Жан-Пьер Бельтуа: Умирать запрещено

"Il corso sono cosi - таковы гонки, и Джунти знал, чем он рискует". Хуан Мануэль Фанхио, бывший пятикратный чемпион мира и организатор гоночной серии "Темпорада", приплелся вечером этого несчастливого дня в телестудию Буэнос-Айреса. С пепельно-серым лицом, последствия сердечного приступа и возбуждения - пример жесткого чувства долга, так как потом ему пришлось на некоторое время лечь в больницу. "Бельтуа сделал то, что любой хороший пилот сделал бы на его месте: попытался остаться в гонке." Бельтуа написал Энцо Феррари письмо: "Я спрашивал себя бессчетное количество раз, почему я просто не оставил машину стоять. Просто я не думал ни о чем, кроме гонки". В сентябре 1970 года Бельтуа был единственным гонщиком в Гран-при, от которого Нина Риндт не получила письма. Только деловое послание по поводу предоставления нескольких машин для парижского шоу, которое Йохен в 1969 продал Джонни Серво-Гавену и в котором Бельтуа был одним из организаторов. Но в Монте-Карло Жан-Пьер извинился так трогательно и смущенно ("Извини, Нина, я не знал, что тебе написать"), что у Нины выступили слезы. Бельтуа испугался: "Господи… что я сказал неправильно?"

Мало кому из гонщиков пришлось пройти через такие испытания, даже можно сказать через ад, чем родившемуся 7 апреля 1937 года в Париже сыну мясника. Он начал в качестве мотогонщика, "потому что для машин у меня не было денег", и завоевал одиннадцать французских титулов, пока не получил шанс в 1964 году от Rene Bonnet и в 1965 от Matra.

После тяжелой аварии в Реймсе его посчитали мертвым и оставили лежать на трассе. Насколько месяцев Бельтуа провел в больнице. Врачи объяснили ему, что его правая рука на всю жизнь останется неподвижной, однако они могут зафиксировать ее в какой-то определенной позиции. "Для вождения!" немедленно ответил Бельтуа. Свою первую жену, Элиану, он потерял в результате дорожной аварии. Когда он в 1968 году выиграл в дождь на Хоккенхаймринге, мало кого интересовал победитель, ведь в этой гонке разбился насмерть Джим Кларк. Три месяца спустя в Руане, когда из-за внезапно начавшегося дождя Бельтуа заехал в боксы для замены шин, кто-то крикнул ему, что несколько минут назад сгорел Йо Шлессер.

Реймс и последующие годы наложили отпечаток на всю жизнь Бельтуа. Внешность игривого француза в стиле рококо - с кружевными рубашками и ярко выраженной тягой к антиквариату - обманчива. "После аварии ты никогда не остаешься прежним", - сказал мне Бельтуа однажды. "Вначале я думал, что достаточно хорош для чемпионского титула. Но теперь я больше не рискую, потому что знаю: это дело техники. Раньше для того, чтобы выиграть Гран-при, мне нужно было оказаться перед Риндтом и Стюартом; теперь только перед Стюартом". Во французском "домашнем Гран-при", когда толпы аплодируют ему, и радиорепортеры называют "чемпионом Бельтуа", Жан-Пьер может прыгнуть выше головы, преодолеть сковывающую усталость в правой руке и мчаться навстречу "Gloire". В 1969 он победил Икса и занял второе место. В 1970 он чувствовал, что "я могу выиграть и должен выиграть". Несмотря на "Мепрозинин", снотворное для супер-спортсменов, которое ему когда-то дал Жан-Клод Килли, Бельтуа до пяти часов утра лежал без сна. В гонке он лидировал, пока дефект шины не заставил заехать в боксы.

Звезда Бельтуа взошла параллельно со звездой Matra, фирмы, расположенной в 12 км от Парижа, в Велизи. Отец основателя Matra Лежадера, миллионер с влиятельными связями в правительстве, добыл 25 государственных миллионов. Бельтуа провел полную тестовую программу. Однажды в боксах Монлери он заговорил со светловолосой девушкой Жаклин Север. - "Для кого вы делаете хронометраж?". Жаклин подняла голову: "Для моего брата Франсуа, он тестирует Mortini 125". Бельтуа улыбнулся: "Он неплох, но слегка сумасшедший. Он ездит слишком резко".

Когда Север получил стипендию для молодых гонщиков "Volant Shell", Бельтуа сидел в жюри. И снова там же присутствовала сестра Севера. В 1968 она стала Жаклин Бельтуа. "Для меня это было очень удачно", - вспоминает сегодня шурин Север, - "потому что у меня не было денег и теперь мог хотя бы пользоваться ванной в комнате отеля Жана-Пьера".

Север многому научился от Бельтуа. Однажды в Барселоне, когда все соперники прибыли с кучей шин Firestone, ящиками инструментов и валами коробки передач, а Север только со своей гоночной машиной и больше ничем, и после шести тренировочных кругов спалил мотор, Бельтуа на него накричал: "Ты никогда не станешь настоящим гонщиком, если не будешь заботиться о технике! Если где-то появляется что-то лучшее, оно должно быть у тебя." Как вспоминает Север, Бельтуа по настоящему пришел в ярость: жесткий, но открытый зять, - "чьим фанатом я был уже задолго до того, как стал гонщиком сам".

У Бельтуа много профессий: владелец автомастерской в Париже. Автор многочисленных статей, в основном о вопросах безопасности. В 1968 году он написал книгу: "Defense de mourir". По русски: "Умирать запрещено".

Хотя Бельтуа после трагедии Джунти постоянно утверждал, что подчинится только вердикту своих гоночных товарищей, но не судебному приговору, французский Союз приговорил его к трем месяцам дисквалификации, а летом ФИА - еще на три Гран-при.

И все же первая гонка Формулы 1 1971 года в Буэнос-Айресе - через неделю после несчастья - принесла победу Matra: Крис Эймон выиграл, несмотря на столкновение с Рольфом Штоммеленом, который был быстрейшим в первом заезде. Но пока еще речь не идет об очках в чемпионате мира. Звезды Ferrari еще на каникулах. Жаки Икс ездит на лыжах, Клей Регаццони пересел в боб [снаряд для бобслея] и гонялся за рекордом трассы в Сан-Морице, в ледяной кишке ему хотя бы не нужно тормозить. Когда Клей позже тестировал новую Ferrari 312B2, он вылетел в отбойники на песке, принесенном на трассу ночной грозой. Разбитую Ferrari еще не увезли, а Регаццони уже видели играющим в теннис с гоночным директором Шетти.