Америка: Двойной удар Стюарта

Когда цирк Формулы 1, подобно саранче, обрушился на обе свои канадские штаб-квартиры - "Flying Dutchman" и "Holiday Inn" - недалеко от Моспорта, BRM оказались без конструктора Тони Саутгейта и Рене Виселля. Саутгейт перешел в Shadow, чтобы вместе с Аланом Рисом и спонсорской поддержкой в 500 000 долларов создать там команду Формулы 1. А Виселль взял напрокат на оставшиеся две гонки Lotus, потому что, как жаловался Рене, "BRM за моей спиной наняли Регаццони". "А какое Виселлю до этого дело?", - пробурчал Парнелл.

Моспорт, длиной 3,9 километров - типичная провинциальная трасса: она неровная, как стиральная доска, между идеальной траекторией и отбойниками растут сорняки, везде камни и комья земли. Халму эта трасса во время гонки Кан-Ам показалась "просто ужасной", но вслух он этого не сказал. Сотни добровольцев работали два дня и две ночи, чтобы исполнить пожелания Стюарта. Но и после этого Регаццони не мог понять, "как здесь можно проводить Гран-при", а Клей, без сомнения, не из пугливых. "Чтобы изменить лицо", он теперь отращивал усы, которые Рожер Бенуа ежедневно фотографировал, как гордый отец своего первенца. По словам Регаццони, "это будет татарская бородка". Жены гонщиков окоченевшими пальцами замеряли времена круга. Эмерсон запретил Марии-Хелен перейти с ледяного бетона на освещенную солнцем стену боксов, "потому что это слишком опасно". Сам Фиттипальди не почувствовал в себе никаких изменений, "хотя вообще-то мне надо было бы загордиться, или нет?" На тренировке развернулся Жаки Икс: "в этом году это со мной впервые".

И перед Ferrari и перед "толпой" Ford появилась великая цель: оба мотора выиграли по 49 Больших призов. Приближалась юбилейная победа. Когда я заговорил об этом со Стюартом, он согласно кивнул: "Хорошо, что ты сказал. Думаю, теперь у меня еще больший стимул". Йохен Риндт однажды сказал, что для того, чтобы стать чемпионом мира в Формуле 1, нужны три вещи: хорошая машина, мотор Ford и Уолтер Хейз. Этот генерал от автоспорта, будучи ближайшим соратником Генри Форда, сопровождает того на все важные переговоры, как Генри Киссинджер президента Никсона. В 1966 году он заключил с Cosworth знаменитый договор о семи миллионах, а в ноябре 1970 он попросил извинения перед друзьями, которые со всего мира прилетели в Лондон на ужин, что не сможет присутствовать, "потому что мне нужно заняться более важными вещами": Хейз решал задачу, как вырвать Стюарта из силков Ferrari и сохранить для Ford. Вероятно, Джеки считал, что именно для этого человека он должен добыть 50-ю победу в Гран-при.

На тренировке Стюарту не повезло: во время прогрева в паддоке была повреждена масляная помпа в "005", а запасную машину Джеки с упавшим давлением масла припарковал на трассе. "Стюарт вылетел?", - выжидаючи поинтересовались Икс и Регаццони. Пока беззащитный Стюарт сидел в боксах, McLaren молниеносно нанесли удар, в субботу в 11:30 утра: Ревсон и Халм натянули квалификационные шины и в течение одной минуты показали то время, о которое соперники обломали зубы: стартовые места 1 и 2 для Ревсона и Халма, впервые в истории поул у McLaren.

Ревсон спокойно вылез, надел оранжевый колпак, а один из фанатов наклеил ему на руль измененный рекламный слоган Avis: "Peter tries harder!". Четыре часа спустя Ревсон потерял левое заднее колесо. "Внезапно слева ко мне начало подниматься серое полотно дороги", - описывал он мне свое впечатление. Во время гигантского разворота Ревви немедленно убрал ногу с педали газа, "чтобы хотя бы спасти мотор". К счастью, он никуда не врезался, но решетчатый забор оторвал у него с машины нос и заднее антикрыло. Полчаса спустя служба эвакуации притащила быстрейшую на тренировке машину обратно, Ревсон с серьезным лицом сидел в кузове. "Теперь интересно, что сломается у меня", - шепнул Халм. Не сломалось ничего, потому что Денни и Тедди Майер вовремя заметили, что один из болтов был недостаточно крепко закручен.

Рядом с Ревсоном и Халмом, впервые в своей карьере, в первый ряд квалифицировался Петерсон. Возможно, он даже сам себя лишил поула: Ронни умудрился именно на своем запрограммировано быстрейшем круге, перед тем как квалификационные шины стоимостью по 9000 шиллингов разлетелись на кусочки, попасть в "толпу" из восьми машин - а там все задерживали друг друга. Регаццони притормозил де Адамич. Он приехал в боксы, перепрыгнул через стену и поздоровался с парочкой опасного вида людей с бородой. "Мафия", сказал Бенуа.

Вечером некоторое удивление вызвал Робин Херд, который пригласил своих пилотов на ужин в "Holiday Inn", но в очередной раз про это забыл: когда Петерсон, Лауда и Беттлер пришли, Робин уже сидел за столом с Крисом Эймоном, который в 1973 году собрался вернуться в March. За соседним столом сидела команда Ferrari, издалека помахал рукой Стюарт. "Вот видишь", - улыбнулся Петерсону Икс, - "с тех пор как ты стоишь в первых рядах, Стюарт начал с тобой разговаривать". Ронни засмущался, почти полез под стол, но Шетти продолжил разговор: "Если у тебя в гонке будут проблемы со Стюартом - просто скажи. Тогда мы снова отправим вперед Регаццони".

Крис Эймон послушал по радио прогноз погоды: дождь и туман. В воскресенье за завтраком Хилл положил себе на поднос кучу всего и ругался: "Bloody day". И действительно. Плотный, как молоко, туман опустился на Моспорт. Разогревочную тренировку отменили, пилоты улеглись поспать на стопки шин. Тысячи фанатов бродили по трассе, отбрасывали в сторону камни, выламывали комья земли. Все говорило в пользу отмены гонки, но решение все оттягивалось. Ревсон строил планы: "после обеда по телевизору будет интересный футбольный матч", другие предвкушали репортаж о русско-канадских хоккейных битвах, которые, как и Гран-при, спонсируются пивоварней Labatt.

В конце концов, команды решили, "чтобы осчастливить 50 000 зрителей", отправить машины на трассу по одной на три круга, в порядке стартовых номеров. Первые отправились на тренировку в тумане, как горнолыжники, исчезли в молочном сумраке и вернулись как Амундсен с Северного полюса. Вопрос Джеки Стюарту: "Насколько быстро ты мог ехать?" "Мне казалось, что 400 миль в час: я вообще ничего не видел", - ответил Джеки. "Даже хуже, чем в 1968 на Нюрбургринге?", - спросил я. "Видимость хуже, чем тогда. Но сегодня я знаю, что нам и тогда не следовало стартовать". Север поинтересовался у Стюарта, прежде чем стартовать, Бельтуа - у Севера, Ройтеманн - у Фиттипальди. "Очень, очень скользко", - серьезно сказал чемпион мира, "потому что трасса очень грязная. Туман то поднимается, то опускается". "Не удивительно, ведь мы выдуваем туман вверх нашими выхлопными газами", - ухмыльнулся Петерсон.

Туман неожиданно рассеялся, и с опозданием на 75 минут стартовало то, во что уже никто не верил - Гран-при Канады; с отличной видимостью, но ужасно грязной трассой. Пыль и камни забились на старте у всех в дроссели и воздухозаборники. У некоторых меньше, у некоторых настолько сильно, что им (подобно Ники Лауде) на протяжении 15 кругов пришлось у края трассы бить камнем по заслонке и чистить ее. Или (как Халм или Север) они могли на первом кругу передвигать машину по трассе, только включая и выключая сцепление.

Дуэль в Моспорте между Стюартом и Петерсоном 1971 года повторилась. На протяжении четырех кругов швед держался на первом месте, потом он ошибся в гладкой как лед шпильке. Стюарт обогнал, но на следующем круге тоже проскочил в том же самом месте, правда, этой ошибкой Петерсону воспользоваться не удалось. С этого момента Джеки начал, как в лучшие времена, "отрываться в гонке". Странная была картина: впереди Стюарт на "005", одиноко наматывающий круги, а позади Север на "006" в грандиозной погоне. Оба Tyrrell показывали самые быстрые времена, пока на 25-м круге Северу не пришлось замедлиться из-за проблем с тормозами.

Петерсон уверенно держался вторым, с возрастающим отставанием от Стюарта, но и увеличивающимся отрывом от Икса, Ревсона, Фиттипальди, Регаццони, Эймона, Ройтеманна и Халма, которые сцепились друг с другом. Икс потерял 1500 оборотов и терял одно место за другим. Ревсон-Фиттипальди смогли оторваться от этой группы, но Эмерсон потерял свой передний спойлер, потом не мог включить вторую и четвертую передачи… и Регаццони бросился в погоню за чемпионом мира, которого он, в конце концов, обогнал под бурные аплодисменты итальянских эмигрантов, заполнивших трибуну "Монца" напротив боксов и подбадривающих его платками и рупорами. Впереди Петерсон на протяжении многих кругов отчаянно пытался обойти на круг Грэма Хилла, "но Грэм пять раз меня не пускал, сам не знаю почему". В боксах Brabham этого тоже никто не знал, потому что они показали старому чемпиону: "PET +1 LAP", то есть Петерсон на круг впереди тебя, пропусти его. Когда Ронни попытался в шестой раз, Хилл вытолкнул его с трассы. Ремонт подвески March занял шесть кругов, и только после этого Ронни вернулся на поле сражения… и подождал Грэма. И снова оба оказались рядом, но потом у Петерсона сломался указатель уровня топлива, и залитому бензином шведу пришлось сойти.

После гонки Хилл с красным от ярости лицом подбежал к Петерсону и наорал на него: "Как ты посмел на меня наехать?" Петерсон удивленно: "Но ведь это ты меня вытолкнул - при том, что именно ты предложил вчера, чтобы каждый пилот сел во все машины и проверил, можно ли что-то увидеть позади заднего антикрыла в зеркала заднего вида". "А на каком месте ты вообще был?", - спросил Грэм. "На втором", - тихо ответил Ронни. Теперь, для разнообразия, побледнел Хилл. "Извини", - пробормотал он, - "я этого не знал".

Зато находившийся теперь уже на третьем месте Регаццони знал, что снова что-то пойдет не так. После того как Гетин из-за сломавшейся подвески прокрутился через всю череду поворотов, и Клей на волосок проскочил мимо него. "С этого момента я ужасно боялся и думал: то ли еще будет". Незадолго до финиша Клей нагнал частника Скипа Барбера, который уже отстал на 35 кругов, и захотел обогнать его после поворота. "Но что сделал этот дурак: прямо посреди поворота он нажал на тормоза". Клею пришлось уклониться на газон и пропустить Ройтеманна и Халма. Денни на протяжении нескольких кругов грозил Карлосу кулаком, но без труда обогнал его на последнем круге, потому что у пилота Brabham закончился бензин.

Стюарт триумфировал с почти минутным преимуществом перед Ревсоном и улыбнулся после своей первой победы на Tyrrell 005: "Честно говоря, на трассе мне даже было немного скучно. Вообще ничего интересного". Старый добрый Джеки: он хвалил всех и поздравлял всех. Goodyear с четырехкратной победой, публику "за то, что она была такой терпеливой и, без сомнения, их день был тяжелей моего", пивоварню, из 200 000 долларов призовых которой он заполучил 25 000 и, уже попрощавшись, еще и фирму Ford. Я был уверен, что он про них вспомнит. "Теперь ты, наконец-то достиг совершеннолетия", - сказал ему Кен Тиррелл, - "наконец-то 21". После своей 21-й победы в Гран-при Джеки залез в частный самолет Эдселя Форда и полетел дальше в Уоткинс Глен: тесты шин, бизнес, телевидение, тесты шин…

Пока Стюарт не скучал в оставшиеся пару дней до Гран-при США в Уоткинс Глене, Халм отправился играть в гольф, а Виселль - на рыбалку. Фиттипальди запланировал каникулы на Багамах, но Чепмен послал его на гонку Формулы 2 на Хоккенхаймринге. Усатый Регаццони, его уже прозвали "Дон Корлеоне", поехал вместе с Андретти в Индианаполис, "где мы проехали два ужасных круга на взятой напрокат машине", а после этого в рай для игроков - Лас-Вегас. "Клей и Марио играют - вот это комбинация, - Робин Херд в ужасе воздел руки к небу. Клей рассказал мне, что, хотя и насчитал миллион долларов за стеклом в кассе, но сам ничего не выиграл, "потому что мне никогда не везет". Тем свирепее Регаццони был настроен выиграть свою последнюю скачку на гарцующем жеребце из Маранелло. "Тогда я получу 50 000 долларов, брошу на арену шлем и скажу 'Чао Ferrari!'". Уоткинс Глен начался традиционным турниром в гольф, от которого уклонился только Тим Парнелл: "Я не люблю эти детские игры". Грэм Хилл, который уже играл в Тунисе против 007 Шона Коннери, записал себя в список участников как Арни Хилла, имея в виду своего кумира Арнольда Пальмера {Арнольд Пальмер (р. 1929) - чрезвычайно популярный и знаменитый американский гольфист.}. Первыми тронулись механики Tyrrell, насобирали грибов и устроили завтрак прямо между лунок. Хилл, Халм, Гетин и Тедди Майер играли на большие деньги, у каждой лунки долларовые банкноты меняли своих владельцев. Фиттипальди, по собственным словам, "даром исполнял роль садовника, потому что после каждого удара вспахивал поле". Диттер Штапперт и я, хотя и заняли последние места в зачете журналистов, но из-за странного гандикапа оказались в общем зачете все еще перед Фиттипальди. А, как справедливо заметил Диттер, победить Эмерсона в 1972 году даже Стюарту удавалось нечасто. Победителем, с учетом гандикапа, в конце-концов стал Хоуден Генли: это стало первой победой команды BRM после Монако, теперь они наняли Брайана Редмана. "Все меня предупреждали. Но я считаю, что хаос оказался меньше, чем я боялся", - сказал Брайан.

Вся семья Формулы 1 расположилась в Glen Motor Inn. В столовой играла "From here to eternity", музыка из фильма "Проклятые навечно" {Проклятые навечно" (From Here to Eternity) - популярный американский фильм 1953 года.}. Но никто из фронтовиков Формулы 1 не слушал. Стюарт, Север, Ревсон и Хилл занимались деловыми переговорами с агентами МакКормака. Когда Джеки наткнулся на столик Ferrari, он почти нежно поприветствовал Регаццони: "Ага, Швейцария представила нового Регаццони: усы, длинные волосы… и намного спокойней". Бразильский клан Фиттипальди собрался в полном составе, включая беднягу Уильсона который чем-то испортил себе желудок. Макс Мосли обедал с Рене Виселлем и его шведским менеджером. Если бы Лауда присутствовал, это бы его испугало - но, к счастью, Шетти крикнул: "Макс, смотри не продай собственную мать".

За соседним столиком Халм учил жизни птенчика Формулы 1 Джоди Шектера. Кучерявому южноафриканцу предстоял дебют в Гран-при: "Первое правило, Джоди: всегда оставайся на дороге, ни в коем случае не допускай разворота. Второе правило: всегда смотри в зеркала". В ответ Джоди спросил: "Ты действительно это можешь? У меня они так вибрируют, что дороги не видно". Денни откинулся назад: "У меня не вибрирует ничего". Шектер уже на частной тренировке показал 1:44,1. "Только на секунду медленнее, чем Север", - крикнул мне Халм. "А Фиттипальди?", - спросил я. "Что делал чемпион мира, я не знаю", - несколько ядовито ответил он. За то, что Джоди весь вечер так вежливо слушал, ему разрешили пойти с дядей Денни в кино. Как обычно во время Гран-при, показывали образовательный фильм.

В пятницу утром Стюарт как раз собрался было подсесть за мой столик, но тут на него накинулась целая толпа маршалов в белой одежде: устроит ли его, если при тяжелой аварии покажут двойные желтые флаги и не хотел бы он, чтобы в том или ином повороте… "Господи, я же еще даже не позавтракал", - вздохнул Джеки. После этого Стюарт сыграл с Халмом партию в гольф, и на 21 лунку ему потребовался лишь 41 удар, "хотя я в не особенно хорошей форме, но главное - я победил Денни". Нью-Йоркские газеты обсуждали дуэль Стюарт против Халма за титул вице-чемпиона, счет был 36:35. "Сколько тебе принесет второе место?", - спросил я Джеки. "Ничего", - честно ответил он. А место Tyrrell в параллельном соревновании производителей, от которого зависят стартовые премии в 1973 году? "Это дело Кена. Я хочу выигрывать гонки. И если мне это удастся, то остальное устроится автоматически". Приехав на трассу, он сунул в руку своему агенту McCormack парочку рекламных брошюр: "Теперь это твоя работа. Я же сяду в машину и поеду".

У Стюарта есть шестое чувство для надвигающейся плохой погоды. Опасаясь дождя на последней тренировке, он уже в пятницу как можно быстрее достиг границ возможного. В отличие от Халма, Джеки использовал настоящие гоночные шины, но все же показал 1:40,418 - лучшее время перед Ревсоном и Халмом. "При этом, если бы прямо передо мной не вылетел Генли, это был бы супер-круг, наверняка 1:39,6", - жаловался Джеки. У BRM отвалилось колесо.

Пилоты Firestone заплатили большую цену за слишком быстрый уход фирмы. "Наши шины неплохие", - улыбнулся Икс, - "но медленные". Насколько медленные? Чепмен назвал цифру 1,5, Шетти же от 2 до 2,5 секунд. Goodyear легко оккупировали стартовые места с 1 по 5 и с 7 по 8. Это восьмое принадлежало сенсационному Джоди Шектеру, который был даже быстрее, чем Фиттипальди. А Патрик Депайе в третьем Tyrrell стоял перед Иксом. В середину этой подавляющей фаланги Goodyear, как пиявка, вцепился Клей Регаццони. На вечеринке для гонщиков тессинец с тарелкой керри в руках перепрыгнул через балюстраду, подсел ко мне на пиво и показал свои покрытые синяками руки: "Я работал тяжелее и рисковал больше, чем когда-либо раньше. Четыре часа тренировки были балансированием на лезвии бритвы". Он смахнул с лица видимость пота и потряс руками: "Тяжело".

Как и предсказал Стюарт, субботняя тренировка прошла в дождь и туман. Как и в Моспорте, начались одиночные заезды: "По три круга и в гараж", - сообщили Лауде. Ники так и сделал, а потом, не зная, что между делом тренировку открыли для всех, со спокойной душой отправился в гараже в туалет. А в боксах March началась паника. Мосли попросил Эймона "проехать круг и посмотреть, где вылетел Ники". Но March ждал еще один неприятный сюрприз: из-за того, что Петерсон уже спалил два мотора, одолжили запасной у Стюарта. Мосли: "Наконец-то мы узнаем: дело в моторе или в водителе". Становилось все холоднее. Опустилась темнота, но трасса медленно высыхала, когда Ронни попробовал настроить совместно: 10 200 оборотов, большие задние колеса и коробку передач. Увидев, что в 16:20 Стюарт выехал из боксов на сухой резине, Петерсон приказал и себе поставить слики. Десять кругов спустя он заменил левое заднее колесо: прокол. После этого "я думал только о моторе и совсем забыл о холодной задней шине". Дав полный газ в самом быстром повороте, March немедленно лишился управления и врезался в отбойники. Больше всего Ронни огорчило то, что сломался его дорогой хронометр. А вот механиков March злило другое: теперь им предстояла целая ночь работы. Когда я вернулся в Motor Inn, меня с хитрой улыбкой встретил Уильямс: "Как ты думаешь, кто был быстрейшим на тренировке? - Карлос Паче." "То есть, он был быстрее Эмерсона?", - спросил я. "Кто такой Эмерсон?", - вопросом на вопрос ответил Фрэнк, - "это всего лишь прошлогодний чемпион".

Еще незадолго перед стартом возились над масляным радиатором у Фиттипальди. Крис Эймон добровольно сменил третий стартовый ряд на последний, потому что V12 работал только на 11 цилиндрах. Его последняя гонка за Matra стала отражением двух сезонов. "Будем надеяться - пойдет снег", - пошутил Гетин, - "у BRM довольно быстрые тракторы". Клей Регаццони с удовольствием болтал с механиками, разговор шел о шампанском. "Последнее усилие" это может и не про Регаццони сказано, но зато про Стюарта. Механик McLaren показал на стартовой решетке на держателя поула: "Сегодня наша единственная проблема - это Стюарт".

Но еще на старте Ревсон столкнулся с Ройтеманном - обоим пришлось заехать в боксы и поменять носовую часть машины. Стюарт мгновенно вырвался вперед, "потому что очень важно с самого начала деморализировать соперников" и провел одинокую гонку, сам определяя свою скорость, выигрывая по секунде на круге. Ровно на половине дистанции Джеки сигналами сообщили из боксов, что Север пробился на второе место, за счет Халма. У обоих были проблемы: у Севера отвалилась часть облицовки кокпита и постоянно застревала между правой ногой и педалью газа, "и мне все время приходилось танцевать твист, прежде чем выжать полный газ". Халм же постепенно понимал, что риск взять отличные от Стюарта шины себя не оправдал.

Позади же новичок Джоди Шектер пилотировал свой McLaren с удивительной легкостью, как будто уже много лет только тем и занимался. Фил Керр дал ему указание: "Мы не ожидаем от тебя ничего, кроме как доехать до финиша" - и отправил на крещение огнем. Джоди вообще не напрягался, даже пропустил вперед Севера и теперь, на 39-м из 59-и кругов, шел на четвертом месте в 20-и секундах позади Халма, но зато и в 20-и секундах перед сражающимся дуэтом - Икс/Петерсон. Но неожиданный ливень в первом повороте застал Шектера врасплох, потому что он первым прибыл на то место: "Как будто бы мне на голову вылили ушат воды". С блокированными колесами Джоди вылетел в песок, развернулся, мотор заглох. Медленно, очень медленно, минуту спустя мимо проехал Халм, наклонив голову и как будто укоряя: "Что я тебе говорил?".

Джоди так переволновался, что забыл снова включить электрический бензонасос (после старта его выключают). Поэтому в охоте за долларами он откатился далеко назад, как и многие другие: Регаццони с самого начала страдая от таинственной потери мощности, беспомощно замечал, "как другие обгоняли меня на прямых" и все же дотащил свою Ferrari до финиша на восьмом месте: на 13 мест впереди лучшей BRM. При этом мотор работал так неровно, что другой пилот уже заехал бы в боксы. "Самое время для Регаццони перейти к нам", - объявил Луис Стенли.

У чемпиона Фиттипальди в Уоткинс Глене все пошло не так. Сначала у него лопнула шина, потому сломалось внутреннее, то есть правое заднее колесо из магния и, наконец, впереди болтался амортизатор. Заменить его Чепмен отказался: "Мы снимаем машину с гонки". Эмерсон закутался в свое кожаное пальто и зачарованно наблюдал за дуэлью Икса и Петерсона. После неудачи Шектера она шла уже за четвертое место. Ронни, стартовав с 26-го места, обогнал весь пелетон - Икс был первым, кто смог оказать ему сопротивление. "Каждый раз, когда я смотрел в зеркала, то видел Ferrari сбоку. Так сильно старался Жаки", - позже рассказал Ронни, "А когда Ferrari оказывалась рядом со мной, то я слышал, как вибрировали его шины: они стучали как пулемет. Никогда бы не подумал, что смогу такое услышать". За три круга до конца к пулеметным очередям добавился фейерверк: у Икса сломалась выхлопная труба. "Я видел искры и слышал, как металл бился о бетон", - сказал Жаки. Теперь Икс больше не мог удержать шведа. Когда Ронни обогнал, то "впервые подумал: это мой реванш за гонку спортпрототипов".

После того как на предпоследнем круге разворот Беттлера вызвал столкновение Хэйлвуда и Лауды, опустился флаг - двойной триумф команды Tyrrell: Стюарт - первый, Север - второй. Петерсон поблагодарил "за лучший мотор и лучшие шины, которые когда-либо были у меня в March", а Жаки радовался, "что все хорошо закончилось". Его спокойная улыбка стала еще шире, когда я ему сообщил, что он выиграл общий зачет кубка Зифферта 1972 года и, таким образом, стал лучшим бойцом года. Регаццони выполнил свой долг по отношению к Ferrari: никем не замеченный, он перепрыгнул через стену боксов, засунул маску и перчатки в шлем и ругался про себя: "Сегодня я хотел так много сделать". Поздно вечером, когда большинство гонщиков и механиков уже уехали, Клей все еще задумчиво и грустно сидел в гараже, как будто желая до последней минуты насладиться своим временем в Ferrari: как осенними солнечными лучами сидя в шезлонге на веранде.

Стюарт сократил свое отставание по победам в сезоне от Фиттипальди до 4:5 и выиграл свой 22-й Гран-при: до Фанхио ему не хватает еще двух побед, до Кларка - трех. Когда для Джеки подсчитали, сколько денег он выиграл своей победой в Уоткинс Глене, он хитро улыбнулся: "Я знаю, что здесь можно было выиграть и хотел выиграть все". Команда Tyrrell получила 97 500 долларов, больше, чем какая-либо команда Формулы 1 раньше. Даже Фрэнк Уильямс получил на 700 долларов больше, чем Lotus и радовался своему сокровищу: "На один день я стал богаче, чем Колин Чепмен".

Робин Херд потихоньку отозвал Ники Лауду в сторонку: "Во вторник в полпятого Макс будет говорить с Энди Гранателли по поводу спонсорской поддержки. В это время нам с тобой надо бы пойти в церковь и помолиться".

Сезон Формулы 1 1972 года закончился "World Champion Victory Race" в Брэндс Хэтче, которую, после остановки в боксах Фиттипальди и Петерсона, выиграл Бельтуа. Это был год Фиттипальди, отчаянного подъема Джеки Стюарта, упорных атак Ferrari, ужасно надежных McLaren, неудачной конструкции в March, хаоса в BRM, звездного часа Халма в Южной Африке, Бельтуа в Монако и Икса на Нюрбургринге. Сцена остается каждый год той же, но актеры меняются ролями. Когда я встретил в Уоткинс Глене бывшего гоночного шефа Goodyear Лео Меля, где он впервые после года отсутствия присоединился к цирку Гран-при, то автоматически последовал вопрос: "Тебе не хватало чего-то в этом году?" Лео пнул шину, показал на мотор и сказал: "Не шин, шума или техники. Но мне не хватало людей".

И я подумал о том же, когда началась зима.