом вокруг последней незатянутой петли, которую ассистент обычно удерживает в приподнятом состоянии, подведя под нее III палец.

Если нить скользит или прилипает к окружающим тканям либо если затягивать шов приходится со значительным усилием, то к концу нити и к вершине петли можно прикрепить небольшие кровоостанавливающие зажимы, что облегчает сохранение натяжения нити при формировании витков узла, причем делать это можно также с помощью зажимов, захватывая ими концы нитей. Такой прием удобен и при наложении узловых швов в трудных условиях, особенно когда один конецнити почему-либо оказался коротким и его трудно удержать пальцами. Здесь наложенный на этот конец зажим как бы удлиняет саму нить.

Вворачивающий шов Шмидена (скорняжный шов). Этот вид непрерывного шва, как правило, применяется при формировании передней губы желудочно-кишечных или межкишечных анастомозов, но может быть использован и для соединения других тканей, если это оказывается целесообразным. Затянутый шов Шмидена имеет вид зигзага. Начало шва Шмидена фиксируют за-хлестом (если он является продолжением непрерывного обвивного шва) или узлом, а конец-только узлом. Вворачивание краев сшиваемых тканей достигается проведением каждого стежка в таком порядке: вкол изнутри каждого сшиваемого пласта, выкол - снаружи. От грамотного ассистирования зависит успешное формирование линии шва. Для этого, соблюдая правила формирования непрерывного шва, ассистент погружает край прошитого пласта ткани под противоположный край другого пласта непосредственно в момент подтягивания нити, выведенной из него наружу, после выкола иглы (рис. 29). При этом он не должен ослаблять натяжение уже сформированных и затянутых предыдущих стежков и удерживает нить непосредственно у места ее выхода из-под погружаемого края. Погружение производится либо пальцем, лучше II (для этого надо каждый раз - с одной и с другой стороны - брать нить разными руками), либо пинцетом, что, однако, создает угрозу целости нити.

 29. Погружение одного края раны под другой сомкнутым пинцетом (или пальцем) при наложении шва по Шмидену.

Если пласты соединяемых тканей тонкие, а также при выполнении последних двух завершающих стежков можно вначале наложить их, а потом затянуть, обеспечивая погружение хорошо адаптированных краев плоско положенным поверх них II пальцем. Если вворачивание краев оказывается неполным, то приходится распускать шов и всю процедуру проделывать повторно и поэтапно.

При завершении шва Шмидена в связи со значительным сближением уже сшитых тканей возникают трудности в проведении последних стежков наружу точно через нужные слои в необходимом месте. Для облегчения хирургу этой задачи ассистент вводит в еще имеющуюся узкую щель между сближенными тканями узкий анатомический пинцет или кровоостанавливающий зажим в направлении к углу (концу) линии шва под нее, располагает его под острым углом к линии шва и слегка раскрывает бранши инструмента, приподнимая его вместе с тканями вверх (рис. 30). Образовавшегося туннеля между браншами достаточно, чтобы хирург мог провести иглу в нужное место.

 30. Ассистент помогает хирургу завершить шов Шмидена, вводя в щель вблизи угла анастомоза сомкнутый узкий пинцет или кровоостанавливающий зажим и слегка раздвигая его бранши.

В показанных случаях принцип шва Шмидена может быть использован для наложения выворачивающего шва. Для этого вкол производят снаружи, а выкол изнутри соединяемых пластов тканей под их краями. При этом ассистент не погружает, а поджимает пальцем или пинцетом соответствующий пласт, препятствуя его подворачиванию под противоположный, вплоть до затягивания нити.

Многорядный шов. Многорядный шов может быть послойным, с учетом анатомии соединяемых тканей. В таком случае каждый глубжележащий слой сам погружается вместе с наложенными на него швами под линию швов, накладываемых на вышележащий слой. Обычно так зашивают разрез брюшной стенки. Многорядный шов может быть и погружным при необходимости усилить прочность или герметичность шва одноименных слоев соединяемых тканей. В таком случае ассистент активно погружает завершенную нижележащую линию шва под формируемую вышележащую по мере затягивания узлов одиночного или стежков непрерывного шва. Методика формирования погружаемого и погружающего швов может быть различной. Чаще всего таким образом формируют анастомозы желудочно-кишечного тракта. Погружение осуществляется при необходимости с помощью любого узкого инструмента. При наложении погружающего шва хирург должен хорошо видеть края погружаемого и прилежащие к нему поверхности сшиваемых тканей, которые ассистент для этого отодвигает, не давая им преждевременно сомкнуться над погружаемым швом.

При наложении механического погружного шва (аппаратами УКЖ, УТЛ) используют специальные металлические погружа-тели, входящие в комплект к аппаратам. Ассистент должен обеспечить полную инвагинацию погружаемого шва при замыкании рабочих частей аппарата, следить за тем, чтобы погружатель не попадал между ними, и своевременно извлечь его из-под сформированного погружающего шва, не повредив скобки и ткани, движением вдоль линии шва.

Вариантами погружного шва являются кисетные, полукисетные и Z-образные швы. Шов А.А.Русанова объединяет в себе преимущества кисетного и Z-образного швов. При затягивании этих швов ассистент пользуется одним или двумя анатомическими пинцетами, погружая ими глубжележащий шов или его участок, например угол культи желудка, в полукисетный серозно-мышечный шов. Инструмент извлекают при плотно стянутом, но не завязанном погружающем шве. Инструмент следует извлекать плавно, без рывков. При использовании в качестве такого инструмента кровоостанавливающего зажима не следует, захватывая погружаемые ткани его концами, замыкать замок, так как для извлечения зажима замок придется разомкнуть, что потребует значительного раздвигания браншей, а это приведет либо к вывихиванию наружу погружаемых тканей, либо к ненужной нагрузке на затянутую нить погружающего шва.

Довольно редко применяемым способом соединения краев кожной раны является наложение скобок Мишеля. Они обеспечивают формирование хорошего тонкого линейного рубца. Помощь ассистента при этом заключается в точной адаптации и удержании краев кожи, в то время как хирург накладывает на них скобки с помощью специального пинцета Мишеля.

Клеевое соединение тканей пока не имеет достаточно широкого применения и используется в качестве вспомогательного метода для герметизации линии швов. Задача ассистента при этом заключается в осушении и отгораживании салфетками места нанесения клея, удалении его избытка и удерживании раны в открытом состоянии до затвердевания (полимеризации) клея, предупреждая попадание на незастывший клей жидкостей, марли и тканей.

Удаление излишнего шовного материала является завершающей обязанностью ассистента при соединении тканей. О том, как, какие нити срезают, говорилось выше. Очень важно не оставить слишком короткие концы непрерывного шва. В случае развязывания узла весь шов оказывается под угрозой. Не следует также стремиться срезать каждый конец узлового шва по мере наложения. Во-первых, за них иногда надо приподнять всю линию шва, во-вторых, короткие отрезанные концы могут попадать в соседний завязываемый узел, и, в-третьих, это не экономит время, а отвлекает ассистента от реальной помощи хирургу при наложении швов и их завязывании. Наложение швов является одним этапом, срезание избыточных нитей - другим, и "разбрасываться" на разные этапы ассистент не должен.

После наложения скобочного шва ассистент должен внимательно осмотреть операционное поле и удалить свободно лежащие скобки. Если какие-либо из них краем соединены с прошитыми тканями, то эту ткань лучше отрезать вместе со скобкой и при необходимости наложить один ручной шов.

После завершения процедуры соединения тканей ассистент вместе с хирургом проверяет его качество, герметичность, гемостаз, проходимость анастомозов, механическую прочность.

Операционные диагностические приемы. Основными методами операционной диагностики являются осмотр и ощупывание органов вскрытой брюшной полости и оценка обнаруживаемых патологических изменений. Задачи ассистента при выполнении такой ревизии описаны в гл. 1. Для обзора труднодоступных отделов могут быть использованы светящиеся зеркала. Ассистент не только удерживает эти инструменты, но и постоянно заботится о том, чтобы их поверхность оставалась сухой, так как попадание экссудата и крови на поверхность зеркала значительно снижает яркость его свечения.

Лапароскопия является самостоятельным хирургическим вмешательством. Помощь ассистента при лапароскопии сводится к поддерживанию самого инструмента и при необходимости - к приподниманию брюшной стенки за наложенный шов или инструмент.

Операционная эндоскопия. Наиболее распространенным ее видом является холедохоскопия. При выполнении этой процедуры ассистент обеспечивает эвакуацию промывной жидкости, вытекающей между стенками желчного протока и введенным в него через разрез аппаратом, а также поддерживает стенки протока за швы-держалки.

При взятии различного рода пунктатов и биоптатов задачей ассистента является прижатие кровоточащего участка ткани или органа после изъятия материала для исследования и при необходимости - помощь в наложении на этот участок шва. Если взятие материала для исследования планируется до операции, то ассистент заготавливает необходимое направление в лабораторию. Иссеченную для биопсии ткань сразу же помещают на марлевую салфетку и передают операционной сестре.

Частым вспомогательным операционным диагностическим приемом является рентгенография. При любом ее виде ассистент берет на себя заботу об удалении из операционного поля и с поверхности операционного белья рентгено-контрастных предметов (инструменты, резиновые трубки и т. п.). При заранее планируемой операционной рентгенографии лучше не применять зажимы Микулича, а белье подшивать к брюшине. Если эти зажимы наложены, то при снятии их на время рентгенологического исследования не следует отделять брюшину от белья. Как правило, они в месте наложения зажимов плотно слипаются друг с другом, что позволяет сохранить защиту предбрюшинной клетчатки. По завершении процедуры зажимы вновь накладывают на те же участки.

До получения рентгенограмм желательно не изменять положения тканей и органов. Если на этот период операция прекращается, то ассистент накрывает рану брюшной полости полотенцем.

При выполнении пункционной контрастной рентгенографии заботой ассистента является предотвращение попадания контрастирующего вещества на поверхность органов и тканей и в свободную брюшную полость, что может существенно исказить рентгенограмму. Место пункции органа или протока (сосуда) при извлечении иглы ассистент придавливает марлевым тупфером.

При выполнении операционной фистулографии или вуль-нерографии ассистент следит за возможным местом появления контрастирующего вещества и также осушает его салфеткой.

При контрастировании тканей, свищевых ходов или раневых каналов с помощью красящих веществ ассистент также заботится, чтобы эти вещества не попадали на окружающие ткани, что может крайне затруднить дальнейшую ориентировку.

Таковы общие основы техники ассистирования в наиболее типичных ситуациях.

Характер патологического процесса, послужившего поводом к операции, нередко влечет за собой такие изменения структуры тканей и органов, которые определяют особенности техники самой операции и ассистирования. Накладывают отпечаток на состояние тканей возраст больного и его конституция, а также сопутствующие заболевания. Ассистент должен ясно представлять себе эти особенности.

Рассмотрим следующие наиболее типичные и часто встречающиеся изменения:

- перерастяжение стенок полого органа;

- гипертрофия стенок полого органа;

- отек тканей;

- воспалительная инфильтрация тканей;

- рубцовые изменения тканей;

- гематомы;

- ишемический некроз;

- разрывы и прободения;

- травмы;

- специфические поражения (злокачественные новообразования, туберкулез).

 Перерастяжение стенок полого органа. Данные изменения возникают при острой окклюзии просвета полого органа (водянка желчного пузыря, острая непроходимость кишечника и др.), а также в результате продолжающейся длительное время хронической окклюзии, когда компенсаторные механизмы в виде гипертрофии мышечного слоя 31. Вывихивание перерастяну- оказываются исчерпанными (напри-того палого органа из брюшной мер, длительно существующий стеноз полости. привратника, обтурирующая опухоль ободочной кишки и т. п.). При острой окклюзии стенки органа истончены, гипертрофия мышечной оболочки еще не успела развиться, внутристеночные сосуды сохраняют обьгчный калибр, хотя в венах и наблюдается некоторый застой. При выраженном перерастяжении ободочной кишки образуются трещины ее серозного покрова.

При манипулировании с перерастянутым органом возникает серьезная угроза его разрыва. Ассистент при этом должен быть чрезвычайно осторожным. Такой орган нельзя придавливать зеркалом, не следует даже плотно охватывать и сжимать его рукой. Разрыв может наступить при извлечении перерастянутого органа через недостаточный по протяженности разрез брюшной стенки. Извлекать из брюшной полости перерастянутый орган лучше не подтягивая, а осторожно вывихивая его наружу ладонью, подложенной под него снизу, в глубине раны (рис. 31). Перерастянутый орган уменьшает вместимость брюшной полости, иногда весьма существенно, поэтому вводить руку в живот следует очень аккуратно, скользя ребром кисти (локтевым ее краем) по поверхности перерастянутого органа и приспосабливая конфигурацию кисти к форме этой поверхности. Иногда для того чтобы вывихнуть такой орган, ассистент использует две руки.

Если извлечение органа производит хирург, то ассистент должен широко раздвинуть края разреза брюшной стенки, отстранить мешающие извлечению соседние органы и не приподнимать брюшную стенку, а, наоборот, несколько опускать ее, облегчая тем самым хирургу процедуру вывихивания.

Перерастянутый орган, как правило, переполнен жидким содержимым, что намного увеличивает его массу. Поэтомуизвлеченный из живота такой орган (чаще всего это петли кишечника) ассистент должен хорошо удерживать на весу. В противном случае под действием силы тяжести может наступить надрыв брыжейки и связок органа.

При опорожнении органа от содержимого (обычно это делается путем его пункции) ассистент должен предотвратить возможность поступления содержимого мимо иглы или троакара. Для этого предварительно накладывают кисетный шов, который ассистент удерживает в затянутом состоянии и завязывает после извлечения инструмента, либо обкладывают место пункции салфетками. Трубку, соединенную с иглой или троакаром, ассистент выводит за пределы операционного поля. 

Следует помнить о том, что содержимое при этом поступает под значительным давлением и может загрязнить все вокруг, в том числе и самих хирургов. Не следует стремиться ускорить процесс опорожнения переполненного и перерастянутого органа, надавливая на его стенки. Только после прекращения самостоятельного потока жидкости и газа можно начать очень осторожно и последовательно легкими массирующими движениями как бы "выдаивать" оставшееся содержимое по направлению к игле или троакару. При этом ассистент должен следить, чтобы открытый конец (срез) инструмента не упирался в стенку органа изнутри. Те же приемы следует использовать, если опорожнение перерастянутой кишки производится с помощью введенного в ее просвет электроотсасывателя либо просто достаточно широкой и длинной резиновой трубки. "Выдаивание" содержимого кишки при этом осуществляется начиная от орального ее отдела (рис. 32). Стенки тонкой кишки осторожно сжимают между выпрямленными II и III пальцами кисти, и другой рукой постепенно протягивают аборальные отделы кишки между ними, перемещая ее содержимое в сторону наконечника отсасывателя или трубки. Стенку толстой кишки захватить таким образом обычно не удается. Ее можно очень осторожно сжимать всей кистью, однако при этом следует с помощью тех же двух пальцев блокировать перемещение содержимого в направлении, противоположном трубке, что бывает необходимо при ретроградном опорожнении ободочной кишки, например через слепую.

 32. Осторожное "выдаивание" содержимого переполненной кишки в аборальные ее отделы троакара.  

Если в серозном покрове толстой кишки образовались дефекты от перерастяжения (трещины), то обязанность ассистента-своевременно указать хирургу на каждый из них для наложения серо-серозных швов.

Содержимое перерастянутого органа, как правило, инфицировано, и ассистент должен всемерно оберегать от него операционное поле и операционное белье. Все инструменты и марлю, входившие в контакт с этим содержимым, сбрасывают, а перчатки после завершения данного этапа меняют либо тщательно обрабатывают. Для защиты операционного белья от случайного попадания содержимого часто используют также стерильную клеенку или полиэтиленовую пленку.

Стенки даже опорожненного перерастянутого органа не сразу приходят к норме, хотя и довольно быстро начинают сокращаться, и в процессе операции повреждаются легче, чем стенки неизмененного органа. Венозный стаз во внутриорганных сосудах обусловливает повышенную кровоточивость тканей, и ассистент должен особенно тщательно осушать рассеченную стенку, показывая хирургу при наложении на нее швов все необходимые слои. Затягивая швы, ассистент должен обеспечить надежный гемостаз.

Мышечная оболочка перерастянутого вследствие длительной окклюзии органа, хотя и гипертрофирована, но утратила тонус и вторично истончена. После опорожнения органа тонус его долго не восстанавливается, и он выглядит как дряблый мешок. Калибр внутриорганных сосудов при этом обычно увеличен, что требует их обкалывания или перевязки, а также тщательного высушивания операционного поля. В содержимом такого органа нередко развиваются гнилостные процессы. Опорожнение органа от содержимого требует активных мероприятий - аспирации, "выдаивания" и т. п. В слизистой оболочке развиваются трофические нарушения - изъязвления, которые могут привести к перфорации. Наиболее частым видом такой перфорации является прободение толстой кишки над опухолью. Перфорация может наступить и в момент извлечения органа из живота.

Если при перерастянутом органе в брюшной полости имеется выпот, то даже при отсутствии перфорации он, как правило, инфицирован и требует тщательного осушения.

 Гипертрофия стенок полого органа. Такое изменение обычно возникает вследствие компенсаторной гипертрофии мышечного слоя при компенсированной или субкомпенсированной окклюзии, развивающейся как остро, так и постепенно. При этом так же, как и при описанных выше изменениях стенок органа в условиях его перерастяжения, имеют место венозный стаз и расширение просвета внутриорганных сосудов. Увеличивается и артериальная сеть за счет развертывания коллате-ралей. Мышечный слой органа резко утолщен.

Эти изменения предъявляют определенные требования к хирургической технике:

- при рассечении стенки такого органа ассистент должен обеспечить хирургу сухое операционное поле и тщательный гемостаз; при послойном рассечении стенки видимые неповрежденные сосуды вначале лигируют, а пересеченные - плотно прижимают марлей, и последовательно накладывают на них зажимы типа "москит";

- при прошивании стенок органа используют достаточно крепкие нити среднего калибра, которые прочно затягивают, не допуская, однако, их врезания глубоко в ткани, так как гипертрофированный мышечный слой легко прорезывается; узловые швы или стежки непрерывного шва накладывают достаточно часто;

- использование механических сшивателей, скобки которых рассчитаны на стандартную толщину стенок органа, при гипертрофии, как и при истончении его стенок, запрещается;

- наложение вворачивающих серозно-мышечных швов при гипертрофии стенок органа обычно приводит к их прорезыванию, поэтому целесообразно наложение двухрядного шва - слизисто-подслизистого, вворачивающего эти слои в просвет органа, и серозно-мышечного через всю толщу мышц, сближающего эти слои до их соприкосновения поверх первого; при выраженной гипертрофии это целесообразно делать с помощью отдельных узловых швов;

- содержимое полого органа при гипертрофии его стенок также может быть инфицированным, и ассистент принимает при вскрытии просвета органа меры предосторожности, как и при операциях на органе с перерастянутой стенкой;

- после опорожнения органа мышечный слой обычно резко сокращается и конфигурация органа меняется, часто по нему проходят перистальтические волны, что затрудняет наложение швов, проведение прямолинейных разрезов и особенно адаптацию сшиваемых стенок как между собой, так и при наложении анастомозов. Задача ассистента в таких случаях - обеспечить точное сопоставление краев разреза с помощью швов-держалок, а также показывать хирургу перед каждым вколом иглы всю протяженность будущей линии шва, а не только данный ее участок.

Отек тканей. Отек тканей может иметь как воспалительный, так и циркуляторный характер, связанный с общими или местными нарушениями лимфатического или венозного оттока. Последние изменения могут иметь самую разнообразную природу. Сходные макроскопические изменения тканей возникают при их имбибиции содержимым полых органов и выводных протоков - мочой, желчью, панкреатическим соком.

Характерными особенностями таких тканей, определяющими хирургическую технику, являются следующие:

- в отечных тканях хорошо прослеживаются границы органов и проходящие сосуды, что облегчает препаровку и гемостаз, хотя топографоанатомические соотношения могут оказаться и существенно измененными;

- отечные и имбибированные ткани обладают пониженной механической прочностью, что усложняет их соединение, требует выбора шовного материала, определения частоты наложения швов и чувства меры при затягивании нитей. Также надо иметь в виду, что после ликвидации отека объем тканей уменьшается, затянутая нить может оказаться как бы "повисшей в пустоте", и такой шов будет ненадежным.

Задачей ассистента при рассечении отечных тканей является их осушение от выступающей по линии разреза межклеточной жидкости. При наложении швов на отечные ткани ассистент должен, осторожно придавливая их, стремиться уменьшить разрыхленность и увеличить плотность сшиваемых тканей, соблюдая при этом, естественно, разумную осторожность и чувство меры. Чрезмерное затягивание нитей также опасно, так как если не устранены причины отека, то, возобновившись в послеоперационном периоде, он может привести к прорезыванию шва.

К операциям в условиях отечных тканей по технике выполнения приближаются операции, производимые под местной инфильтрационной анестезией. Техника ассистирования при этом не отличается от описанной выше. Введение новокаина как метод "гидравлической препаровки" трудно дифференцируемых слоев тканей и границ органов облегчает их распознавание.

 Воспалительная инфильтрация тканей. Практически следует различать плотную и рыхлую инфильтрацию, между которыми существуют промежуточные переходные состояния.

Особенностями воспалительных инфильтратов, имеющими оперативно-техническое значение, являются:

- гиперемия и повышенная кровоточивость тканей;

- объединение в инфильтрате различных смежных тканей и органов, что существенно, а иногда и непреодолимо затрудняет определение их границ;

- увеличение объема инфильтрированных тканей;

- отечность тканей в рыхлом инфильтрате;

- изменение механической прочности тканей;

- инфицирование инфильтрированных тканей.

Степень этих изменений в рыхлом и плотном инфильтратах различна. Она изменяется в зависимости от процессов развития инфильтрата, который может рассосаться, нагноиться, а может постепенно замещаться рубцовой тканью.

Зависит это от множества различных, в том числе этиологических, факторов.

Техника ассистирования при воспалительной инфильтрации тканей отличается следующими особенностями.

Повышенная кровоточивость тканей проявляется не только кровотечением из крупных и мелких, но видимых сосудов. Такие сосуды можно перевязать или коагулировать, хотя в плотном инфильтрате наложение кровоостанавливающего зажима существенно затруднено и кровотечение приходится останавливать путем их обкалывания. При разъединении и рассечении инфильтрированных тканей наблюдается капиллярное кровотечение - ткани "плачут кровавыми слезами", их покрывает "кровавая роса". Для того чтобы хирург мог ориентироваться в таких тканях, ассистент должен постоянно осушать операционное поле. Лучше всего это достигается путем придавливания тканей марлевой салфеткой, которую на какое-то время можно положить под крючок или зеркало, отодвигая им "плачущие ткани" и обеспечивая тем самым хирургу видимость в глубжележащем слое-в дне раны, боковые поверхности которой оказываются, благодаря такому приему, блокированными.

Накладывать кровоостанавливающие зажимы и прошивать кровоточащие сосуды в инфильтрированных тканях надо чрезвычайно осторожно из-за опасности повреждения органов, границы которых в инфильтрате, особенно плотном, могут быть практически неразличимы. Так же осторожно следует затягивать лигатуры и швы - инфильтрированные ткани легко прорезываются нитью, что ведет к увеличению раневой поверхности и усилению кровотечения.

Объединение в плотном инфильтрате смежных органов и тканей в единый однородный конгломерат нередко делает практически невозможным определение границ органов и тем более отделение их друг от друга. Настойчивые попытки сделать это тупым или острым путем, как правило, приводят к серьезным повреждениям - к вскрытию просвета полого органа с последующим образованием стойкого свища, так как зашить такое повреждение не удается, к сильному кровотечению и т. п. Лучше такие попытки не предпринимать совсем. В то же время разделение органов в свежем, рыхлом инфильтрате вполне возможно, хотя и требует определенной осторожности, так как не все участки инфильтрата могут иметь одинаковую степень плотности ("рыхлости"), и повреждение органов здесь также не исключено.

Ткани рыхлого инфильтрата отечны, и хирургическая работа в них имеет те же особенности, что и работа при отеке тканей. Однако даже в рыхлом инфильтрате границы органов и тканей существенно "смазаны", они как бы склеены между собой, прочность тканей понижена, что делает работу значительно сложнее и опаснее, чем при простом их отеке.

Механическая прочность тканей понижена в рыхлом инфильтрате и значительно повышена в плотном. Если в рыхлом инфильтрате разделение тканей осуществляется обычно тупым путем (ребром ладони или пальцем), то в плотном инфильтрате это становится возможным только при помощи режущих инструментов. Об опасности таких действий сказано выше. Ассистент должен ясно представлять себе эти особенности, чтобы своими неосторожными действиями не привести к непоправимым последствиям. При работе в инфильтрированных тканях ассистент должен отграничить салфетками область оперативного вмешательства, держать наготове электроотсасыватель и кровоостанавливающие зажимы. При возникновении осложнений (кровотечение или поврежде¬ние просвета полого органа) ассистент незамедлительно предпринимает необходимые меры. В связи с однородной окраской тканей в инфильтрате вскрытие просвета полого органа может остаться незамеченным, если оттуда не поступает его содержимое. Распознать такое повреждение можно только по форме вывернувшейся слизистой оболочки желудка или кишки (рис. 33). Обычно при небольших по протяженности повреждениях она имеет вид и форму красного или розового «цветка». Ассистент должен внимательно осматривать и осушать разделяемые хирургом ткани, чтобы своевременно заметить повреж¬дение или признаки угрожающего повреждения. К таким признакам относится в первую очередь десерозирование стенки полого органа. Заметить десерозированный участок можно по изменению рельефа обнажаемой ткани — она имеет неровную поверхность, как бы состоящую из мелких параллельных складок, либо параллельную исчерченность. Если поврежден и мышечный слой, то неповрежденные слизистый и подслизи-стый слои пролабируют в образовавшийся дефект, но могут и западать в просвет органа. На такой участок надо немедленно наложить швы, и в дальнейшем ассистент должен тщательно оберегать его от повторного повреждения.

Увеличение объема инфильтрированных тканей также затрудняет ориентировку из-за нарушения типичных топографо-анатомических соотношений, что может привести к тактическим и техническим ошибкам.

Инфильтрированные ткани, как правило, инфицированы. Это само по себе диктует необходимость принятия мер против распространения инфекции. Ассистент отграничивает инфильтрат от свободной брюшной полости и от неизмененных тканей брюшной стенки. В толще инфильтрата могут встречаться отдельные и множественные скопления гноя в виде абсцессов, межкишечных или пристеночных скоплений, вокруг инородных тел. В толще инфильтрата могут располагаться внутренние свищи. Все это определяет тактику ассистента, главной задачей которого при работе в инфильтрированных тканях являются высокая бдительность и готовность к принятию незамедлительных мер при любом осложнении.

 Рубцовые изменения тканей. Рубцово-измеиенные ткани обладают высокой механической прочностью, в них могут быть и петрифицированные участки костной плотности, которые не рассекаются ножом. Рубцы бедны сосудами либо вообще их не имеют. Однако если сосуд проходит через рубцовую ткань, то он плотно окружен ею и при пересечении не спадается, что обусловливает сильное кровотечение. Если в рубцовые ткани впаяны стенки органов, то они, как правило, деформированы и разделение их представляет большие технические трудности, а опасность повреждения велика. В толще рубцовых тканей нередко обнаруживаются холодные абсцессы, чаще мелкие вокруг осумкованных лигатур.

Перечисленные характеристики рубцово-измененных тканей определяют особенности оперативной техники и ассистирования.

При иссечении рубцов ассистент должен захватить с помощью зажимов Кохера края и концы иссекаемого рубца, окаймленного разрезом, и приподнимать его, одновременно отводя в сторону рукой или инструментом окружающие рубец ткани и органы. При выделении органов из рубцовых тканей ассистент оттягивает орган так, чтобы не образовывалось перегибов его стенок, впаянных в рубец, так как они могут бьгть легко повреждены при рассечении рубца (рис. 34). Оттягивать орган надо в направлении, перпендикулярном плоскости ножа или ножниц хирурга, делая это равномерно по всей линии рассечения рубца. Попытки тупого разъединения рубца влекут за собой разрыв впаянных в него органов.

Кровотечение из рубцовых тканей останавливают путем прошивания сосуда с окружающими тканями. При затягивании лигатуры следует иметь в виду, что рубцовая ткань не эластичная, а часто хрупкая. Если возникает необходимость в наложении на сосуд в рубце кровоостанавливающего зажима, то его следует с определенным усилием внедрить в ткань браншами по сторонам от сосуда, а затем зажать. После этого сосуд обкалывают.

При выполнении любых манипуляций в рубцово-измененных тканях ассистент должен так отводить окружающие ткани и органы, чтобы хирург все время видел границу перехода рубца в неизмененные ткани.

 Гематомы. В отличие от операций, производимых при отеке тканей, в гематоме трудно различить пропитанные кровью анатомические образования. Часто при вскрытии гематомы продолжающееся кровотечение усиливается, а остановившееся - возобновляется. При удалении из гематомы свертков крови может начаться очень сильное кровотечение, если источником ее является крупный сосуд. Поэтому перед тем как вскрывать гематому, надо попытаться предугадать, какого характера и калибра сосуд может быть причиной ее возникновения. Если предполагается, что это крупный сосуд, то его целесообразно предварительно обнажить на протяжении и при возможности взять на держалку либо прижать пальцами.

При вскрытии гематомы ассистент должен быть готов прижать кровоточащий сосуд салфеткой, тупфером или пальцем. Удалять свертки крови из полости гематомы надо осторожно, не травмируя стенки полости. Жидкую кровь можно эвакуировать электроотсасывателем, стараясь не аспирировать при этом тромбы из просвета сосудов, что приведет к возобновлению кровотечения. Для этого наконечник аспиратора не должен вступать в контакт со стенками гематомы.

При выделении органов в гематоме ассистент должен тщательно высушивать ткани, чтобы обеспечить хирургу хорошую видимость.

Ишемический некроз. При ишемическом некрозе ткань быстро теряет прочность. Наиболее частыми причинами ише-мического некроза стенки кишки являются тромбоэмболии брыжеечных сосудов или их сдавление при странгуляционной непроходимости и ущемленной грыже. Ишемизированная стенка кишки проницаема для инфекции из ее просвета, а также легко рвется. Теряет свою прочность и ткань самой брыжейки.

Во избежание инфицирования брюшной полости и разрыва брыжейки ассистент должен укрыть резецируемую кишку салфетками или полотенцем и поддерживать ее, не натягивая брыжейку, в то время когда хирург работает на мезентериаль-ных сосудах.

Аналогичными свойствами обладает также и перекрутившаяся киста яичника.

При завороте кишки с некрозом ее стенки деторзия может привести к поступлению в кровеносное русло гистаминоподоб-ных продуктов тканевого распада со всеми вытекающими отсюда тяжелыми последствиями, близкими по проявлениям синдрому длительного раздавливания. Поэтому такую кишку резецируют, не расправляя заворот. Ассистент, помогая хирургу при такой операции, не должен опережать его действия и не вправе расправлять заворот.

Разрывы и прободения. Нетравматические (спонтанные) разрывы и прободения органов происходят на фоне первичного патологического процесса, приводящего к изменениям прочности и целости тканей. При этом в брюшную полость изливаются содержимое полых органов, кровь, желчь, моча.

Задача ассистента заключается в осушении или помощи хирургу в осушении брюшной полости и помощи хирургу при зашивании разрывов, если орган не подлежит резекции или удалению.

При осушении брюшной полости следует соблюдать методическую последовательность, чтобы ревизовать и осушить все ее отделы. Осушение начинают с вышележащих отделов и заканчивают нижележащими. Ассистент последовательно без суеты отстраняет органы и отодвигает зеркалами края разреза, обеспечивая хирургу доступ ко всем отделам брюшной полости. В осушенные отделы целесообразно временно помещать большие марлевые салфетки, после чего переходить к следующим отделам.

Если разрыв или перфорацию зашивают, то, затягивая швы, ассистент должен учитывать характер патологических изменений тканей, послуживших причиной разрыва,- их толщину и механическую прочность. При необходимости предварительного осушения брюшной полости в разрыв временно вводят марлевый тампон.

Травмы. Закрытые повреждения внутренних органов отличаются от спонтанных тем, что они наступают в неизмененных тканях, часто бывают множественными и нередко имеют значительную протяженность. Этим обусловлена необходимость, во-первых, тщательной ревизии органов брюшной полости и осмотра заднего листка брюшины, чтобы не упустить забрюшинные повреждения, и, во-вторых,- определения последовательности этапов операции, что непосредственно зависит от операционных находок и общего состояния больного. При этом ассистент должен строго следовать плану хирурга, обеспечивая ему свободу действий и хороший обзор. В остальном тактика ассистента такая же, как и при спонтанных разрывах.

При открытой травме, особенно при огнестрельной, в раневом канале и в брюшной полости могут находиться инородные тела. Тщательнейшая полноценная ревизия приобретает здесь первостепенное значение. В ходе ревизии раневого канала и брюшной полости ассистент должен вместе с хирургом внимательно осматривать ревизуемые ткани и органы, чтобы не пропустить их повреждения. При этом следует иметь в виду подвижность внутренних органов, положение тела пострадавшего в момент ранения и направление раневого канала, однако нельзя ограничиваться только ходом канала, так как непредусмотренные повреждения иногда обнаруживаются в, казалось бы, совершенно иных отделах вдалеке от него.

Стремление как можно быстрее закончить операцию при травматическом шоке и кровопотере не должно подменяться спешкой, во время которой могут остаться нераспознанные повреждения.

Специфические поражения.Злокачественные новообразования. Методика абластического оперирования при злокачественных новообразованиях общеизвестна. Пересечение путей лимфатического и венозного оттока от пораженного органа является компетенцией хирурга. На долю ассистента при выполнении данного этапа операции нередко приходится наложение "встречных" (параллельных) кровоостанавливающих зажимов перед пересечением связочного аппарата удаляемых органов. Очень важно при этом щажение удаляемых с препаратом регионарных лимфатических узлов. Ни в коем случае не следует накладывать зажим непосредственно на лимфатический узел, так как это ведет к его раздавливанию и имплантации опухолевых клеток в окружающие ткани, а впоследствии - к местному рецидиву опухоли. Если невозможно избежать повреждения лимфатических узлов при наложении зажима, то следует от этого приема отказаться и сразу наложить прочную лигатуру.

Опасность возникновения имплантационных метастазов едва ли преувеличена. Профилактика этого опаснейшего осложнения во многом зависит от техники ассистирования, так как именно ассистенту обычно приходится удерживать удаляемый или резецируемый орган в своих руках. Эта опасность особенно велика, если опухоль прорастает все слои стенки органа. Она является чрезвычайной при перфорации опухоли или при работе с распадающейся опухолью.

Пути имплантации - непосредственный контакт опухоли с окружающими тканями, перчатки хирургов, инструменты и марлевый материал.

В связи с этим обязанностями ассистента при онкологических операциях являются:

- изоляция опухоли от окружающих тканей путем обертывания ее марлевыми салфетками или, при возможности, с помощью колпачков и муфт из перчаточной резины;

- обработка перчаток или их замена после контакта с распадающейся опухолью;

- замена марли, изолирующей опухоль, по мере ее пропитывания кровью, раневым отделяемым и т. п.; марлевые салфетки и шарики, бывшие в контакте с опухолью, использовать для осушения окружающих тканей запрещается;

- замена инструментов, бывших в контакте с опухолью, и передача их операционной сестре для обработки; распространенным средством такой антибластической обработки является спирт.

Помимо непосредственного контакта, диссеминация опухолевых клеток по брюшине может наступить в ходе операции также и через венозную кровь, оттекающую из пересеченных сосудов удаляемого органа. Если такое кровотечение возникает (например, при соскальзывании лигатуры), то ассистент должен немедленно изолировать это участок салфеткой, а после остановки кровотечения тщательно осушить излившуюся кровь.

При удалении опухолевого инфильтрата, располагающегося в сальнике, связках, брюшной стенке и т. п., ассистент поступает так же, как и при резекции или экстирпации органа, имея в виду, что границы такого инфильтрата выражены значительно менее четко.

Туберкулез. Туберкулезное поражение органов брюшной полости и брюшины может иметь весьма разнообразную морфологическую картину. Наибольшее внимание следует уделять тканям со слипчивыми, индуративными и казеозными изменениями. Помимо изменения тканей (инфильтрация, значительное уплотнение и утолщение, изменяющие их механическую прочность), может быть существенно изменена конфигурация органов, границы их иногда различаются с трудом. В таких случаях ассистент руководствуется приведенными выше правилами работы в неспецифическом инфильтрате.

Казеозный распад тканей представляет реальную угрозу диссеминации, и поэтому здесь должны быть применены все правила антисептики, как и при банальной инфекции. Такую же опасность представляет и туберкулезный сливкообразный гной, в том числе натечные абсцессы, наиболее частым источником которых является туберкулезный спондилит. Инфицирование тканей брюшной стенки может повлечь за собою образование стойких свищей.

Рассмотрим следующие сопутствующие патологические и физиологические процессы, определяющие особенности хирургической техники:

- портальная гипертензия;

- атеросклероз и гипертоническая болезнь;

- сахарный диабет;

- ожирение;

- истощение;

- инфекционные заболевания;

- желтуха;

- критические состояния;

- менструальный период;

- беременность.

Независимо от того, по какому поводу производится операция (в связи с осложнениями этих заболеваний или по поводу самостоятельного заболевания), условия ее выполнения практически одинаковы.

Портальная гипертензия. Помимо асцитической жидкости, к эвакуации которой с помощью электроотсасывателя ассистент должен подготовиться до момента вскрытия брюшины, особенности оперативной техники определяют расширенные вены воротной системы и наличие развитых портокавальных анастомозов. Давление в этих венах повышено, и кровотечение из них по интенсивности сравнимо с артериальным. Рассчитывать на спонтанное тромбирование пересеченной вены даже малого калибра здесь не приходится. Каждый такой сосуд должен быть надежно перевязан крепкой лигатурой. Ассистенту надо всячески избегать повреждения таких вен при фиксации и подтягивании сальника, связочного аппарата органов, брыжеек и т. п. Повреждение вены при неповрежденных брюшинных листках влечет за собой образование быстро нарастающей гематомы, отыскать в которой поврежденные участки сосуда бывает трудно. При возникновении такого осложнения ассистент должен плотно придавить пальцами место предполагаемого повреждения.

При портальной гипертензии оказываются значительно расширенными и внутриорганные вены, особенно в стенке желудка. При выполнении гастротомии стенку желудка рассекают послойно, и вены бывают хорошо видны в подслизистом ее слое, где их можно предварительно прошить и перевязать. Ассистент удерживает слегка натянутыми концы этих лигатур, в то время как хирург вскрывает просвет желудка. На них накладывают зажимы и лигируют. Концы лигатур ассистент отсекает после полной остановки кровотечения из всей линии разреза.

Цирротически измененная печень и увеличенная селезенка имеют плотную паренхиму. Существенные трудности возникают только при значительном увеличении этих органов, в результате чего ограничивается зона операционного действия. Обеспечивая хирургу необходимый обзор, ассистент должен очень аккуратно отодвигать эти органы, особенно селезенку, так как повреждение связанных с ней сосудов может привести к катастрофическому венозному кровотечению.

 Атеросклероз и гипертоническая болезнь. Эти самостоятельные нозологические формы нередко сочетаются и характеризуются изменениями артерий, что нужно иметь в виду при выполнении хирургических вмешательств.

Повышенное артериальное давление определяет повышенную же кровоточивость даже из ветвей малого калибра, а атеросклеротические изменения сосудистой стенки ведут к потере ею эластичности, она становится хрупкой, ригидные стенки препятствуют вворачиванию интимы поврежденного сосуда, что никак не способствует спонтанной остановке кровотечения. Перечисленные особенности этих заболеваний определяют хирургическую технику. Все, даже мелкие, артерии должны быть тщательно лигированы. Чрезмерно затянутая лигатура или неосторожная тракция за нее либо за кровоостанавливающий зажим влекут за собой вторичное повреждение - прорезывание стенки или отрыв перевязанного конца. При наложении жесткого зажима на крупный артериальный ствол наступает его размозжение, и кровотечение возобновляется. Атероматозные бляшки в стенке крупных сосудов имеют нередко костную плотность, что делает невозможным наложение сосудистого шва. При грубом затягивании наложенного шва стенка сосуда прорезывается, а при недостаточном затягивании шов оказывается негерметичным. Изъязвления со стороны интимы в стенке крупных сосудов невидимы снаружи, что может привести к серьезным повреждениям при работе на них. Задачи ассистента при работе в таких тканях определяются перечисленными опасностями.

Сами же ткани в условиях выраженного атеросклероза имеют часто недостаточное кровоснабжение и пониженную эластичность, что требует повышенной осторожности при обращении с ними.

 Сахарный диабет. При диабете заметно снижаются сопротивляемость тканей хирургической инфекции и их регенераторные возможности. Поэтому оперативная техника у больных сахарным диабетом должна быть особенно щадящей, по возможности нетравматичной и предельно тщательной. Воспалительные и некробиотические процессы при диабете взаимно отягощают друг друга. Не касаясь проблемы обеспечения операции при сахарном диабете, перечислю главные требования к ее выполнению, которые адресуются не только хирургу, но и ассистенту:

- минимальные продолжительность и объем;

- минимальная травматизация тканей, что достигается использованием для их разъединения преимущественно острых режущих инструментов;

- тщательный гемостаз;

- иссечение всех тканей, которые могут некротизироваться, в частности участков жировой клетчатки, попадающих в узел вместе с сосудами при их лигировании;

- учет кровоснабжения тканей, особенно выкраиваемых лоскутов и краев кожи;

- устранение "пустот" и "карманов" при соединении тканей, тщательное сопоставление краев тканей брюшной стенки при наложении швов;

- рациональное затягивание швов, исключающее возможную ишемию тканей от сдавления;

- использование всего арсенала технических и тактических приемов для профилактики хирургической инфекции;

- использование всего арсенала средств для борьбы с имеющейся инфекцией;

- рациональное дренирование по строгим показаниям; «

- всемерное уменьшение числа и объема оставляемых инородных тел.

Естественно, что важнейшей мерой является также своевременно начатое и непрерывно продолжающееся активное лечение самого диабета.

 Ожирение. Ожирение значительно осложняет выполнение хирургических операций. Нередко ожирение сопутствует и сахарному диабету.

Ожирение внутренних органов затрудняет выделение сосудов в брыжейках и связках, увеличивает их объем и массу, затрудняет выделение брыжеечного края кишки и т. п. Жировая ткань легко рвется и очень подвержена гнойному расплавлению. При повреждении жировой ткани на ее поверхности выступают свободные капли собственно жира, которые, смазывая перчатки и хирургические нити, делают их скользкими и липкими. Попадая в зияющие просветы вен, эти капли могут привести к жировой эмболии.

Ожирение брюшной стенки вызывает необходимость увеличить длину разреза, что само по себе увеличивает операционную травму.

Требования к технике операции и ассистирования при ожирении понятны из сказанного и во многом сходны с таковыми при диабете.

При ожирении брюшной стенки используют глубокие крючки и большие зеркала.

Подкожную жировую и предбрюшинную клетчатку надо тщательно обкладывать марлей или простынями, защищая ее от инфекции. Также следует защищать от инфекции забрю-шинную и мезентериальную жировую клетчатку. Ассистент должен удалять из раны свободно лежащие частицы жировой ткани. При наложении зажимов и лигатур не следует травмировать без необходимости жировую ткань.

Показания к дренированию возможных скоплений крови и раневого отделяемого в жировой клетчатке должны быть расширены.

 Истощение. При истощении жировая клетчатка может практически отсутствовать, что существенно улучшает видимость границ органов, сосудов и облегчает выполнение операции. Тем не менее отсутствие перивазальной жировой ткани требует особенной тщательности при перевязке сосудов, так как они оказываются, по сути дела, совершенно изолированными, и если используется нить большего калибра, чем следует, то сосуд может выскользнуть из завязанного узла. Само по себе истощение сопровождается обычно гипопротеинемией, ухудшающей регенераторные возможности тканей. Это определяет повышенные требования к обеспечению сопоставления краев сшиваемых тканей (ассистент!) и механической прочности шва. Использовать очень быстро рассасывающийся шовный материал при этом не следует. Если истощение достигает значительной степени, то объем операции должен быть минимальным.

Инфекционные заболевания. Хирургические вмешательства при инфекционных заболеваниях всегда являются вынужденными и производятся, как правило, по жизненным показаниям либо в связи с осложнениями самого заболевания (например, перфорация язвы тонкой кишки при брюшном тифе), либо при возникновении острого хирургического заболевания на фоне инфекционного заболевания. Так, острый аппендицит, желудочное кровотечение, ущемление грыжи и др. могут развиться в самый неподходящий момент, в том числе на фоне гриппа, острой дизентерии, при свежем сифилисе и т. п., Помимо существенного увеличения операционного риска, диктующего необходимость предельного сокращения объема операции, каждая инфекция таит в себе различные патомор-фологические и патофизиологические изменения, что по-разному сказывается на механизмах гомеостаза.

Рассмотрим здесь только те общие условия, которые накладывают общий отпечаток на любое оперативное вмешательство. К ним относятся:

- возможные нарушения свертывающей системы крови;

- пониженная сопротивляемость тканей по отношению к хирургической инфекции;

- неблагоприятное воздействие оперативного вмешательства на течение основного инфекционного процесса;

- различные морфологические изменения органов и тканей, связанные с основным инфекционным процессом;

- угроза заражения хирургической бригады.

Часть этих факторов рассматривалась по отдельности выше, часть описана в гл. 4. Их сочетание определяет особенности хирургической техники и техники ассистирования в условиях острого инфекционного заболевания.

Желтуха. При холемии все ткани окрашены в желтый цвет и отмечается повышенная кровоточивость в связи с нарушениями свертывающей системы крови. Такая окраска забрю-ншнной клетчатки может иногда при отечных тканях создавать обманчивое впечатление пропитывания самой желчью.

Повышенная кровоточивость диктует необходимость тщательного гемостаза, без расчета на самопроизвольное тромби-рование мелких сосудов. Этим определяются особенности хирургической техники и задачи ассистента.

 Критические состояния. Неотложные абдоминальные операции по жизненным показаниям выполняются в остром периоде инфаркта миокарда, при инсульте, но чаще всего при массивных кровотечениях и травматическом шоке.

Особенности таких операций - их вынужденность при очень высоком риске. Этим определяются требования к хирургической технике, тактике и задачам ассистента, которые можно сформулировать как "минимальный объем, предельная простота и всемерное сокращение продолжительности операции".

Для выполнения таких операций целесообразно комплектовать слаженные квалифицированные хирургические бригады, которые могут работать четко, быстро и нетравматично. Ассистент должен понимать намерения хирурга без дополнительных указаний. Очень важно ограничить объем таких операций только необходимыми действиями, не делая ничего больше и памятуя, что "лучшее - враг хорошего".

При внутрибрюшинных кровотечениях может возникнуть необходимость в реинфузии излившейся крови, и ассистент должен быть готов обеспечить собирание крови черпаком для ее последующего фильтрования, в то время как хирург занимается своим делом.

Выполнение таких операций может быть временно прервано по указанию анестезиолога. Выше (см. гл. 1) указывалось, чем и как заполняют эти паузы.

Критические состояния могут быть связаны также с интоксикацией при перитоните, сепсисе, непроходимости кишечника и т. д.

Работа хирургической бригады в таких условиях должна четко координироваться с анестезиологической бригадой, так как успех операции зависит от ее анестезиологического обеспечения, хотя и не исключается выполнение операции под местной анестезией.

Менструальный период является весьма неблагоприятным для выполнения любых операций, поэтому они допустимы только по неотложным показаниям. Во время менструации наблюдается повышение кровоточивости всех тканей. Нередко в брюшной полости обнаруживается небольшое количество геморрагического содержимого вследствие рефлюкса из полости матки через маточные трубы, оно легко инфицируется.

Задачи ассистента при вынужденных операциях в менструальном периоде сводятся к обеспечению тщательного осушения операционного поля и гемостаза на всех этапах вмешательства, к осушению полости малого таза от геморрагического содержимого, тщательной изоляции возможных источников инфицирования брюшной полости (культя червеобразного отростка, пересеченная кишка и др.). В таких случаях целесообразно на время манипуляций с источниками инфицирования поместить в полость малого таза отграничивающую марлевую салфетку. Следует также осторожно обращаться с маткой и ее придатками, не травмируя эти органы и не трогая их без необходимости. Настойчивая пальпация и тем более массаж матки недопустимы.

 Беременность. В зависимости от срока беременности матка занимает полость малого таза или значительную часть брюшной полости, смещая при этом другие внутренние органы и значи-1 тельно затрудняя работу хирурга и ассистента. Один из яичников, особенно в первые 16 нед беременности, увеличен за счет желтого тела. Ткани передней брюшной стенки могут быть перерастянутыми. Внутрибрюшинные вмешательства при беременности должны иметь строгие показания. Угроза прерывания беременности в результате операции может быть достаточно серьезной.

При внутрибрюшинных операциях во время беременности ассистент должен щадить яичник, содержащий желтое тело, аккуратно и нетравматично отклонять беременную матку, открывая хирургу доступ к необходимым отделам брюшной полости, защищать придатки матки от возможного инфицирования. Вывихивать матку из брюшной полости не следует. Усиленное шевеление плода в ходе операции может быть признаком гипоксии, о чем надо немедленно сообщить анестезиологу. Отклонять матку лучше рукой, не используя при этом металлические инструменты.

Во время беременности наблюдается значительное расширение околоматочных сосудов. Повреждение вен параметрия может привести к тяжелому кровотечению, и ассистент должен всячески их щадить. Если тонус матки в ходе операции повышается, го об этом также следует незамедлительно сообщить анестезиологу, а операцию закончить как можно быстрее.

При зашивании раны брюшной стенки надо иметь в виду предстоящий рост матки и роды. Такой шов должен иметь высокую механическую прочность, особенно шов апоневроза, который следует накладывать чаще, чем обычно.

Дренирование и тампонада брюшной полости при беременности по понятным причинам нежелательны и должны иметь очень строгие показания. Также нежелательно введение в брюшную полость различных препаратов, в том числе и антибиотиков.

Учитывая особенную опасность нагноения брюшной стенки, как в связи с самой гнойной инфекцией, так и в связи с угрозой развития вентральной грыжи, защита предбрюшинной и подкожной жировой клетчатки, гемостаз в тканях брюшной стенки, сопоставление сшиваемых тканей должны выполняться особенно тщательно. При инфицировании или угрозе инфицирования тканей брюшной стенки следует прибегать к их временному дренированию и наложению провизорных швов на кожу и подкожную клетчатку.

При обнаружении в ходе хирургической операции ненарушенной внематочной беременности производится соответствующее вмешательство по удалению плодного яйца.

Рассмотрим особенности ассистирования, связанные с возрастом пациентов и их конституцией.

Описание стандартных оперативных приемов, как правило, относится к взрослым людям среднего возраста нормостени-ческой конституции. Между тем возрастные и конституциональные особенности изменяют характер тканей и топографо-анатомические соотношения между органами, что следует учитывать при операции. Не касаясь специфики детской хирургии, остановимся на некоторых характерных морфологических факторах, имеющих общехирургическое значение.

 Детский возраст. Характерной особенностью тканей в этом возрасте являются хорошие регенераторные способности, эластичность, хорошее кровоснабжение. Все это значительно облегчает работу хирурга и ассистента, позволяя не прибегать к неизбежным перестраховочным приемам при работе в противоположных условиях. Анатомическими особенностями грудного возраста являются большая печень и относительно ¦ несформировавшийся кишечник. Значительные технические трудности при операциях у детей раннего возраста возникают у неспециалистов по детской хирургии в связи с малыми размерами органов, непривычно малым операционным полем, в котором не помещается рука взрослого человека, тонкими сосудами, имеющими важное значение, тончайшими брыжейками и связочным аппаратом. Эти особенности диктуют необходимость особенно деликатной техники, использования инструментов малого размера и калибра, тонкого и прочного шовного материала и т.д. Высокая реактивность серозных оболочек у детей заставляет обращаться с ними с большой осторожностью, избегая неоправданной травмы, растяжения, натяжения и т. п.

Оперативное вмешательство у детей строится с учетом предстоящего роста ребенка и изменений в связи с этим размеров органов и соотношений между ними. С этой точки зрения, металлический скобочный шов является нежелательным и имеют преимущества швы из рассасывающегося материала. С учетом изложенного, ассистент, впервые принимающий участие в операции у ребенка, должен заранее психологически настроить себя на особенности этой тонкой работы.

Старческий возраст. Старческому возрасту, как правило, со1гутствуют атеросклеротические изменения сосудов; нередки гипертоническая болезнь, диабет, ожирение. Эти особенности рассматривались выше. Ткани в старческом возрасте имеют пониженную эластичность, плохо регенерируют. В старческом возрасте, особенно у мужчин, увеличивается сигмовидная кишка, понижается тонус как гладкой, так и поперечнополосатой мускулатуры.

При операциях у больных в старческом возрасте следует по возможности избегать продолжительных вмешательств, однако отказ от радикальных операций при раке у этого контингента часто бывает неоправданным.

Особенности оперативной техники при операциях у стариков следующие:

- необходимость обеспечения тщательного гемостаза;

- необходимость обеспечения достаточной механической прочности швов и герметичности анастомозов на длительный период, без расчета на быстрое склеивание и тем более срастание тканей;

- тщательная придирчивая оценка кровоснабжения тканей и органов;

- придирчивая оценка жизнеспособности тканей и органов даже после непродолжительной ишемии и при травме;

- тщательное сопоставление сшиваемых тканей с учетом их малой эластичности;

- дозированное затягивание швов с учетом возможных нарушений микроциркуляции и возникновения некрозов при сильном сдавлении;

- профилактика хирургической инфекции и эффективные меры борьбы с имеющейся инфекцией с учетом пониженной резистентности старческого организма и его тканей;

- учет замедленного пассажа содержимого желудочно-кишечного тракта, склонность к стазу и послеоперационному парезу кишечника;

- тщательно рассчитанная фиксация кожи при проведении разрезов с учетом ее подвижности и складчатости;

- учет опасности сильного оттягивания зеркалом неэластичной реберной дуги и опасности давления на диафрагму при операциях на органах верхнего этажа брюшной полости.

Конституциональные особенности. Астеническая конституция. Узкий эпигастральный угол затрудняет доступ к верхнему этажу брюшной полости. При этом ассистент должен энергично оттягивать реберную дугу. Если астенической конституции сопутствует и узкий таз, то для обеспечения должного доступа при внутритазовых операциях ассистент использует глубокие зеркала. Переднезадние размеры живота у астеников относительно невелики, что позволяет ограничиться экономными разрезами брюшной стенки.

У больных этой категории нередко имеет место спланхно-птоз, более или менее выраженный. Данное обстоятельство облегчает доступ практически ко всем внутрибрюшинным органам, однако значительная их подвижность и нависание обязывают ассистента принимать соответствующие меры по обеспечению хирургу свободной зоны операционного действия, отстраняя и отгораживая от нее мешающие органы.

 Гиперстеническая конституция. Широкий эпигастральный угол, широкий вход в малый таз, казалось бы,, должны облегчить хирургический доступ к "отдаленным районам" живота. На самом деле -это кажущееся преимущество. Большие переднезадние и поперечные размеры живота, короткие брыжейки и связки, малая подвижность органов существенно затрудняют доступ, заставляя прибегать к относительно большим разрезам. У гиперстеников чаще наблюдается избыточное отложение жира, что также затрудняет операцию.

Обеспечение хирургу свободной зоны операционного действия обязывает ассистента использовать глубокие и широкие зеркала, отстранять и отгораживать окружающие органы широкими салфетками и в целом прилагать нередко значительные физические усилия для выполнения этой задачи. При "недостатке рук" целесообразно использовать самодержащиеся, фиксируемые к стойкам у операционного стола ранорасширители Сегала.

Деформации позвоночника, грудной клетки и таза. Такие деформации создают иногда существенные трудности доступа к различным отделам брюшной полости, что требует принятия индивидуальных решений, вплоть до выбора положения больного на операционном столе, особенно при выраженном кифозе.

 Местная анестезия. Операция, производимая под местной инфильтрационной анестезией, по своим условиям напоминает работу с чрезвычайно отечными тканями. Задачи ассистента при этом описаны в разделе 3.1. При выполнении местной анестезии ассистент подает хирургу шприц (рис. 35) и удерживает иглу, как это было описано выше (см. гл. 2). Особой задачей ассистента при таких операциях является постоянное осушение раны от изливающегося из рассекаемых тканей раствора новокаина.

Ассистент должен избегать потягивания органов и растяжения брюшной раны до тех пор, пока этому не будет предпослана инфильтрация предбрюшинной клетчатки, связочного аппарата органов и брыжейки кишки. Но даже и в этих условиях тракции могут быть только безусловно необходимыми. Вводя в брюшную полость салфетки и зеркала, следует помнить о том, что они ложатся на ткани, не подвергавшиеся анестезии, поэтому введение салфеток не должно вызывать натяжения связочного аппарата и брыжеек; при оттягивании крючков и зеркал также надо учитывать это обстоятельство.

 35. Такая передача хирургу наполненного шприца предотвращает попадание в него воздуха.

Значительные трудности при операциях под местной анестезией могут возникнуть при вправлении в брюшную полость извлеченных из нее петель кишки. Необходимым условием успешного вправления служит полноценная анестезия париетальной брюшины и брыжейки кишечных петель.

При продолжительной операции перед зашиванием брюшной полости инфильтрацию новокаином этих тканей и органов повторяют, после чего ассистент приподнимает брюшную стенку, хирург последовательно, аккуратно, но настойчиво вправляет кишечные петли, а ассистент удерживает их в брюшной полости рукой или большой салфеткой.

Облегчает вправление раздутых петель кишки осторожное "сдаивание" внутрикишечного газа из участков, находящихся на поверхности, в участки, уже находящиеся в брюшной полости.

Местная проводниковая (перидуральная, эпиду-ральная, спинальная) анестезия. Такая анестезия может быть достаточно эффективной для выполнения различных оперативных вмешательств, в том числе и значительного объема. Она накладывает меньше ограничений на действия хирурга и ассистента, однако и здесь ассистент должен воздерживаться от натяжения связочного аппарата и брыжейки, если это не вызывается безусловной необходимостью, во избежание нежелательных рефлексов с вегетативных нервных стволов и сплетений.

При операции под местной анестезией ассистент должен воздерживаться от любых разговоров.

 Общая анестезия предоставляет хирургической бригаде максимальную свободу действий, особенно в условиях миоре-лаксации. В ходе операции действие миорелаксантов может прекратиться и ассистент, заметив первым растущее сопротивление брюшной стенки, должен незамедлительно сообщить об этом анестезиологу. Прилагать дополнительные усилия для отстранения внутренних органов при этом не следует.

При общей анестезии без миорелаксации при отведении органов и особенно при зашивании раны брюшной стенки могут возникнуть такие же трудности, как и при операции под местной анестезией. Здесь следует либо углубить наркоз, либо применить на этот период инфильтрацию новокаином.

Каждая операция имеет характерные опасности, однако они могут быть в известной мере обобщены и классифицированы.

Рассмотрим некоторые типичные опасности, связанные с техническим выполнением операции и не зависящие от основных компонентов операционного риска, а являющиеся его дополнением.

Такими опасностями являются:

- шок;

- кровотечение;

- инфекция;

- повреждение органов;

- нарушение функции органов;

- нарушение кровоснабжения органов;

- несостоятельность швов;

- образование воспалительных инфильтратов и спаек;

- интоксикация;

- тромбозы и эмболии;

- оставление инородных тел;

- неустановленный характер патологического процесса. Сами опасности, и их последствия могут реализоваться как

в ходе операции, так и после ее завершения - в послеоперационном периоде в различные сроки. Одна из задач ассистента - знать, предупредить, заметить и устранить опасность. И роль его в этом весьма велика.

При операции под общей анестезией защита пациента от операционного шока осуществляется анестезиологом. Будем понимать под операционным шоком выраженные опасные нарушения гемодинамики вследствие ноцицептивных раздражений, связанных с операционной травмой. Существенную роль в патогенезе шока играет невосполненная кровопотеря. При операции под местной анестезией противошоковая защита больного - задача хирургической бригады. В известной мере операционный шок - следствие хирургического воздействия на так называемые шокогенные зоны. При абдоминальных операциях такими зонами являются кожа, париетальная брюшина, брыжейки и связочный аппарат внутренних органов.

Для предупреждения шока ассистент должен деликатно обращаться с тканями в этих зонах, не говоря уже о самих нервных стволах в пределах брюшной стенки, на которые не следует накладывать ни зажимы, ни лигатуры, что иногда имеет место, когда они расположены вместе с кровеносными сосудами, например сегментарные нервы брюшной стенки.

Не следует без нужды тянуть за париетальную брюшину; при растяжении раны движения должны быть плавными с постепенно нарастающим усилием, без рывков. Степень растяжения должна быть постоянной в меру необходимости обеспечения операции. При первой же возможности усилие растяжения следует уменьшить. Сказанное в равной мере относится к натяжению брыжеек и связочного аппарата ревизуемых или мобилизуемых органов. Надо иметь в виду, что натяжение ведет к невидимым микротравмам, а это неизбежно сказывается в послеоперационном периоде. Если извлеченный при ревизии орган или участок кишечника больше не нужен хирургу, то его следует опустить в брюшную полость.

Оказывают шокогенное воздействие не только механическая травма, но и температурные, и химические повреждающие факторы (ожог брюшины от электрокаутера, слишком горячего компресса, попадание дезинфицирующих жидкостей - раствора йода, спирта - и даже некоторых антибиотиков и др.). Нежелательно попадание на брюшину йодсодержащих рентгенокон-трастирующих препаратов и др.

Одним из видов шока является бактериальный (токсикоин-фекционный), связанный с быстрым всасыванием и поступлением в кровеносное русло бактерий и их токсинов. Чаще всего такое осложнение возникает при вскрытии ограниченных скоплений гноя во время разрушения их защитного биологического барьера. Задачей ассистента в таких случаях являются защита окружающих тканей, особенно со вскрытым просветом мелких сосудов, от потока изливающегося гноя, локализация этого потока, уменьшение его давления, рациональное использование электроотсоса, постепенное опорожнение большой гнойной полости через троакар или пункционную иглу с трубкой.

Даже неинфицированное содержимое некоторых полых органов (желудочный сок, желчь, моча), вызывающее химическое раздражение, также оказывает шокогенное воздействие при попадании на большую поверхность париетальной брюшины. Ассистент должен предвидеть и предупредить данную опасность при вскрытии просвета этих органов, так же как и при вскрытии гнойников.

Опасность кровотечения таит в себе каждое оперативное вмешательство. Причины возникновения кровотечения различны, но довольно характерны.

Повреждение кровеносных сосудов. Повреждением мелких сосудов сопровождается каждый разрез, после чего сосуды лигируют или коагулируют. Кровотечение из очень мелких

ветвей останавливается после прижатия их марлевой салфеткой, в результате чего они тромбируются. Образование тромба происходит быстрее, если салфетка умеренно пропитана кровью, поэтому такие салфетки ассистент не должен выбрасывать, а может использовать для гемостаза, прижав к рассеченным тканям крючком, особенно в подкожной жировой клетчатке. Кровотечение из крупных сосудов может принять катастрофический характер. Любое кровотечение сказывается на общем объеме операционной кровопстери и потому должно быть остановлено как можно быстрее, а лучше-предотвращено. Для предотвращения непреднамеренного повреждения сосудов ассистент должен обеспечить хирургу их видимость, своевременно осушая операционное поле и расширяя его крючками или зеркалами, тогда можно на сосуды, подлежащие пересечению, заранее наложить кровоостанавливающие зажимы или перевязать их. Для обеспечения лучшей видимости сосудов, проходящих в связках или брыжейке, ассистент аккуратно растягивает по плоскости эти органы, избегая образования складок, и в таком виде подает их хирургу. Брыжейки, особенно с обильным отложением жира, надо показывать хирургу "на просвет".

Используя зеркала, а также оттягивая и смещая ткани и органы, ассистент должен помнить, что короткие и фиксированные сосуды могут попросту разорваться, особенно тонкостенные и иногда крупные вены (например, печеночные) или склерозированные артерии у пожилых людей. Если поврежденный сосуд расположен между серозными листками или под серозной оболочкой органа, то там образуются быстро нарастающие гематомы. Если на такой сосуд невозможно наложить кровоостанавливающий зажим, то ассистент должен немедленно прижать сосуд или гематому тупфером или пальцем, дав хирургу время на подготовку и выбор приема окончательной остановки кровотечения. Излившуюся и изливающуюся кровь ассистент немедленно убирает из зоны видимости путем аспирации или вытирания.

Если операция производится в измененных, инфильтрированных тканях, то выявление источника кровотечения может представить очень большие трудности. При артериальном кровотечении источник обнаруживается по струйке алой крови. При повреждении же крупных вен, особенно в глубине раны (например, в полости малого таза, при повреждении воротной или нижней полой вены), осушенное операционное поле немедленно тут же заполняется темной кровью из глубины, и если не будут приняты радикальные меры, то кровопотеря катастрофически быстро нарастает. В такой критической ситуации ассистент должен плотно прижать салфеткой или пальцем область кровотечения до полного его прекращения (рис. 36) и, осушив окружающие ткани, удалив всю излившуюся кровь,

 36. Помощь при повреждении крупного сосуда в глубокой ране.

 Дефект стенки сосуда (а) прижат пальием (б). Постепенно смешан палеи, ассистент дает хирургу возможность наложить швы (в, г).

обеспечить хирургу хорошую экспозицию. Когда хирург подготовится к остановке кровотечения - наложению зажима или шва на сосуд - ассистент не убирает сразу салфетку или палец, а медленно и осторожно, не уменьшая степени прижатия, смещает их в сторону - миллиметр за миллиметром, обнажая сосуд и двигаясь к области его повреждения. Как только покажется край раны сосудистой стенки, кровотечение возобновляется, но при этом оно имеет небольшую интенсивность, что дает возможность хирургу сориентироваться и приступить к его остановке. Аналогичный прием целесообразен при непреднамеренном повреждении крупных артериальных стволов, в частности брюшной аорты. Длинные ветви ее достаточно временно пережать на протяжении. Особенно осторожно следует выполнять этот прием при кровотечении из ткани хрупких паренхиматозных органов - печени и селезенки, так как поврежденная паренхима может при этом разорваться дальше. Здесь лучше постараться пережать пальцами печеночно-двенадцатиперстную связку или ножку селезенки, иногда сочетая это с осторожным прижатием кровоточащей паренхимы.

Соскальзывание лигатуры с сосуда или отрыв тромба также является частой причиной операционных кровотечений. Для предотвращения такого осложнения следует надежно перевязывать сосуды и не коагулировать ветви крупного калибра. Надо иметь в виду, что при операциях, производимых экстренно по поводу массивных кровотечений, пересеченные сосуды в условиях гипо-тензии кровоточат слабо и легко тромбируются. Однако после остановки кровотечения, послужившего поводом к операции, по мере повышения артериального давления кровотечение может возобновиться. Признаком такого кровотечения, как уже упоминалось, обычно является пропитывание кровью марлевых салфеток в ране или появление крови вне зоны операционного действия, что должно быть своевременно замечено ассистентом.

Причиной сильных операционных кровотечений может быть также удаление сгустков крови, образовавшихся при разрыве или повреждении крупного сосуда. Это сопровождается уменьшением давления в гематоме (чаще всего в забрюшин-ной), отрывом тромба и возобновлением временно остановившегося кровотечения. Особенно опасно удаление сгустков крови из напряженной забрюшинной гематомы при разрыве аневризмы брюшной аорты. В таких случаях необходимо предварительно пережать аорту выше аневризмы и блокировать подвздошные артерии, если они пульсируют. В любом случае ассистент не должен проявлять чрезмерную инициативу в удалении сгустков крови из напряженной гематомы и должен быть готов прижать кровоточащий сосуд при его деблокировании.

Нарушение свертывания крови, возникающее в ходе операции, также может послужить причиной диффузных кровотечений из мельчайших сосудов, которые, казалось бы, надежно затромбировались. Механизмы этих нарушений различны. Сюда относится так называемый синдром диссеминированного внутрисосудистого свертывания (ДВС) или острый общий либо местный фибринолитический синдром. Одна из причин - повышенная травматизация тканей и значительная операционная кровопотеря. Причиной кровотечения может быть и внутрисосудистый гемолиз при ошибочном переливании даже небольших количеств несовместимой крови, при котором также развивается синдром ДВС. Причиной кровотечений может быть передозировка антикоагулянтов прямого действия, использованных в ходе операции, например гепарина.

Чаще всего такие кровотечения наступают к концу длительных и травматичных операций. При этом возникает поистине драматическая ситуация - кровоточат все ткани, и все попытки остановить кровотечение, перевязывая и коагулируя мельчайшие сосуды, оказываются безуспешными. Хирург не может закончить операцию, и ассистент ничем не может ему помочь. Борьба с такими кровотечениями хирургическими средствами невозможна, их можно прекратить только с помощью общих мероприятий.

Ассистент должен своевременно заметить повышение кровоточивости тканей и обратить на это внимание хирурга и анестезиолога. До начала общих мероприятий по восстановлению свертываемости крови и в процессе их выполнения необходимо перевязать все мало-мальски заметные кровоточащие сосуды и прижать марлевыми салфетками (можно с гемостатическими препаратами местного действия) "плачущие кровавыми слезами" ткани в ране. Это-обязанность ассистента.

Опасность хирургической инфекции при операциях на органах брюшной полости особенно велика, так как источником ее является сам пищеварительный тракт. Не касаясь общих принципов предупреждения развивающейся хирургической инфекции и борьбы с ней, рассмотрим только основные приемы выполнения самой операции. Они различны в зависимости от показаний и характера оперативного вмешательства, хотя и входят составной частью в понятие хирургической асептики. Ограничимся кругом вопросов, связанных с возможной угрозой эндогенного инфицирования брюшной полости или возникновения генерализованной инфекции при уже имеющемся локальном ее очаге. С этих позиций, целесообразно выделить следующие типичные ситуации:

- чистые операции, не сопровождающиеся вскрытием просвета полых органов;

- плановые операции, сопровождающиеся вскрытием просвета полых органов;

- экстренные и срочные операции, сопровождающиеся вскрытием просвета полых органов;

- операции по поводу локализованных гнойников;

- операции при распространенном (разлитом) перитоните;

- операции при острой травме живота.

К чистым операциям, не сопровождающимся вскрытием просвета полых органов, относятся плановые и экстренные операции, такие, например, как при свободной грыже, удаление забрюшинных опухолей, рассечение спаек (без энтеротомии) и ряд других. Источников эндогенного инфицирования при этих операциях нет, и задачей ассистента является предупреждение экзогенного инфицирования, т. е. соблюдение элементов хирургической асептики и предупреждение случайного эндогенного инфицирования.

Мероприятия по обеспечению первой задачи описаны выше. При их выполнении ассистент должен иметь в виду, что источником экзогенного инфицирования является кожа, а объектом - клетчатка (подкожная жировая, предбрюшинная и за-брюшинная) и брюшина. Определенной устойчивостью к инфекции в силу известных причин может обладать брюшина малого таза у женщин, однако ориентироваться на это не следует.

При выполнении второй задачи ассистент должен обеспечить безопасность полых органов от случайного их повреждения и во всяком случае не повредить их сам. Это достигается созданием хорошей видимости, сухого операционного поля, аккуратным отстранением и защитой полых органов в зоне операционного действия.

Условием, способствующим случайному вскрытию просвета полого органа, особенно кишки, желудка, желчного пузыря, является образование складки его стенки. Такие складки образуются при обширных сращениях, и при рассечении спаек незаметно и неожиданно оказывается вскрытым просвет кишки. Для предотвращения этих осложнений ассистент должен стараться подавать хирургу для рассечения и препаровки стенки органов, растянутые по плоскости. При отделении петель кишки, припаянных к брюшной стенке, например к старому послеоперационному рубцу, ассистент должен хорошо поднять брюшную стенку. При разделении сращений между петлями кишки и стенкой грыжевого мешка ассистент должен хорошо расправить саму брюшину грыжевого мешка и т. п.

Ассистент должен своевременно заметить повреждение полого органа, в том числе непроникающее.

Плановые операции, сопровождающиеся вскрытием просвета полых органов, производятся в благоприятных в смысле возможного инфицирования условиях, так как им предшествует целенаправленная предоперационная подготовка - очищение желудка и кишечника, а нередко и антибактериальная подготовка. Таким образом, опасность инфицирования существенно уменьшается, хотя было бы ошибочным полностью ею пренебрегать.

Вскрытие просвета полых органов может быть контролируемым и неконтролируемым. В первом случае речь идет о вскрытии просвета органа при исключении массивного попадания его содержимого в брюшную полость или на раневые поверхности путем пережатия просвета с помощью жома либо путем прошивания органа нитями или скобками механического сшивающего аппарата перед его пересечением. При контролируемом вскрытии просвета возможность попадания содержимого в операционное поле практически исключена и инфицирующим агентом являются только сама пересеченная слизистая оболочка и то, что содержится на ее поверхности по линии разреза. Задачей ассистента в таких случаях являются удержание пересеченных поверхностей органа, предупреждение их прямого контакта с брюшиной и клетчаткой, осушение, смазывание спиртовым раствором Йода, а при необходимости - укрывание марлевой салфеткой или резиновым колпачком и их фиксация. Кроме того, ассистент должен следить в ходе операции за герметичностью наложенного шва или жома. Если наложенный глухой шов подлежит последующей перитониза-ции, то ассистент исключает контакт нитей серозно-мышечного шва с пересеченной слизистой оболочкой, удерживая эти нити на весу.

При неконтролируемом вскрытии просвета полого органа речь идет об операции на открытом просвете. Даже при тщательной дооперационной подготовке он может содержать много опасного материала. Особенно опасным в смысле инфицирования операционного поля является содержимое пищевода, ободочной и прямой кишки, а при застойных процессах, сопровождающихся развитием вторичной инфекции, также и содержимое желудка, тонкой кишки, мочевыводящих и желчных путей. Может быть также инфицированным содержимое кист и кистом яичника, матки и маточных труб.

Неинфицированные моча и желчь оказывают на окружающие ткани только асептическое раздражающее воздействие, к которому вскоре присоединяется вторичная инфекция.

Задачи ассистента при плановых операциях на открытом просвете полого органа:

- предотвращение инфицирования операционного поля до вскрытия просвета путем обкладывания органа марлевыми салфетками, исключающими попадание содержимого органа на окружающие ткани, и в особенности - затекание его в карманы и щели брюшной полости;

- эвакуация содержимого вскрытого органа с помощью электроотсоса, черпака или ложки, а также путем осторожного протирания марлевым тупфером; в последнем случае ассистент, извлекая пропитанную содержимым салфетку, например из полости вскрытого желудка, следит, чтобы жидкость с салфетки не попадала на окружающие ткани; каждый тупфер применяется однократно;

- регулирование потока содержимого "во вне" из переполненного органа; в таких случаях обычно делают вначале небольшой разрез или пункцию органа для его опорожнения; при пункции и отведении содержимого за пределы раны через трубку, надетую на иглу или троакар, ассистент удерживает иглу и трубку, а при смене шприца или емкости, куда собирают содержимое, временно пережимает трубку; он может также увеличить поток содержимого, осторожно придавливая опорожняемый орган ладонью либо пропуская кишку между своими II и III пальцами, т. е. как бы "сдаивая" осторожно содержимое кишки; такой же прием ассистент использует, сжав кишку между этими пальцами, для того чтобы приостановить или уменьшить поток содержимого; при этом он должен следить, чтобы при большом давлении внутри органа его содержимое не поступало мимо иглы или троакара, а если оно все же просачивается, то обеспечить своевременное осушение;

- в ходе вмешательства на открытом просвете (например, при наложении анастомоза) - предотвращение поступления содержимого из отдаленных отделов органа путем его осторожного пережимания или тампонады; тампон при этом подлежит своевременному удалению либо "уходит" вместе с удаляемой частью органа;

- после завершения этапа операции на открытом просвете ассистент удаляет все салфетки, которыми был обложен орган, смазывает спиртовым раствором йода или йодонатом остающиеся нити-держалки, дезинфицирует либо заменяет перчатки, а случайно инфицированные поверхности окружающих органов и ткани протирает и смазывает спиртом.

Экстренные и срочные операции со вскрытием просвета полых органов значительно опаснее, так как угроза инфицирования при этом особенно велика из-за ограниченных возможностей предоперационной подготовки и характера самого патологического процесса, определяющего показания к операции. Помимо скрупулезного выполнения задач, перечисленных в предыдущем разделе, ассистент должен обратить особое внимание на защиту от инфицирования тканей брюшной стенки и забрюшинной клетчатки. Следует помнить о том, что инфицированию подвергаются не только жировая ткань, но и мышцы и апоневрозы, поэтому отграничение их от брюшной полости должно быть надежным, а по мере промокания салфеток и операционного белья их следует заменять.

Операции по поводу локализованных внутрибрюшинных гнойников чреваты опасностью инфицирования брюшной стенки по ходу разреза и брюшной полости при попадании в нее гноя, а также генерализации инфекции.

Если гнойник прилежит к брюшной стенке или пенетрирует в нее, то первая опасность уменьшается; если гнойник расположен глубоко в животе, то она достаточно реальна и операция нередко осложняется нагноением раны вокруг выведенных наружу дренажей. Для того чтобы предупредить развитие флегмоны брюшной стенки, ассистент должен тщательно защитить разрез от потока изливающегося гноя, а при возможности - предотвратить и сам поток. Для этого, используя электроотсасыватель, следует аспирировать гной у самого входа в полость абсцесса, а если это невозможно, то ограничить поток гноя с помощью марлевой салфетки или пальца, введенного в абсцесс, и аспирировать изливающийся гной полностью на уровне париетальной брюшины в месте разреза.

Предотвращение инфицирования брюшной полости достигается тщательным отграничением гнойника (нагноившегося инфильтрата) с помощью марлевых салфеток так, чтобы были полностью блокированы возможные пути растекания гноя по животу.

Одним из методов предотвращения инфицирования брюшной полости является выбор рационального операционного доступа к гнойнику.

При необходимости оставить отграничивающие тампоны после операции использованные тампоны заменяют свежими.

Генерализация инфекции при вскрытии локализованных гнойников наблюдается редко, однако такая опасность всегда существует. Разрушение биологического защитного барьера при хирургическом доступе к скрытому гнойнику может привести к отрыву инфицированных венозных тромбов, поступлению их в циркулирующую кровь и к развитию септикопиемии. Другой причиной септикопиемии может стать непосредственное поступление гноя в кровеносное русло через открытые просветы вен. Понятно, что в развитии септического процесса решающую роль играют защитные иммунологические факторы, но они могут оказаться подавленными.

 37. Энергичное введение широкой марлевой салфетки через узкий ход в полость, содержащую гной, может привести к опасному повышению давления и нарушению защитных биологических барьеров.

Принимая во внимание сказанное, ассистент должен всячески избегать любых насильственных и неосторожных действий по отношению к инфильтрированным тканям, окружающим гнойник, особенно в месте "входа" в его полость, где целость барьера уже нарушена. Наибольшую опасность представляют такие действия ассистента, которые создают "эффект насоса" при опорожнении полости гнойника с помощью марлевой салфетки. Этот эффект возникает, если длинная салфетка при введении ее в полость гнойника через узкое отверстие полностью перекрывает отток гноя наружу и в то же время создает повышенное давление в замкнутой его полости (рис. 37). Если, к тому же, для "лучшего протирания" полости гнойника ассистент производит этой салфеткой возвратно-поступательные движения, то "эффект насоса" увеличивается. Для предотвращения данного эффекта следует вводить в полость гнойника салфетки диаметром меньше, чем вход в абсцесс, и использовать их для удаления гноя за счет впитывающих свойств марли. Не следует также для скорейшего опорожнения гнойника сдавливать окружающий его инфильтрат.

Для предотвращения поступления гноя через вскрытые просветы сосудов ассистент должен руководствоваться следующими правилами:

- если случайно был вскрыт просвет крупной вены, то его надо немедленно плотно закрыть тупфером или пальцем, а ствол вены при возможности блокировать цешральнее места повреждения;

- ни в коем случае не следует производить действия, которые могут повысить, даже временно, давление в полости гнойного очага (к этому могут привести также промывание полости струей жидкости и введение в нее перекиси водорода);

- при эвакуации гноя с помощью аспиратора не следует прикасаться его наконечником к стенкам полости, так как это может привести к аспирации тромбов и вскрытию просвета вен (для предотвращения присасывания тканей наконечник аспиратора целесообразно обернуть марлей).

Операции при распространенном перитоните производятся в условиях, когда инфицирование брюшной полости уже произошло. Однако нередко остаются еще малоиифицированные или почти неинфицированные ее отделы, поэтому опасности, существующие при операциях по поводу ограниченных гнойников, как и меры их предупреждения, не теряют своего значения и при перитоните.

Особенности операций при перитоните в значительной мере зависят от причины его возникновения. Часто такой причиной является вскрытие просвета полого органа или ограниченного гнойника в брюшную полость. К таким операциям применимы приведенные выше правила ассистирования в аналогичных ситуациях. В то же время операции при перитоните имеют свои особенности в смысле предотвращения дальнейшего распространения инфекции по брюшной полости. При этом надо учитывать, что наибольшей всасывательной способностью обладает висцеральная и диафрагмальная брюшина, мезотелий которой имеет ворсинчатое строение.

Специальными задачами ассистента во время операции при распространенном перитоните являются эвакуация изливающегося экссудата при вскрытии брюшной полости, взятие его для бактериологического исследования и обеспечение хирургу ориентировки и ревизии брюшной полости для установления источника и степени распространенности перитонита. Для этого ассистент разводит операционную рану с помощью зеркал, раздвигает внутренние органы, обеспечивая хирургу обзор и доступ ко всем топографоанатомическим образованиям брюшной полости. Он должен помнить, что воспаленные ткани могут быть рыхлыми и кровоточивыми, и соблюдать особую осторожность в обращении с ними.

Если по вскрытии брюшной полости экссудат изливается "рекой", то поступают так же, как при опорожнении ограниченного гнойника. При эвакуации экссудата с помощью аспиратора целесообразно использовать большие развернутые марлевые салфетки, защитив ими кишечные петли от присасывания. Наконечник аспиратора надо помещать на поверхности жидкости, а не погружать его в глубину непрозрачного выпота. При осушении брюшной полости с помощью салфеток следует каждый раз использовать только одну салфетку во избежание оставления второй в брюшной полости, а также внимательно следить за зоной распространения экссудата и не использовать инфицированные салфетки в относительно чистых отделах живота. Эти отделы целесообразно отграничить и тем самым защитить от дополнительного инфицирования.

При слипчивых процессах надо быть чрезвычайно осторожным, оттесняя органы, так как при этом легко повредить висцеральные листки брюшины; помогая хирургу производить туалет брюшной полости, не удалять плотно лежащие на брюшинных листках фибринозные наложения, выполняющие защитную функцию.

При обнаружении источника перитонита (перфорированный червеобразный отросток, распавшаяся опухоль и т. п.) следует относиться к нему как к наиболее инфицированному органу и по возможности отграничить от других органов и брюшной полости (обернуть салфеткой, вывести наружу и т. п.).

Завязывая лигатуры и швы, необходимо помнить о рыхлости тканей и не допускать их прорезывания - дозировать свои усилия; иметь в виду, что экссудат может содержать микрофлору, отличающуюся от микрофлоры неповрежденных полых органов, поэтому, несмотря на обширное инфицирование, при выполнении какого-либо этапа операции на неповрежденных органах - соблюдать все правила асептики.

Операции при острой травме живота. Поздние операции при травме живота мало чем отличаются от операций при перитоните. При острой травме в брюшной полости имеется либо кровь, либо содержимое полых органов с большим или меньшим количеством крови. При открытой травме могут быть также и инородные тела. Кровь является прекрасной средой для развития инфекции, а инородные тела всегда инфицированы. При продолжающемся кровотечении первые действия хирурга направлены на обнаружение его источника и хотя бы временную его остановку. При этом ассистент, обеспечивая хирургу достаточный обзор, может в ряде случаев заняться и удалением крови из брюшной полости. Если эту кровь предполагается использовать для реин-фузии, то ее следует собирать с помощью черпака и аккуратно сливать в соответствующую подготовленную емкость, оценивая попутно и величину кровопотери. Удалять свертки крови надо рукой или смоченной и хорошо отжатой марлевой салфеткой. При удалении свертков до обнаружения источника кровотечения оно может усилиться за счет отрыва тромбов.

При любой травме повреждения могут быть множественными, поэтому до завершения ревизии судить об отсутствии инфекции или о степени инфицирования нельзя. Ассистент должен знать принятую данным хирургом последовательность ревизии брюшной полости. При множественных повреждениях порядок их обработки определяет хирург. Общим правилом является такая последовательность: остановка кровотечения -* более чистые этапы операции -" менее чистые ее этапы. При обнаружении нескольких источников инфицирования те их них, которые будут обрабатываться в последующую очередь, ассистент надежно блокирует для профилактики дальнейшего распространения инфекции. Если такая задача невыполнима технически, то эти источники обрабатывают раньше.

При завершении операции по поводу острой травмы ассистент должен быть очень внимательным, чтобы не оставить в брюшной полости инородных тел "хирургического происхождения", особенно пропитанных кровью марлевых салфеток.

Непреднамеренное повреждение органов и тканей может сопровождаться тяжелыми последствиями. Можно различать повреждения неизмененных и нормально расположенных органов, повреждения патологически измененных органов, повреждения фиксированных органов, дистопированных органов и повреждения эвентрированных органов. Причины их повреждения различны.

Повреждения неизмененных и нормально расположенных органов происходят, как правило, в результате неосторожных действий. Повреждения патологически измененных органов большей часгью также являются следствием неосторожности, однако иногда могут быть неизбежными, например при вынужденной необходимости разъединения инфильтрированных или рубцово-измененных тканей, где границы органа не видны. В таких условиях нередко оказывается вскрытым просвет кишки, желудка. Повреждения фиксированных органов происходят как при чрезмерном потягивании, так и при настойчивом отстранении их, а также при деформации органа сращениями. Выше были приведены примеры частого повреждения кишки при спаечном процессе и меры по его предупреждению. Повреждение дистопированных органов обусловлено необычным и непривычным их расположением, если оно оказывается неожиданным для хирурга и ассистента. Вариантом повреждения дистопированных органов является повреждение их при редких топографоанатомических соотношениях и аномалиях развития (удвоение мочеточника, некоторые варианты расположения желчных путей, сосудов и др.). Повреждения эвентрированных органов также могут быть отнесены к повреждению дистопированных органов, но здесь имеет место искусственная, сознательно произведенная в ходе операции их дистопия. Чаще всего такие повреждения наблюдаются на извлеченных из брюшной полости петлях кишки, оставленных ассистентом без должного надзора во время манипуляций внутри живота.

Характер и механизм повреждений органов также различны.

Прокол. Сквозной прокол кишки или желудка тонкой инъекционной или хирургической иглой обычно не представляет опасности. Между тем прокол желчного пузыря или желчного протока может привести к длительному истечению желчи и, оставшись незамеченным, к перитониту. Прокол паренхиматозных органов, особенно селезенки, может привести к кровотечению, а прокол поджелудочной железы - к панкреатиту. Прокол кровеносных сосудов нередко влечет за собой образование межсвязочных или субсерозных быстро нарастающих гематом, что иногда может потребовать даже перевязки сосуда. Задача ассистента - своевременно заметить точечное повреждение, а в случае преднамеренного прокола - контролировать состояние пункциоиного отверстия.

 38. Вместе с брюшиной захвачена пинцетом кишка, что создает угрозу ее повреждения (а). Правильное взятие брюшины перед ее рассечением предупреждает повреждение предлежащих органов (б). Брюшинный мешок показан прозрачным.

 Прошивание органа. Сквозное прошивание полого органа при наложении серозно-мышечного шва может привести к распространению инфекции из просвета органа по нити наружу - в брюшную полость. Опасно в связи с возможным развитием панкреатита прошивание (как, впрочем, и любая травма) поджелудочной железы. Прошивание просвета желчных и мочевыводя-щих путей нерассасывающимся материалом может способствовать инкрустации нитей кристаллами солей и образованию конкрементов. Нить, проведенная через просвет сосуда, может привести к тромбозу. Предупреждение этих осложнений ложится на оператора. Представляет серьезную опасность случайное подшивание кишки к брюшной стенке во время наложения на нее швов или прошивание кишки при прошивании шейки грыжевого мешка. Это может привести к непроходимости или к кишечному свищу. Для предупреждения таких осложнений ассистент должен тщательно отстранять кишку и обеспечить хирургу хороший обзор прокалываемых тканей.

 Рассечение органа. Рассечение предлежащих органов при вскрытии брюшной стенки наблюдается в тех случаях, когда ассистент недостаточно приподнимает брюшную рану крючком или если брюшину перед ее рассечением приподнимают пинцетом, захватывая и кишку (рис. 38). Для предотвращения этого осложнения ассистенту следует пользоваться двумя пинцетами и, хорошо приподняв ими брюшину, поочередно разжать, а затем вновь сомкнуть каждый пинцет, тогда случайно захваченная ими вместе с брюшиной кишка ускользнет. Захватывать невскрытую брюшину кровоостанавливающим зажимом не следует, так как он может вызвать размозжение подлежащей кишки. Вскрывать брюшину лучше скальпелем, так как ножницами также легко повредить кишку. Можно попытаться оттеснить предлежащую кишку от вершины приподнятой пинцетами брюшинной невскрытой складки, но при утолщенной и непрозрачной брюшине убедиться в эффективности этой меры трудно. 

Легко рассечь кишку, подпаянную к брюшной стенке по месту ее разреза. Чтобы предотвратить такое осложнение, надо найти наиболее свободное место вскрытия брюшины - входа в брюшную полость. Для этого ассистент энергично приподнимает брюшную стенку крючками и разводит края раны в стороны.

Непреднамеренное, случайное, рассечение органа внутри брюшной полости обычно имеет место во время препаровки и выделения его из сращений и рубцов. Задачи ассистента при работе в таких условиях описаны в гл. 3. В этих случаях ножницы могут оказаться более опасным инструментом, чем скальпель, так как в большей мере разрушают орган, втянутый в сращения. Непроникающая резаная рана органа может остаться незамеченной, что представляет известную опасность. Ассистент должен внимательно осматривать все рассеченные ткани и тщательно осушать их салфеткой.

Пересечение и отсечение органа могут привести к тяжелым последствиям, вплоть до необходимости его удаления либо выполнения восстановительной операции. Обычно пересекают узкие трубчатые органы (мочеточник, желчные протоки, маточные трубы, семенной канатик) в патологически измененных тканях либо при их дистопии. Реже это происходит при работе с неизмененными и нормально расположенными органами. Известны случаи пересечения пищевода, кишки и других органов. При работе в трудных условиях может оказаться иссеченной даже часть органа. Для предупреждения такого тяжелого осложнения ассистент должен знать топографию, тщательно защищать, при возможности отстранять из зоны хирургического действия, а иногда и держать в поле зрения хирурга опасные в смысле возможного пересечения органы.

 Придавливание органа. Такие повреждения обычно происходят при неосторожном использовании крючков и зеркал, которыми придавливают изнутри к брюшной стенке чаще всего кишечную петлю (рис. 39). Для профилактики таких повреждений перед введением в брюшную полость зеркала или крючка ассистент должен завести туда ладонь и оттеснить ею петли кишок и большой сальник. Иногда орган сдавливается между двумя зеркалами. Если их накладывают друг на друга, то между ними может ущемиться подвижная петля кишки. Придавливание приводит к образованию субсерозных гематом, но может вызвать даже размозжение органа. Сильное придавливание, особенно ребром зеркала, паренхиматозных органов может привести к разрыву их ткани. Для предотвращения этого повреждения ассистент подкладывает под зеркало марлевую салфетку. Орган может оказаться придавленным между наложенными в глубине раны кровоостанавливающими зажимами или другими инструментами, между которыми легко проскальзывают кишечные петли. Они иногда даже заворачиваются вокруг узких инструментов и могут также ущемиться. Аналогичное закручивание петель кишечника возможно и вокруг натянутых нитей, что может привести к серьезным повреждениям брыжейки с сосудами и стенки кишки. Предупреждение подобных повреждений понятно по их механизму - все лежащие в операционном поле инструменты и нити должны быть на виду и не должны ускользать из сферы внимания ассистента.

 39. Придавливание кишки зеркалом.

Нередко эвентрированные на брюшную стенку кишечные петли придавливают к лежащим на поверхности инструментам, чаще всего к зажимам Микулича. Для предотвращения такого повреждения ассистент должен обернуть извлеченные из живота органы полотенцем.

 Размозжение стенки органа наблюдается при неосторожном или случайном наложении на нее кровоостанавливающего зажима, особенно зажима Кохера или Микулича. Такое повреждение наблюдается чаще всего при мобилизации желудка или кишки и наложении зажимов на подлежащие пересечению связки с сосудами, впадающими в орган, вплотную к его стенке. Благоприятствующими такому повреждению условиями оказываются избыток жировой ткани в связках или их инфильтрация, когда край стенки органа не виден (рис. 40). Чтобы предупредить повреждение, ассистент подставляет палец под связку и выпячивает им край органа, что помогает хирургу лучше ориентироваться в тканях.

Размозжение органа может наступить и при наложении на инфильтрированную или гипертрофированную его стенку жесткого жома или механического сшивателя. Эти инструменты рассчитаны на стандартную толщину стенок полых органов, что надо всегда иметь в виду.

 40. Избыточная жировая ткань в связке маскирует край стенки полого органа, который может быть поврежден (а) при наложении зажима на связку. Приподнимание этого участка на пальце позволяет разглядеть границу стенки органа (б).

Размозжение измененного органа может произойти и при наложении на него не слишком жесткого инструмента, например окончатого зажима или щипцов Люэра. Наложение кровоостанавливающего зажима на кровоточащие сосуды по линии пересечения органа также следует выполнять осторожно. Размозжение всей толщи стенки анастомозируемых краев полого органа даже на небольшом участке может привести к отеку анастомоза или его несостоятельности.

При подготовке к пересечению рыхлых (содержащих много жировой клетчатки) связок и брыжеек иногда накладывают на них предварительно жесткие кровоостанавливающие зажимы. Если при этом сосуды склерозированы, то нередко наступает размозжение этих образований, вплоть до полного их разрыва, что влечет за собой иногда серьезное кровотечение.

Таким образом, инструменты, традиционно входящие в "ассистентский набор", могут оказаться источником серьезных повреждений, и только соразмеряя состояние тканей, жесткость металла и прилагаемое усилие, можно предупредить эти осложнения.

Прорезывание органа нитью - довольно частый вид повреждения. Прорезывание стенки органа чаще всего наблюдается при ее отеке или инфильтрации. Завязывая и затягивая лигатуры и швы, ассистент должен соразмерять свои усилия. Наступает прорезывание швов и при натяжении тканей при закрытии дефектов брюшной стенки и даже при зашивании линейной операционной раны в отсутствие релаксации либо должного обезболивания. Для предотвращения такого прорезывания ассистент должен сближать сшиваемые края тканей либо, если одиночные швы не завязаны, подтягивать их, обеспечивая тем самым минимальное натяжение, приходящееся на каждый завязываемый шов.

Полное поперечное прорезывание тонкого трубчатого органа может наступить при его перевязке (мочеточник, желчный проток, пузырный проток, червеобразный отросток, маточная труба). Нередко при интенсивном недозированном затягивании нитей наступает прорезывание хрупкой ткани паренхиматозных органов.

Серьезные повреждения органа могут наступить, если при перевязке сосуда, впадающего в его стенку, в лигатуру попадает сама стенка. Чаще всего такие повреждения наблюдаются при перевязке коротких артерий желудка в желудочно-селезеночной связке. Дно желудка при этом рвется сразу же, и образующееся отверстие очень быстро увеличивается, особенно при попытке сместить лигатуру.

Меры по предупреждению этих повреждений принимают исходя из механизма их образования.

 Перевязка органа. Случайная перевязка тонких трубчатых органов (мочеточника, желчных протоков, семявыносящего протока и кровеносных сосудов, не подлежащих перевязке) имеет в основном те же причины, что и другие виды их повреждений: нарушенные топографоанатомические соотношения, дистопия, аномалии развития, инфильтрированные и рубцово-измененные ткани. Тем не менее перевязка этих органов имеет и свои причины:

1) орган принимают за кровеносный сосуд, подлежащий перевязке;

2) при наложении зажима на кровеносный сосуд одновременно захватывают и прилежащий к нему другой сосуд или орган (основной ствол при необходимости перевязки только его ветви, мочеточник при перевязке маточных или прямокишечных артерий и т. п.). Такая перевязка заканчивается обычно пересечением органа;

3) перевязывают "пучок тканей", куда попадает и орган;

4) сильно потягивают за подлежащий удалению орган и при этом за ним подтягиваются органы, не подлежащие перевязке, а лигатура ложится на них (наложение лигатуры на тонкий подвижный и складывающийся вдвое общий желчный проток вместо пузырного протока во время сильной тракции за мобилизованный желчный пузырь при холецистэктомии; перевязка печеночной артерии вместо правой желудочной при резекции желудка и др.).

Для предупреждения перевязки органа ассистент должен знать способствующие этому осложнению причины, а также своевременно обнаружить опасную ситуацию. Особенно опасна слепая перевязка тканей "пучком". Для того чтобы избежать перевязки органа, он должен быть виден и отстранен.

Разрыв органа. Механизм и причины разрыва органов различны. Чаще всего подвергаются разрыву перерастянутые и патологически измененные истонченные стенки полых органов и кист. Разрыв обычно происходит в момент выведения кисты или перерастянутой в связи с непроходимостью кишечной петли. Для предупреждения разрыва бывает целесообразно предварительно пунктировать орган и опорожнить его. Нередко разрыв органа происходит в месте уже намечающейся его перфорации, например при остром холецистите. При травме и непроникающем повреждении полого органа его разрыв может произойти во время ревизии. Разрыв паренхиматозного органа может произойти при разделении сращений между его капсулой и окружающими органами и тканями. При этом вслед за отрывающейся капсулой рвется и паренхима. Обычно это имеет место при разделении таких сращений тупым путем, например при мобилизации селезенки. Отрыв капсулы и разрывы паренхимы возникают также при грубом введении салфеток между органом и брюшной стенкой или диафрагмой при наличии там даже тонких сращений. Неосторожные манипу

ляции с селезеночной ножкой могут привести к натяжению сосудов и разрыву ткани селезенки в ее воротах. Предупреждение таких повреждений заключается только в осторожном обращении с тканями и органами и в обеспечении хирургу хорошей видимости, особенно в поддиафрагмальном пространстве. Известны случаи разрыва прямой кишки при ее выделении в глубине таза, если эта манипуляция происходит не в нужном слое. Разрыв органа может наступить при выполнении каких-либо манипуляций вслепую на ощупь (проведение дренажей и тампонов через контрапертуры в брюшной стенке только под контролем руки либо без контроля; насильственное бужирование или зондирование и т. п.).

Разрыв полого органа может произойти в результате присасывания его стенки к наконечнику аспиратора.

Я однажды наблюдал разрыв неизмененного желудка вследствие перерастяжения его при энергичной вентиляции легких с помощью маски до начала операции.

Разрывы удаляемых органов опасны кровотечением и инфицированием брюшной полости. Разрыв неудаляемого органа всегда является тяжелым осложнением. Вариантом разрыва органа является распад "в руках" удаляемой опухоли.

Знание причин разрывов органов - залог предупреждения этого опасного осложнения.

Отрыв органа. Отрыв органа от его связочного аппарата или сосудистой ножки происходит только вследствие неосторожных действий - при неконтролируемом потягивании. При этом отрыв может быть частичным и полным. При частичном отрыве в первую очередь разрываются сосуды и начинается кровотечение или возникает гематома. Предвестниками такого угрожающего отрыва являются мелкие трещины брюшины, покрывающей брыжейки и связки, и появление точечных экстравазатов. Ассистент должен своевременно заметить эти признаки. Известны случаи отрыва кишки от брыжейки, отрыва почки, селезенки, отрыва желудка от пищевода и др. Для предотвращения отрыва надо не только следить за степенью натяжения органа и наблюдать за его связями, но и не допускать натяжения этих непрочных образований за счет веса самого свободного висящего органа, особенно выведенного за пределы брюшной полости (рис. 41). Так, значительную массу имеют переполненные жидким содержимым петли кишечника при непроходимости, и, будучи звентрированы на брюшную стенку, они могут перекинуться через край раны и оторваться от брыжейки. Ассистент должен обеспечить поддерживание таких петель.

Отрыв органа может произойти вследствие перекручивания мобилизованного органа вокруг оставшейся сосудистой ножки, что приводит к сильному кровотечению. Для предупреждения  такого отрыва ассистент должен обеспечить в ходе мобилизации положение удаляемого органа, близкое к естественному.

 41. Органы, свободно свисающие через край раны (а), могут оторваться, поэтому извлеченные из брюшной полости переполненные петли кишки надо укрывать и поддерживать (б).

 Ожог органа. Термический ожог стенки органа может быть нанесен случайно электрокаутером. Ожог может наступить также при использовании очень горячего раствора для гемостаза. Перед применением для этих целей салфеток, смоченных горячим изотоническим раствором натрия хлорида, надо проверить температуру салфетки тыльной стороной кисти - она не должна обжигать руку. Химический ожог органа может быть следствием применения агрессивных дезинфицирующих средств.

Общие задачи ассистента для предотвращения повреждений органов заключаются в обеспечении хирургу хорошего обзора и в щадящем манипулировании с органами и тканями. Кроме того, ассистент должен своевременно заметить повреждение. Признаком повреждения паренхиматозного органа является кровотечение, признаком повреждения полых органов будут истечение его содержимого и иногда появление специфического запаха. При повреждении кишки слизистая оболочка ее обычно выворачивается наружу.

Нарушение функции органов вследствие хирургической операции имеет различные причины и проявляется также по-разному. Остановимся только на тех нарушениях, причиной которых является оперативная техника.

Основным видом нарушений функции органов пищеварения после абдоминальной операции является нарушение пассажа их содержимого.

Ускоренный пассаж ("провал" содержимого культи желудка через анастомоз, поносы после правосторонней гемиколэктомии и др.) относится либо к порокам самой операции, либо к ошибкам в методике ее выполнения.

Последствием дефектов общей хирургической техники, как правило, является замедленный пассаж -от преходящего стаза до полного прекращения прохождения содержимого.

Причины нарушений пассажа можно разделить на 2 основные группы - физиологические и механические, однако нередко они сочетаются.

К физиологическим причинам замедленного пассажа относятся: 1) нарушения кровоснабжения и иннервации полых органов и 2) воспалительные процессы.

В основе каждой из этих причин может лежать микротравма, т. е., по сути дела, механический фактор, тем не менее они имеют свою специфику.

Нарушения микроциркуляции или же компенсированная ишемия различных отделов пищеварительного тракта, как и тромбозы мелких венозных ветвей, обычно являются следствием грубого обращения с тканями, применения раздавливающих зажимов при перевязке сосудов, результатом сильного натяжения связочного аппарата и брыжеек органов, при котором мелкие ветви могут порваться. Таков же механизм повреждения мелких нервных ветвей, подвергающихся при этих манипуляциях растяжению, надрывам и захватыванию в шов при перевязке сосудов.

Все, что говорилось выше о предупреждении повреждений органов, как задаче ассистента, имеет непосредственное отношение и к профилактике микротравм, приводящих к такому виду нарушения пассажа, как послеоперационный парез кишечника и желудка. Гематомы в корне брыжейки кишки и забрюшинные гематомы, как правило, ведут к парезу. Одной из специальных задач ассистента для профилактики пареза является обеспечение хирургу хорошей видимости всех перевязываемых им сосудов, так чтобы он сумел выполнить изолированное их выделение и обработку.

Воспалительные процессы от небольших инфильтратов до перитонита - также вызывают нарушения пассажа. Правда, межпетельные, особенно тазовые, гнойники нередко приводят к местному ускорению пассажа, к поносам и тенезмам, однако эти явления разыгрываются на фоне общего замедления пассажа, более или менее выраженного пареза кишечника. Воспалительные инфильтраты, сдавливая просвет полых органов, могут привести и к механической непроходимости. Одной из причин асептического воспаления серозных листков является их высыхание. Обычно это происходит на поверхности эвентрированных на брюшную стенку петель кишки. Для предупреждения высыхания брюшинного покрова ассистент должен укрыть такие петли влажным полотенцем или салфеткой и поливать ее при продолжительных операциях подогретым изотоническим раствором натрия хлорида.

Другой причиной асептического воспаления серозных листков являются попадание на них агрессивных дезинфицирующих веществ и ожог. Своевременное осушение и последующее промывание брюшины при этом - задача ассистента, как и другие меры, направленные на профилактику инфицирования.

Механические причины нарушения пассажа, в свою очередь, подразделяются на следующие группы:

1) последствия повреждений органов;

2) дислокация органов;

3) механические препятствия.

Последствия перечисленных в предыдущем разделе многообразных повреждений внутренних органов различны, однако практически каждый вид повреждения может привести к нарушению его функции за счет временного или стойкого нарушения пассажа содержимого. Рубцовые изменения, деформации, гематомы в стенке органа, воспалительные инфильтраты и др. являются серьезными факторами, способствующими таким нарушениям. Задачи ассистента по предупреждению этих причин нарушения пассажа сводятся к мерам по предупреждению повреждений органов.

Дислокация органа, зафиксированная хирургическим путем или самопроизвольно возникшая в послеоперационном периоде, может явиться причиной компенсированной или некомпенсированной механической его непроходимости. Это относится практически ко всем отделам желудочно-кишечного тракта и к выводным протокам секретирующих паренхиматозных органов. Для предупреждения опасных последствий зафиксированной дислокации, производя этот этап операции, надо оценить положение трубчатых органов после их укладывания в брюшную полость. Ассистент в это время не должен ничего натягивать или смещать. Приподняв брюшную стенку, он показывает хирургу расположение органов, обращая особое внимание на их натяжение, которое может привести к вторичному перемещению и перегибу.

Самопроизвольная дислокация органов является обычно следствием либо недостаточной их фиксации в необходимых случаях, либо результатом возникновения отверстий, щелей или "карманов", куда может проскользнуть петля кишки и там ущемиться или образовать перегиб. Для предотвращения такого осложнения необходимо перед завершением операции ликвидировать все "лазейки" ("окна" в брыжейке после резекции кишки и др.) и ассистент вместе с хирургом убеждается в надежности выполнения этого этапа. Нередко такие "окна" образуются при неправильной установке трубчатых или марлевых дренажей, если они как бы пересекают брюшную полость. Дренажи следует выводить по кратчайшему расстоянию, но при этом они должны прилегать к париетальной брюшине, огибая подвижные внутренние органы, а не пересекая их (рис. 42). Установка или проверка положения оставляемых дренажей также является задачей ассистента, как и удержание их до окончательной фиксации к коже.

 42. Установка дренажа.

Механические препятствия. Эти препятствия имеют различный характер и происхождение. Основные их виды - экстраорганные и интраорганные препятствия. К экстраорганным относятся такие, которые суживают просвет органа извне, вплоть до полной его ликвидации. Одной из причин является случайная его перевязка. К самым тяжким последствиям приводит незамеченная перевязка выводных протоков - мочеточника, желчных протоков и др. Экстраорганные препятствия формируются также за счет воспалительных инфильтратов и сращений, вызывающих сдавление или перегиб органа в виде так называемой двустволки, возникающей при фиксации кишки к другому органу или брюшной стенке противобрыжеечным краем. Причиной экстраорганного препятствия может оказаться растущая опухоль или рубцовое сужение "окна" в брыжейках, связках или брюшной стенке, через которое проведен орган. Причиной такого препятствия может оказаться прилежащая к органу вплотную и особенно охватывающая его гематома, а также инородные тела - оставленные сознательно (дренажи, тампоны) или непреднамеренно (забытые). Меры предупреждения экстраорганных препятствий и роль ассистента при этом очевидны.

Одним из видов экстраорганных препятствий является рубцовое сужение искусственных наружных свищей - противоестественного заднего прохода, гастростомы и др. Рубцевание наступает либо в результате погрешностей в методике наложения свища (постоянный свищ должен быть достаточно широким и выводить его следует не через линейный разрез, а через иссеченное в брюшной стенке "окно"), либо как следствие нагноителыюго процесса в тканях, окружающих свищ.

Выполнение этапа выведения свища и его фиксации требует хорошей помощи ассистента, так как этот этап выполняется в узкой ране. При этом ассистент контролирует положение выводимого органа со стороны брюшной полости, устраняя его перегибы и натяжение.

Интраорганные препятствия также различны. Конкременты желчевыводящих и мочевыводящих путей, не найденные в ходе операции (иногда их называют забытыми камнями, но это неточный термин, правильнее - "необнаруженные"), могут послужить причиной повторной обтурации.

Мне пришлось наблюдать повторную обтурацию подвздошной кишки крупным желчным камнем вскоре после операции по поводу обтурационной ее непроходимости с извлечением другого крупного камня.

Непереваренные плотные куски пищи, не обнаруженные и не удаленные в ходе операции, могут стать причиной обтурационной непроходимости, особенно в области анастомозов. Могут вызвать обтурацию неудаленные аскариды, фитобезоары желудка и др. Предотвращение таких осложнений заключается в тщательной ревизии полых органов и удалении всех опасных в смысле возможной обтурации тел, в чем роль ассистента весьма значительна.

Реже могут вызвать обтурацию различные инородные тела. К такому осложнению могут привести скрытые дренажи желчных протоков, а оторвавшиеся участки зондов и дренажных трубок, введенных в просвет желудка или кишки, становятся неуправляемыми и также могут создать препятствие. Ассистент должен проверять прочность этих трубок "на разрыв", что особенно важно, если в них вырезают боковые отверстия. Таким обтурирующим инородным телом может оказаться марлевая салфетка, оставленная в просвете кишки во время наложения анастомоза.

 Я оперировал больную с нормальной психикой по поводу обтурационной непроходимости начального отдела тощей кишки и извлек из нее зловонную скомканную марлевую салфетку, пропитанную пищеварительными соками и желчью. За несколько месяцев до этого больная была оперирована в другом учреждении по поводу холецистита. Салфетка, по-видимому, попала в желудок из полости рта, которую тампонировали при интубации трахеи, и пролежала все это время в желудке. Другой механизм проглатывания салфетки трудно предположить.

Наиболее частой причиной возникновения интраорганного препятствия являются анастомозы. Первично узкий анастомоз, отек его и рубцовое сужение-причины возникновения препятствий. Роль ассистента при наложении различных анастомозов рассматривается отдельно. Отмечу лишь три общие ошибки, способствующие возникновению отека и сужения анастомоза:

1) ассистент плохо показывает хирургу края сшиваемых концов органов, особенно при наложении швов на заднюю губу анастомоза, из-за чего хирург захватывает в шов больше тканей, чем следует;

2) ассистент слишком туго затягивает непрерывный шов, что ведет к отеку тканей, очаговым некрозам и анастомозиту;

3) ассистент слабо затягивает шов, что может привести к недостаточному гемостазу и образованию гематомы в соустье.

По завершении формирования анастомоза ассистент вместе с хирургом должен убедиться в его проходимости. Делается это на ощупь.

Редкой причиной нарушения пассажа при наложении анастомоза является ошибочное его формирование (антиперистальтическое, с образованием "порочного круга" или с выключением значительных участков пищеварительного тракта - гастроилеоанастомоз и др.). Ассистент должен обеспечить хирургу четкую ориентировку в органах и вместе с ним убедиться в правильном сопоставлении анастомозируемых органов.

Нарушение кровоснабжения органов может быть исходным (вследствие самого патологического процесса), а также может возникнуть в результате оперативного вмешательства.

Распознавание исходного нарушения кровоснабжения органов при выраженной декомпенсации кровообращения и возникновении некроза не вызывает затруднений.

Серьезные трудности возникают чаще всего при оценке степени восстановления кровотока и, главным образом, при оценке жизнеспособности органа после устранения исходного острого нарушения его кровоснабжения. В первую очередь это относится к кишечнику. Оценка жизнеспособности кишки после ликвидации ее ущемления в грыжевом мешке или рубцовым тяжем при спаечной непроходимости, после устранения заворота или узла, а также после удаления эмбола из брыжеечных сосудов представляет иногда сложную задачу. Она решается хирургом и ассистентом совместно по общепринятым правилам, с использованием специальных приемов (трансиллюминация, флюоресцентная ангиоскопия, локальная термометрия и др.). Традиционными являются оценка окраски серозного покрова, моторики кишки, кровоточивости пересеченных тканей, пульсации брыжеечных сосудов. Кроме того, учитывают наличие отека стенки кишки, наличие темных или стойких цианотичных пятен, а также длительность исходного патологического процесса. Особое внимание обращают на состояние странгуляционной борозды. Нередко ассистенту поручается отогревание кишки салфетками с горячим изотоническим раствором натрия хлорида. При сомнениях в состоянии кишки ее резецируют. Задачей ассистента в таких случаях является обеспечение всестороннего осмотра и обследования кишки на всем протяжении, в том числе и за пределами пострадавшего участка. Последовательно извлекая для осмотра кишечные петли, ассистент должен показывать хирургу (и осматривать вместе с ним) всю окружность кишечной трубки, не оставляя прикрытым салфеткой ни один из ее участков. Такому же тщательному осмотру и пальпации подлежит и брыжейка кишки.

Нарушения кровоснабжения органов, наступающие в результате самого оперативного вмешательства, носят различный характер и имеют разные причины.

К ним относятся нарушения кровоснабжения всего органа либо его части, возникающие вследствие нарушений артериального притока, венозного оттока или микроциркуляции.

Для того чтобы сознательно предотвращать опасность возникновения нарушений кровоснабжения органов, ассистент должен знать и наглядно представлять топографию и анатомию внеорганных сосудов, их варианты, в том числе редкие, архитектонику внутри орган но го кровоснабжения, внеорганные сосудистые анастомозы.

Нарушения кровоснабжения органа или его части, связанные с повреждением внеорганных конечных ветвей магистральных сосудов, обычно могут быть выявлены в ходе самой операции. При этом их либо устраняют, либо производят вынужденную, но своевременную резекцию или удаление пострадавшего органа. Одним из важнейших признаков такого нарушения является изменение окраски органа или его части, за чем ассистент должен внимательно следить в процессе всей операции. Причиной повреждений внеорганных ветвей обычно бывают:

- неосторожная непреднамеренная перевязка или пересечение сосудов за пределами мобилизуемой части органа;

- редкое или атипичное расположение сосудов (отхождение печеночной артерии от левой желудочной и др.); при этом нарушается кровоснабжение органов, не являющихся объектом оперативного воздействия;

- отсутствие или недостаточная выраженность внеорганных анастомозов, что изменяет характер внутриорганного кровоснабжения;

- случайное захватывание в лигатуру магистрального ствола при перевязке второстепенных ветвей вблизи его стенки;

- тромбирование сосуда в результате надрыва интимы (при натяжении сосуда) или длительного сдавления.

Методы предупреждения подобных повреждений понятны из самого их характера, и техника ассистирования играет здесь важную роль. Одной из задач ассистента является показ хирургу разветвлений брыжеечных сосудов при их перевязке (или сосудов в подвижных связках, например в желудочно-ободочной) "на просвет", распластывая брыжейки и связки и располагая их против источников света.

В ряде случаев бывает необходимо убедиться в наличии кровотока по магистральным сосудам и в достаточном кровоснабжении оставляемых органов либо перемещаемых кишечных трансплантатов до перевязки внеорганных сосудов. Для этого на место предполагаемой перевязки сосуда накладывают на некоторое время мягкий сосудистый зажим либо сдавливают этот сосуд между пальцами; это обычно поручают ассистенту. Пульсация периферических ветвей, изменение окраски оставляемого органа, кровоточивость его тканей служат критериями его кровоснабжения в данных условиях.

Если нарушения кровоснабжения органов при повреждении или перевязке крупных магистральных ветвей обычно могут быть распознаны в ходе операции, то недостаточность внутри-органного кровоснабжения, связанная с перевязкой мелких пристеночных внеорганных сосудов, и особенно нарушения микроциркуляции, как правило, выявляются в послеоперационном периоде и потому представляют особую опасность. Такие очаговые нарушения внутриорганного кровообращения ведут к некрозам стенки органа. Чаще всего они возникают в области дна желудка при перевязке коротких артерий у лиц с выраженным атеросклерозом; в области большой кривизны желудка после его резекции при отсутствии анастомоза между правой и левой желудочно-сальниковыми артериями и пересечении желудка по уровню конечной ветви правой желудочно-сальниковой артерии; в стенке толстой кишки при перевязке у основания ее жирового привеска; при излишнем скелетиро-вании стенки ободочной кишки для наложения анастомоза.

Методы предупреждения этих осложнений также понятны на основании их механизма. Ассистент должен очень бережно относиться к перечисленным выше внеорганным сосудистым веточкам.

Серьезные нарушения внутриорганного кровотока наблюдаются в органах, имеющих сегментарное строение, в частности в печени. Повреждение или перевязка во время операции либо прошивание сосудов, питающих сегмент, могут привести к его некрозу.

Нарушения микроциркуляции в стенке органа практически всегда выявляются в послеоперационном периоде при развитии очаговых некрозов.

Причины нарушений внутриорганной микроциркуляции могут иметь общий характер при срыве гомеостаза.

Нарушения внутриорганной микроциркуляции вследствие погрешностей выполнения оперативного вмешательства имеют локальные причины:

- перерастяжение полого органа возникает вследствие нарушений пассажа содержимого функционального или органического характера (парез, неустраненный или артифициальный стеноз); эти причины рассматривались выше;

- натяжение органа, ведущее к повреждению или тромби-рованию магистральных сосудов и их ветвей, питающих орган;

- ущемление, сдавление или перегибы органа. Подобного рода причины нарушений микроциркуляции

наблюдаются при операциях, сопровождающихся транспозицией органов. Задачи ассистента при этих операциях описаны в соответствующих главах.

Нарушения микроциркуляции на небольшом протяжении в тканях органа наблюдаются при образовании внутристеночных гематом, а также при тугом затягивании швов, особенно непрерывного шва анастомоза, при прошивании внутристеночных, в том числе субсерозных, сосудов и затягивании их в лигатуру. Эти обстоятельства должны быть известны ассистенту, так как обычно именно он выполняет данную манипуляцию.

Поскольку соединение органов и тканей при операции производится главным образом путем их сшивания, несостоятельность швов является одним из наиболее грозных осложнений. Причины несостоятельности швов можно разделить на биологические и механические.

 Биологическими причинами являются:

- недостаточное кровоснабжение сшиваемых тканей, приводящее к их некрозу и прорезыванию механически прочного шва;

- биологическая несовместимость шовного материала, влекущая за собой его отторжение;

- низкая регенераторная способность сшиваемых тканей (при анемии, гипопротеинемии), приводящая к тому, что они не срастаются, а швы легко прорезывают эти ткани;

- наложение швов на патологически измененные ткани - в опухолевом или воспалительном инфильтрате, на отечные, склерозированные, рубцово-измененные, кальцинированные ткани и т. п.;

- инфекция, приводящая к "выгнаиванию" швов, образованию лигатурных абсцессов, каналов вдоль нитей и в итоге ведущая к негерметичности шва;

- грубая травма тканей по ходу нити с последующими некрозами, гематомы в области лигатурных каналов.

Следует заметить, что поверхностное воспаление серозных оболочек сшиваемых органов без инфильтрации всей толщи их стенки нередко способствует более быстрому слипанию сшиваемых тканей и не представляет угрозы прорезывания.

Предупреждение биологических причин несостоятельности швов относится к области общей хирургической тактики.

Механические причины находятся всецело в руках хирурга и его ассистентов. К ним относятся (рис. 43):

- использование некачественных, непрочных и рвущихся нитей; обычно нить "на разрыв" проверяет операционная сестра, однако иногда крученая нить разволокняется в ушке хирургической иглы и теряет исходную прочность; своевременно заметить разволокнение или надрывы нити должен ассистент;

- несоответствие прочности и толщины сшиваемых тканей и шовного материала (при прочной ткани и слабой нити шов может порваться, при тонкой ткани и толстой нити ткань может прорезаться);

- несоответствие калибра иглы и калибра нити (толстая игла с тонкой нитью создает в тканях канал, который не выполняется полностью этой нитью, что ведет к негерметичности шва); аналогичную ситуацию, но сопровождающуюся более грубой травмой тканей по ходу лигатурного канала, создает случайно образовавшийся на нити узел; ассистент должен не допускать образования узлов, следя за тем, чтобы нить не была скрученной, а при случайном образовании узла - воспрепятствовать хирургу в проведении (протаскивании) его через ткани;

- первично негерметичный шов возникает также при слабо затянутых швах, особенно непрерывных, при редких стежках непрерывного шва или чрезмерно редких узловых швах; вариантом первично негерметичного шва может оказаться однорядный шов через всю толщу стенки полого органа и широком лигатурном канале; использование атравматических игл в значительной степени уменьшает такую опасность;

- наложение шва либо слишком далеко от края сшиваемых тканей, либо слишком близко к краю. В первом случае страдает питание тканей, во втором - наступает их прорезывание; ассистент должен хорошо осушать сшиваемые поверхности, чтобы хирург не накладывал швы вслепую;

- натяжение сшиваемых тканей практически всегда ведет к прорезыванию швов; степень нагрузки на каждый шов и опасность его прорезывания, при необходимости наложения швов в условиях натяжения, можно уменьшить, накладывая частые узловые швы; при затягивании таких швов хирургом ассистент сближает сшиваемые ткани или органы; целесообразно также осуществлять сближение потягиванием за все наложенные, но не завязанные швы и подавать их хирургу для завязывания по одному; увеличить прочность шва в условиях натяжения можно также, захватывая в него более прочные соседние ткани, в том числе рубцовые; при трудностях наложения шва на рвущуюся тонкую брюшину передней брюшной стенки можно захватывать в шов апоневроз, мышцы; для этого ассистент должен хорошо оттянуть подкожную жировую клетчатку крючками;

- прорезывающий узел; прорезывание тканей самим узлом возникает при слишком тугом затягивании первого его витка;

- "врезание" узла в ткань; завязывая узлы, ассистент должен дозировать свои усилия, сообразуя их с толщиной нити и прочностью тканей;

- слабо завязанный узел не обеспечивает должного прилегания тканей; обычно при натяжении сшиваемых тканей возникают трудности в удержании первого узла от его развязывания расходящимися в стороны тканями; если такой узел завязывает хирург, то ассистент должен зафиксировать первый узел анатомическим пинцетом до завязывания второго узла и осторожно убрать пинцет при его затягивании, при этом надо не нарушить целость нити;

- развязывающийся узел; узел может развязываться, если он недотянут и не обеспечивает необходимого трения; если концы нитей срезаны слишком коротко и они при возникновении нагрузки выскальзывают из-под петли; если сформирован "скользящий" узел, при котором один конец нити свободно выскальзывает из петель; нередко развязываются узлы из набухающего и ослизняющегося материала (кетгут); такие нити нельзя обрезать близко к узлу;

- неравномерно затянутые стежки непрерывного шва приводят к его негерметичности. Непрерывный шов особенно опасен еще и потому, что нарушение целости нити в каком-либо одном участке ведет к ослаблению и негерметичности линии шва на всем протяжении. Роль ассистента при наложении непрерывного шва очень велика. Опасно также из-за угрозы развязывания узла коротко обрезать концы непрерывного шва.

Одним из видов несостоятельности швов является соскальзывание лигатур с тонких трубчатых органов, выводных протоков и кровеносных сосудов. Нередко возникновению такого осложнения способствует повышение давления как в протоках, так и в кровеносных сосудах, развивающееся уже в раннем послеоперационном периоде. Предупреждают такое осложнение правильное завязывание узлов, наложение лигатур на необходимом расстоянии от пересеченных концов протока или сосуда, выбор лигатуры необходимого диаметра, памятуя, что слишком толстая нить не обеспечивает должной степени сдавления перевязываемого тонкого пучка тканей и он может выскользнуть из хорошо затянутого узла. Предупреждает такую опасность и наложение "прошивных" лигатур, особенно при широком просвете сосуда или протока.

Определяя должную степень натяжения швов и узлов, ассистенту следует всегда иметь в виду, что после завершения операции механическая нагрузка на эти швы увеличивается вследствие изменения положения как самих органов, так и тела больного, вследствие восстановления моторики и иных видов жизнедеятельности сшиваемых органов, переполнения полых органов содержимым разного характера, вследствие восстановления мышечной тяги по завершении миорелаксации и т. д. Если уверенно рассчитывать на непосредственную прочность швов в таких условиях не приходится, то предпринимают дополнительные меры их подстраховки путем фиксации сшитых тканей и органов к окружающим тканям или к иным способам их укрепления.

43. Основные механические причины несостоятельности и негерметичности швов.

 а-непрочная или разволоченная нить; 6-слабый шов, наложенный на прочные ткани; в-толстой шов, наложенный на тонкие ткани; г - несоответствие толщины нити диаметру иглы, влекущее за собой образование широкого лигатурного канала в ригидных тканях; л -нарушение питания тканей при сильно затянутом шве, наложенном далеко от края; е-прорезывание сильно затянутого шва. наложенного слишком близко к краю раны; ж - скользящий узел, ведущий к развязыванию шва; з - узел на нити, приводящий к образованию широкого лигатурного канала; и - плохо затянутый непрерывный шов; к - редкие стежки непрерывного шва; л-редкие узловые швы; м - натяжение сшиваемых тканей.

Преходящее и не принимающее характера патологического процесса воспаление сопутствует любому хирургическому вмешательству. Воспалительные инфильтраты как осложнение операции возникают либо вследствие хирургической инфекции, либо в результате операционной травмы. Меры профилактики инфекции, а также повреждения органов и тканей, приведенные выше, являются, в свою очередь, мерами, предупреждающими развитие воспалительных инфильтратов. Другим условием образования инфильтратов является недостаточная санация брюшной полости в случае исходного ее загрязнения либо при скоплениях неудаленного экссудата. Вызывают образование инфильтратов инородные тела, в том числе шовный материал. Обеспечение хирургу условий для тщательной санации брюшной полости и соблюдение всех элементов асептического выполнения операции являются задачей ассистента по предупреждению развития инфильтратов. Следует отметить, что склонность к образованию инфильтратов различна у разных людей; это связано с индивидуальными особенностями реактивности их организма.

Также является индивидуальной тенденция к развитию внутрибрюшинных спаек после операции. Тем не менее существуют общеизвестные причины, которые могут привести к образованию послеоперационных спаек у предрасположенных к этому людей. В основном к развитию спаек после воспалительного процесса приводят те же причины, которые влекут за собой само воспаление. Этим определяются в целом и меры по профилактике спаечного процесса. Специфическими причинами образования спаек считают:

- асептическое воспаление серозного покрова;

- попадание в брюшную полость талька с перчаток;

- попадание на серозные оболочки йода и йодсодержащих препаратов;

- высыхание серозного покрова эвентрированных в ходе операции органов (как уже говорилось, ассистент должен обязательно укрыть извлеченные из брюшной полости петли кишечника теплыми влажными салфетками или операционным бельем);

- механическое повреждение серозного покрова, в том числе и микротравмы, ведущие к слущиванию мезотелия (в связи с этим обращение с серозным покровом должно быть предельно осторожным);

- засыпание в брюшную полость сухих антибиотиков. Насильственное удаление с поверхности органов плотно

лежащих фибринозных налетов при перитоните также способствует последующему формированию сращений. К такому мероприятию прибегать при санации брюшной полости не следует. Знание этих причин необходимо для грамотного ассистирования.

Не будем рассматривать интоксикацию, зависящую от характера самого патологического процесса и уже существующую к моменту операции, часто направленной на ее устранение. Остановимся на интоксикации, возникающей вследствие оперативного вмешательства, и на задачах ассистента по ее предупреждению. При этом будем понимать здесь под весьма общим термином "интоксикация" только комплекс разнообразных неблагоприятных последствий проникновения в кровеносное и лимфатическое русло бактерий и их токсинов, а также продуктов тканевого распада, возникающих именно в результате хирургических манипуляций. Не будем рассматривать и их патогенетические механизмы, часто принципиально различные. Не будем также касаться таких видов интоксикации, которые неизбежно связаны с особенностями данного оперативного вмешательства (например, после наложения прямого портока-вального шунта) либо с характером анестезиологического пособия.

Определив таким образом интоксикацию, остановимся на непосредственных ее причинах. Эти причины можно разделить на 2 группы - связанные с наличием локализованного источника интоксикации и связанные с формированием нового источника интоксикации.

 Интоксикация при наличии локализованного ее источника возникает при разрушении защитных барьеров и создании условий для генерализации процесса. Такими условиями являются:

- открытые зияющие просветы сосудов, особенно венозных сплетений, крупных и внутриорганных вен;

- восстановление кровотока в неповрежденных сосудах в результате отрыва тромбов или устранения механического их сдавления (разрушение защитного барьера локализованных гнойников; устранение заворота кишки со сдавленней брыжеечных сосудов);

- попадание токсичного содержимого на обширную всасывающую поверхность - ворсинчатый мезотелиальный покров висцеральной и диафрагмальной брюшины.

Чисто механическими факторами, способствующими реализации двух первых условий, являются повышение давления в локализованном очаге интоксикации и возникновение "эффекта насоса".

Интоксикация при наличии локализованного ее источника генерализуется при перечисленных условиях, наиболее часто в следующих ситуациях:

- при вскрытии внутрибрюшинных и внебрюшинных абсцессов, инфицированных гематом, скоплений тканевого распада (парапанкреатит), имеющих выраженный инфильтративный или грануляционный барьер;

- при попадании гноя, продуктов тканевого распада, содержимого полых органов (особенно инфицированного или при непроходимости кишечника), кист и тд. в свободную брюшную полость;

- при деторзии заворота кишки или узла.

Задача ассистента по профилактике интоксикации в этих случаях аналогична его задаче по профилактике хирургической инфекции при угрозе развития разлитого перитонита, бактериального шока и т. н. Вопрос о целесообразности деторзии заворота или резекции кишки решает хирург. Обычно перед этим производят пункцию и эвакуируют токсичное содержимое из кишки.

Ассистент должен всячески избегать таких манипуляций салфетками внутри гнойника, которые могут повысить там давление и вызвать "эффект насоса".

 Интоксикация, связанная с формированием нового ее источника в результате оперативного вмешательства, имеет разные причины. Наиболее частые из них следующие:

- попадание токсичных дезинфицирующих средств в брюшную полость и в рану (при использовании любых жидкостей для промывания брюшной полости ассистент должен лично убедиться в их наименовании и концентрации, прочитав этикетку на флаконе; то же относится к использованию новокаина или спирта для всякого рода интраоперационных блокад и анестезии);

- проведение аутоинфузии (реинфузии) инфицированной крови, излившейся в брюшную полость (для предотвращения этой опасности ассистент оценивает совместно с хирургом возможность проведения реинфузии и обеспечивает хирургу условия для тщательной ревизии органов брюшной полости с тем, чтобы своевременно выявить повреждения органов, могущие послужить источником инфицирования излившейся крови);

- тугая тампонада участков тканевого распада или кровоточащих участков органов и тканей, создающая условия для задержки токсичного отделяемого за тампонами при недостаточном его оттоке наружу (при выполнении тампонады в показанных случаях ассистент располагает окружающие место подведения тампона органы так, чтобы тампоны можно было вывести в рану кратчайшим путем и чтобы этот канал имел по возможности воронкообразную форму с основанием, обращенным к кожной ране; при ушивании раны брюшной стенки он должен обеспечить условия, исключающие сдавление тампонов, что ведет к нарушению их дренажной функции и задержке отделяемого, оттекающего мимо тампонов; для этого тампоны должны быть распластаны по всей ширине, не должны скручиваться в виде жгута и между краем тампона и швом брюшной стенки должен свободно проходить палец);

- использование чрезмерно узких дренажных трубок, не обеспечивающих должный отток тканевого отделяемого или содержимого полых органов и их выводных протоков (ассистент должен проверить проходимость дренажных трубок с помощью шприца с раствором новокаина. После установки и фиксации дренажей в просвете полого органа он должен убедиться в наличии оттока содержимого и в отсутствии препятствий оттоку - закупорки сгустками слизи, "песком", перегибов трубки, присасывания боковых окон в трубке к стенке органа и т. п.; только обеспечив должную декомпрессию полого органа, можно предупредить развитие интоксикации в послеоперационном периоде);

- раневая интоксикация вследствие распада рассеченных и размозженных при операции тканей (даже при небольших разрезах, тщательном гемостазе и надежном закрытии раны швами незначительная раневая интоксикация в послеоперационном периоде является неизбежной; чем больше разрез, чем больше зона хирургического повреждения тканей, особенно мышц, чем больше участков кровоизлияний, неудаленных гематом, раздавленных зажимами, перевязанных лигатурами и лишенных кровоснабжения, обреченных на некроз тканей, тем больше выражена раневая интоксикация в послеоперационном периоде; она усиливается, если операционная рана в силу каких-либо причин оставляется незашитой либо плохо дренируется; можно выполнить тщательнейшим образом очень большую по объему операцию, и раневая интоксикация при этом окажется едва выраженной; плохая оперативная техника, грубое обращение с тканями, тупые режущие инструменты, плохой гемостаз, захватывание в лигатуры излишне больших участков тканей, раздавливание мышц зажимами, размозжение и тупое разделение тканей вместо их рассечения приводят к выраженной раневой интоксикации даже после операций малого объема; источником интоксикации, как правило, являются гистаминоподобные продукты тканевого распада; для профилактики раневой интоксикации необходимы всемерное сокращение объема хирургической травмы и тщательная деликатная хирургическая техника, что во многом зависит от качества ассистирования).

Особой и самостоятельной причиной интоксикации является послеоперационная пневмония. Причины пневмонии после операций на органах брюшной полости и брюшной стенке различны. Сюда относятся дефекты предоперационной подготовки и ведения послеоперационного периода, погрешности в проведении анестезиологического пособия, особенно искусственной вентиляции легких, характер исходного хирургического и сопутствующих заболеваний, однако немаловажную роль в развитии пневмонии играет само оперативное вмешательство. Рассмотрим основные причины, способствующие возникновению пневмонии и связанные непосредственно с техникой операции.

Продолжительность операции. Чем длительнее открыта брюшная полость, тем больше вероятность возникновения пневмонии. Одной из причин ее возникновения является охлаждение, поэтому задача ассистента - согревание эвентрированных органов, укрытие широкой операционной раны.

Область оперативного вмешательства. Чем ближе к диафрагме расположена эта область, тем больше вероятность развития пневмонии. Ограничение дыхательных экскурсий диафрагмы за счет закладывания салфеток и полотенец под нее, придавливания ее зеркалами ухудшает вентиляцию легких и способствует развитию пневмонии.

Гипо венти ляци я за счет придавливания грудной клетки. Выше указывалось, что ассистент не должен облокачиваться на грудную клетку больного и не должен складывать на нее хирургические инструменты.

Рефлекторные воздействия с органов брюшной полости, особенно верхнего ее этажа. Грубое потягивание за желудок, желчный пузырь, травма поджелудочной железы и т. п. приводят к развитию субсегментарных дольковых (дисковидных) ателектазов (коллапсов) в нижних долях легких и способствуют возникновению пневмонии.

Кровопотеря и травматический (операционный) шок. Меры профилактики этих осложнений описаны выше.

Эмболии (клеточная, жировая, тромбоэмболия) мелких ветвей легочной артерии также способствуют развитию послеоперационной пневмонии (см. раздел 4.10).

Таким образом, опасность интоксикации, связанная с послеоперационной пневмонией, в значительной мере может быть уменьшена при соблюдении соответствующих технических оперативных приемов, в том числе и ассистентом.

Опасность тромбозмболических осложнений существует как в ходе вмешательства, так и в послеоперационном периоде, причем предпосылки к ним нередко закладываются в процессе самой операции. Не останавливаясь на общих мероприятиях по профилактике этих осложнений (применение антикоагулянтов, низкамолекулярных кровезаменителей, улучшающих реологические свойства крови и т.д.) и частных методах техники наложения шва при операциях на сосудах, рассмотрим общехирургические приемы, направленные в той или иной мере на предупреждение опасности тромбозов и эмболии.

Тромбозы артерий. Представляет опасность образование тромбов в тех артериях, кровоток по которым при данном виде операции не должен выключаться. Образование тромбов в брюшной аорте и общих подвздошных сосудах в результате абдоминальных операций является крайней редкостью и к этому должны быть специальные предпосылки в виде резко выраженных атеросклеротических изменений. Тем не менее перевязка даже мелких ветвей крупных артерий, произведенная в непосредственной близости от магистрального ствола, может привести к формированию в нем пристеночного тромба, который может стать источником тромбоэмболии периферических отделов либо стенозировать просвет сосуда на данном уровне. Такую перевязку целесообразно производить не ближе 0,5 см от крупного ствола и не ближе 0,2 см от второстепенного магистрального ствола. Раздавливание такого сосуда зажимом перед его перевязкой увеличивает опасность пристеночного тромбоза магистрали, так как повреждение интимы сосуда вблизи устья может распространиться на стенку основного ствола. Особенно опасен отрыв сосуда от основного ствола при его перевязке не только из-за возникающего кровотечения, но и из-за необходимости наложения швов на основной ствол, что увеличивает опасность тромбоза. Отрыв сосуда происходит при неосторожном потягивании либо прорезании пристеночной лигатурой.

Способствует тромбозу артерий травма - неэластичное сдав-ление для временного выключения кровотока, грубое придавливание к позвоночнику, костям таза и т. п. При необходимости временного взятия сосуда на держалку следует использовать ниппельные тонкие резиновые трубки либо специальные сосудистые зажимы, но не нити.

Опасна также электрокоагуляция мелких артериальных ветвей вблизи основного ствола.

Меры предупреждения тромбоза артерий вытекают из причин его возникновения, а так как ряд перечисленных оперативных приемов нередко выполняет ассистент, то ему здесь может принадлежать решающая роль. Если боковой сосуд перевязывает хирург, то ассистент должен предупредить смещение лигатуры вплотную к стенке основного ствола, подведя под перевязываемый сосуд диссектор и тем самым удерживая ее на должном расстоянии от магистрали до затягивания узла, особенно в глубине раны.

Тромбозы вен. Причины флеботромбозов, возникающих вследствие оперативного вмешательства, в основном те же, что и артериальных тромбозов, однако особенности строения стенки вены и венозного кровотока способствуют тромбообразованию в значительно большей мере. Дополнительными важными факторами формирования венозных тромбов являются исходное сдавление их просвета опухолевым или воспалительным инфильтратом, прорастание опухоли в стенку вены и воспаление венозной стенки. В этом случае можно говорить о тромбофлебите. Таким образом, помимо хирургической травмы, важнейшим фактором тромбообразования является хирургическая инфекция. Способствует этому также и операционная кровопотеря, сопровождающаяся нарушениями гемодинамики. Опасность флеботромбозов не следует преуменьшать, так как именно они являются источником угрожающих жизни эмболии.

Все меры по профилактике артериальных тромбозов, приведенные выше, в полном объеме, но значительно более скрупулезно должны выполняться ассистентом при работе на ветвях магистральных вен. Разрывы мелких второстепенных вен, кровотечение из которых прекращается спонтанно либо после непродолжительного прижатия их марлевой салфеткой, могут привести к образованию продолженных тромбов, распространяющихся на более крупные ветви. Особенно опасно это в зоне венозных сплетений в области малого таза. Все хирургические действия в этой зоне надо производить особенно тщательно и осторожно, избегая разрыва даже мелких вен. Задача ассистента заключается в обеспечении хирургу возможности своевременно увидеть и перевязать сосуды в пересекаемых тканях, для чего он должен использовать глубокие зеркала и хорошо отклонять в сторону от них мобилизуемые органы и разделяемые ткани, постоянно осушая при этом операционное поле.

Другим методом профилактики тромбозов вен является защита забрюшинной клетчатки, особенно тазовой, от вторичного инфицирования. Меры такой защиты, а также меры по предупреждению операционной кровопотери приведены в соответствующих разделах данной главы.

Очень опасным является восходящий септический тромбофлебит ветвей воротной вены, распространяющийся на основной ствол (пилефлебит). Его источником большей частью служат воспалительные процессы в области кишечника и червеобразного отростка, осложняющиеся тромбофлебитом мелких брыжеечных вен. Заметив эти изменения, сопровождающиеся утолщением вены и паравазальным отеком, ассистент должен немедленно указать на них хирургу для перевязки и пересечения пораженной зоны нейтральнее видимых патологических изменений. Ни в коем случае нельзя накладывать зажимы на измененный участок вены, массировать брыжейку при ощупывании вены и т.д. При резекции кишки в связи с флегмоной, инфарктом, ди верти кул итом и даже при аппендэк-томии при остром аппендиците ассистент должен показывать хирургу брыжеечные сосуды "на просвет", чтобы не оставлять неудаленные участки тромбированных брыжеечных вен. Просвет пересекаемой вены должен быть свободным от тромбов.

 Эмболии. Меры по профилактике послеоперационных артериальных эмболии при абдоминальных вмешательствах сводятся к предупреждению образования пристеночных тромбов в магистральных сосудах. Профилактика артериальных эмболии, источником которых являются тромботические массы, уже имеющиеся в аорте или в ушке левого предсердия, либо в аневризме сердца или аорты, по-видимому, сегодня практически невозможна. Однако следует считать хирургическим правилом отказ от настойчивой пальпации аневризмы аорты или подвздошных сосудов, а также самой аорты при атеросклеро-тических ее изменениях в ходе любой абдоминальной операции.

Интра- и послеоперационные эмболии, источником которых явились вены, наблюдаются значительно чаще и нередко таят значительную опасность. По характеру эмбола различают клеточную, жировую, воздушную и тромбоэмболию. Меры их профилактики различны в связи с разным происхождением.

Источником клеточной эмболии чаще всего являются злокачественные новообразования, а последствиями - развитие метастазов опухоли в легких, в печени, реже в органах, связанных с большим кругом кровообращения. Мерой профилактики такой эмболии служит соблюдение принципов абла-стики при онкологических операциях.

Источником жировой эмболии чаще всего является жировая ткань костного мозга при переломах и особенно при интрамедуллярном остеосинтезе длинных трубчатых костей. Однако жировая эмболия может иметь место при любых, в том числе абдоминальных, операциях. Последствия жировой эмболии - ателектазы и пневмонии, хотя она может и не иметь клинических последствий. Причина жировой эмболии при абдоминальных операциях - попадание свободного внеклеточного жира в зияющие просветы вен. Это имеет место при тупом разделении жировой клетчатки и несвоевременном гемостазе. Меры профилактики вытекают из механизма данного осложнения.

Воздушная эмболия при операциях на органах брюшной полости является редкостью в связи с положительным давлением в системе нижней полой вены. Тем не менее ее возможность полностью не исключается. Наиболее вероятным источником воздушной эмболии является попадание в вены воздуха, нагнетаемого шприцем, аппаратом для наложения пневмоперитонеума и при возникновении "эффекта насоса", особенно в области малого таза. Мерами профилактики служат проверка наличия крови в шприце при выполнении местной анестезии, освобождение шприца или системы от воздуха до начала любых инъекций; предупреждение "эффекта насоса" при осушении узких и замкнутых полостей, отказ от применения перекиси водорода для дезинфекции или гемостаза в таких полостях. Небольшие количества воздуха, попавшие в вену, могут не иметь последствий, умеренные - могут привести к воздушной эмболии сосудов головного мозга и ишемическим нарушениям, значительные -блокируют правое предсердие.

Тромбоэмболия, источником которой являются так называемые эмбологенные венозные тромбы, приводит к эмболии легочной артерии, часто с летальным исходом. Локализация этих тромбов при патологических процессах в брюшной полости, как правило,- венозные сплетения малого таза, однако не исключаются отрыв и миграция эмбологенных тромбов из бедренных, подвздошных и нижней полой вен.

Меры по профилактике тромбоэмболии сводятся к профилактике венозных тромбозов и тромбофлебитов в сочетании с основными мерами предупреждения воздушной и жировой эмболии.

Миграция инфицированных мелких тромбов может служить причиной сепсиса (профилактические меры приведены при описании методов предупреждения генерализации хирургической инфекции в данной главе).

Практически любая операция на органах брюшной полости или на брюшной стенке сопровождается временным или постоянным оставлением инородных тел в органах и тканях. К таким преднамеренно оставляемым рассасывающимся и нерассасывающимся инородным телам относятся нити (хирургический шовный материал), металлические скобки сшивающих аппаратов, тканевые протезы, различного рода дренажи. Это неизбежное зло является для сегодняшнего уровня хирургии закономерным, хотя и приводит иногда к серьезным осложнениям. В то же время любое непреднамеренное оставление инородных тел при операции, независимо от последствий, традиционно рассматривается в хирургии как чрезвычайное происшествие. Даже зависящие от явных дефектов хирургической техники и тактики тяжелые осложнения с летальным исходом (например, перитонит в связи с несостоятельностью швов анастомоза при ошибочном определении границы резекции нежизнеспособной кишки) при оценке работы хирургической бригады не ставятся в один ряд с оставлением инородного тела, не сопровождающимся осложнениями. Между тем иногда невозможно провести четкую границу между преднамеренным и непреднамеренным оставлением инородного тела, Так, например, чрезмерно длинные концы нитей хирургического узла ("усы"), строго говоря, можно отнести к непреднамеренно оставленному инородному телу, так как данная их длина не вызвана необходимостью. Широко применявшееся ранее и, по-видимому, применяемое и сейчас засыпание в брюшную полость сухого порошка антибиотиков иногда ведет к образованию свободно лежащих конкрементов из кристаллов этого препарата. В том и другом случае никому не приходит в голову предъявить хирургу сколько-нибудь серьезный упрек. В то же время оставшийся в брюшной полости небольшой обломок тонкой хирургической иглы, который хирургу не удалось найти, хотя он и предпринял к этому все доступные ему меры, обломок, не причиняющий больному никакого вреда, но случайно обнаруженный впоследствии при рентгенологическом исследовании, может послужить основанием для серьезного обвинения.

Таким образом, одной из важнейших задач всей хирургической бригады, включая операционную сестру, является обеспечение таких условий, которые исключали бы непреднамеренное оставление любого инородного тела, независимо от возможных последствий.

Последствия оставления инородных тел различны. Инородное тело может не вызвать никаких клинических проявлений и остаться не обнаруженным, но на это, естественно, ориентироваться нельзя. Значительно чаще инородные тела приводят к образованию спаек, воспалительных инфильтратов, абсцессов, они могут вызвать пролежни органов, кровотечение, непроходимость кишечника, перитонит. Исходы этих осложнений предсказать невозможно.

Непреднамеренно оставленные инородные тела можно разделить на 3 группы: 1) попавшие в организм до операции; 2) попавшие во время операции; 3) попавшие после операции. К первой группе относятся инородные тела, попавшие в результате самого патологического процесса или травмы. Это осколки снарядов и мин, пули, обломки других ранящих предметов, занесенные с ними пыжи, обрывки одежды пострадавшего и т. п. Попадает в брюшную полость и содержимое полых органов при их ранении или перфорации-плотные частицы пищи, фруктовые косточки, фекальные массы, конкременты желчных и мочевых путей, гельминты. Родившееся в брюнлгую полость плодное яйцо при трубном аборте, по сути дела, также является инородным телом. Оставление таких инородных тел имеет место в тех случаях, когда они не обнаруживаются в ходе операции. Обеспечение ассистентом возможности тщательного и методичного последовательного осмотра брюшной полости является единственным методом профилактики оставления необнаруженных инородных тел.

К инородным телам, попадающим в брюшную полость, внутренние органы и в ткани брюшной стенки после операции, относятся всевозможные виды дренажей и тампонов, введенных в ходе операции без должных мер предосторожности.

Условия, способствующие оставлению таких инородных тел (рис. 44):

- коротко обрезанные над уровнем кожи тампоны и дренажи;

- отсутствие фиксации или ненадежная фиксация этих предметов к коже;

- разрыв дренажей или тампонов под уровнем кожи. Для предупреждения этих осложнений ассистент должен

соблюдать следующие правила:

- длина наружной части тампонов и дренажей должна быть такой, чтобы их конец выступал над поверхностью кожи при максимальной амплитуде дыхательных экскурсий брюшной стеки и при максимально возможном вздутии живота, а также при любом изменении положения тела больного;

- все дренажи должны быть фиксированы к коже, что предупреждает не только их преждевременное выпадение или случайное извлечение наружу, но и ускользание внутрь; такая фиксация может быть произведена как с помощью специального шва, так и путем подвязывания к концам близлежащего кожного шва; привязывание дренажа должно быть прочным - нить должна слегка врезаться в стенку дренажа и немного суживать его просвет; в отдельных случаях для фиксации дренаж можно прошить;

- при вырезании в дренажной трубке боковых "окон" следует учитывать возможность их разрыва в этом слабом месте. Поперечник такого окна не должен превышать 1 /3 окружности трубки. Перед постановкой трубчатого дренажа, как и марлевого тампона, ассистент должен убедиться в его механической прочности и отсутствии скрытых надрывов. Аналогичные меры следует предпринимать и во время перевязок при смене дренажей и тампонов. Сказанное относится также к дренажам, оставляемым в просвете полых органов или их выводных протоков.

44. Некоторые причины оставления дренажей и тампонов в брюшной полости и меры предупреждения этих осложнений.

 а, б - коротко обрезанные и не фиксированные к коже дренаж и тампон при глубоком входе или при парезе кишечника могут ускользнуть в брюшную полость; в -разрыв резиновой трубки под кожей при большом боковом окне; г - боковое окно не должно превышать 1/3 окружности трубки; д -перед установкой дренажа его надо проверить на прочность; е - дренажи и тампоны надо фиксировать к коже; ж - фиксация должна бытьнадежной.

Инородные тела, попавшие в брюшную полость в ходе операции, называют также забытыми инородными телами. Они тоже имеют различное происхождение.

В брюшную полость может попасть содержимое полых органов-конкременты, гельминты, пищевые массы и др. Для предотвращения оставления таких инородных тел ассистент должен отграничить вскрываемый полый орган большими салфетками так, чтобы его содержимое попадало только на марлю, после чего эти салфетки удаляют вместе с инородными телами, не допуская выпадения их в свободную брюшную полость. Для этого вначале приподнимают края салфетки, и ее содержимое оказывается как бы в мешке. Если конкременты из желчного пузыря или мочевыводящих путей извлекают пинцетом или щипцами, то их надо извлекать по одному; если ложкой, то под нее подкладывают салфетку. Упавшее в брюшную полость инородное тело должно быть немедленно найдено. Откладывать эти поиски нельзя, так как и инородное тело, и органы могут сместиться. Во время поисков упавшего инородного тела отверстие в органе, откуда могут выпадать другие инородные тела, должно быть надежно блокировано. Все извлеченные инородные тела должны быть удалены за пределы раны, чтобы исключить их обратное попадание. Ассистент должен самым внимательным образом следить за характером и числом извлекаемых из просвета внутренних органов инородных тел и за их своевременным удалением за пределы операционного поля. При этом он должен обеспечить хирургу хороший обзор и стабильную ситуацию в ране, не изменяя положения инструментов, салфеток, а осушая рану, не перемещать при этом инородные тела в сторону из поля зрения. Используя для осушения электроотсасыватель, ассистент должен иметь в виду, что инородные тела могут оказаться плотно прижатыми к его наконечнику (могут присосаться к нему), но при перенесении таким образом за пределы операционного поля либо при изменении степени разрежения в аппарате могут вновь упасть в брюшную полость. Для предупреждения такого осложнения при переносе инородного тела, фиксированного к наконечнику аспиратора, следует подложить под него салфетку.

Инородные тела хирургического происхождения. Практически все предметы, имеющие непосредственное отношение к выполнению операции, может постичь печальная судьба "забытого инородного тела". Сюда относятся как целые предметы, так и их части - обрезки нитей, перчаток, дренажей, обломки игл, инструментов. Пожалуй, нет ни одного хирургического инструмента, который когда-то кем-то не был бы оставлен в брюшной полости, начиная от игл и небольших зажимов и кончая такими, как лопатка Ревердена. Особенно легко "теряются" в брюшной полости обломки хирургических игл и сломавшиеся при операции бранши кровоостанавливающего зажима или иглодержателя. Любое повреждение инструмента должно быть немедленно замечено ассистентом и операционной сестрой, и поиски обломка должны быть предприняты незамедтительно.

Особую категорию инородных тел составляют предметы из марли и хирургическое белье. Условиями, способствующими оставлению целого инструмента в брюшной полости, являются перемещение органов, когда он оказывается прикрытым ими, либо укрытие его салфеткой или полотенцем. Оставлению матерчатых изделий способствует пропитывание их кровью или иными жидкостями, что придает им вид окружающих тканей и органов.

Любой инструмент или салфетки, прикрываемые широким зеркалом, могут сместиться, уйти в глубину брюшной полости (замок инструмента может и разомкнуться при этом незаметно) и оказаться в числе "забытых". Очень опасны в этом отношении тупферы - зажим расстегивается, и марлевый шарик или небольшая салфетка остаются в животе.

Одним из видов инородных тел хирургического происхождения, как упоминалось, являются кристаллы лекарственных веществ.

Меры профилактики оставления инородных тел хирургического происхождения общеизвестны. Они заключаются в обязательном подсчете инструментов, салфеток, полотенец перед зашиванием раны брюшной полости. За это несет ответственность вся бригада. Однако и эти меры не избавляют от несчастья, так как подсчет может оказаться ошибочным. Применяют также прошивание салфеток тонкой рент-геноконтрастной нитью, что в необходимых случаях облегчает их обнаружение. Существуют и другие правила, которые необходимо соблюдать ассистенту:

- помнить все инструменты, находящиеся в ране, их расположение, назначение, не прикрывать их марлей, полотенцем, зеркалом, не прятать и не перемещать и при первой возможности напоминать хирургу о необходимости избавиться от них; стремиться все инструменты держать на виду, не оставлять свободно лежащими крючки и зеркала; инструменты, оставляемые в глубине раны на продолжительный срок, помечать марлевой тесьмой, выведенной за пределы раны и фиксированной к белью;

- участвовать вместе с хирургом в подсчете инструментов и салфеток к концу операции;

- замечать повреждения инструментов, скрытые дефекты и надрывы дренажей и тампонов, развернувшиеся марлевые салфетки и шарики;

- использовать в тупфере только один шарик или одну салфетку;

- при использовании больших салфеток не закладывать их в рану полностью, наружные концы фиксировать зажимом; промокшую марлю заменять;

- не использовать при открытом животе малые салфетки и шарики без особой необходимости; брать их у операционной сестры строго по счету;

- помнить перечисленные выше причины оставления инородных тел.

Дополнительной мерой, предупреждающей оставление салфеток, является пришивание к ним длинной тесьмы с металлическим кольцом на конце. Это позволяет поместить в брюшную полость ьсю салфетку, выводя наружу только ее "хвост", что не ограничивает операционное поле и облегчает подсчет и обнаружение салфеток.

Инородные тела случайного происхождения -посторонние предметы. К этой группе инородных тел относятся предметы, которые не используют при операции, но которые принадлежат окружению операционного поля и операционной комнате. В брюшную полость попадают пробки из открываемых флаконов, стекло разбитого шприца, крышки от баночек с гемостатической губкой, стекло разбитой лампы, штукатурка с потолка, мухи и комары, пуговицы с рукавов халата хирурга и ассистента, очки членов хирургической бригады и т. п. Мерами профилактики попадания и оставления таких инородных тел служат общие меры организации и безопасности операционной комнаты и должная осторожность и внимание всего персонала. Ассистент же должен все замечать, в то время как все внимание хирурга сосредоточено только на операции. Общие причины оставления инородных тел:

- дефекты организационного обеспечения операции и работы оперблока;

- невнимательность и рассеянность членов хирургической бригады, несоблюдение ими перечисленных правил;

- спешка и суета при выполнении операции, нервозная психологическая обстановка;

- критические ситуации - кровотечение, остановка сердца, технические аварии (выключение осветителей) и др., вызывающие растерянность, панику, суету, утрату внимания и настороженности;

- несчастья в хирургии - обстоятельства, не относящиеся ни к одной из перечисленных причин.

За оставление инородных тел все члены бригады несут во всех случаях моральную и профессиональную ответственность, а в некоторых случаях (при тяжелых последствиях) - и юридическую.

Подобного рода опасность в меньшей мере зависит от погрешностей оперативной техники, так как в основном относится к области ошибок клинической и операционной диагностики, однако именно в этом аспекте может быть связана с методикой выполнения диагностических мероприятий в ходе вмешательства.

Мера самой опасности нераспознанного характера патологического процесса также различна. В одних случаях лапаро-томия оказывается произведенной, по сути дела, напрасно, в других, при неустановленной причине найденных патологических изменений, удается справиться с их опасными для жизни последствиями и практическая цель операции оказывается достигнутой. Таким образом, следует рассматривать степень достигнутой точности операционного диагноза как имеющую клиническое (практическое) значение или представляющую чисто академический интерес. Однако иногда эти крайние

характеристики все же пересекаются, от чего зависит ответ на вопрос, надо ли во всех случаях "докапываться до сути", когда и где следует остановиться в стремлении уточнить диагноз. По-видимому, здесь применимы приведенные выше соображения о допустимом пределе операционного риска, который не должен превышать опасности заболевания. При этом следует руководствоваться реальной возможностью повлиять на судьбу больного, предприняв расширение объема операционного диагностического обследования с учетом его перспективности и меры опасности.

Неустановленный характер патологического процесса может иметь следующие варианты:

- не установлена причина найденных патологических изменений (не установлен этиологический диагноз); такая ситуация не является редкой; сюда можно отнести случаи так называемых криптогенных перитонитов, неустановленного первоисточника запущенного рака (первичной локализации), не-выявленный источник желудочного кровотечения и др.; вмешательство, предпринимаемое в таких ситуациях, обычно имеет паллиативный характер;

- не установлен характер найденного патологического процесса (не установлен патогенетический диагноз), например воспаление или опухоль; спонтанный разрыв органа или травма; стеатонекроз или петрификат; экссудат или транссудат и т. п.; такие ситуации чреваты опасностью вторичных тактических ошибок;

- не обнаружено патологических изменений, объясняющих дооперационную клиническую картину; в таких ситуациях истинный диагноз может выявиться после операции (пневмония при картине холецистита, почечная колика при картине аппендицита и др.); напрасная лапаротомия здесь может оказаться весьма опасной;

- обнаруженные изменения могут объяснить клиническую картину, но при этом остаются нераспознанными другие серьезные патологические изменения. Исход таких ошибок, зависящих от неполного операционного обследования брюшной полости, может быть катастрофическим. Примеры подобных ошибок чрезвычайно разнообразны. Сюда относятся невыяв-ленные множественные повреждения, ненайденные метастазы опухоли, необнаруженная опухоль печеночного угла при остром аппендиците, невыявленная перфорация гастродуоденальной язвы при наличии выпота в правой подвздошной ямке и изменениях червеобразного отростка вторичного характера и мн. др.

В ряде случаев характер патологического процесса может быть уточнен в процессе операции путем срочного гистологического исследования, операционных рентгенологических методов, при использовании так называемых провокационных методов операционной диагностики (например, пережатие печеночно-двенадцатиперстной связки для выявления источника желудочного кровотечения и др.). Иногда это уточнение может быть получено после операции (бактериологическое и бактериоскопическое исследование, результаты несрочной биопсии и т. д.).

Опасности нераспознанного характера патологического процесса, зависящие от техники выполнения операции, могут быть предотвращены при методичном скрупулезном обследовании брюшной полости. Обеспечение возможности такой ревизии - задача ассистента.

Кроме того, необходимо сопоставление клинической картины заболевания, анамнеза, а также механизма травмы с результатами операционной находки "на первый взгляд", что может послужить основанием для расширения объема ревизии и подключения дополнительных диагностических средств. Ассистент должен принимать носильное активное участие в таком обсуждении и оценке операционных находок. Я иногда приглашал в операционную для консультации патологоанатома.

Специфическим видом опасности операции является ее опасность для членов хирургической бригады. Коротко о мерах обеспечения безопасности бригады упоминалось выше. Остановимся на этом подробнее.

Опасность травмы. Наиболее частый вид травмы - повреждение рук при проколе хирургической иглой, при использовании острых крючков. Реже наблюдаются порезы скальпелем. Могут возникнуть повреждения осколками стекла при разрушении стеклянного цилиндра шприца во время выполнения местной инфильтрационной анестезии, особенно в плотных рубцово-измененных тканях, где требуется приложить к поршню значительное усилие. Также несоразмерное усилие вынужденно прилагается к шприцу большой вместимости, оснащенному иглой малого калибра. К редким видам повреждений относятся ожоги при неправильном использовании электрока-утера.

Роль ассистента в сбережении от повреждений рук хирурга и своих собственных весьма значительна. Он должен помнить об этом постоянно. Используя потенциально травмирующие инструменты, ассистент должен передавать их хирургу при необходимости только рукояткой и все время следить за положением острых концов, особенно при перемене позиции такого инструмента в операционном поле.

В обстановке операции микротравма может остаться незамеченной. Признаком прокола перчатки и пальца служит появление небольшого скопления (пятна) крови под поверхностью перчатки, и ассистент должен своевременно обратить на это внимание.

Могут быть весьма серьезными травмы, возникающие при неисправности электроаппаратов, баллонов, анестезиологической аппаратуры и др., приводящие к взрывам и пожарам. Однако это уже относится к общей проблеме техники безопасности и здесь не рассматривается. Личная мера профилактики таких несчастных случаев, зависящая от хирургической бригады, - ношение только такой одежды, которая исключает опасное накопление электрических зарядов, т.е. отказ от синтетических, шелковых и шерстяных тканей. В операционной допустима одежда только из хлопчатобумажной ткани.

Термические поражения могут возникнуть также при использовании лазерного скальпеля и криогенной аппаратуры. Изучение техники безопасности при работе с такими нетрадиционными хирургическими инструментами является прямой обязанностью ассистента.

Опасность инфицирования. Инфицирование у членов хирургической бригады возникает вследствие не замеченных своевременно микротравм, а также при нарушении целости перчаток без повреждения кожи или при попадании на кожу или слизистые оболочки первично инфицированных жидкостей (гноя, кишечного содержимого и т. п.). Меры предупреждения и обнаружения микротравм кисти и пальцев хирургов являются в то же время и мерами профилактики инфицирования. Любая обнаруженная микротравма должна быть тотчас же обработана спиртовым раствором йода. При этом реальной опасностью является не только гнойный процесс (панариций), но и такие инфекции, как гепатит, сифилис, СПИД и др.

Попадание инфицированных жидкостей на кожу происходит чаще всего в области предплечья, проксимальнее верхнего края перчатки, а также в области груди и живота хирургов, если они не пользуются фартуком, при обилии гнойного экссудата или желчи, либо кишечного содержимого, изливающегося наружу из брюшной полости. Ассистент должен предупредить такое осложнение, обеспечив своевременную эвакуацию этого содержимого, и особенно предупредить возникновение его истечения под давлением при вскрытии брюшины. Общим правилом является также использование влагонепроницаемых фартуков, защищающих область груди и живота хирургов под стерильным халатом, а также предварительное осушение брюшной полости до погружения туда руки выше уровня перчатки. При наступившем инфицировании предплечья следует заменить халат и вновь обработать руки. Инфицированные жидкости могут также попасть на лицо и в глаза хирургов в виде брызг или струи, в том числе струи крови. Фонтанирующий сосуд должен быть незамедлительно прижат. Испачканные колпак и маска подлежат замене, а кожу лица и глаза операционная санитарка промывает и осушает. В глаза закапывают 15-30% раствор сульфацил-натрия.

Опасность облучения возникает при рентгенологических исследованиях. Для уменьшения этой опасности на время включения аппарата бригада выходит из операционной, однако это не всегда возможно. В таких случаях в операционной остается минимально необходимое число членов бригады. При часто повторяющихся исследованиях остающиеся в операционной должны меняться между собой, при этом следует также учитывать индивидуальную опасность облучения для членов бригады.

Опасность интоксикации ингаляционными анестетиками может быть уменьшена использованием специальных технических средств очистки воздуха операционной.

Опасность переутомления хирургической бригады. Не касаясь вопросов организации работы, в том числе организации ургентного дежурства, а также кондиционирования воздуха в операционной, освещения и других факторов, влияющих на работоспособность бригады, отмечу только те методы борьбы с переутомлением, которые зависят от самих членов бригады и могут быть использованы в процессе операции. Замечу при этом, что переутомление бригады пагубно сказывается не только на них, но и на качестве выполнения операции, а следовательно - на судьбе больного.

Как правило, серьезное переутомление наступает при операции продолжительностью больше 6 ч. В таких случаях может возникнуть необходимость в организации кратковременного перерыва в операции для непродолжительного отдыха и подкрепления сил бригады, а при операциях значительно большей продолжительности даже в замене бригады, если имеется такая возможность.

Практически при распространенных видах абдоминальных операций необходимости в этом не возникает. Иногда может оказаться целесообразным при наличии двух ассистентов (и профессиональной допустимости) поменять их местами, так как второй ассистент, обеспечивающий расширение раны зеркалами и испытывающий в большей мере статические нагрузки, устает быстрее.

Существенно снижает опасность переутомления благоприятная эмоционально-психологическая обстановка в операционной, что достигается выполнением элементарных деонтологи-ческих (и общечеловеческих) правил. Некоторые из них сформулированы в гл. 2. Способствуют раннему наступлению переутомления спешка и суета, нервозность, посторонние

разговоры, шум в операционном блоке, излишнее освещение вне зоны операционного поля и т. п.

Грамотная работа ассистента намного облегчает задачу хирурга и оберегает его от преждевременного переутомления.

Если же хирургу приходится преодолевать не только чисто хирургические трудности, но и трудности, связанные с плохим ассистированием, то переутомление у него наступает раньше.

Элементарные меры профилактики раннего переутомления:

- периодическое глубокое дыхание (вдох носом, выдох ртом), как способ предупреждения гипоксии;

- статическая гимнастика, заключающаяся в периодическом сокращении различных групп мышц, бездействующих во время длительной операции (мышцы спины, брюшного пресса, нижних конечностей);

- осторожная периодическая двигательная гимнастика - покрутить и покивать головой, расправить плечи, приподнять и опустить плечи, произвести несколько небольших по амплитуде разнообразных движений в пояснице, переступать с ноги на ногу, поболтать поочередно ногами, размять голеностопные суставы, пошевелить пальцами стоп и т. п.;

- при утомлении зрения, предупредив хирурга и получив от него разрешение, несколько раз крепко сжать веки (зажмуриться) и даже некоторое время постоять со слегка прикрытыми глазами;

- попросить обслуживающий персонал операционной осторожно помассировать межлопаточное пространство через одежду, соблюдая предосторожность (нарушение асептики);

- попросить положить в рот под маску кусок сахара.

Первым признаком начинающегося переутомления у ассистента является появившееся настойчивое желание, чтобы хирург быстрее закончил операцию, и впечатление, что операция идет слишком медленно.

Своевременное предупреждение всех опасностей хирургической операции во многом зависит от ассистента и возлагается на него.

В предыдущих главах рассматривались некие общие типовые правила ассистирования, ориентированные на стандартные ситуации. Между тем в хирургической практике нередко имеют место такие отклонения от стандарта, к которым должны быть готовы как оператор, так и ассистенты. Остановимся на них подробнее. Некоторые, как будет показано, в большей мере относятся к самому оператору, однако без них данное изложение было бы неполным.

Что ни хирург -то разный стиль работы. Он зависит от темперамента, эмоционально-психологического склада, опыта, владения хирургической техникой, школы, личных установок, возраста, клинических и параклинических особенностей данной операции, настроения, утомления и целого ряда других факторов. Стиль работы каждого хирурга индивидуален и не всегда одинаков в различных ситуациях.

Тем не менее можно выделить 3 основные характеристики стиля работы хирурга, крайние варианты которых предъявляют специфические требования к работе ассистента. К ним относятся темп, методика и автономия. Из разнообразных комбинаций различных вариантов этих характеристик складывается конкретный индивидуальный стиль работы хирурга. Далее будем рассматривать по 3 основных варианта каждой из характеристик.

Темп.Быстрый темп. Скорость выполнения хирургом различных манипуляций далеко не всегда находится в связи с качеством и тщательностью их исполнения, поэтому общая продолжительность однотипных операций у хирурга, оперирующего очень быстро, но суетливо и недостаточно аккуратно, может оказаться значительно большей, чем у хирурга, оперирующего не торопясь, но экономящего общее время за счет только необходимых действий, тщательности их выполнения, исключающей досадные неудачи, завершенности каждого этапа операции.

Независимо от методики и общей продолжительности вмешательства высокий темп работы хирурга предъявляет повышенные требования к ассистенту, который должен успевать помочь при каждой отдельно выполняемой манипуляции (перевязка сосуда, завязывание лигатуры, высушивание и т. п.) на каждом этапе операции. Здесь ассистент должен стремиться не задерживать хирурга и при этом делать свою работу со всей тщательностью. Операция в быстром темпе требует от ассистента хорошей технической подготовки.

Средний темп наиболее благоприятен для качественного ассистирования. При слаженной работе и хорошей хирургической технике всей бригады темп "сам по себе" может незаметно увеличиться.

Медленный темп. Медлительность хирурга как свойство его личности может отразиться и на темпе операции. Медленный темп может оказаться вынужденно необходимым в ряде опасных ситуаций. Внешне медленный темп может, как упоминалось, быть у хирурга, оперирующего в целом очень быстро, предпочитающего "медленно спешить". Такой стиль обычно характеризует очень высокое мастерство.

Ассистировать такому хирургу иногда бывает очень нелегко, так как при скупой завершенности и простоте каждого его хирургического действия любая техническая небрежность или несобранность ассистента, именно из-за излишеств, неизбежно приводит к задержке всей операции.

Если же хирург вообще оперирует медленно, то ассистент должен стремиться не опережать его, что будет только помехой, однако он может и должен своевременно сам подготовить хирургу условия для начала каждого последующего этапа операции, тем самым сокращая общую ее продолжительность. Помогая медленно оперирующему хирургу, ассистент может тщательно отрабатывать свою хирургическую технику.

 Методика. Будем понимать под методикой аккуратность, тщательность и педантичность в выполнении каждой хирургической манипуляции и обращении с тканями. В итоге именно методика в наибольшей мере характеризует саму хирургическую технику. В связи с этим оценим уровень методики суммарно как высокий, средний и низкий.

Высокий уровень. Трудности ассистирования хирургу, обладающему высоким методическим уровнем, высоким мастерством, упомянуты выше. Такая методика неизбежно предъявляет свои требования к ассистенту, заставляя его подтягиваться до уровня хирурга. В то же время аккуратное, тщательное и педантичное выполнение каждого хирургического приема облегчает задачу ассистента тем, что хирург при этом как бы "вкладывает ему в руки" то, что он в данный момент должен сделать. Здесь ассистент должен стремиться сохранить строгую простоту каждой манипуляции и не усложнять ее никакими "вольностями" своего стиля.

Средний уровень. Такой уровень несколько расширяет обязанности ассистента, предоставляя ему больше свободы действий, большую самостоятельность выбора, хотя подобного рода самостоятельность не является благом, так как она определяется вынужденно не наилучшим примером хирургической техники. В принципе, чем ниже техника оператора, тем выше должна быть техника ассистента.

Низкий уровень. Ассистировать такому хирургу особенно трудно как технически, так и психологически. Ассистент должен быть чрезвычайно собран и внимателен. В его задачу входит предупреждение всех опасностей, связанных с недостаточным хирургическим мастерством. Однако и негативные примеры иногда оказываются полезными в учебно-воспитательных целях.

Автономия. Будем понимать под этим термином меру независимости хирурга от качества ассистирования, от подготовки и технического уровня ассистента. В связи с этим рассмотрим такие варианты данной характеристики стиля хирурга, как полная, частичная и недостаточная автономия.

Полная автономия. При таком стиле работы хирург все делает сам. Сам накладывает кровоостанавливающие зажимы, сам завязывает лигатуры и швы, сам осушает операционное поле. Любые активные действия ассистента и даже попытки активной помощи ему мешают и иногда вызывают негативную реакцию. Ассистировать такому хирургу трудно, хотя бы даже потому, что во время операции ассистент оказывается вынужденно почти неподвижным и не чувствует своей необходимости. Создается впечатление, что полностью автономный хирург может оперировать "с кем попало". Задача ассистента сводится к удержанию зеркал и органов, в обеспечении хирургу должного операционного поля.

Частичная автономия. Хирург поручает ассистенту выполнение второстепенных манипуляций, в чем, собственно говоря, и заключается ассистирование. Приводимые типовые правила ассистирования для стандартных ситуаций ориентированы именно на такого оператора.

Недостаточная автономия. При этом хирург существенно зависит от помощи ассистента, так как он не привык все делать сам. Такой "избалованный" хирург формируется при длительной совместной работе с высококвалифицированными ассистентами либо он не чувствует еще полной самостоятельности, либо, будучи весьма опытным, избрал сознательно такой стиль работы для обучения ассистентов. Независимо от причин ассистировать такому хирургу трудно, так как к качеству ассистирования здесь предъявляются во всех случаях очень высокие требования. Если недостаточная автономия зависит от недостаточной квалификации хирурга, то операция может превратиться в коллективную, без четкого распределения обязанностей между членами бригады, что очень плохо, так как при этом нарушается план операции и могут возникнуть опасные осложнения.

Знание особенностей ассистирования при разном стиле работы различных хирургов поможет ассистенту стать надежным помощником каждого из них. В то же время, заимствуя у каждого то хорошее, что в большей мере окажется пригодным ему самому в соответствии с его индивидуальными характеристиками, он сумеет извлечь из этого немалую для себя пользу.

Сказанное здесь будет относиться во многом к оператору, хотя и касается проблемы ассистирования. Естественно, что каждый хирург стремится выбрать ассистента, в наибольшей мере соответствующего своему стилю работы и опыту в данной операции. Однако такая возможность имеется далеко не всегда. Ассистент также предпочитает определенного хирурга, но это

зачастую также не может быть удовлетворено. Остановимся на различных ситуациях, определяющих состав хирургической бригады и общий стиль ее работы.

 Ассистирование хирургу, более опытному, чем ассистент. Такая ситуация является наиболее частой. При этом хирург руководит работой на основах единоначалия, а ассистент должен максимально приспосабливаться к стилю работы хирурга. Такое ассистирование следует рассматривать также как один из важнейших способов обучения на личном примере. Однако и хирург при этом должен учитывать возможности ассистента, его технику и темперамент и стараться не ставить ассистента в чересчур затруднительное положение, хотя бы даже за счет некоторого увеличения продолжительности операции. При явно недостаточном опыте ассистента хирург может несколько уменьшить темп и увеличить автономию.

 Ассистирование равному по опыту хирургу. К сожалению, именно при этом могут возникнуть досадные ситуации. Именно такой ассистент склонен критически оценивать работу хирурга, рассматривая ее с позиций своего опыта и стиля. Именно в такой ситуации ассистенту трудно удержаться от дачи непрошеных советов и чрезмерной, мешающей хирургу активности. И именно здесь ассистент должен строго соблюдать хирургическую дисциплину, придерживаться стиля работы оператора, проявлять активность только в необходимых случаях и не превращать операцию в "коллективное вмешательство" без строгого распределения ролей.

Положение хирурга при этом также не является простым. С одной стороны, он вправе рассчитывать на корректное ассистирование своего коллеги, с другой - он не может полностью игнорировать ни справедливые критические замечания, ни разумные советы ассистента, хотя это и ограничивает в некоторой мере его автономию. Кроме того, он должен иметь внутреннюю уверенность, что в трудной ситуации получит необходимую помощь.

Слаженная работа такой бригады возможна в оптимальном варианте при соблюдении всеми ее членами хирургической дисциплины, правил медицинской деонтологии и норм человеческого поведения, определяемых воспитанием.

 Ассистирование менее опытному хирургу. Такое распределение ролей в хирургической бригаде производится исключительно с учебными целями, поэтому максимальная нагрузка и ответственность ложатся на ассистента. Мера автономии оператора здесь может быть несколько ограничена, однако оператор неизбежно выполняет все манипуляции именно так, как умеет, - в своем стиле. Это не исключает коррекцию и усовершенствование его стиля в процессе работы по совету и показу выполнения отдельных приемов ассистентом. Оператор обязан выполнять все указания ассистента и прислушиваться к его советам.

Задачи ассистента в такой ситуации сводятся к следующему:

- не сковывать инициативу оператора, не лишать его самостоятельности, не "давить" на него своим авторитетом и положением, не унижать достоинство оператора пусть даже справедливыми замечаниями, а делать их в корректной форме;

- создавать видимость полной самостоятельности и автономии оператора, не навязывать ему непривычный темп работы, но постоянно и деликатно при необходимости корректировать его методику;

- быть достаточно активным в помощи, оставляя оператору узловые моменты вмешательства;

- при необходимости взять инициативу в свои руки -стремиться делать это незаметно для оператора и других членов бригады;

- при необходимости наиболее опасные этапы операции полностью или частично выполнять самому, не меняя своей позиции;

- при необходимости навязать оператору наилучший план операции - делать это таким образом, чтобы у того, во-первых, не возникло другой альтернативы, а во-вторых, чтобы оператор принял этот план за свое собственное решение; для этого опытный ассистент "подставляет" хирургу именно ту зону оперативного действия и в такой позиции, чтобы дальнейшая последовательность манипуляций хирурга стала для него совершенно очевидной;

- при возникновении осложнений по неопытности хирурга не упрекать его в этом;

- при возникновении осложнений и необходимости собственного вмешательства - делать это незамедлительно;

- при необходимости дать совет - предварительно спросить, что оператор собирается сделать сам, может быть, необходимость в совете и отпадет;

- если план оператора представляется ассистенту не наилучшим, но, тем не менее, операция не причинит ущерба больному, не препятствовать оператору в выполнении его плана;

- по мере возрастания опыта оператора уменьшать уровень опеки;

- по окончании операции объективно разобрать все ошибки оператора; умный воспримет это как должное.

Такова методика ассистирования младшему хирургу, которая представляется мне наиболее рациональной. Однако существуют и другие методы.

 "Мелочная опека" - постоянно напоминать оператору о том, что он должен сделать, "держать оператора за руку" в буквальном и переносном смысле, постоянно перехватывать у него инициативу при выполнении ключевых моментов операции и тем самым фактически выполнить операцию самому, не оставив у него даже обманчивого впечатления о сколько-нибудь самостоятельном оперировании. Если такое поведение ассистента диктуется необходимостью, то такой оператор попросту не подготовлен для начала самостоятельной работы.

 Методика "бросания в воду" является другой крайностью. Ассистент полностью занимает пассивную позицию и предоставляет оператору возможность "выплыть" самостоятельно из любых положений, пока тот не запросит помощи сам. Такая методика, безусловно, имеет положительные стороны, но она может оказаться небезопасной и ее можно одобрить только по отношению к оператору, имеющему значительный опыт, приближающийся к опыту ассистента, так как речь при этом идет не только об обучении хирурга, но, главным образом, о качественном выполнении операции, которое может быть значительно лучшим при должной активности опытного ассистента.

Сказанное в известной мере относится к весьма специфичной области - к медицинской педагогике.

Поскольку ассистенты такой категории наверняка не будут читать эту книгу, то все сказанное здесь адресуется только хирургам, вынужденным в силу каких-либо обстоятельств оперировать, не имея сколько-нибудь квалифицированного помощника. Такими ассистентами могут быть врачи, не имеющие хирургической подготовки, студенты-медики, средний и младший медперсонал и даже случайные люди.

Общими требованиями для хирурга, вынужденного оперировать с такими ассистентами, являются:

- необходимость предварительного инструктирования ассистента;

- обучение ассистента показом в ходе операции;

- полная автономия, максимально доступный ему методический уровень и такой темп, который может быть обеспечен без расчета на своевременную помощь ассистента.

 Врачи, не имеющие обще хирургической подготовки. Если это представители так называемых узких хирургических дисциплин (стоматологи, офтальмологи, отоларингологи), то они имеют свои определенные профессиональные привычки, отличающиеся от общехирургической методики, что делает работу совместно с ними весьма затруднительной. Так, например, они не привыкли работать в перчатках, не привыкли к большому операционному полю, у них нет "чувства ткани", нет настороженности по отношению к марлевым шарикам и т. д. За такими ассистентами, образно говоря, "нужен глаз да глаз", так как, стремясь активно помочь, они могут основательно помешать. Гинекологи, урологи, травматологи, как правило, бывают достаточно "безопасными", хотя и недостаточно опытными ассистентами, однако выполнение элементарных приемов у них хорошо отработано.

 Врачи, не имеющие никакой хирургической подготовки. Они не обладают профессиональными привычками узких специалистов и в этом отношении менее опасны. В то же время отсутствие каких бы то ни было хирургических навыков, а также, как правило, полное незнание анатомии заставляют расценивать такого ассистента как человека, не имеющего медицинского образования, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Главная задача хирурга-предусмотреть и предупредить возможное нарушение таким ассистентом элементарных правил хирургической асептики, поэтому даже мытье рук ассистентом должно строго контролироваться. Кроме того, хирург должен быть готов к тому, что такой ассистент может в любой момент выйти из строя.

Студенты старших курсов мединститутов, имея те же недостатки, что и врачи без хирургической подготовки, выгодно отличаются от них лучшим знанием анатомии и нередко естественным интересом к операции. Студенты старших курсов могут оказаться вполне удовлетворительными ассистентами.

 Медсестры и фельдшеры, санинструкторы, не работавшие в операционной, практически не отличаются в качестве ассистентов от врачей без хирургической подготовки. Наилучшими ассистентами из числа среднего медперсонала являются операционные сестры, не входящие в состав данной бригады, которые быстро привыкают к этой роли.

 Операционная сестра, входящая в бригаду, т. е. подающая хирургу инструменты, в ряде случаев оказывается и его единственным ассистентом. Опытные операционные сестры, длительное время работающие с одним и тем же хирургом в малых стационарах, превосходно справляются с такой двойной ролью. При этом и у хирурга вырабатываются своеобразный стиль работы и нетрадиционные приемы. Так, например, он обычно сам заряжает нитью иглу, пока сестра удерживает крючки, а эти нити сестра готовит заранее в достаточном количестве и располагает их и инструменты на своем столике так, чтобы они были легко доступны хирургу. Для того чтобы максимально высвободить руки операционной сестры-ассистента, хирург учится сам снимать кровоостанавливающие зажимы при перевязке сосудов. Для этого же шире используются "автоматические" ранорасширители типа Госсе и ранорасши-рители Сегала, фиксируемые к операционному столу.

 Мне рассказывали об одном очень хорошем хирурге, работавшем в небольшой сельской больнице, который успешно делал резекции желудка вдвоем с операционной сестрой. При этом зеркала-ранорасширители он фиксировал к радиатору парового отопления в операционной с помощью шнура, который привязывала санитарка.

 Из числа младшего медперсонала санитарки оперблока могут быть также привлечены к ассистированию. Они имеют должное представление об асептике, привыкли к обстановке операционной, и некоторые из них достаточно ясно представляют себе и характер патологического процесса, и ход операции, и технику ее выполнения.

 Случайные лица самых различных профессий в силу обстоятельств могут оказаться ассистентами на экстренных операциях, производимых на месте травмы или острого заболевания, при невозможности эвакуировать пациента в хирургический стационар. Материально-техническое обеспечение таких операций может оказаться чрезвычайно примитивным и также случайным и здесь не рассматривается.

Если имеется хотя бы какая-нибудь возможность выбора такого ассистента, то я предпочел бы на эту роль рожавшую женщину, занимающуюся домашним хозяйством. У нее меньше, чем у мужчины, страх крови, она имеет опыт в шитье и обращении с матерчатыми тканями, она знакома с элементами препаровки тканей по практике приготовления пищи, у нее мягче руки, она более сочувственно относится к чужим страданиям и нередко выносливее, у нее меньше выражено чувство отвращения к содержимому кишечника и обнаженным внутренним органам. Все это, конечно, не означает, что женщина - прирожденный хирург, но в такой ситуации можно рассчитывать на ее лучшую адаптацию и большую, чем у неизвестного мужчины, застрахованность от непредсказуемого обморока в самое неподходящее время.

Если имеется возможность выбора по профессии, то в большей мере могут подойти на роль ассистента люди, занимающиеся каким-либо рукодействием. В любом случае желательно ориентироваться на добровольцев и производить отбор из их числа.

Выбранного ассистента надо тщательнейшим образом проинструктировать и по ходу подготовки к операции рассказать ему, в чем она будет заключаться, что он увидит и что должен будет делать. Желательно заранее ознакомить его с инструментами и показать на каких-либо подходящих подручных предметах, как надо с ними обращаться. Одним из принципов такого экстренного обучения, в том числе и обучения обработке рук, надеванию халата и т. п., является принцип подражания - "делай, как я". В процессе операции такого ассистента, независимо от качества его работы, надо периодически подбадривать и хвалить, одновременно исправляя все его ошибки и недочеты, чтобы не вызвать у него психологический ступор.

На случай выхода такого ассистента из строя желательно иметь проинструктированного резервного ассистента.

При отсутствии операционной сестры всю подготовку операции и ее обеспечение берет на себя хирург.

Можно выделить 3 вида двухбригадных операций.

Две бригады независимо друг от друга выполняют одновременно две различные операции на разных областях тела.

Такой метод в абдоминальной хирургии практически не используется, хотя в принципе и возможен, например одновременные операции при двухсторонних паховых грыжах. Чаще такой метод оказывается целесообразным при операциях на органах брюшной полости и другой области тела, например при политравме.

Для обеспечения таких операций следует в каждую бригаду включать свою операционную сестру с отдельным инструментальным столиком.

Особенностью ассистирования при этом являются необходимость сосредоточения внимания ассистента только на "своей" операции и полное исключение естественной его любознательности о ходе дела в параллельной бригаде. Особенно важными являются полное разобщение инструментов, салфеток и белья, которыми пользуется каждая бригада, и раздельный их подсчет. При двухбригадной операции зачастую возникают неудобства в работе (теснота и др.). Поэтому каждая бригада должна стремиться не мешать друг другу технически и соблюдать предельную сдержанность в своих внутренних переговорах. Обмен информацией между бригадами относится только к компетенции операторов.

Обе бригады синхронно выполняют разные этапы одной операции на смежных или отдаленных областях тела. Наиболее часто таким образом выполняют брюшно-промежностную экстирпацию прямой кишки. Возможна, например, синхронная пластика пищевода с выполнением внутрибрюшного этапа силами одной бригады, а внутри грудного или шейного - силами другой.

Одна из бригад при синхронных операциях является вспомогательной и включается в работу не сразу.

Все сказанное относительно одновременно выполняемых различных операций в полной мере относится и к синхронным вмешательствам. Особенностью последних является необходимость четкой слаженности работы бригад, что также координируется только операторами, за которыми ассистенты должны очень хорошо поспевать. При таких операциях ассистенты должны иметь достаточную подготовку и опыт. При этом следует иметь в виду и различную меру асептичности выполняемых раздельно и синхронно этапов операции, что накладывает свои требования на их разобщенность.

Самостоятельным видом синхронной операции является выполнение некоторых, обычно завершающих, ее этапов силами двух бригад, формируемых из числа членов основной бригады путем ее разделения. При этом одна операционная сестра обеспечивает обе бригады. В составе вспомогательной бригады может оказаться, например, только один из двух ассистентов, который должен быть подготовлен к самостоятельному выполнению порученного ему этапа операции. Такой метод нередко применяется при формировании выводимого наружу кишечного свища и одновременном зашивании основного разреза брюшной стенки (например, при операции Гартмана). При таком варианте каждой бригаде выделяется отдельный инструментарий и марлевый материал, но завершающий их подсчет производится совместно.

 Последовательное выполнение этапов одной операции силами двух разных бригад. В абдоминальной хирургии такой метод практически не используется, хотя, в принципе, при очень длительных операциях и переутомлении хирургов частичная или полная смена бригад является допустимой. Более приемлема смена ассистентов, замена оператора крайне нежелательна.

Основным правилом замены ассистента или всей бригады является либо передача свободного операционного поля без инструментов и салфеток и подсчет израсходованного материала и инструментов в момент передачи, либо передача всего, что находится в операционном поле, строго по счету из рук в руки.

Вновь включившийся в операцию ассистент обязан ознакомиться с содержанием данного этапа операции, топографией органов и сохранить существующую ситуацию.

Одним из распространенных вариантов частичного изменения состава бригады является метод "мобильного хирурга". При этом ассистенты делают относительно несложные начальные и завершающие этапы операции, например вскрытие и зашивание брюшной полости, исполняя при этом функции оператора, а хирург выполняет основные этапы операции, по завершении которых переходит к другому операционному столу, где бригада других ассистентов к этому моменту должна уже завершить начальный этап другой операции.

Такая организация работы существенно увеличивает пропускную способность хирургических бригад, но требует четкой слаженности всего персонала и определенной самостоятельности ассистентов.

Частным случаем двухбригадной операции является работа одной из них за пределами операционного поля - при подготовке трансплантируемых органов. Эту особую ситуацию я не рассматриваю.

Следует различать освоение операций, являющихся новыми для данной бригады, и освоение принципиально новых операций.

Освоение операций, новых для данной бригады. Этому должна предшествовать предварительная совместная теоретическая и желательно практическая подготовка (на животных, на трупах). Необходимо обсудить все последовательные этапы предстоящей операции, возможные трудности и осложнения, а также методы их преодоления. Необходимо тщательно изучить имеющиеся рисунки и описания этапов операции, новый инструментарий. Совместному обсуждению подлежат также последовательность и согласованность действий хирурга и ассистентов.

При возможности надо, чтобы каждый из членов такой бригады присутствовал на операции, а лучше ассистировал хирургу, уже освоившему данное вмешательство. В период освоения таких операций желательно комплектовать постоянный состав хирургических бригад с наиболее подготовленными ассистентами.

Освоение принципиально новых операций производится в установленном порядке и является чрезвычайно ответственным делом. Предварительное испытание методики на трупах и в эксперименте является правилом. При этом ассистенты также должны освоить технику операции, выполнив ее на животных или на трупе. Желательно, чтобы технический. уровень и клинический опыт ассистентов на таких операциях был не ниже либо приближался бы к опыту и технике хирурга и чтобы бригада имела опыт совместной работы (сработанность) при близких по характеру операциях. При этом необходимо исключить "коллективное оперирование" и строго соблюдать хирургическую дисциплину. Естественно, что нужна и предварительная подготовка операционной сестры, а иногда и анестезиолога.

Эти операции должны тщательно документироваться. Полезно заснять операцию (видеофильм) или сделать серию фотографий каждого этапа. Необходимо также до операции заготовить рисунки каждого ее этапа. Знаю по личному опыту, как это помогает.

Можно выделить 3 группы "операционных катастроф":

- внезапно возникшее катастрофическое состояние больного;

- катастрофическое состояние операционного помещения;

- катастрофическое состояние операционной бригады.

 Внезапно возникшее катастрофическое состояние больного на операционном столе рассматривалось в разделе "Осложнения в ходе операции" гл. 4. Не касаясь клинических и технических аспектов различных осложнений, рассмотрим возникающие при этом ситуации, имеющие достаточно общий характер.

К таким катастрофам относятся кровотечение, разрыв органа, инфицирование брюшной полости, остановка дыхания (при самостоятельном дыхании больного), регургитация и аспирация рвотных масс, операционный шок, коллапс, остановка сердца, клиническая смерть, а также возбуждение больного при наркозе без использования миорелаксантов.

Меры по ликвидации этих осложнений относятся либо к компетенции хирурга (см. соответствующий раздел), либо к компетенции анестезиолога. Катастрофическое состояние больного влечет за собой прекращение операции или изменение ее плана для устранения "хирургических" осложнений.

В такой ситуации очень важно избежать паники и суматохи, растерянности и проявить необходимое спокойствие, выдержку и находчивость.

Задачи ассистента при этом сводятся к следующему:

- не допустить расстерилизации операционного поля, белья, рук и инструментов;

- не допустить оставления инородных тел в брюшной полости;

- активно помогать хирургу в устранении хирургических осложнений.

Для решения этих задач он должен действовать в соответствии, с приведенными выше правилами. В случае временного прекращения операции ассистент должен сосчитать остающиеся в брюшной полости инструменты и салфетки, если они не могут быть удалены, и закрыть рану полотенцем или простыней до возобновления операции. По окончании катастрофической ситуации он должен произвести повторный подсчет всего хирургического арсенала, находящегося в животе. Такой подсчет для контроля следует производить вслух.

В случае наступившей расстерилизации ассистент должен своевременно обратить на это внимание хирурга. При необходимости проведения реанимационных мероприятий ассистент принимает в них посильное участие (прижатие брюшной аорты, массаж сердца и т. п.). Если для этого (например, для торакотомии) хирург вынужден перейти к другой области тела больного, то ассистент, даже помогая ему, страхует основное операционное поле от возможных осложнений.

Прекращение операции производится не мгновенно. Те ее этапы, которые уже начаты, должны быть завершены (завязывание лигатуры, наложение зажима на кровоточащий сосуд и т. д.). Прекращение операции не должно создавать дополнительного повода для осложнений.

Операция возобновляется по ликвидации катастрофы. Если же катастрофа заканчивается смертью больного на столе, то ассистент должен удалить из брюшной полости по счету все салфетки и инструменты, после чего кожу зашивают наглухо.

 Катастрофическое состояние операционной может возникнуть в результате различных причин, которые трудно предусмотреть. Они могут быть связаны с неисправностью, выходом из строя и аварийным состоянием аппаратуры и систем технического жизнеобеспечения оперблока, а также с угрозой самому помещению из-за стихийных бедствий, военных действий и т. п. В зависимости от характера, степени опасности и темпа развития таких катастроф оказываются возможными в различной мере и действия хирургической бригады, направленные на предупреждение или устранение их последствий. Рассмотрим основные меры защиты больного на столе, связанные или не связанные с необходимостью его эвакуации.

Если такая ситуация сложилась до начала операции, то, даже если больной введен в наркоз, операцию следует отменить.

Если операция начата, то ее следует прекратить. О методах прекращения операции в связи с катастрофическим состоянием больного говорилось выше. В данной ситуации прекращение операции может оказаться вынужденно мгновенным. Даже в таком случае надо попытаться хотя бы на ощупь наложить зажим на кровоточащий сосуд, если это происходит в момент кровотечения.

Если и это невозможно, то при открытой брюшной полости следует немедленно закрыть ее стерильной простыней или полотенцем, а при наличии только раны брюшной стенки - полотенцем или салфеткой. При необходимости эвакуировать больного из операционной полотенце вкладывают в брюшную полость, а салфетку-в рану.

При первой же возможности начатая операция должна быть завершена, хотя бы в минимальном объеме. Плановое вмешательство, если не мобилизованы органы, подлежащие удалению, при невозможности продолжить операцию в нормальных условиях следует отменить и зашить рану.

Ни при каких обстоятельствах больной на операционном столе не может быть оставлен один; при нем должен обязательно находиться хотя бы один из членов хирургической бригады.

При необходимости экстренной эвакуации больного и отсутствии вспомогательного персонала это производится силами членов операционной бригады, причем хотя бы один из них должен стараться не расстерилизовываться. При этом один из членов бригады привозит каталку или приносит носилки, другой отвязывает больного от стола.

Инструментальный столик операционной сестры при угрозе катастрофы операционного помещения должен быть немедленно накрыт стерильной простыней, сложенной вчетверо.

Рассмотрим некоторые типичные ситуации.

Погас свет. Днем обычно можно закончить операцию при естественном освещении, хотя для этого требуется какое-то время на адаптацию зрения хирургов.

Вечером и ночью при отсутствии электрического аварийного освещения, пока организуется доставка других источников света (карманные фонари, керосиновые лампы, свечи и т. п.), операция временно прекращается, вся бригада остается на местах.

Меры безопасности при таком временном перерыве приведены выше.

Лопнула лампа или флакон с трансфузион-ной средой, осколки стекла попали на стол. Операция временно прекращается, ассистент принимает активное участие в розыске осколков стекла на операционном белье и в ране. При этом не следует смещать органы, так как осколки всегда лежат на поверхности. Начинать надо с открытой раны, а затем заменить все салфетки и все операционное белье, двигаясь от центра к периферии. Удалять осколки пинцетом следует очень осторожно, так как они могут раскрошиться. Лучше это делать руками.

 Возникла угроза осыпания потолка. Это происходит при расшатывании помещения от взрыва, землетрясения, при ураганном ветре и т. п. При угрозе следует немедленно накрыть брюшную полость и самого больного, а также столик операционной сестры. При попадании на стол штукатурки и других строительных материалов - действовать, как и при попадании осколков стекла. Вопрос об эвакуации больного решается в зависимости от конкретной ситуации и обстановки.

При взрывах, связанных с анестезиологической аппаратурой, может тяжело пострадать больной. При необходимости произвести срочную торакотомию ассистент обеспечивает безопасность раны брюшной полости.

 При затоплении операционной, разрушении помещения и угрозе пожара производится немедленная эвакуация больного вместе со всей бригадой и имуществом операционной сестры.

При возникновении очага пожара в самой операционной (электропроводка, кислород и т. п.), учитывая крайнюю опасность такой ситуации, при необходимости допускается участие всей бригады в тушении пожара.

Данным перечнем не исчерпывается все, что может произойти в операционной. Зная элементы поведения в типичных случаях, ассистент найдет в себе силы и сообразительность рационального поведения в непредусмотренных ситуациях.

 Катастрофическое состояние операционной бригады. В результате различных причин, в том числе и перечисленных выше, может возникнуть катастрофа в состоянии отдельных членов или даже всей операционной бригады. Одновременный выход из строя всей бригады, по-видимому, приведет и к гибели больного. Выход из строя части бригады при сохранении жизни больного потребует от оставшихся в работоспособном состоянии принятия мер по оказанию помощи как своим коллегам, так и больному. Оптимальным вариантом будет оказание помощи пострадавшим врачам силами не занятого в операции медперсонала и пополнение состава бригады. В любом случае ассистент должен быть готов продолжить и завершить операцию хотя бы в минимальном объеме совершенно самостоятельно, в том числе без операционной сестры и без анестезиолога. Последнее для хирурга может представить чрезвычайно трудную задачу. Во всяком случае, он должен быть готов завершить операцию под местной анестезией, предварительно размывшись и выведя больного из наркоза.

Более частой ситуацией является временный выход из строя в связи с внезапной болезнью одного из членов бригады, что происходит без каких-либо катастрофических событий в опер-блоке. При невозможности адекватной замены ассистент должен быть готов заменить любого из них - как хирурга, так и операционную сестру.

Не катастрофой в полном смысле, но весьма досадным обстоятельством является случайная расетерилизация одного из членов бригады. Для того чтобы не прекращать операцию, ассистент должен по мере возможности заменять его на время мытья рук и переодевания.

Условия хирургической помощи пострадавшим при массовых травмах характеризуются, помимо большой и напряженной работы хирургических бригад, необходимостью сокращения объема помощи, ограничивая ее только жизненно показанными вмешательствами тем, кто имеет шансы выжить, и нехваткой сил и средств медицинской службы.

Предварительное определение показаний к операции является задачей медицинской сортировки. Такая задача может быть

поставлена перед любым хирургом, и он должен знать принципы сортировки и быть готовым к этой работе.

В ходе самого оперативного вмешательства решается вопрос о хирургической тактике по отношению к конкретному пострадавшему, и ассистент должен быть готов к выбору минимально необходимого вмешательства с учетом его перспектив и дальнейшей судьбы пострадавшего - возможности эвакуации на дальнейший этап или необходимости оставления на месте.

Нехватка квалифицированных кадров потребует от любого, даже не имеющего опыта, хирурга умения выполнять простейшие полостные операции, направленные на сохранение жизни пострадавших. Поэтому каждый врач, называющий себя хирургом, должен готовить себя к этой работе.

Массовое поступление пострадавших при необходимости выполнения операций, требующих определенной квалификации, обычно требует организации работы по методу "мобильного хирурга" (см. раздел 5.4). При этом ассистент выполняет местную анестезию, вскрывает брюшную полость и зашивает разрез после завершения операции. К этому должен быть готов любой хирург. Естественно, что мера ответственности такого ассистента повышается.

Нехватка средств оказания хирургической помощи (медикаментов, инструментов, шовного материала, перевязочного материала, белья) требует, во-первых, строжайшей экономии (например, белья и марли), во-вторых - умения работать с минимальным количеством инструментов, иногда имеющих и непрямое целевое назначение, а также умения использовать для лигатуры сосудов и швов "непрерывную нить", что существенно сокращает расход шовного материала.

Условия хирургической помощи при массовой травме ставят перед ассистентом задачи, нередко превышающие его возможности в обычных ситуациях, и об этом всегда следует помнить.