Франсуа Север: "нет" драгоценностям, "да" баронессе

Франсуа (родился 25 февраля 1944) - средний из трех сыновей парижского ювелира Шарля Севера. Магазин на бульваре Клиши "довольно велик, но это конечно не van Clef". Отец планировал, что Франсуа однажды унаследует ювелирный магазин, но тот нашел более приятное занятие. Ему было 19 лет, когда "Радио Европа" передала двадцати французским клубам двадцать Lotus-Seven, в рамках "Operation Ford Jeunesse France".

Классические английские спортивные машинки прибыли в разобранном виде, то есть будущие пилоты должны были их сначала собрать. В клуб "Agaci" записались Север и Пескароло. Анри должен был проехать первые восемь, а Франсуа - следующие семь гонок. Но Север-старший, старый боец Сопротивления, знал президента клуба Местивье еще по "Резистанс".

"Если ты не отберешь у Франсуа машину, ты навсегда перестанешь быть моим другом!" - пригрозил он ему. И Франсуа пришлось выслушать, что гонки это "хобби плейбоев, но несерьезная профессия. Я запрещаю тебе позорить семью!" "Резистанс" работала против Севера. Не важно, ему все равно нужно было идти в армию: танкистом в Регенсбург. "Между делом я уже забыл немецкий", - огорчается Север, "хотя солдатом я говорил так же хорошо, как сегодня по-английски. Или так же плохо."

Вторую попытку Север предпринял в гоночной школе Маньи-Кура. Выиграв стипендию Shell, он пришел в Формулу 3 Alpine, в которой все шло отвратительно. Всю зиму 1968/69 годов Север пробегал в попытках добыть спонсоров для Tecno Формулы 3. Cola, Perier, Evian: все отказались. Сезон уже начался. Уже отчаявшийся было Север нашел фирму по производству огнетушителей. Ворота открылись. Монлери: первая гонка, первая победа. Монте-Карло: четвертый. Маньи-Кур: первая дуэль с Петерсоном за победу, но у Франсуа сломался карданный вал и в зеркалах он увидел, как Ронни вылетел с трассы…

В 1968 Север стал французским чемпионом Формулы 3. Этот чемпионат много значит, так как в зачет идут только выигранные международные гонки - быть лучшим французом не дает ничего. Он принес Tecno первые победы в Формуле 3, первый титул и перешел в Формулу 2. И снова ему удалась дебютная победа. В Реймсе 1969 года, когда Стюарт и Каридж не поняли друг друга в попытках перехитрить, когда финишный рывок после поворота "Тиллоа" проходил на скорости 100 км/ч, а не 250, и когда Север просто оттолкнул Родригеза в сторону. Он не сорвался: "Моя победа аутсайдера, по всей вероятности, положила конец классическому списку победителей в Реймсе". А Стюарт тогда: "Остался бы Йохен в гонке, эта история с Севером никогда бы не произошла".

Весной 1970 случилась эта история с Джонни: второй номер в команде Tyrrell Джонни Серво-Гавен внезапно ушел в отставку. По слухам, из-за некой миллионерши, которая и так позже вернулась к мужу. На самом деле, причина проста, удивительно проста: на охоте Джонни попала в глаз ветка, тромб так никогда и не зажил. Серво-Гавен постоянно видел тень, которая его смущала, нервировала и вскоре начала пугать. Перед гонкой он полночи проводил в баре, вынужден был обратиться к таблеткам… и вскоре отправил прощальное письмо Кену.

Тирреллу нужен был новый партнер для Стюарта. Хотя сегодня он и чарующе говорит, что Север был его "собственной идеей", он наблюдал за его рекордом: французская топливная фирма Elf хотела французского пилота. Так что Тиррелл пригласил Севера в свой деревянный дом в Ист Хорсли, поболтал с ним долгим вечером у камина и честно сказал своему рекруту: "В 1970 году я не ожидаю от тебя абсолютно ничего, даже квалификаций." Север вспоминает, как легко он подстроился под прототип Matra и ночью побил рекорд Бельтуа в Дайтоне - "значит и Формула 1 будет не такой уж сложной". И все же она была. В Зандвоорте Фрасуа почувствовал себя "просто ужасно". Но Стюарт взял цыпленка к себе под крылышко: после десяти кругов на буксире Север квалифицировался. Сегодня он с гордостью заявляет: "Я еще ни разу не пропускал квалификацию."

И в Зельтвеге тоже, хотя ночью "из-за открытого окна" ему до такой степени просквозило поясницу, что он не мог двигаться. Я добыл массажиста из сауны, который сделал Севера способным к тренировке. Хоть Стюарт и шутил: "Тебе, Француа, не хватает только барменши, остальное у тебя есть". И действительно: между делом в водянисто-голубые глаза Севера влюбилась и Бардо. Но Север и сам становился знаменитым.

В ретроспективе видно, что он становился лучше от гонки к гонке. "Храбрым я был только до 1969 года", - говорит он сегодня, - "но Стюарт меня научил, что быстрая езда не имеет ничего общего с мужеством. Чем больше опыта, тем быстрее ты едешь. Чтобы достичь границ, мне надо совершенствоваться еще долго. Но и Джеки и Йохен были на вершине только в своем пятом сезоне, в 1969." Сопротивление отца уже давно сломлено; Север не жалеет ни о чем: "Гоночный спорт дает мне все, что я от него хочу. Поэтому сегодня я perfectly happy."

Особых хобби у него нет, зато есть хороший стиль жизни. Когда он приезжает на гонки со своей дворянской подружкой и Патриком Депайе, может произойти такое (как, например, однажды в Вене), что маленького товарища по Формуле 2 просят пройти в комнаты для прислуги, считая его шофером Севера. Свой первый символ статуса - Mercedes 600 - Север оставил стоять на автобане в 80 километрах от Парижа, потому что сломался замененный мотор. "Заберите его", - позвонил он, - "я не хочу видеть счет, просто верните деньги". На них он приобрел второй символ статуса - Pyper-Aztec ("такой же, как у Грэма Хилла") вместе с пилотом, свою летную лицензию Франсуа собирается получить в следующем году.

Он выкуривает по пятнадцать "Gitanes" в день, играет в теннис, ездит на лыжах по снегу и воде, и вообще любит все, что "для хорошей жизни". Его квартира в Париже-Нойли недолго будет оставаться холостяцкой конурой, так как отношения с честолюбивой Кристиной становятся серьезными.

Баронесса Кристина де Караман родом из дворянской - и одной из десяти богатейших во Франции - семьи, "которая живет на свои деньги". С детства она привыкла не задерживаться дольше, чем на три месяца ни в Париже, ни в Нью-Йорке, ни на море или в горах, "потому что я нигде не могу выдержать долго". Без сомнения этим она подходит Франсуа. Эта пара может быстренько слетать между двумя гонками в Париж, потому что Кристина хочет посмотреть, "не отложили ли что-то для меня" в ужасно дорогом бутике "St. Laurent". Незабываемым для меня остается вечер с Франсуа и Кристиной в хойригене (прим.: ресторан традиционной австрийской кухни - В.Р.), в кульминационный момент которого баронесса в четыре часа утра танцевала на деревянном столе испанское Фламенко.

Ни один из гонщиков Гран-при не может сравниться с Севером по экстравертированности, и только Стюарт может быть таким спонтанным в своем чарующем дружелюбии. Дружба между Джеки и Франсуа на многие мили превышает обычные отношения между партнерами по команде. "Джеки мой кумир и учитель, он показал мне много трюков, и я ему благодарен", - говорит Франсуа. Кена Тиррелла он хвалит как "фантастического воспитателя гонщиков".

Север должен оставаться на заднем плане в команде, чьи усилия почти полностью направлены на завоевание Стюартом чемпионского титула. Но он готовится стать первым номером в другой команде: и тут же постучались BRM и Ferrari. "Если ты умен, то останешься с нами", - посоветовал ему Джеки, - "если ты будешь медленнее меня, то никто ничего не скажет; но если ты будешь быстрее, получишь огромную рекламу".

"После Ле Кастелле я чувствую себя способным выиграть Гран-при", - доверил мне Север свою цель в сезоне. Его только горько разочаровало, что из-за серии дефектов он потерял все шансы стать чемпионом Европы в Формуле 2. "Это был бы правильный шаг вверх по лестнице" - с целью одним прекрасным днем стать чемпионом мира. Ведь чемпионский кубок значит для Севера больше всех драгоценностей короны.

Несмотря на двойную победу в Поль Рикаре, королевско-синие Tyrrell еще не совсем созрели, и команде это хорошо известно. Север "не чувствовал в поворотах усилий на руле, прижимной силы и в выходе из поворота была избыточная поворачиваемость". Кен Тиррелл организовывал тесты за тестами, его частные тренировки примечательны по многим причинам. Во-первых, босс всегда заказывает машину скорой помощи с врачом. Во-вторых, Стюарт записывает на пленку все впечатления о поездке для главного инженера Goodyear Болдуина. И в-третьих, эти тесты проходят с педантичной пунктуальностью. Север, которого в Tecno часто срочно вызывали прямо из постели в Модену и заставляли целыми днями ждать там машину, быстро это понял.

Если Тиррелл решает: "на следующей неделе во вторник, Сильверстоун, 10:30", то в 10:25 машина уже прогрета. В середине июля Север проспал один из тестов, примчался, не позавтракав, в 11:20 в боксы - и обнаружил каменные лица. Механики, скрестив руки, сидели на стене боксов и мрачно сказали "Привет".

Стюарт показал в Сильверстоуне великолепные 1:18. В следующую пятницу Firestone отправил на ту же трассу Родригеза, Сертиса и Петерсона, чтобы испытать новый, более твердый состав B-28, "если мы хотим победить Стюарта, мы должны что-то сделать". В девять часов Родригез проехал 1:20,3, затем его позвали к телефону. Не хотел бы он стартовать в гонке Интерсерии на Норисринге?

Согласно договору шеф BRM Луи Стенли мог запретить своему лучшему пилоту участвовать в гонках, куда BRM не посылает машину. Еще не поблекли воспоминания о смертельной аварии Майка Спенса на Lotus в Индианаполисе (1968). Стенли уже во вторник "отсоветовал Родригезу участвовать, но не запретил прямо. Так что Педро запаковал в Сильверстоуне свою сумку, помчался в аэропорт и, к несчастью, успел на самолет на Нюрнберг".