Пролог 1971: Стюарт против Ferrari

Со времен союза Колин Чепмен/Джим Кларк партнерство Кен Тиррелл/Джеки Стюарт является самым успешным в спорте Гран-при. И все же, похоже на чудо то, что Джеки уже четыре года не ездит за Ferrari. "Very, very nearly", - как говорит Стюарт, это не произошло. В 1967 году пришедший в отчаянье от своей BRM Джеки понял, "что получил уже достаточно формирующих характер поражений" и в Зандвоорте принял приглашение Феррари. Церемониал не менялся десятилетиями: вначале - посещение завода в Маранелло, потом обед с Коммендаторе с глазу на глаз в маленькой траттории [ресторанчике, - малоупотребимое слово].

Представитель Shell Баллизат являлся "частью договора", который был быстро напечатан. Джеки колебался подписывать: "Я немного боюсь Ferrari… поэтому мне надо показать контракт моему адвокату." Вопрос денег был уже разрешен, "хотя Феррари в то время считал, что каждый пилот хочет купить Маранелло". Договорились так: официальное подписание договора в августе, после гонки в Энне. Но между тем взошла звезда 22-летнего Жаки Икса. Гоночный директор Ferrari заполучил бельгийца, который шепнул Стюарту: "Ferrari утверждает, что ты требуешь слушком много денег". Прямо из римского аэропорта Стюарт позвонил Коммендаторе: ничего подобного, успокоил Энцо Феррари, мы со всем согласны. Но не он, ответил Стюарт, если Феррари не может держать под контролем собственного гоночного директора, то он не видит причин переходить в Ferrari. Стюарт открыл дверь телефонной будки, и дверь в Ferrari захлопнулась.

Она открылась снова в 1970 году, когда Стюарт разочаровался в своем имеющем 80 кг излишнего веса, устаревшем уже во время премьеры March. "В Цельтвеге Игнацио Джунти пролетел мимо меня на прямой, как мимо стоячего. Такого вообще никогда не бывало: чтобы Ferrari так меня обогнала"; это заставило Стюарта задуматься. Во время вечеринки для гонщиков в Уоткинс Глене Жаки Икс протиснулся мимо неожиданно задорного Клея Регаццони ("Хочешь потанцевать, Жаки?") и шепнул мне: "Ты уже знаешь, что Стюарт переходит в Ferrari? Нп он поднимет цены, обанкротит команду, за которую будет ездить. А для того, чьим партнером по команде будет Стюарт, останутся только "Peanuts"… орехи."

Когда позже я заговорил с ним об этом, Стюарт сказал, что Икс уже и так продлил свой договор с Ferrari и получает "без сомнения, больше, чем только на орехи." В отличие от бельгийского Жаки, шотландский Джеки может вполне представить себе такое партнерство в команде. Высказывание Стюарта из Уоткинс Глена записано у меня на пленку: "Я не вижу оснований дальше ездить за команду, которая предлагает меньше денег, чем соперники и к тому же имеет более медленные машины. Без сомнения Кен поймет такую точку зрения."

В эти первые октябрьские дни 1970 года, Стюарт многократно мотался на вертолете между Уоткинс Гленом и Акроном, Огайо, штаб-квартирой обоих шинных гигантов Goodyear (годовой оборот 83 миллиарда шиллингов) и Firestone. С тех пор как бензиновые фирмы закрутили свои краны, спорт Гран-при стоит на трех столбах шинной индустрии. Однако один из них уже сломался целиком и еще один частично: Dunlop уходит, Firestone уменьшил бюджет вдвое.

Таким образом, пилот Dunlop Стюарт свободен как птица, "но на 1971 год я бы и так выбрал себе американскую фирму, потому что я очень сильно расширяю в Америке свои гонки и свой бизнес. США - это земля обетованная для автоспорта будущего, и когда придет время, я хотел бы стать Моисеем". Когда об этом прослышал Джон Сертиз, он, по слухам, сказал: "Почему Стюарт опускается до Моисея? He is God himself (он ведь сам Господь Бог)".

Когда в переговоры с шинниками вступил американский агент Стюарта МакКормак, с которым Джеки в 1969 году заключил пятилетний договор, первым предложением стало: четверть миллиона долларов (6,5 миллионов шиллингов) гонорара за шины на три года. Кроме Ferrari, у Стюарта было две возможности: остаться у Кена Тиррелла или перейти в Lotus. Стюарт обязался обьявить свое решение "через десять дней."

Десятый день это 12 октября. Я сижу у Джеки в "Clayton House" у Бегнинса. На этот раз он похож не как обычно, на французского князя времен Ренессанса, а на тяжело работающего бизнесмена (которым Джеки, без сомнения, и является). Очередной раз меня поразила его способность в любой ситуации заставить себя железно сконцентрироваться. После секундного раздумья, Джеки наговорил на пленку готовое к печати предисловие в десять страниц к книге о Йохене Риндте; глубоко волнующая дань Йохену, хотя его постоянно прерывали телефонными звонками: Модена… Лондон… Акрон. Между тем, он отбился от Хелен, которая хотела выбрать узор для обоев. Только к вечеру у Стюарта нашлось время поставить пластинки из старого сундука, поваляться на ковре с Марком и Полом, и когда Хелена болтала по телефону с подругой, он попросил "не занимать аппарат, потому что я жду еще один звонок". Ночным самолетом Стюарт улетел в Лондон, на следующий день был куплен билет в Италию.

Но от рейса к Ferrari Джеки отказался. Значит, в Лондоне жребий был брошен. Превзошли ли Tyrrell-Ford-Goodyear-Elf предложение Fiat-Ferrari-Firestone-Shell, осталось неизвестным. Сегодня Кен Тиррелл говорит: "Ferrari и BRM нанимают пилотов собственными деньгами. Моей же проблемой было собрать достаточно, чтобы купить самого дорогого гонщика в мире. Договор с Goodyear рассчитан на три года. И еще то, о чем мы никогда не объявляем публично: Ford тоже принадлежит к нашим спонсорам, то есть - платит команде деньги."

Если Стюарт скромно говорит, что он номер 1 как у Ford-Cosworth, так и у Goodyear, это означает: будучи знаменосцем Ford в схватке с двенадцатицилиндровыми Ferrari, BRM и Matra, он получит лучший мотор V8, а в качестве высокооплачиваемого рекламного пользователя Goodyear он всегда будет первым тестировать новые шины.

Так как Ferrari доминировала в осенних гонках 1970 года и, таким образом, была фаворитом и на 1971, Стюарт считал, что столкнется с самым сложным вызовом своей карьеры. "Для спорта Гран-при будет лучше, если я буду стартовать не за, а против Ferrari". Ассистировать Стюарту будет его молодой "лейтенант", француз Франсуа Север, которого в 1970 году он охарактеризовал как "не такой профессионал как Шенкен или Фиттипальди, но очень талантлив". Конструктором стал углубленный в себя Дерек Гарднер, который раньше работал в Bentley. Первый Tyrrell он начертил в 1970 году на чертежной доске в своей спальне в Лименгтон Спа, потому что Кен Тиррелл потребовал от него соблюдать самую строгую секретность.

Ferrari мобилизовала против Стюарта самую боеспособную армаду за последние, как минимум, пятнадцать лет. Двукратного вице-чемпиона Жаки Икса ("в 1968 я выиграл один Гран-при, в 1969 - два, в 1970 - три, значит в 1971 - вероятно, четыре"), взлетевшего подобно комете Клея Регаццони и на две трети сезона победителя Индианаполиса Марио Андретти. Но Стюарт просчитал свои шансы: "Ferrari не сможет постоянно выставлять три отлично подготовленные машины; кроме того, могут произойти внутрикомандные схватки, потому что каждый из троих хочет выиграть и, без сомнения, может".

Lotus без изменений выставил бразильца Эмерсона Фиттипальди и шведа Рейне Виселля, сигаретный концерн "Golden Leaf" пожертвовал очередной чек на 45000 фунтов. BRM получил 50000 фунтов от производителя косметических товаров Yardley. Во время празднования по случаю официального продления договора в фешенебельном лондонском отеле Yardley поблагодарил за увеличившийся на 17 процентов благодаря рекламе BRM оборот, представители BRM превозносили до небес их помощь. Затем джентльмены отошли в угол и поругались. Yardley хотел бы сохранить в команде Джеки Оливера, но BRM уже наняли в качестве второго номера Йо Зиффета. Первый - Педро Родригез, которому "много платят, но он стоит каждого пенни". Небольшую головную боль представляет из себя только рекламный договор Зифферта с Marlboro, потому что: а) Yardley принадлежит к "British-American Tobacco Concern", то есть к конкурентам и б) главному боссу BRM сэру Оуэну, убежденному трезвеннику и некурящему, не особо нравится подобная реклама на его машинах. В качестве номера 3 место в команде купил себе Хауден Генли. Он приехал в Европу из Новой Зеландии в машинном отделении грузового корабля и много лет трудился механиком в McLaren, чтобы финансировать свою гоночную карьеру. "Если ты вышел с самых низов", - знает Зифферт, - "то тем больше ценишь возможность ездить в Формуле 1".

Matra наняла в дополнение к "всефранцузскому" Жану-Пьеру Бельтуа новозеландца Криса Эймона. Оба находятся под давлением", - подозревает Стюарт, - "потому что Matra обвинила в поражениях 1970 года гонщиков". Анри Пескароло вынужден искать новую работу: "Все команды хотели, чтобы я принес деньги, только Фрэнк Уильямс взял меня просто так." Как Фрэнк добыл требуемые для финансирования 65 тысяч фунтов - остается загадкой. Авгуры Гран-при шепчут, что он, возможно, тайно принимал участие в большом ограблении почты.

Благодаря уходу Зифферта и Эймона светловолосый швед Ронни Петерсон стал лидером команды March - той группы, которая в 1970 году построила и продала более сорока гоночных машин, как пекарь - булочки. Пилотам March-Alfa - там сменяют друг друга де Адамич и Нанни Галли - платит миланская фирма. Испанский сын хирурга Алекс Соле-Руа купил себе место 1,5 миллионами испанской бензиновой фирмы "CS" (его недруги говорят: собственными деньгами). Родившийся в Египте Майк Беттлер использует состояние джентльменов Кларка, Мордаунта и Гутри, которые в ответ в белых костюмах наслаждаются бесплатным пребыванием в боксах. "Для March фунтовые банкноты часто важнее времен круга", - говорит хорошо информированный кое-кто.

На 1971 год Eifelland и "Auto, Motor und Sport" купили за 250 тысяч марок кельнцу Рольфу Штоммелену место у Джона Сертисса. Кроме того, Ford-Koln предоставил два мотора Cosworth стоимостью 7500 фунтов.

Рон Торанак выкупил у ушедшего на покой и вернувшегося в Австралию Джека Брэбэма его долю в фирме и добавил к предоставленному Goodyear и Esso бюджету в 50 тысяч фунтов свои личные 30 тысяч. Наследником Брэбэма в качестве номера 1 и самым старшим в Формуле 1 стал Грэм Хилл, которому платят в зависимости от успехов. Тим Шенкен обошелся дешево. За McLaren по-прежнему ездят Денни Халм и Питер Гетин. Хотя у наследников Брюса МакЛарена единственная команда, которая оперирует на всех трех больших полях сражений - КанАм, Индианаполисе и Формуле 1, однако она же единственная, для которой Формула 1 - не главное.

Команда Tyrrell начала 1971 год с двух "ляпов": Франсуа Север сломал себе ключицу во время катания на лыжах в Куршевеле, где у его зятя Бельтуа есть шале. A Джеки Стюарт ушиб запястье на тестах в Кьялами новых низкопрофильных - шин-пепельниц, когда у него на полном газу заклинило педаль газа.

Первую тень на сезон бросила 1000-километровая гонка в Буэнос-Айресе. Сын владельца отеля из Калабрии Игнацио Джунти - посреди всего театра в боксах Ferrari он был постоянно не по-итальянски спокоен и расслаблен, часто тихо улыбаясь, во время своей премьеры в Гран-при в Спа в 1970 году он, несмотря на остановку в боксах, стал четвертым, но на протяжении всего сезона его заслонял Регаццони - лидировал на 312P. Два раза он проезжал мимо остановившейся без бензина Matra, которую Бельтуа толкал в боксы. В третий раз Бельтуа пересек трассу. Ferrari Джунти врезалась в него и загорелась. Жизнь пилота оборвалась прямо на глазах у боксов и зрителей на трибунах.

Два итальянских тиффози избили выжившего. Брат Джунти - Бернардо, назвал проступок Бельтуа "равнозначным убийству". Француз попал под перекрестный огонь международной критики.