ЧЕЧЕНЦЫ

Именно с появлением в Верховном Совете Руслана Им| рановича Хасбулатова Москву наводнили чеченцы. До этого про них ничего особенного и слышно-то не было, но репутацию они завоевали себе быстро, в частности тем, что на стрелы за них приезжали менты. Славянские начали с ними войну, имена воров и авторитетов знали все, а подво-] зить угрюмых кавказских парней таксисты боялись, h взгляд определить, кто есть кто, еще не могли и на всяки случай спрашивали: "Ты, случайно, не чечен? Нет, ну тог,с садись".

Молва опережала их деяния, чего только о них не рассказывали: и стреляют с двух рук, и страшно дерзкие, и с гор приезжают дивизиями, и законов никаких не приемлют.

Особенно меня удивляли рассказы о чеченских авизов-ках, все-таки как-никак финансовые документы, а вот уж на банковских гениев эти граждане не походили.

Чеченцы были повсюду, вдруг оказалось, что у всех есть друзья или знакомые из Грозного.

Одно можно сказать точно, что интересных персонажей среди чеченцев было и осталось великое множество. В 2004 году я познакомился с человеком, которого все окружающие называли просто Абу-Малыш. Прозвище было в тему. Внешность впечатляющая: два с небольшим метра рост, широченные плечи, мощная голова. Ему совершенно не было нужды, играя в большой теннис, брать ракетку - ладонь выглядела шире.

Абу говорил тихим голосом, очень вежливо и на хорошем русском языке, надо отметить, что большинство чеченцев говорили по-русски хорошо, практически без акцента.

Вспоминая лихие годы, он рассказал, как столкнулся с Отари Квантришвили. Сначала к Абу зачастили гонцы, выясняя, кто у него "крыша", и предлагая немедленно свои услуги. После их полетов из окна появились посыльные рангом повыше, но, проделав тот же путь, поняли, что придется звать старших. Так в офисе Абу появился Отари.

Отечески приобнял его и сказал: "Ты мне нравишься, давай, чтобы я мог что-то своим пацанам сказать, ты пусти меня в дольку, малую, процента на два".

Ответ Абу вошел в историю: "Конечно, Отари, с радостью, только, чтобы и я мог что-то своим ответить, ты меня тоже на два процента впусти". Отари рассмеялся, и вопросов больше не возникало.

Чеченцы в какой-то момент просто гуляли по Москве, как по буфету, ногой открывая любые двери и вызывая колоссальную неприязнь. Должно быть, поэтому и все, что происходило уже не в Москве, а у них на родине, воспринималось если не со злорадством, то, по крайней мере, спокойно. Никто тогда особо не задавался вопросом, правильно ли поступили, вводя войска в Чечню, тем более что перед этим была какая-то непонятная история с нашими танки-] стами, нанятыми какими-то чеченскими политиками и no-J пытавшимися захватить Грозный. Кончилось все плачевно.

Долгое время чеченская кампания воспринималась как нечто далекое и чуждое. Сами чеченцы во всем виноваты.] Дикие они какие-то, танцы у них жуткие, Дудаев - прямо весь опереточный генерал, в Москве они беспредельнича-ют. Да ну их, в самом деле, вот Сталин - молодец, в три дня J всю чеченскую проблему решил.

Такой ход мыслей был] очень популярным. Все искренне верили в боевую готов-1 ность Российской армии, тем более что лучший министр обороны, как говорил о Грачеве Ельцин, обещал решить по- 3 ставленную задачу силой двух десантных полков.

А потом начался беспросветный мрак. Во время первой чеченской кампании стало ясно, что армия у нас хороша на j парадах. Война должна быть быстрой и победоносной либо | справедливой - ни того ни другого в данном случае не! было.

Все оказалось ужасно плохо и как-то грязно, солдаты,! голодные, ободранные и забитые, офицеры, постоянно го-ворящие о предательстве своих командиров.

Чеченцы, по- 1 являющиеся ниоткуда и наносящие разящие удары, политики всех мастей, наживающие на этом политический ка-питал.

Постоянные рассказы о каких-то белых чулках - снай- j перах из Прибалтики, потом украинцы и, наконец, арабы,] отрезающие нашим солдатам головы.

Уже не хотелось вдаваться в подробности, выяснять, кто прав, кто виноват, есть ли среди чеченцев те, кто за нас, или все против. Уже забылось, что Россия собственными руками подготовила главных полевых командиров, и в частности Басаева, научив его воевать, правда, для своих целей, когда военные подразделения конфедерации горских 1 народов вторглись с территории России в Абхазию, и как чеченцы и арабы повоевали на стороне Азербайджана во время конфликта в Нагорном Карабахе, но вернулись отту- I да несолоно хлебавши, а Басаев так и вовсе еле избежал 1 плена.

Все это уже страницы истории. Политики до сих пор j считают, что если бы Ельцин принял Дудаева, когда тот перед началом первой войны просился на прием, и дал ему очередное воинское звание, то никакого бы конфликта не было, и что напрасно вывели оттуда войска, оставив значительные запасы оружия, и напрасно не отрезали равнинную часть от горной.

Все верно, наверное, так оно и есть. Но для меня чеченская война не о праве нации на самоопределение, потому что это довольно порочный и сильно устаревший лозунг, который политики всегда используют, когда им это надо, и тут же забывают при изменившихся обстоятельствах. Как, например, Америка, которая, победив Ирак, моментально забыла о курдах, которые давно мечтают о своем государстве, но поскольку оказываются задействованы интересы одного из основных партнеров США в этой части света - Турции, то вопрос вежливо обходится стороной.

Вот чего я совсем не могу понять в этой затянувшейся чеченской драме, так это то, как случилось, что когда погибло уже 160 тысяч чеченцев, и десятки тысяч наших солдат, и десятки тысяч славян, ранее проживавших в Чечне, а даже случайно не пострадал ни один бензовоз, и ни метр нефтепровода, и во время любых, самых ожесточенных боев нефтяной бизнес продолжался.

Если бы не было Чечни, появилась бы какая-нибудь иная жертва, но уж больно этот народ подходил для выбранных задач, уж и нефть есть, да и воюют хорошо, а значит, кому война, а кому мать родная. И ведь сколько уже лет процветает этот бизнес.

Как мудро заметил Ельцин: "А черт его знает, куда делся этот миллиард на восстановление Чечни". Думаю, что он Даже Москву не покинул, весь попилили.

Власть предала чеченцев многократно. Сначала забыла о том, что они граждане России, и развязала против них абсолютно неправовую войну. Потом, позорно не дав своей армии победить, проморгала штурм Грозного и бросила с°лдат погибать. Потом подписала пораженческий мир. Вот тут уже вовсю заработал Березовский, и Лебедя приду-мавщий, откуда-то замечательно подружившийся с чеченскими полевыми командирами и себя не забывший.

Но с Березовского что возьмешь, про него все ясно, а вот разговор Басаева с Черномырдиным потряс многих.

Захват больницы в Буденновске, запрет спецслужбам отработать свою программу и под конец трансляция разго-1 вора премьер-министра России с бандитом Басаевым.

Точка. Именно с этого момента начинается эпоха торговли людьми и использования заложников для решения полити-1 ческих задач. Российская власть сломалась, оказалась! слабой, пошла на уступки, стало ясно, что ее можно прогнуть, а Россию унизить.

Поражение в первой чеченской войне не могло не обернуться страшным позором России, плевком в ее лицо, а по- I ведение чеченцев в Республике Ичкерия до сих пор под-1 робно нигде не описано. Наши правозащитники привыкли,] и справедливо, возмущаться действиями федеральных сил,] захватом и исчезновением людей, преступлениями. Воен- I ная прокуратора неадекватно и медленно, но все-таки реагирует. Я имею в виду не только дело Буданова, но и несколько сотен других.

Кстати, во время войны в Афганиста- I не ни одного американского солдата не осудили, и только в I Ираке начались процессы, и то очень гуманные по отноше- I нию к своим, хотя полихачили союзники и против мирного I населения немало. Но вот ни разу я не слышал от правозащитников о геноциде по отношению к нечеченскому населению во времена правлении ичкерийцев, не слышал я возмущения ни по поводу практически всех русских девушек, подвергшихся сексуальному насилию, ни по поводу зверски убитых священников. Это не значит, что я во всем вижу j финансовую подпитку Березовского. Вовсе нет, начинают играть иные механизмы. Правозащитники защищают не конкретных граждан и их права, а всех, кто против России. Мир для них черно-белый, и если уж они решили, что Ельцин -это зло, то тогда Чечня - это добро. Довольно примитивная и порочная логика, но часто встречающаяся в 1 России. Примерно из этой же логики исходит и Валерия Новодворская, считающая, что все мы должны покаяться перед чеченским народом и на коленях вымаливать прощениЯ. Новодворская идеализирует Дудаева и не очень хочет вникать в печальный расклад сил на Кавказе.

А там все просто, и власть наша проявила себя как абсолютно преступная, да и чеченские бандиты, пригласив к себе сброд со всего мира, оказались не лучше.

Точнее было бы признать, что первая чеченская война велась правящими кланами как России, так и Чечни вопреки воле и интересам российского и чеченского народов.

Было бы несправедливо, упрекая правозащитников, забывать об очень важной составляющей их деятельности. Естественно, вскрывать нарывы необходимо, и личного мужества им не занимать. Если учитывать все ужасы царившего тогда порядка, то особенно значимым выглядит поступок Анны Политковской, приложившей усилия для спасения дома престарелых, где жили наши старики.

Так же Россия предала и своих союзников, ведь на стороне федеральных войск воевало много чеченцев, и многие села, особенно равнинной части, поддерживали Россию, всегда и последовательно выступая против Дудаева. Очень многие чеченцы, проживающие в России, отказывались платить дань на войну присланным комиссарам от бандитов и вступали в прямую конфронтацию с ними. Так, Джаб-раиловы стали кровниками с Басаевым, не только не поддерживая бандитов, но и принимая активнейшее участие в Деятельности и финансировании батальона "Запад", которым руководит герой России Какиев.

В Москве мы вообще почти ничего не знали о чеченцах, которые воевали против Дудаева, иногда проходили слухи о том, что кто-то перешел на нашу сторону, но планомерная Разъяснительная кампания не проводилась. Проще было красить одной краской. Какиев этому мешает, да и все его бойцы тоже.

В Чечне его называют Байсангур - так звали последнего воина имама Шамиля, у которого не было одной руки и Ноги, его привязывали к седлу, и так он воевал с царской армией во время кавказской кампании XIX века. У Саид-Ма-°меда нет руки и глаза, он их потерял во время неудавшееся покушения на Дудаева. Я спросил его, как это произошло, он объяснил, что стрелял из гранатомета, а когда закончились снаряды правильного калибра, он взял те, чти были, но они не доходили взрывателем до бойка. Он стал! вручную, отверткой запускать их, но один взорвался в ру-1 ках.

Сайд-Магомед - бог войны, он воюет всю свою жизнь,! начиная со службы в армии, он никогда не изменял присяге] и всегда оставался верен России. Весь его батальон состо-| ит из таких же бойцов, с ним нельзя договориться - он идей-1 ный, он за Россию, его ребята похоронили больше своихто-1 варищей, павших за две войны, чем сейчас числится в батальоне.

В Чечне ходят легенды про Байсангура, про то, как епЛ бойцы отправляются на задание в полной тишине в радио-! эфире, и как их командир заговорен от пуль, и как все за-| падники чувствуют, где расставлены засады, и обходят их! стороной.

В жизни Какиев не похож на Рэмбо, небольшого роста, 1 щупленький, веселый парень, но те, кто его видел в бою, за-1 поминают это навсегда.

Во время одного из столкновений, начавшегося ночью I с боевиками Басаева, Какиев выскочил на мост, по которому банда входила в населенный пункт, и принял бой один.1 Он стрелял и плакал, так как считал, что все остальные уже I погибли, в то утро он положил один более дюжины бойцов. 1 Когда бой закончился, выяснилось, что его товарищи вое-вали на других направлениях, так что они живы, но, конечно, не все.

Какиев верит клятвам на Коране и не прощает предательства. В Грозном, уже оставленном федеральными войсками, они держали оборону, пока им не пообещали боевики, что всех выпустят из города. Саид-Магомед не поверил и пробился сам, а ряд ребят поверили клятве на Коране. Потом их тела нашли растерзанными и замурованными в кирпичную кладку в одном из подвалов домов в Грозном. Думаю, что не надо объяснять, что предъявленный за всех погибших кровавый счет был оплачен.

Я не собираюсь заниматься морализаторством. Война, правильно говорил генерал Лебедь, только поначалу глупость политиков, а потом выясняется, что убили Леу, замечательного парня, и за него идут мстить, и вскоре война превращается уже в дело очень серьезных и разозлившихся мужчин.

За Какиева его люди готовы отдать жизнь, потому что знают, что он их не бросит ни в жизни, ни после смерти, они будут отомщены.

У Какиева много кровников, в том числе и Басаев, которого он лично ранил. Об этом бандите он говорит уважительно как о воине, но с презрением как о личности.

Я спросил Байсангура, почему до сих пор они его не взяли, он ответил честно, что в случае столкновения погибнут практически все бойцы с обеих сторон. И замолчал - довольно сложно решать задачу, если она не поставлена. Такой же вопрос я задал во время интервью Ахмат-Хаджи Кадырову, примерно за год до его гибели. АхматХаджи ответил: "Не знаю точно, где он, село знаю, улицу знаю, дом не знаю, знал бы - сам пошел и убил бы".

Этот ответ не вызвал у меня доверия. У воюющих на стороне России чеченцев много вопросов и подозрений, чеченцы в общем постоянно находятся в процессе анализа межродственных отношений и хитросплетения интриг. Это часть их повседневной жизни. Они не верят Кадыровым и многим другим, сменившим окраску, но продолжают верить России. Вместе с тем они все понимают и когда берут очередного боевика, а тот через несколько дней после передачи чеченским властям вновь оказывается на свободе, и когда задерживают выплату денежного довольствия, и финансисты Министерства обороны берут себе процентов по двадцать за посредничество в получении своего же.

Вот таких ребят и их семьи российская власть тем позорным Хасавюртовским договором просто предала, оставив их на расстрел ваххабитам. Но они выжили. И сейчас, Огда встанет вопрос их трудоустройства, будет ошибкой снова их бросить на произвол судьбы. За последние десять т чеченцы постоянно воевали и научились это делать очень хорошо, поэтому грех не использовать эти одни из самых боеспособных частей Российской армии. Почему бы i на их базе не создать контрактные спецподразделения как) по борьбе с терроризмом, так и по выполнению миротвор-] ческих функций в России и за рубежом.

Для большинства россиян чеченец - это террорист! который приносит смерть и боль, их методы неприемлемы] и не вызывают никакого сочувствия к политическим це-1 лям, которые они преследуют или декларируют.

Если информационную войну во время первой кампаЛ нии Россия безнадежно проиграла, то вот сами же чеченцы] сделали все возможное, чтобы российское общество стало относиться к ним как к врагам.

Есть определенный предел, до которого можно уни-д жать россиянина и страну в целом. Если постоянно поносить нас, объясняя нам, какие мы никчемные, да еще и во] всем виноватые, то мы долго молчим, а потом взрываемся. I Россия очень большая страна, и, какие бы кровососы ей ни правили, нельзя недооценивать дух людей, здесь! проживающих. С какого-то момента терпение лопается, и вот тогда лучше не попадаться под горячую руку, история XIX века повторяется вновь. Кавказу не перетерпеть Россию, уж больно ресурсы разнятся.

У чеченских сепаратистов был шанс показать, что они понимают под независимостью: показали шариатские суды, похищения людей, наркотрафик, разбои, бандитизм и как результат - поход на Дагестан, а это уже, извините, Россия.

В целях политической борьбы распространялось мнение, что Басаева обманули, что его чуть ли не Березовский на это подбил, что состоялась секретная встреча эмиссаров двух сторон на Лазурном Берегу, во время которой и передавались деньги. Все это был лишь избирательный маневр, направленный на победу Путина, а Масхадов, будучи против, ничего, однако, не мог поделать.

Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть, но поход в Дагестан для Басаева был абсолютно логичен, а вот то, что бандитов всегда были отношения с Березовским, никто собо и не отрицал. Ну не мог Басаев отказаться от идеи эмирата от моря до моря, ведь по карте все выглядит замечательно. Русский медведь получил по морде и сидит в своей берлоге.

Татарстан смотрит на Чечню, ваххабизм поднимает голову и в Поволжье, и на Кавказе, так что если чуть затеплится огонек - все заполыхает, вот тебе и исламское государство на территории России. Да под такой проект можно найти практически неограниченное финансирование, а вот осваивать его и отчитываться попроектно боевики научились.

Не угадали, просчитались, наступило другое время, а главное, к войне изменилось отношение внутри России. Воевать уже пошли не мальчики-призывники, а довольно сильно рассерженные мужчины, и результат стал иной.

Абсолютно правильной была идея импичмента Ельцина за первую чеченскую войну, жаль, не прошла. Но вот вторая война носила уже совсем другой характер, здесь уже не мы к ним, а они к нам полезли. Не надо.

Было много страданий, взрывы домов, "Норд-Ост", Беслан, но в каждом случае власть, несмотря на миллион недостатков, подлостей, служебных и человеческих преступлений, пересиливала все и задавала правильный, единственно правильный вектор принятия решений.

Во время "Норд-Оста" было страшно. В этот день я как раз только закончил эфир с Немцовым и Хакамадой, которые вернулись со скандалом из Белоруссии, когда им пытались подкинуть доллары. Передача прошла хорошо, живо, Ирина великолепно рассказывала о происшедшем, так что настроение было приподнятым. В начале одиннадцатого вечера я вышел из Останкина, сел в машину и отправился Домой, по радио передали экстренный выпуск новостей, о захвате театрального центра на Дубровке. Я позвонил Ригорию Кричевскому, тогда возглавлявшему информационную службу, и он попросил приехать, так как новост-Ники могли просто физически не успеть добраться до Осанкина- В двенадцать я вышел в прямой эфир и отработал час, читая новости, поступавшие с места события, пока! меня не заменила Марианна Максимовская. С этого мо") мента и до завершения, по-моему, все жили только проис-1 ходившим там.

Все это по-прежнему слишком близко, и потому больно. Но я навсегда запомнил этот истеричный призыв к род*! ственникам идти на Красную площадь, проводить митинги умолять власти принять все требования, вывести войска, и лица политиков, бросившихся к захваченному зданию, кто! помочь, кто посветиться. Политковскую, несущую воду, j Кобзона, выводящего беременную женщину и детей, Хака-1 маду и Немцова, идущих туда, но Ира зашла, а Борис не по-1 шел. Испугался. Нет, не чеченцев - Волошина, который! кричал, чтобы туда не смели ходить.

Борис смелый человек и в чем-то даже бесшабашныйя Он не пошел не из-за страха за свою жизнь, а так как решил, I что не вправе рисковать партией, поскольку именно ее подставляет.

Журналисты стремились освещать все, чем, как выяс-1 нится потом, оказывали услугу и террористам, конечно не-1 преднамеренно. Просто ну нет в стране понимания и ува-жения интересов государственной безопасности, ведь! приоритет свободы информации не всегда оправдан.

Не знаю, так ли это, но говорят, что президента все от"Я говаривали от силового решения проблемы.

Наверняка так же, как и потом в Беслане, где многие черты хаоса и неразберихи повторились.

К счастью, не уговорили, я больше всего боялся, чтоИ продавят, заставят пойти на переговоры, как когда-то Чер-номырдина, и начнется новый виток террористической! войны - раз методы ее оказались эффективными, так по-1 чему бы не продолжать их использовать.

Если сравнивать оба трагических эпизода, а еще можнои сюда присовокупить и захват Басаевым Буденновска, то! очевидными становятся продажность и никчемность мест-1 ных милиционеров и сотрудников ГАИ. Они умудрились не I замечать "КамАЗы" с боевиками, а позже со взрывчаткой, в I Москве оказалось возможным нахождение группы боеви- I ков, регистрация их, а потом и проезд с оружием в микро- j автобусах по Москве, а в Беслане так и вовсе милиционер сопроводил машины с бандитами к школе.

Полная неразбериха на первоначальном этапе, излишнее присутствие политиков всех мастей и уровней, откровенно мешающих профессионалам развернуть работу штаба.

Дмитрий Рогозин рассказывал, как он, оказавшись проездом из Южной Осетии в Северную, уже готовился улетать, когда услышал о захвате школы. Бросив все, со своими коллегами из Думы помчался к месту событий и увидел, как боевики детьми выбивали стекла и врывались в школу. Дмитрий Олегович вынужден был первоначально сам возглавить штаб, так как рядом не было никого, желающего принять ответственность на себя. И до третьего сентября так и царила неразбериха в управлении операцией.

Я не сомневаюсь, что в общих чертах так оно и было, правда, Жириновский усомнился, поймав Рогозина довольно изящно: "Как же это вы успели доехать от аэродрома до школы и все это увидеть, вам что, бандиты заранее позвонили?" Рогозин густо покраснел.

Слишком желают наши политики посветиться при любой возможности, а в результате - шум, толчея, потеря драгоценного времени и множество посторонних людей, среди которых всегда оказываются и недоброжелатели или просто перевозбужденные горем люди, от которых больше вреда, чем пользы.

Во время трагедии Беслана я так и не понял, кто были эти люди, вооруженные автоматами, бросившиеся после первых взрывов к зданиям.

С глубоким прискорбием необходимо констатировать неумение оказывать первую помощь и организовывать ее в Реальных боевых условиях. Именно с этим и приходится связывать потери "Норд-Оста", да и Беслана.

Уроки "Норд-Оста" извлекли все, и в первую очередь теРрористы, уж так старательно журналисты посвятили сех в детали операции по освобождению заложников, в м числе и в технические, что повторное использование спеЦсредств, в частности газа, было уже невозможно.

В передаче "К барьеру!" мы были готовы в любой момент выйти в эфир и в среду собрали гостей. Я хорошо понимал, что рейтинг будет сумасшедшим. Ко мне подошел один из участников, депутат Мосгордумы, ветеран-альфовец Сергей Гончаров. Его голос дрожал. "Володя, нет выходить в эфир, пойми, у них там есть телевизоры, и они нас смотрят. Представь, вдруг того же Жириновского поне сет, и они выйдут из себя и начнут убивать детей".

Я решил, что он прав, и пошел к директору НТВ Влг"., миру Михайловичу Кулистику, он выслушал мои доводы " согласился, эфир мы перенесли и вышли уже, когда бой завершился.

Бандиты в Беслане звали к себе доктора Рошаля, уверен, что они бы его просто расстреляли.

И все же нельзя не отметить волю и здравость в подхо*. де президента к решению этих кризисов. И отдельный раз-] говор о бойцах антитеррористического центра.

Скромные замечательные ребята, один из них пришел ко мне в радиоэфир, на "Серебряный дождь", наши слушатели собрали большие деньги для помощи детям Беслана, а также семь ям тех бойцов и врачей, которые погибли, спасая людей.

Я думал, что в студии появится этакий Рэмбо. Но герс был скромной комплекции, кто-то ведь должен и в форто1 ку пролезать, шутил он. Рассказывая, он взвешивал кажде слово, понимая, что слушают разные люди и надо не навредить, в том числе и своим коллегам в случае будущих операций.

"^Думаю, что все понимают, что зарплаты у этих ребят не-! велики.

Отдельная важная тема - это позиция президента, и! его прощание с бойцами, своими телами прикрывавшими детей, и то, что несмотря на популистское давление, не пошел ни на какие переговоры с террористами. Мне кажется, что это абсолютно правильный и единственно возможный подход. Не должно у них быть никаких иллюзий, многолетняя метода Государства Израиль оправдывает себя, никаких переговоров, и, если пролилась кровь заложников, тут же ближайшие части вступают в бой, и, на мой взгляд, если удается спасти хоть кого-то из заложников, то это уже успех, и аморально обвинять президента в смерти людей.

Необходимо провести расследование, публично и жестко наказать виновных, лишить их должностей и дать срок по решению суда. Кроме того, должно получить моральную оценку и поведение многих публичных персон.

Мне не очень понятно, как можно найти оправдание поведению бандитов. Цель никогда не оправдывает средства, но эта мысль чужда многим, и вот уже на либеральной радиостанции раздаются голоса: но ведь погибло несколько тысяч чеченских детей, почему же они не могут отомстить нашим. Для меня такая логика преступна. Кстати, неправомерно называть эту радиостанцию либеральной, она всего лишь олигархически окрашена и противопутинская.

Сразу после Беслана появилась инициатива Комитета солдатских матерей о проведении переговоров с бандитами, которых они упорно называют то сепаратистами, то лидерами чеченского сопротивления. И все встало на свои места.

Прозрачный и по-березовски анекдотичный план по свержению власти.

Захват школы, например в Москве, на следующий день демонстрация родителей и прогрессивных политических и культурных деятелей с требованием переговоров с террористами, продолжение митинга где-нибудь на известной демократической площадке, например у Театра на Таганке. Телемост с Закаевым или с Басаевым, который готов к переговорам, но требует в посредники Березовского, а на время объявляет со своей стороны перемирие на два месяца и приказывает своим бойцам удалиться.

Дальнейшее очевидно: политический кризис, демонстрации, возвращение в Москву на белой лошади опального олигарха и прочая, прочая, а в конечном итоге продолжение эпохи воровского беспредела и разграбления народа. При всем уважении к Комитету солдатских матерей ничего более странного, чем этот посыл, я давно не слышал. во-первых, эта организация не имеет права вести такого Рода переговоры, чай, не государственная структура, поэтому все взятые ею на себя обязательства не распространяются ни на какие другие организации, ну и, во-вторых, не вешало бы еще и чеченцев спросить.

В Чечне я бываю не часто, но обхожусь без дыма в гла за, встречают какиевцы и везут по моей просьбе, а не гн официальной программе. Жизнь очень разная в республ! ке, но то, что война всем надоела, это точно, и что подае ляющее большинство не хочет возвращения бандитско власти, сомнения не вызывает.

Чеченцы устали от беспредела федералов и бандитов^ от мзды, от безработицы, от постоянных проверок, им xoj чется нормальной жизни, спокойной, обычной.

Прелестей! ваххабизма они уже насмотрелись и больше не хотят, поэтому и вторая война прошла попроще, поддержка населения уже не была такой, как в первой, уж больно велико раз-j очарование своими главарями.

Они научились жить в предложенных им обстоятельств вах и урывают от федерального центра все, что плохо ле-| жит. И вот уже заявок на восстановление домов больше, чем этих домов когда-либо было. И в лагерях для беженцев I в день выдачи пособия людей больше, чем в какой-либо j другой. Несправедливо их обвинять в этом.

НастрадалисЛ они за десятилетие страшно и мирную жизнь вспоминают с] благодарностью.

Мирная жизнь налаживается с трудом, уж больно много денег гуляет среди бандитов, и слишком жестко обращаются с чеченцами в России, да и работы в самой Чечне совсем j мало, а семью кормить надо. Так что пополнение к боевикам идет, но уже совсем не в тех масштабах, что ранее.

Тем не менее люди радуются любому напоминанию о j мирной жизни, поэтому на выборах избирателей былое очень много, да и проходили они празднично, к избиратель-Я ным участкам даже свадьбы приезжали, с танцами, шумом, ¦ как у нас на Воробьевы горы. И в школе меня удивило, как! дети учатся. Классы забиты, война войной, а детей рожда- I ется много, и они учиться очень хотят. После одиннадцатого класса многие поступают в вузы в России. Молодец Гер- 1 ман Греф, внедривший программу среднеспециального и высшего образования для одаренных детей из Чеченской республики.

Я приезжал с ним в Грозный и видел, как его потрясла j картина увиденного. Как раз незадолго перед этим в горопе был президент и сказал, что выглядит столица республики ужасающе. Скажу прямо - Сталинград весной 1943-го. Ни одного целого здания, кроме восстановленного комплекса на площади, но люди все обживают, и вот уже в разбитой пятиэтажке, в случайно уцелевшем подъезде - кафе "Ветерок".

Идеализировать не собираюсь. Общество очень сильно политизировано и разбито на кланы. В результате войны очень много обиженных, да и просто кровников, оружие у многих, нравы не западные, но просвет есть. На последних выборах Ахмат-Хаджи Кадырова какие только страсти не кипели. За кулисами шла очень интенсивная, типично чеченская политическая жизнь, со взаимными угрозами и желанием создавать блоки. Это совсем другая ментальность, в этой части света всегда будут выставляться и сниматься с выборов по непонятным для остального мира законам, не потому, что так сказали из федерального центра, а потому, что так велел духовный наставник, или старший брат, или кто-нибудь еще, о ком сторонний наблюдатель не имеет ни малейшего представления. Может быть и такой резон: ваш род был нам должен, так вот сейчас верните услугу.

Чеченцы фантастически быстро обучаются, они не стесняются признавать свои недостатки и посмеиваются над собой.

Я брал интервью у Ахмат-Хаджи Кадырова в течение ряда лет: человек, с трудом выдавливавший из себя ответы, превратился в яркого, умного собеседника, с парадоксальным восточным мышлением, а колоссальная сила воли у него чувствовалась всегда.

Он был абсолютно другой - из какой-то иной, скорее средневековой жизни, с хриплым низким голосом, невысокого роста, коренастый, практически без шеи, от него исходила звериная сила, я мог бы легко представить его во главе конницы Чингисхана или средневековым правителем. ень чуткий к собеседнику, он говорил размеренно, по-тепенно заводясь и под конец уже кидаясь словами.

Он чувствовал ответственность за народ, который шел ним, и авторитет в республике у него был, и немалый, его н°гие хотя и ненавидели, но уважали.

Первый раз я с ним встретился в "Президент-отеле", его охраняли как ребятаэфэсбэшники, так и собственные бойцы, до этого служившие в милиции, судя по их манере стоять, как футболисты в стенке, о чем я их и спросил, и они зацокали языками, подтвердив мою догадку: Гудермесские мы. Кадыров встречал нас у дверей своего номера и, посмотрев на всю нашу команду операторов, звуковика, гримера, он сказал мне: "Заходи".

Он протянул мне руку, я ответил на рукопожатие. "Хорошо, я вижу, какой ты, буду с тобой говорить".

Когда его гримировала Анжела, он, не сводя с нее глаз, объяснял мне природу своего авторитета на родине: "Понимаешь, я образованный человек, хадж совершил, в Мекку ходил, по-арабски читаю, меня семья Басаевых всегда уваЯ жала, когда я входил, они все вставали. - В его глазах про"1 мелькнули огоньки, и, подмигнув мне, он сказал: - Будешм уходить, блондинку оставь". Анжела вздрогнула. "Нет, - Jf отрезал я, - мы, русские, своих не бросаем".

Не сомневаюсь, что многое из того, что говорят о Кадырове, правда, характер у него был очень жесткий и меры такие же. Доверял только близким людям, поэтому и в правительстве, и на финансовых потоках, как правило, оказывались люди его клана или просто прямые родственники, что не могло не привести к финансовым нарушениям, которые никто особо и не пытался выявлять. Своего рода расплата за лояльность.

Он жил как на вулкане и связывал свое существование только с поддержкой Путина.

Не случайно по всей Чечне висели плакаты, на которых были изображены пожимающие друг другу руки Путин и Кадыров. Говорят, что Рамзан сказал отцу: "Папа, не отпускай эту руку, а то нам конец". Кадыров сделал свой выбор, отойдя от бывших союзников, с которыми он воевал в первую войну против России. Мало этогс как муфтий именно Ахмат-Хаджи объявлял газават России. Он каленым железом отстаивал интересы России, не забывая и свои. Пожалуй, он слишком много позволял себе и своим родственникам, что характерно скорее для восточных деспотий, чем для западных демократий. Именно он настоял на амнистии и привлечении вчерашних бандитов в чеченскую милицию. Это очень спорный шаг, и потребуется время, чтобы оценить его эффективность. Окружение боялось Кадырова и еще держало себя в руках, однако теперь все чаще по Москве стали расхаживать чеченские молодчики с удостоверением ФСБ и пистолетами, ведущие себя совершенно неподобающим образом. Опасная тенденция - ой не надо бы нам грубить. Да и чеченцам тоже не надо по носу давать, ведь не случайно в лагерях террористов-смертников многие оказываются по собственному желанию, потому что не способны найти себя в этой жизни, испытывая постоянный милицейский и чиновничий произвол.

Чеченцы гордятся своими соплеменниками, знают их, правда, это часто принимает гипертрофированную форму. Они могут звонить известному человеку по любому поводу, чаще за помощью, но и разбогатевшие чеченцы относятся к этому с пониманием и обязательно принимают активное участие в жизни родов, из которых они вышли. Этим занимаются практически все - Джабраиловы, Бажаевы, Яма-даевы, а в результате перед любыми выборами начинается междоусобица, но вектор един - только вместе с Россией, другого не дано.

Несомненно, большой успех политики России в том, что сейчас противостояние в Чечне уже не проходит по линии Москва - Грозный, теперь это уже абсолютно внутри-чеченский процесс.

Со временем раны войны, конечно, затянутся, но останутся обычаи и уклад жизни очень гордого и непростого на-Рода, перед которым Россия в долгу, за долгие годы, а точнее, уже почти за два столетия войн и предательств.