Комментарии к статье Ю.Мухина

“Дуэль” № 16, “Связь моментов”, цитата: «Если брать пример смены государственного строя честным выборным путем, то лучше примера, чем пример прихода к власти Гитлера найти трудно.

Предупреждаю слабонервных — надо в данном случае разделять понятия [21]. Став главой Германии, Гитлер нанес неисчислимые беды как всему миру, так и самой Германии. Но для этого он должен был сначала прийти к власти. И его организационная победа на выборах была великим организационным подвигом. Это не политический подвиг, как политик он дерьмо и это доказали итоги его политической деятельности. Он гений организации масс, а это дело нейтральное, тут важно не то, что он сделал находясь у власти (он мог сделать и то, и другое), а то как он убедил людей проголосовать за него. Подвиг Гитлера тем более показателен, что Гитлер с самого начала не скрывал своих злодейских целей, он не хитрил, не обманывал и сумел убедить немцев в полезности для них этих целей [22]. А если бы его методы и приемы да в мирных целях?»

В том же номере Ю.Мухин в статье “Забудьте все, чему вас учили” отвечает двум читателям его книг “Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно” и “Принципы управления людьми: изложение для каждого” [23] из которой ясно, что ему свойственно смотреть на жизнь общества с позиций некоторой его версии Достаточно общей теории управления. Это обстоятельство позволяет сразу же перейти к существу затронутой им проблематики без лишних вводных слов.

Из теории управления известно, что употребление не методов и средств вообще, а употребление определенных методов и определенных средств приводит к определенным целям. Далеко не все методы универсальны по отношению к полному множеству целей, объективно открытому для их осуществления. Некоторые методы позволяют достичь одних целей, но исключают возможности достижения других целей, осуществление которых требует применения иных методов и иных средств. То есть существует познаваемая взаимная обусловленность статистики “определенные цели — определенные методы и определенные средства их достижения”; именно объективность такого рода , когда не удается достичь поставленных целей, губит тех, кто следует принципу «цель оправдывает средства».

Кроме того возможны ситуации, когда цели выставляются общественно привлекательные, чтобы собрать массовку и не создавать дееспособной оппозиции, но методы и средства для их осуществления предлагаются заведомо непригодные, что предопределенно и объективно является попыткой к достижению (возможно по умолчанию) неких иных целей, соответствующих методам, но не гласно провозглашенных целей. И на этом несоответствии целей и средств — умышленно и достаточно (в историческом смысле) — строится политика многих государств и мафий. Демократизация России и других стран СНГ по-западному — свежий пример такого рода, выражающийся в злоупотреблении политиков доверием народов СССР. Пример хорошо видимый в натуре, а не выявленный из анализа исторических документов.

Соответственно этому, поставленный Ю.Мухиным вопрос о Гитлере: “А если бы его методы и приемы да в мирных целях?” по существу — уклонение по умолчанию от рассмотрения другого вопроса: “А применимы ли вообще конкретные методы Гитлера и его приемы в мирныхцелях?”

В.Г.Белинский дал определение толпы: «собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету» [24]. Соответственно это определение можно дополнить другим весьма двусмысленным определением: это — социальная “элита”, но с другой стороны это — сходняк. То есть в ассоциативных связях живого русского языка социальная “элита” — это особого рода не локализованный в пространстве и длящийся во времени . А общество, состоящее из толпы, рассуждающей по авторитету (личности или предания) и авторитетов, поддерживающих предание и наиболее авторитетную в глазах толпы личность — толпо-”элитарное” общество.

Но в ассоциативных связях русского языка, поскольку собрание авторитетов не всегда отличимо от сходняка авторитетов , толпо-”элитарное” общество — общество уголовников разного рода и ранга, чье законодательство защищает правящую мафию (воров над законом) от обслуживающих её мафий (воров в законе) и оппозиционных мафий (воров вне закона), а также держит взнузданным большинство, низведенное до состояния рабочего быдла, бессловесно терпящего скотство, как свое, так и окружающих, и кормящего воров над законом и воров в законе (в том числе и интеллигенцию в законе).

И хотя кому-то сказанное может показаться злоязычной игрой слов, но по существу это так; вне зависимости от того, что на этот факт мы вышли в данном тексте через лексический, а не историко-фактологический анализ: так просто короче; а ассоциативные связи в языке выстраиваются не беспричинно, но указуют на объективные явления в жизни общества.

То обстоятельство, что такого рода характеристика общества, в котором живем и мы сами, неприятна и оскорбительна по отношению к самомнению большинства, не меняет существа происходящего: просто одна из множества активных мафий и лояльная к ней часть толпы искренне считают себя более благонравными и благодетельными, обладающими неоспоримыми преимуществами в образованности и культурном развитии, чем прочие авторитетные мерзавцы и их шестерки; об , действительно неоспоримом, существе авторитетно правящей мафии, и её якобы передовой культуры и образованности они не задумываются.

И есть много людей, каждый из которых объективно творит маленькие законченные мерзости сам и фрагменты, образующие в совокупности с другими очень большие целостные мерзости, которые не сотворить в одиночку. Но они при этом искренне считают себя непричастными к ним; либо же оценивают мерзости как благо для себя и других; и мало людей, которые бы признали свои мерзости мерзостями, и после этого злоумышленно упорствовали бы в них и в дальнейшем; б ольшая часть упорствующих в мерзостях, не желает признать их таковыми, либо является невольниками мерзостных и их фрагментов, некогда ставших свойственными их психике.

Теперь вернемся к теме статьи Ю.Мухина, занявшей несколько номеров газеты. Германия кайзера, рухнувшая в первой мировой войне ХХ века, — толпо-”элитарное” общество; Германия периода веймарской республики не смогла стать устойчивым парламентским толпо-”элитарным” обществом, наподобие тоже толпо-”элитарных” западных демократий, и была просто безвольной и глобально безответственной толпой, утратившей авторитеты преданий и вождей; Германия эпохи гитлеризма — толпо-”элитарное” общество, с недемократическим преданием и вождем; Германия после гитлеризма — два толпо-”элитарных” общества, хотя и основанных на авторитете двух якобы различных по классовой сущности преданий; объединенная Германия наших дней — толпо-”элитарное” общество, перспективы развития которого переработкой в нём преданий, унаследованных от западной и восточной Германий в их государственном объединении, искусственно ускоренном извне.

То есть социальная система Германии на протяжении всего ХХ века — толпо-”элитарная”, в которой на протяжении всего времени стрижет и по своему усмотрению употребляет в дело “баранов” из толпы, временами откручивая головы оппозиционным авторитетам и некоторой части следующих за ними “баранов”.

И в бытии толпо-”элитаризма” в Германии приход Гитлера к власти, хотя и сопровождался шумовыми и зрелищными эффектами при смене государственного строя сравнительно честным путем (после реального успеха на выборах в Рейхстаг Гитлер стал канцлером не в результате демократических процедур, а в результате успешно проведенной закулисной интриги), но всё же это — мелкий эпизод, не изменивший в обществе Германии; и не изменивший .

Чего в толпо-”элитарном” обществе всегда не хватало и не хватает, так это Любви. Любовь — это не случка в гетеросексуальном или гомосексуальном смысле, и не эмоциональная зависимость по поводу обладания ; и не зависимость по поводу самоотдачи себя другому человеку или множеству людей в собственное их обладание; и не бессмысленная взаимная эмоциональная накачка по принципу «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку». Хотя в современном нам обществе за большинством слов о “любви” реально стоят отождествляемые с Любовью страсти (эмоциональная накачка), обусловленные здоровыми или извращенными инстинктами и программами бездумного поведения человека, почерпнутыми им из культуры, и которые порождают его эмоциональную зависимость от характера отношений с “предметом любви”.

Любовь отличается от страстей тем, что не порабощает: “раба” Любви, невольник Любви — это чушь; если есть невольник, то в нём нет Любви; если есть Любовь, то нет невольников ни в каком из видов неволи. Любовь проистекает от человека как свободный и щедрый дар, , в том числе и людей. Любовь, как жизненное явление, сущностно отличается от одержимости поведения страстями и эмоциональной подневольности человека “предмету любви”.

Любовь от страстей отличается прежде всего тем, что Любовь ни при каких обстоятельствах не эксплуатирует Божеское попущение в отношении окружающих [26], но стремится вывести их из области действия возможного в отношении них попущения.

Любовь это — объективная способность человека, качество его бытия, формально логически неописуемое, механически не воспроизводимое и не тиражируемое программно-алгоритимически (т.е. изложением “приемов”, как и что делать, чтобы на выходе процесса получилась Любовь).

Тем не менее, для указания на то, о чем идет речь, необходимо сделать продолжительное отступление от обсуждения деятельности Гитлера и гитлеризма. И пусть каждый читающий вынесет из этого отступления то, что способен прочувствовать, понять и освоить. Процитируем фрагмент из древнего апокрифа “ в изложении ученика Иоанна” (Евангелие Мира Иисуса Христа от ученика Иоанна; Евангелие от ессеев):

«Истинные братья ваши — те, кто выполняет Волю Отца Небесного и Матери-Земли, а не братья по крови. Поистине говорю я [27] вам: Ваши истинные братья по Воле Отца Небесного и Матери Земли полюбят вас в тысячу крат больше, чем братья по крови. Ибо со времен Каина и Авеля, с тех пор как братья по крови нарушили Волю Бога, нет больше истинного братства по крови. И братья относятся к братьям своим, как к чужим людям. Поэтому говорю я вам: Любите истинных братьев своих, Волею Божией в тысячу крат более чем братьев своих по крови.

Ибо ваш Отец Небесный есть Любовь!

Ибо ваша Мать Земля есть Любовь!

Ибо сын человеческий есть Любовь!

И благодаря Любви Небесный Отец, Мать-Земля и сын человеческий едины. Ибо дух сына человеческого происходит от Духа Отца Небесного и Тела Матери-Земли. Потому будьте совершенны, как Дух Отца Небесного и Тело Матери-Земли.

Любите Отца вашего Небесного, как Он любит ваш дух.

Любите также вашу Мать-Землю, как Она любит ваше тело.

Любите братьев ваших истинных, как ваш Отец Небесный и Мать-Земля любят их. И тогда ваш Отец Небесный даст вам свой Святой Дух, а ваша Мать-Земля — свое Святое Тело. И тогда сыновья человеческие, как истинные братья, будут любить друг друга такой Любовью, которую дарят им их Отец Небесный и Мать Земля: и тогда станут они друг для друга истинными утешителями. И тогда только исчезнут с Лица Земли все беды и вся печаль, и воцарится на ней Любовь и Радость. И станет тогда Земля подобна Небесам и придет Царствие Божие. И сын человеческий придет во всей Славе своей, чтобы овладеть своим наследством — Царствием Божиим. Ибо сыны человеческие живут в Отце Небесном и Матери-Земле, и Небесный Отец и Мать-Земля живут в них.

И тогда вместе с Царством Божиим придет конец временам. Ибо Любовь Отца Небесного дает всем вечную жизнь в Царстве Божием. Ибо Любовь — вечна. Любовь сильнее смерти.

[28] И хотя я говорю на языке людей и ангелов, если нет Любви у меня — подобен я издающему звуки колокольному металлу или гремящим цимбалам. И хотя предсказываю я будущее и знаю все секреты и всю мудрость и имею сильную веру, подобную буре, двигающей горы, если нет Любви у меня, я — ничто.

И даже, если я раздам все богатство мое бедным, чтобы накормить их, и отдам огонь, который получил от Отца Моего, если нет Любви у меня, не будет мне ни блага, ни мудрости.

Любовь терпелива, Любовь нежна, Любовь не завистлива. Она не делает зла, не радуется несправедливости, а находит радость свою в справедливости.

Любовь объясняет все, верит всему, Любовь надеется всегда, Любовь переносит все, никогда не уставая: что же касается языков, — они исчезнут, что касается знания, — оно пройдет.

И сейчас располагаем частицами заблуждения и истины, но придет полнота совершенства, и все частное — сотрется.

Когда ребенок был ребенком, разговаривал, как ребенок, но достигнув зрелости, расстается он с детскими взглядами своими.

Так вот, сейчас мы видим все через темное стекло и с помощью сомнительных истин. Знания наши сегодня отрывочны, но когда предстанем перед Ликом Божиим, мы не будем знать более частично, но познаем все, познав Его учение. И сейчас существует Вера, Надежда, Любовь, но самая великая из трех — Любовь.

А сейчас благодаря присутствию Духа Святого нашего Небесного Отца, говорю я с вами языком Жизни Бога Живого. И нет еще среди вас никого, кто смог бы понять все, что я вам говорю. А те, кто объясняет вам писания, говорят с вами мертвым языком людей, ищущих через людей их больные и смертные тела.

Поэтому все люди смогут понять их, ибо все люди больны, и все находятся в смерти. Никто не видит Света Жизни. Слепые ведут за собой слепых по черным стопам греха, болезни и смерти, и в конце концов, все попадают в смертную бездну.

Я послан Отцом, чтобы зажечь перед вами Свет Жизни. Свет загорается сам и рассеивает сумерки, в то время, как сумерки знают лишь себя и не знают Света. Я должен многое сказать вам, но вы не сможете понять этого, ибо глаза ваши ослаблены сумерками, и полный Свет Отца Небесного ослепил бы вас. Поэтому не можете вы понять всего, что я говорю вам об Отце Небесном, который послал меня к вам.»

Лука, 16:16 приводит слова Христа, недвусмысленно указующие средства, которыми общество может выйти из толпо-”элитарных” отношений, устраняющих из жизни Любовь: «Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется, и всякий усилием входит в него.» Коран, 13:12 поясняет: «Бог не меняет того „что происходит“ с людьми, покуда люди сами не изменят того, что есть в них [29].»

То есть усилия человек, если он конечно хочет изменить обстоятельства, в которых живет, должен прилагать сам, своею свободной волей, целенаправленно и по совести непреклонно, прежде всего изменяя себя, а за этим уже последует помощь Свыше.

Каждому человеку Бог сам дает доказательство Своего бытия: В соответствии со смыслом молитв изменяются жизненные обстоятельства вокруг человека, если человек сам отвечает Богу делами своей жизни, когда Бог обращается к нему через его совесть, а также и опосредованно через других людей и культуру общества. При этом полностью прекращается поток непредвиденных неприятностей, хотя разного рода трудности в жизни и остаются, но человек оказывается готовым к их преодолению.

Сказанное в предыдущем абзаце также справедливо и по отношению к общественным группам: от семьи до человечества в целом.

Гитлер же не предлагал “массам” прилагать усилия каждому человеку к себе лично: не вообще — в неопределенном будущем, а непосредственно сейчас, чтобы осознанно и целенаправленно изменить нравственность уже взрослых поколений, что принципиально отличает его методы и приемы от рекомендованных Свыше через Христа, Мухаммада и других.

Христос, и Мухаммад начинали с того, что ополчились против извращенных религий (неотъемлемой частью которых в те времена были идеологии), которым следовали их современники-соотечественники. Ю.Мухин приводит, как пример политического искусства Гитлера его высказывание по вопросу об отношении к религии [30] совершенно противоположного смысла: «Политику приходится прежде всего думать не о том, что данная религия имеет тот или другой недостаток, а о том, есть ли чем заменить эту, хотя и не вполне совершенную религию. И пока у нас нет лучшей замены, только дурак и преступник станет разрушать старую веру.»

Но при таком подходе к религиям, невозможно обществу войти в истинную веру: невозможно просто потому, что ритуальная инерция пролагает себе дорогу в Истории по принципу: «Дураку всё не впрок: Научи дурака Богу молиться — он и лоб пробьет [31].» Когда дурак пробьет себе лоб и в результате этого скончается, вводить его в лучшую религию будет уже поздно…

Это касается, как отдельно взятого человека, так и обществ в целом. Пример тому — Византия, упорствовавшая в догматике никейских церквей, после того как её император признал Мухаммада пророком, но остался при мнении аналогичном гитлеровскому, и поддержал в своей государственной политике церковную иерархию, не отрешившуюся от никейской догматики и библейской социологии, которые многократно обличены в Коране как ложь. Крушение Византии — своеобразное знамение верности коранических объяснений уклонения никейских церквей от истинной религии Бога единого.

Также, как в прошлом для вождей Византии, и для Гитлера религия — не сокровенная связь каждого человека со Всевышним, общим всем людям Богом, которую недопустимо извращать внедрением лжи в вероучение, а — средство управления обществом через вероучение со стороны политиков. Соответственно, интересы “текущего момента”, якобы важнее, чем деятельность, уже в текущем моменте, по устранению лжи вероучений, извращающей религию, которая ведет к изменению господствующей и оппозиционной нравственности в обществе и, как следствие, к изменению его жизненных обстоятельств.

В итоге такая политика утрачивает способность к стратегически целесообразной направленности деятельности и выливается в текущую суету судорожных реакций на “текущий момент”. Именно в такой суете судорожных реакций на неподконтрольные ей обстоятельства и погибла гитлеровская Германия точно также, как за 30 лет до того погибли Германия Гогенцоллернов и Россия Романовых. С этого же пути исторически бесперспективного суетизма не желают свернуть и нынешние российские демократизаторы.

Гитлер, в отличие от основоположников религий, потакал толпе, виртуозно играя на её нравственной порочности и мировоззренческой извращенности, на высоких и низменных желаниях, подыгрывал её чувствам и вожделениям; сначала с целью прихода к власти, а потом с целью употребления толпы в целях, ему предопределенных его хозяевами; полемику же он вел на глазах толпы только против авторитетов, придерживающихся иных вариаций толпо-”элитарной” концепции общественных отношений. Нравственность же новых поколений после прихода к власти гитлеровской партии формировалась всей системой государства, от детских садов до вузов, в германском расовом ”элитарном” духе.

В 1937 г. Бальдур фон Ширах руководству Гитлерюгенда объяснил задачи по воспитанию будущих поколений следующим образом: «Мы должны будем перейти к такой системе воспитания, которая бы сделала нашу молодежь способной осуществлять господство над миром. Ибо для нашего народа мы не признаем никаких ограничений [32] в развитии этой идеи. Нельзя говорить, что мы удовлетворимся тем, что хорошо устроимся на нашем пространстве. Нельзя сказать нашему народу: надо чем-то ограничиться. Если мы теперь это говорим, то только из политических соображений. Наша цель руководство миром.» — цит. по кн. Д.Мельников, Н.Черная, “Преступник номер одни. Нацистский режим и его фюрер”, с. 255 (Москва, “Новости”, 1991 г.).

Соответственно, нравственность всех прочих — «расово низших» — предполагалось воспитывать в холопском духе всею мощью того же .

Короче говоря, идеал общественной жизни и концепция его осуществления, сформированные Гитлером, не предполагали выхода из толпо-”элитаризма”, а предполагали его ужесточение и экспансию в глобальных масштабах. Он строил систему глубокого зомбирования психики людей от рождения и создавал предпосылки для глобальной экспансии этой противоестественной культуры. И если говорить по существу, то он не гений организации “масс” — а виртуоз употребления масс. Это Сталин гений организации “масс”, поскольку непреклонно деятельно стремился вывести толпу из толпо-”элитаризма” в человечность. Это ясно видно, если читать не бредни Волкогонова или Троцкого и их последователей о Сталине и его деятельности, а произведения самого Сталина; читать вдумчиво, соотнося сказанное в текстах с историческими обстоятельствами той эпохи и эпохи, последовавшей за устранением Сталина.

Однако и Гитлер, не ничтожество, но персона (а не свободная творческая человеческая личность: нет творчества без Любви), далеко из ряда вон выходящая, и потому необходимо изучить и его наследие, чтобы не тиражировать в обществе, в новых поколениях аналогичное дерьмо, внедряя его из собственных душ в коллективное бессознательное и сознательное, заражая им будущие поколения. Гитлер — не гений организации “масс”, а виртуоз употребления “масс” в деле, принявший к исполнению предложенную ему .

В.Пруссаков в кн. “Оккультный мессия и его рейх” (Москва, “Молодая гвардия”, “Шакур-2”), с. 24 приводит выдержку из письма 1923 г. [33] Дитриха Эккарта, написанного им за несколько дней до смерти одному из своих друзей: «Следуйте за Гитлером! Он будет танцевать, но это я, кто нашел для него музыку. Мы снабдили его средствами связи с Ними [34]. Не скорбите по мне: я повлиял на историю больше, чем любой другой немец».

Всякое множество людей (толпа и народ в том числе) несет в себе коллективное сознательное и бессознательное и управляется им. По существу несет в себе информационные модули определенного смысла, распределенные своими различными фрагментами по иерархически организованной психике каждого из множества разных людей, а эти модули предопределяют процесс самоуправления человеческого множества, поскольку людям во множестве свойственна общность, во-первых, культуры, а во-вторых, по характеристикам их биополей. То есть информационный обмен, являющийся существом процессов управления и самоуправления, в обществе носит как минимум двухуровневый характер: биополевой [35] и через средства культуры (виды искусств, средства массовой информации, науку и образование).

Коллективное сознательное и бессознательное в таком его понимании, как объективного информационного процесса, поддается целенаправленному сканированию и анализу, поскольку обрывки информационных модулей так или иначе находят свое выражение в произведениях культуры разного рода: от газетно-туалетной публицистики, до фундаментальных научных монографий, понятных только самим их авторам и нескольким их коллегам. После анализа состояния коллективного сознательного и бессознательного, на него возможно оказать воздействие в избранном направлении его изменения, преследуя определенные цели, если сгрузить в него объективно соответствующую, во-первых, целям и, во-вторых, состоянию общества [36] информацию. Такое воздействие может быть произведено вопреки долговременным жизненным интересам большинства; вопреки тому, как большинство понимает и выражает свои жизненные интересы; но сделать это возможно, если люди не умеют, а главное и не желают, защитить свое коллективное поведение от порождаемого ими же коллективного сознательного и бессознательного.

Коллективное бессознательное и сознательное, если признавать объективность информации в Мироздании, — своего рода информационное домино. Каждая мысль, в большинстве её выражений имеет начало и конец. Перед нею может встать [37] иная мысль, которую первая объективно будет продолжать; но может найтись и мысль, продолжающая первую. И каждая из них может принадлежать разным людям. И есть некий “информационный магнетизм”, о природе которого мы в этой работе говорить не будем, но вследствие которого, как и в настольном домино, в информационном домино коллективного сознательного и бессознательного существуют возможные и невозможные соответствия завершений и начал мыслей. И как в домино, в этом сплетении мыслей и их обрывков, продолжение и то, что предшествует — неоднозначно. Но в отличие от настольного домино, где определенная по составу группа игроков плетет только одну информационную цепь, в коллективном сознательном и бессознательном плетется множество одновременно как из завершенных мыслей, так и из обрывочных, порождаемых разными людьми на уровне биополевой общности и на уровне средств культуры.

Какие-то информационные выкладки могут замкнуться концом на свое же начало, иллюстрацией чего является известное многим повествование: «У попа была собака. Он её любил. Она съела кусок мяса — он её убил, вырыл яму, закопал, крест поставил, написал: “У попа была собака и т.д.”» Если так построенное кольцо недоброй информационной выкладки коллективного сознательного и бессознательного устойчиво, то оно может работать в режиме нескончаемых кругов ада.

Всякое кольцо информационной выкладки может поддерживаться относительно немногочисленным подмножеством людей, и процессы в нем происходящие не способны увлечь остальное большинство, если в него нет открытых входов для завершений чужих мыслей и открытых окончаний ему свойственных, к которым могли бы пристроиться сторонние начала мыслей и завершения.

Именно по этой причине заглохли демократизаторские преобразования в России: узок круг демократизаторов; страшно далеки они от пахарей, рабочих и прочих работящих, которым нет до демократизаторов конкретного дела; и варятся демократизаторы в собственном соку и грызутся между собой… А навести информационные мосты, чтобы замкнуть на идею демократизации, коллективное сознательное и бессознательное, — не могут.

Узок и круг нацистов в России… И им — только на символике да на не переосмысленных идеях, некогда внедренных в чужое государство, разгромленное прошлыми поколениями россиян, не объединиться с пахарями, рабочими и прочими работящими. А если объединиться с работящими один раз и на многие поколения, то придется отказаться от нацизма.

Но может случиться и так, что какая-то информационная выкладка, поддерживаемая также весьма небольшим числом людей, содержит в себе множество завершений собственных, открытых для присоединения чужих начал, и ответных продолжений чужих завершенных мыслей и их обрывков (аналогом этого в настольном домино являются кости-дуплеты, лежащие поперек цепи костяшек). Такая информационная выкладка может замкнуть на себя каждодневную деятельность почти всего общества. И направленность общественного развития, свойственная такого рода выкладке информационных модулей в коллективном сознательном и бессознательном, определит дальнейшую жизнь общества. Вне этого процесса останутся разве что те, кто поддерживает кольцевые информационные кандалы для самих себя [39], в которые нет открытых входов, и из которых нет открытых выходов для завершений и начал мыслей остального большинства людей.

Может случиться так, что в какой-то информационной выкладке есть разрыв и не достает всего лишь одного доброго слова, чтобы она стала благоносной программой управления общественным развитием со стороны коллективного бессознательного или сознательного.

Но может случиться и так, что одного неосторожного обрывка мысли достаточно, чтобы в коллективном бессознательном и сознательном заполнить разрыв в какой-то информационной выкладке, и тем самым дать старт действию какой-то программы общественного самоуправления, которая способна уничтожить плоды многих тысячелетий развития культуры.

И точно также, почти всякую программу можно заблокировать и увести в сторону, если в её информационную выкладку в коллективном сознательном и бессознательном вклиниться с чуждым ей информационным модулем, однако, имеющим подходящие начало и завершение; или оставить в ней разрывы, не позволяющие ей обрести целостность.

Поэтому, памятуя об информационном домино коллективного сознательного и бессознательного, о его управляющем воздействии на течение событий, человеку должно быть аккуратным даже в собственных обрывках сонных мыслей, а не то что в мысленных монологах перед своим «Я» или в громогласной работе на публику в компании друзей или в средствах массовой информации.

Если не ходить вокруг да около, то духовная культура общества — это культура формирования информационных выкладок в коллективном сознательном и бессознательном. Какова культура — такова и жизнь общества. Нынешнее состояние России и история её последних нескольких столетий при таком взгляде говорит о крайне извращенной и загрязненной духовной культуре. Это относится и к другим модификациям толпо-”элитарной” культуры в ближнем и дальнем зарубежье, хотя там иная проблематика. Кто не согласен с этим утверждением о реальной [40] духовности России, пусть опровергнет слова апостола Павла: «И духи пророческие послушны пророкам, потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых.» Реальное состояние страны не отрицает хранимых ею высоких идеалов нравственности и зерен истинной духовности под грудой мусора и извращений, но является выражением распущенности, беззаботности и безответственности подавляющего большинства россиян при свойственных культуре известных высоких идеалах и притязаниях осуществить их в жизни.

Коллективное сознательное и бессознательное иерархически организовано: от семьи и группы сотрудников на работе до наций и человечества в целом. Однако эта иерархическая организованность имеет место в системе объемлющих взаимных вложений, каждомоментно меняющих свою структуру.

Это подобно матрешке, но отличие от реальной матрешки в том что, если в коллективном сознательном и бессознательном вскрыть самую маленькую “матрешку”, то в ней может оказаться любая из её объемлющих больших со всеми другими, поскольку человек — часть Мироздания, отражающая в себя всю Объективную Реальность в её полноте и целостности.

Возможно, что кто-то, после прочтения работ классиков западного психоанализа конца XIX — первой половины ХХ века, задастся вопросом, а следует ли отходить от их воззрений на коллективное и индивидуальное сознательное и бессознательное, как на разгул стихии эмоций и инстинктов в поведении отдельных людей и их множеств?

При ответе на этот вопрос следует иметь в виду, что отказ от понятийного и терминологического аппарата, свойственного традиционным школам психологии, совершен не вследствие воинствующего невежества, встревающего со своим мнением в дискуссию профессионалов.

Во-первых, “эмоциональные оценки” — по их существу примитивизированные отражения на уровень сознания больших по объему информационных модулей [41], свойственных иным, информационно более мощным уровням психики, которые просто не вмещаются в сознание как целостность в темпе течения событий, но которые, тем не менее, несут определенный смысл и предопределяют направленность поведения на их основе. Поскольку инстинкты и эмоции в конечном итоге это — определенная информация, лежащая в основе поведения человека и множеств людей, то сохранение эмоционально-инстинктивной терминологии при обсуждении коллективного сознательного и бессознательного это — молчаливое уклонение от вопроса о смысле управленческой информации, на основе которой оно воздействует на общество.

Во-вторых, классические школы психологии и психоанализа, рассматривающие общественные процессы исходя из вопроса о воздействии на их течение коллективного сознательного и бессознательного, сформировались до того, как в жизни глобальной цивилизации произошло одно важное качественное изменение. Оно прошло вне их внимания и, как следствие, осталось вне понимания, поэтому попытка понять и предвидеть общественные процессы в современности на основе взглядов классиков психологии и психоанализа, выраженных в конце XIX — первой половине ХХ века — предопределенно обречена на ошибочные выводы.

Дело в том, что поведенческие реакции любой системы на воздействие внешней среды строятся на основе информационного обеспечения, свойственного каждой из них. Это положение справедливо и по отношению к живым организмам. В животном мире информационное обеспечение поведения наука называет, во-первых, инстинктами и безусловными рефлексами, которые предопределены генетически для каждого из видов; и, во-вторых, условными рефлексами, в которых отражен персональный опыт живого организма по адаптации к среде обитания, и который не наследуется генетически при смене поколений.

Чем выше организованность биологического вида, тем больше доля и абсолютный объем генетически не наследуемой информации в составе информационного обеспечения поведения его особей.

У наиболее высокоорганизованных видов генетически передаваемая программа развития его особей предопределяет “детство”. В течение “детства” родители и/или старшие поколения в целом формируют в подрастающем поколении генетически не передаваемые условные рефлексы, отражающие опыт старших, прежде всего , поколений.

Человек Разумный, как биологический вид, при таком взгляде отличается от животного мира прежде всего тем, что благодаря устной речи, изобразительному искусству, письменности и т.п. — каждому входящему в жизнь поколению доступен для не только опыт и жизненные навыки живущих взрослых поколений, но в той или иной степени доступны и зафиксированные культурой [42] опыт и жизненные навыки поколений.

В таком видении информационное состояние общества можно определить: на уровне биосферной обусловленности — генетически воспринятая от прошлых поколений информация всех в нем живущих; на уровне социальной обусловленности — генетически не передаваемая информация, хранимая памятью живущих, а также зафиксированная на порожденных обществом материальных носителях [43] информации, т.е. в памятниках культуры, находящихся в употреблении [44] хотя бы у одного из людей.

В настоящем контексте, культура — вся генетически ненаследуемая информация, хранимая обществом и передаваемая от поколения к поколению на основе социальной организации (общественного уклада жизни). Информационное состояние общества — это состояние информационного обеспечения его поведения, обусловленное биологически и социально (культура). При этом генетически обусловлен потенциал освоения культурного наследия предков и его дальнейшего преобразования каждым новым поколением, хотя сами культурные достижения генетически и не передаются.

Жизнь общества — это процесс обновления его информационного состояния, протекающий и на уровне физиологии обмена веществ в процессе зачатий детей, и на уровне преобразований культуры общества (овеществленной и ). В обществе на уровне биосферной обусловленности при смене поколений в генеалогических линиях обновляются комбинации генокодов, т.е. генотипы множества живущих особей вида Человек Разумный. На уровне социальной обусловленности идет процесс обновления прикладного теоретического знания и навыков, вследствие которого новые технологии и технические решения вытесняют прежние решения того же самого назначения и в целом расширяется множество технологий и технических решений.

Можно говорить о скорости течения как на уровне биосферной обусловленности, так и на уровне социальной обусловленности.

В качестве меры скорости на уровне биосферной обусловленности можно взять среднестатистический возраст родителей при рождении у них первого ребенка; либо продолжительность активной, т.е. трудовой жизни; либо время, в течение которого происходит 50%-ное (или иное статистически стандартное) обновление популяции и т.п. Но все эти величины взаимно связаны статистически и границы их изменения биологически предопределены нормальной генетикой вида.

На уровне социальной обусловленности в качестве меры скорости процесса можно избрать время изменения каких-либо параметров культуры, например, культурологи часто вспоминают продолжительность времени, в течение которого происходит удвоение объема научно-технической информации. Но поскольку информационная емкость общества ограничена, а цивилизация основана на производстве, то более показательно избрать время “морального” старения и смерти техники и технологий и статистику, построенную на множестве социально значимых технологий и технических решений, определяющих культуру производства.

Однако вопрос о скорости течения процессов в жизни общества связан с вопросом о выборе , вне зависимости от того осознается этот факт или нет. В принципе, любой процесс, поддающийся периодизации, может быть избран в качестве эталона-измерителя времени. По отношению к человечеству таким образом можно ввести понятия времени. Соответственно, историческое время возможно измерять в единицах астрономически обусловленного времени, как это принято в наши дни (хотя календари вводятся по умолчанию); возможно — в продолжительности царствований, как это показано в Библии, и что до сих пор сохранилось в Японии, т.е. на основе биологической обусловленности; возможно и на основе социально обусловленного (культурологического) эталона.

В любом случае астрономический эталон, биологический эталон и социальный (культурологический) эталон времени могут быть соотнесены друг с другом. Можно проследить, как изменялось соотношение частот процессов-эталонов биологического и социального времени в историческом развитии Западной и глобальной цивилизации по отношению к общему для них обоих эталону астрономического времени.

В каждой генеалогической линии, среднестатистически, у родителей раз в 15 — 25 лет [45] появляется первый ребенок. Продолжительность активной жизни имеет примерно такое же значение. Соответственно частота эталона биологического времени может быть принята f_{= 1/(25 лет). Она характеризует скорость обновления информации в генофонде популяции и мало менялась на протяжении всей истории.}

В жизни технократической цивилизации доминирует непрерывный процесс вытеснения устаревших технологий и технических решений новейшими, но . Поэтому можно подсчитать среднестатистический период обновления всего технологического социально значимого знания — Т _{в каждую историческую эпоху. В качестве эталона частоты социального времени можно взять частоту f = 1/Т. Она характеризует скорость обновления социально значимой информации, не передаваемой генетически через физиологию, но передаваемой через культуру, несомую общественным устройством (социальной организацией), от поколения к поколению. Эта частота f на протяжении истории непрерывно возрастала: во времена фараонов и Екклезиаста, Иисуса и первых веков нашей эры, когда библейская концепция управления формировалась и обретала глобальную значимость, она составляла величину порядка 1/(сотни лет); в настоящее время эталонная частота социального времени составляет 1/(10 лет) — 1/(5 лет), в зависимости от того, на каких отраслевых знаниях она основана.}

Иными словами, во времена, когда было оглашено Второзаконие, социально значимое множество технологий и технических решений не обновлялось веками, а через технологически неизменный мир проходили многие поколения. В наши дни социально значимое множество технологий и технических решений обновляется быстрее, чем раз в десять — пятнадцать лет, и техносфера, окружающая человека, успела измениться несколько раз на протяжении активной жизни одного поколения. То есть изменилось соотношение эталонных частот биологического и социального времени: было f _{«f; стало f» f.}

Это изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени, предощущалось некоторыми поэтами, учеными, мистиками в конце XIX века — первой половине ХХ, но оно стало ярко выраженным, открытым для всеобщего восприятия и осмысления, только к концу второй половины ХХ века, когда за время жизни одного поколения многократно успели и успевают обновиться необходимые для деятельности знания и практические навыки [46].

И все теоретические схемы, описывающие тематику взаимоотношений общества с его же коллективным сознательным и бессознательным, построенные до этого изменения соотношения эталонных частот, после него утрачивают работоспособность, даже если таковой в прошлом и обладали. Происходит это потому, что при новом соотношении эталонных частот биологического и социального эталонов времени мотивация поведения, логика социального поведения, свойственные прежнему соотношению эталонных частот ведут к саморазрушению прежнего устройства жизни общества, прежних типов социальной организации цивилизации.

При библейском соотношении частот эталонов биологического и социального времени, статистически преобладало следующее: какое знание человек обретал к 25 годам, с тем знанием он и умирал. Обретение нового прикладного знания в течение всей активной жизни, было уделом меньшинства общества, а не большинства. Но социальная организация строилась на статистике незаменимости и взаимозаменяемости носителей конкретных прикладных знаний и навыков, по какой причине носители редких социально значимых знаний имели возможность взимать монопольно высокие цены за продукт своей деятельности в общественном объединении труда. Обретение же прикладного знания, доселе неизвестного в обществе, давало его первооткрывателю и первым носителям и/или их потомкам возможность подняться вверх по ступеням социальной пирамиды толпо-“элитаризма” и устойчиво занимать это положение в течение своей жизни, а роду давало возможность поддерживать некогда завоеванный предком социальный статус при смене поколений. Это было возможно, хотя бы при эмиграции в другую страну, если в родной стране хозяева толпо-“элитарной” пирамиды не могли найти для него свободной кормушки или брезговали общением со вчерашним “низкородным”. Так до конца XIX века социальная пирамида строилась на основе регуляции доступа к образованию тех или иных социальных групп, и один раз вызубрив всё в университете этими знаниями и навыками можно было жить всю жизнь.

Но будучи лишенным доступа к системе образования (обучения), большинство не могло своим умом воспроизвести все знания, накопленные прошлыми поколениями и необходимые для вхождения в “элитарные” сферы общественной деятельности. Поговорка «из грязи в князи» имеет в виду не сословную спесь и ответное раболепство, а профессиональную аспект: с должностными обязанностями князя, не обученный с детства человек “из грязи” справиться общественно приемлемым образом в большинстве случаев просто не мог, вследствие чего вынужден был пребывать “в грязи” всю жизнь.

При библейском соотношении эталонных частот биологического и социального времени, поскольку культура не обновлялась значительно на протяжении жизни одного поколения, то между человечеством и остальными видами биосферы планеты не было принципиальной разницы в том смысле, что информационное состояние общества изменялось в общем-то со скоростью смены поколений, точно также как и информационное состояние популяции в животном мире меняется со скоростью смены поколений. И в этом смысле история только начинается с изменением соотношения эталонных частот биологического и социального времени.

Библейскому соотношению эталонных частот биологического и социального времени соответствовало и господство кодирующей психику педагогики, целью которой было не раскрыть творческие способности человека, не обучить человека воспринимать и осмыслять мир самостоятельно, памятуя о достоянии культуры прошлого, а вбить в его психику достижения прошлого, признанные каноническими. Короче говоря, школа зубрежки доминировала над школой творчества, а социальная “элита” вследствие её преимущественного доступа к системе образования в наибольшей степени пострадала от антиинтеллектуальной кодирующей педагогики по сравнению с другими социальными группами.

Но при нынешнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени, один раз в жизни вызубрив специальность в вузе, уже невозможно в течение всей жизни паразитировать на обретенном некогда своим трудом знании, произведенном однако трудом предков, поскольку знание устаревает быстрее, чем в течение 10 — 15 лет.

Чтобы в таких условиях всю жизнь учить общество на основе принципов кодирующей педагогики, необходимо второе параллельное общество людей, состоящее из одних только учителей и наставников, которые некоторым способом должны узнавать всё своевременно для того, чтобы кодировать других. Поскольку существование дублирующего общества невозможно, то каждый должен уметь быть учителем и наставником для самого себя и подрастающих поколений. А самообразование на основе всеобщего базового образования — единственная возможность поддерживать общественно приемлемую квалификацию в новых исторических условиях; целью же всеобщего базового образования должно быть развитие творческих способностей к самообразованию, а не пичкание сведениями из разных областей знания, многие из которых просто неверны, а другие устареют к моменту завершения образования, как это имеет место сейчас в школе кодирующей педагогики. Специализированные профессиональные школы выше уровня всеобщего базового образования должны в новых исторических условиях быть опорой для самообразования, а не как ныне — катапультой, забрасывающей зубрил-придурков на вершины научных достижений предков.

Школа зубрежки таким образом изжила себя, но её жертвы всё еще живут и действуют несообразно обстоятельствам и усугубляют их, поскольку прежние знания и навыки устаревают, а обрести новые самостоятельно в процессе работы они не умеют. В этих условиях преимуществом обладают те, кто способен самостоятельно воспринимать мир таким, каков он есть, осмыслять происходящее и решать возникающие проблемы на основе собственных интеллектуальных усилий и координации усилий других, но не те кто знает много готовых рецептов решения проблем, как это было в прошлом.

Поскольку в основе социальной иерархии непосредственно или косвенно лежала градация общества по квалификации и специализации в общественном объединении труда, то при нынешнем соотношении эталонных частот биологического и социального времени внутрисоциальная иерархия личностей, умышленно или бездумно отождествляющих свое человеческое достоинство с квалификацией и специальностью, становится невозможной, поскольку обесценивание прежних прикладных навыков и знаний сбрасывает людей с занимаемых ими ступеней внутрисоциальной иерархии личностных отношений. На высшие ступени поднимаются те, кто в прошлом был на низших, но обрел квалификацию и специализацию, отвечающую общественным потребностям и позволяющую взимать за свой труд более высокую цену. Этот процесс идет во многом непредсказуемо, и как следствие неуправляемо со стороны властных структур общества. И потому вся традиционная система образования и профессиональной подготовки и переподготовки, основанная на принципах кодирующей педагогики, не может помочь поддержанию прежнего иерархически-личностного устройства общества.

, которое названо здесь: изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени — собственная характеристика глобальной социальной системы, от которой никуда не деться. Это информационный процесс, протекающий в иерархически организованной системе. Из теории колебаний, теории управления известно, что, если в иерархически организованной многоуровневой системе происходит изменение соотношения частотных характеристик процессов, протекающих на каждом из её уровней, то система переходит в иной режим своего поведения.

Это общее свойство иерархически организованных систем, к классу которых принадлежит и человеческое общество в целом, и иерархически организованная психика каждого из людей. Оно по отношению к жизни общества предопределяет качественные изменения в психологии множества людей, в нравственно-этической обоснованности и целеустремленности их деятельности, в избрании ими средств достижения целей; предопределяет качественные изменения того, что можно назвать логикой социального поведения: это — массовая статистика психологии личностей, выражающаяся в реальных фактах жизни.

Мы живем в исторический период, когда изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени уже произошло, но становление новой логики социального поведения в качестве статистически преобладающей еще не завершилось. В этих условиях общественное управление по концепции, построенной на основе прежней логики социального поведения теряет устойчивость, т.е. внутрисоциальная власть саморазрушается и порождает при этом многие беды и угрозы жизни.

Формирование логики социального поведения, отвечающей новому соотношению эталонных частот, протекает в наше время и каждый из нас в нем участвует и сознательно целеустремленно, и бессознательно на основе усвоенных в прошлом автоматизмов поведения (привычек). Но каждый по своему произволу, обусловленному его нравственностью, имеет возможность осознанно, отвечая за последствия, избрать для себя тот или иной стиль жизни.

Те, кто следует прежней логике социального поведения: вверх по ступеням реально разрушающейся внутрисоциальной пирамиды или удержать завоеванные высоты, всё более часто будут сталкиваться с разочарованием, поскольку на момент достижения цели, или освоения средств к её достижению, общественная значимость цели исчезнет, или изменятся личные оценки её значимости. Это предопределяет селекцию целей по их устойчивости во времени, и наивысшей значимостью станут обладать “вечные ценности”, освоение которых сохраняет свою значимость вне зависимости от изменения спектра профессий, техносферы и достижений науки.

Соответственно: Быть человеком в ладу с Богом и биосферой, предопределено становится при новом соотношении эталонных частот биологического и социального времени — непреходящей и самодостаточной целью для каждого здравого нравственно и интеллектуально, и этой цели будет переподчинена вся социальная организация жизни и власти, что выразит себя в иной концепции устройства общественной жизни людей в биосфере Земли.

Все элементы : те, кто останется рабом потока житейской суеты, кто не способен своевременно отреагировать на изменение соотношения эталонных частот биологического и социального времени, обречены на отторжение биосферой Земли, переходящей в иной режим своего бытия под воздействием человеческой деятельности последних нескольких тысячелетий. И от биосферы Земли не защитит ни герметичный бункер с протезом Среды обитания, ни медицина…

Тем не менее, все прикладные психологические тесты, построенные на основе воззрений классических психологических школ, не учитывают этого объективного изменения частотных характеристик информационных процессов в современной цивилизации, которое произошло во второй половине ХХ века, и в результате чего общество обрело новые свойства. Соответственно, такие психологические тесты оказываются нечувствительными ко многим опасным психологическим явлениям, но на их основе выдаются ошибочные рекомендации, прежде всего в области подбора и расстановки кадров.

За примерами далеко ходить не надо. Во всем мире в последние годы резко выросла статистика конфликтов в коллективах, обслуживающих атомные электростанции. Это в общем-то известно в кругах специалистов, но не оглашается, якобы потому, что способствует нагнетанию страхов [47] в обществе. Между тем, во всем мире прежде, чем допустить человека для работы в рабочей смене АЭС, проводятся исследования на предмет не только выяснения “психической нормальности” [48] кандидата, но и на предмет создания из “психически нормальных” кандидатов коллектива с хорошей психологической совместимостью.

Тем не менее статистика конфликтности в коллективах АЭС растет повсеместно, вне зависимости от стабильности материального достатка или отсутствия таковой, уверенности в завтрашнем дне, социальной защищенности и т.п. факторов. В этой статистике выражается конфликт нынешней цивилизации и биосферы планеты. Как знаменовал Чернобыль, грандиозная авария на АЭС (конечно, при общебиосферном уровне рассмотрения события) — одно из средств общебиосферной иммунной системы, способное погасить цивилизацию, паразитирующую на биосфере и не способную осознать тупиковость своего пути развития и изменить качество своей жизни.

Каждый человек, будучи частью биосферы, не способен защититься от воздействия биосферы на себя. Поэтому статистика конфликтности в коллективах АЭС растет, и будет расти впредь вопреки усилиям психологов, взращенных на основе воззрений классических школ психологии, забывших что эмоции — надводная часть айсберга некоего смысла, т.е. объективной информации. Можно позаботиться о совместимости надводных частей нескольких айсбергов, но если их попытаться соединить в единое целое, то под водой будет крошево, перемалывающее все несовпадающее, и система рассыплется прежде, чем будет создана.

Нечто подобное и происходит в коллективном сознательном и бессознательном. Только до изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени “айсберги” индивидуальной психики были практически неизменны в течение активной жизни поколения, а “айсберги” коллективной психики культур в подводной их части притирались друг к другу на протяжении многих поколений. И психологические школы к середине ХХ века научились выявлять психологическую совместимость или отсутствие таковой именно в этих информационных условиях. В современных же условиях, после изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени, если в начальный момент времени психологическая совместимость коллектива и была обеспечена, то она разрушится за счет чрезвычайно быстрого изменения в коллективном и индивидуальном сознательном и бессознательном как общества в целом, так и конкретного коллектива.

Создавать, условно говоря, “динамическую психологию”, при помощи которой можно было бы группы людей к психологической совместимости, во-первых, значит идти по пути всеобщего глубокого зомбирования; а во-вторых, это еще более опасно, чем то, что имеет место сейчас, просто потому, что психологический срыв в коллективе, поддерживаемом системой “динамической психологии”, , будет носить характер срыва лавины (катастрофы), а не медленного роста проблем, как это имеет место сейчас. То есть каждый должен уметь быть психологом для себя, и по крайней мере, — для своих близких дома и на работе.

Это означает, что необходимо учиться самим и учить других сознательно и целесообразно воздействовать как на собственное индивидуальное бессознательное, так и на коллективное сознательное и бессознательное таким образом, чтобы самоуправление общества в целом и подгрупп (коллективов, в том числе) в его составе устойчиво протекало бесконфликтно; в том числе и безконфликтно по отношению к биосфере Земли, поскольку от очищающих факторов общебиосферного иммунитета не сможет защититься и внутренне бесконфликтная цивилизация-паразит на биосфере.

Сцена одарения родившейся принцессы Авроры феями в “Сказке о Спящей красавице” и в одноименном балете П.И.Чайковского — художественный образ, как разными людьми в информационном домино коллективного сознательного и бессознательного выстраивается информационная выкладка — программа дальнейшего течения общих им всем событий [49]. Должно понимать, что в общеизвестном балете показана не противоестественная вымышленная сказочная реальность, а скрытая вне внимательности многих сторона реальной, каждодневной жизни каждого. И человеку не должно по злому умыслу, в порыве страстей или по распущенности в словах и в мыслях принимать на себя роль старухи Карабос по отношению к кому-бы то ни было (в том числе и по отношению к самому себе), закрывая тому пути жизненного [50] развития.

Анализ коллективного сознательного, а также и бессознательного на высказанной — реальной объективной информационной основе — позволяет выявить тенденции в самоуправлении общества под воздействием его коллективного бессознательного и сознательного. Для этого вовсе не обязательно быть “экстрасенсом”, магом и т.п. “сверхчеловеком”: достаточно быть внимательным к прессе, телевидению, тематике книжно-издательской деятельности, и просеивать все их сообщения через тематическое сито, осмысляя всё и соотнося с общим ходом вещей.

«Провидение не алгебра. Ум ч„еловеческий“, по простонародному выражению, не пророк, а угадчик, он видит общий ход вещей и может выводить из оного глубокие предположения, часто оправданные временем, но невозможно ему предвидеть случая — мощного мгновенного орудия Провидения [51]», — А.С.Пушкин. К этому остается добавить, что, хотя и невозможно ему предвидеть случая, но дано ему, уму человеческому, осмыслять множество всех случаев: всё то, что воспринимают чувства, и тем самым дано познавать, что в ладу с благим Божьим промыслом, а что в конфликте с ним. Соответственно, даже не будучи мистиком-“экстрасенсом”, проведя анализ так или иначе высказываемых в обществе мнений и выявив возможности дальнейшего течения событий, одни из возможностей реально — заблокировать, а другие — поддержать; разными методами: от управления страной посредством сплетен и анекдотов, теле— и радиовещания до публикации фундаментальных научных работ и пересмотра программ общего школьного и специального вузовского образования.

После этого отступления к проблематике коллективного бессознательного и сознательного, как несущих смысл объективных информационных процессов, а не стихии невнятных эмоций и инстинктов, существующих вне смысла, можно прокомментировать еще некоторые фрагменты статьи Ю.Мухина. “Дуэль”, № 16, “Безумный патриот Германии”, цитата: «Строго говоря, Гитлер не употребляет понятия коммунисты вообще, заменив его термином “марксисты”.»

По существу Гитлер в этом случае поступал правильно. Другое дело с какими целями? Марксизм в целом — антикоммунистическая доктрина-ловушка для тех, кто стремится к .

С проблематикой коллективного сознательного и бессознательного также связана еще одна управленчески значимая особенность функционирования информационных систем. Из теории управления известно, что в функционировании больших информационных систем проявляется взаимная дополнительность 1) принципов, реализующихся в них по провозглашению (это определено непосредственно так…), и 2) принципов, реализующихся в них же по умолчанию (это — само собой разумеется, и хотя определённо не провозглашено, но введено опосредованно и определено, через объективные причинно-следственные обусловленности существования системы в окружающей её среде).

При этом возможны системы, представляющие собой своего рода “троянского коня”: провозглашаемые при их построении принципы в реальном их функционировании подавляются принципами, объективно введенными в них же по умолчанию и не провозглашенными прямо: они “само собой разумеются”, но… по-разному создателями системы и ее потребителями.

В силу ограниченной информационной емкости носителей и ограниченной мощности средств передачи и обработки информации невозможно построить информационную систему, в которой бы не было информации, введенной в неё по разного рода умолчаниям. Заказчик любой системы должен это понимать и позаботиться о том, чтобы система умолчаний, принятая разработчиком не противоречила “само собой разумению” заказчика.

Человеческое общество в своем историческом развитии представляет собой также систему, информационным процессам в которой свойственна взаимная дополнительность информации по оглашению и информации по умолчанию. Причем взаимное соответствие информации по умолчанию и информации по оглашению в суперсистемах, к классу которых принадлежит общество, определено не однозначно, а множественно и описывается статистическими закономерностями.

Но распределение информационного обеспечения самоуправления общества по категориям “умолчания” и “оглашения” в человеческом обществе определяют взаимоотношения коллективного сознательного, в которое попадают все оглашения, и коллективного бессознательного, в которое попадают все умолчания, а многие оглашения проявляют себя не однозначно, попадая в те или иные информационные выкладки. Кроме того следует иметь в виду, что как в психике каждого человека существует внелингвистический уровень обработки информации в неких субъективных образах, так и в коллективном сознательном и бессознательном также существует внелингвистический уровень, также принадлежащий к умолчаниям и управляющий оглашениями.

В антикоммунизме марксизма — главная его тайна для толпы “коммунистов”, верующих марксистским вождям. Эта тайна сразу же обнажается, как только человек переходит от веры в марксистское предание к анализу его смысла в здравом уме и твердой памяти, рассматривая практические возможности организации общественной жизни и деятельности людей на основе следования марксистским воззрениям. Тут сразу всё марксистское дерьмо и выплывает наружу:

· Философия с основным вопросом: «что первично: материя или сознание?» — вредоносна. Общественно полезная философия должна иметь основным вопросом . Если основной вопрос в мировоззренческой системе поставлен как-то иначе и пропагандируется в обществе в качестве , то весь этот мусор препятствует предсказуемости последствий управленческих решений в обществе. Такое общество не способно к самоопределению целей своего развития, не способно к осуществлению избранных целей, не способно к анализу происходящего, что необходимо для коррекции управления. Вследствие этого оно утрачивает способность к самоуправлению и становится орудием в чужих руках.

· Политэкономия марксизма кроме того, что содержит явные ошибки [52], оперирует фикциями: “необходимое” и “прибавочное рабочее время”, “основной” и “прибавочный продукт” и т.п., которые не поддаются объективному выявлению и измерению в процессе общественного производства, распределения [53] и потребления.

По этой причине все политэкономические фикции не могут быть введены в практическую бухгалтерию, на которой строится управление производством и распределением на уровне микро— и макроэкономики, и на основе анализа которой настраивается система саморегуляции экономики общества в соответствии с целями управления ею. В коммунистическом идеале это — гарантированное удовлетворение жизненных потребностей всех, а не как в толпо-”элитарных” социальных системах — удовлетворение социальной “элиты” в ущерб большинству, на которое возлагается миссия удовлетворять возомнивших себя “элитой”. Соответственно марксистская политэкономия, несмотря на множество интересных фактов, сообщаемых её классиками, в научном смысле — вздор, а её преподавание в вузах и в школах — мракобесие, препятствующее управленческой деятельности общества в области экономики, как в условиях капитализма, так и в условиях социалистических преобразований и перехода к коммунизму.

· Таким образом, из трех источников, трех составных частей марксизма остается только учение о социализме и коммунизме, как идеале общественной жизни без эксплуатации человека человеком, понятном и приемлемом трудящемуся большинству. При отсутствии же общественно полезной и работоспособной философии и политэкономии учение о коммунизме в марксизме просто — ловушка для легковерных и лодырей, которым что бы ни делать, лишь бы не работать, с какой целью они и устремляются в аппарат партий и государства и творческие союзы, подчиненные марксистской доктрине.

В этом и есть сущность марксистского антикоммунизма, построенного как господство рабовладельческих умолчаний над коммунистическими оглашениями.

Но коммунизму свойственно провозглашение равенства человеческого достоинства всех людей без исключения, скрытно подавляемое одуряющим основным вопросом философии марксизма и его противоестественной политэкономией; а также антинациональным интернацизмом-космополитизмом марксисткой “элиты” — в историческом прошлом вождей коммунистических Интернационалов от первого до четвертого.

Интернационализм в марксизме понимается двояко: сталинцами — как равенство человеческого достоинства всех людей во многонациональном человеческом обществе, в котором каждая из национальных культур обладает значимостью для развития всего человечества; троцкистами — как искоренение всех национальных культур с заменой их неким протезом культуры — якобы классовой безнациональной масс-культурой однодневкой, “пролеткультом” для рабочего быдла, в сведенного в трудовые армии.

Последнее в СССР очень ярко выразилось в 1920-е — начале 1930-х гг. в деятельности пролеткультовцев, рапповцев и всевозможных авангардистов в искусствах. Сталинизм, особенно после завершения Великой Отечественной войны, противостоял этому антинациональному мракобесию утверждением, что культура каждого из народов СССР должна быть социалистической по содержанию [54] и национальной по форме, а развитие всего множества культур должно протекать на основе их взаимного обогащения, что в перспективе вело к возникновению объединяющей народы, общей им всем культуры, без уничтожения национального культурного наследия их прошлого.

В этом отношении к национальным культурам — принципиальное отличие целей политики сталинизма, от троцкизма, нацизма и западных демократий. Троцкизм, нацизм, западная демократия отличимы друг от друга только средствами, которыми они искореняют национальные культуры. Но всем им свойственно одно: проведение в жизнь учения о примитивной масс-культуре и “элитарной” культуре правящей “элиты”, вне зависимости от того, делается это гласно или молчаливо.

Троцкизм в СССР искоренял национальные культуры гласно под лозунгом классовой борьбы уничтожением представителей прежних правящих классов и их культурного наследия, далеко не всегда антинародного. По умолчанию троцкизм искоренял национальные культуры насаждением — под надуманными предлогами, скрывающими истинную цель, — всевозможного авангардизма в искусствах, в подавляющем большинстве случаев [55] представляющего собой бессодержательный формализм или продукт извращенной и ущербной психики, в силу чего многое из того, что общепризнанно принадлежит сфере искусствоведения одновременно является и полем деятельности психиатрии.

Также и западные демократии спонсорством и рекламой разгула “авангардизма” в искусствах уничтожают национальные культуры, прививая новым поколениям масс-культуру, примитивизирующую и извращающую психику человека по отношению к объективно данным Свыше возможностям её развития.

Нацизм (в прошлом) по отношению ко всем, кого объявили расово-низшими, приступил к планомерному уничтожению памятников их культуры и деятелей культуры. Делалось это военно-полицейскими, т.е. более грубыми и очевидными средствами, чем те, что свойственны и троцкизму с его учением и практикой “пролеткульта”, и западным демократиям с их скулежом о правах человека и разгулом противоестественного сладострастия и потребительского паразитизма.

Но кроме того троцкизму, нацизму и западной демократии, свойственна и поддержка “элитарной” культуры. В Германии это было наиболее явно: раса господ — культура соответственно “элитарная”. В практике троцкизма в СССР и в гражданском обществе западной демократии поддержка “элитарной” культуры носила и носит косвенный, опосредованный характер.

В СССР эту функцию выполнял закон именно об “антисемитизме”, каравший “антисемитизм” наказанием от трех лет лагерей до расстрела (в зависимости от обстоятельств и жертвы обстоятельств), введенный в 1918 г. и активно применявшийся в период еврейско-троцкистского засилья в органах власти и НКВД до середины 1930-х гг. В юридической практике тех лет, если русский ударил еврея, то это акт “антисемитизма” — вплоть до расстрела; если еврей ударил русского, то это не расистский акт русоненавистничества, а хулиганство — штраф или пятнадцать суток, если обошлось без телесных повреждений. Соответственно выступление в защиту культурных достижений России до 1917 г. — контрреволюционный акт буржуазного национализма; а деятельность пролеткульта и РАППа — строительство культуры нового общества, в котором, однако, доминируют евреи, взращенные в своем большинстве [56] до 1917 г. на ветхозаветно-талмудических идеалах (о которых речь пойдет особо) и защищенные от пресечения их русоненавистничества законом об “антисемитизме”.

Плюс к этому были введены процентные нормы приема национальных меньшинств в вузы, превышавшие их доли в составе населения СССР. При соблюдении этих норм высшее образование, среди прочих нацменьшинств, получали преимущественно евреи за счет ущемления русского народа и это была государственная политика троцкизма в области развития культуры и народного образования. Это не значит, что политика опережающей ликвидации неграмотности и выравнивания уровня образованности разных наций в составе населения СССР была ошибочной политикой Советской власти, но еврейское население империи и до 1917 г. было более образованным чем население коренных наций во всех регионах России и поддерживать это преимущество — означало продолжать угнетать подавляющее большинство населения страны, но в более изощренных формах, чем это имело место до 1917 г.

В западных демократиях наших дней происходит примерно то же самое, что происходило и в СССР эпохи господства во власти троцкизма, но под иным идеологическим соусом и в ином юридическом оформлении. Отношение всякой государственности к проблеме нацменьшинств и государственной поддержки их культур — один из глобальных критериев соблюдения прав человека по западным стандартам. К числу нацменьшинств повсеместно относится и еврейская диаспора. Кроме того еврейское образование в гражданском обществе Запада поддерживается и негосударственными фондами, получающими финансовую подпитку от частных предпринимателей-евреев, от сочувствующих невежественных неевреев и от холуев сионизма, а главное — непосредственно от банков, которые на Западе на протяжении столетий контролируются еврейскими ростовщическими кланами, благодаря ростовщичеству способными заплатить монопольно высокую цену за всё, в том числе и за преимущественный доступ евреев к системе образования [57].

Но и это не изобретение троцкизма и идеологов якобы деидеологизированного гражданского общества современного Запада.

Это всё продолжение в светской форме “гражданского общества”, в котором религиозные и идеологические убеждения, якобы частное дело каждого, древней политики библейской доктрины общественного устройства, которой программировалось коллективное сознательное и бессознательное Европы на протяжении десятков столетий, и расползшейся как зараза по всему миру с началом эпохи Великих географических открытий.

Чтобы не быть голословными, приведем подборку цитат из общеизвестных библейских писаний (издающихся десятилетиями по благословению сменяющих один другого патриархов Московских и всея Руси), исходя из вопроса о программировании коллективного сознательного и бессознательного и управления поведением общества вероучениями, пропагандируемыми разными социальными “элитами”.

Ветхий Завет, — доктрина холодной, т.е. психологической, информационной войны за установление мировой тирании методами компостирования мозгов и финансового паразитизма, доктрина “Второзакония-Исаии” [58]:

“Не отдавай в рост брату твоему(по контексту единоплеменнику-иудею) ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что возможно отдавать в рост; иноземцу (т.е. не-иудею) отдавай в рост, чтобы господь бог твой (т.е. дьявол, если по совести смотреть на существо рекомендаций) благословил тебя во всем, что делается руками твоими на земле, в которую ты идешь, чтобы владеть ею (последнее касается не только древности и не только обетованной Палестины, поскольку взято не из отчета о расшифровке единственного свитка истории болезни, найденного на раскопках древней психбольницы, а из современной, массово изданной книги, пропагандируемой всеми Церквями и частью “интеллигенции” в качестве вечной истины, данной якобы Свыше. Кроме того, взято из книги, переведенной совсем недавно, по исторически меркам, в XIX веке с забытого всеми церковно-славянского на разговорный русский язык). ” — Второзаконие, 23:19, 20. “И будешь господствовать над многими народами, а они над тобой господствовать не будут” — Второзаконие, 28:12. “Тогда сыновья иноземцев (т.е. последующие поколения не-иудеев, чьи предки влезли в заведомо неоплатные долги к племени ростовщиков-единоверцев) будут строить стены твои (так ныне многие семьи арабов-палестинцев в их жизни зависят от возможности поездок на работу в Израиль, в котором юридически отрицается равноправие признанных евреями и признанных неевреями) и цари их будут служить тебе (“Я — еврей королей” — возражение одного из Ротшильдов на неудачный комплимент в его адрес: “Вы король евреев”) ; ибо во гневе моем я поражал тебя, но в благоволении моем буду милостив к тебе. И будут отверзты врата твои, не будут затворяться ни днем, ни ночью, чтобы было приносимо к тебе достояние народов и приводимы были цари их. Ибо народы и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся.” — Исаия, 60:10 — 12.

Сказано вполне определенно. И в существе сказанного в ней, в «Майн Кампф» и гитлеровском плане «Ост» о судьбе, которую изверги намерены навязать народам мира, нет никакой разницы, за исключением того, на кого доктрина возлагает миссию порабощения остальных и роль “расы господ”. Но, если в случае «Майн Кампф» большинству очевиден сатанизм доктрины [59], то в случае Библии ветхозаветно-талмудические и христианские церкви [60] настаивают на священности той же самой мерзости, а канон Нового Завета, прошедший цензуру и редактирование еще до Никейского собора (325 г. н.э. по традиционной хронологии), от имени Христа провозглашает её до скончания веков: “Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков. Не нарушить пришел Я, но исполнить. Истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона [61] , пока не исполнится все.” — Матфей, 5:17, 18.

Запрет на “внутринациональное” ростовщичество в иудейской среде позволил управлять снятием в ней многих внутренних экономических антагонизмов за счет перераспределения в культово монолитной “общине” монопольно взимаемого ею ростовщического дохода: это — внутренняя “благотворительность”. Ростовщическая добавка обеспечивает общине доход, превышающий уровень доходов во внешней социальной среде, что позволяет ей не производить, а покупать во внешней среде в готовом виде продукцию и услуги по монопольно высоким ценам [62], которые делают недоступным многое в жизни тем, кто не принадлежит к ростовщичествующей общине. Тем самым некоторая часть еврейства, освобожденная в общине от необходимости производить материальную продукцию и услуги, имеет свободное время для интеллектуальной деятельности вне сферы производства: в консультировании, в управлении, в науке, искусствах и т.п., а также в “высоких технологиях”. Излишек от ростовщических доходов и монопольно производимые услуги “интеллектуального” характера могут быть отданы задаром во внешнюю среду или проданы в неё по бросовым ценам, не подрывающим привычного уровня потребления иудейской “элиты” и устойчивости системы (например, через организацию типа “Фонд Сороса”): это — “благотворительность” во внешней среде, призванная создать в некоторой части общества атмосферу благодарности и сочувствия по отношению к еврейству. Замученный культом (каждую субботу — в синагогу на компостирование мозгов, т.е. на программирование нравственности и психики) или без остатка отдающий себя любимому делу среднестатистический “Бен-Израэль” не задумывается о ростовщическом, но на законных основаниях, вспомоществовании своему благополучию, считает себя законопослушным (по умолчанию: непорочным и добродетельным человеком) и удивляется тому, откуда берется “антисемитизм”, являющийся внешней — по отношению к еврейству диаспоры — реакцией на организованное еще в древности ростовщическое угнетение общества и биосферы Земли.

Эта реакция на организованный паразитизм, в историческом прошлом была преимущественно эмоциональной, лишенной основы альтернативной ростовщичеству концепции, организующей общество, поскольку из под Библии простому люду было не вырваться, и потому она встречала презрение вне ростовщичествующей общины со стороны прикормленных внешней “благотворительностью” толпы “интеллектуалов”-”гуманистов” в “элитах” национальных обществ, которые никогда не задумывались в своем большинстве о такого рода целостности информационной системы Библейской культуры. И эта реакция простонародья на организованный расово-вероисповедальный паразитизм, в своих крайних — погромных — проявлениях вызывает и по сию пору ужас среди еврейства и прикормленных им сочувствующих “интеллигентов”, которые именуют коллективно бессознательный АНТИПАРАЗИТИЗМ «агрессивным антисемитизмом», вместо того, чтобы очистить еврейскую же культуру от её паразитической составляющей.

В светском же гражданском обществе Запада, те кто все это знает и проводит в жизнь, не привлекают к проблеме внимания всех остальных. А те, кто этого не знает, — те живут в качестве придатков к своему рабочему месту на положении рабов никчемной суеты под управлением коллективного сознательного и бессознательного, в котором господствует эта расово-”элитарная” мерзость, адресованная по принципу “каждому — свое”.

То есть нацизм (гитлеризм в частности), троцкизм, и гражданское общество западной демократии имеют гораздо больше сходства чем различий. Различия же выливаются в склоку на предмет: кому быть “элитой” (наследственной), “расой господ”, а кому быть невольниками, рабочим быдлом; и как это вожделение тирании провести в жизнь, чтобы не свернуть себе же шею и устранить при этом конкурентов, стремящихся точно также к насаждению глобальной тирании.

Но если национал-социализм получил название “нацизм”, то ему соответствует и дополнение “интернацизм” — уместное по отношению к многоликой библейской доктрине, будь она в формах никейского христианского общества, гражданского общества западных демократий наших дней, или в марксистско-троцкистских проектах прошлого и настоящего. Кроме того следует знать, что исторически реально нацизм — порождение хозяев многоликого интернацизма, что и объясняет многие белые пятна и недоумение в истории нацизма и выпячивание других его сторон на всеобщее обозрение.

Провозглашение равенства человеческого достоинства людей, вне зависимости от их происхождения, противно расовой доктрине гитлеризма. По той причине, чтобы размежеваться с коммунизмом не только в политической практике, но и в терминологии, для гитлеризма были предпочтительнее термины производные от “марксизма”, а не от “коммунизма”: в доме избравших судьбу быть повешенными тоже не говорят о веревке.

Гитлер и его сподвижники не провели содержательного анализа смысла марксизма, но только возбудили к марксизму бессмысленную эмоционально взвинченную ненависть. Поскольку марксизм отождествлялся в сознании большинства с коммунизмом, то Гитлер возбудив таким методом ненависть к коммунизму, был не антимарксистом, а антикоммунистом, также как , сформировавший — вне зависимости от своих притязаний — марксизм в качестве вполне работоспособной доктрины-ловушки для коммунистов. В отличие от антикоммунизма марксизма (интернацизма), антикоммунизм гитлеризма (нацизма) — обнажен.

Но при взгляде в историческое прошлое необходимо понимать, что марксизм реально несет в себе не только ложь извращения знаний и приманку коммунистических идеалов, но несет и кое-какие и близкие к объективной истине мировоззренческие модели, которые его хозяева внедрили в общество для того, чтобы марксисты-интернацисты превзошли своих оппонентов из национальных правящих элит государств, с целью завоевания мирового господства интернацистами [63]. Диалектический материализм — первая методологическая философия, которая открыто пропагандировалась в обществе. Каждый, поняв эту сторону марксизма, обретал открытую возможность отстроиться от марксистского вздора и перейти к мировоззрению, ориентированному на предсказуемость последствий поведения отдельных людей и целых обществ, что необходимо для построения системы общественного самоуправления, неподвластного хозяевам интернацистов.

Это обстоятельство приводит к тому, что, в отличие от гитлеризма, дееспособность которого определяется наличием в обществе вождя-мистика, марксизм (а также коммунизм в марксистской смирительной рубашке; и сталинизм, как выражение коммунизма, в частности), при смене поколений не зависимы по отношению к наличию или отсутствию в обществе марксистского (коммунистического) вождя-мистика [64].

По этой причине интернацизм и коммунизм исторически более устойчивы, чем нацизм, или иной национал-вождизм, чья дееспособность обусловлена не культурой, наследуемой новыми поколениями, а дееспособностью , занимающего должность «вождя народа» в структуре общественных отношений.

После себя гитлеризм не оставил ни методологической философии, ни теории организации самоуправления общества и его экономики, которую можно было бы потомкам почерпнуть из книг. Расовая доктрина это не теория, а апелляция к коллективному бессознательному на уровне коллективных условных рефлексов, но даже не генетически обусловленных инстинктов — безусловных рефлексов. Политика Германии во всех областях определялась по наитию, точнее одержимостью [65] фюрера, и до 1938 г. она была достаточно эффективной как внутри страны, так и за её пределами: это признавали и многие противники-современники гитлеризма.

В.Пруссаков в кн. “Оккультный мессия и его рейх” о мистической особенности персоны Гитлера пишет следующее: «Но была у него и другая мечта — изменить жизнь на всей планете. Порой оказывалось, что тайная мысль выпирала из него, неожиданно просачивалась сквозь крошечную щель. Он говорил Раушнингу: “Наша революция — новый этап, или, вернее, конечный этап эволюции, приводящий к вытеснению истории…”. Или еще: “Вы ничего не знаете обо мне, мои товарищи по партии не имеют никакого представления о снах, терзающих меня, и о грандиозном здании — только его фундамент будет создан, когда я умру. (текст выделен нами)”» — с. 147.

Это не пустые разговоры о “мистике” и удивительных совпадениях казалось бы разрозненных случаев, которыми многие тешат себя от безделья в застольных беседах. Приведем описание положения, в котором оказались образованные и интеллектуально развитые, далеко не глупые и сами по себе дальновидные люди в руководстве Германии при фюрере-мистике; а вместе с ними и вся Германия.

Борис Бажанов в 1920-е гг. был техническим секретарем Политбюро и Сталина. В 1928 г. он бежал из СССР и, будучи в эмиграции, вел себя как деятельный противник государственного строя СССР. Во время советско-финляндского конфликта он (с согласия правительства Финляндии) организовал из советских военнопленных добровольческую воинскую часть, которая успела принять эффективное участие в войне на стороне Финляндии, и не разбежалась по прибытии на фронт, дабы бойцам вернуться на «советскую родину». Этот факт, хотя и не пропагандировался в СССР, получил довольно широкую известность и за неделю до нападения Германии на СССР Б.Бажанова пригласили в Берлин, дабы проконсультироваться с ним по российской проблематике третьего рейха.

Он объяснил немцам, что если они смогут патриотизм русского народа повернуть против правящего в СССР режима, то победят; если же режим сможет опереться на патриотизм русского народа, то гитлеровскому режиму в Германии — могила. Примерно в то же время сокрушительный разгром в случае войны с СССР режиму в Берлине обещал и живший в эмиграции И.Л.Солоневич, автор книги “Народная монархия”, после 1991 г. ставшей известной и в России. Даже одна группа экспертов из Абвера закончила жизнь в концлагере после того, как в процессе анализа плана “Барбаросса” пришла к выводу, что “эти русские” успеют эвакуировать промышленность на Восток, развернуть производство вне досягаемости вооруженных сил Германии, война примет затяжной характер, и Германия потерпит поражение вследствие истощения её ресурсов даже в случае нейтралитета США. Тем не менее Гитлер напал на СССР, объясняя нападение тем, что это — превентивный удар, упреждающий нападение на него Сталина, к чему мы еще вернемся.

Примерно месяц спустя после начала войны, когда у гитлеризма возникли первые проблемы на территории СССР и в отношении Рабоче-Крестьянской Красной Армии, военнопленных, и населения оккупированных территорий [67], Б.Бажанова снова пригласили к Лейббрандту [68].

Б.Бажанов вспоминает: «Мы опять спорим о перспективах, о немецкой политике, говоря о которой я не очень выбираю термины, объясняя, что на том этаже политики, на котором мы говорим, можно называть вещи своими именами. Но Лейббрандт возражает всё более вяло. Наконец, сделав над собой усилие, он говорит: “Я питаю к вам полное доверие; и скажу вам вещь, которую мне очень опасно говорить: я считаю, что вы во всём правы.” Я вскакиваю: “А Розенберг?” — “Розенберг думает то же, что и я.” — “Но почему Розенберг не пытается убедить Гитлера в полной гибельности его политики?” — “Вот здесь, — говорит Лейббрандт, — вы совершенно не в курсе дела. Гитлера вообще ни в чем невозможно убедить [69]. Прежде всего, только он говорит, никому ничего не дает сказать и никого не слушает.

А если бы Розенберг попробовал его убедить, то результат был бы только такой: Розенберг был бы немедленно снят со своего поста как неспособный понять и проводить мысли и решения фюрера, и отправлен солдатом на Восточный фронт. Вот и всё.” — “Но если вы убеждены в бессмысленности политики Гитлера, как вы можете ей следовать?” — “Это гораздо сложнее, чем вы думаете, — говорит Лейббрандт, — и это не только моя проблема, но и проблема всех руководителей нашего движения. Когда Гитлер начал принимать свои решения, казавшиеся нам безумными, — оккупация Рура, нарушение Версальского договора, вооружение Германии, оккупация Австрии, оккупация Чехословакии, каждый раз мы ждали провала и гибели. Каждый раз он выигрывал. Постепенно у нас создалось впечатление, что этот человек, может быть видит и понимает то, чего мы не видим и не понимаем, и нам ничего не остается, как следовать за ним. Так же было и с Польшей, и с Францией, и с Норвегией, а теперь в России мы идем вперед и скоро будем в Москве. Может быть, опять мы не правы, а он прав?”» — Б.Бажанов “Воспоминания бывшего секретаря Сталина” (С-Петербург, “Всемирное слово”, 1992 г.)

Воспоминания Б.Бажанова показывают, что все сподвижники Гитлера, не окрылены своим присутствием рядом с ним и деятельностью под его руководством, а психологически раздавлены Гитлером, преисполнены внутренних взаимно исключающих мнений, мотиваций и программ поведения. И , не способных к осмысленному волеизъявлению и деятельности в целостности психики каждого из них и в согласии с чувствами и миропониманием.

На уровне индивидуального и коллективного сознательного и бессознательного это порождает конфликт сознательного и бессознательного; информационная мощность бессознательного действительно превосходит (по объемам и скорости переработки информации) мощность сознательного, хотя и не бросается в глаза, поскольку всё, что свершается под управлением бессознательного, с уровня сознания достаточно часто воспринимается в качестве свершившегося “само собой” без усилий и работы: примерно так, как Д.И.Менделеев во сне увидел таблицу периодического закона, а сколько он перед этим наяву мучился в безуспешных попытках построить этот закон, обычно забывается.

Но если сознание отрицает некую целесообразность, то она будет осуществляться через бессознательное, если не будет заблокирована с уровня сознания. Отношения между сознанием и бессознательным примерно такие же, как между пилотом и автопилотом: автопилот ведет самолет, но пилот настраивает автопилот и осуществляет общий контроль за его работой, и пилот берет управление на себя в режимах, запредельных для автопилота. Кроме того по отношению к человеческой психике в этой аналогии следует иметь в виду, что возможна настройка “автопилота” (индивидуального бессознательного) извне — со стороны, если “пилот” (сознание) не контролирует каналы несанкционированного входа в свое бессознательное и не в состоянии выявить сторонние настройки и программы и отстроиться от них в своем внутреннем и внешнем поведении.

Несколько лет назад в Сибири рухнул аэробус А-310 после того, как сын командира его экипажа взялся за “рога” (самолетный аналог шоферской “баранки”), ввёл самолет в запредельный для автопилота режим, в результате чего и возник конфликт между пилотом и автопилотом, до того ведшими самолет совместно, образуя целостную информационную систему.

Это очень знаменательная катастрофа, если рассматривать её как модель информационных процессов в иерархически организованных информационных системах. Интеллектуально нормальные [70] и добродетельные люди таких режимов в управляемых ими процессах всегда избегают, а выявив такое, стараются вывести процесс во внутренне бесконфликтный режим: Человек с двоящимися мыслями не тверд во всех путях своих.

Нечто подобное тому, что привело к гибели аэробус А-310, в России сделали в информационном отношении хрущевцы и демократизаторы; нечто подобное этому сделал в Германии и Гитлер, изнасиловав её коллективное сознательное и антагонизировав его с бессознательным. В итоге — крах гитлеризма, как германской национальной идеологии. Человеку и человечеству для психологической и управленческой устойчивости необходимо смысловое единство сознательного и бессознательного уровней психики, без антагонизмов каждого из уровней (и информационной системы в целом) с Мироустройством и Божьим промыслом. Если некое единство сознательного и бессознательного всё же есть, но оно в антагонизме с Высшим, то тоже не будет ничего хорошего (примером такого рода является культура иудаизма в ритуальной и светской её разновидностях, приведшая к нынешнему глобальному биосферно-экологическому и социальному кризису).

Однако был и ряд обстоятельств, которые и при Гитлере у власти, и сейчас обходятся молчанием. Конечно, общество может управляться на основе мистических чувств и порывов, в отсутствие научно-теоретических социологических разработок в его культуре. Но его устойчивость при смене поколений в этом случае должна обеспечиваться не унификацией в процессе воспитания психики подрастающих поколений на верность ныне здравствующему вождю-мистику, а выявлением в подрастающем поколении тех, кто в будущем способен заменить в качестве вождя-мистика нынешнего; причем не просто заменить, а заменить к общественному благу. В гитлеровской Германии же не было ни науки о самоуправлении общества, открытой для освоения всем по способности каждого, ни культуры и воспитания будущих вождей-мистиков из числа подрастающих поколений. То есть уже в те годы многим было ясно, что гитлеризм это исторически краткосрочное явление, не способное к устойчивому развитию в преемственности поколений.

Из этого можно было понять, что в мире есть некие глобальные силы, которые при его посредстве намерены достичь каких-то своих целей [71] в короткий исторический период, по завершении которого с исчезновением фюрера-мистика, нацизм в Германии утратит дееспособность и превратится в клоунаду, хотя и кровавую временами. И эти силы умышленно не вступали с нацизмом в полемику по многим вопросам [72], чтобы не спровоцировать гитлеризм на теоретические разработки в области социологии и экономики, в ходе которых нацизм имел открытые возможности раскрыть людям кое-какие стороны манипулирования их жизнью по своему усмотрению со стороны глобальной правящей “элиты”. Если бы это случилось, то тщательно взращиваемый глобальными силами нацизм в Германии перестал бы быть нацизмом и обрел способность к саморазвитию и выходу из под их безраздельного управления, что открывало возможности для совместной деятельности СССР и Германии в мировой политике в некотором новом качестве обоих государств. К сожалению, в первой половине ХХ века эта возможность была утрачена.

“Дуэль”, № 16, “Безумный патриот Германии”, цитата: «Гитлер осуществил по сути поворот Германии к социализму без гражданской войны и не покушаясь на право собственности.»

Исторически реально это не так.

Каждый из людей в обществе является носителем нераздельного, свойственного ему разума, который пытается чем-либо управлять: т.е. вырабатывает цели и старается их осуществить в жизни; и многим удается достичь желаемого, и тем самым свершить процесс управления в отношении поставленных целей. И вся совокупность процессов как , так и (на основе обретенных автоматизмов), осуществляемых каждым из людей, в глобальный процесс самоуправления человечества и биосферы Земли, объемлющий множество процессов самоуправления региональных обществ, в том числе и в национальных государствах. То есть глобальный исторический процесс объективно — процесс самоуправления человечества в преемственности многих поколений, протекающий в иерархически высшем объемлющем управлении. В нем, в частности, на основе биополевой общности всего в биосфере, люди в их совокупности порождают коллективный разум [73], длительность жизни которого объемлет жизни множества поколений, и в пределах возможностей, предоставленных ему иерархически высшим объемлющим управлением. И обладание разумом — одно из свойств коллективного сознательного и бессознательного, по отношению к которому разум каждого в него входящего индивида — только фрагмент, элемент в составе системы или переходник-ретранслятор от одной системы к другой.

Это было известно всегда, но в разные исторические эпохи по разному выражалось в словах: дух народа, дух эпохи, ноосфера, эгрегоры, соборность в духе, коллективное сознательное и бессознательное и т.п.

Но в эпоху господства в науке материалистического мировоззрения (в последние несколько столетий) было утрачено понимание объективности информации, смысла истории, вследствие чего глобальный исторический процесс стал представляться “неуправляемым” — хаотично бесцельным, поскольку управление — информационный обмен, и, если информация в Мироздании не объективна, а субъективна, то единственное множество субъектов — люди. Время жизни каждого из людей ничтожно по отношению к продолжительности даже региональных процессов общественного развития. Следовательно ни о каком управлении на интервалах времени, превосходящих продолжительность активной жизни человека, ни в региональных масштабах, ни в глобальных масштабах не может быть и речи. Соответственно такому воззрению и глобальный исторический процесс, якобы неуправляемо течет неведомо куда.

Тем не менее, есть знахарские кланы, которые на протяжении нескольких десятков столетий с определенными целями манипулируют коллективным сознательным и бессознательным народов и региональных цивилизаций. Для этого необязателен теоретический и понятийный аппарат современной науки: Люди научились плавать раньше, чем в их культуре появился закон Архимеда, объяснивший им, почему не тонут они сами в речке или в море, и не тонут их плоты, корабли и прочие плавсредства. Так и для целей воздействия на коллективное сознательное и бессознательное и управление через него жизнью своего и сопредельных обществ достаточно навыков шамана первобытного племени; а для управления процессами более длительными, чем жизнь человека, и для поддержания устойчивости управления в преемственности поколений достаточно концепции управления [74] и культуры передачи концепции и навыков шамана последующим поколениям.

Поэтому, если понимать теорию управления, то при взгляде на жизнь общества на исторически длительных интервалах времени (сотни и более лет), можно увидеть, что средствами воздействия на общество, которых позволяет управлять его жизнью и смертью, являются:

1. Информация мировоззренческого характера, методология, осваивая которую, люди строят — индивидуально и общественно — свои “стандартные автоматизмы” распознавания и осмысления частных процессов в полноте и целостности Мироздания и определяют в своем восприятии иерархическую упорядоченность их во взаимной вложенности. Она является основой культуры мышления и полноты управленческой деятельности, включая и внутри-социальное полновластие.

2. Информация летописного, хронологического, характера всех отраслей Культуры и всех отраслей Знания. Она позволяет видеть направленность течения процессов и соотносить друг с другом частные отрасли Культуры в целом и отрасли Знания. При владении сообразным Мирозданию мировоззрением, на основе чувства меры, она позволяет выявлять частные процессы, воспринимая “хаотичный” поток фактов и явлений в мировоззренческое “сито” — субъективную человеческую меру распознавания.

3. Информация факто-описательного характера: , к которому относятся вероучения религиозных культов, светские идеологии, технологии и фактология всех отраслей науки.

4. Экономические процессы, как средство воздействия, подчиненные чисто информационным средствам воздействия через финансы (деньги), которые представляют собой предельно обобщенный вид информации экономического характера.

5. Средства геноцида, поражающие не только живущих, но и последующие поколения, уничтожающие генетически обусловленный потенциал освоения и развития ими культурного наследия предков: ядерный шантаж — угроза применения; алкогольный, табачный и прочий наркотический геноцид, пищевые добавки, некоторая , все экологические загрязнители, некоторые медикаменты — применение; “генная инженерия” и “биотехнологии” — потенциальная опасность.

6. Прочие средства, главным образом силового воздействия, — оружие в традиционном понимании этого слова, убивающее и калечащее людей и разрушающее и уничтожающее материально-технические объекты цивилизации.

Хотя однозначных разграничений между ними нет, поскольку многие средства воздействия обладают качествами, позволяющими отнести их к разным приоритетам, но приведенная иерархически упорядоченная их классификация позволяет выделить доминирующие факторы воздействия, которые могут применяться в качестве средств управления и, в частности, в качестве средств подавления и уничтожения управленчески-концептуально неприемлемых явлений в жизни общества. При применении этого набора внутри одной социальной системы это — обобщенные средства управления ею. А при применении их же одной социальной системой (социальной группой) по отношению к другим, при несовпадении концепций управления в них, это — обобщенное оружие [75], т.е. средства ведения войны, в самом общем понимании этого слова; или же — средства поддержки самоуправления в иной социальной системе, при отсутствии концептуальной несовместимости управления в обеих системах.

Управление всегда концептуально определённо 1) в смысле определенности целей и иерархической упорядоченности их по значимости в полном множестве целей и 2) в смысле определенности допустимых и недопустимых конкретных средств осуществления целей управления. Неопределенности обоих видов, иными словами неспособность понять смысл различных определенных концепций управления, одновременно проводимых в жизнь, порождают ошибки управления, вплоть до полной потери управляемости по провозглашаемой концепции (чему может сопутствовать управление по умолчанию в соответствии с некой иной концепцией, объемлющей или отрицающей первую, оглашенную).

Указанный порядок определяет приоритетность названных классов средств воздействия на общество, поскольку изменение состояния общества под воздействием средств высших приоритетов имеет куда большие последствия, чем под воздействием низших, хотя и протекает медленнее и без “шумных эффектов”. То есть, на исторически длительных интервалах времени быстродействие растет от первого к шестому, а необратимость результатов их применения, во многом определяющая эффективность решения проблем в жизни общества в смысле , — падает.

Если смотреть на историю Германии с этих позиций, то место и роль гитлеризма выглядят совсем иначе, а не так, как их представляют историки и публицисты Запада и послесталинских СССР и России.

Коллективное бессознательное Германии еще к началу первой мировой войны ХХ века действительно, объективно имело направленность в развитии к социализму и коммунизму. Сначала эта направленность была спеленута смирительной рубашкой марксистского интернацизма. А потом Гитлер вошел , в процесс управления коллективным бессознательным Германии и плавно извратил направленность её развития от многонационального социализма в сторону извращенного “национал-социализма” для “расы господ”, дабы о коммунизме немцы и не помышляли.

Если смотреть, не ограничивая себя догмами исторических мифов, выученных в школе и поставляемых текущей публицистикой средств массовой информации, то уклонение Германии от коммунизма было осуществлено применением к её коллективному бессознательному и сознательному сначала интернацизма (марксизм), а потом нацизма (национал-социализм гитлеризма). Разница между ними только в том, на кого и как возлагает каждая из доктрин роль глобальной социальной “элиты”:

· гитлеризм — гласно — на немцев-арийцев, прочим без обиняков предопределив участь рабочего быдла;

· марксизм — гласно провозглашает равенство человеческого достоинства всех, а по умолчанию построен так, что безраздельная над всеми остается в руках выходцев из рассеянной между народами еврейской диаспоры. Братья А. и Б.Стругацкие в “Жуке в муравейнике” и прочих произведениях о “странниках” и “прогрессорах” программировали общество этой доктриной правления миром и в отдаленном будущем со стороны некой “элиты по умолчанию”.

Сущность такого ярко проявилось в СССР: 44 % кандидатов и докторов наук евреи [76]. Именно дипломированные ученые руководили наукой, руководили вузовским образованием и консультировали политику в СССР во всех областях и… привели сверхдержаву № 2 к краху вместо того, чтобы вывести её на уровень № 1.

Последнее обстоятельство отрицает возможность того, что в 44 %-ной доле евреев в числе светил советской науки и техники выявилось их генетически обусловленное превосходство в творческих качествах над прочим населением страны: большинство из них не хотели ни выезжать из СССР, ни жить в нынешней разрухе; большинство из них хотело спокойно и радостно жить там, где они родились: написанная Яном Френкелем песня «Поле, Русское поле…» — это искренняя как еврейская, так и русская песня, не имеющая ничего общего ни с мыслью о крахе СССР, ни с мыслью о вяло текущем геноциде в отношении его многонационального населения, не имеющая ничего общего ни с русским нацизмом, ни с еврейским диаспорным интернацизмом. Но добившись доминирования в науке, искусствах и консультировании политиков СССР, они оказались неспособными обеспечить созидательное — т.е. без катастроф — разрешение проблем развития своей Родины; а также и человечества в целом при притязаниях на лидерство Западной региональной цивилизации, контролируемой ими.

· В США, якобы обществе равных возможностей, тоже имеет место статистическая аномалия: 2/3 миллионеров — евреи. То есть в 44 % евреев среди дипломированных ученых в СССР и в 2/3 евреев миллионеров в США выразился некий мафиозный глобальный фактор, т.е. выявилась — некая организация [77] — а не расовое превосходство множества индивидов. Этот фактор и есть интернацизм, в прошлом действовавший на основе Библии и Талмуда, а в ХIХ веке надевший маску и проявившийся в ХХ веке в СССР таким образом через коллективное сознательное и бессознательное. Причем его явное статистическое проявление произошло вопреки [78] подавляющего большинства каждого из людей в составе населения страны, вне зависимости от происхождения. Но для того, чтобы он проявился в статистике и общественных и биосферных последствиях, необходимы были определенные согласованные с интернацизмом особенности в организации коллективного сознательного и бессознательного не-еврейской части населения СССР и США.

При этом сам марксизм не имеет к нынешнему соотношению социально-экономических показателей СССР и США никакого содержательного отношения, поскольку при господстве марксистской фразеологии СССР лидировал по темпам социально-экономического развития с конца 20-х годов до конца 50-х; и при господстве той же марксисткой фразеологии с начала 1960-х годов СССР деградировал и рассыпался. То есть дело не в словах, а в том , который вкладывали в слова и извлекали из них троцкисты, сталинцы, хрущевцы, брежневцы и горбачевцы, и которому они объективно следовали в своей политике вне зависимости от тех слов, которые произносили, говоря о своих намерениях на будущее и о политике в прошлом.

Тем, кто полагает, что всё сказанное здесь о соотношении гражданского общества западных демократий, национал-социализма (нацизма) и интернационал-социализма (интернацизма) не соответствует исторической действительности, следует вспомнить пословицу «Цыплят по осени считают»: к концу ХХ века Западная Германия спокойно и сытно ишачит в глобальной системе финансовой полусотни еврейских ростовщических кланов, в государственных формах западной демократии, и её рабочие классы не очень-то и помышляют о социализме и коммунизме; тем более не помышляет о них и слоеный пирог правящих “элит”.

Экс-ГДР ишачит там же.

Демократизаторы России пытаются и Россию пристроить ишачить туда же, пугая приходом коммунистов к власти [79] и отрицая сталинизм, который исторически реально и по существу есть незавершенный переходный процесс — промежуточный жизненный уклад в переходе от толпо-”элитаризма” к иному типу цивилизации, основанной на иных началах нравственности и иных отношениях между людьми в обществе и между обществом и биосферой.

С этой целью демократизаторы отождествляют извращения социализма и строительства коммунизма в СССР с деятельностью исключительно Сталина, но не с наследием Маркса и деятельностью Троцкого; и проводят параллели между Сталиным и Гитлером, между СССР и предвоенной Германией [80]. В этом они следуют западным демократам, которые и в те времена находили много общего между Германией и СССР, вплоть до того, что приводят слова Риббентропа, который высказался после подписания договора в 1939 г., что в процессе встреч в Кремле он чувствовал себя, как среди своих партийных товарищей.

Формального сходства было действительно много, тем более, что уничтожив кадровый корпус троцкистов в процессах 1937 — 38 гг., СССР всё еще сохранял многие организационные формы (структуры) общественной жизни, созданные в период троцкистско-марксистского засилья в государственном аппарате. Это троцкистское наследие бросается в глаза, и на нем строится вся система демонстрации якобы однокачественности гитлеризма и сталинизма. Так что и сходство форм общественной жизни в СССР и гитлеровской Германии говорит об общности гитлеризма и троцкизма в средствах и методах осуществления их целей, но не об однокачественности гитлеризма и сталинизма.

Если же смотреть не на формы организации, а на существо целей, ради которых поддерживается та или иная организация общественной жизни (в том числе партий и органов государства), то содержательно общего гораздо больше в гитлеризме, троцкизме, и гражданском обществе западной демократии, в различных формах представляющих одну и ту же глобальную тиранию ростовщических еврейских кланов.

Если Гитлер был маг-вождь, насиловавший отсебятиной коллективное бессознательное, извращая коллективное сознательное; то Сталин был жрец-вождь, очищавший коллективное бессознательное от извращений нравственности и приводивший в лад сознательное и бессознательное. Сталин успел сделать в этом отношении очень многое:

· искоренение засилья структур библейской доктрины и её светской модификации — троцкизма — в СССР;

· разгром гитлеризма в войне и сохранение самобытности СССР;

· И ГЛАВНОЕ: Сталин успел поставить задачу терминологического и понятийного размежевания коммунизма и марксизма в своей последней работе “Экономические проблемы социализма в СССР”. По существу это — указание на необходимость переосмысления всей библейской культуры в религиозно культовых и светских её формах, что открывает возможности к выходу из неё в иной тип и свойственных ему общественных отношений.

К последнему его современники остались, кто невнимателен, кто глух, а кто тщедушен, для того, чтобы его понять и исполнить: прежде всех прочих эти обвинения относятся к советской “интеллигенции”; не-интеллигенция, занятая в производящих отраслях, в своем большинстве просто не имела необходимого образовательного уровня и свободного времени для того, чтобы вникнуть в суть дела и понятийно и терминологически размежеваться с марксизмом, а тем самым и с его хозяевами.

Сталин при жизни не успел вывести народы СССР из толпо-”элитаризма”, а после его устранения [81] дело, которое он делал осталось брошенным: толпа к 1953 г. нравственно не преобразилась и не пожелала нести бремя ответственности Советской власти — деятельной народной власти. Многим ленивым, пугливым и самодовольным “интеллигентам” СССР, возомнившим себя “элитой”, хотелось западно-демократической ширмы хорошо оплачиваемого представительного безвластия — болтливого парламентаризма, — скрывающей нескончаемым словоблудием тиранию банкиров-ростовщиков и масонствующих (профессуры, деятелей искусств, и внутренних партийных и парламентских мафий).

С того времени по сию пору иерархически выстроенная толпа на территории СССР либо безучастно терпит всё, что вытворяет “демократия” с античеловеческим мурлом, выполняя план “Ост”, который не смог осуществить Гитлер военной силой, либо жаждет вождей-диктаторов, которые бы «навели порядок». Но большинство толпарей, кому дано Свыше быть людьми, даже под давлением жизненных обстоятельств упорствуют в своей косности и не хотят изменить в себе ничего, чтобы новая нравственность, породила и иной характер общественной самодеятельности в сфере управления и соответствующую им государственность; и тем самым новая нравственность изменила бы жизненные обстоятельства как внутри страны, так и в стане её противников-поработителей.

Для толпарей характерно “думать”, что порядок должен навести кто-то, но не они лично. А они сами персонально и в процессе наведения порядка, и в процессе его дальнейшего поддержания, якобы имеют право занять позицию стороннего наблюдателя, подобно болельщикам на футболе, и сохранить привычный им образ существования, подобного существованию травы на поле боя. Те из них, кто недоволен нынешним, не признают своей доли ответственности за развал Советского Союза, возлагая всю ответственность на высшее руководство, и персонально на М.С.Горбачева и участников Беловежского акта, буд-то не они же сами пропили Советский Союз, буд-то не они сами его государственное достояние расточали без пользы и разворовывали [82].

До них до сих пор не доходит, что государственное достояние — это не ничье, не чиновничье, не частного бизнеса, сросшегося с чиновничеством, а достояниеегосамого (т.е. каждого человека), так или иначе выделенное им самим в общее пользование всех без исключения.

Теперь, они же пропивают и по способности разворовывают Россию, в которой, если наводить порядок “железной рукой”, то многие, ныне жаждущие такого порядка, взвоют и потеряют себя, столкнувшись в жизни с тем, что они ныне бездумно призывают на головы других.

“Дуэль”, № 16, с. 8 о Гитлере: «Он не цеплялся за жизнь, а честно застрелился.» В.Пруссаков в ранее цитированной книжке приводит следующий диалог с Отто Скорцени одного из американских исследователей проблемы:

«Наконец Скорцени спросил:

— Вы думаете, что Гитлер мертв.

— Конечно, — солгал я.

Он, казалось, вздохнул с облегчением.

— Да, я мог вывести его из Берлина. У меня был план. Скорцени объяснил мне, что ночью 30 апреля Гитлер мог бы выйти из бункера через подземный проход под Рейхсканцелярией, оказаться на Герман Геринг-штрассе, а затем обходными путями добраться до реки Хавель. Я понимающе кивнул ему и спросил:

— Ну куда же он мог пойти оттуда?

Скорцени ухмыльнулся:

— Он мог быть подобран специальным самолетом, севшим на реке Хавеле.

Я был потрясен. Шеф нацистских командос сказал мне то же, что Аберт в Бари и Барт в Мюнхене [83]: Гитлер мог быть подобран 30 апреля. «…»

— Это красивая сказка, ибо всем известно, что Гитлер принял яд, а затем застрелил себя. Гюнше, Кемпка, Линге и другие видели труп, сожгли его и похоронили.

— Не исключено, что это был его двойник, — сказал Скорцени [84].» — с. 115, 116.

В 1968 г. был опубликован советский официальный отчет об исследовании предполагаемых останков Гитлера. «В нем, в частности, ничего не говорилось об обнаружении пулевого ранения и утверждалось, что смерть наступила в результате отравления цианистым калием. Но ведь большинство свидетелей заявляли, что они слышали выстрел…» — там же, с. 113. Далее приводятся свидетельства Менгерхаузена, участника захоронения обугленного трупа, который видел отверстие в правом виске; и Кемпка [85], утверждавшего, что Гитлер выстрелил себе в рот. «Еще одно место в советском отчете вызвало серьезное недоумение у экспертов. В нём говорилось о “недостающем яичке”. Как пишет американский автор Глени Инфельд, “это утверждение вызвало возражение со стороны лиц, интимно знавших Гитлера. Одна его близкая приятельница сказала мне: “Я хочу подчеркнуть, что у него не было никаких отклонений в половой сфере. Если я не ошибаюсь, у нормальных мужчин должно быть два яичка.”» — там же, с. 113.

К этому остается добавить, что в Нюрнбергском процессе Гитлер не проходил в качестве обвиняемого ни заочно, ни посмертно, в отличие, допустим, от Бормана, который тоже исчез в 1945 г. Это означает, что с точки зрения Гитлер никаких преступлений не совершал.

Если смотреть на происшедшее, соотносясь с иерархией средств управления, то национал-социализм в Германии средство управления ею третьего приоритета; средство глобального, а не германско-регионального уровня значимости.

Национал-социализм орудовал обобщенными средствами управления не выше четвертого приоритета, и выше финансовой деятельности и весьма специфической организации экономики, не описанной теоретически, никогда не поднимался. То есть гитлеризм — подсистема-пугало в составе доктрины “Второзакония-Исаии”, охватывающей все шесть приоритетов обобщенных средств управления/оружия. Гитлер управлял деятельностью [86] этого пугала в полном соответствии с доктриной “Второзакония-Исаии”, напомнив забывчивым евреям Европы, возжаждавшим ассимиляции, что они обязаны своим хозяевам быть евреями и вести себя в соответствии с доктриной “Второзакония-Исаии”. И с точки зрения хозяев доктрины “Второзакония-Исаии” Гитлера осуждать просто не за что, поскольку он напугал всех нацизмом и обеспечил единство еврейской диаспоры еще на несколько поколений.

В Нюрнберге на скамью подсудимых посадили только жертвенных “баранов” из нацистской “элиты”, возомнивших о своем расовом превосходстве над хозяевами доктрины, дабы успокоить, прежде прочих,специфическое [87] общественное мнение: одних — видимостью торжества справедливости, и удовлетворить низменную жажду мести — других.

Сказанное — не попытка обелить и реабилитировать гитлеровский нацизм. Даже не того, что он натворил в жизни, а только призывов к действиям, известных из “Майн Кампф” и средств массовой пропаганды Германии тех лет, — более чем достаточно для его осуждения. Но те интернацистские власти, что в Нюрнберге списали на гитлеризм свои же грехи в организации глобальной войны, уже тогда создавали предпосылки для того, чтобы при необходимости, в новых исторических условиях, на волне разоблачений юридической практики и прямых подлогов, допущенных в ходе Нюрнбергского процесса, реабилитировать нацизм в глазах будущих поколений и вовлечь их в новую череду бед, не давая им возможности вырваться из под гнета интернацизма.

В частности следует всегда помнить, что в Нюрнберге никого не интересовало, как и кем все страны — участники обеих коалиций — оказались втянутыми в мировую войну, к началу которой явно не была готова ни одна из них, поскольку все перевооружались в ходе войны. Особенно не были готовы разгромленные в войне державы “оси” «Берлин — Рим — Токио», прежде всего в военно-техническом обеспечении военных действий. А также они не были готовы и в отношении стратегического уровня планирования . Несогласованность действий Берлина, Рима, Токио в её ходе просто изумляет — каждая столица скрывала свои намерения от “союзников” и ставила их перед свершившимися фактами в ходе совместной эскалации глобальной войны, подрывая силы остальных союзников по коалиции. Исторически реально планы военных действий Германии в ходе импровизировались по мере того, как Германия увязала в спланированных ею локальных войнах, из совокупности которых и разразилась мировая.

“Дуэль”, № 16 цитата: «скажем он абсолютно логично объяснил в “Борьбе” почему Англия не допустит, чтобы после первой мировой войны Германия обессилила, а Франция стала самой сильной на континенте.

Англия — империя, но ее сердце, ее мозг, ее метрополия находятся очень близко к Европе. Любое сильное европейское государство способно победить собственно Англию. Поэтому Англия жизненно заинтересована, чтобы на континенте всегда было два соперничающих друг с другом мощных государства, чтобы иметь одно из них союзником в случае конфликта с другим. Логично? Да!

Но объяснив это, Гитлер вдруг делает вывод, что Англия станет союзником Германии в борьбе с Францией и с СССР и допустит, чтобы Германия овладела всем континентом. «…» И ведь главное Гитлер упорно цеплялся за эту мысль. В конце мая 1940 г. он остановил наступление и дал уйти английскому экспедиционному корпусу, который был обречен на разгром и пленение. Ушло 340 тысяч английских солдат и офицеров. Заметим, что потери убитыми собственно Англии (без колоний и доминионов) за всю войну составили 244 тысячи солдат и офицеров. Перед нападением на СССР он послал в Англию своего эмиссара — Гесса [88]. Упорно не мог отказаться от своей совершенно нелогичной идеи.»

— А это была вовсе и не его идея. Эта идея — часть общебиблейской глобальной партитуры, в её великобританской имперской редакции, которая была навязана в психику Гитлера вместе с идеей завоевания России. Это вариации глобального сценария на темы первой мировой войны ХХ века, в которой, схлестнувшись между собой, Германия и Россия защищали одна от другой глобальную колониальную империю Англии и опирающуюся на неё, также глобальную, финансовую тиранию еврейских ростовщических кланов и их оккультных хозяев. Если Гитлер не был с “ закулисой” в осознаваемом им сговоре, и этого глобального сценария не понимал, то тем легче было вовлечь возглавляемую им Германию в осуществление этого сценария.

Демократическая “интеллигенция” брызжет слюной по поводу слов поздравительной телеграммы с новым 1940 годом Сталина Гитлеру после разгрома Польши: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной.» [89] “Интеллигенция” имеет в виду совместные операции Германии и СССР против Польши в 1939 г. Но имел ли их в виду Сталин? Или Сталин, думая о будущем, не имея возможности прямо сказать, весьма прозрачно намекал Гитлеру, что ; чтобы кровь, пролитая нашими народами в первой мировой войне ХХ века за интересы банковских и оккультных хозяев Великобританской империи и библейской цивилизации в целом, была последней кровью, пролитой нами во взаимной вражде?

Не следует думать, что Сталин не понимал всех социальных последствий того, что с 1933 года в Германии идеологическое сплочение толпы осуществлялось на основе предания, изложенного в “Майн Кампф”, которую по всей видимости в СССР обстоятельно проанализировали еще в конце 1920-х гг. Не следует думать, что Сталин не знал её содержания, возможно даже прочитав её в оригинале (он владел немецким на уровне достаточном, чтобы читать и говорить о проблемах политики без переводчика). Но изменение глобальной ситуации в целом в результате разгрома Польши и безучастности к этому событию её “союзников” — Франции [91] и Англии — для Германии открылась реальная возможность выскользнуть из библейского рабства Западной региональной цивилизации на основе выработки идеологии, объединяющей народы не только СССР и Германии. Но для этого Германии необходимо было изжить из сферы идеологии “Майн Кампф” и розенберговщину, извращающие социалистическую доктрину, а СССР изжить марксисткое извращение той же доктрины. Ошибки прошлого и прошлые вынужденные компромиссы с надгосударственной мировой тиранией, должно изживать, дабы они не закрывали пути в благое будущее. Это касается всякой исторической эпохи, .

В те времена действительно открылись возможности к идеологическому и культурному сближению народов СССР и Германии на основе очищения социалистического учения от извращений и ошибок, свойственных каждой из стран, о чем речь пойдет далее. Сталин — не мелочился. Тогдашний эпизод с Польшей — мелкая разменная монета в глобальной политике тех лет, которую Сталин знал и понимал куда глубже, чем большинство его тогдашних и нынешних критиков; в которой Сталин участвовал, но не был её безраздельным хозяином. Расовая ростовщическая и масонско-университетская профессорская тирания в государственных формах западных демократий, в том числе и в русофобской на протяжении веков Польше и в странах Прибалтики, по своим идеалам, нравственности, средствам и методам политики не чище гитлеровского национал-социализма и марксизма (троцкизма), поэтому все упреки в адрес Сталина в связи с договором 1939 г. — со стороны демократов беспредметны, глупы и объективно лицемерны.

Как показал опыт Польши 1939 г., её западные союзники, прежде всего Франция, и не намеревались выполнять свои союзнически обязательства по отношению к ней в случае германской агрессии. Это говорит о том, что они не выполнили бы обязательств и по франко-англо-советской конвенции, которую Кремль отверг, и вместо неё подписал договор о ненападении с Германией. То есть Сталин, отвергнув “союз” с Англий и Францией, отверг тем самым повторение сценария войны 1914 — 1918 гг. Он поступил правильно: в случае подписания договора с западными “союзниками”, он был бы для СССР обольстительной бумажкой.

Договор с Германией о ненападении таковой не являлся, поскольку открывал реальные возможности к ликвидации угрозы войны между обеими странами и спокойному выходу Германии из системы глобальной политики Западной региональной цивилизации. Сохранилось письмо Гитлера к Муссолини от 21 июня 1941 г. В нем Гитлер уведомляет Муссолини о предстоящем нападении на СССР и пишет в частности следующее: «И если я медлил до настоящего момента, дуче, с отправкой этой информации, то это потому, что окончательное решение не будет принято до семи часов вечера сегодня.» По существу решение уже выработано, но не оглашено в качестве . Письмо Гитлер завершает признанием: «Позвольте мне, дуче, высказать еще одну вещь. С тех пор как я принял это трудное решение, я вновь чувствую себя морально свободным. Партнерство с Советским Союзом, несмотря на искренность наших желаний прийти к окончательному примирению, оказалось для меня тем более нестерпимым, ибо так или иначе оно неприемлемо для меня (выделено нами). И теперь я счастлив, избавившись от этих душевных мук.» — У.Ширер, т. 2, с. 240.

Хотя Гитлер не уведомлял никого из своих союзников о сроках реализации конкретных планов войны против СССР и воизбежание утечки информации, это его письмо Муссолини во многом психологически достоверно. И оно показывает, что Сталин был прав: непреклонно требуя от своих военачальников не допускать провокаций на границах с Германией, не поддаваться на провокации и не раздувать инциденты на границе, он до самого начала войны оставлял Гитлеру возможность преодолеть наследие . Договор же о ненападении и бурное развитие Советско-Германского сотрудничества в период 1939 — 1941 гг. было лучше, чем отказ СССР от переговоров и договора с Германией просто потому, что договор создавал благоприятную психологическую атмосферу для того, чтобы руководство третьего рейха могло освободиться от гнета на политику происхождения, концепций и прошлых обязательств перед никчемными союзниками по “оси” и перед “мировой закулисой”. Если бы договор был не оглашен, то над руководством третьего рейха сверх психологического гнета тех факторов, о которых Гитлер написал Муссолини, еще довлело бы и вооруженное молчание Советского Союза, которое создавало бы пугающие неопределенности для Германии и закрывало бы возможности окончательного замирения обоих государств.

То обстоятельство, что Гитлер не смог подняться над своим происхождением [92] (генетически обусловленная замкнутость психики на клановые эгрегоры предков по плоти и духу), над прежними концепциями (“Майн Кампф” и дальнейшие идеологические разработки НСДАП) и прошлыми обязательствами (перед государствами “союзниками” по оси и оккультными хозяевами гитлеризма), это не вина и не просчет Сталина, который учитывал в своей политике и такую возможность.

В начале 1990-х гг. нашумела книга В.Резуна-Суворова “Ледокол”, в которой он утверждал, что Сталин подготовил стратегическое вторжение в Европу, по сравнению с которым гитлеровский план “Барбаросса”, образно говоря, — мелкие окружные маневры. И если предположить, что Резун прав, и Гитлер напал на Советский Союз раньше, чем СССР успел напасть на Германию и Румынию, то только потому, что Сталину и Гитлеру (или их опекунам от мафии интернацистов в их окружении) были даны высшим масонством гарантии, что данная сторона нападет первой, а его противник в последний момент будет удержан от отдания приказа о начале военных действий или же просто не успеет их начать, по какой причине разгром его будет окончательным и скоротечным. По этой причине и был одинаковый до зеркальности характер военно-подготовительных мероприятий по обе стороны границы, если, конечно, Резун добросовестно излагает известные ему факты.

Такое течение событий возможно, когда идеологии бездумных толп, верящих в авторитет вождей у натравливаемых друг на друга потенциальных противников взаимно исключающие одна другую, и при этом истинны по взаимно дополняющим частностям, но не полны в описании целостности мира.

Гитлер правду говорил немцам [93] о засилье еврейского ростовщического капитала в западных демократиях и единении подавляющего большинства еврейства с еврейской же верхушкой.

Гитлер правду говорил немцам, что Россия в 1917 г. была порабощена мировым еврейством, Кремль — “синагога”, а марксизм — антинациональное извращение социализма.

Гитлер правду говорил обо всем этом как о глобальном зле, чреватом в будущем еще большим злом. И немецкая толпа, поверхностно глядя, видела в гитлеризме средство защиты своей Германии и будущего своих детей от этого зла.

Сталин, объяснял советским народам, что гитлеризм — порождение крупного империалистического капитала и, что расовая доктрина, положенная в его основу, несет порабощение и истребление всем, а не очищение общества от эксплуататоров по классовому [94] или идеологическому [95] признаку. И тоже был во всем этом прав.

Но союз с Германией, упорно следующей доктрине “Майн Кампф” о завоевании жизненного пространства в России, для СССР был невозможен. Поэтому, хотя возможности к мирному объединению с Германией в новую региональную цивилизацию, действительно были, угроза осуществления расистских доктрин “Майн Кампф” существовала наряду с ними. Поэтому СССР и готовился к войне, при этом тщательно соблюдая условия договоров с Германией.

В Германии же режим и его аналитики, как явствует из их доступных для анализа высказываний, явно не видели разницы между марксизмом-троцкизмом и марксизмом-сталинизмом, вследствие чего в процессах тридцатых годов увидели понятное всякому властолюбцу и холопу стремление “советского диктатора” избавиться от возможных претендентов на этот пост и их политически активной массовки. Поэтому, не различая двух ветвей марксизма в СССР, они видели в нём колонию мирового еврейства, готовящуюся к разгрому германского национал-социализма.

И обоим вождям — Сталину и Гитлеру — (или кому-то из их ближнего окружения, кому те доверяли) “мировой закулисой” было обещано, что глобальное управление, стоящее над масонством, уже предопределило поддержку и победу его стране, но для этого политика его не должна до времени затрагивать то-то и то-то и касаться исключительно того-то и того-то. Конечно, умалчиваемые проблемы существуют, но решать их следует после победы, а сейчас — пока несвоевременно. И в таком духе посвященных в эту информацию лиц воспитывали прежде того десятилетиями, подтверждая жизнью достоверность обещаний только для того, чтобы один единственный раз их обмануть. Именно так разрешался веками конфликт между оглашениями и умолчаниями в информационных системах, которым следует регулярное масонство Запада, однако многие из вовлеченных в его структуры начинали понимать это только безвозвратно угодив в ситуацию-мясорубку в качестве “мяса”.

Гитлер заявил всему миру в своем завещании, что он по существу обманут: «Это неправда, что я или кто-либо другой в Германии хотел войны в 1939 году. Её жаждали и спровоцировали те государственные деятели других стран, которые либо сами были еврейского происхождения, либо работали во имя интересов евреев.

Я внес слишком много предложений по ограничению вооружений и контролю над ними [96], чего потомки никогда не смогут сбросить со счетов, когда будет решаться вопрос, лежит ли ответственность за развязывание этой войны на мне. Далее, я никогда не хотел, чтобы вслед за ужасной первой мировой войной возникла вторая мировая война, будь то против Англии или Америки [97].» — У.Ширер “Взлет и падение третьего рейха”, т. 2, с. 515. Там же на странице 511 приводится свидетельство немецкой летчицы Ханны Рейч о её беседе с Гитлером 26 апреля 1945 г., в которой Гитлер ей признался: «Моя дорогая девочка, я не предполагал, что всё так случится. Я твердо верил, что мы сумеем защитить Берлин на берегах Одера…» Хотя это признание относится к одному из сражений, но следует помнить, что Берлинская операция — одно из завершающих звеньев событий второй мировой войны ХХ века, которую Гитлер .

Сталин же предполагал её , вследствие чего и победил в ней; молчал, как всегда; но знал, что война началась “нечисто”. Встает вопрос: Кто должен расплачиваться за обман на глобальном уровне? — естественно, что участники “мирового сионистского заговора” и “космополиты безродные”, а также представители высшего масонства. Поэтому, как только была закрыта проблема гитлеризма, Сталин занялся космополитами безродными, низкопоклонством перед Западом [98], и потому исчез Р.Валленберг (несчастный шведский дипломат (???) [99], столь трогательно спасавший евреев в Венгрии и впоследствии потерявшийся в ведомстве Л.Берии, весьма непонятно вляпавшегося в весьма интересный заговор, в результате которого к власти в СССР пришло новое поколение интернацистов — троцкисты-хрущевцы и их массовка).

В 1995 г. вышел двухтомник Игоря Львовича Бунича “Операция «Гроза»”, в котором уже на основе материалов, доступных в архивах России, делаются те же выводы, которые ранее огласил Резун в “Ледоколе”. Бунич написал свою книгу также с бескомпромиссно антисталинских позиций, изобразив Рузвельта II и его советников политиками глобалистами, виртуозами, осуществляющими глобальное надгосударственное управление, а Сталина и Гитлера амбициозными дилетантами в сфере глобальной политики, которых переиграли хозяева команды Рузвельта II. Но И.Л.Бунич переусердствовал, и это отличает его от Резуна.

На страницах его книги многократно читаем, что операция «Гроза» — вторжение Советского Союза в Европу — должна была начаться после вторжения Гитлера в Великобританию (несостоявшаяся операция “Морской лев”, которая действительно готовилась параллельно с операцией “Барбаросса” [100]). Но может ли Бунич (и другие обвинители Сталина в связи с подготовкой им в Европу) ответить на вопрос: Как развивались бы дальнейшие события, если бы Гитлер не напал 22 июня на СССР, а напал бы на Великобританию, а Сталин ни на третий день после начала «Морского льва», ни позднее не напал бы на Германию, а начал бы процесс истинного сближения с Германией в концепции совместного с нею подавления сионистского паразитического интернацизма в ветхозаветно-талмудическом (западно-демократическом) и марксистско-троцкистском (интернационал-социалистическом) его вариантах?

Для Кремля, из которого хорошо было видно, что тщательно взращиваемая война за уничтожение СССР уже созрела, было ясно, что вторжение Германии в Англию — было бы разрывом её с Западом не только на словах о недовольстве мировой тиранией еврейских ростовщических кланов, но и реальным разрывом делом с этой тиранией. Переметнуться Германия после этого уже не смогла бы, как не смогла она, ввязавшись в войну хозяев Запада против СССР, почетно выйти из неё [101], не дожидаясь разгрома и безоговорочной капитуляции.

Сгнившие осенью 1941 г. неиспользованными десантные планеры и тому подобный хлам, произведенный для демонстрации “Гроза”, — действительно весьма дорогостоящий до 22 июня 1941 г. реальной истории, — многократно себя бы окупил, если бы народы двух великих держав, объединившись в общей концепции, отличной от марксизма и гитлеризма вырвались бы из под власти глобальной расовой “элитарно”-невольничьей концепции, осуществляемой в жизни Западных, якобы демократий, через сионо-масонство глобальным международным правительством, о благодетельности которого не таясь писали Рерихи [102], и что молчаливо, как само собой разумеющееся, подразумевают и Резун, и Бунич, и многие другие как догадливые, так и посвященные.

И прочитавшим Рерихов, Бунича, Резуна нет реальных причин, чтобы впадать в истерику, от сказанного в настоящей работе о том же самом глобальном международном правительстве, если в книгах названных авторов они читали о нем же без наплыва ужаса и истерик.

И нечего стенать насчет мерзостного сговора Сталина и Гитлера в 1939 г. Благодаря этому “сговору” противниками СССР были не все империалистические державы, как в гражданскую войну, когда страна была в кольце фронтов, а только Германия, чьи ОБЩЕСТВЕННОСТЬ и государственное руководство не использовали предоставленную ему Сталиным возможность совместного поиска путей в новый тип цивилизации.

Если бы Сталин в 1939 г. подписал договор с делегациями Великобритании и Франции, которые были в Москве почти-что одновременно с делегацией Германии, и предложили СССР договор, конкретно ни к чему не обязывающий их правительства в случае, если бы СССР оказался в состоянии войны с Германией, то мог повториться и сценарий первой мировой войны, целью которой была смена концепций общественного управления и правящих режимов как в России, так и в Германии. Сталин знал историю человечества и понимал намерения современных ему антисоветских политиков-глобалистов, по какой причине стремился к тому, чтобы СССР, во-первых, выжил в борьбе с ними, а во-вторых, понес бы в ней минимальный ущерб.

Сталин знал и понимал глобальную политику, но не был хозяином глобальной политики. Он так или иначе вынужден был на неё реагировать и оказывать на её течение целесообразное, по возможности упреждающее воздействие, исходя из необходимости осуществления той концепции, которой следовал, оглашая её просто по-человечески и в марксистских лексических формах. Это была одна и та же концепция на протяжении всей его жизни.

Ростовщическая и интеллектуальная кланово-расовая тирания в формах западной демократии — еще большая мерзость, чем обнаженно-силовые кровавые методы нацисткой Германии именно потому, что при своей тиранической сущности производят видимость благообразия: мягко стелют, да жестко спать. Стенающие о сговоре 1939 г., не сказав правды о западной демократии, — дурачье и лицемеры.

Все остальное в названной статье Ю.Мухина с провоцированием патриотов и державников подражать А.Гитлеру в средствах прихода к власти в последующих номерах газеты — не представляет методологическогоинтереса для тех, кому неприемлем , во всех его формах существования, . От пересказа же интересных фактов и обширных цитат из “Майн Кампф”, в том числе и содержательно здравых воззрений, в ней содержащихся, не будь которых Гитлер не смог бы собрать массовку, мы воздержимся: кому интересно это, пусть сам читает первоисточники, а главное — пусть воспринимает мир таким, каков он есть, и здраво мыслит сам на этой основе.

Всё, что мы оставили без комментариев в статье Ю.Мухина, — его анализ того, как, потакая возвышенным и низменным нравам толпы, виртуозно играть её страстями: построить в этой игре партию, государство. Мухин полагает, что после этого можно будет быть благодетельным, однако в силу объективной обусловленности всего в обществе нравственностью и методами осуществления целей, такое гипотетическое государство обречено вписаться в глобальный сценарий и (по своей воле и разумению) выполнить в нем предназначенную ему роль, подобно тому, как это было с Германией, уклонившейся — именно под виртуозную игру Гитлера на страстях — от прямого пути к социализму и коммунизму: — обществу Любви и Справедливости.

Конечно, пропаганда и агитация должна быть адресной, целенаправленной, убедительной и доходчивой до разных общественных групп, входя в их мировоззрение и миропонимание, по какой причине она будет иметь большие последствия в жизни общества. Но это не значит, что необходимо, возбудив страсти, или употребляя страсти, ранее взвинченные другими политическими силами, придавать толпо-”элитаризму” новые, якобы патриотические формы.