Окончив ФЗУ, я расстался с родным Глуховым. Переехал в Москву, стал работать токарем по металлу в механическом цехе завода «Серп и молот».

Москву я полюбил сразу и навсегда. Часто я представлял себе столицу, но, увидя ее, понял, что такой город представить себе нельзя. Дело не в улицах, площадях, домах. Размах трудовой, творческой жизни столицы захватил меня сразу.

По утрам, когда я шел на завод, на работу, знал: сотни тысяч таких, как я, токарей, слесарей, строителей, ткачей - словом, людей всех рабочих профессий - идут так же, как я, в цехи. Думалось о том, как много даст стране.этот сегодняшний один день рабочей столицы. Сколько стали, машин, станков с фабричной маркой Москвы погрузят сегодня товарные поезда, сколько новых этажей выстроят строители, сколько книг выпустят в свет печатники…

Помню, как в первый раз увидел я Красную площадь. Было это поздним вечером. Торжественная, мудрая тишина стояла на площади. Над простым и четким силуэтом ленинского мавзолея высоко в небе билось на ветру алое знамя, освещенное ярким светом. Я представил себе, что, наверное, в эти самые минуты, здесь рядом, в Кремле, из широких ворот которого поминутно выезжали, мягко шурша, машины, работает, склонясь над столом, Иосиф Виссарионович Сталин. Карта родины перед ним. И видит он всю нашу землю и думает о счастье каждого из нас, когда намечает на Урале и в Сибири, в Поволжье и Заполярье - всюду, куда простирается великая страна, - планы новых и новых строек, электростанций, заводов, школ.

Куранты на башне мелодичным перезвоном отметили ход времени. Подумалось мне, какое же это великое счастье жить, работать, расти в стране, где каждая минута - шаг в светлое грядущее!…

Работая, я стал учиться. Поступил в техникум, открытый при заводе. Занимался по вечерам, много работал дома над заданиями. Когда ложился спать, чувствовал большое удовлетворение: день не прошел даром, а завтра снова работа в цехе, учеба. Не забыть бы книгу достать, о которой говорил преподаватель литературы, не опоздать бы запастись билетом на спектакль.

Металлургический гигант - завод «Серп и молот» уже тогда, когда я на нем начал работать, был крупнейшим социалистическим предприятием.

И завод все рос. Строились новые корпуса и жилые дома. Был у нас свой большой учебный комбинат, отличный клуб, выходила многотиражная газета.

Широко известен в Москве был физкультурный коллектив «Серпа и молота». На стадионе на Землянке каждый день тренировались баскетболисты, волейболисты, легкоатлеты, городошники. Сильным был футбольный коллектив, игравший в соревнованиях на первенство Москвы по первой группе.

Поступив на завод, я сейчас же записался в футбольную секцию. С нетерпением ждал первой тренировки на стадионе. Был у меня уже некоторый футбольный опыт, хотелось проверить свои силы.

Начались тренировки. Я очень старался. Внимательно присмотревшись к моей игре, тренер Владимир Георгиевич Блинков сказал, что думает со временем зачислить меня в состав первой команды. Он похвалил мою технику. Меня это очень порадовало. Значит, оказалась неплохой подготовка в Глухове!

Однако сыграть за первую команду «Серпа и молота» мне удалось не скоро. Примерно половина календарных встреч была проведена коллективом, когда, наконец, Блинков, подойдя ко мне после очередной тренировки сказал:

– Ну, Гриша, готовься. В это воскресенье выйдешь на поле!

В воскресенье? Но ведь в этот день предстояла игра с динамовцами!

– Вы не ошиблись, Владимир Георгиевич? - переспросил я. - Ведь игра-то, кажется, будет с «Динамо»?

– Знаю, Гриша. Ты, может быть, не хочешь играть? Чувствуешь себя неуверенно?

– Нет, что вы! - взволновался я.

– Тогда готовься!…

Играть с московским «Динамо» в составе первой команды! Немедленно поспешил я поделиться новостью с товарищами по цеху. Ребята окружили меня, подбадривали:

Ты, главное, не бойся! Мы все, конечно, будем на стадионе. Поддержим…

В воскресенье стадион был переполнен. Встречи на первенство Москвы были тогда крупнейшим соревнованием, если не считать междугородних футбольных состязаний, сравнительно не частых. Перед игрой в раздевалке тренер подсел ко мне.

– Как настроение?

– Хорошее, - сказал я.

Он улыбнулся дружески и серьезно, внимательно посмотрел мне в глаза.

– Не знаю, как ты, но я лично за тебя спокоен. Не только я, все мы верим в тебя. Правда, товарищи?…

Со всех концов раздевалки мне заулыбались, закивали головами. Борис Андреевич Аркадьев, защитник, подошел как будто проверить, хорошо ли зашнуровал бутсы, сказал мимоходом:

– Ну, ему как раз бояться не приходится! Будет играть как полагается!

Федор Селин, тот самый «король воздуха», который приезжал к нам в Глухово, шутливо подмигнул мне:

– Этот без гола сегодня с поля не уйдет! Вижу ясно!

Вышли на поле. Впервые так близко увидел я прославленных динамовцев. Михаил Якушин, Сергей Ильин, Василий Смирнов - все эти игроки входили в состав сборной команды СССР, не раз успешно защищали спортивную честь родины в международных соревнованиях. Сейчас мне предстоит встретиться с ними в игре! Окажусь ли я на высоте положения? Скорей бы уж судья давал сигнал начала встречи! Стою на своем месте левого полусреднего, не отрываясь смотрю на мяч, установленный в центре. Сейчас начнем, а там, что будет!…

Случилось так, что первая проба сил не оказалась для меня счастливой. Играл я, как мог, но с огорчением понимал, что нужной пользы команде не приношу.

В чем дело? Почему? Только уже после игры, ночью, проведенной без сна, нашел я основную причину своей неудачи. Играл я напористо, смело, удавалось мне неплохо проходить к воротам, обманывать защитников. Казалось бы, все хорошо. Однако не было главного. Это главное - умение по-настоящему играть в коллективе. Я был слишком индивидуален на поле.

«Как глупо, - думал я, - как непростительно глупо вел я себя в тот момент у ворот, когда мяч был у меня и метался я с ним по штрафной площадке, Хотелось самому, обязательно самому забить гол! Ведь ворота были так близко… Казалось, только ударить - и мяч в сетке. Но ударить-то мне так и не дали. Всюду натыкался я на защитника! Что бы тогда, в такой благоприятнейший момент, отдать мяч кому-нибудь из своих. Так нет же, хотел сам забить, и, конечно, ничего не вышло, отняли мяч, и закончилась ничем вся атака».

Бранил я себя этой ночью крепко. Ведь как вел себя на поле, например, Михаил Якушин, динамовец. Вот это мастер! Играет как будто не торопясь, но до чего же хитро! Взглянет на поле, сразу оценит обстановку - и уже прикидывает, замышляет комбинацию.

Игру он понимает и головы не теряет, даже в самый напряженный момент. И знает, что дело не в том, кто забьет гол,-команда достигнет успеха! Как он действовал в таком же, как у меня, положении у ворот, на штрафной площадке? Идет с мячом, ведет за собой защитника. И вдруг, неожиданно быстро, вовсе не глядя на то, что происходит сзади, пяткой откатывает мяч точно своему партнеру, чтобы тот бил по воротам!

Откуда мог знать Якушин, что у него за спиной выходил на ворота Смирнов?

Учиться надо было мне игре и учиться. Это я понял. И совсем не обиделся, когда Владимир Георгиевич Блинков сказал мне на очередной тренировке:

– Придется тебе, Гриша, немного посидеть в запасе. Мы твердо верим в твое хорошее спортивное будущее. Но сейчас для тебя же лучше не спешить. К слову, тренер тут должен быть очень чутким и внимательным. Ведь бывает и так, что тренеры не выпускают играть молодежь вовсе не из педагогических соображений или неподготовленности молодого игрока. Часто рассуждают так: кто его знает как еще сыграет молодой игрок, а старый уже испытан, знаком. Пусть, может быть, он не так быстр, находчив, вынослив, как прежде, но зато опытен, не подведет. Зачем рисковать, когда можно обойтись и без риска? Теория эта вредная, отсталая. Она, как правило, приводит не только к ухудшению игры постаревшей команды, но и к задержке спортивного роста молодежи. Отсюда затяжной и тяжелый кризис, когда команда, не сумевшая во-время сочетать опыт старшего поколения с энергией, напором молодежи, отстает и тщетно потом мечется в поисках лучшего варианта состава, пытаясь подменить кропотливую воспитательную работу в коллективе, смелое новаторство искусственной склейкой игрового ансамбля.

Но со мной поступили правильно. Испытав меня, верно оценив положительные качества и ошибки, коллектив и тренер начали со мною серьезную, кропотливую воспитательную работу. Я очень благодарен товарищам за все то, что они сделали для меня тогда, в самое ответственное время формирования характера, взглядов, мастерства молодого спортсмена.

Хотелось, очень хотелось выйти на поле в составе одиннадцати игроков команды «Серпа и молота». Бежать к центровому кругу, слыша, как приветственным гулом встречает команду стадион. Хотелось быть не на скамейке у ворот, а там, на поле, в самом центре событий напряженной встречи со «Спартаком», «Динамо», командой армейских футболистов.

Но, тоскуя по мячу, сидя на скамейке запасным, я знал, что это ненадолго, что от меня, только от меня зависит ускорить момент, когда тренер скажет: «Итак, Гриша, завтра ты играешь!…»

Велась упорная тренировочная работа. В команде все относились ко мне хорошо, тепло. Каждый старался помочь советом, показом, критикой.

Особенно много занимался со мной молодой коммунист Константин Васильевич Сиземов, один из лучших наших игроков. Едва я пришел в команду, он дружески поговорил со мной, расспросил, как я живу; узнав, что я учусь, одобрил. «Ведь, знаешь, бывает, - говорил он, - что молодой человек, полюбив футбол и достигнув некоторых успехов, решает вдруг, что все остальное - учеба, забота о духовном росте - для него не обязательно. Голова закружится от аплодисментов, найдутся всякие приятели-почитатели. Смотришь, и пошел человек не по тому пути: учебу, книги - все забросил. И, конечно, отстает, безнадежно отстает от товарищей. В то время как все его сверстники, продолжая успешно заниматься спортом, становятся инженерами, врачами, строителями, побед добиваются в труде, горе-чемпион не растет, а назад скатывается. Так, Гриша? Слыхал я, что ты в цехе не на плохом счету! Одобряю! Иначе, по правде сказать, мы бы тебя не то что в наш коллектив -~ и на тренировку на стадион не пустили!»

Всегда, если что-нибудь случалось у меня, сомнения ли возникали, вопросы, недоумения, я обращался к Константину Васильевичу. И он отвечал на все мои вопросы, советовал, как поступить в том или другом случае. И так во всем, начиная от толкования прочитанной книги или какого-нибудь события, до ссоры с товарищем.

После моей неудачи на футбольном поле Сиземов зашел ко мне домой. Мне кажется, он думал увидеть меня в тоскливом одиночестве, и пришел с целью развеять унылое настроение, подбодрить. Но он застал у меня большое общество. Ребята из цеха пришли с тем же намерением. Правда, они ни слова не сказали о моей неудачной игре, сделали вид, что ровно ничего не случилось и что зашли они просто так, навестить!

Так в атмосфере дружеского участия, чуткой помощи товарищей проходила упорная тренировочная работа коллектива «Серпа и молота». Не было у нас ни «первых», ни «вторых». Старшее поколение команды воспитывало у молодежи сознание ответственности за всю команду. Нас, молодых, уважали, к нашему мнению прислушивались. Во время разбора проведенной игры или подготовки к состязанию мы обязательно должны были сказать свое слово. Нас приучали творчески относиться к игре, самокритично к себе. Чувство ответственности за коллектив заставляло кропотливо работать, много думать, искать.

На тренировках все работали на совесть, смело экспериментировали, поправляли друг друга, обсуждали сообща найденное. Мы, молодые футболисты, накапливали под наблюдением старших опыт. Каждая тренировка приносила что-нибудь новое. Помню, была мне подсказана мысль научиться регулировать во время игры скорость своего бега, обманывая тем своего «опекуна». Хорошая мысль!

Как это делается? Допустим, получив мяч, игрок нападения продвигается с ним к воротам. Естественно, что защитник пытается отнять мяч. Атаковать в лоб умелого нападающего бессмысленно. Он всегда сумеет отвести мяч в сторону или быстро передать его партнеру. В единоборстве защитник старается помешать нападающему свободно итти с мячом вперед или передать мяч. Обычно они бегут некоторое время рядом, бегут быстро. Защитник стремится оттеснить нападающего подальше от ворот, пытается достать мяч, отбить. Вот тут и надо уметь менять скорость, но делать это тонко. Пусть, защитнику кажется, что он вот-вот достанет мяч. Как только он предпримет попытку сделать это, - стремительный, короткий рывок. Если не удалось один раз, можно повторить маневр. Это очень важно. Нападающий оказывается впереди и может действовать свободно. Такая игра позволяет нападающему не только самому успешно одерживать верх в единоборстве с защитником, но и создавать благоприятную обстановку для игры своих партнеров.

Учили меня пользоваться так называемыми финтами, обманными движениями корпуса при обводке.

– Помни, что движения эти должны делаться, по возможности, экономно, - наставлял тренер, - но так выразительно, чтобы у противника не оставалось никаких сомнений в истинности твоего намерения!

А на тренировочных играх в двое ворот защитник Аркадьев, вступая со мной в единоборство, говорил мне, отбирая мяч:

– Не верю, неубедительно обманываешь! Попробуй еще и еще раз!…

Огромную пользу принесло мне постижение искусства быстрой смены большого физического напряжения полным расслаблением мышц. В этом умении секрет сохранения запаса энергии до конца игры, даже в ходе самого стремительного и трудного состязания.

Наблюдая за игроками завидной работоспособности, такими, какими были спартаковец Владимир Степанов или динамовец Сергей Ильин, я увидел, что, несмотря на то, что они всюду, казалось, поспевали на поле, их игра до последней минуты встречи была энергичной, играли они в полную силу. При этом я заметил, что они чередуют большое физическое напряжение с полным расслаблением, и понял - именно таким образом сохраняется энергия.

Попробовал применить тот же способ на тренировках. Долго мне это не удавалось.

– Тут главное - понимать обстановку на поле, уметь ее быстро оценить! - говорил мне Владимир Георгиевич Блинков. - Понимание обстановки - основа основ хорошей игры. Футболист, владеющий этим качеством, может с большей вероятностью предугадать возможность развития событий на поле, а значит, и выбрать наиболее выгодное место.

Крепко задумался я над словами тренера. Выбор места! Да, вероятно, здесь многое кроется. Надо хорошенько разобраться в этом, проверить на тренировках и, главное, в игре.

Скоро мне представилась для этого полная возможность. Мое сидение в запасе кончилось. Я стал выходить на поле. Сначала играл половину встречи, заменяя кого-нибудь из игроков нападения, потом стал проводить всю игру от начала до конца.

Молодой задор, желание показать себя, блеснуть техническим трюком, провести мяч от центра до ворот - все это еще было. Но товарищи зорко следили за мною. Сколько раз бывало в ходе игры подбежит ко мне то один, то другой: «Гриша, не забывайся, смотри на поле!…»

Я понимал с полуслова, - значит, опять слишком увлекся. Поля не вижу. Забыл о команде, играю один.

На очередных занятиях разбираем прошедшую игру. Говорят и обо мне, критикуют мои ошибки спокойно, без крика и так убедительно, что видишь себя на поле от первого до последнего шага.

– Гриша неплохо играл сегодня, - говорит тренер, - но выбирать правильно место на поле еще не научился.

Разбираем соответствующий момент из прошедшей игры. Начиналась атака далеко от моей территории левого полусреднего, на правом краю, еще на нашей половине поля. Как я вел себя? Ну, естественно, раз мы переходим в наступление, бегу вперед и, понятно, очень скоро попадаю под надежную опеку игрока противника. Нетерпеливо жду, когда же мне передадут мяч. А мяч мне не передают. Сержусь, досадую, а того не понимаю, что раз я уже «закрыт» защитником противника, то мяч мне передавать бессмысленно. Все равно перехватит защитник, и всему наступлению конец.

Становится понятно. Был я, значит, неправ, когда стремглав спешил к чужим воротам. А как нужно было поступить?

– А подумай-ка сам, Гриша, - предлагают товарищи.

Думаю сам. Думаю долго. Вспоминаю десятки положений, создававшихся на поле. Для каждого случая может быть свое решение, но принцип один - не лезть напролом. Это понимаю. Обещаю товарищам дать ответ на следующей игре.

– Хорошо, - говорят. - Посмотрим.

В очередной встрече пробую применить кое-что из задуманного. Учусь хитрить, сбивать с толку защитника. Для этого прежде всего слежу за игрой напряженно, внимательно, стремясь предугадать возможное при том или ином положении на поле развитие игры.

Конечно, все это очень не просто, но возможно. Вижу, например, наш правый защитник, отобрав мяч, посылает его вперед к полузащитнику. Тот, в свою очередь, передает мяч на край. Я не спешу. Слегка только перемещаюсь ближе к центру, мой «опекун», встревоженный броском вперед нашего крайнего, а за ним и центрального нападающего, бежит на помощь защите, не спуская с меня глаз. Не торопясь, перемещаюсь немного вперед и влево, но так, чтобы не обращать на себя особого внимания. Неотступно слежу за мячом, но вместе с тем стараюсь видеть и все поле. Вот мой партнер, левый крайний, резко переместился вперед, спешит к штрафной площадке. Это понятно. Сейчас наш правый крайний передаст мяч вдоль ворот, в центр. Надо быть там! Меня по-прежнему не стерегут. Держусь сзади. Только бы выдержать в самый острый момент! Ведь очень хочется ринуться вперед, туда к воротам. Усилием воли заставляю себя ждать. Еще немного… Теперь мяч в воздухе. По его полету соображаю, что опуститься он должен чуть дальше центра площадки, близ ворот. Делаю быстрый рывок. Правильно рассчитал! Никем не опекаемый, успеваю чуть раньше других достать мяч головой, послать его в ворота.

Вот, думаю, что значит выбор места. Спасибо товарищам,, что научили!

– Сегодня ты играл лучше, - сказали мне в раздевалке. - Но не вздумай считать себя уже мастером. До этого еще далеко!

Далеко. Я сам знал. И особенно после того, как стал понемногу понимать настоящую игру- умную, расчетливую и оттого гораздо более увлекательную.

Умение оценить обстановку в игре считаю важнейшим для себя приобретением в тот период накапливания опыта. Только овладев этим трудным, но необходимым искусством, можно творчески играть на поле.

Продолжая и дальше искать, работать в этом направлении, я понял, что оценка обстановки на поле должна быть мгновенной, а реакция в нужный момент быстрой. Говорю «в нужный момент» потому, что внимательно следя за игрой, предугадывая ее ход, футболист действительно может всегда заранее наметить для себя место на поле, на котором ему следует оказаться, и примерный план своих действий. Только в нужный момент, - не раньше и не позднее, иначе защитник успеет принять контрмеры, - игрок должен стремительным броском оказаться в намеченном месте.

Такая игра не только способствует неожиданности действий, а следовательно, и большей их результативности, но и сохранению энергии. Игрок не резким рывком, а постепенно готовит себя к активному вмешательству в игру, начиная борьбу с противником не в момент непосредственного соприкосновения, а еще тогда, когда развитие комбинации на поле, правильно предугаданное, только зарождается.

Выбор места, мгновенный расчет времени играют решающую роль в штурме ворот. Я понял, что вовсе не обязательно громить ворота пушечными ударами. Конечно, необходимо умение сделать точный, сильный удар по мячу, особенно, если нет возможности подойти к воротам на близкое расстояние. Но уметь ударить по воротам неожиданно - это основное. Сужу по себе. Пожалуй, подавляющее большинство мячей, забитых в ворота противника, мне удавалось провести за счет неожиданности для вратарей, за счет все того же умения выбирать место и расчета времени на штрафной площадке. Бывало так, когда правильно рассчитаешь выход, что мяч уж и не бьешь, а просто вкатываешь в пустой, незащищенный уголок ворот, в то время как вратарь и защита активно борются с другими игроками нападения.

Игрок нападения должен владеть всем многообразием ударов по мячу. И не просто владеть ударами, но уметь проводить их в самых трудных и неудобных положениях, в самой напряженной обстановке.

Меня учили бить по мячу, идущему с любого направления, с лета, с полулета. Направлять мяч под любым углом - стоя лицом, боком или спиной к воротам. Главное же бить без задержки: быстро, точно, неожиданно, не задумываясь.

Я всегда вспоминаю себя, когда смотрю теперь на игру молодых игроков. Вижу их ошибки, понимаю, отчего они. Бывает так, что команда играет дружно, напористо. Территориальное преимущество сохраняет. Трудно приходится защите противника. Быстрые нападающие проходят на штрафную площадку и справа и слева, создают опасные положения у ворот.

Но мяч все же ни разу не оказывается в воротах!

Почему? Чувства ответственности за себя в решающий момент у нападающих не хватает.

Подойдя к воротам, нападение начинает перекидывать мяч от одного к другому. Надо бы, казалось, бить, так нет же, из выгодного положения для удара вдруг передает игрок мяч партнеру. Бей, мол сам, я что-то в себе не уверен, промахнусь, стадион будет шуметь, не хочется.

Неправильно это. Конечно, если ударить по воротам трудно, неудобно, лучше отдать мяч партнеру. Но бояться промаха не надо. Промахнуться футболист может именно тогда, когда он этого боится, когда, владея техникой удара, он вдруг не находит достаточного мужества в ответственный момент.

Меня учили отвечать за себя. Бывало и со мной так - кажется, вот уже ничего не мешает удару по воротам, и бить можно, и положение благоприятное… и вдруг мысль: а если мимо? Быстро, словно так и задумал, откатишь мяч партнеру. Пусть, мол, ударит. Передашь мяч, а тому труднее - его стерегут. И вот отбита атака. Бежишь от штрафной площадки назад, и стыдно, что смалодушничал, и перед товарищами стыдно и перед собой. Кто-нибудь подбежит, скажет: «Смелее, Гриша, смелее!» Только рукой махнешь: «Знаю, виноват».

Привык я в то время критически, строго оглядываться на каждый свой прожитый день. И хорошо бывало на душе, когда мог я сказать себе: «Сегодня все как будто в порядке. Нормировщица Аня сказала, что скоро поставит у моего станка флажок ударника. Готов, продуман и понят урок по физике на завтра. На стадионе сегодня шутил Аркадьев, что на свою голову научил меня обманывать защиту».

Помню, спросил я как-то в разговоре Сиземова:

– Что для меня сейчас самое важное?

– Самое важное, Гриша, советский характер. И сейчас и всегда!…

– А что это значит?

– Во-первых, учиться, а во-вторых, не боясь трудностей, стараться всегда итти новаторским путем. Так, Гриша, учит нас с тобой партия.

Накрепко запомнил я слова старшего друга.

У нас вошло в обычай считать отправной датой наших традиционных всесоюзных футбольных первенств 1936 год. Но первенства страны по футболу проводились и раньше. Играли сборные команды городов, причем с каждым годом эти соревнования привлекали все больше участников, отражая неуклонное движение вперед советского футбола.

Последнее футбольное первенство с участием сборных команд городов и республик было разыграно в 1935 году. Победила команда Москвы. В это время я уже прочно вошел в состав первой команды коллектива «Серпа и молота». Бывал, конечно, и на всех крупнейших международных соревнованиях на московском стадионе «Динамо». Сидели мы, молодежь, на трибуне, веря, зная, что скоро настанет и наш черед выйти на большое футбольное поле участниками самых серьезных футбольных событий. За игрой старших мы следили не просто как зрители, но как младшие товарищи, которым приходилось уже не раз самим играть с тем же Михаилом Семичастным, Сергеем Ильиным и другими мастерами. Настроение было боевое и нетерпеливое. Очень хотелось быть во время серьезнейшего состязания всесоюзного чемпионата не на трибунах, а на поле Почему бы, думалось, не сыграть на первенстве страны мне или ему, моему молодому соседу, нападающему команды автозавода:? Немало таких нетерпеливых сидело тогда, в сороковых годах, на трибунах стадионов Харькова, Донбасса, Минска, Грузии, Урала, Поволжья.

Наступила весна 1936 года. Впервые всесоюзное футбольное первенство проводится по-новому. Право оспаривать почетное звание чемпиона предоставлено не сборным командам городов и республик, а коллективам добровольных спортивных обществ. Это значительно расширяет рамки соревнования. Мы, молодежь, конечно, особенно довольны. Когда-то еще поставили бы нас в сборную команду города. А теперь играй, отстаивай честь своего родного спортивного коллектива, борись за победу, за высокое звание лучшей советской команды - путь открыт!

Двадцать семь команд допущено к участию во всесоюзных соревнованиях. Команды разбиты на четыре группы. В первой группе «А»: московские команды «Динамо», «Спартак», «ЦДКА», «Локомотив», ленинградские команды «Динамо», «Красная заря» и киевское «Динамо».

Наша заводская команда общества «Металлург» играет во второй группе «Б». В составе нашей группы динамовцы Тбилиси и Днепропетровска, команды общества «Сталинец» Москвы и Ленинграда, московское «Торпедо» и ленинградский «Спартак».

В ходе весеннего первенства нам не везет. В итоге соревнований наша команда оказывается на пятом месте. Только одну встречу - с динамовцами Днепропетровска - нам удается выиграть.

Нас обыгрывают тбилисское «Динамо», земляки-торпедовцы и футболисты ленинградской команды «Сталинец». С трудом удаётся свести к ничейному результату встречи с ленинградским «Спартаком» и московским «Сталинцем». Десять очков из восемнадцати возможных при соотношении забитых и пропущенных мячей 7:8 - таков далеко не блестящий итог нашего участия в первом всесоюзном чемпионате страны. Оказывается, далеко это не просто - побеждать во всесоюзном первенстве!

Неудача. Большая неудача. Команда ходит «повеся нос». Молчим, думаем, стараемся понять, в чем же, собственно, причина поражения. На заводе, конечно, поддерживают, говорят, что верят в нас, что первый неуспех это, может быть, и к лучшему, а то бы закружилась голова, а там вдруг с вершины вниз, еще ведь хуже.

К лучшему или не к лучшему - сказать трудно. Однако поддержка своих оказывает благотворное действие. Что ж, в самом деле, раз верят, надо доказать, что верят не напрасно! Проиграли, так что ж, надо в следующем соревновании сыграть лучше, гораздо лучше.

Помню коротенькое совещание команды, незадолго до начала осеннего первенства… Собрались на стадионе в раздевалке. Открытое настежь окно облепили ребята. По правде сказать, тяжело было смотреть им в глаза. Ведь как они любили нас, как гордились нами!

Одевались молча. Предстояла тренировка. И вдруг в полной тишине Борис Андреевич Аркадьев, словно подводя итог большой речи, сказал:

– Так, значит, решили выиграть - и никаких!…

Сказано это было здорово и очень вовремя. Ведь ничего мы не решали вслух. Но каждый про себя думал именно так. Я очень впечатлительный был. Бросился к Аркадьеву: «Ну, конечно, - говорю, - клянусь!»

Забавно, наверное, получилось со стороны. Все засмеялись. Кто-то взял меня за плечо: «Правильно, Гриша. Мы, брат, с тобой теперь крепко повоюем! Так, что ли»?

Ребята, как услышали наши разговоры, соскочили с окна, пляшут, кричат в восторге что-то непонятное.

…И вот осень. Мы в Ростове-на-Дону. Готовимся к встрече с местными динамовцами. Настроение приподнятое, боевое. Предстоящая встреча должна решить наш переход в группу «А». Осеннее первенство страны наш коллектив провел неплохо. Правда, огорчает проигрыш бакинской команде «Темп». Но зато все остальные встречи, мы выиграли. А в состязании с футболистами московского «Сталинца» нам удалось забить в ворота противника семь мячей, не пропустив в свои ни одного.

Перед встречей с «Динамо» Ростова-на-Дону наш ближайший, самый опасный соперник - тот же бакинский «Темп». Если мы выигрываем встречу с «Динамо», то переход в группу «А» обеспечен. Если проигрыш - почетное право играть в числе сильнейших команд получают бакинцы.

Итак, предстоит решающая игра. Накануне весь наш коллектив, собрался, как обычно, поговорить, подумать о предстоящей встрече. За окном шел мелкий осенний дождь. Не видно было ему конца. Играть будет трудно, - вымокнет поле, набухнет. Каждый шаг по мягкому и скользкому грунту стоит больших усилий, а сколько надо сделать таких шагов? Сумеем ли выдержать нагрузку, правильно построить игру?

Интересно, что уже в то время, когда еще прочно бытовала в командах система игры «пять в линию», начались в коллективах поиски нового. Пока они ограничивались деталями, небольшими на первый взгляд изменениями в игре. Но все же это было ощутимое движение вперед.

Перед игрой с динамовцами Ростова-на-Дону у нас шел разговор о том, что одному из полусредних следует попробовать поиграть более широко, выходя за пределы своей территории. Сейчас при общепринятой тактике широкого маневра нападающих этот наш тогдашний замысел кажется само собой понятным, звучит наивно. Но в то время он был новинкой. Игроки, как правило, строго придерживались своего места, своей территории.

Встреча проходила под дождем. Грязь была страшная, ноги вязли, мяч сразу стал тяжелым и скользким.

Нам удалось переиграть ростовчан. Правда, с большим трудом. Динамовцы хорошо владели техникой, действовали дружно. Сначала мы даже проигрывали - 0:1. Помню, очень нам не везло у ворот противника. Мяч упрямо не хотел итти в ворота! То вдруг некстати оказывалась на его пути штанга, то сами ворота, казалось, приобретали свойство перемещаться.

Дело, конечно, было в том, что мокрый мяч плохо слушался. Ну и, понятно, волнение сказывалось. Ведь каждый думал: «Сейчас, в эти минуты, решается все!»

Я, самый молодой в команде, играл по-прежнему левого полусреднего. Мне было немного тесновато на моем месте. Вероятно, причина этого ощущения - неистощимый запас молодых сил, энергии.

Помня о разговоре накануне, я попробовал поблуждать поперек поля. Конечно, очень робко, так сказать, ощупью, - не скажу даже, чтобы это новшество существенно помогло команде.

Но попытка была сделана. И она кое-чему научила меня. Я заметил, что мой «опекун» терялся каждый раз, когда я вместо того, чтобы играть на своей территории, забегал на край или оказывался вторым центром в тот момент, когда наш центральный нападающий вступал в единоборство с защитником.

Встречу мы выиграли. Нам удалось в ответ на один гол забить четыре мяча в ворота ростовчан.

Так хорошей, крепкой победой закончилось для нас осеннее первенство страны 1936 года. Мы заняли первое место в группе «Б». Отныне нам предстояло играть в числе сильнейших, в первой группе. Надо ли говорить о том, как тепло встретил нас дома большой коллектив завода! Для всех, начиная от ученика до директора, наша победа была праздником.

Возле своего станка я нашел поздравительное письмо, подписанное всем цехом. Смутился, помню. За что такое внимание? Ведь ничего я не сделал особенного.

Тронуло меня очень простое это письмо. Обещал сделать в будущем все от меня зависящее на большом футбольном поле, чтобы отплатить по-настоящему за заботу, за все хорошее, что дал мне родной завод.