В ПАМЯТЬ О ДВАДЦАТЬ ОДНОМ

Прошло пятьдесят лег с того времени, когда трагично оборвалась жизнь двадцать одного человека – экипажа и пассажиров военно-транспортного самолета Ил-12 593-го отдельного транспортного полка ВВС 5-го ВМФ. Сейчас, когда ежедневно гибнут от рук наемных убийц и в странной и нескончаемой войне в Чечне десятки, сотни и тысячи людей, память об этом может восприниматься как заурядное событие. Но для меня и людей моего поколения потеря товарищей в те годы всегда представлялась трагедией. Некоторых из погибших я знал лично.

Война в Корее, начавшаяся 25 июня 1950 г. (мне этот день запомнился еще по двум обстоятельствам: мне исполнилось 24 года и должны были начаться соревнования авиации ТОФ по плаванию, которые отменили)закончилась перемирием, подписанным в Паньмынь- чжоне. Оно вступило в силу с 22 ч 27 июля 1953 г., о до этого американцы спланировали и осуществили массовое вторжение авиации в воздушное пространство Китая. Из заявления китайского руководства следовало, что в этом провокационном акте принимали участие 53 группы (в общей сложности 324 самолета), следовавшие по различным маршрутам. О маршруте полета одной из групп имеется такая информация: "Четыре военных самолета F-86 вторглись на китайскую территорию через район Линьцзян и затем в 11 ч 22 мин взяли курс на юг".

Траектория этой группы случайно или преднамеренно пересеклась с маршрутом полета безобидного военно- транспортного самолета Ил-12, вылетевшего с некоторой задержкой относительно заявки с аэродрома Тученц- зы (район Порт-Артура). Это был один из относительно новых по тем временам транспортных самолетов, в полку их было всего лишь два. Конечный пункт маршрута аэродром Южная Угловая (близ Владивостока). На его борту, кроме экипажа, находились три офицера медика 27-й лаборатории авиационной медицины (ЛАМ) ВВС ТОФ, а также двенадцать офицеров и сержантов, следовавших в отпуск и командировки.

Маршрут полета самолета Ил-12 проходил над территорией Китая на значительном удалении от границы с Северной Кореей и лишь после промежуточного пункта маршрута (г. Гирин) поворачивал на Восток. Метеорологические условия благоприятствовали, и имелись все основания предполагать, что полет завершится благополучно. Однако, как уже отмечалось, на пути самолета оказалась группа из четырех F-86, принадлежащих 335-й эскадрилье 4-го истребительного авиакрыла ВВС США. Ведущим был капитан Р.С. Парр, ведомый старший лейтенант Э. Скаффи.

Из доклада, который Парр представил своему командованию следовало, что он, выполняя полет на самолете с бортовым номером 959, в 12 ч 30 мин (по местному времени) обнаружил самолет противника. После двух заходов, разглядев на крыльях "большие красные звезды", определил, что это самолет Ил-12. Во время третьего захода открыл огонь: двигатели самолета загорелись и он взорвался в воздухе. Доклад его подчиненного не отличался: "Мы обнаружили самолет противника, летящий над Сев. Кореей курсом на Восток. После двух опознавательных заходов мы убедились в том, что неопознанный самолет является самолетом противника". Обращает внимание явная попытка сместить на юг место преступления, а три захода потребовались, по-видимому, для получения разрешения на уничтожение самолета.

Фактически самолет Ил-12 был сбит в 12 ч 28 мин неподалеку от г. Хуадянь в 110 км от корейско-китайской границы, что и подтвердили местные жители.

В ответ на ноту МИД СССР правительство США признало факт уничтожения советского самолета, но стремясь приуменьшить масштабы международного осуждения в ответной ноте от 1 августа посчитало необходимым заявить, что инцидент произошел над корейской территорией в 8 милях к югу от пограничной реки Ялуцзян.

Прибывшая из Москвы на место падения самолета Ил-12 комиссия установила: шесть трупов имеют пулевые и осколочные ранения, на сохранившихся фрагментах самолета насчитано 19 пробоин.

Вместе с самолетом Ил-12 безвременно прервалась нить жизни 21 человека, найденных на месте катастро фы. Тело погибших разбросало на довольно значительной площади, что создавало трудности с их поиском в пересеченной местности, покрытой густым кустарником, и помощь в этом оказывали местные китайские жители. Однако ряд вопросов, связанных с этим инцидентом, остается без ответа до настоящего времени. В документах Центрального военно-морского архива содержатся данные о наличии на борту самолета 20 чел., фамилии которых известны. Такое же количество показано на цоколе памятника, возведенного над братской могилой кремированных останков погибших, сооруженного в сквере у здания бывшего музея ТОФ на ул. Ленина во Владивостоке. Но на месте падения обнаружено 21 тело Кто этот неизвестный? Возможно, экипаж подсадил его, не показав в открытом листе, а возможно, фамилия замалчивается по каким-либо соображениям. Напомним фамилии погибших, в первую очередь, кто помнит о них и пережил.

Ил-12 в прицеле Р.С. Парро

Командир экипажа самолета капитан Д. А. Глиняный (1918 года рождения), известен как опытный летчик транспортной авиации. До транспортной авиации проходил службу в разведывательном полку и летал на самолете В-25. Он перед войной с Японией выполнял разведывательные полеты вдоль побережья Кореи. Впоследствии летал на самолетах Ил-2, а после расформирования морской штурмовой авиации продолжил службу в транспортном полку. Его помощник старший лейтенант И. М. Игнаткин (Максимыч), сирота, воспитанник детского дома, записано, что он родился в 1922 г. В транспортный полк пришел недавно, ранее служил в 567-м гвардейском минно-торпедном авиационном полку 89 минно-торпедной авиационной Сейсинской дивизии ВВС 5-го МВФ, летал на самолетах Пе-2. По состоянию здоровья (по зрению) не был допущен к переучиванию на реактивные самолеты. Отличался очень спокойным добродушным характером, но был не очень общительным. С Максимычем я был в свое время в очень хороших отношениях.

В состав экипажа входили также капитаны: И. В. Мулин (1921); В. А. Тарасов (1928); старшина Н. Г. Коновалов (1925); старший сержант Н. А. Бы- ленок (1927).

Командированные и следовавшие в отпуск военнослужащие 1744-й отдельной дальнеразведывательной эскадрильи ВВС 5-го ВМФ: капитан А. Д. Волошин (1921); старшие лейтенанты А. Н. Лазарев (1918); С.С. Назаров (1927); В. С. Сатинов (1926); В. В. Жигулин (1926); сержанты Е. И Козлов (1930); Н. Г. Галеев (1925). О Викторе Жигулине мы часто вспоминали с однокурсниками, не зная где он проходит службу. Мы вместе учились в 1-й школе морских летчиков авиации ВМФ в г. Куйбышеве.

Офицеры летчики и штурманы 1534 минно-торпедного авиационного полка ВВС того же флота: старшие лейтенанты Я И. Леках (1927); П.М. Тернов (1924); лейтенант В.А. Тарасов (1928).

Врачи-специалисты 27-й лаборатории авиационной медицины ТОФ: подполковники медицинской службы B.C. Ларионов (1927); И Г. Субботовский (1910); майор медицинской службы В.И. Дробницкий. Специалистов ЛАМ, от которых зависела судьба многих летчиков и штурманов, многие знали и уважали. Особенно это относилось к Ивану Григорьевичу Субботовскому, который до назначения в ЛАМ в течение длительного времени исполнял обязанности старшего авиационного врача авиационного полка. Его отличала исключительная доброта и человечность, качества, так свойственные врачам старой школы. В случае заболевания к нему часто обращались за помощью. Будучи старым дальневосточником он знал очень много лекарственных средств растительного происхождения, сам их готовил и пользовал больных. Естественно, ни о какой форме оплаты в те далекие времена не могло быть и речи. К Ивану Григорьевичу, обладавшему громадным жизненным опытом, часто обращались за советом и по вопросам, не связанным с состоянием здоровья.

Он очень боялся летать на самолетах, и, как оказалось, не без оснований.

Самому "старому" из погибших было 43 года, самому младшему – только 23, а возможно, они свои дни рождения в роковом для них году еще и не успели отметить.

Кроме перечисления фамилий погибших на памятнике, установленном во Владивостоке, имеется текст следующего содержания: "Здесь погребены жертвы разбойничьего нападения американских воздушных пиратов на советский пассажирский самолет Ил-12" и дата – 27 июля 1953 г.

Вечная им память, безвинно погибшим!

Руководство СССР предъявило американской стороне счет за ущерб, нанесенный стране в результате гибели людей и потери самолето. Он был очень скромным – 7 445 800 руб. В эту сумму включили единовременные пособия семьям погибших; пенсии детям и престарелым родителям погибших, а также расходы на стоимость самолета, захоронения и др.

Но судя по всему, компенсационных выплат , родные и близкие не получили, а для нескольких семей на Соколе (в трех километрах от станции Океанская) построили бесхитростные деревянные домики, которые называли вдовьими.

Какие причины лежали в основе отказа правительства СССР от компенсаций? Судя по некоторым донным, они довольно простые. Окончание войны в Корее не очень отразилось на уровне противостояния США и СССР, о чем свидетельствует следующий инцидент, имевший место 29 июля 1953 г.

Пара МиГ-17 из состава гвардейского истребительного авиационного полка 5-го ВМФ, поднятая по тревоге с аэродрома Николаевка в период 6 ч. 44 мин. -7 ч. 11 мин. в точке 12 км южнее мыса Аскольд (Японское море), перехватила и сбила американский разведывательный самолет RB-50.

В процессе атаки ведущий пары МиГ-1 7 старший лейтенант А.Д. Рыбаков сблизился с целью на 100-150 м и с этой дистанции сбил его. Ответным огнем стрелка самолет Рыбакова был поврежден. Ведомый – лейтенант Ю.М. Яблоновский (впоследствии генерал- майор авиации, "Заслуженный летчик СССР") – предпочел к нарушителю не приближаться, израсходовал боезапас с дальности 1500-1000 м (это показала пленка фотокинопулемета) и никакого влияния на исход атаки не оказал. Американский самолет упал в море. Из 17 членов экипажа остался в живых только один, подобранный пограничным катером, найдены тела еще трех. О судьбах остальных членов американского самолета данных нет.

В соответствии с установленным стереотипом ТАСС заявило: "Самолет- нарушитель скрылся в сторону моря". Цена подобным лживым заявлениям была достаточно хорошо известна как в нашей стране, так и за рубежом. Поэтому американцы поставили вопрос о незамедлительном возврате уцелевших членов экипажа сбитого самолета. Вразумительных и исчерпывающих объяснений посол США в СССР Ч.Болен так и не получил, что, впрочем, и следовало предполагать. Без последствий остался и ответный материальный иск американского руководства.

Предположение, что американский самолет сбит в отместку за Ил-12 имеют основания, но не более того.

Через некоторое время в газетах появилось сообщение о награждении Рыбакова орденом Красного Знамени и Яблоновского орденом Красной Звезды.

По-видимому, после последнего инцидента вопрос о компенсациях за пассажиров Ил-12 и самолет ставить было некоооектно.

А.Н. КРАСИЛЬЩИКОВ