Тот, кто наблюдал процесс гадания хотя бы со стороны, не мог не обратить внимания на пытливость и цепкость взгляда, которым «одаривает» опытная гадалка своего клиента. Первое объяснение, приходящее в голову по этому поводу, – правильное, хотя далеко не исчерпывающее. Да, гадалка, конечно же, «взвешивает» нашу платежеспособность. Но не только. Не менее, а куда более важно для нее другое: разгадать характер клиента, ибо в нем заложены ответы почти на все вопросы, которые и привели его к ней. Например, перед человеком стоит проблема, требующая для своего решения быстрых и решительных действий. Если, предположим, этот человек не обладает необходимыми качествами, слабохарактерный, то, как бы ни «ложилась карта», в будущем его ожидает неудача. Гадающий должен рассмотреть это своим житейским, но тренированным глазом и «внутренним» зрением. Скажем прямо, что многие профессиональные гадалки в этом отношении чрезвычайно одаренные личности. Однако не о них речь, а о методах, которыми они так успешно пользуются. Итак, что может рассказать внешний облик человека.

Читая художественную литературу, мы привыкли к тому, что представление каждого нового персонажа автор чаще всего начинает с его внешности. Под внешностью в данном случае надо понимать все проявления индивидуальности: пол, рост, одежду, особенности поведения, речь, жесты, манеру держать себя, привычки и т. п. Причем обязательно подчеркивается связь между отмеченными внешними особенностями и внутренними сторонами личности. Эта связь отнюдь не случайна и уж тем более не является выдумкой писателей. Связь внешнего облика и внутреннего содержания человека органична. Например, трудно представить себе Чичикова грузным, малоподвижным человеком, а Собакевича – худеньким, слабеньким. Провернуть хитроумную и опасную комбинацию с обманом большого количества людей мог только человек чрезвычайно энергичный, ловкий, умеющий подстраиваться под любого помещика и чиновника, быстрый обходительный, способный вызвать симпатию, разгадать собеседника и пр. Именно эти качества и должны были так или иначе проявляться во внешности Чичикова. Понятно, что при описании внешности Чичикова Гоголь не ограничился этим требованием, а присовокупил и свое отношение к этой особе. Однако это уже тема совсем другого разговора.

Очень часто, высказывая суждения о характере человека, мы прибегаем к тем приметам, которые проявляются на его лице. Есть даже специальная пословица: «Лицо – зеркало души». Так говорят во всех случаях: о людях симпатичных и несимпатичных, указывая тем самым на положительность или отрицательность черт их характера, которые находят выражение в чертах лица. Когда говорят о человеке, имея в виду внешний облик, что этот человек «красив, но несимпатичен», это означает, что в красивых чертах его лица просматриваются отрицательные качества. Например, надменность, высокомерие, эгоизм, пренебрежение к другим людям.

Проявления характера на лице человека специалисты делят на статические и динамические, при этом к статическим показателям относят особенности строения головы, очертания глаз, губ, лба, носа и т. п. Другими словами: физическая форма лица определяет в их понимании духовный облик. К динамическим показателям относится мимика, т. е. характеристические движения лица и все те изменения в лице, которые являются не случайными и ситуативными, но некоторым образом связаны с психическим обликом человека.

В свое время физиономическим показателям характера придавалось очень большое значение, на этой почве возникла даже особая наука – физиогномика. Развитие физиогномики связано с именем швейцарского реформистского священника Гаспара Лафатера (1741–1801). Ему принадлежит десятитомное сочинение «Искусство познавать людей по физиономиям». Лафатер, очевидно, наблюдая прихожан, пришел к выводу, что умственная жизнь человека отражается в строении и очертаниях черепа и лба; а моральная и эмоциональная жизнь – в строении лицевых мускулов, в очертаниях носа и щек; чувственные, животные качества – в складке рта и линии подбородка.

Нельзя обойти вниманием другую личность, владевшую умами современников. В начале XIX в. в Вене появилось объявление о френологических лекциях Франца Йозефа Галля. Что же это были за лекции? На сцене – человек в зеленом камзоле, перед ним на небольшом столике с изогнутыми ножками – белые черепа людей, животных. «По выпуклости головы, – говорит Галль, – и выступающим ее частям можно делать выводы о характере данного лица… И не случайно, если у одного человека сильнее выражена височная область, у другого – лобный или затылочный бугор. И скаредность, и одаренность, и талант – все поддается определению при помощи моего метода. Я так формулировал основные четыре принципа своей системы: 1) нравственные качества и умственные способности – врожденные; 2) их проявление и их упражнение зависят от структуры мозга; 3) мозг – орган всех наклонностей, всех чувств, всех способностей; 4) мозг состоит из стольких частных органов, сколько есть наклонностей, чувств и способностей, различающихся между собой. Преимущественное развитие какого-либо умственного или душевного качества отражается в увеличении соответствующего «органа», т. е. участка мозга, а поскольку мозг непосредственно соприкасается с черепом, то форма мозга, а соответственно и его выпуклости отражаются на форме черепа, образуя возвышения на его наружной поверхности. По ним и можно судить о преобладающих чертах характера».

Видимо, читатель улыбался, пробегая глазами слова этого «ученого». Конечно, его: было подвергнуто критике и признано антинаучным и смешным. Анатомы категорически отвергли учение Галля: никаких доказательств того, что способности человека каким-либо образом отражаются на конфигурации черепа, при вскрытиях они не обнаружили.

И все-таки Галль сделал доброе дело: одним из первых перекинул мостик между «строением тела» и «характером». К этой связи наука вернулась много лет спустя, хотя проблема не решена по сей день.

В 70-х гг. ХIХ ст. учение Галля неожиданно получило продолжение. Итальянский судебный врач Чезаре Ломбрезо почерпнул из него, что в мозге человека есть участки, из которых исходят побуждения к убийству, краже и другим преступлениям. Итальянец провел наблюдения над 3839 людьми, совершившими разные преступления, исследовал 383 черепа казненных преступников. И в капитальном труде «Человек преступный», опубликованном в 1876–1881 гг., утверждал, что по внешнему виду конституции преступники имели отклонения от нормы, что у них появлялись рудиментарные признаки, свойственные первобытному человеку. Рудементами он назвал скошенность лба с выдающимися лобными буграми, неспособность краснеть, способность переносить боль. «Убийцы большей частью брахицефалы, челюсти у них чрезмерно развиты, уши удлиненные, глаза стекловидные; воры – долихоцефалы, для них характерны маленькие глаза. Мошенники и совершающие поджоги отличаются кривым носом», – такие выводы сделал Ломбрезо. Поясним, брахицефалами Ломбрезо называл людей, у которых форма головы приближается к круглой, а долихоцефалами – людей с продолговатой формой головы.

Нарушителей закона он разделил на преступников «случайных», преступников «по страсти» и «врожденных». Отстаивая эту классификацию, пренебрегая другими причинами и, прежде всего, социальными корнями преступности. Естественно, Ломбрезо считал целесообразным для врожденных преступников во всех случаях применение смертной казни.

Учение Ломбрезо было отвергнуто всеми, а само имя итальянского судебного врача стало нарицательным. Никаких особенностей в строении лица и головы преступников на самом деле обнаружено не было.

И все же отмахиваться от «открытия» итальянца до конца как будто нельзя. В выражении лиц самых жестоких в истории человечества тиранов и диктаторов можно найти общие черты. В портретах Нерона, Тамерлана, Ивана Грозного, Гитлера, Берии, Гиммлера есть что-то общее.

Несколько позже в Париже вышел трактат Дюшена с красноречивым, хотя и длинноватым названием «Механизм человеческой физиономии, или электрофизиологический анализ выражения страстей». В этом труде излагались опыты искусственного создания психических состояний путем соответствующей мимики. А в конце XIX в. Т. Пидерит внес свою лепту в изучение связи внешнего и внутреннего в человеке. Пидерит выдал труд «Мимика и физиогномика», в котором предпринял попытку доказать устойчивость физиономических показателей характера.

Россия также не осталась в стороне от нового направления изучения человека. Горячим сторонником физиогномики был проф. И. А. Сикорский, написавший в 1861 г. книгу «Всеобщая психология с физиогномикой», в которой дал подробное изложение физиогномики, широко используя при этом литературные примеры и репродукции картин.

Надо отметить, что в Европе в конце XVIII – начале XIX в. физиогномика пользовалась большой популярностью. Объясняется это просто: физиогномика импонировала тем, что на место принятых в психологии того времени словесных субъективных описаний психических состояний и черт личности были поставлены объективные данные, т. е. внешний облик человека, который служит значительно более точным показателем характера.

Любопытно, что уже тогда в физиогномике просматривалась тенденция объяснить психическое и внутреннее физическим и внешним. В книгах того времени на эту тему было много иллюстраций внешнего выражения психических состояний и черт характера человека.

Позже, после периода широкого признания, физиогномика перешла в разряд забытых наук. В России она подверглась разоблачению как лженаука, отрицательное отношение к ней выразили Радищев, Чернышевский, Новиков. И в самом деле, претензия физиогномики решить все загадки познания характера человека одним махом не оправдалась. Как видим, люди часто пускались из одной крайности в другую. Критика физиогномики не значит, что весь конкретный материал, собранный и изученный физиогномистами, не заслуживает никакого внимания. Как говорят сегодня, надо разделить котлеты и мухи. Порочна попытка механистически определять характер слишком широко, односторонне и часто произвольно, пользуясь исключительно физиономическими показателями.

Сегодня можно считать признанным и бесспорным существенное значение черт лица вместе с выразительной мимикой при определении характера. У некоторых людей черты лица и мимика очень выразительны. Особенно большую роль играют глаза. Они могут быть широко раскрытыми, как бы удивленными, или, наоборот, опущенными, словно недоверчиво присматривающимися, с блестящим или с тусклым взором, неподвижные и подвижные, «бегающие», веселые и грустные и т. п. Не так уж редко выражение глаз может служить верным показателем характера.

Характерные особенности лица используются для розыска преступников. Вспомним сцену в корчме из драмы А. С. Пушкина «Борис Годунов», дающую великолепную иллюстрацию к словесному портрету:

«Первый пристав: – Алеха! При тебе ли царский указ?

Второй пристав: – При мне!.. (Читает). А ростом он мал, грудь широкая, одна рука короче другой, глаза голубые, волосы рыжие, на щеке бородавка, на лбу другая. Да это (Григорию), уж не ты ли?..»

В ХIХ в. во многих тюрьмах мира проводилось такое мероприятие. Во внутреннем дворе за высокими стенами охранники водили узников по кругу, лица узников были обращены внутрь круга, где на стульях сидели господа, закрыв лицо шляпами и воротниками. Это были сыщики. Эта карусель заключенных устраивалась, чтобы сыщики запоминали их лица и могли распознать преступника на воле. Вспомним мистера Пиквика у Диккенса, который попал в долговую тюрьму и был предупрежден, что с него «снимут портрет». Тюремщики должны знать всех арестованных в лицо, поэтому изучают анфас и профиль новичка, чтобы хорошо запомнить.

Из детективов мы знаем, что сейчас широко используется перечень вопросов, на основе которых составляется словесный портрет человека. В этот портрет входят данные не только о росте, лице и манере одеваться, но и о возрасте, телосложении, ширине плеч, типе шеи. В словесном портрете могут детализироваться отдельные части лица – брови, глаза, губы, рот, нос и др. Детализация потрясающая. Так, ушную раковину может характеризовать более полусотни признаков. Такая система сложна, и криминалисты обычно руководствуются 5-10 признаками. Подробно описываются так называемые особые приметы: шрамы, коронки на зубах, родимые пятна, татуировки.

Параллельно совершенствуются и другие способы распознавания – графический и фотореконструкции лица. При графической реконструкции художник на основании рассказов людей, видевших этого человека, составляет его портрет. Дело это нелегкое, и нередко такая попытка оказывается безуспешной.

Использование в целях опознания фотографии имеет свою историю. Впервые этот метод был применен в лаборатории Пьера Шабо– а ссистента известного французского криминалиста Локара. Суть метода в следующем. Свидетели, рассказывая о чертах лица разыскиваемого, выбирают из пачки предлагаемых фотографий те, на которых отдельные черты лица имеют что-то общее с чертами лица преступника. Так, на одной фотографии может оказаться похожий лоб, на другой – нос или уши. Из серии отобранных таким способом фотографий криминалисты составляют комбинированный портрет.

Надо отдать должное врачам, они по самой природе своей профессии склонны к физиогномистике. Например, по свидетельству Конан-Дойля, прототипом Шерлока Холмса был доктор Джозеф Белл, работавший главным хирургом Королевской лечебницы в Эдинбурге. Джозеф Белл отличался редкой наблюдательностью, он мог по одному лишь внешнему виду больного, его одежде, жестам, выражению лица определить, что это за человек. Он проводил осмотр пациента в присутствии студентов и комментировал: «Перед нами рыбак, господа! Это можно сразу заметить, если учесть, что даже в столь жаркий день наш пациент носит высокие сапоги. Загар на его лице говорит о том, что это сухопутный, прибрежный моряк, а не моряк дальнего плавания, открывающий новые земли. Загар этот явно возник в одном климате, местный загар, так сказать. За щекой у него жевательный табак, и он управляется с ним весьма уверенно. Свод всех этих умозаключений позволяет считать, что человек этот – рыбак. Да и, наконец, специфический запах позволяет судить о его занятии с особой определенностью».

Очень много рассказывает лицо человека врачу, в частности при диагностике заболеваний. Кожа лица, подкожная клетчатка, кровеносные сосуды, склера и радужная оболочка глаз, язык реагируют на любое заболевание, даже если пораженный орган находится далеко от лица. Существенно изменяется лицо и при социальных болезнях. Больные алкоголизмом выглядят старше своих лет – волосы у них седеют рано, становятся тусклыми, на лице множество морщин. Кожа имеет желтушный оттенок, который, однако, не всегда легко заметить из-за так называемого алкогольного румянца, обусловленного расширением подкожных сосудов щек, а в некоторых случаях и носа. Есть даже выражение «нос пьяницы», при этом имеется в виду красноватый, слегка припухший нос. Мускулатура лица у больного алкоголизмом вялая, причем больше других страдают круговые мышцы рта, из-за чего носогубные складки резко обозначены, нижняя губа свисает. Кроме того, у больного алкоголизмом чаще всего небрежный внешний вид (грязная обувь, мятая одежда, несвежее белье, грязные руки, нестриженые и грязные волосы).

В общении такой человек несдержан, легко возбудим, категоричен в суждениях, легко переходит от спокойных выражений к гневным. Если в разговоре с ним упомянуть о спиртном, его глаза загораются, на лице появится ухмылка.

К действию алкоголя на организм человека можно приравнять влияние наркотических веществ (морфия, опия, кокаина, гашиша и др.).

Легкая степень отравления кокаином проявляется чрезмерной разговорчивостью, оживленной жестикуляцией, суетливостью, беспорядочным поведением. Типичная примета: расширенные зрачки. Привычка нюхать кокаин приводит через некоторое время к изъязвлению и прободению носовой перегородки – деформации носа. Кокаиновым наркоманам кажется, что у них в коже и подкожной клетчатке находятся насекомые, которые шевелятся и вызывают зуд, поэтому больные постоянно расчесывают кожу рук, лица, головы.

У лиц, употребляющих морфий, опий или анашу, картина наркотического опьянения внешне близка к кокаиновой эйфории. Правда, зрачки у них не расширены, а, наоборот, сужены.

Характерен внешний вид наркомана в период неудержимого влечения к наркотику: лицо бледное, непрерывная зевота, слезящиеся глаза, постоянно переполненный слюной рот, насморк, потливость при малейшем физическом усилии, сочетающаяся с ознобом, «гусиной кожей». Характерны напряженность, боли в мышцах, двигательное беспокойство.

По лицу человека можно судить и о других недугах. Врачи хорошо знают внешние признаки многих заболеваний, а лабораторные и другие исследования только подтверждают или уточняют первоначальный диагноз, сделанный по оценке внешности.

Характерно лицо при базедовой болезни: кожа блестящая, влажная, глаза широко раскрыты, взгляд испуганный, неподвижный, верхние веки при опускании глаз полностью не прикрывают верхнюю часть глазных яблок, оставляя узкие полоски склеры.

При заболеваниях почек под глазами бывают отеки. В случае нарушения работы желудочно-кишечного тракта, особенно при запорах, обложен язык, лоснятся лицо и нос. У онкологических больных лицо землисто-серого цвета с желтушным оттенком, глаза запавшие, многочисленные складки кожи, черты лица заостренные.

Кровоизлияния в склеру возникают при нарушении оттока крови из мозговых сосудов, что может быть вызвано гипертонической болезнью. Грозная печать туберкулеза на лице всегда выглядит так: лицо истощено, бледное, с мраморным оттенком, щеки пунцовые, лихорадочный румянец.

Среди тяжелых нервных заболеваний лицевой области наиболее частыми являются невралгии тройничного нерва и паралич лицевого нерва.

Но оставим медицину, которая отнюдь не брезгует физиогномикой, и вернемся к характеристикам людей здоровых.

Вспомним глаза Печорина. Лермонтов замечает: «Они не смеялись, когда он смеялся… Это признак или злого нрава, или глубокой, постоянной грусти. Из-за полуопущенных ресниц они сияли каким-то фосфорическим блеском, если можно так выразиться. То не было отражение жара душевного или играющего воображения; то был блеск, подобный блеску гладкой стали, ослепительный, но холодный; взгляд его – непродолжительный, но проницательный и тяжелый оставлял по себе неприятное впечатление нескромного вопроса и мог бы казаться дерзким, если бы не был столь равнодушно-спокоен». Так что же отражают эти глаза? Очевидно, сложность его холодного, полного скептической злобы характера, который не лишен и грусти.

Многое могут рассказать внимательному человеку изменения мимики. Поясним сказанное опять же на литературном примере. У Андрея Болконского в романе «Война и мир» обычно усталый, скучающий взгляд, но, когда разговор с Пьером затронул одну из глубоко интересующих тем, в его внешнем облике произошла перемена. Толстой описывает это так: «Князь Андрей… был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который, развалившись, сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил фразы. Его сухое лицо все дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти полного болезненного раздражения».

Запоминается и портрет Багратиона. Военачальник описывается как человек «с полузакрытыми мутными, как будто невыспавшимися глазами». Однако когда раздался сигнал к очень ответственной атаке, выражение лица Багратиона резко меняется. «Лицо его выражало ту сосредоточенность и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медлительность и размеренность».

Порой чрезвычайно информативной бывает улыбка человека. Многие, в том числе скрытые, черты характера могут проявиться в улыбке. Общеизвестно, что люди, на лице которых никогда не играет улыбка, кажутся холодными и суровыми. Эти люди кажутся иногда неприступными в своей замкнутости. Однако слабая улыбка, неожиданно появляющаяся на лицах людей такого склада, может показать их склонность к иронии, скептицизм, а также неуверенность в себе, либо добродушие, мягкость и приветливость.

У читателя, увлеченного идей гадания, может возникнуть справедливый вопрос: зачем все это изучать и рассказывать, если у гадающего слишком мало времени для глубокого проникновения в характер клиента? Времени, действительно, мало. Но даже минуту-две, предваряющие собственно гадание надо использовать максимально, чтобы настроиться «на волну» клиента, увидеть мир его глазами. Гадающий с помощью специально заготовленных вопросов или каких-то движений может заставить человека говорить или двигаться, т. е. вызвать непринужденную реакцию, способную рассказать о нем кое-что важное, существенное.

Кстати, в целях сопоставления различных показателей внешнего облика человека с чертами его личности или характера специалисты проводили эксперименты. Нельзя назвать эти эксперименты очень успешными, поскольку оценка результатов субъективна. Тем не менее сама попытка исследовать эту связь заслуживает внимания.

Так, например, проводилось исследование, в котором сопоставлялись измерения лицевого профиля с оценками черт личности. Как и следовало ожидать, сопоставление получилось отрицательным, т. е. связь не проявилась. Однако положительный результат проявился при сопоставлении профиля от подбородка до бровей (без носа), правда, связь профиля с характером дала знать себя с такими чертами, как активность, склонность к оптимизму. Если учесть, что проводить параллель между наукой и гаданием нельзя хотя бы потому, что наука опирается на статистику, а гадающий на впечатления и интуицию, то результат эксперимента применительно к теме нашего разговора можно считать позитивным и достаточно убедительным.

В некоторых исследованиях ставилась задача распознавать черты характера по фотографиям. Результаты и этого научного эксперимента оказались довольно противоречивы. Зато довольно значительные и, причем, сходные. Результаты в исследованиях получены в оценке лишь двух и притом не относящихся к характеру черт: интеллекта и красоты.

Было предложено дать оценку 30 чертам личности по фотографиям. В 33,3 % случаев, т. е. ровно в одной трети, совпадение оценки и личности было полным. Однако, когда характеристики, основанные на фотографиях, сопоставлялись с более точными, проверенными характеристиками, составленными другими «судьями», совпадение было отмечено в 51,3 % случаев. Вот что значит физиогномика! Думается, если бы кому-нибудь пришло в голову провести аналогичный эксперимент с профессиональными гадалками (им предложить определить характер человека по фотографии), результат был бы ошеломляющим. Опыт в сочетании с интуицией – это то, что нельзя ни измерить, ни взвесить.

Тем не менее ученые считают установленным (это известно и без экспериментов), что физиономические показатели личности имеют разное значение для различных черт характера. Правда, пока еще нет достаточно убедительных данных для практического использования экспериментальной физиогномики при определении этого самого характера.

Коль скоро речь в этой главе идет о проявлениях характера человека в его внешности, нельзя оставить в стороне и жесты. Они иногда выдают характер человека больше, чем его внешний вид. Даже не слишком наблюдательный человек различает людей с богатой и бедной жестикуляцией. Будучи связаны с эмоциональной возбудимостью, жесты нередко выражают темперамент человека: энергичную жестикуляцию мы скорее ожидаем от сангвиника и холерика, а не от меланхолика и флегматика. Однако энергичная жестикуляция может иметь разное значение. Она может говорить о невыдержанности человека, чрезмерной эмоциональности, но также о неестественности его поведения. Точно также скупость жестов в одних случаях может обозначать общую заторможенность и стеснительность, а в других – большую выдержку, подтянутость, умение владеть собой.

Для познания человека особенно важны жесты привычные, которые часто можно определить как оригинальные, присущие конкретному человеку или определенному кругу лиц. В данном случае нет необходимости прибегать к литературным произведениям для иллюстрирования сказанного. Все мы легко распознаем военных даже в том случае, когда они в гражданском костюме. Об их профессии говорит внешний вид, манера держаться, жесты, речь и пр.

Некоторых людей мы называем манерными, потому что их жесты выглядят деланными, показными, искусственными.

Важную роль в характеристике человека играет даже его костюм, иногда большой интерес представляют его вещи. Вспомним для примера Беликова из рассказа А. П. Чехова «Человек в футляре». «Он был замечателен тем, что всегда, даже в очень хорошую погоду, выходил в калошах и с зонтиком и непременно в теплом пальто на вате. И зонтик у него был в чехле и часы в чехле из серой замши, и когда вынимал перочинный нож, чтобы очинить карандаш, то и нож у него был в чехольчике; и лицо, казалось, тоже было в чехле, так как он все время прятал его в поднятый воротник. Он носил темные очки, фуфайку, уши закладывал ватой, и когда садился на извозчика, то приказывал поднимать верх».

Все особенности внешнего облика человека имеют существенное характерологическое значение, не только каждая в отдельности, но и в сочетании одна с другой. Порой сочетание таково, что все особенности находятся в полном соответствии между собой. Скажем, медвежеобразная фигура Собакевича гармонирует с его медвежьего цвета фраком, длинными рукавами, панталонами.

В некоторых случаях внешние черты пребывают как бы в дисгармонии, что создает противоречивое впечатление о характере человека. Например, внешний облик лакея Мишеньки в рассказе Чехова «Бабье царство»: «Он ходил всегда как-то особенно, мягко и нежно ступая; глядя при этом на его ноги, руки и наклон головы, можно было подумать, что он это не просто ходил, а учится танцевать первую фигуру кадрили. Несмотря на свои тонкие бархатные усики и красивую, несколько даже шулерскую наружность, он был степенен, рассудителен и набожен, как старик». Что связывает набожность Мишеньки и мягкую, танцевальную походку с характерным наклоном головы? Чехов объединяет эти противоречивые особенности внешнего вида Мишеньки, называя его человеком «лакейски чистоплотной души».

Пониманию связи внешнего и внутреннего в человеке значительно помогает хотя бы общее представление о работе актера. В процессе работы над ролью актеры стремятся к тому, чтобы духовная сущность и внешний облик персонажа представляли единство, естественно дополняли друг друга.

Вообще говоря, гадающий как никто другой должен понимать текучесть и переменчивость характеристик. Именно поэтому стоит обратить особое внимание на игру актеров. Возможность вносить существенные детали в толкование одного и того же образа и выражение этого индивидуального толкования в особой мимике, пантомимике и других внешних проявлениях показывают, что связь между внешним обликом и духовной сущностью человека очень пластична. И чтобы понимать это, надо обладать очень острым глазом. Внешний облик человека что-то дает для познания характера лишь в том случае, если имеются и другие проявления характера. Например, зная о хитрости человека, мы часто находим хитрость и в выражении его лица, хотя хитрое выражение лица может сочетаться и с простотой человека.

Не всегда смеющийся человек оказывается жизнерадостным, подобно тому, как плаксивый не всегда является отпетым пессимистом. Только накопив некоторые знания о характере человека по другим проявлениям (прежде всего поступкам), можно сказать, о какой черте характера свидетельствует смешливость или плаксивость данного человека.

Примеры для иллюстрирования сказанного, взятые из художественной литературы, настолько красноречивы, что могут вызвать ошибочное представление о легкости распознания человека по внешним признакам. В жизни соотношение между характером и внешним обликом чаще всего бывает более сложным, менее определенным, поэтому гадающий не должен расслабляться даже в ситуациях, когда человек, обратившийся к нему, кажется открытой книгой.

В книге «Миллион снов», изданной в 1901 г. в России, есть глава, которая называется «Лицегадание». Неизвестный автор публикации наделен, безусловно, талантом наблюдателя, и некоторые его замечания, как и рассуждения, представляют интерес и для нынешнего читателя. В конце концов, нас разделяет всего лишь столетие – срок слишком маленький, чтобы человек изменился. Впрочем, об этом пусть судит читатель. Приведем небольшой отрывок из этой публикации.

«Скажи, с кем ты знаком, и я скажу – кто ты», – сказал один философ.

Другой, современный, сказал: «Скажи мне, что ты ешь, и я скажу – кто ты».

И то и другое справедливо.

Кучер более всего знаком с конюшней и лошадью, с которой нужно обращаться не слишком жестоко, но внимательно следить за ней и не допускать ни малейших повадок, а ежеминутно внушать ей, что ты имеешь силу; это знакомство с лошадью делает кучера грубым к семье, и членам его семьи, придает грубые движения. Вот и оправдывается: «скажи, с кем ты знаком»…

Второй вопрос объясняется так: «ты плохо ешь, значит беден, потому иначе не отказал бы себе в пище как в необходимом. Тот, кто мало ест, – бессилен и нездоров».

Тому, кто желает определить характер другого лица, предлагаем следующие вспомогательные средства.

Наблюдения над походкой. Человек самоуверенный или вполне сознающий свое достоинство, ходит прямо, держа выправку, смотря перед собой и ступая твердым, размеренным шагом, иначе, как говорится, степенно; даже в тогда, когда он торопится, то с ускоренного шага скоро сбивается на свой обыкновенный и готов скорее нанять извозчика, чем изменить свою походку на несвойственную ему.

Такой человек, имея свой экипаж и лошадей, любит и ездит с умеренной скоростью; как всем известно, умеренной скоростью обладает дышловая запряжка.

Такие люди как бы надеются, что ими никто не может повелевать, а они сами – двигатель всего, и потому не торопятся в своем движении.

Скорый шаг, или ускоренная ходьба, принадлежит людям горячей натуры, которые как скоро ходят, так скоро и думают. Их мысль не теряет времени, их беспокоит потеря времени в ходьбе, точно так же, как ходьба по лестнице. К этим живым натурам принадлежат люди, по большей части, счастливые в торговле и промышленности. Но это те люди, которые нажили капитал своим трудом, или, по крайней мере, заработали столько, что обеспечили свою жизнь. Они точно также любят лошадей некрупных, но горячих, и ездят скоро. Вообще, они любят приобретать, если не для нужды, то для удовольствия; бывают невысокого роста и любят во время ходьбы глядеть по сторонам, чтобы хоть посредством наблюдения уменьшить, по-видимому, длинный путь, который им приходится совершать.

Медленный, или журавлиный, шаг принадлежит по большей части людям высоким; но можно медленно ходить, т. е. не скоро, людям среднего роста, у которых ноги по сравнению с туловищем длинны.

Медленный шаг принадлежит людям равнодушным и мечтателям, натурам желчным или холодным, таким людям, которые, увлекаясь своей идеей, совершенно забывают или презирают цель своего стремления. У желчного человека, впрочем, проявляются частые остановки или замедления на ходу вследствие особенных идей, которые до того усложняются, что они, увлекаясь размышлением, совершенно забывают себя и иногда останавливается.

Дрожащий шаг принадлежит людям пожилым, волокитам или больным ногами, вследствие расслабления нервов, но преимущественно натурам горячим, любящим сильное движение. Сидячая жизнь чиновников или людей кабинетных тоже оказывает на ноги гибельное действие, а особенно, когда им приходится жить в покоях сырых, с низким полом, от которого легко простудить ноги.

Люди эти ездят только по необходимости, даже и тогда, когда имеют очень хорошие средства. На это две причины: они или желают стимулировать в ногах деятельность мышц, или сказывается смолоду привычка ходить, она более приятна, чем езда и сотрясение в экипаже, раздражающая нервы.

Походка с перевалкой объясняется особенностями таза, который очень широк, или иногда шириной плеч и длиной рук, а особенно тогда, когда человек имеет горячий характер и деятелен. Походка эта зависит также и от кривизны ног. Физиологи доказывают, что длина рук определяет ограниченность ума, сравнивая, может, человека с орангутангом, у которого концы пальцев достигают лодыжек; но это не так; руки можно удлинить с молодости до зрелого возраста такими работами, когда в руках бывали очень тяжелые, часто не по силам, вещи. Так, например, посадите ребенка на место весовщика при каком-нибудь пакгаузе и дайте ему постоянную работу перекладывать гири на десятичные весы. Ребенок будет неподвижен, кроме рук, которые у него разовьются в длину и в силе, тогда как развитие прочих членов будет отставать. Невысокие женщины, несмотря на свойственное им недоразвитие таза, ходят довольно прямо, тогда как высокие часто раскачиваются и, чтобы скрыть этот недостаток, наклоняются вперед. Впрочем, ширина таза не наносит такого вреда походке, сколько кривизна ног и скорая походка.

Оклад лица. Лицо может быть удлиненное наподобие яйца, при чем уширенный конец лица будет представлять темя, а подбородок – острую часть. Это самая правильная форма лица и говорит в пользу того, что в человеке с таким лицом предоставлено больше места мозгу, чем челюстям. Следовательно, здесь при таком устройстве преобладающие признаки лица клонятся в пользу мыслительных способностей.

Веки. Мы все знаем, что веки – занавески глаз, охраняющие их от пыли, дыма и других случайных повреждений; этому помогают и ресницы, дающие возможность смотреть на что-либо, защищая глаза от пыли, насекомых и прочего.

Толстые верхние веки обозначают сонливость, безынициативность и как бы растерянность, вызванную случайностью, хотя происшедшее может бывать каждый день.

Веки узкие, не закрывающие глаза даже во время сна, обозначают человека больного, который или ослепнет, или умрет ранее времени, назначенного природой, несмотря на наше человеческое мнение о его состоянии.

Опухшие, толстые низкие веки говорят или о лени, или о пьянстве, a скорее всего о золотушном состоянии человека; если при этом веки красные, то это дурно говорит о нем; если человек, рассматриваемый нами, ходит в очках, а веки красные, значит, ему нужно очки переменить, а если без очков хорошо видит, но веки красные, то золотушное состояние или другая более опасная болезнь.

Брови могут быть расположены над глазами высоко и низко, по прямой линии или дугой, толсто или тонко сходиться, или одна от другой далеко лежать.

Высоко и дугой лежащие брови – это чрезвычайно красивое положение бровей, но оно в некоторых отношениях выражает или высокую гордость, свободу, довольство, а то, смотря по глазам, робость и какое-то удивление.

Низко расположенные брови представляют человека строгого, даже угрюмого. Края бровей, сближающиеся над носом, выражают гнев порывистый, горячий, но непродолжительный. Брови, нависшие над глазами, при широком лбе представляют предприимчивого и пытливого человека, а при узком лбе – подозрительного.

Нос длинный выражает умного человека, если только он начинается ото лба. Значительно ниже лба начинающийся нос выражает ветреность для мужчины, а женщину характеризует как защитницу спокойствия в доме, ратующую за хозяйство и мудрый порядок, здравый смысл в решении хозяйственных проблем. Вообще, длинный нос выражает человека мыслящего, тяжело и грустно думающего о каком бы то ни было предмете.

Нос короткий обозначает ветреность характера, вольнодумство, задор. Особы с короткими носами в супружестве отличаются непостоянством.

Скулы, широко раздвинутые в стороны, характеризуют племена, живущие набегами; следовательно, все те, кто имеет такие скулы, имеет способности или стремление к легкому приобретению.

Ноздри незаметные обозначают равнодушие; ноздри оттопыренные и вывернутые – вспыльчивость. При вздернутом носе – это признак неумеренной запальчивости.

Губы. Тонкие губы – хитрость; часто сжимающиеся губы и притом тонкие – затаенная злость. Губы толстые – глупость или простодушие; глупость, впрочем, выражается шириною верхней губы и ее сложением.

Если губа, начиная от носа, уширена, а ее середина оттянута вниз, это признак неразвитости умственных способностей. Развитость нижней губы выражает строптивость и неуживчивость. Разрез губ, представляющий букву «з», характерен для человека, часто претерпевающего неприятности. Смеющиеся губы выражают или насмешку, или шутника, часто комика.

Челюсти. Слишком развитые в стороны челюсти выражают простодушие, охотника поесть, любовь к труду с целью приобретения. Челюсти развитые вперед характеризуют тупоумие или презрение к наукам.

Подбородок. Тупой подбородок выражает простодушие и храбрость; острый подбородок – хитрость и лукавство, иногда тонкий ум и скромность; круглый подбородок – дурачество, точно так же как и подбородок совсем незаметный.

Относительно ушей и волос нельзя сказать ничего особенного, потому что редко кого можно по ушам и волосам охарактеризовать. Уши слишком развитые или неправильно развитые только свидетельствуют о развитии слуха. Волосы же часто меняют цвет или теряются, иногда седеют, а то подкрашиваются, и мы имели бы ложное представление о человеке, считая седые волосы за черные, а подвязанную косу за настоящую. То же можно сказать и о зубах, которые часто бывают протезами.

Во всяком случае, при общем наблюдении за физиономией нужно составлять понятие о целом и брать во внимание те части, которые особенно резко выделяются и поражают воображение. Иногда бывает, что одна часть лица смягчает другую (например: добродушные и правильные глаза смягчают развитие скул), в этом случае суждение должно звучать не так резко.

Психологи рассматривают мышление человека в единстве с его речью. Мысли облекаются в форму слов, которые составляют фразы. Мыслей без слов не существует, поэтому и направленность человека, которая всегда выражается в содержании и образе его мыслей, не может быть оторвана от языка. Так что для распознания характера большое значение имеет то, как человек говорит, много или мало, искренне или нет, однотипно или по-разному, какие употребляет выражения, каков стиль его речи и т. п.

Наших наблюдений вполне достаточно для того, чтобы легко различить людей, говорящих много, любящих поговорить, и людей неразговорчивых, молчаливых.

Если идти в своих наблюдениях дальше, мы заметим, что разговорчивость, в свою очередь, имеет разные степени и формы. Одно дело человек, про которого говорят, что он интересный собеседник. Если читатель не так давно окончил школу, в качестве примера можно вспомнить, например, Рудина. По словам Тургенева, он «владел едва ли не высшей тайной – музыкой красноречия: он умел, ударяя по одним струнам сердец, заставлять смутно звенеть и дрожать все другие». И еще: «Он говорил мастерски, увлекательно, не совсем ясно, но самая неясность придавала особенную прелесть его речам».

Есть и болтливые люди. Таковы, например, Хлестаков в комедии «Ревизор» или две дамы – «просто приятная» и «приятная во всех отношениях» – в поэме «Мертвые души» Гоголя. Людям подобного рода доставляет удовольствие не столько содержание разговора, сколько процесс разговора.

О чем свидетельствует разговорчивость? Однозначного ответа на этот вопрос нет. Разговорчивость может служить проявлением различных черт: самоуверенности, желания порисоваться, самовлюбленности, эгоцентризма, в тоже время разговорчивость может быть также проявлением внимательности к людям, отзывчивости, желания быть приятным в обществе. Точно также и болтливость может быть связана с различными чертами характера человека. Она может объясняться неумением сдерживать себя, чрезмерной и не совсем разумной откровенностью, желанием произвести впечатление живого, приятного в обществе человека.

Разнообразны (и ни чуть не менее!) и причины молчаливости, неразговорчивости. Молчаливость может объясняться высоким чувством ответственности за свои слова, следованием пословице «Слово – серебро, молчание – золото», а также элементарной хитростью, желанием скрывать свои мысли и чувства. В каких-то случаях молчаливость может объясняться замкнутостью, боязливостью, подозрительностью, не уверенностью в себе.

Так, молчаливость Собакевича – это молчаливость грубого человека, хозяина-кулака, а молчаливость Тентетникова, по выражению Гоголя, показывала «ржавый и дремлющий ход его мыслей». Молчаливость такого рода не имеет ничего общего со сдержанностью в поведении, критическим отношением к каждому своему слову – чертами, присущими культурным и волевым людям. Для силы характера человека, будет ли он молчаливым или разговорчивым, наиболее характерно чувство ответственности, побуждающее его тщательно взвешивать свои слова, не бросать их на ветер, учитывать их возможные последствия, контролировать речь, сообразуясь с местом, временем, компанией.

Разговорчивость обычно объединяют с многословием. Это не всегда верно. Бывают случаи, когда разговорчивый человек, т. е. любящий поговорить, лаконичен, а неразговорчивый, если ему приходится говорить, говорит пространно.

Во многих русских пословицах и поговорках многословная и безответственная, непродуманная речь порицается как свидетельство ограниченности, безответственности, а иногда даже порочности человека. Например: мелет день до вечера, а послушать нечего; язык болтает, а голова не знает; речист, да на руку нечист; язык мой – враг мой: прежде ума рыщет, беды ищет. Не обошла вниманием народная мудрость и хорошую, умную речь. В пословицах и поговорках она положительно характеризует человека: что слово молвит, то рублем подарит; с тобой разговориться, что меду напиться.

Замечено, что у некоторых людей характерный для них стиль речи сохраняется всегда, другие меняют его в зависимости от собеседника. Уже упоминавшийся в этой главе Чичиков говорил с разными помещиками различно, стараясь приноровиться к их характеру и произвести на них наиболее приятное впечатление.

Известно, что у некоторых людей содержание их речи расходится с их действиями. Например, такие люди много говорят о труде, а сами мало работают, или говорят о необходимости силы воли, проявляя в жизни слабоволие.

Неискренность речи часто свидетельствует о двоедушии, притворстве, хитрости, желании ввести в заблуждение. Обычно люди не любят пустозвонов, с презрением относятся к людям, которые много говорят и мало делают.

Вообще говоря, речь человека очень часто способна рассказать о нем значительно больше, чем хотелось бы. Например, характер проявляется даже в содержании речи: тематике, сюжете, приводимых фактах, акцентах, выводах. Недаром говорит русская поговорка: «У кого что болит, тот про то и говорит». Действительно, содержание разговора обычно показывает основной интерес человека, направленность его мышления. Однако, человек в своей речи может приспособляться к интересам собеседника или слушателя, если полностью завладел инициативой и не дает собеседнику вставить хотя бы слово.

Да, люди в разной степени считаются с интересами собеседника. Одни предпочитают говорить только о себе и своих делах, другие, наоборот, в беседе стараются, возможно, более удовлетворять интересы собеседника, т. е. вести разговор на темы, которые привлекают его.

Некоторые люди сознательно не касаются в разговоре волнующих их тем. Такое поведение объясняется разными причинами. В одних случаях они бережно относятся к своим лучшим чувствам и намерениям, долго их вынашивают в себе, прежде чем сказать о них кому-либо. В других случаях человек стыдится своих недостатков или дурных поступков и старается о них не говорить. Наконец, бывает и так, что временное психическое состояние, вызванное стрессовой ситуацией, отвлекает человека от тех тем, интерес к которым его как раз и характеризует.

Особое значение для проявления характера в речи имеют суждения, но не об общих вопросах, а о более мелких. Более всего человек характеризует себя самого суждениями об отдельных фактах. Действительно, как в деятельности, так и в речи характер человека обычно обнаруживается лучше всего тогда, когда проявляется в конкретном, поскольку, говоря об абстрактном, человек нередко повторяет общее мнение, к которому он просто присоединяется. Несомненно, характеризует человека стиль его речи. Стиль речи человека свидетельствует о его общей эмоциональности, а также о содержании господствующих эмоций.

За иллюстрацией сказанного опять обратимся к литературе. Фурманов такими словами характеризует речь Чапаева: «Его речь густо насыщена была искренностью, энергией, чистотой и какой-то наивной, почти детской правдивостью…». И в другом месте: «Это – страстная, откровенная исповедь благородного человека, это – клич бойца, оскорбленного и протестующего, это – яркий и убеждающий призыв, а если хотите, и приказание; во имя правды он мог и умел не только звать, но и приказывать!»

Нечто новое в стиль устной речи вносит вокальная мимика, которая также имеет характерологическое значение. Одни люди говорят однотонно, как бы на одной ноте, а другие – часто меняют интонации. Одни любят делать более или менее выразительные паузы, другие избегают пауз; у одних в речи много театральности, у других интонации отличаются простотой и естественностью. Не лишены значения и такие внешние особенности речи, как плавность, ритмичность, высокий или низкий тон, торопливость или медлительность.

При работе над сценическим образом актеры тщательно вырабатывают характеризующие этот образ речевые интонации. Делается это не случайно. О чем ярко свидетельствует такой пример. На репетиции пьесы «Вишневый сад» после третьего акта Чехов сказал актеру, игравшему роль Лопахина: «Послушайте, Лопахин не кричит. Он богатый, а богатые никогда не кричат». В данном случае Чехов имел в виду спокойствие и самоуверенность Лопахина.

Любопытно, оказывается в свое время делались даже попытки определять черты характера по голосу и внешним особенностям речи человека. В ряде исследований результаты проведенных экспериментов были положительные. Оказалось, что по голосу (тембру, интонациям и т. п.) можно в некоторой мере судить о характере человека. Некоторые специалисты на основании исследований пришли к выводу, что по голосу можно судить о том, к какому из типов направленности принадлежит человек: теоретическому, экономическому, эстетическому, социальному, политическому или религиозному.

Разумеется, были исследования, давшие отрицательные результаты. Ряд специалистов на основании своих экспериментов утверждают, что нет такой черты личности, которую можно было бы определить по голосу.

Не будем вникать в суть исследований и способы их проведения. Как это бывает у ученых, экспериментальные исследования весьма различны по методике, составу испытуемых, а также по исходным теоретическим позициям. Кроме того, индикаторами черт характера в опытах были субъективные оценки. Гадающий опирается не на опыты экспериментаторов, а на свой собственный опыт. А на основании жизненных наблюдений можно сделать общий вывод, что при суждении о характере человека можно и нужно использовать и внешнюю форму речи. Мы это и делаем, причем всегда, хотя и не отдаем себе в том отчета.

Проявления характера в речи многозначны. Неправильно было бы судить о характере человека по каким-либо отдельным сторонам его речи, всякий раз надо иметь в виду разнообразные стороны речи и рассматривать их не изолированно, а в связи с другими проявлениями характера.

Сравнивая по содержанию, форме и интонациям разговор собеседников, можно подметить их характерологические различия. Проводился довольно простой эксперимент: записывались разговоры студентов. Затем на основании прослушивания магнитофонных записей диалога студентов абсолютно посторонние лица высказывали суждения о чертах характера этих собеседников, их суждения оказались довольно точными. Одному правильно приписали скромность и нерешительность, другому самомнение, желание превосходить своего товарища и т. д.

Гадающему надо иметь в виду, что один и тот же человек может по-разному проявлять себя в беседе с разными людьми. Не всегда собеседник в диалоге искренен, большое значение имеет также тема разговора.

Характер проявляется не только во внешней, но и во внутренней речи. Человек может пережить сильный стресс, причина которого остается известной только ему одному. Волнение выражается во внутренней речи, часто принимающей форму внутреннего монолога. В жизни мы не можем быть слушателями этих монологов, но какие-то отдельные фразы могут все-таки прозвучать, когда человек либо теряет контроль над собой и начинает говорить вслух, либо отвечает собеседнику как бы невпопад. Эти моменты также способны рассказать о человеке многое.

Речь человека может быть искренней и деланной. Искренностью и непосредственностью отличается обычно речь детей. Искренней бывает речь человека, желающего выразить задушевные переживания, которые переполняют его и требуют выхода вовне. Искренность речи говорит о прямоте человека, общительности, сердечности.

Деланность, или искусственность, речи может объясняться угодливостью человека, желанием понравиться собеседнику. В других случаях она обозначает, что между собеседниками нет близких, сердечных отношений, в силу чего они ограничиваются пустыми, казенными словами. Наконец, искусственность речи иногда объясняется желанием щегольнуть изысканными выражениями.

Надо заметить, что в последние годы, которые, по мнению многих, характеризуются падением нравов, деланность речи наблюдается чрезвычайно часто. Один молодой педагог привел случай, когда он, по его выражению, «не разобрался в правдивости речи» одной ученицы. Ее речь была вкрадчивая, подчеркнуто любезная. Педагог счел эту речь показателем не только высокого уровня культуры ученицы, но и ее «уважительного» отношения к педагогу. Как впоследствии выяснилось, ученица, очень хитрая и склонная к льстивости, для достижения своих интересов, внутренне не разделяла ни содержания, ни формы своей речи. Ей просто хотелось угодить педагогу, произвести на него хорошее впечатление. Этот пример по нынешним меркам можно назвать почти невинным: желание «произвести на него хорошее впечатление» не такое уж грешное дело, творят и не такое. Но не о том речь. Гадающий должен видеть и чувствовать значительно глубже.

Характеризует человека даже предпочтение, которое он отдает выражению своих мыслей устно или письменно. Предпочтение устной речи наблюдается у людей общительных, живых, нередко обладающих сангвиническим темпераментом. К письменной речи более склонны люди, сосредоточенные в себе, стеснительные и застенчивые.

Предпочтения устной пли письменной речи могут объясняться разными причинами, и в первую очередь наличием или отсутствием должного навыка, потому показательность такого предпочтения становится несомненной лишь при сопоставлении с другими наблюдениями.

Источников, рассказывающих о человеке, чрезвычайно много. Например, в кабинете терапевта нас просят открыть рот, высунуть язык, пристально рассматривают глаза, нас ощупывают, прослушивают и пр. Наверное, многие из нас очень удивились бы, узнав, как много информации о нас и состоянии нашего здоровья получает врач за время этих невинных осматриваний и ощупываний.

Да и мы не лыком шиты. Например, заметив желтые пальцы мужчины, безошибочно определяем, что он курит сигареты без фильтра. Возможно, курение отразилось и на его лице, на состоянии здоровья, что можно предположить с высокой степенью вероятности.

К источникам познания человека относятся и письменные или печатные документы. Например, можно очень много узнать, используя биографии людей и, конечно, художественные произведения.

Источников такого рода довольно много, но мы упомянем только тех из них, которые пользуются более широким распространением, опуская исторические, юридические и медицинские материалы, также содержащие немало данных для познания человека, его качеств, способностей и наклонностей.

Для понимания многих сторон личности большое значение имеют письма, в которых зачастую очень много искренности и непосредственности. Чаще всего в письмах отражено отношение к другому человеку. А переписка одного и того же человека с разными лицами позволяет уяснить многие черты его характера, так как личность адресата также влияет на раскрытие личности этого человека.

Во многих случаях переписка является ценнейшим литературно-историческим и психологическим документом. До последнего времени публиковались почти исключительно письма выдающихся людей, что вполне понятно, так как к таким людям всегда проявляется наибольший интерес. Но только ли о них рассказывают их письма? Нет, конечно. Скажем, письма Чехова дают богатейший материал не только для понимания его как личности и его литературной деятельности, но и литературного творчества вообще.

Переписка людей гадающему может дать многое. Возникает вопрос: где и как гадалка может познакомиться с перепиской ее клиентов? Ответ на него намного проще, чем это кажется. Очень часто, как показывает опыт, клиентки-женщины приносят письма, которые сами пишут и которые получают, так как, интерес к их адресатам заставил их придти к гадалке за помощью. Да, такая переписка в силу ее интимности редко попадает в руки ученых мужей, но гадалке она дает возможность использовать эти важные информационные документы в процессе гадания, проявляя к их авторам и адресатам всю необходимую тактичность и уважение.

В качестве примера возьмем переписку двух подруг-студенток. Вот две выдержки. Оля: «Ой! Все рассказывать – ты нахохочешься. Игорь, оказывается, футбольный болельщик. Это тот Игорь, которого мы называли профессором, «не от мира сего». Кстати, я с ним опять не разговариваю. Меня бесят его колкости. Подумаешь – незаменимый друг! Мне и без него есть с кем поболтать, например с Костей – он живее и проще».

Оля, автор этого письма, пользуется репутацией девушки очень эмоциональной, несколько резкой, вспыльчивой, недостаточно вдумчивой. Любопытно, что эти несколько коротких фраз из ее письма создают в воображении именно такой тип.

Ответ подруги: «Игорь – натура противоречивая. Студент он выдающийся, но, сколько я ни ломаю голову, понять до конца не могу. Для тебя – он эпизод, для меня…»

Опять же всего несколько фраз, но в этом письме отчетливо просматривается совсем другой характер, которому свойственны аналитичность, вдумчивость, принципиальность.

В одних письмах больше описаний, повествований о фактах и событиях, другие отличаются лиричностью, сосредоточенностью на переживаниях. Сам характер писем очень показателен для автора.

Письма – субъективный материал, поэтому при их использовании очень важно знать, какими условиями вызвана переписка, каковы отношения между авторами. При этом надо иметь в виду, что ценность (информативность) письма зависит от того, насколько он правдив и искренен, хотя даже неискренность и лживость в письмах может дать богатую пищу для размышлений.

В письмах нередко содержатся данные о других людях, помимо тех, между которыми происходит переписка. Она также говорит о пишущем очень много.

Очень важным источником для изучения человеческих отношений являются дневники. Они попадают к гадалкам тем же путем, что и письма. Многие факты из жизни и показательные реакции человека ускользают от взоров других людей, но хорошо известны только этому человеку. Дневник дает ценный материал для суждения о формировании отношений, характере и о том, как человек понимает и оценивает самого себя.

Дневники бывают разные.

Есть дневники-летописи, в которых личная жизнь автора находится как бы в стороне, хотя, конечно, не оставлена без внимания. Есть дневники более личные, часто интимные.

При использовании дневника клиента или другого человека, которым клиент интересуется, необходимо заострить внимание на фактах, людях, описаниях, переживаниях. Важно выяснить, насколько человек искренен? О каких сторонах своей жизни или о каких чертах характера избегает говорить?

О самом себе авторы дневников часто судят пристрастно, маскируя теневые стороны своей личности. Дневники, как и другие источники, оцениваются по фактическому материалу, который в себе содержат.

Большинство дневников отличается следующими чертами: стремлением авторов определить свое место в коллективе, в котором пребывают, оценить себя с точки зрения этого коллектива или группы; фактической информативностью, но иногда и довольно пространными отчетами о переживаниях; большой самокритичностью.

Дневники, конечно, более обстоятельный и разносторонний источник для изучения человека, чем письма.

Нельзя не упомянуть мемуарную литературу, в которой автор описывает события прошлого, свидетелем которых он был. Это часто огромный и весьма разнообразный по своему содержанию материал. Одни мемуары охватывают большой период жизни и содержат информацию о многих событиях и встречах со многими людьми. Другие мемуары ограничены узким периодом времени.

Мемуары различаются и в зависимости от того, какое место занимают в них личная жизнь автора и события общественной жизни, жизнь других людей.

Ценность мемуаров зависит, прежде всего, от достоверности сообщаемого в них материала и от объективности автора. Надо заметить, что даже в лучших мемуарах встречаются фактические ошибки.

Некоторая субъективность, связанная с живым, непосредственным отношением автора к изображаемым событиям, есть в каждых мемуарах. С исторической точки зрения важно, конечно, чтобы не извращались реальные факты и можно было отличить факты от их интерпретации. Гадающему, который знакомится с конкретной судьбой или просто изучает психологию и жизненные перипетии, даже искажения действительности расскажут о человеке многое.

Мемуарные данные – это свидетельские показания, они могут иметь различную степень убедительности. Многое в воспоминаниях воспроизводится по памяти.

Воспоминания детства отличаются яркостью, но время берет свое: под ретроспективным взглядом многое из детства меняет свои очертания, нередко плохое забывается, а хорошее преувеличивается.

В довольно обширных, но содержательных мемуарах С. Ю. Витте, по мнению многих специалистов, односторонне и пристрастно описан царь Александр III. Эта односторонность имеет объяснение: автор как бы благодарил царя за то благоволение, которое было оказано ему.

Не случайно в разных мемуарах характеристики одних и тех же лиц не всегда совпадают. Объясняется это или различием ситуаций и периодов жизни, в которые авторы встречались с описываемыми ими людьми, или, что наблюдается чаще, личными отношениями авторов к этим лицам.

Большое значение имеет продолжительность общения, а также характер отношений мемуариста с тем лицом, о котором пишутся воспоминания.

Объективность материала, даваемого в мемуарах, очень важна. Хорошо, если в них содержатся точно запротоколированные факты, хотя трудно излагать факты, не выражая к ним своего отношения, без интерпретации.

В тоже время, безучастность автора к изображаемым в мемуарах лицам может свидетельствовать о его беспринципности и поверхностности. Встречаются так называемые «сенсационные» мемуары об известных людях. В такого рода литературе авторы стремятся проникнуть в интимную жизнь личности, придать гласности нечто скандальное, а в ряде случаев просто ставится задача очернить пользующегося уважением человека. И в обычной мемуарной литературе авторы не уклоняются от упоминания мелких слабостей людей, но делается это для большей достоверности, реалистичности характера, без смакования деталей, да и говорится об этих слабостях лишь тогда, когда они имеют более или менее серьезное значение для характеристики изображаемого человека.

Важным источником познания человека служат также биографии. В биографиях всегда содержится убедительный фактический материал, позволяющий судить о характере данного человека, об условиях, в которых он формировался. В биографии человек рассматривается на фоне жизни сверстников, страны, в разных жизненных ситуациях, что позволяет многое понять и осмыслить.

Много ценного материала дают историки, когда они пишут «портреты» исторических деятелей.

Любопытны биографии отдельных людей, написанные с достаточно подробным изложением условий, в которых формировалась данная личность. Нередко в таких биографиях раскрывается психология знаменитой личности, дается его характеристика. В них интерес представляет не только психологический анализ личности, но и в большей мере приводимые конкретные документальные данные, которые можно использовать как материал для более глубокого понимания психологии человека.

Изучение биографий знаменитых людей имеет ряд преимуществ. Жизненный путь неординарной личности наиболее полно документирован. Так как все подобные личности были в своей области одаренными, то изучение их биографий с психологической точки зрения очень важно для решения сложной проблемы соотношения характера и развития того или иного таланта. Кстати, под талантом в данном случае надо понимать не только одаренность в области науки, искусства, спорта и т. д., но и талант в области прорицания, предсказания будущего, элементарного гадания на картах. Здесь тоже нужен талант, что ни сколько не умаляет значения систематической работы гадающего над его развитием.

Однако не надо думать, что изучение жизнеописания человека можно ограничить только биографиями замечательных людей, составляющими содержание нередко нескольких книг. Биография каждого человека интересна, так как он имеет свои особенности, свои достоинства и недостатки. Бывает так, что у простого человека оказывается больше чуткости и душевной теплоты, чем, например, у знаменитости, деятеля науки или эстрадного кумира.

При анализе биографий главное понять внутреннюю логику характера, мотивы поступков, внешние влияния, прочувствовать фон, на котором развивались сознание и деятельность данного человека, и то, как этот фон воздействовал на его характер и принятие тех или других решений.

Только в ранней молодости человек думает, что он абсолютно не такой, как все. На самом деле каждым человек движет определенный круг интересов, этот круг, каким бы большим он ни был, все-таки ограничен. Скажем, у женщины относительно супружества есть только две альтернативы: выходить замуж или не выходить. И все. Молодой человек может учиться, работать или совмещать первое и второе. И опять же – других вариантов нет. И во всех случаях человек делает выбор между возможными вариантами или альтернативами. Иное дело, в какой мере он делает этот выбор самостоятельно. Возможно, он даже и не выбирает, а кто-то другой выбирает за него, либо жизненные обстоятельства толкают его на вполне конкретный шаг, исключая другие варианты.

Сказанное – общая схема. Есть и нюансы. Скажем, человек не подчиняется обстоятельствам или внешнему давлению, преодолевает их и меняет судьбу. Каждый человек способен на такое? Очевидно, нет. Так что как бы карта не ложилась, если у человека отсутствует воля, он не проявит достаточно сил для изменения судьбы.

Именно в этом отношении и полезно изучение письменных и устных биографий. Гадающий при этом как бы пропитывается логикой жизни, неизбежными закономерностями развития судеб.

Можно ставить разные вопросы: в чем, например, состоят стержневые черты этого человека и каковы особенности его воли? Когда эти стержневые черты и под действием каких причин приобрели определенность и устойчивость или видоизменились?

При изучении характера могут быть использованы также биографические романы, в которых обычно присутствуют некоторые отклонения от действительности, например введение вымышленных действующих лиц, выделение у персонажей отдельных черт характера или, наоборот, их маскирование.

В качестве примеров можно назвать романы А. Толстого «Петр I», В. Шишкова «Емельян Пугачев», Ю. Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара», «Кюхля», С. Голубова «Багратион».

Дневники, письма, мемуары – источники, в которых много автобиографического материала, но их нельзя назвать автобиографиями в полном смысле слова, понимая автобиографию как рассказ человека о прожитой им жизни. Обычно автобиографии захватывают не всю жизнь, последний ее период в нее не входит, но есть автобиографии, ограниченные сравнительно узким периодом жизни. Например, математик Софья Ковалевская написала «Воспоминания детства», в которых описан только ранний этап ее жизни. Многие политические деятели, театральные и композиторы, художники, ученые, спортсмены оставили потомкам свои автобиографии.

Одни писали автобиографии для того чтобы обрисовать свою жизнь на фоне общественных движений современной им эпохи, раскрыть историю и цель своего творчества («Моя жизнь в искусстве» К. С. Станиславского; «Летопись моей музыкальной жизни» Н. А. Римского-Корсакова), другие имели намерение охарактеризовать свою личность («Исповедь» Руссо и «Исповедь» Л. Толстого).

Чаще всего автобиографии пишут в пожилом возрасте, на склоне лет, когда человеку хочется подвести некоторые итоги своей жизни и сделать их предметом гласности.

Автобиография имеет некоторые преимущества перед биографией. Автобиография часто содержит в себе факты, которые биографу недоступны, и, кроме того, показывает отношение автора к предметам и явлениям действительности, к самому себе и своим современникам. Нередко автобиографии страдают подчеркнутой субъективностью, фактический материал подбирается односторонне, приобретает оттенок чрезмерного самобичевания или, наоборот, самовосхваления.

Особое место занимают автобиографические романы, в которых автор изображает под какой-либо вымышленной фамилией самого себя. Форма романа с его фабулой, развитием действия вокруг одной или нескольких сюжетных линий, с акцентированием в некоторых случаях внимания на темы любви, конечно, влияет на выбор автобиографического материала, а также на его освещение. Преимущество в данном случае заключается в том, что автор имеет возможность более объективно посмотреть на себя. К таким произведениям относятся «Детство», «Отрочество» и «Юность» Л. Н. Толстого, «История моего современника» В. Г. Короленко, «Детство Никиты» А. Н. Толстого и др.

В этой главе мы часто обращаемся к примерам из литературы, так как литературно-художественные произведения дают очень много для изучения человека. Не случайно Горький определял литературу как «человековедение».

Может возникнуть сомнение в целесообразности использования литературных образов, в которых чаще всего представлены не существовавшие в действительности люди. Дело в том, что литературные характеры в их индивидуальных чертах являются отражением действительности, хотя личность писателя с его мировоззрением, интересами и образованием накладывает определенный отпечаток на создаваемые им образы.

Создавая художественный образ, писатель наблюдает, анализирует, беседует, экспериментирует. Особенности таланта литератора и условия художественного творчества позволяют ему тоньше, глубже видеть характеры и ярче их изображать, чем это делают другие люди. В этом, кстати, заключается о некоторая близость дарования писателя и человека занятого предсказанием судеб. Гадающий также видит в жизни и людях значительно больше, чем это открыто остальным.

Художественные образы у писателей – результат тщательных, тонких наблюдений. «Я не знаю, – говорил Тургенев, – как объяснить вам самый процесс развития характеров в моем уме. Всякая написанная мной строчка вдохновлена чем-либо или случившимся лично со мной или же тем, что я наблюдал. Я не копирую действительные эпизоды или живые личности, но эти сцены и личности дают мне сырой материал для художественных построений».

И. А. Гончаров считал невозможным создать художественный характер без наблюдений и самонаблюдений. «То, что не выросло и не созрело во мне самом, чего я не видел, не наблюдал, чем не жил – то недоступно моему перу! У меня есть… свой мир наблюдений, впечатлений и воспоминаний, – и я писал только то, что переживал, что мыслил, чувствовал, что любил, что близко видел и знал, – словом, писал и свою жизнь и то, что к ней прирастало».

Для написания «Фомы Гордеева» Горькому потребовалось наблюдать не один десяток купеческих сыновей, не удовлетворенных жизнью своих отцов.

Наблюдательность писателя проявляется в том, что он замечает многое скрытое, находит показательные, значимые детали, он мыслит образами, и потому изображаемые им характеры так жизненны и конкретны.

Возьмем одну характеристику у Чехова из рассказа «Супруга», сделанную на основании фотографии: «Это была семейная группа: тесть, теща, его жена Ольга Дмитриевна, когда ей было двадцать лет, и он сам в качестве молодого, счастливого мужа. Тесть, бритый, пухлый, водяночный тайный советник, хитрый и жадный до денег, теща – полная дама с мелкими и хищными чертами, как у хорька, безумно любящая свою дочь и во всем помогающая ей; если бы дочь душила человека, то мать не сказала бы ей ни слова и только заслонила бы ее своим подолом. У Ольги Дмитриевны тоже мелкие и хищные черты лица, но более выразительные и смелые, чем у матери; это уже не хорек, а зверь покрупнее».

Так, вместе с героем своего рассказа, глядя на фотографию, где снята семейная группа, Чехов буквально несколькими штрихами дал законченные образы. Мы уже представляем этих людей и знаем, чего от них можно ожидать. Немногих черт, обрисованных писателем, оказалось достаточно, чтобы представить сущность характеров изображенных на фотографии людей.

Несмотря на известную субъективность художественных образов, они могут иногда объяснить характеры лучше, чем жизненные наблюдения.

А. М. Горький писал: «Мой дед был жесток и скуп, но я не видел, не понимал его так хорошо, как увидел и понял, прочитав роман Бальзака «Евгения Гранде». Отец Евгении, старик Гранде, тоже скуп, жесток и вообще похож на деда моего, но он – глупее и не так интересен, как мой дед. От сравнения с французом русский старик, не любимый мною, выиграл… Книга обладает способностью досказывать мне о человеке то, что я не вижу, не знаю в нем». Вымышленный художественный характер, да еще взятый из другой эпохи и совершенно из другой среды, своей выпуклостью, подчеркиванием типических черт помог Горькому лучше понять и оценить характер живой, конкретной личности деда, с которым Горький жил и которого он должен был хорошо знать.

Писатель сам создает сюжет и героев своих произведений, и это дает ему возможность подчеркнуть те или иные черты характеров своих героев. Несомненно, что самым важным для показа характера является развертывание событий. Горький под сюжетом понимал именно «связи, противоречия, симпатии, антипатии и вообще взаимоотношения людей – историю роста и организации того или иного характера, типа».

Писатель-художник, в совершенстве владеющий выразительными средствами языка, умеет в краткой характеристике, иногда в нескольких словах обрисовать психический облик своего героя.

Поэтический язык является богатейшим средством для выражения черт характеров героев художественных произведений.

Возьмем для примера несколько эпитетов как художественных определений характера у А. С. Пушкина:

Один – Рогдай, воитель славный,
Мечом раздвинувший пределы
Богатых киевских полей;
Другой – Фарлаф, крикун надменный,
В пирах никем не побежденный,
Но воин скромный средь мечей;
Последний, полный страстной думы,
Младой хазарский хан Ратмир.

В уста Воротынского в трагедии «Борис Годунов» А. С. Пушкин вложил исчерпывающее определение характера Шуйского, данное буквально в двух словах: «лукавый царедворец».

Еще одна не менее выразительная цитата из произведения А. С. Пушкина:

Кто скажет, чтоб Сальери гордый был
Когда-нибудь завистником презренным,
Змеей, людьми растоптанною, вживе
Песок и пыль грызущею бессильно?

Гордый Сальери, обуреваемый завистью, сравнивается с бессильной в своей злобе змеей.

Яркие, монументальные характеры, словно воплощенные в живых людях идеи, есть во многих произведениях мировой литературы.

Характеры изображаются во всех видах и жанрах литературно-художественного творчества, они широко представлены в эпосе. В романах обычно дается многосторонняя и динамическая характеристика персонажа, с которым читатель знакомится как с достаточно продолжительной жизненной историей, где он проявляет себя в разных ситуациях, входит в отношения со многими людьми. Примерно также раскрываются характеры, хотя и менее полно, в некоторых повестях, как, например «Капитанская дочка» Пушкина или «Тарас Бульба» Н. В. Гоголя.

В рассказах писатель ограничивается одним или небольшим числом эпизодов, которые имеют разное значение в зависимости от замысла автора. Часто в них, как, например, во многих чеховских рассказах, ярко раскрывается психическое состояние персонажа, но типичность, а тем самым характерологическая значимость этого состояния для героя остается неизвестной. Например, в маленьком рассказе «Не в духе» А. П. Чехов показывает, как вызванное сравнительно ничтожной причиной дурное настроение может овладеть человеком и омрачить восприятие окружающей действительности и отношение к близким людям. Читатель может лишь предполагать, что становой, который был не в духе, – человек вообще не владеющий своим настроением, но доказательств этому в рассказе нет.

Рассказы ограничены масштабом повествования, однако большие писатели могут и в масштабе рассказа или новеллы дать глубокие художественные характеры.

Драма – также богатый источник для изучения характеров, так как в ней показаны волевые усилия в борьбе. Борьба драматического героя имеет самые разнообразные цели и формы. Она может быть борьбой внутренних противоречий, но всегда борьбой его за преодоление внешних препятствий. Часто борьба является показателем роста личности, когда она, овладевая более высокими формами деятельности, поднимается на более высокую ступень в своем общественном развитии.

Для изображения характеров большой простор дает любая драматическая форма, в том числе и комедия. Достаточно указать на типические характеры в комедиях Мольера («Тартюф», «Мнимый больной», «Скупой», «Мещанин во дворянстве» и др.). В комедиях А. П. Чехова трагические элементы переплетаются с комическими, и это создает особую живость и многосторонность изображаемых в них характеров.

Вне всякого сомнения, художественная литература – важный источник для познания характера, накопления знаний о человеке и углубления этих знаний. Хотя, заметим, не следует отождествлять художественные литературные характеры с жизненными. Образы художественной литературы помогают познанию жизни, человеческих характеров, но в то же время они сами подлежат проверке жизнью, которая никогда не должна оставаться на втором плане. Ни в коем случае нельзя использовать литературные образы в качестве образцов, под которые гадающий вольно или невольно будет подгонять судьбу пришедшего к нему клиента с извечным вопросом: «Что меня ждет впереди?»

Распространено множество историй, сюжет которых сводится к следующему: видя ухудшение своего состояния, отчаявшийся больной теряет веру в медицину и обращается к тем, кого в недавнем прошлом называли шарлатанами. И тут происходит чудо: «шарлатан» внимательно всматривается в глаза больному и ставится диагноз, который впоследствии полностью оправдывается и больной выздоравливает. В этом сюжете все правда, хотя материалистам это не нравится, и они, когда опровергнуть очевидное невозможно, говорят, что такой благополучный исход бывает лишь один раз на тысячу.

Популярный американский писатель Стивен Кинг в книге «Мертвая зона» описывает экстрасенсорные способности человека и высказывает предположение, что эти способности являются отражением очень новой или очень старой способности человеческого мозга. Вероятнее выглядит вторая гипотеза, в которой речь идет о некоторых проявлениях эволюционных атавизмов, т. е. часто неосознанных, свойственных животным предкам человека формах связи с внешним миром.

К счастью, медицина выходит из того периода, когда отказ от дедовских методов оборачивался реальными потерями в практической деятельности. Не все можно адекватно заменить приобретениями научного поиска, да и в высшей степени глупо отказываться от испытанной и проверенной многовековым опытом практики поколений. Медицина уже не только разоблачает знахарей, но и применяет многие «чудеса» этих самых знахарей. Один из примеров – иридодиагностика, т. е. выявление болезней человека по структуре и цветовым характеристикам радужки глаза (ириса). В 90-х гг. прошлого века книга «Основы иридодиагностики» объясняла возможности ранее загадочных способностей некоторых знахарей-экстрасенсов ставить диагноз состояния и болезней человека буквально с первого взгляда. Для этого знахарю надо было только всмотреться в глаза человека, поверившего в него.

Один из основателей иридодиагностики венгерский врач Пикцели сделал открытие, суть которого заключается в том, что каждому участку организма человека соответствует определенный сегмент в радужной оболочке глаза. В 1866 г. Пикцели создал схему проекционных зон радужки, а шведский исследователь диагностики Н. Лилжегист издал двухтомный труд «Диагноз по глазу» (1897). Затем долгое время наиболее авторитетным исследованием в этой области считался труд В. Иенсена «Наука и практика иридодиагностики», претерпевший ряд переизданий в Калифорнии.

Реальная возможность определения диагноза общего состояния и многих заболеваний, глядя в глаза пациента, стала считаться вполне доказанной.

Исследователи-иридологи установили, например, что, чем плотнее структура радиальных линий в радужке глаза, тем здоровее и крепче организм человека. Плотная структура радужки свидетельствует о том, что организм имеет хороший жизненный тонус и достаточно высокие адаптационные резервы. Наоборот, рыхлая структура радужки свидетельствует об общей низкой сопротивляемости организма и слабой способности тканей к регенерации. Научно установлено, что тип строения радужки передается по наследству, причем каждый родитель передает ребенку структуру периферической части (цилиарного пояса) либо внутренней (зрачкового пояса).

Как осуществляется связь между организмом и радужной оболочки глаза? Механизм отражения заболеваний на форме и структуре радужной оболочки глаза объясняется тем, что патологический очаг во внутренних органах человека порождает усиленный поток импульсов, бомбардирующих и изменяющих определенный сегмент радужной оболочки.

По возникающим изменениям радужки можно судить о характере заболевания. Особенно информативной иридологи считают величину пигментной бахромки. Если считать эту величину у практически здоровых людей равной единице, то у больных хроническим холециститом она уменьшается до 0,7, лейкозом – 0,6, раком желудка – 0,2.

Наиболее сильно проявляются заболевания с острым болевым синдромом. Так, вероятность появления пигментных пятен на радужке при стенокардии, язвенной болезни желудка, панкреатите составляет 0,7–0,95. Светлое «кольцо натрия» на радужке считается провозвестником затвердения кровеносных сосудов задолго до того, как удается обнаружить клинические симптомы возникновения хрупкости сосудов обычными методами.

Эта быстрая диагностика «с глазу на глаз» с пациентом была известна и широко использовалась жрецами еще во времена фараона Тутанхамона.

Что важно здесь отметить, иридология на так называемом знахарском уровне возникла как метод наблюдения людей и животных. И позже, когда за дело взялись ученые, важнейшую роль сыграло наблюдение. Вот что рассказал, например, Пикцели. По его словам, он сделал для себя открытие, увидев появившуюся вертикальную линию на радужной оболочке совы, когда у той была сломана лапа.

Итак, радужка глаза – зеркало состояния организма и человека, и животного. Если учесть, что люди и животные при всякой встрече, прежде всего, внимательно смотрят в глаза друг другу, то станет ясно, что глаза – важнейшее средство передачи и приема информации. Это относится к разным ситуациям, начиная от выбора партнера для брака и производства генетически здорового потомства и кончая совместным формированием прогноза изменения условий жизни.

Особое место занимает графология – наука, которая изучает характер по особенностям индивидуального почерка. Есть и другое определение: графология – искусство познавать и предсказывать характер человека по его почерку.

Начало графологии восходит к 20-м гг. XVII в. Тогда она получила большое распространение в западноевропейских странах. Одни графологи считали показательным для характера только начертание букв. Другие исходили из более широкого рассмотрения почерка, учитывая при этом целый ряд показателей: форму буквы, связь между буквами, ширину строки, ровность букв в строке, направление линии в строке, колебания линии, пространство между буквами и словами, силу нажима и др. Этот последний подход к изучению характера по почерку (более комплексный и поэтому основательный) стал преобладающим.

Скажем прямо, что претензии графологов на познание характера по почерку неосновательны. Индивидуальный почерк приобретается в результате обучения, он может изменяться, во всяком случае, личность проявляется в нем ничтожно. Но что не удовлетворяет науку, может помогать гадающему. Отвергая претензии графологии на обладание истиной, не следует полностью отрицать возможность использования графологических показателей наряду с другими внешними проявлениями личности.

В свое время в США была сделана попытка создать серию испытаний воли и темперамента по особенностям письма. Так, «свобода от инерции» определялась процентным отношением между максимальным и нормальным (привычным) темпом. Считалось, что чем ниже этот процент, тем свобода от инерции больше. Пластичность определялась изменчивостью почерка, координация импульсов – скоростью письма в узком пространстве. К этим испытаниям тогда было сдержанное отношение, а в настоящее время, можно сказать, что они забыты. Это понятно. На основании проверки серия позволяла дать оценку только качеств темперамента человека. В то же время для изучения характера она практически ничего не давала.

То же самое относится и к почерку: несмотря на то, что в школе учат стандартному написанию букв и всех учеников заставляют писать их по определенному образцу, тем не менее, у каждого – своя собственная манера письма или отображения букв на бумаге.

А вообще первым, кто заинтересовался возможностью определения характера человека по почерку, был римский император Август. Первый из дошедших до нас графологических текстов датируется 1622 г. Его автор итальянец Камилло Бальдо. Позже было опубликовано еще несколько трудов на эту тему, все они носили явно ненаучный характер. Первый серьезный труд о графологии вышел в 1875 г. Это «Графологическая система», автором которой был француз Жан-Ипполит Мишон. Его сегодня считают основоположником графологии. Мишон первым создал нечто подобное на систему, которой впоследствии пользовались другие исследователи.

Слабым местом теории Мишона была попытка закрепить за каждым рукописным знаком свое собственное, строго фиксированное значение. Это была серьезная ошибка. Позднее графологи вынуждены были признать, что один и тот же характерный знак можно истолковывать разными способами, причем эти толкования во многом дополняют и видоизменяют смысл предыдущих и следующих знаков.

По мнению Мишона, почерк, наклон которого направо составляет 45° или 55°, принадлежит людям, не допускающим над собой никакого давления.

Почерк вертикальный (90°) принадлежит людям, которые умеют владеть собой, отличаются сдержанным поведением.

Почерк с наклоном влево до 125° характеризует умение человека в совершенстве владеть собой.

Если почерк испещрен петлями, полукругами, дугами, то это обозначает самонадеянность и беспечность.

Если буквы изолированы, это обозначает поэтическую натуру, полное отсутствие практичности.

Если буквы связаны – мы имеем дело с прозаической натурой, практичной до мозга костей.

Если буквы частично изолированы, а частично связаны – почерк выдает человека, демонстрирующего набор соответствующих наклонностей.

В 1909 г. в России была издана книга, содержавшая полные по тому времени сведения по хиромантии, физиогномике, графологии, астрологии, спиритизму, символикам цветов и растений, а также по гаданиям. На титульном листе указывалось, что это перевод с французского, хотя первоначальный текст был значительно расширен и дополнен русскими специалистами перечисленных дисциплин, так что ссылаться на какое-то конкретное имя автора возможности не было. Этот труд в части, касающейся графологии, представляет большой интерес. И дело не только в том, что материал не устарел, показателен подход авторов к теме. Наблюдения графологов подаются не как готовые формулы, авторы дают логическую цепочку размышлений, приводящих к этим формулам, так что читатель как бы сам участвует в графологических изысканиях.

Авторы отмечают, что настоящие специалисты, знатоки искусства графологии, действуют «по вдохновению». Этому искусству нельзя научиться. По этой причине графологию долго причисляли к числу так называемых оккультных наук.

Графологические признаки могут быть сгруппированы в несколько классов. Некоторые из них не имеют специального, чисто «графологического» характера, не представляют собой бессознательной передачи характера пишущего на бумаге, тем не менее, их нельзя назвать малозначащими. Речь идет о внешних деталях, как, например, качество бумаги, а также другие подробности. Например, вполне естественно, что скупец, чтобы израсходовать меньше бумаги, будет лепить букву к букве и сжимать строчки, человек добросовестный будет писать четко, соблюдать точки, запятые; и, наоборот, неряха не станет соблюдать этих подробностей – на его бумаге будут и чернильные, и жирные пятна, следы грязных пальцев. Все это не прямые признаки, не графологического свойства, но имеющие значение для определения характера пишущего.

Из сказанного видно, каким путем человек увековечивает сам себя на бумаге и какими признаками проявляется порядочность, которая на первый взгляд не бросается глаза и выражается четкостью почерка, отделением строчек, соблюдением знаков препинания, сообразованием объема письма с форматом бумаги и так далее.

Посмотрим, можно ли по почерку отличить образованного человека от необразованного. Представим себе, что перед нами два письма: одно, написанное газетным работником, другое – поденщиком. Оба автора живут трудами своих рук, оба прилежны, честны, расчетливы, здоровы, сильны. В детстве, быть может, они учились писать у одного и того же учителя, бессознательно стараясь подражать его почерку. Потом дороги их разошлись, и вот теперь различие почерков тотчас же бросается в глаза. Видно, что один из них пишет очень быстро, мало обращая внимания на форму, другой, напротив, медленно, с трудом выводит буквы, сосредоточив все свое внимание на движении кончика пера; почти рисует каждую букву и, чтобы написать строчку, нужно в десять раз больше времени, чем газетному работнику, рукописи которого ждет рассыльный из типографии. Кому приходится много и самостоятельно писать, тот пишет гораздо быстрее, чем тот, кто пишет редко. Вследствие недостатка упражнения, формы букв у второго резко отличаются от знаков первого. У литераторов приходится иногда догадываться, что означают некоторые знаки их рукописи: до того они пишут быстро; нужна опытность и привычка наборщиков для того, чтобы набрать оригинал. Напротив, фабричный, поденщик и т. п. обыкновенно пишет старательно и, несмотря на это, буквы у него выходят чаще неуклюжие, некрасивые, так как у него нет эстетического чутья, нет навыка писать, да и мысли складываются медленно, лениво. У литератора же, несмотря на спешность письма, буквы, хотя подчас и некрасивые, образуют одно гармоничное целое, благодаря легкости, быстроте и смелости, с которыми они написаны. Эти психологические свойства двух почерков зависят от образовательного уровня их авторов. Только человек, который постоянно и много пишет со школьной скамьи, может считаться действительно образованным. Плохо пишущие или вовсе не пишущие люди не могут считать себя образованными, какими бы богатейшими знаниями они ни обладали. Не умеющих писать следует считать необразованными, очень мало и мало пишущих – полуобразованными, много пишущих – образованными и высокообразованными.

После сказанного ясно, что по форме букв сразу можно отличить почерк необразованного человека от почерка образованного. Недостаточное упражнение в чтении и письме в детстве и отрочестве влияет на весь дальнейший ход развития человека, на возникновение у него эстетического чувства, на приобретение и расширение круга познаний, на способность самостоятельно мыслить и понимать метод мышления других людей. Словом, человеку с недостаточным образованием не достает главных факторов гармонического развития, а потому у него нет и данных для создания гармонических форм. Вот почему у необразованных людей буквы не удовлетворяют даже самым скромным требованиям эстетики, а подписи их снабжены обыкновенно уродливыми и совершенно излишними разводами и росчерками. Напротив, у великих ученых, мыслителей и деятелей подписи лишены всяких росчерков и поражают своей простотою и незатейливостью.

Есть еще несколько признаков, присущих безграмотным почеркам: некоторые буквы иногда превращаются в какой-то неразборчивый знак, видно, писавший забыл или не знал, какую фигуру тут следовало сделать пером; далее, орфографические ошибки (пропуск букв, неправильное удвоение гласных и согласных, замена заглавной буквы маленькой и наоборот) и т. д.

Все эти промахи указывают на недостаток образования. Правда, такие промахи встречаются и в почерках образованных людей, но тут они редкие исключения, случайные аномалии, там – характеристические признаки.

Перейдем теперь к сопоставлению почерков круглых и угловатых. Одни и те же буквы можно писать кругло и угловато. Если восходящая и нисходящая черты буквы вверху и внизу соединяются кривыми линиями, то почерк называется круглым; напротив, если черты везде пересекаются между собой под острыми углами, то почерк называется угловатым.

Кто привык в жизни смягчать противоречия, сглаживать контрасты, примирять врагов, идти на компромиссы, избегать перескакивать внезапно с одной мысли на другую, тот во всех своих произвольных движениях избегает угловатостей, внезапного перехода одного сокращения мышц к противоположному, от одного резкого жеста к другому. Напротив, кто любит обострять отношения, усиливать контрасты, науськивать друг на друга спорящих и прочее, тот отличается резкостью, угловатостью и противоположным направлением своих произвольных движений.

Это различие в характерах ни в одном произвольном движении не проявляется с такой отчетливостью, как в письме. Действительно, при письме кончик пера под влиянием сокращений мускулов руки и кисти должен весьма быстро и на незначительном пространстве переходить от одного движения к противоположному, и вот тут-то, при этих переходах, и можно видеть, как различно его производят люди с противоположными характерами.

Иногда пишущий заменяет чертой недописанное до половины слово: напишет, например, заглавную букву, еще две-три буквы, а затем ставит горизонтальную или волнообразную черту. Этот штрих обозначает хитрость: читающий сам должен догадаться, что хотел изобразить писавший, подобно тому, как слушатели должны сами понять, что думает оратор, когда он скрывает свои настоящие мысли, убеждения общими местами и ничего не значащими словоизвержениями.

Интерес представляет замечание, сделанное в книге: графология могла бы служить для обнаружения некоторых болезней, что как раз и делается в наши дни.

Современные графологи при определении характера личности учитывают много факторов: равномерность, нажим, плотность, округлость, беглость, величину, высоту и ширину букв и др.

Отметим некоторые параметры почерка, учитываемые как характерологические.

Почерк с крутым левым наклоном характеризует человека замкнутого, недоверчивого и неприступного. Мало отличается от него и человек, пишущий с меньшим, но также с левым наклоном.

Считается, что это личность отстраненная, сдержанная.

Человек, пишущий строго вертикально, признается умным и дисциплинированным.

Почерк с мягким правым наклоном выдает человека подвижного, чувствительного. Если буквы буквально ложатся на правый бок, мы имеем дело с личностью сверхэмоциональной, порывистой, страстной.

Приняты и определенные показатели округлости почерка. Выделяют равномерный, широкий, торопливый и крупный почерки. Равномерным считается такой, в котором буквы округлые, одинаковые по величине, расстояние между словами примерно одинаково. Такой почерк говорит о личности, обладающей сильной волей, в некоторых случаях этот почерк свидетельствует об упрямстве. Есть и противоположные свойства. Равномерный почерк указывает на нерешительность и капризность, в тоже время он может говорить об оригинальности человека.

Торопливый почерк – это тонкие, вытянутые буквы, слова с более сильным наклоном в конце. Такой почерк, по мнению специалистов, свидетельствует о напористости, инициативности и активности. Противоположные свойства – осторожность, нерешительность, вялость и основательность.

Широким считается почерк, когда расстояние между двумя рядом стоящими буквами больше самих букв или когда буква по ширине значительно больше, чем по высоте. Широкий почерк указывает на страстность и порывистость натуры, поверхностность. В противоположность этому почерку узкие буквы свидетельствуют о самоконтроле и концентрации.

Крупный почерк – маленькие буквы по величине больше 3 мм указывает на стремление личности к добродетели, на независимость, энтузиазм и чувство возвышенного. В противоположность этому почерку мелкий свидетельствует о зрелости, вдумчивости и осмотрительности, постоянстве и немногословности.

Графологи отмечают также, что почерк человека по мере развития личности (в школе, в период полового созревания, в зрелые годы, в старости почерк) существенно меняется. На почерк внутри каждого возрастного периода влияет, кроме того, болезнь, усталость, волнение и прочее, причем в такие моменты почерк может изменяться до неузнаваемости.

Совершенно естественно, что на почерк влияют также письменные принадлежности: какой ручкой, шариковой или чернильной, на какой бумаге человек пишет. Последние факторы существенно осложняют работу графологов.

Почерк не зависит от чисто физических движений руки, он формируется по одному шаблону. В некоторых странах Запада графологию изучают в университетах. В последние годы внимание к графологии повысилось, ее используют в своей деятельности практикующие психиатры, которые создали новое направление графологии – психографологию. Они по особенностям почерка пациенту ставят диагноз.

Появилась и графотерапия. Основополагающей идеей этого направления в медицине стало предположение о том, что человек может изменить собственную личность и судьбу. Для этого достаточно всего лишь… изменить почерк.

В гадании принята более упрощенная система предсказания характера человека по его почерку. Перечислим наиболее важные приметы.

Так, опрокинутый влево почерк означает упрямство, слабоволие, сдержанность, осторожность, нерешительность.

Аккуратные буквы указывают на нормальность личности.

Высокие буквы выдают аристократа.

Ветвистые буквы символизируют смелость.

Слитные буквы выдают мечтательность автора.

Крупный почерк характеризует откровенность.

Почерк с наклоном вправо выдает натуру увлекающуюся, человека с живым умом.

Угловатые буквы свидетельствую об эгоизме.

Закругленные буквы – доброта.

Сжатый почерк выдает скупость.

Твердый почерк говорит о силе воли, энергии.

Опускающиеся строчки говорят о пессимизме, недостатке энергии человека.

Поднимающиеся строчки говорят об энергии, силе воли, самолюбии, оптимизме.

Размашистый почерк – свидетельство расточительности.

Раздельные буквы – сама рассудительность.

Мелкий почерк – эгоизм, замкнутость.

Ровные буквы – спокойствие. Жирные буквы – порочность.

Тонкие буквы – научность.

Сплетенные буквы предполагают дипломатичность автора.

Четкие буквы – скептицизм.

Есть некоторые приметы общего характера. Так, если при письме автор оставляет слева широкое поле и не дописывает строчку или заканчивает ее штрихом, причем букв ставятся раздельно, это обозначает широкую натуру. Если пишущий поступает наоборот, это обозначает скупость. Подпись без вычурностей указывает на рассудительность и смелость человека.

Подпись с витиеватым росчерком указывает на сумасбродность натуры, горячность и часто недалекость. Паутинообразный росчерк в конце письма или документа характеризует ловкость в делах и замкнутость автора.

За подписью в виде топора скрывается личность наблюдательная и довольно-таки хитрая.

Зигзагообразная подпись выдает энергию.

Подпись в виде черты выдает живость натуры.

Если в подписи отсутствует росчерк, в авторе можно предположить присутствие ума, наблюдательности, самостоятельности.

Раньше уже говорилось, что память о прошлом человеку нужна, прежде всего, для будущего. Это свойство памяти, о существовании которого многие из нас даже не подозревают, в высшей степени существенно: память сохраняет именно то, что потребуется в предстоящей деятельности человека. Естественно, что форма хранения нужных сведений в памяти должна быть такой, чтобы их припоминание осуществлялось наилучшим образом именно в той ситуации и в тот момент, когда они особенно необходимы человеку.

Память – это не пассивное хранение впечатлений, а хорошо организованный «архив», которым человек активно пользуется в своей деятельности, стремясь к некоторому результату, образ которого заранее имеется в его представлении – образ нужного будущего.

Как это ни странно, но что бы мы ни делали, в нашей голове всегда имеется образ предстоящего будущего. Простейший пример: ребенок, ловящий летящий в его сторону мяч, протягивает руки не к видимому им мячу, а к тому месту, где окажется мяч в тот момент, тогда его можно будет поймать. Мы произносим фразу, а мысль уже опережает слова. Скульптор отсекает кусок мрамора от глыбы, а его внутренний «глаз» уже видит готовую статую, ему остается только убрать лишний материал.

Также любое животное: оно опережает своими действиями ход событий. Обратите внимание на птиц на городском асфальте. Если вы спокойно приближаетесь к стайке голубей на тротуаре, голуби не разлетаются, а расступаются, освобождая вам дорогу. Понятно, что опережение хода событий у человека значительно сложнее, богаче и глубже, чем у птиц, но наблюдение любопытное.

Чтобы обеспечить способность к прогнозированию, память должна быть определенным образом организована. Она должна сохранять информацию о том, какие события встречались в прошлом опыте, о последовательности этих событий и о том, как часто встречались в прошлом опыте та или иная цепочка событий.

Как и откуда в голове человека возникает образ будущего, еще не наступившего? Основным источником может явиться прошлый опыт, информация о котором хранится в памяти.

Если бы мы жили в жестко, однозначно организованной среде, где вслед за каким-либо определенным событием всегда следует другое определенное событие, прогнозирование было бы простым – его определяла бы память о последовательности событий в прошлом. Но среда, в которой живет и трудится человек, не является таковой. Однако она и не абсолютно хаотична. После какого-либо события одни последствия наступают часто, другие – редко. Если у больного начала снижаться температура, то, вероятнее всего, дело пошло к выздоровлению. Однако полной гарантии, что больной выздоровеет, дать нельзя, хотя вероятность плохого исхода болезни уменьшилась.

Прогнозирование, о котором идет речь, не является абсолютно достоверным, оно лишь указывает, с какой степенью вероятности можно ожидать наступления того или иного события.

Надо констатировать, что в любой деятельности человек предвидит наиболее вероятные возможности дальнейшего развития событий, включая наиболее вероятные результаты собственных действий. Без такого прогнозирования была бы невозможна никакая деятельность человека.

В процессе гадания, чтобы предсказать будущее, надо знать больше о прошлом и настоящем. Учиться охватывать более широкие, чем в приведенных выше примерах, временные периоды можно на жизненных ситуациях, в которых человек проявляет себя более индивидуально.

Что понимать под ситуацией? Под ситуацией надо понимать совокупность тех условий, которые в данный отрезок времени влияют на сознание и деятельность и тем самым на проявление характера человека. К внешним условиям относятся место, обстановка, присутствие других людей и т. п. К внутренним условиям всегда относится психическое состояние человека. Рассуждая о значении ситуации для проявления характера, мы имеем в виду и те и другие условия, но в первую очередь надо говорить о внешних, так как внутренние ситуации всегда в той или иной мере отражают объективную обстановку.

Ситуация может быть очень краткой, эпизодом. Скажем, человек, идущий по берегу, вдруг замечает тонущего человека, который просит о помощи. Это мгновенная ситуация, ничем не связанная с предшествующим периодом времени и тем, что тогда происходило. Вместе с тем это показательная ситуация в том смысле, что она предъявляет определенные требования к личности. Выполнение конкретных действий не терпит отлагательства. Человек, недостаточно решительный, может в такой ситуации не проявить себя должным образом.

Ситуация может быть и более длительной, очень сложной, человек с трудом разбирается в ней, не понимает, какие требования эта ситуация к нему предъявляет. Он пребывает в растерянности, а время идет.

Какие ситуации более благоприятствуют проявлению личности – привычные или непривычные? Нередко более благоприятными являются привычные ситуации. Человек, привычный к умственной работе, часто лучше может обнаружить черты своего характера в условиях, где как раз требуется большое умственное напряжение. Так, чтобы обрисовать характер летописца Пимена, Пушкин изобразил его в наиболее типичной, привычной для летописца ситуации: показал его пишущим летопись. Характер Наташи Ростовой, как и других членов этой семьи, в романе «Война и мир» ярко обрисовывается в повседневной, бытовой, семейной обстановке, где царит любовь, доброта.

Попав в совершенно новую, непривычную обстановку, некоторые люди зачастую показывают себя совсем другими. Не случайно при этом говорят: «сам себя не узнаю». Необычность поведения человека в новой обстановке может создать даже комическое впечатление (например, гоголевский городничий в тех ситуациях, когда оказывается не властелином своего города, грубым деспотом, а человеком, попавшим в поле зрения ревизора).

Иногда поведение человека в новой обстановке создает скорее драматическое впечатление: он оказывается «слабым» для достойного выхода из создавшейся ситуации. Вспомним Ольгу Ивановну из рассказа Чехова «Попрыгунья». Она – женщина ветреная, легкомысленная, не понимающая всей глубины и благородства личности мужа Осипа Дымова. Но вот Дымов тяжело заболевает и вот тут-то у «попрыгуньи» возникают новые, еще самой ей неясные чувства отвращения к себе и запоздавшего раскаяния. У трупа мужа (в необычной для Ольги Ивановны ситуации), ее беспомощность, искренность желания стать другой проявились с большой драматической силой. «Дымов! – звала она его, трепля его за плечо и не веря тому, что он уже никогда не проснется. – Дымов! Дымов же!»

Станет Ольга Ивановна другой, похоронив мужа, или нет, сказать трудно. Но толчок к переосмыслению себя, переоценке ценностей, имевших для нее значение, настал. Другое дело, хватит ли у Ольги Ивановны характера, чтобы изменить привычный образ жизни.

В некоторых ситуациях человек попадает в нехарактерное для себя психическое состояние. Такие ситуации побуждают к переживаниям и действиям, чаще всего не свойственным данному человеку. Эти действия, будучи закреплены, могут привести к формированию новых черт характера. Возьмем в качестве примера школьницу – неинициативную, пассивную, несамостоятельную. Но семейные обстоятельства неожиданно сложились так, что она должна стать помощницей своей матери по дому и по уходу за маленькой сестренкой. Ситуация побудила девочку проявить активность и самостоятельность, каких ранее у нее не было. Здесь может быть любопытным вопрос, как различать ситуации, стимулирующие проявление имеющихся черт характера, и ситуации, побуждающие формирование новых черт характера. Что побудило девочку изменить поведение?

Для проявления человека с разных сторон или с какой-то одной стороны должны сложиться определенные ситуации, в которых конкретная черта проявляется наиболее ярко. Например, верность. Она лучше всего проявится в тех условиях, где есть возможность изменить. Или, например, человека считают ответственным и дисциплинированным. Чтобы проверить это мнение, стоит понаблюдать, как поведет себя этот человек в различных ситуациях, и в первую очередь в тех, в которых надо продемонстрировать ответственность и дисциплинированность на деле.

Часто люди по-разному проявляют себя наедине с самим собой и в обществе. Скажем, к гадалке приходит женщина и говорит об изменах мужа, в то же время она не связывает сама себя обетом верности мужу, о чем знают многие, в том числе и муж. Как ей помочь?

Как-то А. М. Горький говорил о влиянии общения с Чеховым на проявления характера человека: «Мне кажется, что всякий человек при Антоне Павловиче невольно ощущал в себе желание быть проще, правдивее, быть более самим собой…». Нечто подобное отмечал и художник А. Я. Головин. В воспоминаниях он пишет: «Каждая встреча с Левитаном оставляла какое-то благостное, светлое впечатление. Встретишься с ним, перекинешься хотя бы несколькими словами, и сразу делается как-то хорошо, «по себе» – столько было в нем благородной мягкости».

Надо иметь виду, что иногда поведение человека оказывается не совсем осознанным. Такое случается под влиянием внушения, слепого подражания и других подобных ситуаций. Например, во время паники люди часто руководствуются животным инстинктом, их действия становятся очень похожими друг на друга. Сохранение в таких ситуациях полного самоконтроля и самообладания является одним из показателей твердости характера.

Подобным образом при резких аффективных состояниях у человека иногда обнаруживаются не свойственные ему черты. Гибель любимого сына Остапа на какое-то время сделала Тараса Бульбу другим человеком. «Напрасно старались занять и рассеять Тараса; напрасно бородатые, седые бандуристы, проходя по два и по три, расславляли его казацкие подвиги – сурово и равнодушно глядел он на все, и на неподвижном лице его выступала неугасимая горесть, и, тихо понурив голову, говорил он: «Сын мой! Остап мой!».

Часто на поведение и проявления характера влияет состояние здоровья человека, равно как и субъективное переживание этого состояния, т. е. так называемое самочувствие. Иногда сам человек признается, что недоволен собой, что ему, обычно очень активному и трудолюбивому, ни за что не хочется браться.

Точно также под влиянием сильного переутомления, вызванного работой, недостаточным сном и т. п., человек может проявить не те черты характера, которые проявляет, находясь в нормальном состоянии. Некоторые люди в состоянии крайней усталости становятся беспокойными, нервными, у них ослабевает самоконтроль. Другие люди, обычно живые и энергичные, утомившись, становятся сонливыми, рассеянными, пассивными.

Надо признать, что нельзя избежать случаев, когда характер проявляется недостаточно осознанно и действия выходят из-под контроля сознания. Если дисциплинированный человек неожиданно нарушает дисциплину, это обычно истолковывается как эпизод нетипичный. Но случается и так, когда достойное поведение человека является маскировкой, и когда напряженный самоконтроль ослабевает или совсем пропадает, этот человек показывает подлинный свой характер.

В некоторых случаях человек, не давая себе отчета, ищет занятий, которые косвенно удовлетворили бы его неосуществленную потребность в других делах. Так, женщина, желающая иметь своих детей и не могущая их иметь, с огромной силой страсти отдается какой-то работе. Если физические недостатки или нездоровья не позволяют человеку проявлять смелость и силу, которые он так ценит, тогда он с большим интересом читает книги о смелых людях, воображая себя на месте героев этих книг.

Вообще говоря, личность проявляет черты характера в любых ситуациях и не важно, кратковременная эта ситуация или длительная, простая или сложная, привычная для данного человека или необычная, благоприятствует раскрытию конкретной черты или нет. Если понимаешь человека достаточно глубоко, то его поведение не представляет загадки, не зависимо от того, как влияют на него присутствующие и какова в данное время психологическая атмосфера или внутреннее состояние человека.

Проявления характера зависят также от роли, которую человек играет в данной ситуации и группе лиц. Скажем, в семье характер человека в значительной мере выражается в том, какой это муж, брат, сын и т. п.

Обычно человек по-разному проявляется по отношению к начальнику и подчиненному: в первом случае он выступает в роли, требующей от него субординации, а во втором – в роли, требующей субординации уже по отношению к нему.

Иногда человек не выполняет возложенной на него роли, что зависит от ряда условий и, прежде всего, от желания и умения эту роль выполнять. Даже серьезный и ответственный человек в не свойственной ему роли может быть комичным.

Роль может быть подходящей и неподходящей, самостоятельно выбранной или по обязанности, как бы навязанной; она может быть в разной мере осознанной.

Какие бы отклонения в поведении людей не случались, опыт свидетельствует о том, что у людей с сильной волей при всех обстоятельствах сохраняется внутреннее единство характера.

Скорбь Тараса Бульбы, о которой упоминалось выше, сильно мотивирована, она показывает сложность и многосторонность характера Тараса, который сохраняет монолитность.

Принципиальные люди не склонны оправдывать свои поступки неблагоприятными условиями, они стремятся изменить эти условия. В то же время, люди, отражающие в своем поведении лишь разные временные положения, плывут, как говорится, по течению. Приспособляемость к любой обстановке с потерей достоинства, отказом от личного мнения становится их характерной чертой.

«Человек не постоянный, – говорит Лабрюйер в книге «Характеры или нравы нынешнего века», – являет собой не одного человека, а многих сразу: он становится иным с каждой новой прихотью, с каждым новым поступком; в данную минуту он уже не тот, кем был в предыдущую, а в следующую будет не тем, что сейчас, – он всегда предстает в новом облике. Не спрашивайте, каков его душевный склад, каково умонастроение; спрашивайте, сколько у него душевных складов, сколько разных умонастроений».

Вместе с тем нельзя считать людей непостоянными и неровными, если у них под влиянием ситуаций происходят совершенно закономерные изменения в характере, которые свидетельствуют, например, о прогрессивности человека, о его отзывчивости на требования времени. Характер не только проявляется, но и формируется в разных ситуациях. Например, воспитатели, действуя методом побуждения, создают для детей и подростков такие ситуации, которые стимулировали бы предпочтительные изменения в характерах.

Встречаются люди, сохраняющие внутреннее единство и твердость характера по основным наиболее ответственным жизненным линиям и не проявляющие этого единства в ситуациях, которые можно условно назвать второстепенными в жизни, например во время досуга. Как-то у профессора, человека очень энергичного, с головой погруженного в науку, спросили: «Как вы можете часами сидеть с удочкой, бесплодно теряя время?» Он ответил: «По закону компенсации. Мне требуется стряхнуть с себя все то серьезное и трудное, чем наполнена моя жизнь».

Некоторые люди как будто устают от монолитности и твердости своего характера и временами хотят быть другими. Поступая так, проявляя не свойственные им черты, они все же не меняют характер, остаются монолитными.

Возьмем пример из школьной практики. Если обычно очень общительный и живой ученик неожиданно проявит замкнутость и упрямство, то внимательный и чуткий учитель задаст, прежде всего, вопрос: не оказался ли этот ученик в особой ситуации, которая повлияла на его характер, вызвав несвойственное данному ученику психическое состояние? Например, некоторые общительные ученики неожиданно обнаруживают застенчивость, когда встречаются с новыми для них взрослыми людьми, пользующимися особым авторитетом. Наблюдая детей подросткового возраста на встречах с популярными людьми, можно видеть, что некоторые подростки с установившейся репутацией очень живых и общительных оказываются молчаливыми, скромными, скованными, с большим трудом отвечают на простые вопросы.

Иногда, наблюдая у одного и того же человека проявления выдержки и несдержанности, люди склонны отрицать наличие у этого человека характера. Но очень часто оказывается, что такой вывод ошибочен. Характер у данного человека есть, просто он сложен, и обнаружить эту сложность можно лишь в том случае, если принять во внимание различные ситуации, в которых проявляются эти самые противоречивые черты. Например, может выясниться, что выдержка этого человека деланная, искусственная или, наоборот, несдержанность не что иное, как благородный гнев, вызванный чьим-то грубым поведением.

Иногда проявления характера кажутся противоречивыми по весьма банальной причине. Скажем, мы ломаем голову, почему человек к одним людям весьма внимателен и предупредителен, а в обращении с другими проявляет небрежность, сухость или даже грубость. За этим противоречием часто нет ничего, кроме присущей данному человеку угодливости. Он внимателен только к тем, от кого рассчитывает получить выгоду.

Бесспорно, различные черты характера проявляются по-разному. Скажем, нацеленность или целеустремленность гораздо менее проявляются во внешнем облике человека, чем воля. Скорее прочитаешь на лице человека, смелый он или трусливый, сдержанный или не владеющий собой, настойчивый или отступающий перед трудностями. То же самое можно сказать о принципиальности, чувстве долга, ответственности. Во внешнем облике человека больше отразятся его трудолюбие или леность, чуткость или эгоистичность, чем любовь, например, к природе.

Что мы можем узнать из речи человека? По ее содержанию, внешней форме, интонациям и т. п. можно судить о господствующих интересах человека, его искренности или притворстве, хотя трудно судить о таких качествах, как настойчивость или смелость.

В спортивных играх ярче проявляются волевые черты.

Одни черты, например, такие как эгоистичность, легче маскируются, чем другие (интересы). Можно сказать, что чем более черта характера насыщена эмоциональностью, тем легче она проявляется и тем труднее ее маскировать.

Черты характера никогда не проявляются изолированно, а только во взаимной связи друг с другом. Поэтому одна и та же черта характера по-разному проявляется в зависимости от того, в каком наборе черт она выступает. Трудолюбие карьериста, дельца иначе проявляется, чем трудолюбие бескорыстного труженика. Общительность ленивого человека по своим проявлениям отличается от общительности трудолюбивого человека. Проявление личности находится в зависимости от того, как человек сам понимает и оценивает свой характер. Если он сознает, что ленив, то уже не стесняется проявить леность, считая ее чем-то для себя неотъемлемым. Либо старается преодолеть лень, при этом в одних случаях достигает успеха, а в других – быстро сдается. Если человек не осознает леность как свой недостаток, он проявляет ее в стремлении перенести ответственность за него на привходящие обстоятельства.

Своеобразно проявляется характер в ситуациях, которые можно назвать комическими. Они часто возникают из-за несоответствия между тем, что человек на самом деле из себя представляет, и тем, как он ведет себя под влиянием самовнушения.

Не секрет, что люди, обращающиеся к гадалкам, чаще всего простодушны и очень доверчивы. Их доверчивость порой доходит до абсурда, когда они прямо-таки готовы строить свою жизнь по предсказанию, которое у опытных гадалок, как правило, расплывчатое и двусмысленное. Что, впрочем, понятно, поскольку расплывчатое, не конкретное предсказание имеет куда большие «шансы сбыться», чем точная формулировка. По этой причине каждый, кто берется за гадание по той или другой технологии, должен быть предельно осторожным в прогнозах. Сказанное в первую очередь относится к предсказаниям негативного характера – смерти, несчастным случаям, прочих бед или несчастий. Люди, доверяющие предсказаниям, могут не вынести ожидания этой опасности и совершить что-либо, выходящее за рамки здравого смысла.

Вред может нанести и предсказание благоприятное, особенно когда гадалка польстила клиентке, охарактеризовав ее как личность добрую, способную, инициативную и т. п. В такое «гадание» хочется верить, слов нет.

Гороскопы, которых сейчас хоть пруд пруди, чаще всего внушают человеку некие указания, чем действительно прогнозируют.

Сильнейшее влияние, которое может быть оказано на организм человека посредством внушения (самовнушения), было открыто еще в средние века. Врач Парацельс, получивший широкую известность в те времена, лечил людей магнитом, прикладывая его к телу человека. Парацельс снимал у многих пациентов боли, поднимал на ноги паралитиков, возвращал речь утратившим ее.

Особое место во второй половине XVIII в. занимал мастер «магнетизма» Франц Антон Месмер. Он не использовал магнит, он прикасался к больному рукой или тростью. Когда руки и трости оказалось мало, чтобы прикоснуться ко всем страждущим, Месмер изготовил бак с многочисленными ручками, за которые надо было держаться во время целительного сеанса. Когда и бака стало не хватать, Месмер «намагнитил» многие аллеи, деревья, лужайки во Франции. Любопытно, что и они производили на некоторых больных целебное действие.

Французская академия занялась изучением месмеровского открытия и 11 августа 1784 г. вынесла вердикт. В нем говорилось, что члены комиссии признали, что флюид животного магнетизма не познается ни одним из наших чувств и не произвел никакого действия ни на них самих, ни на больных, которых они испытали. Академики установили, что касания и поглаживания лишь в некоторых случаях вызывали благотворное изменение в организме и имели своим следствием опасные потрясения в области воображения. Тогда же было доказано, что воображение самостоятельно, без магнетизма может вызывать судороги, а магнетизм без воображения не в состоянии вызвать их. Академики единогласно постановили, что нет доказательств существования животного магнетического флюида и что, таким образом, этот неподдающийся познанию флюид бесполезен.

Другими словами, комиссия, ссылаясь на воображение, на самом деле говорила о гипнозе.

Первые шаги в изучении гипноза сделал врач Джеймс Брэд. Английский ученый оставил после себя обширные наблюдения, полученные в ходе многочисленных экспериментов. Джеймс Брэд доказал, что восприимчивость разных людей к гипнозу различна. Он заметил, что глубина гипнотического сна в ходе сеанса меняется: сначала она незначительна, затем сон становится все более и более крепким. Эти наблюдения основывались на изменении дыхания, кровообращения, чувствительности разных рецепторов и т. д. Джеймс Брэд установил, что у загипнотизированного может наблюдаться одновременно почти полная нечувствительность к боли, но повышенное восприятие света и звука. Позже загипнотизированный может утратить чувствительность к свету и начать реагировать на боль.

В книге А. А. Льебо «Сон и подобные ему состояния, рассматриваемые, прежде всего, с точки зрения влияния разума на тело», изданной в 1866 г. во Франции, развивались взгляды Джеймса Брэда на гипноз. Он говорил, что гипнотизируемый как бы отрывается от окружающей среды, течение его мыслей приостанавливается, и он подпадает под власть человека, который искусственно вызвал у него сон.

Весьма близким к гипнотическому воздействию является внушение. Внушение, в том число массовое, представляет собой способ ускоренной синхронизации людей на определенном прогнозе.

Эмоциональная синхронизация людей необходима для обеспечения стабильности. Наиболее важна синхронизация для формирования и синхронной реализации ответственных прогнозов, которые связаны, например, с войной и т. п.

В древнем Египте жрецы умели по указанию фараонов делать так, чтобы желание господина было воспринято народом как неотвратимое божественное знамение, которое становилось как бы собственной волей народа. Делалось это для сплачивания воинов, побуждения их на героизм.

В чем секреты искусства египетских жрецов? Одним из элементов его было применение индивидуального и массового гипноза. Вот пример такой инструкции: «Принеси опрятную лампу, наполни ее лучшим ароматным маслом и повесь ее нa расположенный с утренней стороны стене на клин из куска лаврового дерева. Затем, поставь перед ней мальчика, погрузи его в сон твоей рукой и зажги лампу. Произнеси над ним слова заклинаний до семи раз. Снова разбуди его и спроси его так: «Что видел ты?» Мальчик ответит: «Да! Я видел богов в окружении лампы». Тогда будет он говорить им все, о чем они будут спрашивать!»

В устах невинных детей божественные указания (прогнозы) становились единым законом, управлявшим помыслами и действиями всех людей, воспринимавших эти указания непосредственно или слышавших о них от очевидцев.

То, что это так, а не иначе подтверждают такие факты. Суть образов шаманских обрядов остается одинаковой на протяжении больших исторических периодов и у многих удаленных друг от друга народов.

Известный отечественный этнограф В. Г. Богораз-Тан составил описания шаманских ритуалов у чукчей конца XVIII в. Особое внимание шаман уделял подготовке своего бубна. В течение трех дней и ночей без еды и сна шаман готовил бубен к предстоящему обряду: много раз смачивал и перетягивал туго натянутую на деревянный обод мембрану, изготовленную из моржового желудка. Потом пробовал, ударял колотушкой из китового уса, прислушивался к звуку, подбирая нужный тон. Громкие звуки ударов в бубен, сопровождавшие завывания шамана, играли особую роль в формировании у присутствующих единого особого состояния, которое можно определить как коллективный гипноз.

Бубен был обязательным инструментом у шаманов, населявших северные районы Финляндии, Норвегии и Швеции. При этом шаманы от Норвегии до Чукотки применяли сходные приемы. Известно, что резкое ухудшение условий жизни и физического состояния организма активизирует подкорковые зоны головного мозга, вызывая видения, галлюцинации. При этом обостряется чувствительность сенсорных систем человека. Шаманы чукчей накануне обряда, направленного на прорицание судеб или вызывание добрых духов к больному, оставались без еды и питья по нескольку дней. Можно вспомнить в связи с этим внимание, которое уделялось соблюдению жестоких постов во многих религиях, особенно накануне крупных религиозных праздников и обрядов. В ослабленном физическом состоянии контроль чувств со стороны сознания человека резко ослабевал, но одновременно активизировались низшие, глубинные отделы мозга.

Маги зулусов, населявших Южную Африку, в конце XVIII в. предсказывали успех любого начинания: строительства жилья, свадьбы, массовой охоты, войны. Чтобы получить дар прорицания, маг надолго уходил в леса, подвергая себя всяческим лишениям. Он голодал, бичевал себя. Достигнув состояния своеобразного экстаза, с помраченным разумом прорицатель начинал «общаться» с духами зверей.

Очень точно опыт прорицательства зулусов отразился в поговорке: «Постоянно упитываемое тело не может видеть тайных вещей». Если отбросить шелуху таинств, вершившихся шаманами, эту народную мудрость следует толковать как важное психологическое наблюдение. Суть его проста: хорошие условия жизни притупляют проницательность людей, их способность к прогнозу. Напротив, ухудшение условий жизни, сказывающееся на состоянии здоровья, обостряет эти способности.

Очень высокого уровня развития эта идея достигла в учениях йоги о специальных системах физических и психических упражнений для проникновения в незримые тайны.

Обратим внимание на состояние сосредоточения, способы достижения которого описываются в древнеиндийских книгах – Ведах. Состояние сосредоточения направлено на максимальное снижение внешней чувствительности человека, отвлечение внимания от окружающего мира. Это очень важно, ибо дальний прогноз возможен лишь в случае, если отвлечься от быстро протекающих мелких изменений среды, окружающей человека.

Способы управления состоянием людей, синхронизации людей на выполнение определенных действий были освоены давно. Среди наиболее распространенных методов можно назвать разные специальные обряды и талисманы. Ритуалы и священные предметы связывались со свадьбами, охотой, подготовкой к сражениям с врагами.

Из собственного опыта мы знаем, что предмет, ассоциирующийся у нас с определенными событиями, всякий раз может вызывать совершенно определенные образы и эмоциональное состояние. Так что разные предметы вполне можно использовать для самовнушения. Нетрудно представить себе гипотетическое действие на древнего человека предметов, явлений и обстоятельств, которым издавна приписывалось магическое действие. Заметим, сильное влияние разного рода «снятых» мест на людей не редкость и поныне.

В литературе часто приводится пример: в 1728 г. рабочая шелкопрядильной фабрики Мадлен Беньи, у которой была парализована рука, в надежде на излечение отправилась на могилу прослывшего при жизни святым монаха Франсуа де Пари. Мадлен Беньи очень надеялась на излечение, и чудо свершилось – вскоре после возвращения домой она смогла работать как прежде.

Большую известность среди французских паломников, жаждущих исцеления, имеет небольшой городок Лурд. Надо оценить ту настойчивую рекламу, которая создается чудодейственным свойствам лурдского источника. Создают рекламу в течение 100 лет священники в проповедях, газеты и, конечно, исцеленные пациенты. Трудно сказать, сколько их, но каждый случай удачи получает широчайшую огласку.

Критики от материализма указывают на лурдских святых отцов, которые активно содействуют популярности источника. Мол, они создали образцовую систему предварительной психологической подготовки пациентов. Еще в поездах, на дальних подступах паломников встречают специальные служители и «обрабатывают». И когда те, наконец, попадают в заветный грот, то уже полностью настроены на обязательный приход чуда.

В романе «Лурд» Эмиль Золя тонко передал психологическую обстановку, царящую среди пациентов.

«Глаза больной, еще лишенные всякого выражения, расширились, а бледное лицо исказилось, словно от невыносимой боли. Она ничего не говорила и, казалось, была в отчаянии. Но в ту минуту, как принесли святые дары, и она увидела сверкнувшую на солнце дароносицу, ее словно ослепило молнией. Глаза вспыхнули, в них появилась жизнь, и они загорелись, как звезды. Лицо оживилось, покрылось румянцем, осветилось радостной, здоровой улыбкой. Пьер увидел, как она сразу встала, выпрямилась в своей тележке…

Безудержный восторг овладел тысячами взволнованных паломников, давивших друг друга, чтобы увидеть исцеленную, оглашавших воздух криками, словами благодарности и восхваления. Раздалась буря аплодисментов, и гром их прокатился по всей долине.

Отец Фуркин потрясал руками, отец Массиас кричал что-то с кафедры; наконец его услышали:

– Бог посетил нас, дорогие друзья, дорогие сестры…»

Конечно, можно иронизировать по поводу того, что в лурдской терапии, мол, присутствуют все основные составляющие воздействия на психическое состояние человека: предварительная массовая унифицированная подготовка, приведение в особое состояние, синхронизация на едином идеальном прогнозе, создание условий, при которых синхронный идеальный прогноз воспринимается как реальный. Иначе говоря, индивидуальные прогнозы (ожидание исцеления) усиленные многократно массовым внушением определенного прогноза, воздействуют на людей как синхронный идеально-реальный прогноз.

Все перечисленное и есть условия возникновения резонансного воздействия на людей, имеющего уже не только психологический, но и физиолого-биологический характер.

Объяснение с научной точки зрения, возможно, и верное, но результат – выздоровление – достигнут. Так стоит ли иронизировать по поводу исцеляющей силы веры отдельного человека и массы людей, веривших и убедившихся в чуде?

В некоторых случаях вместо воздействия синхронизированного идеального прогноза используют искусственное создание или случайное резкое изменение внешних условий, которое воспринимается как совпадающее с прогнозом, на котором полностью сосредоточен человек.

Это явление, когда внешне незначительное событие может произвести огромное влияние на человека, находящегося в особом состоянии внушенного прогноза, обнаружили еще древние греки и успешно использовали в практике.

Древние греки обращались к богу-врачевателю Асклепию с мольбой о ниспослании здоровья и сил. Самый популярный из посвященных ему храмов был в восьми километрах от города Эпидавра. Здесь имелось специальное помещение для сна паломников, приходивших со всех концов страны. Помещение называлось «абатон». Войти сюда можно было, лишь пройдя предварительно сложные обряды «очищения» души и тела. Жрецы храма подолгу говорили с каждым, спрашивая, что привело его сюда, укрепляли надежду на выздоровление, веру в могущество и доброту Бога-дарователя здоровья. Беседе способствовали местоположение и вся обстановка храма. Он располагался в густой зеленой роще, здесь журчали десятки кристально чистых ручьев, а ветер доносил свежий запах моря. Сказочная чистота природы сливалась в нерушимую гармонию с величественной и строгой красотой белоснежного храма. В центре храма высилось огромное мраморное изваяние Асклепия. Наружные стены храма были составлены из огромных каменных плит, на которых вырезаны надписи, рассказывающие о самых выдающихся из совершившихся здесь исцелений. Плиты, о которых идет речь, были найдены археологами, по сохранившимся надписям можно установить, какие болезни здесь излечивались. Вот одна из них надписей гласит: «Девочка немая. Обегая вокруг храма, она увидела змею, вползавшую на дерево в роще; в ужасе она стала звать отца и мать и ушла отсюда здоровой». Или: «Никанор параличный. Пока он сидел и отдыхал, один мальчишка украл у него костыль и бросился наутек. Никанор вскочил, побежал за ним и стал здоров».

Механизм воздействия вроде бы понятен. Внезапные эмоциогеные факторы, такие, как испуг, боль, гнев, могут оказывать целительное действие – это признают ученые. Перечисленные факторы применяются на практике при лечении истерии, глухоты, слепоты, паралича. Положительный эффект возникает именно тогда, когда пациенту глубоко внушен требующийся идеальный прогноз. После этого даже незначительное изменение реальных внешних условий может сыграть роль пускового момента для реализации идеального прогноза. Это изменение реальных внешних условий и приводит к глубокой психобиологической перестройке организма человека.

В свое время В. М. Бехтерев заметил: «Секрет целительного внушения был известен многим лицам из простого народа, в среде которого он передавался из уст в уста в течение веков, под видом знахарства, колдовства, заговоров и т. д. Самовнушением объясняется, например, действие многих так называемых симпатических средств, оказывающих нередко то или другое целительное действие. Ферраус излечивал лихорадку с помощью бумажки, на которой были начертаны два слова: «Против лихорадки». Больной должен был каждый день отрывать по одной букве. Известны случаи целебного действия «хлебных пилюль», «невской воды», простого «наложения рук» и т. д.». Матье, парижский врач, излечил несколько человек от туберкулеза с помощью обычной воды, выдав ее за новейшее лекарство. Причем, произошло это в то время, когда туберкулез был практически неизлечим.

Наряду с гипнозом и внушением широко известны также возможности самовнушения. Обрывая почти все связи с внешним миром, строго ограничивая себя в пище, воде, даже воздухе, йоги изолируют себя от динамичных и потому всегда противоречивых внешних воздействий, стабилизируют внутреннее состояние. Далее йогу достаточно сосредоточиться на какой-либо простой мысли, чаще всего выражаемой единственным многократно повторяемым словом, и эта мысль, это равновесное состояние овладевают им полностью и безоговорочно.

Полному отторжению от внешних факторов способствует также принятие особой необычной позы, при которой внутренние рецепторы, дающие человеку информацию о состоянии и положении его органов, а также закрытые миру глаза и уши йога перестают посылать в мозг, как это предначертано им филогенетически, новую прогностическую информацию об изменяющемся соотношении человека и окружающего мира.

В романе «На горах» П. И. Мельников-Печерский дал впечатляющее описание религиозных ритуалов секты хлыстов. Она известна в России с XVII в.: «Живее и живее напев, быстрее и быстрее вертятся в кругах. Не различить лица кружащихся. Радельные рубахи с широкими подолами раздуваются и кажутся белыми колоколами… Быстрее и быстрее кружатся. Дикие крики, резкий визг, неистовые вопли и стенания, топот ногами, хлопанье руками, шум подолов радельных рубах, нестройные песни сливаются в один потрясающий зычный рев… Все дрожат, у всех глаза блестят, лица горят, у иных волосы становятся дыбом. То один, то другой восклицают:

– Ай, дух! Ай, дух! Царь дух! Бог дух!

– Накати, накати! – визгливо вопят другие.

– Ой, ева! Ой, ева! – хриплыми голосами и задыхаясь, исступленно в диком порыве восклицают третьи.

– Благодать! Благодать! – Одни с рыданьем и стопами, другие с безумным хохотом, голосят на всю мочь вертящиеся женщины. Со всех пот льет ручьями, на всех взмокли радельные рубахи, а «божьи люди» все радеют, лишь изредка отирая лицо полотенцем. Это духовная баня. Вот истинная настоящая баня паки бытия, вот истинное крещение водою и духом, – говорит Дуне Марья Ивановна, показывая на обливающихся потом «божьих людей».

Нередко к концу этой «плясовой молитвы» у более впечатлительных и нервных людей начинаются корчи и судороги, все мутится в их глазах, они чувствуют себя как бы не в себе. Тогда-то им начинают чудиться «небесные голоса» и «призрачные видения». В этом состоянии омраченного сознания, срываясь с голоса и часто запинаясь, как будто против своей воли (хлысты считают, что делают они это «по наитию свыше», по воле «духа святого») произносят полубессознательные слова и фразы, которые молящиеся принимают за пророчества, за живое слово бога. Это дошедшее до крайнего предела безумное исступление радеющие не только не стараются ничем успокоить и облегчить, а наоборот, считают проявлением «божественной благодати», называют восторженно «ухождением в слове», и, заслышав в общем шуме радения сбивчивую и темную речь того, кто прежде других впал в «умственное беспамятство», остальные в восхищении восклицают: «Эка милость благодать; стали духом обладать!» – «Дух, святой дух накатил!» – в исступленном самозабвении вопят они…

Хлысты зовут радения «пивом духовным» и ласково приговаривают: «То-то пивушко-то: человек плотскими устами не пьет, а пьян живет».

Трудно сказать, насколько объективен автор в описании религиозного действа хлыстов, которых по-настоящему прославил все-таки Распутин.

Прямого отношения к теме данной книги Григорий Распутин не имеет, поскольку он получил заслуженную известность, прежде всего, как целитель, а не прорицатель. Но его личность, талант полностью вписываются в русло этой главы, рассматривающей предсказание как предопределение или внушение.

Надо признать, что до последнего времени о личности Распутина у нас было принято говорить исключительно в черных красках. Реальные факты биографии интерпретировались как кому было угодно, вообще поливать покойников грязью было правилом даже на государственном уровне.

Вот как рассказывалось, например, о том, как Распутин прибился к хлыстам. После неудач на поприще конокрадства потащился Гришка по России, держась поближе к церквям да скитам. Слушал странников и странниц. Многое открывал для себя и многому удивлялся, кое-что не понимал, но главное для себя понял. А главным, с точки зрения идеологии, для Гришки было не церковное православие с его заповедью «не прелюбодействуй!». Изображается Гришка циничным, мол, нет вовсе греха прелюбодейного, а есть то, что все люди братья и сестры. И какой между ними грех может быть, если они вместе Богу служат. Другими словами, все, что с ними при этом не сделается, то Богу угодно, от него идет, им подсказано, его радует. С такими мыслями была у Гришки только одна дорога – к хлыстам, «Божьим людям».

У хлыстов начались его скитания уже не в одиночестве, а со странницами. В Покровское (Тюменского уезда Тобольской губернии) вернулся новым человеком, бросил пить, курить, мясо есть – юродствовал, святого из себя ставил. Вокруг Гришки уже в то время кружок собрался: три парня, две странницы и сестры Печеркины – Дуня с Катей. Стали они все вместе молиться в подполье распутинского дома, а перед тем мыли Гришку в бане и пили грязную воду после того мытья. Так к святости Гришкиной приобщались. Печеркины на руках его из бани выносили и ноги ему с молитвами целовали, Христом он у них стал. Далее судьба Гришки изменилась, потому что, как сообщает рассказчик, пугнули его со всем обществом за такое безобразие. Ушел Гришка в новые скитания, странницы его за ним потащились. Через много лет опять объявился, уже сильным человеком стал: у господ и царей был принят. Звали его не Гришкой, а Григорием Ефимовичем величали. Ну, а на самом деле как был Гришка вор и мошенник, распутник проклятый, так им и остался, только что шелковые рубахи носить стал, а от шелков праведность известно какая: чем богатее, тем и плутовее…

Принято считать, что целью собраний мистических сект, отколовшихся от официального православия, было и остается стремление достичь осязаемого общения с Богом, с духовным началом. Наиболее ясно эта цель выражена в секте хлыстов, некоторых других.

В России хлысты создали секту в конце XVII – начале XVIII в. Первая секта появилась в среде крестьян, а потом и среди городских жителей. Возникновение секты, ее вероучения и культа объясняется стихийным протестом крестьянских масс против крепостнического строя и его духовной опоры – православной церкви. Хлысты не признавали священников: по мнению хлыстов, духовные лица – это «черные враны, кровожадные звери, волки злые, безбожные иудеи, фарисеи и сопатые ослы». Хлысты отвергли православные обряды и таинства. Новая секта состоит из отдельных религиозных общин, называемых «кораблями». Название «хлыст» сектанты считали обидным, оскорбительным и именовали себя людьми божьими, так как основным в их учении была вера в то, что если с усердием послужить («порадеть») богу, то можно добиться сошествия святого духа и почувствовать в себе живого бога.

Согласно учению хлыстов в особо праведного человека может вселиться Иисус Христос. Этим положением некоторые специалисты склонны объяснять происхождение и самого названия секты, являющегося измененным словом «христы». По мнению других, название секты идет от хлыстов, которыми якобы «божьи люди» стегают себя в наивысшем исступлении во время своих радений.

Молитвенные собрания хлыстов, их радения рассматривались с точки зрения психопатологии.

Зародившись как протест против бесправия и произвола мирской и церковной власти, хлыстовские общины объявили весь окружающий мир погибшим во грехе. Неприятие хлыстами окружающего мира отразилось в проповеди сурового аскетизма, включая отказ от деторождения и половых связей, в практике молитвенных собраний (радений), доводивших верующих до ощущения «духовной радости» – состояния, когда им начинало казаться, что в них вошел сам Господь Бог.

Надо отметить, что в дореволюционной церковной и светской прессе мистико-экстатический культ хлыстовских общин изображался как религиозно освящаемый половой разврат. Указанное обвинение имело вполне определенную цель: морально дискредитировать сектантские общины, враждебные в отношении господствующей православной церкви. Пресса эпохи строительства коммунизма приняла этот подход, хотя и с сомнительной оговоркой: мол, нет дыма без огня. Из этого следовало, что среди большого количества сект со своими «христами», которые по своему усмотрению (в меру собственной испорченности) задавали тон деятельности, встречались и такие, где проповедовалось спасение через грехопадение. Конечно, Гришка попал в одну из разновидностей подобного направления.

Надо признать, что все сенсационные слухи о Распутине чрезвычайно преувеличены. Распутин – это был сильный духом, одаренный человек, совершавший деяния, которые принадлежат к сфере магического.

Григорий Распутин родился в Сибири в зажиточной крестьянской семье. В юности он вел распутную жизнь: пил, кутил, соблазнял девушек. Так продолжалось до тех пор, пока однажды ему не явилась Дева Мария, которая помахала ему рукой, призывая к себе. После этого Распутин совершил паломничество на гору Афон, а когда через два года вернулся в Россию, это был совершенно другой человек.

Распутин построил хижину, где дни и ночи проводил в молитвах, за что и снискал репутацию святого. Затем он начал проповедовать в деревенской церкви, что вызвало протест местного священника. Именно этот священник и начал борьбу против Распутина, послав в Тобольск жалобу, в которой обвинял Распутина в том, будто тот устраивает оргии. Это обвинение чем-то «приглянулось» биографам Распутина, они приняли его за чистую монету, и принялись добавлять к обвинению священника все новые подробности уже из своего собственного воображения. «Обнаженные женщины танцуют вокруг большого костра, – рассказывали эти «очевидцы», – а Распутин кричит: «Грех, грех! Только через грех вы станете святыми!» Затем согласно принятой версии мужчины и женщины падали на пол, катались и спаривались между собой без всякого разбору. Некоторые недобросовестные авторы, в частности англичанин Олдос Хаксли, воспользовался подобным «описанием» радения в эссе о Распутине.

На самом деле молитвенные собрания, которые проводил Распутин, были безобидными, что установил сам архиепископ Тобольский. Он решил проверить жалобу, в частности порочащие Распутина сведения о блуде, но ничего порочащего в этих собраниях не нашел.

Как упоминалось, известность Распутин снискал своим даром целителя, который, по его словам, получил от Бога. Сохранились свидетельства целительской деятельности Распутина. Ничего сверхъестественного в его методе не было. Распутин становился на колени у постели больного и молился до тех пор, пока больному не становилось лучше. Как видно, в этой простоте загадок больше, чем в описанных выше ритуалах шаманов. Можно предположить, что молитвы Распутина высвобождали какие-то целительные силы («позитивное сознание» – так говорил сам Распутин), которые и производили чудеса врачевания.

Широко известны бесспорные факты благотворного воздействия Распутина на царевича Алексея. Распутин трижды спас болезненного мальчика от верной смерти. Первый случай произошел в 1907 г., когда внезапное ухудшение самочувствия царевича, страдавшего гемофилией, привело к очень опасной лихорадке. Распутин вошел, сел у кровати Алексея и начал молиться. Присутствующие воочию наблюдали, как дыхание больного постепенно выровнялось, затем он заснул. Второй случай связан со случайным падением Алексея с лодки в воду, когда царевич слег с приступами горячки. После нескольких дней безрезультатной борьбы за жизнь Алексея придворный врач развел руками и сказал, что не может поручиться за его жизнь. Распутин в это время находился в нескольких тысячах километров от столицы в Покровском, ему телеграфировали, Распутин послал ответную телеграмму с таким текстом: «Болезнь не так опасна, как кажется. Пусть врачи не беспокоятся». Когда телеграмма была получена, мальчику стало лучше, а через несколько дней он поправился полностью.

Третий случай с болезненным мальчиком произошел в 1915 г. Царевича при толчке в царском поезде бросило на окно, и он разбил нос. Сутки мальчик лежал в лихорадке. Когда Распутин приехал и вошел в комнату, кровотечение тотчас остановилось, а царевич почувствовал себя лучше.

Распутин исцелял не только царевича, его услугами пользовались многие. Интересный эпизод рассказала Джанумова, бывшая в свите легендарной личности.

Как-то она пришла к Распутину сильно взволнованная болезнью своей племянницы. Далее она рассказывает, что Распутин пристально посмотрел на нее и сразу заметил, что она чем-то расстроена. Ей было очень тяжело, так как она получила утром телеграмму, что Алисе хуже, Джанумова боялась за ее жизнь. «Что с тобою, Франтик (так Распутин называл Джанумову), ты такая печальная, что у тебя на душе?» – Он взял ее за руку и повел в спальню. Это была узкая комната, рядом со столовой, просто меблированная, с железной кроватью. Джанумова сделала знак Леле, она пошла за ними. – «Успокой Леночку, отец, – сказала Леля, – подумай, какое у нее горе, у нее племянница умирает».

Джанумова все ему рассказала и прибавила, что сегодня же должна уехать. И тут произошло что-то странное, чего она никак объяснить не могла. Как ни старалась понять, ничего придумать не смогла.

Распутин взял Джанумову за руку, лицо у него изменилось, стало, как у мертвеца, желтое, восковое и неподвижное, до ужаса. Глаза закатились совсем, видны были только одни белки. Он резко рванул Джанумову за руки и сказал глухо: «Она не умрет, она не умрет, она не умрет». Потом выпустил руки, его лицо приняло прежнюю окраску. Потом Распутин продолжал начатый разговор, как будто ничего не произошло. Джанумова с Лелей удивленно переглянулись. Им стало как-то не по себе, хотелось спросить его, что это значит, что это он говорил и для чего это сделал. Но было почему-то неловко, и Джанумова продолжала отвечать Распутину, как будто ничего не произошло.

После того как племяннице стало легче, Джанумова записала: «У нас произошел с ним любопытный разговор, по поводу которого я опять не знаю, что думать.

Я показала ему телеграмму: «Неужели ты этому помог?» сказала я, хотя, конечно, я тому не верила. «Я же тебе сказал, что она будет здорова», – убежденно и серьезно ответил он. «Ну, сделай еще раз так, как тогда, может быть, она совсем поправится». – «Ах ты, дурочка, разве я могу это сделать? То было не от меня, а свыше. И опять это сделать нельзя. Но я же сказал, что она поправится, чего же ты беспокоишься». Я недоумевала. В чудеса я не верю, но какое странное совпадение. Алиса поправляется. Что это значит? Лица его, когда он держал за руки, я никогда не забуду. Из живого оно стало лицом мертвеца – дрожь берет, как вспомню».

Мнение большинства знавших и специально наблюдавших Распутина людей сводилось к тому, что ему нельзя было отказать в уме, находчивости и хитрости, в большой житейской сметке и прозорливости. Он умел понимать психологию людей, прежде всего мистически настроенных. И естественно, что эти его особенности плюс гипнотические приемы в значительной степени способствовали созданию вокруг него ореола ясновидца, утешителя и целителя.

Характерен случай с госпожой Берляндской. Она легко изменила своему мужу, богатому молодому аристократу, кавалергарду. Когда тот узнал об измене, он застрелился. После этого на женщину напало раскаяние. Она впала в тоску, не находила себе места, ничто ее не успокаивало. Она обращалась к докторам, но лечение у прославленных докторов не помогало. Мысль о собственном грехе и вине за смерть мужа не оставляла молодую женщину в покое ни на минуту. У нее развилась настоящая депрессия. В таком состоянии больную привели к Распутину. Тот посмотрел на нее и спокойным, уверенным голосом, как само собой разумеющееся, сказал: «Не виновата. Сам Христос не мог помешать тому, чтобы его ученик удавился».

Заметим, что Берляндская была очень религиозная, так что слова Распутина прозвучали для нее, как неоспоримое доказательство фатальности совершившегося. В идущую от Бога судьбу, по мнению верующего, вмешиваться и изменять человеку не дано. Грешно даже помышлять, что ты способен что-либо предотвратить из предопределенного Богом. Евангелие говорит, что этого не мог сделать даже Христос, желавший помешать самоповешению Иуды.

После посещения Распутина у Берляндской не осталось и следа от самообвинения.

Чем объяснить это внешне простое исцеление? Только одним: Распутин показал себя первоклассным психологом. Он не только быстро определил причину душевных терзаний женщины, но и сумел нейтрализовать эти терзания наиболее действенными для ее психики средствами, а именно: через логику религиозного сознания. Для успокоения или для излечения Берляндской нужно было ответственность за ее измену переложить на какой-то высший для нее авторитет. А что для верующего выше и абсолютнее Бога? Его действия и мотивы действий не обсуждаются. Именно это и сделал с помощью нескольких слов Григорий Распутин.

Успешно применял Распутин и самовнушение. Когда фанатичка Хиония (Феония) Гусева, подосланная его врагом иеромонахом Илиодором, пырнула Распутина ножом в живот, врачи считали его положение безнадежным. Августейшие покровители старца срочно направили в далекое путешествие своего лейб-хирурга Федорова, а газеты поспешили сообщить, что Распутин убит, что старец скончался от общего заражения крови. И правда, состояние Распутина было очень тяжелым, однако обычной для такого ранения трагической развязки не последовало. Люди, бывшие в это время при Распутине, рассказывали, что он часами упорно твердил одно и тоже: «Выживу, выживу, выживу…» И выжил.

О том, как именно Распутин исцелял, мы поговорим чуть ниже, а сейчас коснемся еще нескольких любопытных фактов из жизни Григория Распутина. Касаются они его убийства.

В 1914 г. Распутин был ранен неизвестным человеком. После этого Распутин несколько недель находился между жизнью и смертью, а затем внезапно выздоровел. А убит он был 29 декабря 1916 г. во дворце князя Юсупова, куда был приглашен в качестве гостя и где его сначала пытались отравить. Но цианистый калий, который должен был убить его максимум через три-четыре минуты, не повредил здоровью Распутина. Тогда Юсупову пришлось несколько раз выстрелить в Распутина из пистолета. Казалось, с Гришкой было покончено. Но когда по прошествии некоторого времени Юсупов вместе с приятелями-заговорщиками вернулся в комнату, где лежал Распутин, тот вдруг вскочил и бросился бежать. Пришлось опять стрелять и, когда Распутин упал, в качестве контрольной меры Распутина несколько раз ударили железной палкой. Потом тело Распутина бросили в прорубь в Неву и, как оказалось, это было правильное решение, поскольку, когда его труп нашли и вытащили, обследование показало, что Распутин… захлебнулся.

Дальше опять происходят странности. Первая: при обследовании тела жертвы в желудке не было найдено ни малейшего следа цианистого калия.

Вторая еще более любопытная. За несколько дней до убийства Распутин написал царице письмо, в котором утверждал, что предчувствует, что «умрет 1 января 1917 г.». Далее следовало еще одно удивительное предсказание: если он будет убит чернью, то Россия многие века будет процветающей монархией; если он будет убит аристократами, то их руки будут обагрены его кровью ровно 25 лет, и за это время в России не останется дворянства как такового, а сам царь и его семья погибнут в течение двух лет.

Доподлинно не известно, действительно ли существовало такое письмо, Однако один из историков, сэр Бернард Пэрес, утверждает, что лично видел копию этого письма, причем не сомневается в его подлинности.

Увы, реализовался второй вариант предсказания. Распутина убили аристократы, затем произошла Октябрьская революция, в ходе которой была уничтожена большая и лучшая часть дворянства, царь и его семья были схвачены большевиками и расстреляны.

Бесспорно, изложенные факты свидетельствуют о том, что Распутин обладал свойством интуитивного проникновения в психологию людей и способностями гипнотического воздействия, которые были у него врожденными. Он обладал житейской хваткой, держался уверенно и непринужденно в любой среде, был с «открытой богу душой» и всем этим покорял воображение очень многих, прежде всего, женщин, которые жили в постоянном ожидании чуда.

Уже говорилось, что «откровения» Распутина базировались на развитых у него в значительной мере способностях к интуиции. Данное явление объясняется личностными особенностями взаимодействия сознания и бессознательного в психической деятельности. Сюда же специалисты относят и способность интуитивного влияния на подсознательные психические слои других людей.

Распутин, конечно же, чувствовал свои незаурядные способности и ими управлял, хотя не понимал, как это происходит в его мозгу. Чтобы понять этот дар, специалисты изучили специфические формы психической деятельности, которые остаются неосознаваемыми, но являются механизмом целенаправленного поведения человека. Эта активность мозга, которую одаренный человек не осознает, играет особенно важную роль в познавательной деятельности. Огромное количество информации усваивается и перерабатывается нервной системой без участия сознания. Это явление выражается, например, в некоторых особенностях научного и художественного творчества, в проявлениях интуиции, в автоматическом функционировании определенных форм восприятия деятельности. Итог этой подспудной активности, скрытой от сознания, предстает обычно в виде готовых, последовательных, но неизвестно каким образом сформировавшихся ярких образов. Они имеют иногда характер своеобразных «озарений», питая тем самым мистические настроения, религию.

Эта же неосознаваемая психическая активность играет существенную роль в возникновении и преодолении болезней.

Несколько слов надо сказать о способности Распутина к гипнотическому воздействию и роли этого фактора в практике старца-целителя.

Подробно говорить о гипнозе нет нужды, о нем написано достаточно научных и популярных книг. Есть смысл поговорить о роли гипноза во взаимодействии сознания и бессознательного. Эти моменты особенно важны для уяснения механизмов сверхъестественных возможностей гипнотического влияния Распутина, да и многих других целителей и прорицателей.

Опустим чисто научную сторону проблемы и способы установления истины, скажем о результате.

Способность Распутина за короткое время, практически с первого взгляда проникать в мир внутренних, наиболее интимных переживаний людей определенного склада, податливых к мгновенному гипнозу, находит свое объяснение в особенностях самого гипнотического состояния, выставляющего на первый план область бессознательных, как бы утраченных памятью переживаний и скрываемых эмоций.

К этому надо добавить, что сам Распутин обладал умением самопогружаться в трансоподобное сомнамбулическое состояние, во время которого обострялась его врожденная интуиция.

Здесь можно привести слова такого объективного свидетеля, как В. Д. Бонч-Бруевич, исследователя русского религиозного сектантства, видного деятеля компартии и советского государства: окружающие… «начинали шептаться и говорили, что он что-то угадал, что он сказал правду, что он многое видит…» Эта способность «видеть», «угадать», «прозревать правду» и создавала Распутину славу, известность, составляла основу его влияния и силы.

Можно считать не случайным, а закономерным тот факт, что на протяжении веков именно вокруг гипноза и связанных с ним явлений возникали всякого рода чудеса и представления о сверхъестественном. Гипноз в большинстве случаев являлся основой чудесных исцелений, Богообщения, всякого рода видений, озарений и т. п.

Являясь третьим состоянием, отличным от бодрствования и сна, гипноз представляет собой исключительное явление. Гипнотическое состояние включает в себя возможность совершаться вещам, казалось бы совершенно немыслимым. Из известных психических состояний только гипноз позволяет одновременно видеть и не видеть, слышать и не слышать, ощущать и не ощущать, т. е. позволяет анализаторам внешнего и внутреннего мира человека действовать и бездействовать.

Такой же поразительной способностью наделяет гипноз человека и в отношении других параметров психики. Мышление в сомнамбулическом гипнозе ведет себя совершенно по-особому: в нем появляются свойства, казалось бы вообще невероятные. Люди в сомнамбулическом гипнозе думают и поступают в строгом соответствии с внушением, которое, как кажется со стороны, меняет саму их натуру и программирует поведение по заданному образцу. Но в то же время люди в сомнамбулическом гипнозе остаются самостоятельными личностями, в любой момент способными выйти из-под власти гипнотизера, поступить вопреки проводимому внушению.

Или такой парадокс: врач, который в состоянии настолько изменить все психические функции и ощущения своего больного, что сможет под гипнозом совершенно безболезненно для пациента произвести сложнейшую и длительную операцию, в то же время не способен добиться исполнения внушений, даже в самой малой степени нарушающих этико-моральные представления и понятия загипнотизированного.

В гипнозе, что бы ни говорили ученые, остается очень много тайн. И. М. Сеченов образно назвал сновидения небывалой комбинацией былых впечатлений. О гипнозе можно сказать, что это нереальная жизнь в реальном бытии! Да еще есть огромное число загадок и даже в том, с чем человек знаком с незапамятных времен. Знаком давно, но это известное продолжает хранить много непонятного и загадочного.

Подытоживая сказанное, отметим, что все довольно-таки значительно отличающиеся друг от друга виды и методики предсказаний подчиняются некоему общему знаменателю, суть которого заключается в том, что различные средства, которые применяются для гадания, нацелены на стимулирование у колдунов, знахарей, гадалок, магов и других представителей древнего искусства предсказания психического смещения в сознании. Речь идет о переходе сознания из одной, традиционной ниши в другую, недоступную большинству людей. Исследования, которые проводят парапсихологи и другие специалисты этой чрезвычайно сложной материи, подтверждают, что качественно новый уровень сознания как раз и открывает пласт экстрасенсорных способностей человека, которые мы называем телепатией и ясновидением. Было бы ошибочно думать, что в познании этих малоизведанных резервов сознания человек продвинулся сколько-нибудь далеко.

В заключение еще раз напомним о необходимости быть чрезвычайно осмотрительным, когда приходится предсказывать события малоприятные. Здесь важно даже не то, что именно предсказывается – болезнь, смерть и т. п., а то, кому. Один и ухом не поведет, что бы ему ни предвещали, а другой из-за пустяка может натворить бед и себе, и другим людям.