5

Мы добрались до «Сириуса» без приключений. Ракета возвышалась аккуратно обточенной каменной глыбой, и Дин, наверно, подумал, что все в ней мертво, не заработает ни один механизм, и ее нельзя поднять вверх. Он затосковал.

- Послушай, Тэл, - сказал он с горечью в голосе. - Какого черта тебе понадобилось испортить мою радиостанцию?

- Приказ магистра, - тихо ответил Тэл. - Я приложил руку не только к радиостанции. Мы не знали, что ты такой славный парень. Ожидали, что прилетит какое-нибудь дрянцо, сообщит, что единственный спутник Земли оккупирован чужаками, и сюда, чего доброго, швырнут атомную бомбу. Мы знаем эти шутки.

- А исправить можно будет?

- Сейчас она безнадежна, как ваш «Империал» - была, я слышал, у вас такая ракета…

Я остался внизу, они поднялись в ракету. Снова послышался грустный голос Дина.

- Дрянь дело.

- А зачем тебе радиостанция и ракета? - поинтересовался Тэл.

- Не собираюсь же я подыхать здесь. И вы, придет время, улетите отсюда. А «Сириус» доставит нас с Ником на Землю.

- Что верно, то верно, - согласился Тэл. - Всему придет время. Если ты заботишься о Нике, то еще раз повторяю, придет время, и вы оба вернетесь на Землю. Помни, Дин, твой друг спас мне жизнь.

- Случись что - и я поступил бы так же, - быстро ответил Дин.

- Я не сомневаюсь в этом.

Они взяли по железной коробке и, толкаясь, стали выбираться с неудобным для переноски грузом.

- Досадно, что мы в скафандрах и нельзя сделать глоток, - пожалел Дин. - Дорога стала бы веселее.

- Не представляю себе действия этих напитков, - сказал Тэл. - Но о внешних проявлениях знаю… Просто любопытно.

- Почувствуешь, - рассмеялся Дин. - Это божественные напитки.

Мы тащили железные ящики попеременно. Дин был весел. Земля холодно улыбалась. Звезды прятались за нее и бежали в сторону, но черный занавес неба не пускал их, и они заворачивали по кругу.

Впереди показалась широко раскинувшаяся корона кратера. Коробки не казались тяжелыми, но угловатые, без ручек, были очень неудобны для переноски. К тому же нам мешали скафандры, а неровная в расщелине дорога была и так нелегкой. Мы облегченно вздохнули, когда за поворотом, совсем рядом, вспыхнул яркий глаз прожектора.

- Ну и работка выпала нам! - сказал Тэл.

- Ничего, - кряхтел Дин, передвигая железную коробку с одного плеча на другое. - Зато уж повеселимся! Все плохое забудешь, а эта дорога покажется прогулкой.

Втащив коробки в тамбур, мы вскрыли их и пустые выбросили вон, а бутылки обмыли раствором, который принес Тэл.

В комнате Руис с гордостью показывал темные раскрашенные сосуды из прочной пластмассы с двойными стенками и расхваливал технику. Он тут же открыл один из сосудов с коньяком.

- Ну, за встречу и дружбу! Тэл, глотай и не дыши, будь мужчиной!

Тэл смущенно и несмело поднял стаканчик - ему было просто любопытно.

Жидкости на Луне текут очень медленно. Тэл задыхался, глотка горела, ее перехватывали спазмы, организм протестовал и выталкивал пахучую тошнотворную жидкость. Но, подбадриваемый Дином, он храбро перенес самоистязание и сделал несколько глотков. Слезы катились из его огненных глаз. Он побледнел еще больше и долго не мог вымолвить слова.

- Вы… ты, Дин… Это отрава! - наконец, передохнул он. - Я умру. Позовите скорее Ильману!

- Ничего не бойся! - хохотал Дин, - ты просто не привык, вот и все…

Тэл переборол отвращение и скоро почувствовал себя совершенно другим. Блаженная задумчивая улыбка появилась на его лице. Он изучал на себе действие алкоголя. Оно оказалось нестрашным, даже приятным. Сердце билось радостно и часто. Мысли о дружбе с нами перепутывались с досадными мыслями об Ильмане. Ему хотелось сказать что-то весомое, сделать что-то хорошее для друзей и обидное для нее…

Пожалуй, так же чувствовал себя когда-то и дикарь тихоокеанских островов, впервые хлебнувший крепкого моряцкого рома.