Пятый элемент

Наряду с землей, водой, воздухом и

огнем — деньги суть пятая стихия,

с которой человеку чаще всего

приходится считаться.

(Иосиф Бродский)

Заводя разговор о значении денег в мироощущении современного человека и их роли в его душевной жизни, хотелось бы обратиться к тому аспекту этой темы, который вольно или невольно упускают из виду специалисты практически всех отраслей знания. Свои суждения о деньгах высказывают экономисты (по сути дела, это и есть предмет их профессиональной деятельности), а также философы (по крайней мере, те, кто специализируется в области этики и морали) и психологи. Суждения экономистов, пожалуй, наименее интересны. Разумеется, они затрагивают вопросы, касающиеся того, сколько денег человеку необходимо и как он живет, располагая той или иной суммой. Однако эти рассуждения далеки от психологии, да и от реальной жизни вообще. Достаточно вдуматься в содержание таких понятий, как «прожиточный минимум» и «минимальная заработная плата». Понятия, казалось бы, очень близкие. Здравый смысл подсказывает, что их денежное наполнение не должно принципиально различаться. Но о каком здравом смысле может идти речь, если в современных условиях эти категории измеряются суммами, различающимися в десятки раз? Когда самая скромная квартплата превышает размер минимальной зарплаты, все экономические выкладки начинают казаться бредом спятивших теоретиков либо циничным издевательством. Впрочем, так оно, вероятно, и есть на самом деле.

Философы-моралисты, не вдаваясь в подсчеты, в основном рассуждают о том, как избыток или недостаток денежных средств влияет на восприятие и соблюдение человеком нравственных норм. Тонны бумаги исписаны соображениями о том, стыдно или нет быть бедным, портят ли человека деньги, соизмеримы ли понятия счастья и богатства. Суждения на сей счет высказываются самые противоречивые, в зависимости от идеологической ориентации того или иного мыслителя, — от набившей оскомину формулы «Бедность не порок» до протестантской проповеди обогащения под сенью божественного благоволения. Выбрать из этих трактовок безупречную невозможно. Остается лишь солидаризироваться с какой-то позицией в соответствии с собственными внутренними установками.

Психологи, рассуждая о деньгах, обычно рассматривают их как важный мотивирующий фактор, влияющий на выбор человеком той или иной деятельности и достижение в ней определенных успехов. Множество экспериментов посвящено исследованию того, как размер вознаграждения влияет на успешность той или иной работы, а также как уровень дохода сказывается на удовлетворении деятельностью и жизнью вообще. Однако положение, которое занимают деньги в системе жизненных ценностей, и его влияние на образ мыслей и чувств конкретного человека, в психологических исследованиях практически не нашло отражения.

В связи с этим хочется высказать предположение, которое выходит за рамки всех существующих трактовок и, похоже, многое позволяет объяснить.

Во все времена крайне неприличными считались любые разговоры о сексе. Эту сторону своих отношений не решались обсуждать даже супруги, то есть легальные половые партнеры, поскольку опасались упреков в аморализме. Сексуальные стремления фактически отождествлялись с порочными наклонностями, и немудрено, что у подрастающего поколения старшие всячески стремились эти наклонности пресечь. Стараниями моралистов половые отправления в сознании любого добропорядочного гражданина сопровождались чувствами стыда и вины, что неизбежно приводило к тяжелой невротизации. Вполне естественным на этой почве явилось создание Зигмундом Фрейдом новаторского учения, объяснявшего все явления душевной жизни подавленной сексуальностью. Идеи, провозглашенные Фрейдом на рубеже XIX и XX веков, были бесспорно верны. Действительно, для венских буржуа, составлявших клиентуру доктора Фрейда, внутренний конфликт между «хочется» и «колется» являлся если не определяющим, то весьма немаловажным аспектом душевной жизни.

Нынче теорию Фрейда многие оспаривают, и небезосновательно. Подобно революционному учению Маркса, она была адекватна своей эпохе, но с позиций сегодняшнего дня выглядит безнадежно устаревшей. В наши дни уже нигде в мире не встретишь ни марксова пролетария, ни фрейдовского невротика. Мир изменился до неузнаваемости. Но в том-то и состоит парадокс, что он изменился во многом благодаря идеям великих ученых-революционеров. Их теории почти сразу оказались пережитком, как только были широко признаны и воплощены в жизнь.

Сексуальная революция, нравится нам это или нет, свершилась. Сегодня уже почти никого не шокируют публичные теледискуссии «про это» или программы полового просвещения в средней школе. Общественная мораль становится все более терпима, сексуальная цензура фактически сошла на нет, и ни о какой подавленной сексуальности уже не может быть и речи. Фрейдисты-психоаналитики в затруднении: метаморфозы общественной морали обесценили их таинства. Впрочем, они, если не будут упорствовать в своих предрассудках (а ведь именно в предрассудки превращаются вчерашние откровения!), без куска хлеба не останутся. Потому что невротиков меньше не стало. Напротив, по некоторым данным, их с каждым годом становится все больше. Так что психоаналитикам, а также психотерапевтам и консультантам всех прочих «конфессий» безработица не грозит. Им только надо трезво оценить, что же выступает источником внутреннего конфликта для невротика наших дней, и в соответствии с этим разработать новую систему психологического вспомоществования.

Осмелюсь предположить, что такого рода «новым либидо» сегодня является «презренный металл», деньги. Именно деньги выступают источником большинства межличностных и внутриличностных противоречий, главным стрессором и провокатором душевной дисгармонии. И только сформировав у человека спокойное, здоровое отношение к деньгам (как это, хотя и не окончательно, произошло с сексуальностью), мы сможем обеспечить ему внутреннюю гармонию и душевный покой.

Разумеется, сексуальные проблемы нельзя вовсе сбрасывать со счетов. Однако в жизни современного человека они настолько тесно переплетены с денежными, что их едва ли можно рассматривать абсолютно независимо, и уж наверняка они больше не выступают важнейшими и определяющими. Лечение импотенции, выбор наиболее привлекательного сексуального партнера, воплощение самых изощренных эротических фантазий — решение всех этих проблем сегодня имеет вполне конкретную цену в денежном выражении. Все еще хочется верить, что «любовь нельзя купить». Но это уже проблема иного уровня, не подлежащая объяснению с фрейдистских позиций. А вот секс можно купить любой и сколько угодно. Если существует сексуальная проблема, то ее решение упирается в наличие или отсутствие определенной суммы. И это касается не только секса.

Многолетний опыт психологического консультирования, то есть помощи самым разным людям в решении их разнообразных житейских проблем, убедил меня в том, что простейшим решением большинства таких проблем было бы предоставление человеку конкретной денежной суммы. Но одноразовая мера такого рода может принести лишь временное облегчение, на следующий день человеку наверняка захочется большего. Поэтому самым ценным приобретением было бы для человека умение самостоятельно добиваться исполнения своих желаний с помощью тех средств, которыми он располагает, умения спокойно, без особых переживаний соизмерять запросы с материальными возможностями, а если возможности ограничены — добиваться того, чтобы без излишнего напряжения их в разумных пределах расширить. Эта задача выглядит гладко на бумаге, но для большинства людей оказывается практически невыполнимой, что порождает тяжелые душевные терзания. И человеку требуется большая работа над собой, чтобы научиться решать не такую уж, казалось бы, и сложную задачу. Самостоятельно научиться этому трудно, и помощь психолога тут совсем не лишняя. Поэтому осмелюсь поделиться несколькими основными соображениями, которые и должны, на мой взгляд, лечь в основу здорового мироощущения, не отягощенного денежными проблемами.

Прежде всего необходимо осознать, что, хотя деньги являются средством решения очень многих проблем, само по себе обладание сколь угодно крупной суммой не является гарантией избавления от проблем. В то же время сами деньги рискуют превратиться в неразрешимую проблему, что мы сегодня и наблюдаем на каждом шагу. Потребность в деньгах становится в принципе ненасыщаемой, если человек не научится ее регулировать. Однако современное общество этому всячески препятствует, разжигая в человеке безудержную страсть к деньгам. Если прислушаться к народной мудрости: «Беден не тот, у кого мало, а тот, кому мало», — то придется констатировать: мы вступили в полосу почти тотальной бедности, ибо лишь единицы готовы признать, что имеют достаточно. Даже обладатели астрономических капиталов стремятся к их умножению, так что же говорить про тех, кому месяцами не выплачивают грошовое жалованье? С психологической точки зрения душевно здоровым следует считать как раз того человека, которому «достаточно». Но тогда, к сожалению, напрашивается вывод, что почти все мы не только крайне бедны, но и тяжело больны. Как же, не впадая в ханжеский аскетизм, найти свой путь к подлинному душевному здоровью?

Для этого в первую очередь необходимо перестать считать деньги мерилом человеческого достоинства и успеха. Осуществить такой пересмотр жизненных ценностей очень нелегко, ибо нынешние общественные настроения этому препятствуют. Вместе со жвачкой и гамбургерами мы позаимствовали за океаном идеологию, отождествляющую богатство и успех. Преуспевающим мы считаем человека при деньгах, а обладателей тощих кошельков спешим записать в неудачники. Девица, которая стриптизом на сцене ночного клуба зарабатывает пару тысяч долларов в месяц, свысока смотрит на свою сверстницу, пытающуюся свести концы с концами на университетскую стипендию и лаборантскую зарплату. С позиций современной морали первая является раз в тридцать более успешной и достойной фигурой, ибо именно во столько раз обгоняет вторую по уровню доходов. У второй это даже может породить своеобразный комплекс неполноценности, который и ее в конце концов вытолкнет голой на подиум (хорошо если не на панель, хотя по большому счету разница невелика). И это не преувеличение. По некоторым данным, именно студентки постоянно пополняют армию стриптизерок и путан, причем не ради куска хлеба, а чтобы вырваться из «унизительной бедности».

Кто-то, вероятно, уже брезгливо морщится, полагая далее столкнуться с ханжеской проповедью бессребреничества. В самом деле, стяжательству и корысти традиционно противопоставляется презрение к материальным благам. Это, однако, противоположная крайность, не менее порочная. Французский писатель Жорж Куртелин иронично заметил: «Презрение к деньгам встречается нередко — особенно среди тех, у кого их нет». На сотню бессребреников приходится два-три настоящих подвижника-аскета, воспаривших в эмпиреи высокой духовности. Остальные, как ни печально это признавать, жалкие неудачники, прикрывающие выспренними лозунгами собственную житейскую несостоятельность.

Так что не будем ханжами. Деньги не заслуживают презрения. Это необходимый инструмент борьбы за существование в рамках человеческого общества. Только Робинзон Крузо, одиночка на пустынном острове, мог иронизировать над «презренным металлом», который, однако ж, захватил с погибшего корабля, надеясь рано или поздно вернуться в мир людей. Мы же, в отличие от Робинзона, этот мир не покидали. И все то, что ему приходилось ценой величайших трудов делать собственными руками, могут за нас сделать деньги или, по крайней мере, нам в этом сильно помочь.

В результате наблюдений над поведением наших современников создается впечатление, что деньги выступают не просто одним из регуляторов общественных отношений, но одним из важных смыслообразующих факторов человеческого существования. То место, которое человек отводит деньгам в иерархии своих жизненных ценностей, фактически и определяет основные характеристики мироощущения и поведения человека, особенности его отношения к окружающим и к самому себе. Поэтому, воздерживаясь от морализаторских суждений, попробуем разобраться, какие тут возможны варианты.

Прежде всего необходимо положа руку на сердце признать, что в условиях современной цивилизации ни один человек не волен вовсе отказаться от денег. Даже подвижнику-аскету необходимы какие-то, пускай минимальные, средства для поддержания существования. Декларация полного отказа от денег означает исключение себя из круга цивилизованных людей, переход в иное, асоциальное состояние. Обладание деньгами, возможность их получать и расходовать — неотъемлемые атрибуты полноценной жизнедеятельности в современных условиях. Разумеется, тут возможны широчайшие вариации, однако нулевой точки отсчета для цивилизованного человека не существует.

Деньги так или иначе присутствуют в системе существования человека как общественного существа. При этом принципиальным является вовсе не безуспешно дискутируемый вопрос об их желаемом или необходимом количестве, а вопрос именно об их месте в этой системе. Предельно упрощенная, но вполне адекватная трактовка этой проблемы может быть такова: деньги занимают либо центральное, главенствующее место, когда все потребности рассматриваются сквозь призму денежного интереса и реализуются в терминах доходов и расходов (при этом они приобретают самостоятельную ценность, возвышающуюся в иерархии над всеми прочими); либо если и не второстепенное, то вспомогательное или, по крайней мере, существующее наравне с прочими ценностями.

С точки зрения традиционной морали так и хочется осудить человека, тяготеющего к первой позиции. Перед мысленным взором предстает алчный стяжатель, поклоняющийся золотому тельцу. Однако, если не впадать в нравоучительность, такой позиции можно найти свои оправдания. На самом деле такой человек может обладать широким кругом потребностей и интересов в сфере социальной коммуникации, эстетики и культуры. Деньги — универсальный эквивалент всех благ — выступают для него воплощенным символом удовлетворения его богатых запросов. Именно поэтому обладание деньгами для него первично и является квинтэссенцией жизненных целей. Это не исключает способности помогать ближним, делиться с ними — но опять-таки в материальном, финансовом аспекте, ибо каждое благодеяние сводимо к определенной сумме. Даже «бескорыстно» посвящая ближним свое время, человек отдает себе отчет, что это время равнозначно упущенной прибыли, то есть ближним жертвуются именно деньги. Крупные дельцы даже любят порассуждать о том, сколько стоит минута их персонального времени.

Впрочем, действительно, такая позиция в чем-то ущербна. Она порождает тенденцию сведения всех ценностей к денежному эквиваленту, что само по себе довольно цинично. В крайней форме такая позиция выражается в утверждении: «Если вы считаете, будто что-то нельзя купить, значит, вы просто недостаточно для этого богаты». В самом деле, купить можно комфорт, безопасность, в известном смысле здоровье, если не уважение — то по крайней мере его видимость в форме почтительного отношения. Богатый человек может купить себе приятную компанию из философов, писателей и артистов. За большие деньги супермодели в его обществе забудут про стыдливость. Певица, сводящая с ума миллионы поклонников, может за хороший гонорар спеть лично для него па частной вечеринке. Купленные газетчики станут его хвалить на все лады, законники закроют глаза на его грехи…

Можно ли это назвать счастьем? Ответ далеко не однозначен. По крайней мере, данные психологических исследований свидетельствуют, что даже обладатели столь широких возможностей не избавлены от душевных терзаний и в целом оценивают свой психологический комфорт ненамного выше, чем люди гораздо более скромного достатка. Тому, кто стеснен в средствах, кажется, что большие деньги избавят его от всех неудобств. Получив достаточно денег, он в один прекрасный момент осознает, или хотя бы безотчетно ощущает, что наибольшую значимость для него приобретают проблемы, с помощью денег не решаемые. А таковые действительно существуют. Пресытившись видимостью почтения со стороны блюдолизов, хочется почувствовать чье-то бескорыстное уважение. За сексуальными ласками хочется увидеть подлинную нежность. Если же убедить себя в том, что такие ценности вовсе не существуют, а есть только рыночные услуги, то трудно не проникнуться отвращением к миру, который устроен так мерзко. Да, богач может считать, что он в состоянии использовать кого угодно. Но тогда приходится также признать, что и его самого используют — как покупателя и спонсора (а вне этих качеств он вряд ли кому-то интересен). Сознавать такое очень горько.

Правда, признание первичности денег в иерархии жизненных ценностей само по себе еще не гарантирует богатства. Вероятно, в процентном отношении материально ориентированных людей среди очень бедных даже больше, чем среди очень богатых. Но всех их объединяет подчинение своей жизни общей цели — наполнению кошелька. Любые формы деятельности либо служат этой цели, либо являются реализацией ее частичного достижения. Для такого человека важна не деятельность сама по себе, а денежное вознаграждение за нее. Поэтому предпочтение всегда будет отдано деятельности более доходной. (А если деньги станут прирастать сами собой, то можно от нее и вовсе отказаться.) Например, я знаю нескольких неплохих джазовых исполнителей, сменивших жанр на вульгарнейшую попсу. Их мотивы понятны. Но гораздо симпатичнее мне один известный джазовый гитарист, который однажды на камерном концерте признался своим поклонникам: «Да, друзья, на жизнь мне приходится зарабатывать в ресторане, но я не могу жить без того, чтобы хоть иногда, пускай и практически бесплатно, не выйти на маленькую сцену играть для таких, как вы».

В этом раскрывается суть противоположного подхода, который отнюдь не является бессребреническим. Люди, стоящие на этой позиции, признают значение денег, но не позволяют им возобладать над прочими жизненными ценностями. Они готовы работать ради денег и бывают рады, когда заработать удается много. Однако смысл их деятельности не исчерпывается заработком, поэтому они не откажутся от активности, даже будучи вполне материально обеспечены. Наслаждения от обладания и пользования деньгами им недостаточно, потому что они умеют получать наслаждение и по-другому, вне зависимости от денег. Это и есть те удовольствия, которые не покупаются. К ним стремятся всю жизнь и материально ориентированные люди, вынужденные довольствоваться лишь их суррогатами и убеждать себя, будто ничего другого и вовсе не существует.

По-настоящему счастлив тот, кто посвятил себя такому делу, которое продолжал бы делать, даже если бы оно не приносило никакого денежного дохода; тот, кто общается с людьми, чья симпатия к нему не связана с его финансовыми возможностями. Редко бывает так, что хобби еще и хорошо оплачивается, а общаться удается только с бескорыстными друзьями и близкими. Но если все-таки такое дело и такие люди есть, можно пожертвовать часть времени и сил на «рыночные» отношения, связанные с другой деятельностью и с другими людьми. От гонорара за эту книгу я не откажусь, однако написал бы ее и вовсе без гонорара. Я могу себе это позволить за счет иных, сугубо ремесленнических публикаций в таблоидах. Писать бесплатно и только то, что хочешь, — помрешь с голоду. Посвятить всего себя халтуре на потребу обывателю — скоро станет противно смотреться в зеркало. А компромисс позволяет жить если не богато, то безбедно, не теряя при этом самоуважения.