Глава II. Первые танки Советской Республики

Мы ждали, что этот строй рухнет, что их промышленность не сможет соревноваться с Антантой, но все было тщетно… Уже в 1920-м в условиях разрухи они смогли создать все … даже танки.

(А. Антонов. «Исход»)

Весной 1919 г. части 2-й Украинской Советской армии в кровопролитных (как тогда писалось) боях под Одессой захватили два исправных и два неисправных французских малых танка «системы Реналт» (здесь и далее в кавычках приведены цитаты из архивных документов). Факт захвата удивил их, пожалуй, не меньше, чем факт появления танков на фронте. После безуспешных попыток применить танки в бою командование решило отправить один в подарок вождю мирового пролетариата – В.И. Ленину в ознаменование праздника солидарности трудящихся всех стран (для справок тем, кто не застал сего праздника, он отмечался I мая). Вместе с подарком украинские красноармейцы написали вождю письмо, в котором говорилось, что даже босые и раздетые, вооруженные только старыми винтовками бойцы, видящие перед собой зарю мировой революции, способны сладить с любым врагом. Не страшна им и заграничная «танка», которую бойцы захватили голыми руками и преподносят вождю в дар к празднику.

Танк был достав лен в Москву в один из дождливых дней последней недели апреля. Устроители Первомая долго думали, как лучше обставить факт поднесения танка вождю мирового пролетариата, пока не пришло в голову, казалось бы, элементарное решение – вдень I мая доставить танк на Красную площадь своим ходом (сегодня нет четкой уверенности, что именно первый танк прошел парадом по Красной плошали, так как в документах ГАРФ по этому вопросу есть некоторые разночтения). Импровизированным механиком- водителем танка стал бывший авиатор Б. Российский, который с двумя помощниками в течение ночи разобрался с особенностями управления незнакомой боевой машины и с честью выполнил поставленную задачу. Таким образом, трофейный «Рено» стал первооткрывателем танковых парадов на Красной площади (ныне, увы, ушедших в забвение).

Захваченный бойцами 2-й Украинской Советской армии танк «Рено» проходит парадом по Красной площади, 1 мая 1919 г.

Разобранный танк «Рено»прибыл в Нижний Новгород (кадр кинохроники), 29 сентября 1919 г.

Вождь с большим интересом отнесся к подарку, задав во время показа танка его водителю и военным специалистам массу вопросов о конструкции и боевой эффективности нового оружия.

В ответной телеграмме В.И. Ленин писал:

«Штабу 2-й Украинской Советской Армии и всем товарищам этой армии.

2 мая 1919 года.

Приношу свою самую глубокую благодарность и признательность товарищам 2-й Украинской Советской Армии по поводу присланного в подарок танка.

Этот подарок дорог нам всем, дорог рабочим и крестьянам России, как доказательство геройства украинских братьев, дорог также потому, что свидетельствует о полном крахе казавшейся столь сильною Антанты…»

А уже 10 августа решением Совнаркома и Совета военной промышленности завод «Красное Сормово», занимавшийся в 1918-1920 гг. вооружением и ремонтом судов Волжской военной флотилии, постройкой бронепоездов и плавучих батарей, был выделен как специализированное предприятие – изготовитель танков.

Распоряжение об этом прибыло на завод, когда сам танк еще разбирали в Москве. Но воспринято оно было с энтузиазмом, и 22 августа 1919 г. коллегия правления завода решила изготовить «первую рабоче-крестьянскую танку» через девять месяцев (к лету 1920-го), а к исходу 1920 г. сдать полностью первые пять бронеединиц в составе 1 пушечного и 2 пулеметных танков каждая (или первые 15 танков).

Однако после уточнения положения вещей срок сдачи первого танка был сдвинут на 1 октября 1920 г., и эта дата должна была стать первой вехой на пути отечественного танкостроения. 29 сентября 1919 г. разобранный в Москве танк «Рено» № 138М (буква М добавлена к номеру согласно принятой в 20-е годы первой классификации советских танков) прибыл в трех вагонах на завод «Красное Сормово». Его приняли скопом, не прове ряя комплектности. Но потом в течение недели специально назначенная комиссия под руководством инженеров Калинина и Нефедова пыталась определить наличие составных частей и узлов танка. Итог был неутешительный – многих деталей не хватало. Причем если с отсутствием трубок, болтов и нескольких опорных катков можно было мириться, то пропавшая коробка передач создавала трудности просто неописуемые. Отправленное в Москву недоуменное письмо, содержание которого можно выразить лишь одним конкретным вопросом: «Куда девались детали?» – могло дать не менее конкретный ответ: «украли в пути!» и положения, понятно, не решало.

Чтобы выдержать срок изготовления, времени на долгую переписку не было, и потому уже в октябре были начаты работы по «образмериванию» имеющихся броневых деталей корпуса. Для копирования боевой машины и изготовления рабочих чертежей приказом по Центроброни на заводе была образована спецбригада конструкторов в составе тт. Крымова, Салтанова, Московкина и Спиридонова. В помощь им с Ижорского завода, который должен был в будущем изготавливать броневые корпуса для советских танков и бронеавтомобилей, прибыла прикомандированная «группа брони» в количестве 4 человек под руководством технолога Артемьева.

Утвержденный чертеж моторно- трансмиссионного отделения танка «Рено» Русский», 1920 г.

Но корпус корпусом, а моторно- трансмиссионная группа (некомплект деталей в которой был наиболее болезненным) продолжала хранить в себе ряд крупных «белых пятен». Для решения проблем в этой области на завод АМО был откомандирован инженер Калинин, который назначался ответственным за «моторный агрегат». Но и он. возможно, не смог бы справиться со столь сложной задачей (даже при помощи сотрудников московского автозавода), если бы не помощь двух французских специалистов – Дем и Розье, ранее занимавшихся автомобильным производством на «Рено» и сочувствовавших советской власти (в характеристике указано, что один из них – социалист).

Кроме того, в конце ноября 1919 г. распоряжением В. Ленина Сормовскому заводу (через АМО) были отправлены два автомобиля «системы «Рено» «тяжелого» и «облегченного» типов. С октября по декабрь 1919 г. спецбригадой конструкторов было сделано около 130 чертежей, часть из которых (наиболее спорные) тут же воплощались «в металле», правда, из несортовой стали, и корректировались «но месту». К середине ноября были выданы задания заводам Путиловскому (по вооружению), Ижорскому (по каркасу и броневым деталям) и АМО по моторной установке «типа «Фиат». Во время проектирования и изготовления танк именовался «типа «Рено», «системы «Рено» или «Рено» с мотором «Фиат». Никаких индексов ему не присваивали, подтверждением чего является изучение подлинных чертежей и маршрутных карт изготовления танка. Маршрутную технологию изготовления еще в конце 1919 г. разработал инженер Ф. Нефедов, но утверждена она была лишь в марте-апреле 1920 г. Общее руководство работами по изготовлению танков осуществляло Броневое управление ГВИУ. Оно же являлось и заказчиком. Наблюдением за постройкой танков на заводе занимался представитель «Центроброни» – комиссар И. Гаугель, который частенько откровенно мешал производственному процессу. Но иногда его несуразная фигура в кожаной куртке с неизменным маузером на боку здорово помогала при разговорах со смежниками. При всякой конфликтной ситуации И. Гаугель просто «сажал» того, кого он считал саботажником, в кутузку и держат там, пока не находилось решение, устраивавшее всех.

Мастера и инженеры завода«Красное Сормово»у танка «Борец За Свободу Тов Ленин». Крайний слева – комиссар «Центроброни» И. Гаугель, 1920 г.

Сборка танков была развернута в пушечном цеху, но она оказалась очень трудоемкой (особенно большая нагрузка приходилась на клепальщиков и раскройщиков броне- листов) и потому требуемой ритмичности работы достичь не удавалось. Положение усугублялось также и тем, что Ижорский завод так и не подал раскроенные листы – только прокат, кроить и резать который приходилось самим сормовчанам. Обрабатывать эти уже закаленные листы было трудно – не хватаю специального инструмента. По предложению мастера Ильина были изготовлены напайные резцы, упростившие заточку и подготовку инструмента. Трудности обнаружились и с получением шестерней для КПП – свободною смежника для этой работы не нашлось.

По предложению инженера Калинина их изготовление организовали в механическом цеху «Красного Сормова». Но собранные «из местных деталей» КПП отказывались нормально работать. Чаше всего они «давали клина», а при попытке их провернуть – ломали зубья друг другу. Это было естественно. Квалификация рабочих, изготовлявших шестерни, не соответствовала необходимой. Чтобы выйти из положения, инженер Калинин предложил «припиливать» шестерни друг к другу вручную.

Это предложение было принято и реализовано, причем французские специалисты, не понимавшие, зачем нужна эта операция. сначала не верили в ее благополучный исход, а затем удивлялись результатам – новые КПП оказались даже менее шумными, чем аналогичные на «родных «Рено». Сборкой первого танка руководили мастера по сборке Чепурнов, Волков и Ястребов. Все спешили, но только с мая 1920 г. работа пошла на лад. Вы звано это было целым рядом причин, в числе которых не последнее место занимали тепло на улице (цеха практически не обогревались) и дополнительные пайки, которые выдавали всем занятым в постройке танков. Кстати, именно И. Гаугель «пробил» в «Центроброни» распоряжение о премировании отличившихся работников дополнительными пайками. С лета начали выплачивать и повышенное денежное содержание инженерно-техническим работникам. Динамику выпуска танков можно проследить в ведомостях завода «Красное Сормово» за 1920-1921 гг.:

1920 г.

Июнь: заказ на изготовление танков выполнен на 37%.

Август: изготовлено танков 1 шт. -100%, но нет вооружения, 14 шт. – до 42% готовности.

Сентябрь: I танк готов, сдача задержана по не зависящим от завода причинам, 3 шт. – 85%, 11 шт. – до 40%.

Октябрь: I танк готов. 3 шт. – 95%, 1 шт. – 75%, 1-15%

Ноябрь: 1 шт. отправлен в Москву, 2 шт. – 100%, 3 шт. – 95%, 1 шт. – 30%, 1 шт. – 15%.

Декабрь: второй танк отправлен в Москву, сдано приемщику 3 танка, еще 3 шт готовы 100%, I шт. – 80%, 1 шт. – 50%, 1 шт. – 30%.

Письмо В. Ленину о постройке танка

Схема внутреннего устройства танка «Русский «Рено», приложенная к справке об изготовлении.

1921 г.

Январь: отправлен еще 1 шт. Февраль: закончен 1 шт. Март: то же.

Апрель: отправлено 5 шт., осталось I шт. – 100%, 1 шт. – 97%, 2 шт. – 85%, 1 шт. – 45% Май: в основном готовы все, сдано приемщику 9 шт. Образцовый танк отремонтирован и используется в качестве трактора.

Итак, в августе 1920 г. первый танк был полностью готов, и 1 сентября 1920 г. комиссар «Центробро- ни» И.Х. Гаугель послал в Москву телеграмму следующего содержания: « ДОНОШУ; ЧТО 31 АВГУСТА 1920 ГОДА БЫЛО ПРОИЗВЕДЕНО ИСПЫТАНИЕ НА ХОДУ ПЕРВОГО ТАНКА… »

Испытания прошли до 12 октября, после чего новый танк, обретший собственное имя «Борец За Свободу Тов. Ленин», отправился для контроля самим Львом Троцким. Интересная особенность. Стоимость 15 танков в ценах тех лет составила 93 150 000 рублей, причем без стоимости вооружения.

А вооружение таило свои секреты. Согласно первоначальному плану, должно было быть изготовлено 5 пушечных танков и 10 пулеметных. Образцовый танк «Рено» вооружался либо 37-мм короткоствольной пушкой «Пюто», или пулеметом Гочкиса. Изучение вооружения бывшим артиллерийским офицером Макаровым показало, что из имевшихся в наличии в РККА артиллерийских орудий танки можно вооружить «37-мм легкой пехотной пушкой Розенберга, Грюзона, или морской катерной пушкой при условии установки их в качающейся люльке автомобильного образца». Но так как пушки Розенберга и «Грюзонверк» остро требовались как батальонные для вооружения армии, то выбор был сделан в пользу морских пушек Гочкиса.

Орудия для танков должны были поставляться с военно-морских складов на Путиловский завод, где они подвергались капитальному ремонту, регулировке и смазке. Там же орудия должны были оборудоваться бронемаской и новым плечевым упором. Первое орудие представляло собой 37-мм пушку Пюто (именовалась в документах «пушка сист. Гочкис тип. Пютакс») с «левой» нарезкой, за ним два орудия Гочкиса с коротким стволом (именовалась «пушка сист. Гочкис- 1») выпуска 1898-1899 гг. Обухов- ского завода, одно орудие Гочкиса с длинным стволом (именовалась «пушка сист. Гочкис-П») французского производства и, наконец, опять-таки Пюто. но уже с нормальной, «правой» нарезкой. В целом первые 5 орудий завод подал вовремя, то есть в сентябре 1920 г. (по плану – на 1 октября).

Приведены фотографии танка «Борец За Свободу Тов. Ленин», посланные в подарок Л. Троцкому, 1920 г.

Но в декабре при испытаниях на танке выяснилось, что два орудия из числа доставленных в сентябре оказались неисправными и были заменены. В начале 1921 г. Путиловский завод получил дополнительное задание еще на 10 орудий. Дело в том, что к концу 1920 г. были получены сообщения из Франции об окончании выпуска пулеметного «Рено» и перевооружении имеющихся пулеметных пушками. Эти сообщения подтолкнули «Центробронь» объявить конкурс на вооружение танка «системы «Рено» пушкой и пулеметом. В рамках конкурса было предложено 4 проекта. Наиболее интересным был проект «артиллерийского инженера Сячинова» (возможно, имеется в виду П. Сячинтов?), который предлагал оснастить танк новой башней. очень напоминающей ту, что была позднее изготовлена для МС-1. Пушка и пулемет в ней устанавливались в лобовых гранях 6-гранной клепаной башни, а кормовые грани башни представляли собой распашные бронедвери.

Но к реализации приняли предложение инженера Глазова – «установить тяжелый пулемет Гочкисс в бортовой амбразуре» существующей башни танка. Об удобстве пользования оружием тогда не задумывались. Путиловский завод поставил еще 7 орудий, но без бронировки и плечевых упоров, которые пришлось спешно изготавливать сормовча- нам. Из Москвы прислали также 8 пулеметов Гочкиса и одно орудие, снятое с разбитого французского танка. Таким образом, вооружены были лишь 12 танков (3 – пушками и 8 – пушками и пулеметами), а для трех ни пушек, ни пулеметов не хватило.

Таким образом, 21 июня 1921 г. по распоряжению «Центроброни» заказчик принял последние танки без вооружения. Но второго заказа на очередные 15 танков не последовало, хотя Ижорский завод подготовил для них бронелисты, а завод AMО подал еще 8 моторов «типа «Фиат» и 5 радиаторов. Без внимания оставили ГВИУ и РВСР и предложение сормовчан о выпуске «совершенно нового танка плавающего типа», вооруженного 47-мм пушкой и пулеметом на шасси «типа «Рено» с экипажем из 3 человек и скоростью движения аж 12-15 км/ч. Больше никаких сведений об этом танке автор не имеет.

Краткая справка об изготовлении в России первого танка и о результатах его испытания, 1920 г.

Впрочем, попытка сделать «русские «Рено» более быстроходными пред принималась еще во время выполнения первого заказа. Для этого почти готовый танк № 7 переобо рудовали, установив на него «усиленную 4-ю передачу» в КПП и «увеличенную бортовую передачу». Предпринятые меры должны были поднять скорость движения танка на 4,4-4,7 км/ч. 17 февраля 1921 г. комиссар Гаугель отправил в ГВИУ следующую телеграмму: «ТАНК УСИЛЕННОЙ СКОРОСТЬЮ ГОТОВ СОБЛАГОВОЛИТЕ ПРИЕХАТЬ ДЛЯ ИСПЫТАНИЙ ГАУГЕЛЬ».

Для испытаний приехал конструктор бронеотдела ГВИУ т. Сотьянов. Но чуда не получилось. Вместо положенных 12,5 км/ч танк № 7с («скоростной») развил скорость от 8 до 10 км/ч при 1400 об/мин. Причем эталонный танк № 6 легко догонял скоростного собрата путем кратковременного увеличения оборотов мотора до 1800-2000. Двигатель скоростного танка испытывал большие нагрузки, и для лучшей эксплуатации решили переставить бортовую передачу с него на танк № 6, оставив коробку на седьмом. На повторных испытаниях танки № 6 и № 7 развивали скорость 10 км/ч при оборотах 1400-1600. И эта скорость при существующем моторе была признана максимально достижимой. Предполагалось снабдить усиленными бортовыми передачами все танки «Рено», но сделано это не было.

Боевая служба «русских «Рено» не изобиловала героическими примерами. Ни в каких боевых действиях Гражданской войны они участия не принимали. Большая часть танков поступила на оснащение автобронеотрядов (А-бо) уже после окончания войны. В частности, А-бо № 6 был сформирован 7 февраля 1922 г. на основании приказа РВСР № 1375. Отряд получил на оснащение 5 танков «Рено» Сормовского завода и один грузовик. Личный состав отряда формировался из бойцов, знакомых с сельхозтрудом, и должен был быть направлен для вспашки полей в голодное Поволжье, командиром был назначен тов. Шибанов.

Бойцы автобронеотряда на политинформации. Танк «Рено» Русский». 1924 г.

Весь комсостав был переведен из резерва танкового дивизиона. Командиры танков (кроме двоих и адъютанта командира отряда – бывшего офицера старой армии) прошли курсы высшей броневой школы. Также все коман диры танков, кроме одного, служили в старой армии унтер- офицерами. 22 февраля отряд получил танки №№ I («Борец За Свободу Тов. Ленин»), 2 («Парижская коммуна»), 9 («Пролетарий»), 13 («Буря») и 15 («Победа»). Вооружение из 37-мм пушек несли лишь 4 танка, последний вооружения не имел. 23 февраля 1922 г. отряд учас твовал в параде на Красной площади, а 4 марта отправился в Саратов. Дальнейшая судьба отряда неизвестна. Кроме того, имеются данные, позволяющие утверждать, что весной 1922 г. два сормовских танка предполагали использовать против бандитов. Но начавшаяся распутица и слабый лед на реках отменили проведение операции.

Начиная с 1924 г. первые отечественные танки стали выходить из строя, но в конце 1926 г. подверглись ремонту за счет деталей, снятых со списанных французских «Рено». Удалось восстановить таким образом 8 машин из 15. которые до 1929 г. проходили службу в Московском и Ленинградском военных округах. Официально «русские «Рено», вместе со своими французскими коллегами были выведены на склады весной 1930 г. приказом РВС.

Перечень собственных имен танков «Русский «Рено» выпуска Сормовского завода 1920-1921 гг.

№№ Название

1 « Борец За Свободу Тов. Ленин»

2 «Парижская Коммуна»

3 «Карл Маркс»

4 «Лев Троцкий»

5 «Лейтенант Шмидт»

6 «Карл Либкнехт»

7 «Красный Борец»

8 «Красная Звезда»

9 «Пролетарий»

10 «Свободная Россия»

11 «Черноморец»

12 ?

13 «Буря»

14 «Керчь»

15 «Победа»

«Каноническое»изображение проекта«вездеходной щитоноски» инженера Максимова

Первые проекты танков в молодой Советской Республике были рассмотрены уже в 1918 г. Это, во- первых, «вооруженный пушкой и пулеметом бронированный трактор Шаманова», а также «вездеход-пулемет Сотьянова». К сожалению, подробностей об особенностях их конструкции найти пока не удалось.

Немного больше известно об изобретении инженера Максимова, который в начале 1919 г. подал два проекта «вездеходного бронированного пулемета», имеющего экипаж из одного человека на базе механизмов «малого автомобиля». Оба варианта напоминали более всего танкетки, пик популярности которых пришелся на конец 1920-х гг.

Первый проект предусматривал создание машины массой 2,6 тонны с мотором 40 л.с., защищенной броней 8-10 мм и вооруженной пулеметом «кольт» или «максим». Единственный член экипажа сидел в кормовой части машины позади мотора. Расчетная скорость движения предполагалась в 17 км/ч. Второй проект, больше известный под названием «щитоноска», был по основным параметрам аналогичным первому, но водитель-пуле метчик должен был располагаться в ней полулежа, что позволяло резко уменьшить габариты по высоте и снизить вес до 2,25 тонны. Двигатель «типа «Фиат» в этой машине предполагалось расположить в кормовой части.

Для движения своих боевых машин на местности Максимов предлагал использовать тросовые гусеницы, по конструкции подобные гусеницам А. Кегресса. Известно изображение второго варианта машины Максимова, которое не вполне соответствует описанию, но иных, к сожалению, пока не найдено. Проекты Максимова реализованы не были.

В 1920 г. Броневым управлением ГВИУ был проведен первый конкурс на лучший проект советского танка. Всего было рассмотрено 12 проектов конструкторских коллективов и изобретателей-одиночек. Здесь были и откровенно прожектерские работы, и вполне реализуемые боевые машины.

Первая премия была присуждена проекту Ижорского завода, известному под названием «теплоход АМ». Интересной особенностью этой 10-тонной машины, разработанной корабельным инженером В. Кондратьевым, было то, что конструкция ее корпуса была подобна кораблю со шпангоутами на кильбалке, к которым на заклепках крепились броневые листы толщиной полдюйма. Листы крепились с обеспечением герметичности стыков, и, по заверениям конструктора, указанная боевая машина должна была плавать, для чего в туннеле корпуса располагался трехлопастный винт сравнительно большого диаметра. В 1921 г. по указанному проекту на Ижорском заводе было начато изготовление двух танков. Но до окончания 1922 г. были изготовлены только корпуса (и те не полностью), но ни моторов, ни механизмов заводом получено не было.

В 1922 г. прошел еще один конкурс на разработку лучшего проекта танка. Теперь особо оговаривалось, что для питания двигателя танка должен был применяться керосин, так как бензина в стране не хватало. Было рассмотрено семь проектов, но лучший определен не был.

Танки MkV в параде на Красной площади. Конец 1920-х гг.

Сегодня известно, что первые танки иностранной постройки прибыли на российскую землю в ходе Гражданской войны, когда Антанта начала осуществлять помощь Белой армии.

12 декабря 1918 г. в Одессе вместе с французской пехотой выгрузили 20 танков «Рено» FT 17 из состава 3-й роты 303-го полка штурмовой артиллерии. Именно это подразделение и «подарило» советскому государству первые трофейные танки, поскольку под ударами 2-й Украинской Советской армии его личный состав разбежался.

22 марта 1919 г. на пароходе «Святой Михаил» прибыла первая партия английских танков – шесть «больших» (Mk V) и шесть «легких» (Мк А). Вместе с танками прибыли и инструкторы – водители под командованием майора Е. Брука. Вскоре в Екатеринодаре на заводе «Саломас» была открыта Школа английских танков, которая занималась подготовкой будущих танкистов Вооруженных сил на Юге России.

Там же были сформированы и первые танковые отряды. Несмотря на то что курс подготовки танкистов был рассчитан на полгода, уже после четырех недель интенсивных занятий ученики были сочтены готовыми для отправки на фронт. Всего за время своей работы школа смогла подготовить 200 офицеров-танкистов. Общее количество танков, поставленных Вооруженным силам Юга России, составило 73 машины Mk V, Мк А и «Рено» FT 17.

В ходе боев на Юге России часть танков были утрачены в боях, особенно кровопролитных в районе Царицына и на Каховском плацдарме, но после захвата Крыма и бегства остатков вооруженных сил Юга России Красной армии достались богатые трофеи. Особенно при взятии Таганрога – 19 танков, Ростова – 9 танков, Новороссийска – 18 танков, Феодосии – 5 танков, Севастополя – 6 танков.

На севере России танки появились в составе танкового отряда майора Льюис-Брауна, в котором было всего 5 машин – 2 «больших» (Mk V) и 3 «легких» (Мк В). Во время эвакуации английских войск из Архангельска они оставили там два танка – «большой» и «легкий».

Еще один танковый отряд – под командованием майора Карсона высадился 6 августа 1919 г. в Ревеле (Таллин) для поддержки наступления генерала Юденича на Петроград. Этот отряд насчитывал 4 танка MkV. В сентябре к нему присоединились еще 2 машины. Эти танки, вместе с тремя доставленными сюда из Финляндии французскими «Рено», приняли участие в боях под Гатчиной. Но по окончании боев танки были эвакуированы в Ревель.

Кроме того, в ходе советско- польской войны 1920 г. Красной армией было захвачено 7 танков «Рено» (вероятно, что один танк «Фиат-3000», имевшийся в Красной армии в 1920-е, был поврежден и захвачен в числе этих семи машин при взятии города Гродно в июле 1920 г.).

И наконец, во Владивосток в марте 1920 г. под видом «помощи Красного Креста» американские войска доставили 10 танков «Рено», которые были перехвачены амурскими партизанами, отремонтированы, вооружены 37-мм пушкой или пулеметом и приняли ограниченное участие в боях 1921 г. Но до 1922 г. в исправном состоянии здесь дожил только один танк. Остальные были разбиты и требовали ремонта.

Танк Мк V на службе в РККА в оригинальном двуцветном камуфляже, 1924 г.

Первые автобронеотряды в составе Красной армии с использованием трофейных танков начали формировать практически с самого появления танков на фронтах. Но сначала этот процесс был в известной степени хаотичным. В 1920 г. в Екатеринодаре на базе захваченного белогвардейского имущества были организованы курсы по подготовке танкистов из шоферов, рассчитанные на 136 часов занятий. Тогда же начальник бронечастей 9-й армии Кавказского фронта красных П. Вершинин разработал первые штаты танковых отрядов в составе 100 человек при трех танках и двух бронеавтомобилях.

В то же время инженерами 9-й армии Лауденбахом, Давидовичем и начальником танкового отдела Фотьяновым были разработаны «Временное краткое наставление для действий танков в бою» и «Инструкция отряду танков».

Другим центром формирования танковых первых отрядов Красной армии был Смоленск, куда в мае 1920 г. прибыл 1-й танковый отряд. Здесь предложенная структура танкового отряда была опробована в полигонных условиях. По результатам оного были разработаны «Штат и табель танкового автоброневого отряда», утвержденные приказом РВСР от 28 мая 1920 г.

Опыт боев с поляками помог скорректировать указанные штат и табель, причем число танков в отряде было доведено с трех до четырех. и все танки должны обязательно быть одного типа, что упрощаю и применение танков, и их обслуживание. В июле 1920 г. в состав танкового отряда была введена команда пехоты (30 человек) с двумя пулеметами «льюис» для прикрытия танков в бою.

По результатам боев 1920 г. была разработана «Инструкция по боевому применению танков», ставшая по сути первым уставом броне- частей Красной армии. По этому документу танки относились к вспомогательным средствам ведения боя, предназначенным для оказания помощи пехоте.

Все доставшиеся Красной армии танки были отнесены к трем основным типам:

– тип «Б» – «большой» танк – английский тяжелый танк Мк V, называвшийся в Советской России по названию мотора – «Рикардо»;

– тип «С» – «средний» – английские танки Мк А «Уипетт» («борзая») или Мк В, называвшиеся по мотору – «Тейлор»;

– тип «М» – «малый» – французские малые танки типа « FT-17» фирмы « Рено».

Ремонт трофейных танков был организован в 1920-1922 гг. на Харьковском паровозостроительном заводе (ХПЗ), но из-за недостатка запчастей и кадров велся он очень медленно.

По окончании Гражданской войны трофейные танки состояли на вооружении Красной армии и применялись для боевой подготовки войск. Кроме того, в начале 1922 г. для помощи голодающему Поволжью несколько танковых отрядов (автобронеотрядов) были отправлены для вспашки зяби. Здесь наиболее удачно применялись танки «Рено».

В 1923 г. Управление броневыми силами Красной армии ГВИУ было расформировано, его функции были переданы Главному артиллерийскому управлению (ГАУ), а все работы по танкам, начатые прежде, законсервированы. Автобронеотряды были сведены в Отдельную эскадру танков, состоящую из тяжелых и легких флотилий танков. Название «эскадра» было взято из распространенного в то время соображения, что танки суть сухопутные броненосцы и крейсеры.

Отдельная эскадра танков, по воззрениям на их применение, была средством усиления пехоты. Ее легкие флотилии предназначались для поддержки пехоты в наступательном бою. а тяжелая являлась средством усиления при прорыве укрепленных полос.

Танк Мк В, захваченный под Архангельском, на службе РККА. 1924 г.

Тяжелая флотилия состояла из четырех дивизионов по четыре однотипных тяжелых танка Mk V «Рикардо», легкая же флотилия состояла из трех дивизионов: легкого маневренного дивизиона (встречается также его название «крейсерский дивизион»), состоявшего из шести танков типа «С» (Мк А. «Тейлор»), легкого истребительного дивизиона из шести танков «Рено» с пушечным вооружением и дивизиона малых танков. содержавшего шесть танков «Рено» с пулеметным вооружением. Кроме танков в состав флотилий включались вспомогательные дивизионы из грузового взвода (3 грузовых автомобиля), тракторного взвода – 2-3 трактора и мастерской на шасси автомобиля.

Летом 1924 г. танковая эскадра была обследована спецкомиссией МВО. нашедшей, что по состоя нию матчасти, структуре и силам эскадра уже не отвечает нуждам Красной армии и не может быть признана удовлетворительной для проведения учебного дела.

На всеармейском совещании командного состава артиллерии, состоявшемся в июне 1924 г., прошло обсуждение вопросов реорганизации эскадры танков. Голоса участвовавших разделились.

Одни предлагали эскадру сохранить. сделав ее «Центром изучения танкового дела», причем при центре создать также конструкторско- техническое бюро для разработки новых образцов танков и производства испытаний.

Другие (и среди них начальник штаба танковой эскадры П. Генрихе) предлагали сформировать на базе эскадры танковую дивизию, в которую свести все имеющиеся в наличии танковые силы.

Третьи стояли за реорганизацию эскадры в несколько небольших танковых подразделений.

Обсудив все предлагавшиеся варианты, РВС СССР принял решение о переводе всех танковых сил республики на полковую организацию. На базе эскадры был сформирован отдельный танковый полк, состоявший из кадрового и учебного батальонов, насчитывающий 356 человек при 18 танках всех типов. Прочие танки были переданы на военсклады для консервации, откуда должны были выводиться только в случае угрозы начала войны.

В 1925 г. в состав полка был включен третий танковый батальон, а в каждый батальон еще по одной (третьей) роте. Таким образом боевая мощь полка была увеличена на треть.

В 1927 г., с началом серийного производства танков МС-1 и формированием новых танковых частей, «Рикардо», «Тейлоры» и «Рено» еще какое-то время эксплуатировались в войсках параллельно с новыми машинами. Но их состояние уже было никуда не годным, и потому они постепенно выводились из войск.

В 1930 г. все трофейные танки времен Гражданской войны должны были быть переданы на длительное хранение и в учебные заведения. К 30 января 1931 г. на воен- складах и в учебных заведениях РККА имелось танков типа «Б» 44 шт. (из которых 9 шт. снятые с вооружения), типа «С» – 12 шт. (все сняты с вооружения), «Русский «Рено» – 15 шт. (все сняты с вооружения), французский «Рено» – 13 шт. (все сняты с вооружения). Их время кончилось.

Передача танка «Фиат-3000» РККА от польских коммунистов. 1928 г.

С расформированием Управления Бронесил Красной армии всеми вопросами, связанными с созданием танковой и прочей броневой техники, начало ведать только что созданное Главное управление военной промышленности (ГУВП) СССР.

На одном из первых заседаний ГУВП была принята такая программа работ:

«I. Осознать и систематизировать опыт, который имеется у нас сегодня.

2. Отработать материалы по ним и готовить кадры танкистов.

3. Изучить танкостроение…

4. Начать разработку новой экспериментальной модели танка…»

В 1923 г. было образовано Московское танковое бюро ГУВП под руководством С. Шукалова, которое вскоре было примечено для рассмотрения проекта «бронированного автопоезда Лапперта», носящего громкое имя «Большевик».

Автопоезд представлял собой три бронированных вагона, соединен ных шарнирными связями и положенных на широкие гусеничные ленты вместо рельсов. Шарнирное соединение вагонов, по мнению автора проекта, должно было обеспечить танку хорошую проходимость на изрытом воронками поле боя (ну как тут не вспомнить современные «многозвенники»).

Средний вагон предназначался для размещения силовой установки из двигателя от подводной лодки и баков с топливом (тип двигателя и топлива не указаны). Первый и последний вагоны представляли собой боевые платформы, в которых размешались люди, посты управления и вооружение. Причем вооружению «Большевика» мог позавидовать даже иной танк, построенный многими годами позднее. Оно состояло из двух 76-мм противоштурмовых пушек, установленных во вращающихся башнях, а также из 8 пулеметов «максим», обеспечивающих круговой обстрел. Бронирование «Большевика» также было внушительным и состояло из броневых листов толщиной I -2 дюйма, соединенных бронеболтами, что делало танк на поле боя неуязвимым для пуль, гранат и шрапнелей всех видов. Для доставки боевой машины, имеющей вес около 200 т (точнее – 13 тыс. пудов), на большие расстояния автор предусмотрел возможность «переобувания» танка с гусениц на железнодорожные колеса (при этом гусеницы и катки к месту боя перевозились на облегченной железнодорожной платформе, прицепляемой позади танка-поезда).

Проект был рассмотрен, и С. Шукалов после перечисления отмеченных недостатков написал вполне здравое заключение: «В настоящее время считаю нецелесообразным рассмотрение любых проектов больших танков, так как возможности промышленности позволяют изготовление боевых машин преимущественно малого или среднего типа…»

Но какие же боевые машины нужны Красной армии? На вооружении все еще состояли трофейные танки и бронеавтомобили, оставшиеся со времен Гражданской войны, которые стремительно устаревали, ветшали и требовали большого ремонта, а запчасти к ним отсутствовали. Нужна была срочная модернизация имеющейся матчасти, а также разработка новых недорогих боевых машин и их вооружения.

Общий вид танков ГУВП* (вверху) и ГУВП** (внизу), 1925 г.

Весной 1924 г. началось исследование эффективности перевооружения танка типа «Б» (Mk V «Рикардо») 76-мм пушкой «Гарфорд» (противоштурмовая пушка обр. 1910 г.). В рамках работы один из танков Mk V был оснащен уменьшенной тумбовой установкой 76- мм пушки бронеавтомобиля «Гарфорд». Стрельбы, проведенные в 1925-26 гг., показали, что такое перевооружение повышает огневую мощь танка «Рикардо» как в случае обстрела живой силы и огневых то чек (при стрельбе гранатой), так и в случае стрельбы по броневому щиту толщиной 15 мм (шрапнелью, поставленной «на удар»). Однако ценность такого танка в 1926 г. уже вызывала большие сомнения, и потому от дальнейших работ в этом направлении отказались.

В сентябре 1924 г. при ГУВП была создана специальная комиссия по танкостроительству, которая подготовила доклад ВСНХ СССР «Об организации работ в области танкостроения», заслушанный на совместном заседании руководства ГУВП и представителей ВСНХ 8 октября 1924 г., копия которого была послана Л. Троцкому.

С осени 1924 г. в течение двух лет шло внимательное изучение трофейных танков, оставшихся после Гражданской войны, с целью выбора лучших для возможного производства в СССР. Всего изучению подверглись три танка «Рено», имевшие некоторые различия в конструкции (литая и клепаная башня, вооружение из пушки или пулемета), и один «Тейлор» (средний Мк А «Уипетт»). В 1925 г. в распоряжение бюро был доставлен частично некомплектный танк «Фиат» («Фиат-3000»), купленный в Италии по схеме, предложенной Я.М. Фишманом (в начале 1920-х сотрудник Разведывательного управления Штаба РККА, специалист по Италии) (1*) оторый произвел на всех благоприятное впечатление, так как имел более удачные, чем «Рено» двигатель, КПП и ходовую часть. Этот танк по подвижности был подобен британскому танку «Тейлор» (Мк. А), но при этом был значительно легче и дешевле последнего.

Изучив наследие Гражданской войны, комиссия сделала вывод, что наличие на вооружении трех типов танков – типа «Б» («большой»), «С» («средний») и «М» («малый») оправданно, так как «большие» танки содействуют прорыву полос обороны, «средние» – обеспечивают развитие успеха в глубину, а «малые» – поддерживают пехотные подразделения. Поскольку в рассматриваемый период страна должна была соблюдать определенную экономию, комиссия обосновала создание в ближайшие годы лишь двух типов танков – «малого» (по типу французского «Рено»), для поддержки подразделений пехоты в наступлении, и «среднего» («маневренного»), способного оказать содействие в прорыве полевых оборонительных полос «маневренного типа» (то есть построенных в течение непродолжительного времени).

1* прежние годы автор считал этот танк трофеем Гражданской войны, но найденные в последние годы документы подтверждают факт его покупки, средства на которую, равно как и на ремонт танка, были собраны польскими коммунистами. Танк «Фиат-3000», названный «Феликс Дзержинский», стал первым в числе боевых машин, купленных Советской республикой за рубежом.

Вид сбоку танка «Фиат-3000», вооруженного 37-мм пушкой Гочкиса. Масштаб 1:35. Выполнил автор

В 1925 г. «танковое бюро» начало проектирование малого танка «1-3» массой 3-4 т. Проект выполнялся по требованиям комиссии по танкостроительству, выдвинутым в конце 1924 г. Танк должен был иметь броневую защиту толщиной 15-16 мм, вооружение из 37-мм пушки или пулемета, двигатель мощностью 30 л.с. и способность развивать скорость на дороге с твердым покрытием не менее 12 км/ч.

Также в конце 1924 г. по заказу ГУВП началось проектирование маневренного танка массой 12-16 т. Руководил проектом С. Шукалов. В качестве прототипа был выбран танк «Тейлор» (Мк А). От него заимствовали ходовую часть, но энергетический агрегат предполагалось поставить оригинальной конструкции, а вооружение усилить.

Для этого в 1925 г. конструктором А. Микулиным был спроектирован двигатель воздушного охлаждения мощностью 100 л.с. с КПП в одном картере, но изготовлен он не был. Вместо него на опытный образец танка, получившего наименование ГУВП*, планировалось поставить двигатель от танка «Рикардо» мощностью 110 л.с.

Общая компоновка танка предполагалась подобной передней площадке автопоезда Лапперта с 76-мм противоштурмовой пушкой в башне, занимавшей носовую часть корпуса. Кроме орудия танк предполагалось вооружить тремя 6,5-мм пулеметами Федорова. Броневая защита корпуса танка должна была изготавливаться из катаных броневых листов толщиной 12-13 мм, не пробивавшихся винтовочной пулей с дистанции 100 шагов. Расчетная максимальная скорость танка составляла 21 км/ч, запас хода – 120-150 км.

Но рассмотрение проекта показало, что танк получился дорогим и сложным в производстве. Поэтому вскоре начались работы по облегченной версии танка – ГУВП**, массой не свыше 16 т. Новый танк значительно «похудел». Он получил две вращающиеся башни. В носовой части – орудийную, вооруженную 45-мм пушкой обр. 1925 г., в кормовой – пулеметную. Кроме того, два 6,5-мм пулемета Федорова предполагалось разместить по бортам танка. Проведенные меры по экономии массы позволяли усилить бронирование танка до 20-22 мм. Для лучшей подвижности танк предполагалось оснастить оригинальным движителем, состоявшим из двух бесконечных лент, вложенных одна в другую. Внешняя лента была резинометаллической тросового типа, а внутренняя – из серии опорных катков, соединенных цепью Галля. Опора танка на цепь катков осуществлялась при помощи салазок, имеющих мягкую пружинную подвеску. По мнению профессора Заславского, такой тип ходовой части мог обеспечить танку чрезвычайно высокую скорость движения и большой ресурс гусеничных цепей при прекрасной бесшумности и плавности хода.

Танк выглядел предпочтительнее, чем ГУВП*, но также не был построен.