Вокруг подвига юной комсомолки, ставшей в годы Великой Отечественной войны первой женщиной – Героем Советского Союза, до сих пор вьются сплетни и домыслы

История подвига Зои Космодемьянской еще с военной поры является по сути дела хрестоматийной. Как говорится, об этом писано-переписано. Тем не менее в прессе, а в последнее время и в Интернете нет-нет да и появится какое-нибудь «откровение» современного историка: Зоя Космодемьянская была не защитницей Отечества, а поджигательницей, которая уничтожала подмосковные деревни, обрекая местное население на гибель в лютые морозы. Поэтому, мол, жители Петрищево её сами схватили и предали в руки оккупационных властей. А когда девушку привели на казнь, крестьяне якобы даже проклинали её.

«Секретная» миссия

Ложь редко возникает на пустом месте, её питательная среда - всяческие «секреты» и недомолвки официальных трактовок событий. Некоторые обстоятельства подвига Зои были засекречены, а из-за этого и несколько искажены с самого начала. До недавних пор в официальных версиях не было даже чётко определено, кем она была, что конкретно делала в Петрищево. Зою называли то московской комсомолкой, отправившейся в тыл врага мстить, то партизанкой-разведчицей, схваченной в Перищево при выполнении боевого задания.

Не так давно я познакомился с ветераном фронтовой разведки Александрой Потаповной Федулиной, которая хорошо знала Зою. Старая разведчица рассказала:

- Зоя Космодемьянская никакой партизанкой не была. Она являлась красноармейцем диверсионной бригады, которой руководил легендарный Артур Карлович Спрогис. В июне 1941 года он сформировал особую воинскую часть 9903 для проведения диверсионных действий в тылу вражеских войск. Её основу составили добровольцы из комсомольских организаций Москвы и Подмосковья, а командный состав набран из слушателей Военной академии имени Фрунзе. Во время битвы под Москвой в этой воинской части разведотдела Западного фронта было подготовлено 50 боевых групп и отрядов. Всего за сентябрь 1941- февраль 1942 года ими было совершено 89 проникновений в тыл противника, уничтожено 3500 немецких солдат и офицеров, ликвидировано 36 предателей, взорвано 13 цистерн с горючим, 14 танков. В октябре 1941 года мы учились в одной группе с Зоей Космодемьянской в разведшколе бригады. Потом вместе ходили в тыл врага на спецзадания. В ноябре 1941 года я была ранена, а когда вернулась из госпиталя, узнала трагическую весть о мученической смерти Зои.

- Почему же о том, что Зоя являлась бойцом Действующей армии, долгое время умалчивалось? - поинтересовался я у Федулиной.

- Потому что были засекречены документы, определявшие поле деятельности, в частности, бригады Спрогиса.

Позже мне довелось ознакомиться с не так давно рассекреченным приказом Ставки ВГК №0428 от 17 ноября 1941 года, подписанным Сталиным. Цитирую: необходимо «лишить германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40-60 км в глубину от переднего края и на 20-30 км вправо и влево от дорог. Для уничтожения населённых пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами. При вынужденном отходе наших частей... уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населённые пункты, чтобы противник не мог их использовать».

Вот такую задачу выполняли в Подмосковье бойцы бригады Спрогиса, в том числе красноармеец Зоя Космодемьянская. Навер-ное, после войны руководителям страны и Вооруженных сил не хотелось муссировать информацию о том, что бойцы действующей армии жгли подмосковные деревни, поэтому вышеназванный приказ Ставки и другие документы такого рода долгое время не рассекречивались.

Конечно, этот приказ раскрывает очень болезненную и неоднозначную страницу Московской битвы. Но правда войны бывает значительно более жестокой, чем наши сегодняшние представления о ней. Неизвестно, чем бы закончилось самое кровопролитное сражение Второй мировой войны, если бы фашистам дали полную возможность отдыхать в натопленных деревенских избах и откармливаться колхозными харчами. К тому же многие бойцы бригады Спрогиса старались взрывать и поджигать только те избы, где квартировали фашисты и размещались штабы. Нельзя не подчеркнуть и того, что когда идёт борьба не на жизнь, а на смерть, в действиях людей проявляются, как минимум, две правды: одна - обывательская (выжить любой ценой), другая - героическая (готовность к самопожертвованию ради Победы). Именно столкновение этих двух правд и в 1941 году, и сегодня происходит вокруг подвига Зои.

Что произошло в Петрищево

В ночь с 21 на 22 ноября 1941 года Зоя Космодемьянская перешла линию фронта в составе специальной диверсионно-разведывательной группы из 10 человек. Уже на оккупированной территории бойцы в глубине леса напоролись на вражеский патруль. Кто-то погиб, кто-то, проявив малодушие, повернул назад и лишь трое – командир группы Борис Крайнов, Зоя Космодемьянская и комсорг разведшколы Василий Клубков продолжили движение по ранее определённому маршруту. В ночь с 27 на 28 ноября они достигли деревни Петрищево, где, помимо других военных объектов гитлеровцев, предстояло уничтожить тщательно замаскированный под конюшню полевой пункт радио- и радиотехнической разведки.

Старший, Борис Крайнов, распределил роли: Зоя Космодемьянская проникает в южную часть деревни и бутылками с зажигательной смесью уничтожает дома, где квартируют немцы, сам Борис Крайнов – в центральную часть, где разместился штаб, а Василий Клубков – в северную. Зоя Космодемьянская успешно выполнила боевое задание - бутылками «КС» уничтожила два дома и вражеский автомобиль. Однако при возвращении обратно в лес, когда она уже была далеко от места диверсии, её заметил местный староста Свиридов. Он вызвал фашистов. И Зоя была арестована. Сви-ридову благодарные оккупанты налили стакан водки, как об этом рассказали после освобождения Петрищево местные жители.

Зою долго и зверски пытали, но она не выдала никакой информации ни о бригаде, ни о том, где должны ждать её товарищи.

Однако вскоре фашисты схватили Василия Клубкова. Он проявил малодушие и всё, что знал, рассказал. Борис Крайнов чудом успел уйти в лес.

Предатели

Впроследствии Клубкова фашистские разведчики перевербовали и с «легендой» о побеге из плена отправили назад в бригаду Спрогиса. Но его быстро разоблачили. На допросе Клубков рассказал о подвиге Зои.

Из протокола допроса от 11-12 марта 1942 года:

«- Уточните обстоятельства, при которых вы попали в плен?

- Подойдя к определённому мне дому, я разбил бутылку с «КС» и бросил ее, но она не загорелась. В это время я увидел невдалеке от себя двух немецких часовых и, проявив трусость, убежал в лес, расположенный в метрах 300 от деревни. Как я только прибежал в лес, на меня навалились два немецких солдата, отобрали у меня наган с патронами, сумки с пятью бутылками «КС» и сумку с продзапасами, среди которых также был литр водки.

- Какие показания вы дали офицеру немецкой армии?

- Как меня только сдали офицеру, я проявил трусость и рассказал, что нас всего пришло трое, назвав имена Крайнова и Космодемьянской. Офицер отдал на немецком языке какое-то приказание немецким солдатам, они быстро вышли из дома и через несколько минут привели Зою Космодемьянскую. Задержали ли они Крайнова, я не знаю.

- Вы присутствовали при допросе Космодемьянской?

- Да, присутствовал. Офицер у неё спросил, как она поджигала деревню. Она ответила, что она деревню не поджигала. После этого офицер начал избивать Зою и требовал показаний, но она дать таковые категорически отказалась. Я в её присутствии показал офицеру, что это действительно Космодемьянская Зоя, которая вместе со мной прибыла в деревню для выполнения диверсионных актов, и что она подожгла южную окраину деревни. Космодемьянская и после этого на вопросы офицера не отвечала. Видя, что Зоя молчит, несколько офицеров раздели её догола и в течение 2 - 3 часов сильно избивали резиновыми палками, добиваясь показаний. Космодемьянская заявила офицерам: «Убейте меня, я вам ничего не расскажу». После чего её увели, и я её больше не видел».

Из протокола допроса А.В. Смирновой от 12 мая 1942 года:

«На другой день после пожара я находилась у своего сожженного дома, ко мне подошла гражданка Солина и сказала: «Пойдем, я тебе покажу, кто тебя сжёг». После этих сказанных ею слов мы вместе направились в дом Куликов, куда перевели штаб. Войдя в дом, увидели находившуюся под охраной немецких солдат Зою Космодемьянскую. Я и Солина стали её ругать, кроме ругани я на Космодемьянскую два раза замахнулась варежкой, а Солина ударила её рукой. Дальше нам над партизанкой не дала издеваться Валентина Кулик, которая нас выгнала из своего дома.

Во время казни Космодемьянской, когда немцы привели её к виселице, я взяла деревянную палку, подошла к девушке и на глазах у всех присутствующих ударила её по ногам. Это было в тот момент, когда партизанка стояла под виселицей, что я при этом говорила, не помню».

Казнь

Из показаний жителя деревни Петрищево В.А. Кулика:

«...Ей повесили на грудь табличку, на которой было написано по-русски и по-немецки: «Поджигатель». До самой виселицы вели её под руки, поскольку из-за пыток она уже не могла идти самостоятельно. Вокруг виселицы было много немцев и гражданских. Подвели к виселице и стали её фотографировать.

Она крикнула: «Граждане! Вы не стойте, не смотрите, а надо помогать армии воевать! Моя смерть за Родину - это моё достижение в жизни». Затем она сказала: «Товарищи, победа будет за нами. Немецкие солдаты, пока не поздно, сдавайтесь в плен. Советский Союз непобедим и не будет побеждён». Все это она говорила в момент, когда её фотографировали.

Потом подставили ящик. Она безо всякой команды, набравшись откуда-то сил, встала сама на ящик. Подошел немец и стал надевать петлю. Она в это время крикнула: «Сколько нас ни вешайте, всех не перевешаете, нас 170 миллионов! Но за меня вам наши товарищи отомстят». Это она сказала уже с петлёй на шее. Она хотела ещё что-то сказать, но в этот момент ящик убрали из-под ног, и она повисла. Она инстинктивно ухватилась за веревку рукой, но немец ударил её по руке. После этого все разошлись».

Целый месяц провисело в центре Петрищево тело девушки. Лишь 1 января 1942 года немцы позволили жителям похоронить Зою.

Каждому - своё

Январской ночью 1942 года во время боев за Можайск несколько журналистов оказались в уцелевшей от пожара деревенской избе в районе Пушкино. Корреспондент «Правды» Петр Лидов разговорился с пожилым крестьянином, который рассказал, что оккупация настигла его в деревне Петрищево, где он видел казнь какой-то девушки-москвички:«Её вешали, а она речь говорила. Её вешали, а она всё грозила им...»

Рассказ старика потряс Лидова, и той же ночью он ушёл в Петрищево. Корреспондент не успокоился до тех пор, пока не переговорил со всеми жителями села, не разузнал все подробности гибели нашей русской Жанны д’Арк - так называл он казнённую, как он считал, партизанку. Вскоре он вернулся в Петрищево вместе с фотокорреспондентом «Правды» Сергеем Струнниковым. Вскрыли могилу, сделали фото, показали партизанам.

Один из партизан Верейского отряда узнал в казнённой девушку, встреченную им в лесу накануне разыгравшейся в Петрищево трагедии. Та назвала себя Таней. Под этим именем и вошла героиня в статью Лидова. И лишь позже открылось, что это псевдоним, которым Зоя воспользовалась в целях конспирации.

Настоящее же имя казнённой в Петрищево в начале февраля 1942 года установила комиссия Московского городского комитета ВЛКСМ. В акте от 4 февраля констатировалось:

«1. Граждане села Петрищево (следуют фамилии) по предъявленным разведотделом штаба Западного фронта фотографиям опознали, что повешенной была комсомолка Космодемьянская З.А.

2. Комиссия произвела раскопку могилы, где похоронена Космодемьянская Зоя Анатольевна. Осмотр трупа... еще раз подтвердил, что повешенной является тов. Космодемьянская З.А.».

5 февраля 1942 года комиссия МГК ВЛКСМ подготовила записку в Московский городской комитет ВКП(б) с предложением представить Зою Космодемьянскую к присвоению звания Героя Советского Союза (посмертно). А уже 16 февраля 1942 года увидел свет соответствующий Указ Президиума Верховного Совета СССР. В результате красноармеец З.А. Космодемьянская стала первой в Великой Отечественной войне женщиной-кавалером Золотой Звезды Героя.

Староста Свиридов, предатель Клубков, пособники фашистов Солина и Смирнова были приговорены к высшей мере наказания.

Сергей ТУРЧЕНКО

Мы беседуем с Ниной Константиновной Забродиной, в девичестве Колесниковой, в её доме в посёлке Клязьма. Подвиг, который она совершила 70 лет назад, записан с её слов с сохранением стиля и всей полноты изложения.

Начало положил мой брат. В 1938 г. ему было 13 лет, он с 1925 г. Мы жили между Ашукинской и Софрино в железнодорожной будке, и ему приходилось ходить в школу на соседнюю станцию Софрино по рельсам, по шпалам. Вот он идёт, это было 11 мая, нашёл лопнувший рельс - это когда на головке рельса видна трещинка. Если поезд наступит на один конец – другой поднимется.

Что делать? Он – пионер, срывает галстук, поезд на подходе, и даёт сигнал остановки. Вот о нём статья в газете, вот вырезка из газеты в 1938 году (показывает газету). Вот фото из пионерского лагеря «Артек», Гурзуф, вот он сидит (показывает фото).

Он спас поезд, его наградили деньгами – школа 20 рублей дала, а ЦК профсоюза железнодорожников 150 рублей и путёвку в «Артек». Приехал за ним сопровождающий забирать его в лагерь, а он меня и подразнил, мне было 6 лет: «Вот я поеду на море купаться, а ты будешь коз пасти, кур кормить». Я говорю: «Ну и что, мне не обидно, я не знаю, что такое Чёрное море – может, какая грязная лужа. А вот когда ты побываешь уже там, а я спасу поезд и поеду в «Артек», вот тогда я тебя подразню!». «Как ты сказала?» - спросил представитель ЦК, вынимает записную книжку и записывает:«Найду лопнувший рельс, остановлю поезд и тоже поеду в «Артек».

И с тех пор, живя вот в этой будке, вот эта девочка (показывает статью и фото из газеты), которая носила мальчишечью одежду от брата – пальто, шапку, валенки мы посменно надевали – всё время бегала на станцию в магазин, на рынок, в школу и неотрывно смотрела за рельсами.

У станции была барская дача – графа Рождественского, он уже не жил, был за рубежом, а родственники и челядь его там жили, а наёмные люди обслуживали. Я туда носила козье парное молоко и тёплые яички в шапке, чтобы не остыли. Барские запросы.

Каждый раз иду на станцию и проверяю два рельса, иду обратно – проверяю другие два рельса, но иду навстречу, чтоб не попасть самой под поезд. И так два года я ходила, неотрывно следя за рельсами.

Это было в 1941 году, март, стояли морозы. 19 марта в субботу мы с мамой пошли на рынок. Мама идёт медленно, а мне надо вперёд, вот я и ушла вперёд метров на 200 или больше. Лопнувший рельс вижу, поезд вижу и мама далеко. Я побежала вперёд, навстречу поезду, успела его остановить, он не наехал на лопнувший рельс. Тут и мама подбежала: «ох, ах», вызвали бригаду, наложили накладку, поезд на тихой скорости пропустили, а потом рельс заменили. Но всё это приписали маме – мать-железнодорожница нашла и девчонку подсунула. И нет мне ничего. Но фактически я же остановила! Мама за мной бежала, давала сигнал остановки, но она не знала, почему я машу, она давала сигнал, чтобы меня не задавило.

Да, для меня это была большая печаль, несправедливость! Я, как конь, встала и не могу понять, почему так со мной поступили. На следующий день, в воскресенье к вечеру, я отправилась в Софрино. От Софрино узкоколейка идёт на Красноармейск, там фабрика – Крафт называлась. А в Красноармейске была больница, где лежал мой брат. Я вечерним поездом, с оказией, передавала туда гостинец брату, сама-то не ехала, всего туда один поезд вечером и утром - челноком. Передала с кем-то и в половине шестого возвращаюсь из Софрино. Иду. А там насыпь с двух сторон, когда путь прокладывали, отсыпали грунт и на этой насыпи выросли сосны, которые своей кроной создали как бы туннель. Это я сейчас могу понять, а когда я шла, вижу – лопнул рельс, и на нём трещина буквой «У». На морозе она проявляется инеем. Поезд идёт оттуда, на конец наступит, всё звено рельса поднимется, а дальше пойдёт спираль. Я понимаю: кусок рельса больше 30 см на проволочке висит и никого нет, и пригородный поезд идёт из Загорска. А в Загорске был рынок, базар, по выходным люди туда съезжались и под вечер возвращались. У пригородного поезда двери тогда не так открывались, как сейчас, а вразмашку, и люди висели на поручнях - так много было народу.

Я бегу навстречу поезду, а до дому ещё 1,5 км. Самой-то мне страшно, но всё равно я бегу навстречу поезду, чтобы остановить, и на ходу срываю шапку, вот эту шапку, именно вот эту, а она завязалась узлом, не могу развязать, я начинаю обрывать её, машу этой шапкой и бегу навстречу. А поезд мчит на меня во весь опор. Я вижу, он на меня уже наезжает, я выпрыгнула из колеи и сжалась в комочек и только жду, сейчас на меня вагоны будут падать, скорее бы! От страха мне хотелось, чтобы уж скорее порешилось.

И вдруг машинист заметил меня буквально в последний момент. Он пишет в газете: «В 60 метрах опознал, что это ребёнок, думал собачка прыгает» - я же маленькая была. И тут он затормозил, искры полетели, колодки отваливаться стали от резкого торможения, люди посыпались. И поезд, почти наехав на этот рельс, остановился.

На моё счастье в кабине ехало всё руководство Ярославской железной дороги, начальники, в белых кителях. Все из кабины вылезли вот так, выскочили, хватают меня, думают, что меня сшибло, они ещё не поняли: то ли я сама выпрыгнула, то ли меня стукнуло волной. Меня машинист взял на руки, а у меня шок, ничего не могу говорить, показываю пальчиком вот туда и: «ре… ре… ре..!» и плачу. Он понял: «Рельс!». И когда дошли до стыка, всё поняли. Люди, увидев, какой они избежали страсти, их было человек 200 на междупутье, меня затискали, они меня из рук в руки передают, целуют - но мне же не до поцелуев.

Мама увидела, что поезд встал, народ на междупутье и подумала, что меня задавило. Она бежит, кричит: «Отдайте мне её живую или мёртвую!».

Это провиденье божье, что я на следующий день после несправедливости оказалась тет-а-тет с начальством. Вот уже деваться некуда, зафиксировали на меня.

После этого стали комиссии домой приходить, стали подарки приносить. Подарили детскую библиотеку, подарили кожаный портфель (я в первый класс ходила - тогда с 8 лет ходили в школу). Двести тетрадей мне подарили, набор всяких школьных принадлежностей, потом привезли несколько коробок, одна на одну, гостинцев. Представили меня в ЦК профсоюза работников железнодорожного транспорта к поощрению, приехала их представительница, и такие были ею сказаны слова: «Да за такой поступок к ордену представлять надо. Но у тебя ещё грудка-то не выросла, где носить орден, но мы к этому вопросу ещё вернёмся». Но, чтобы после войны «к этому вопросу вернуться», надо было самим с той войны вернуться!

Сразу поставили спектакль в Центральном доме детей железнодорожников. Вот письмо от 25 марта 1941 г. «Здравствуй, Нина! Центральный дом детей железнодорожников приглашает тебя, твою маму и брата Юру в гости 26 марта на спектакль кукол «Путешествие в странные страны»– там героями были Нина и Юра.

Кроме того, в ЦПКиО им. Горького дали представление, на которое мы получили приглашение с большой задержкой. Мы растерялись, одеться не во что, и как были в школьном, так с мамой и поехали. А там толпа, не пробраться, но мы всё-таки как-то пробились. Для нас на сцену поставили стол, на него стул, Юру на стол, меня на стул, т.к. было много народа, и с такой «пирамиды» мы рассказали о случившемся.

И, конечно, в газетах было несколько публикаций (показывает публикации). Возможно, И.В. Сталин узнал об этом из газет. Попросил привезти меня с мамой в Кремль на встречу. Мамин начальник имел свои виды на маму, и под предлогом её незаменимости на службе ответил, что выполнить просьбу без ущерба для безопасности железной дороги, невозможно (Вот так «диктатор Сталин»!.. Железнодорожник, не задумываясь, поставил свой служебный долг выше по-человечески понятного желания уступить просьбе вождя. Святой вождь, святые граждане святого государства. (Прим. ред.)). Тогда Сталин попросил соединить его со мной по телефону. Через рабочих по цепочке передали, что мне надо придти на станцию Софрино к такому-то часу. Я пришла, мне передали телефонную трубку через окошко кассы.

Я услышала голос Сталина с характерным акцентом. Он задал несколько вопросов, я рассказала ему, как всё произошло. Помню его пожелание мне отличной учёбы, здоровья и «слушайся маму» - о маме потому, что она воспитывала нас одна.

Мне дали путёвку в «Артек», с 5 июня по 14 июля 1941 г, я была счастлива, но побыла там всего 2 недели.

Когда ехали в лагерь, я на пересыльном пункте заболела, у меня температура, я отстала от своих сверстников, лежу в изоляторе. В изоляторе меня навещает Светлана Иосифовна с подругой Наташей, не знаю её фамилии до сих пор. Дочка Сталина Светлана не хотела в «Артек», ей надоело каждый год ездить, она в том году, по-моему, 11-й класс кончила, но поехала в «Артек» только из-за того, чтобы увидеть меня. Она меня в изоляторе нашла: «Ну что ты лежишь!» - и решили мне термометр поставить пониже, чтобы меня отправили с их отрядом. Так и сделали. Они мне принесли кулёк большой, из газеты, а в нём разные фигурки чёрные, шоколадные. Я не знала, что такое шоколад, приняла их за зверюшек-игрушек. У меня высокая температура, и весь шоколад оказался на простыне, на пододеяльнике - расплавился. Я сама стала как шоколадная фигурка, и когда утром пришли термометр ставить - ухохотались, не думали, что шоколад мне незнаком. Они меня мыть, а постель не спрячешь!

Ей разрешили меня забрать в «Артек», она же и вывезла меня из «Артека». «Артек» начали бомбить раньше, чем была объявлена война. С 19 июня немец нещадно бомбил Черноморское побережье. И всё местное мужское население сразу пошло на фронт. У нас один мальчик сломал ногу, к нам из Алупки шёл катер с врачами. Налетел немецкий самолёт, стал бомбить, с катера махали белым халатом. В результате бомбёжки в катер было прямое попадание, и только один хирург выплыл с повреждённой рукой. Он приплыл в лагерь и потерял сознание. Только успел сказать: «Это война».

Когда объявили войну 22 июня, мы уже три ночи вставали в 4 утра и шли под кроны огромных деревьев в горах, туда нам приносили еду. Немцы с утра начинали бомбить. Ходили в специальных комбинезонах тёмно-синего цвета, даже белые воротнички велели запрятать.

Был тихий час, я взяла с кровати покрывало и подушку и ушла спать в розарий – очень любила розы. В это время дали один автобус для вывоза элитных детей. Надо садиться в автобус, Светлана с Наташей должны ехать, а они кинулась меня искать, меня нет нигде, автобус задержали на 40 минут. Но они меня нашли, я упиралась, а Светлана и Наташа, подхватив меня под ручонки, сунули в автобус. Почему я чётко запомнила, потому что в лагерь приехала с именным портфелем, а там была эмблема:«Дочери путевого обходчика Ниночке Колесниковой за предотвращение крушения пассажирского поезд 20 марта 1941 г.». Остальных детей вывели пешком через перевалы.

Все мы были на той войне, и большие и маленькие. Я даже столкнулась лицом к лицу с врагом. Осенью 1943 г. над нашей будкой очень низко пролетел самолёт, а из него выпрыгнули три парашютиста. Я побежала за козой, которая была привязана в той стороне, куда приземлился 1-й десантник. Нас ведь во время войны от голода коза спасала. Прибежала к козе и вижу - человек надевает комбинезон, парашют уже убран. Он, увидев меня, навёл пистолет и, прижав палец к губам: «Не шуми, пах, пах!». Я от страха бежать, споткнулась, кол верёвкой вырвало, коза побежала, я упала. Он берёт нож из голенища, но видит, что другие десантники уже убегают, убрал нож, кинулся догонять. Я опрометью за козой до будки, заперлась, вся дрожу.

Минут через 15 в дверь сильно стучат, открываю, входит наш офицер с солдатами: «Девочка, ты самолёт не видела? Куда он полетел?». Я рассказала, что видела, и повела их к тому месту, где переодевался немец. Там нашли его военную форму с двумя карманами сверху и снизу с металлическими ребристыми пуговицами и парашют. Два солдата побежали за десантниками, а офицер с солдатом довели меня до будки, офицер сунул мне военную форму немца и сказал: «Нина, запрись и никого не пускай!». Вот эту форму мама носила много лет после войны.

Через полчаса вернулись с тем парашютистом. «Этого ты видела с парашютом?». А немец сквозь зубы: «Надо было убывать!» - понятно, меня.

Нина Константиновна окончила институт и работала преподавателем. Выйдя на пенсию, занялась поиском родных и близких. Нашла более 140 человек, которые, связанные генеалогическим древом, никогда не знали друг друга. Передружила их между собой, организовала поездку на родину предков и скрепила людей общими интересами.

Хранительница семьи, рода и Отечества достойна самого глубокого уважения и почёта, которое мы выражаем с особой признательностью в 70-летие Вашего подвига, дорогая Нина Константиновна.

В.М. ЛЕГОНЬКОВв

P.S. Почему Нина Константиновна не является почётным гражданином г. Пушкино? Может быть потому, что на вопрос «смогли бы Вы остановить поезд?» теперь трудно кому ответить?