5.3. Экономика и “экономическая кибернетика”

Есть риторический вопрос к РАН:

Экономическая науканеобходима для чего? - Не для того ли,чтобы обеспечить такое качество управления производительными силами общества и их воспроизводство в преемственности поколений, при котором в обществе нет системно обделённых и угнетаемых людей, а жизнь общества протекает в гармонии с биоценозами регионов проживания людей и хозяйственной деятельности и биосферой планеты в целом?

Если экономическая наука необходима обществу именно для этого, то:

· где решение этой задачи?

· и откуда берутся такие эпизоды, к которым причастны далеко не последние в рейтинге отечественные экономисты?

Эпизод первый.

Доктор экономических наук, профессор Г.Х.Попов [49] в 1988 г., выступая в программе “Взгляд” 1 канала Центрального телевидения СССР, заявил: “Я не понимаю этой фантасмагории, когда в стране всё есть, ресурсы есть, но не получается то, что надо”.

Эпизод второй.

Примерно в то же время академик А.Г.Аганбегян, выступая в программе “Прожектор перестройки” (24 января 1988 г.), посвящённой вопросам отсутствия экономической отдачи от Байкало-Амурской магистрали, необходимость строительства которой была обоснована в том числе и экономической наукой, в ответ на реплику ведущего: “Общественность привыкла верить науке”, - просто рассмеялся ему в лицо.

Кроме того, что этот смех был нагло-высокомерен, это произвело впечатление признания академика (в то время и главного редактора научно-популярного экономического журнала “ЭКО”) в том, что, экономическая наука не предвидит многих негативных для общества последствий даваемых ею государству рекомендаций, вследствие чего у общественности нет никаких оснований для того, чтобы бездумно полагаться на мнения такой науки.

Эпизод третий.

Письменные же признания такого рода в отечественной научной и публицистической литературе ещё более редки, чем случаи, когда кто-то из “светил” пробалтывается в теле- или радиоэфире по существу о несостоятельности академической экономической науки - о её профессионально шарлатанском характере. Удалось найти только одно такого рода письменное признание. Но зато оно принадлежит д.э.н., профессору А.Я.Лившицу [50]:

«…замечу: у нас есть только Кудрин [51]. А Кассандрина [52] нет. Того, кто мог бы точно угадывать нефтяные цены, курс доллара, “ЮКОСы” и всё остальное. Экономика, однако. Похожа на женщину. Её разве поймёшь?» [“А.Лившиц: Экономика похожа на женщину. Разве её поймёшь?”, “Финансовые известия”, 05.10.2005 г., приводится по публикации в интернете: http://www.finiz.ru/cfin/tmpl-art/id_art-952979].

Это высказывание А.Я.Лившица из серии «а сам-то понял, что сказал?» - вряд ли понял [53], а то бы не ляпнул такого:

По существу этим высказыванием А.Я.Лившиц, как ранее Г.Х.Попов и А.Г.Аганбегян, расписался в жизненной несостоятельности исторически сложившихся господствующих школ экономической науки, в их шарлатанстве и графоманстве, а также и в своей собственной несостоятельности в качестве учёного и советника практикующих политиков и бизнесменов.

Но, упомянув гражданина «Кассандрина», А.Я.Лившиц не стал вдаваться в рассмотрение вопроса о том, как самодовольная “элитаризовавшаяся” толпа носителей дипломов, учёных степеней и научных званий способна отреагировать на предъявленную им истину, отрицающую их профессиональную состоятельность в качестве экономистов, правомочность их дипломов и “элитарный” статус…

И потому есть основания полагать, что, поскольку Г.Х.Попов, А.Г.Аганбегян, А.Я.Лившиц и им подобные убеждены в собственной научной состоятельности, интеллектуальной и психической в целом адекватности, то, приди гражданин «Кассандрин» и начни излагать перед ними всё как есть, они же первыми, НЕ ВДАВАЯСЬ В СУТЬ ДЕЛА, объявят гражданина «Кассандрина» шарлатаном и сумасшедшим графоманом, напрочь позабыв о том, как троянцы осмеяли жрицу Кассандру и, как и, чем они за это расплатились.

Аналогичные по существу признания можно найти и у представителей западных школ экономической “науки”, которые, в отличие от отечественных экономистов, вполне осознают то, что пишут и говорят. Так лауреат нобелевской премии по экономике 1973 г. В.Леонтьев (1906 - 1998) приводит слова одного из президентов Экономического общества США [54]:

«… достижения экономической теории за последние два десятилетия как впечатляющи, так и красивы. Но нельзя отрицать, что есть что-то скандальное в зрелище такого количества людей, совершенствующих анализ состояния экономики, и при этом никак не объясняющих, почему та или иная ситуация возникает или должна была возникнуть… Это положение дел нужно признать неудовлетворительным и несколько нечестным» (Леонтьев В. “Экономическое эссе”. М. «Политиздат», 1990 г., стр. 268).

Выделенный нами жирным текст означает, что для экономической науки Запада экономические процессы и их последствия тоже (как и для А.Я.Лившица с Г.Х.Поповым и А.Г.Аганбегяном) во многом непонятны, вследствие чего и непредсказуемы, по какой причине макроэкономические системы на её основе далеко не во всех случаях адекватно управляемы и не всегда могут быть введены в общественно приемлемый режим функционирования. Иными словами, положение дел в науке Запада просто нечестно (т.е. лживо) и неудовлетворительно, а смягчающие выражения (типа «несколько нечестно») уместны только на банкетах и фуршетах научных обществ. Высказанную выше оценку подтверждает и сам В.Леонтьев, хотя и в других словах:

«Финансовую и техническую поддержку они (речь идёт о помощи со стороны США и СССР развивающимся странам: наше пояснение по контексту - ВП СССР) получают как от русских, так и от нас. Но, что касается помощи в методах экономического планирования, то до сих пор ни одна из сторон не смогла оказать её в достаточных размерах. Мы можем дать им много мудрых советов, но мало методов, которым легко обучить и научиться, однако последнее и есть то, что им надо (всё в тексте цитаты выделено нами - ВП СССР); мудрость не так легко передаётся, и, кроме того, до сих пор ни один уважающий себя политик не признался в её отсутствии. От русских естественно ожидать, что они могут научить планированию, но по причинам, изложенным выше, пока им нечего предложить, кроме балансового метода, который хотя и ставит важные вопросы, но не даёт на них ответа» (там же, стр. 229).

После прочтения упомянутого сборника работ В.Леонтьева, написанных им за период более 50 лет, вывод можно сделать только один:

Западная наука ничем не может помочь России в повышении благосостояния её народов, поскольку не имеет методов предсказуемого - заведомо благотворного - воздействия на объективное течение социально-экономических процессов.

Но приведённые выше признания отечественных “экономистов” и В.Леонтьева - одного из немногих успешных в ХХ веке “заклинателей” «экономической стихии» - объективная данность, и они адекватны положению дел в легитимной исторически сложившейся экономической науке вне зависимости от субъективных намерений или бессознательных автоматизмов поведения названных и не названных её представителей.

Однако и при таких признаниях о несостоятельности развитых к настоящему времени на Западе экономических теорий, какие огласил В.Леонтьев, комитет по нобелевским премиям ежегодно с 1968 г. присуждает нобелевскую премию по экономике за наукообразное графоманство на экономические темы, «крышуя» тем самым экономическую лженауку в академиях наук и университетах разных государств мира.

Именно шарлатанско-графоманский характер легитимной экономической науки РАН и ВАК [55] и объясняет отсутствие благотворной экономической отдачи реформ в нашей стране, начиная с хрущёвских выкрутасов и кончая последними 20-тью годами хозяйственной разрухи, оцениваемой многими как хорошо организованный экономический геноцид в отношении населения России. Своекорыстие чиновников, коррупция и т.п. - вторичны по отношению к несостоятельности социологии в целом и экономической “науки”, в частности.

При этом от признаний Г.Х.Попова и наглого смеха А.Г.Аганбегяна до признания А.Я.Лившица прошло 20 лет без малого. За это время экономические институты РАН и экономисты персонально истратили огромные суммы, полученные ими как из госбюджета, так и от частных заказчиков; за это время написано огромное количество статей и книг, включая учебники, защищено множество кандидатских и докторских диссертаций.

Спрашивается: Дармоеды из РАН и ВАК, где отдача? - Повторяем для “интеллектуалов” из секции экономики РАН и ВАК: практика - критерий истины, и соответственно - если в стране есть настоящая экономическая наука и система профессионального экономического образования, то в ней не может быть непреходящей десятилетиями хозяйственной разрухи.

Этим можно было бы и ограничить раздел о состоянии экономической науки в РАН. Однако дипломированные в этой лженаучной традиции недоумки и лицемеры, будут настырно задавать вопросы типа: “А где альтернатива? Покажите нам, что альтернатива возможна? Дайте нам альтернативу”, - хотя как профессиональные экономисты они были обязаны сами уже давно разработать и сделать нормой в стандарте профессионального образования альтернативу господствующей в РАН экономической лженауке.

Ответ им прост:

В СССР была самая доступная в мире система высшего образования и как следствие - самый высокий в мире уровень образования населения. И потому каждый, кто хотел, мог обрести не только профессиональные знания, но и широкий кругозор, позволяющий выйти из своей узко профессиональной области и войти в рассмотрение предметной области иных наук - либо из интереса с целью дальнейшего расширения кругозора, либо для ревизии положения дел в них, если у него возникало ощущение, что в той или иной науке махрово цветёт шарлатанство.

Мы к началу 1980-х гг. вышли из состояния почти всеобщего невежества первой трети ХХ века, когда кандидат наук воспринимался чуть ли не как ангел Божий, а академик - чуть ли не как сам Бог. В наши дни в стране есть достаточно хорошо образованные чувствующие жизнь и думающие люди, которые по своей инициативе входят в рассмотрение проблематики разных наук и в ряде случаев достигают результатов там, где РАН десятилетиями разводит графоманство пустоцветов [56]. Причём положение реально «круче», нежели его изобразил В.М.Шукшин в своей сказке “До третьих петухов”: многим людям не нужны ни «справки о том, что они умные» (за такой справкой в сказке послали Ивана Дурака), ни «печать мудреца», завладев которой Иван сказал, что теперь он и сам справки может давать…

Поэтому есть и те, кто вошёл в рассмотрение экономической проблематики, вследствие чего альтернатива легитимному в РАН псевдоэкономическому вздору в России тоже есть. Целью настоящей записки не является обстоятельное изложение этой альтернативы [57], тем не менее её исходные позиции кратко поясним.

Экономические теории могут строиться на основе двух подходов:

· финансово-счётного либо

· технологически-организационного, по существу - управленческого по отношению к демографии общества и технологиям, на основе которых удовлетворяются общественные потребности в разнородной продукции.

Со времён, когда физиократы ушли в науке Запада в историческое прошлое, там безраздельно доминирует финансово-счётный подход, который выражается во всех без исключения школах западной экономической “мысли”.

На первый взгляд финансово-счётный подход представляется более общим, поскольку якобы позволяет абстрагироваться от исторически обусловленной технико-технологической конкретики хозяйственной деятельности, которая в общественном объединении труда является уделом специалистов неэкономического профиля профессиональной подготовки. Соответственно экономическая наука на основе финансово-счётного подхода казалось бы способна обрести свободу от утилитарных особенностей той или иной эпохи, и казалось бы она способна быть основой для успешной экономической деятельности разных обществ, стоящих на разных ступенях культурно-исторического и технико-технологического развития. Однако исторически реально такого рода ожидания не оправдываются на протяжении нескольких столетий, а практика - критерий истины, т.е. финансово-счётный подход, абстрагировавший от конкретики жизни обществ и технологий, порочен.

В своём крайнем выражении финансово-счётный подход порождает идею рыночного либерализма:

Свободу частному предпринимательству: рынок сам всё отрегулирует наилучшим образом тем быстрее, чем меньше ему мешает государство со своими претензиями на власть надо всем и вся!

Из этого постулата проистекает и понимание задач экономической науки:

В компетенцию экономической науки должно входить - описание исторически сложившихся финансовых институтов и связанных с ними юридических процедур, чтобы, получив соответствующее образование, частные предприниматели могли бы действовать на рынке цивилизованным образом, а не быть “дикарями”.

Однако, как показывает опыт и постсоветской “Россионии”, и опыт других стран на протяжении многих десятилетий, тезис «рынок сам всё регулирует» имеет тенденцию реализовываться исключительно в смысле «социал-дарвинизма»: не способные к коммерческому успеху - не имеют права на существование. Эта тенденция в разных странах отчасти сдерживается разного рода нерыночными факторами, что и обеспечивает устойчивость подвластных либеральной идее обществ и спасает их от самоубийства - войны всех против всех за повышение своего персонального социального статуса и деградации общества в ходе этой войны.

Исторически реально, что всеобщего благоденствия осуществление в политике либерально-рыночной идеи человечеству не несёт, но зато создаёт ему массу проблем. Даже если вывести из рассмотрения расслоение на нищих и сверхбогатых индивидов и государств, остаётся множество проблем как внутрисоциального характера, так и общебиосферных (глобальный экологический кризис).

Дело в том, что всякая деятельность сопровождается сопутствующими эффектами. Если эта деятельность массовая, то и сопутствующие эффекты тоже носят массовый характер. И проблемы, порождаемые не внемлющим ничему рыночным либерализмом, состоят в том, что вследствие деятельности множества частных предпринимателей, озабоченных прежде всего прочего своим коммерческим успехом - любой ценой и не взирая ни на что, возникают негативные последствия общественной в целом значимости, с которыми никто из частных предпринимателей не работает, поскольку работа с этими проблемами в условиях либерального рынка коммерчески не оправдана; кроме того, потребности в ресурсах, необходимых для разрешения этих проблем, во многих случаях на порядки больше, нежели объём ресурсов, подконтрольных большинству частных предпринимателей.

Поэтому на практике вопреки идеалу рыночного либерализма даже в самых что ни на есть декларативно-либеральных обществах и экономиках создаются государственные, частные и корпоративные фонды, из которых финансируется работа профессионалов с разнородными проблемами, порождаемыми политикой осуществления идеала рыночного либерализма в её чистом виде [58].

По существу это означает, что, нахлебавшись «выше крыши» всяких сопутствующих эффектов осуществления либерального идеала на практике, общество под давлением проблем, порождённых этими сопутствующими эффектами, под давлением обстоятельств - вынужденно - в каких-то аспектах своей жизни обращается к технологически-организационному подходу в работе с проблемами. Это называется на Западе «project management» - «управление проектами».

Чисто внешне это представляет собой своего рода «компенсационный механизм», который хотя и противоречит декларируемым принципам либерализма, но без которого либерализм реально существовать не может.

Соответственно этому либеральная идея как таковая в глобальной политике употребляется исключительно для оболванивания общественного мнения в странах, предназначенных к новому акту порабощения в ходе осуществления библейского проекта порабощения всего человечества.

“Элита” СССР поддалась этому оболваниванию без проблем, и академик А.Г.Аганбегян был одним из активных оболванивателей, поскольку в те годы возглавлял научно-популярный экономический журнал “ЭКО”, в котором лично писал всякую ахинею о том, как хорошо будет жить в СССР в результате успеха рыночных реформ. Правящая “элита” нынешней “Россионии”, несмотря ни на купленные ею, ни на честно полученные некоторыми настоящие дипломы докторов и кандидатов, - такая же дура в вопросах экономической науки и её приложений, как и “элита” СССР. Причём это в одинаковой мере касается как научной “элиты” Академии наук, так и “элиты” аналитиков КГБ - ФСБ и других спецслужб: всякое посвящение, приобщающее к очередному уровню в иерархии осведомлённости, лишает свободы и отчасти оболванивает, вследствие того, что обязывает к соблюдению без исключения всех норм корпоративности (включая мировоззренческие).

В целом же экономическая “наука”, выражающая финансово-счётный подход, реально работает на библейский проект порабощения человечества точно так же, как и политология (включая историю), психология и другие общественные науки, легитимные в западной якобы познавательной научной традиции. И ни к чему иному она не способна, поскольку создаёт ложные представления о характере сборки многоотраслевой производственно-потребительской системы общества из множества разнородных предприятий, находящихся в разных формах собственности, а также и ложное представление о характере процессов управления и самоуправления в этой системе.

Т.е. жизненно состоятельная экономическая наука должна продолжать и развивать традицию физиократов (научную школу которых на Западе подавили к середине XIX века), а для этого - выражать технологически-организационный подход.

Практически это означает, что все теории, выражающие технологически-организационный подход, неизбежно строятся на основе реальных и модельных межотраслевых и межрегиональных балансов продуктообмена, с которыми связываются балансы финансового обмена. В исторически сложившейся традиции экономической науки балансовый метод получил название «затраты - выпуск» и разрабатывается по отношению к решению разных задач с начала 1920-х гг. И хотя считается, что его создателем является В.Леонтьев, который посвятил этому методу практически всю жизнь, тем не менее первая публикация В.Леонтьева по этой тематике имела место только спустя несколько лет после того, как Госплан в СССР уже начал работать. А работа Госплана как таковая невозможна без опоры на какую-либо модификацию балансового метода: вопрос о форме представления баланса хотя и важен, поскольку форма определяет удобство работы, но не принципиален по отношению к содержанию самого метода и задачам, в которых он работоспособен. Однако нобелевская премия за метод «затраты - выпуск» была присуждена не Госплану СССР или кому-либо из его работников, а В.Леонтьеву, возможно потому, что он уехал из СССР сначала в Германию, потом в США. Это присвоение ему нобелевской премии за работу, в которой научный приоритет явно ему не принадлежал, - тоже из темы политиканства и «пиар»-кампанейщины вокруг науки как таковой.

Если же по существу, а не о проблеме первенства в науке, то В.Леонтьев в приведённом выше фрагменте его статьи отметил, что балансовый метод «хотя и ставит важные вопросы, но не даёт на них ответа». Однако, высказав это, В.Леонтьев не стал вдаваться в существо этих вопросов.

В нашем понимании это является следствием управленческой безграмотности В.Леонтьева. Он не был носителем какой бы то ни было версии достаточно общей (в смысле универсальности применения) теории управления, вследствие чего и не смог интерпретировать как управленческую ту проблематику, с которой сталкивался при работе на основе балансового метода. Соответственно, он был не в состоянии адекватно сформулировать и вопросы, о существовании которых упоминает, а не сформулировав их адекватно, - не смог дать на них и содержательного ответа: всякий вопрос уже содержит в себе все необходимые предпосылки к ответу на него, если он поставлен адекватно жизни - см. работу ВП СССР “Диалектика и атеизм: две сути несовместны”.

Балансовый метод сам по себе позволяет ответить на вопрос: “Каковы должны быть расходы ресурсов по отраслям при определённых технологиях для того, чтобы получить в качестве отдачи от производственной системы определённый спектр [59] продукции?”

И первый же вопрос, который встаёт перед тем, кто хотел бы воспользоваться балансовым методом: “А какой спектр продукции заказывать, т.е. чем этот спектр объективно обусловлен и каковы пределы возможностей его субъективного варьирования?”

Если перевести этот вопрос из терминологии «производства - потребления» в терминологию теории управления, то это - двоякий вопрос:

· во-первых, об объективной обусловленности целеполагания и,

· во-вторых, о субъективности выбора вектора целей из множества объективно возможных по отношению к производственно-потребительской системе общества, рассматриваемой как объект управления.

Ответ на этот вопрос можно дать и в терминологии исторически сложившегося понятийного аппарата экономической науки, т.е. в терминологии «производства - потребления»: надо выбрать «потребительскую корзину» и умножить её на численность населения. И хотя в умолчаниях всё равно остаётся вопрос “исходя из чего выбрать «потребительскую корзину»?”, но, если его не осознать, может сложиться мнение, что достаточно общая теория управления для экономической науки не обязательна.

Однако вслед за этим вопросом достаточно общая теория управления обязывает дать ответ и на ряд других вопросов, которые просто невозможно сформулировать в исторически сложившейся терминологии экономической науки, тем более при финансово-счётном подходе. Это следующие вопросы:

· В чём именно на выходе системы производства метрологически состоятельно (т.е. независимо от желания и мнения управленцев) выражаются её собственные шумы и помехи извне [60]?

· В чём именно метрологически состоятельно выражается вектор ошибки управления [61]?

· Предсказуемо ли поведение объекта в достаточной мере под воздействием внешней среды, собственных изменений, помех извне (включая и попытки перехвата управления им) и управляющего воздействия? И если предсказуемо, то как обеспечивается метрологическая состоятельность прогноза, т.е. как процесс прогностики связан с реальной жизнью?

Не ответив на эти вопросы, невозможно сформировать концепцию управления никаким объектом управления, в том числе производственно-потребительской системой общества, рассматриваемой в качестве объекта управления.

Но, не ответив на вопросы о предсказуемости поведения объекта и выражении вектора ошибки, не имея концепции управления, - невозможно сконструировать искусственный объект так, чтобы он обладал свойством управляемости (т.е. так, чтобы он поддавался управлению), а для объекта естественного происхождения - невозможно сконструировать адекватную систему управления им.

По отношению к исторически сложившимся общественным наукам, это означает многое - не имея представления об этих вопросах и не зная взаимосвязанных ответов на них:

· Государство не в состоянии разработать демографическую политику и экономическую политику поддержки демографической политики, осуществление которых будет гарантировать воспроизводство здоровых поколений, экономическое благосостояние всех (а не “элитаризовавшегося” меньшинства, подчас этнически чуждого коренному населению) и развитие культуры в условиях гармонии общества и биосферы.

· Законодатели не в состоянии разработать законодательство о хозяйственной и финансовой деятельности, отвечающее потребностям безопасного и устойчиво безкризисного общественного развития.

Столкнувшись с этими вопросами управленческого по их существу характера, самое время вспомнить об “экономической кибернетике”, которая, если верить энциклопедиям, представляющим кибернетику как науку об управлении, а не как буржуазную лженауку, уже давно должна была бы дать ответы на них: всё же кибернетика” существует более 50 лет и это вполне достаточный срок для того, чтобы предъявить результаты своей общественно полезной деятельности [62]. Но, увы… - она их так и не дала, чем и подтвердила свой пробуржуазно-паразитический - лженаучный - характер.

А кроме этого при технологически-организационном подходе возникает ещё ряд вопросов о построении жизненно состоятельной системы долгосрочного прогнозирования и планирования, которая в силу объективного наличия и плохо предсказуемого характера научно-технического прогресса, не может основываться на натуральном учёте ресурсов и продукции, как того требует технологически-организационный подход. Есть и вопросы о построении кредитно-финансовой системы и о её настройке на общественно приемлемый режим функционирования. И на эти вопросы ни “классическая” экономическая наука РАН, ни “экономическая кибернетика” тоже не знают ответов вследствие их управленческой и метрологической несостоятельности.

И хотя на эти и другие вопросы в материалах Концепции общественной безопасности даны ответы, официальная наука РАН - её обществоведение, её экономическая наука - на протяжении уже более, чем 10 лет - с 1994 г. - не проявляет к ним интереса: у них есть дела поважнее - в частности, вот надо с разгулом лженауки бороться, настоящие диссертации защищать, обмениваться мыслями с коллегами и просвещать народ и политиков, а для этого - писать статьи, «многографии» для специалистов и учебники для вузов, втираться в доверие к политикам…